***
Учебный год для Майка начался с судьбоносного знакомства с новыми одноклассниками. Близнецы Миа и Дэниэл Мерфи, как и Макс, были родом из солнечной Калифорнии. И, как и рыжеволосая бестия (как за спиной Макс ее называл Уиллер), они, похоже, были совсем не рады переехать в маленький скучный Хоукинс. Подсев к одноклассникам во время обеда, Майк познакомился с ними, они разговорились, и выяснилось, что у подростков есть одна общая страсть — рок. Дэниэл играл на ударных, а Миа — на клавишных. Так и началась их дружба, и со временем подростки решили основать свою собственную группу. В школе ребят поддержали и позволили выступать со своим репертуаром на школьных вечерах и мероприятиях. Лукас, Дастин и особенно Макс тоже положительно отнеслись к пополнению в компании и с удовольствием приходили на репетиции группы в гараж к близнецам Мерфи. Стоит ли говорить, что новое увлечение скромника и отличника Уиллера вскоре привлекло к нему внимание противоположного пола? Девчонки просто с ума сходили от низкого с хрипотцой тембра парня и буквально не давали ему прохода. Но Майк был неизменно холоден и любезен и на все вопросы и предложения коротко отвечал, что его сердце не свободно. А после исполнения своей собственной песни «I will always protect you» на «Снежном балу — 1987» не осталось в старших классах ни одной девчонки, которая не поклялась бы покорить сердце Уиллера и влюбить его в себя. Майк уже устал доказывать девушкам, что он не потерянный подросток с разбитым сердцем, которого нужно спасти и обогреть своей любовью, и что на личном фронте у него все хорошо. Но их как магнитом тянуло к высокому, заметно раздавшемуся в плечах, с густыми черными, как смоль, волнистыми волосами до плеч, острыми скулами и глубокими темными глазами красавцу. Лукас, познавший славу капитана баскетбольной команды старшей школы Хоукинса, не переставал со вздохом сожаления повторять, что если бы его девушка переехала в другой город, то он не стал бы терять время даром и согласился бы на одно из соблазнительных предложений одноклассниц. Правда, он сразу начинал затравленно оглядываться в поисках рыжей головки, потому что услышь его слова Макс Мэйфилд — покойся с миром Лукас Синклер! Дастин же, не особо подросший за два года, глубоко вздыхая, провожал завистливым взглядом толпу поклонниц Уиллера. Отношения со Сьюзи не сложились, а больше парень и не пытался искать себе девушку, полностью погрузившись в науку. Особых успехов он еще не добился, но заслуженно пользовался уважением одноклассников и учителей, постоянно пополняя школьную копилку наградами и медалями с очередной олимпиады или научного конкурса. Неожиданно над самым ухом парня раздалось громкое: — Майки! — и Оди засмеялась веселым заливистым смехом. Уиллер подпрыгнул на месте и схватился за сердце: — Господи, Оди! Чуть сердце не выпрыгнуло! С этими шутками ты меня раньше времени в могилу загонишь, — от долгого ожидания и волнения слова Уиллера прозвучали резче, чем хотелось, и в пустоте комнаты послышался встревоженный голос: — Что случилось, Майки? Я могу помочь? — Ничего. Ничего не случилось, просто я жду это чертово письмо! Ты здесь помочь не в силах, — мрачно закончил парень. Голос помолчал немного, а потом неуверенно спросил: — Ты злишься на меня Майки?.. Я просто хотела сделать тебе сюрприз. — Я не злюсь. Просто ты всегда появляешься неожиданно, это иногда сильно пугает. Нам нужно придумать что-то, чтобы ты могла заранее предупредить меня. Мне сейчас совсем не до сюрпризов, Оди, — Майк глубоко вздохнул, чтобы подавить новый приступ раздражения. Он понимал, что девушка