Затерянные в Камелоте

— Может, он просто пошел прогуляться? — предположил Драко сквозь зевок. Впрочем, не особо веря собственным словам. — С какой-нибудь девушкой, например, — он пожал плечами, предпочитая не замечать закатывания глаз от Грейнджер и хмурые брови старика, затем с осуждением спросил: — Почему никто из вас даже не задумался о таком варианте? Почему вы сразу думаете, что он либо умер, либо находится в смертельной опасности? Если хотите знать мое мнение… — К сожалению, у нас нет на это времени, — невежливо прервал его Гаюс. Но Драко все же высказался: — Скорее всего, Мерлин просто потерял счет времени, так что нам вовсе не обязательно поддаваться безосновательной панике. Уверен, когда мы проснемся, он уже будет дома и все нам объяснит. Однако логических доводов лекарь не выслушал. Просто развернулся и ушел в свою средневековую лабораторию посреди разговора. Оставалось надеяться, что надолго. — С каких пор ты стал таким оптимистом? — спросила скептично настроенная Грейнджер. По ее энергичному виду можно было подумать, что она успела отдохнуть за те жалкие три часа, пока неугомонный засранец искал новые приключения. — Минут пять назад, когда меня самым бесцеремонным образом вырвали из сна, — огрызнулся Малфой. Она недовольно цокнула, сложив руки на груди. — Ты хоть когда-нибудь в жизни думаешь о ком-то, кроме себя? Что, если Мерлину действительно нужна помощь? Ведь если ты не забыл, его магия… — Бла-бла-бла! — передразнил ее Драко, рукой изобразив в воздухе назойливую утку. — Твоя проблема в том, что ты слишком долго общалась с Поттером и заразилась от него паранойей. Почему бы тебе не вздохнуть поглубже вместе того, чтобы устраивать истерики в столь ранний час? Выслушав его совет, Грейнджер недобро сощурилась, нечто странное в ее неожиданно спокойном взгляде вызвало необъяснимую тревогу, как если бы она каким-то образом владела ситуацией, но не спешила переходить в наступление, растягивая удовольствие. И почему на ее губах появилась столь снисходительная ухмылка? — Надеюсь, ты не забыл, какой сегодня день? — спросила она в конце концов. — Не успел свериться с календарем, — парировал он, стараясь выглядеть незаинтересованно. — Твой день рождения? Она покачала головой. — Не угадал. Сегодня твой персональный День Вежливости, — напомнила она с явным злорадством. — День, в течение которого тебе, как бы невыносимо ни было, придется скрывать свою истинную сущность за маской дружелюбного и воспитанного человека. Конечно, если это для тебя слишком сложно, ты всегда можешь признать поражение и исполнить еще одно мое желание. Драко беззвучно выругался, быстро оценивая ситуацию. — Знаешь, пожалуй, я пока воздержусь от твоего предложения, — вежливо ответил он, а мысленно закончил: «Всего день, после которого твоя жизнь обратится в кромешный ад». К счастью, чертовой Грейнджер неподвластны его мысли. — Джулиас говорил о сокровищнице, — вернулся Гаюс, держа в руках ветхий пергамент. — Он считает, там хранится последняя часть Трискелиона, а если Мерлин задумал ему помочь, то, вероятнее всего, они отправились именно туда. — Нужно перехватить его до того, как они найдут то, что ищут, — Мисс-Самопровозглашенная-Героиня-Камелота сорвалась с места к столу, где старик разложил пергамент. Подойдя ближе, Драко разглядел чертеж, с изумлением гадая, откуда у лекаря взялась столь подробная карта подземелий замка. Бесспорно одно: настроен Гаюс серьезно, о чем свидетельствовали решительный голос и указания, откуда именно лучше войти в сокровищницу, чтобы избежать стражников, неустанно караулящих королевское золото. — Это слишком даже для тебя, Грейнджер, — вмешался Малфой. — Если нас поймают, сожжение на костре будет меньшим злом, а у нас, позвольте напомнить, даже нет волшебных палочек для самозащиты. Я на это не подписывался. — Ты прав, — согласилась она, заставив удивленно округлить глаза и гадать, не послышалось ли. — И поверь, я понимаю, насколько это рискованно, но… — она выдержала паузу, дав возможность закатить глаза в предвкушении разрушенных иллюзий. — Мерлина это не остановило, когда он спас нас от казни и приютил, несмотря на все