здесь ни при чем, просто неопределенность с этим конкурсом добила его, и он почти сорвался на дорогом ему человеке. — Может быть, составим расписание? — грустно спросил голос. — Пожалуйста, Оди, давай без ссор? Я не хотел обидеть тебя, — голос молчал. -Оди? Одиннадцать? — тишина, — Джейн Байерс? Девушка исчезла так же внезапно, как и появилась. Майк мысленно дал себе увесистого пинка. В последнее время они часто ссорились, в основном по пустякам и по его вине. Майк не мог понять, что между ними происходит. Когда однажды он решил поговорить об этом, все снова закончилось очередной ссорой. Оди никогда не упрекала его, она просто исчезала. Правда, ненадолго. Обычно на следующий день её нежный голос снова будил его утром, сообщая, что пора в школу, а от лёгкого поцелуя в щеку приятно покалывало. Уиллер тяжело вздохнул и подошел к телефону. Закрыв глаза, он представил перед собой лицо Оди, ее большие грустные глаза и чертыхнулся — он так ненавидел себя в этот момент. Пальцы по памяти набрали знакомый номер, и в трубке послышались длинные гудки. К телефону подошла Джойс: — Дом Байерсов! Слушаю! — Здравствуйте, миссис Байерс, — с улыбкой произнес Майк, он искренне любил эту добрую, суетливую женщину. — Майк! Какой сюрприз! — деланно веселым громким голосом произнесла Джойс. — Очень жаль тебя огорчать, но Джейн нет дома! И уже тише добавила: — Она не подойдет к трубке, Майк. У нее нет настроения. Джейн так громко хлопнула дверью в своей комнате, что стены затряслись! — Пожалуйста, Джойс, мне нужно поговорить с ней… — Послушай, Майк, я не знаю, что у вас там происходит, но это сильно ее расстраивает, — с чувством произнесла женщина, — у нее и так сейчас не все в порядке. Она все еще не может свыкнуться с собой, и эти ваши ссоры выводят Джейн из равновесия. — Я все понимаю, но не только у нее сейчас проблемы… — Разговор сейчас не о тебе, Уиллер. — строго оборвала парня Джойс, — Я сейчас говорю о своей дочери! Она не спит, не ест и толком не учится, все силы у нее уходят на то, чтобы связаться с тобой! И это меня сильно тревожит! И уже мягче добавила: — Майк… Я думаю, что вам двоим нужно немного поостыть и соскучиться… Возможно, недолгое расставание пойдет только на пользу, чтобы проверить чувства… — Серьезно?! Проверить чувства?! Разве мало мы их проверяли, Джойс?! Вы говорите совсем как Хоппер! — И он был прав, — грустно ответила женщина, — когда люди слишком часто общаются, зачастую они теряют саму ценность этого, начинают относиться друг к другу, как к самому собой разумеющемуся. Пожалуйста, Майк. Не звони. Если она простит, ты знаешь — придет сама. Майк прижал пальцы к переносице, пытаясь сдержать непрошеные бессильные слезы, и, шумно сглотнув, ответил: — Хорошо… Просто передайте ей, что я… люблю ее. — Она знает это Майк, — тепло ответила Джойс и повесила трубку. «Да что же это с тобой, Уиллер, — подумал парень, зарываясь пальцами в густые кудри, — ты собственными руками рушишь свое счастье!» В этот момент наверху послышался радостный возглас, и маленькая золотая головка показалась в дверях подвала: — Майки! Тебе пришло письмо! — и Холли радостно запрыгала на месте, хлопая в ладоши.1
30 апреля 2020 г. в 15:19
Ожидание сводило Уиллера с ума. Он не мог ни есть, ни спать, ни учиться. Ответ должен был прийти еще на той неделе, но письма все не было. Майк искренне надеялся, что оно где-то затерялось и вот-вот найдет своего хозяина. Сегодня он уже в сотый раз проверил почтовый ящик, но кроме отцовских газет и счетов ничего не было. Уиллер уже час сидел, уставившись в одну точку и нервно постукивая ногой об пол.