опасности, — затем продемонстрировала указательный палец, как делала всегда, когда собиралась озвучить самый весомый аргумент. — Если все это для тебя пустой звук, тогда напомню: Мерлин — наш единственный шанс вернуться в двадцатый век. Спорить с последним Малфой не мог, однако растянул молчание, не собираясь сдаваться слишком быстро. — Допустим, мы проверим сокровищницу, — осторожно начал он, — что, если его там не будет? Собираешься продолжать поиски до рассвета? — Полагаю, так ты сообщаешь о своем согласии, — самонадеянно предположила Грейнджер. Коварная ведьма. Снаружи царила непроглядная ночь и стояла тишина, нарушаемая лишь их быстрыми шагами. Пробраться в подземелье сквозь спящий замок оказалось проще, чем ожидалось. Посматривая на то, как Грейнджер уверенно крадется по темным коридорам, не забывая оглядываться по сторонам, Драко невольно задумался, сколь велик был ее опыт в подобных делах. Она явно чувствовала себя в своей родной стихии. Единственная проблема в виде стражников решилась сама собой. По подземелью разносился оглушительный храп, а вскоре был обнаружен и сам источник: доблестная стража без движения лежала на полу, забывшись в крепком сне. — Тебе это не кажется подозрительным? — нахмурилась Грейнджер. — Мы проникли в королевскую сокровищницу в три часа ночи по следам проблематичного волшебника, который, как несложно догадаться, устроил стражникам незапланированный отдых, — пожал плечами Драко, потирая уставшие глаза в попытке смахнуть непреодолимое желание присоединиться к спящим, наплевав на Грейнджер и ее нелепые планы. — Так что, отвечая на твой вопрос, считаю ли я это подозрительным, отвечу отрицательно. Что вполне очевидно… — заметив знаки торжества на ее лице, он быстро добавил: — И, позволь заметить, в моих словах нет и доли высокомерного презрения или насмешки, лишь голые факты. Логика ведь не возбраняется в этот прекрасный день? — Ты ходишь по краю лезвия, Малфой, — предупредила она зловещим шепотом. — Тогда позвольте исправиться, — он спародировал рыцарский поклон, предлагая ей исследовать обстановку первой. — Только после вас, миледи. Неискренне улыбнувшись, Грейнджер прошла вперед, но, переступая через стражников, умудрилась споткнуться и задеть торшер. Драко едва успел подхватить предмет, прежде чем тот коснулся каменных плит. — Что ты творишь, идио…? — злобно зашипел он, но быстро осекся: — Ступай осторожнее, ты можешь упасть и пораниться. «Или порадовать меня еще больше и свернуть себе шею». Возле распахнутой настежь тяжелой двери сокровищницы они обнаружили Мерлина, сладко дремавшего на холодном полу. — Прекрасно, мы беспокоимся, ищем его по всему замку, а он тут спит, — Драко возмущенно покачал головой. — Ой, то есть, как замечательно, что Мерлин цел и невредим! — Кажется, он ранен, — Грейнджер указала на окровавленный висок и лежавший рядом с Мерлином тяжелый кубок. Судя по всему, именно им обезвредили Великого Волшебника. Драко наклонился и похлопал Мерлина по щекам, припоминая, как его самого сегодня грубо вырвали из сна, отправив исследовать средневековые подземелья. — Пора вставать! — он влепил звонкую пощечину, подавляя мстительный смешок. После чего Мерлин пришел в сознание, приоткрыв глаза. Однако Малфой притворился, что этого не заметил, и ударил еще раз. — Эй, приятель, ты в порядке? — обеспокоенно затряс он его за плечи, пока Грейнджер не успела вмешаться. — Мы обыскались тебя по всему Камелоту! — и больно хлопнул его по плечу. — Что произошло? Почему ты здесь лежишь, заставляешь бедного старика беспокоиться? — Я… не знаю, — Мерлин попытался приподняться, но тут же схватился за голову. Драко помог ему сесть и дал фляжку с водой, демонстрируя лучшие черты вежливости. — Помню, как отвел Бордена в сокровищницу. Он опоил стражников сонным зельем, но когда получил часть Трискелиона, ударил меня со спины. Должно быть, хотел выставить все так, будто это я украл ключ и… Ох… — простонал неугомонный авантюрист, состроив гримасу боли и раскаяния. — Зря я ему поверил. Гаюс был прав… — Так ты все же помог этому мошеннику украсть Трискелион? — Малфой был готов нанести еще одну пощечину, но, заметив грозный взгляд Грейнджер, заставил себя успокоиться. — Ну ничего, такое могло случиться с кем угодно, верно, Грейнджер? Ты в этом совершенно не виноват! Ты же не знал, что этот проходимец Бардан, или как там его, окажется таким мерзавцем. Гаюс ведь тебя не предупреждал, что не стоит доверять этому подозрительному человеку и ввязываться в опасные авантюры посреди ночи? Не переживай из-за этого, ты просто хотел, как лучше. Лицо Мерлина сделалось еще более унылым, и Драко даже засомневался, не перестарался ли он. Впрочем, грань вежливости, кажется, не пересек. — Что будет, если Джулиас найдет яйцо? — спросила Грейнджер, помогая Мерлину встать на ноги. — Такой человек, как он, принесет дракону только вред, — ответил он и нервно вцепился пальцами в волосы. — Что я наделал… — Тогда нужно его остановить, — решительно заявила она, вновь не утруждая себя поинтересоваться мнением окружающих. И вновь у Драко появилось то самое чувство, возникающее каждый раз, когда его пытались втянуть в череду нежелательных приключений. Подозрения быстро подтвердились: Мерлин поддержал до безумия сомнительную идею отправиться по следам похитителя драконьих яиц, чем сильно порадовал неугомонную занозу в заднице. Разумеется, мнение самого Малфоя никого не интересовало. Подумать только, эти люди еще осмеливались рассуждать о вежливости и тактичности. В конце концов, было решено обратиться за мудрым советом к рассудительному Гаюсу, который сразу же пришел в бешенство, узнав о злоключениях подопечного. Что, с другой стороны, обнадеживало: возможно, старик даже запретит пускаться вслед за преступником невесть куда, невесть зачем. Но Малфой был глубоко разочарован. После длинной гневной нотации и тяжелого вздоха Гаюс пришел к заключению, что Мерлин просто обязан догнать печально известного Джулиаса Бордена, везучего яйцекрада и плохого ученика, во имя спасения еще нерожденного дракона. Естественно, отпустить любимого подопечного одного старикашка не мог, поэтому быстро собрал ему группу поддержки, аргументируя безумную идею беспомощностью Мерлина из-за магической болезни Ши. Конечно, Драко и Грейнджер, лишенные возможности применять магию и не имея никаких представлений о том, как выживать в незнакомом, враждебном столетии, идеально подходили для этой цели. Малфою было что сказать, однако он оказался несвоевременно скован глупым пари, поэтому оставалось лишь молча сносить весь абсурд происходящего, в то время как остальные составляли план путешествия к гробнице Асканара. Драко не заметил, как позволил втянуть себя в очередное похождение, после чего оказался прямо посреди ночного леса, темного и зловещего. Воспоминания невольно вернули его в Запретный Лес родной Британии, отчего по спине пробежал неприятный холодок. Какие бы чудовища ни таились в окрестностях Хогвартса, Драко слишком хорошо изучил фауну Альбиона, чтобы позволить себе расслабиться и наслаждаться звездным небом. — И что дальше? — скептично спросил он, с подозрением вглядываясь в тени деревьев. — Как ты намерен выследить Бордена? — Взглядом, — коротко ответил Мерлин и сверкнул глазами. В темноте его зрачки походили на золотые камни, выражение лица стало далеким, словно он находился в другом месте, далеко-далеко от них. Все продлилось лишь несколько секунд, и вскоре зрачки Мерлина вновь вернули черный цвет. — Как ты это сделал? — изумилась Грейнджер. — Ты ведь не можешь колдовать. — Я владею даром видения с самого рождения, он часть меня. Наверное, зелье не действует на подобные проявления магии, — он легкомысленно пожал плечами. — На подобные? — Драко подозрительно приподнял бровь. — Мне кажется, ты с нами не слишком откровенен. Что еще мы о тебе не знаем? Телекинез? Телепатия? Мерлин лишь загадочно улыбнулся. — Борден всего в нескольких милях, — сказал он, неуклюже переводя тему. — Если поспешим, успеем его догнать до того, как он войдет в гробницу. Если. Как же Драко ненавидел это слово. Длинный путь пролегал через заброшенные земли. Спустя часы хождения любопытная Грейнджер вытянула из Мерлина историю, связанную с этими опасными территориями, называющимися Долиной павших королей. Дикие леса