По совету местных музыкальных критиков, которые положительно отнеслись к новой песне рок-группы старшей школы Хоукинса, Майк отправил ее на конкурс молодых талантов, ежегодно проводившийся в Чикаго. И вот уже месяц места себе не находил, гадая, пройдет ли его группа в финал.
Майк начал учиться игре на гитаре два года назад, и оказалось, что у него неплохой вкус и прирожденный талант к музыке. Должно быть, сказались занятия на фортепиано, которые Карен силой заставляла посещать своего сына. Майк закатывал глаза, вздыхал, плакал, но все же вынужден был ходить на них дважды в неделю. С появлением Одиннадцать все в жизни Уиллера перевернулось с ног на голову. А затем, потеряв ее в схватке с демогоргоном, он на целый год словно выпал из обычной размеренной жизни: хулиганил, пропускал школу, грубил родителям и совсем забросил занятия, которым посвятил три года жизни. Карен злилась и ругалась, но сын не слушал ее. Она умоляла и обещала, но Уиллер стоял на своем. И какова же была ее радость, когда Майк, смущаясь, неловко попросил у матери купить ему гитару. По ее мнению, это конечно ни в какое сравнение не шло с благородным клавишным инструментом, но вспомнив слова старого преподавателя Майка о том, что у парня абсолютный слух и прекрасные музыкальные данные, Карен приобрела самую дорогую и красивую гитару для любимого сына. После месяца ежедневных занятий Уиллер выучил несколько знакомых песен и иногда играл их матери, которая была на седьмом небе от счастья — она и сама в детстве неплохо пела — и с удовольствием слушала родной с небольшой хрипотцой голос сына.
После поездки на Рождество в Лэйк Форест, где при пожаре Майк чуть было не потерял любимую, он отчаянно скучал по Оди, и, чтобы как-то заполнить пустоту в душе, он начал писать песни. Он исписал целую тетрадь текстами о любви к девушке с медовыми глазами и после года упорных занятий сочинил музыку к своей собственной песне.
Летом Одиннадцать и Уилл приехали погостить к Уиллерам. В первый же вечер, оставшись наконец наедине, Майк, волнуясь и отчаянно краснея, спел девушке свою песню. Оди уже не раз слышала исполнение Уиллера, но то были чужие песни, написанные для кого-то другого. Эта же была написана для нее. Нежные тихие звуки гитары в сочетании со словами, идущими от самого сердца, поразили девушку до глубины души. Оди заплакала и, прижавшись к груди Майка, прошептала:
— Спасибо… за все. За твою любовь, за нежность… за эту песню… — и, взглянув в глаза Уиллеру, горячо произнесла: — У тебя настоящий талант, Майки! Тебе обязательно нужно продолжать писать! Я уверена, тебя ждет огромный успех!
Майк, засмущавшись, счастливо улыбнулся и сильнее прижал девушку к себе, зарываясь лицом в ее густые русые волосы.
Это было потрясающее лето! Оди и Майк снова проводили все время вместе, подростки слишком долго находились вдали друг от друга и наверстывали время, украденное у них сначала потусторонними силами, а затем и правительством в лице доктора Оуэна.
Но в этот раз ни парни, ни Макс больше не испытывали недовольства и только добродушно посмеивались, стоило Майку упомянуть про режим Оди. Все прекрасно знали, что девушке больше необязательно было его соблюдать. К сожалению, Хоппера, который навязывал дочери свои строгие правила, больше не было с ними, а Карен не особо интересовалась, как подростки проводят свое свободное время. Она видела, какой неподдельной любовью горели глаза сына, когда он смотрел на гостью, и была счастлива за него.
Но как и у все хорошее, имеющее свойство быстро заканчиваться, лето тоже пролетело быстро. И хотя Оди посещала Майка почти каждый день, это ни в какое сравнение не шло с живым общением, теплыми объятиями и нежными поцелуями поздними вечерами в подвале Уиллеров.