уже много лет не принадлежали ни одному из пяти королевств, так как правители боялись того, что обитало в глубинах. Многие рыцари нашли здесь свою погибель, встретившись с огромными монстрами, что поджидали в темных чащах, и лишь опасные разбойники, изгнанные из родных земель за бесчеловечные преступления, добровольно находили здесь прибежище. Впрочем, безрассудных спасителей драконов это ничуть не смущало. Должно быть, все эти ночные приключения и бесконечные миссии по спасению мира вырабатывали своеобразный иммунитет. Никак иначе объяснить полное смирение перед нависшей угрозой у Драко не получалось. Чем дальше они углублялись в лес, тем тише становилось вокруг, точно мрак, отбрасываемый деревьями, проглатывал все звуки. Вскоре затих даже ветер и шелест листьев. Только вот непривычная тишина абсолютно не успокаивала, напротив — в ней слышались все новые и новые опасности. Кто знает, что притаилось во мраке в ожидании своего часа? Что, если нечто, обитающее в этих беспросветных лесах и вселяющее ужас в жителей пяти королевств, поджидает их вон за тем колючим кустом? — Ты какой-то молчаливый, — заметила Грейнджер. От ее неожиданно громкого голоса по спине Малфоя пробежали холодные мурашки. — Разве не этого ты добивалась? — ответил он, стараясь выглядеть непринужденно и спокойно. Насколько это вообще возможно при данных обстоятельствах. — Вообще-то… — Стойте! — шепотом окликнул Мерлин, затем указал рукой на землю, где сквозь темноту угадывались очертания человеческих следов. — Борден? — предположила Грейнджер, на что следопыт угрюмо покачал головой. — Нам следует быть осторожнее. — Конечно, ведь при других обстоятельствах, путешествуя посреди ночи в глухом смертельно опасном лесу, мы бы вели себя как наивные туристы на увеселительной прогулке, — проворчал Драко, искоса наблюдая за реакцией Грейнджер. — Если думаешь, что сомнительные эвфемизмы и столь явный сарказм помогут тебе скрыть грубость… Она замолкла, и в тишине раздался пронзительный звук рвущейся веревки. Из уст Мерлина вылетело до нелепого устаревшее ругательство, и Драко даже не успел оглянуться, как почувствовал, что земля уходит из-под ног. Спустя мгновение его подбросило в воздух, где он и остался висеть, пойманный в какую-то странную средневековую сеть. А хуже всего — вместе с Мерлином и Грейнджер. Проклятие. Их ловушка представляла собой сеть из толстых, крепких веревок. Такие нехитрые и старомодные сооружения Драко на своем веку приходилось видеть разве только у неотесанных егерей, неспособных придумать нечто менее банальное и унылое. Кроме того, как он помнил, в подобные глупые ловушки попадаются одни лишь неразумные животные, которым приходится висеть там до тех пор, пока охотники не решат их обжарить. И съесть. Вероятно, данная мысль посетила и остальных, а потому неудивительно, что любители ночных приключений занервничали и задергались, пытаясь выбраться из веревочной клетки. — Грейнджер, ты не могла бы соблюдать дистанцию или тебя не учили понятию «личное пространство»? Твои волосы попадают мне в глаза! — прошипел Малфой, попробовав принять более удобное положение. — Как, по-твоему, я это сделаю? — ощетинилась она, высвобождая руку из-под его спины. — Если ты не заметил, здесь не так уж много места для маневров. — Ау! — простонал Мерлин. — Ты ударила меня в нос! — Это не я… Послушай, ты не мог бы дотянуться до моей ноги? — Что? Но… — Мерлин, просто сделай это! В полной растерянности Великий Чародей поспешил выполнить приказ Грейнджер, из-за чего их ловушка начала раскачиваться из стороны в сторону и чуть не ударилась о соседнее дерево. — Это же!.. — изумился Драко, разглядев под самым носом. — Моя палочка! Она все это время была у тебя, и ты даже не потрудилась об этом сообщить? — Во-первых, — невозмутимо цокнула Грейнджер в своей обычной манере, и даже скованность движений не помешала ей ткнуть в воздух своим докучливым пальцем, — она не твоя, Мерлин сделал ее для нас обоих. Во-вторых, — еще один палец, — Гаюс доверил мне ее при условии, что никто из вас двоих, ни при каких обстоятельствах к ней не прикоснется, так что, Мерлин, если тебя не затруднит, не мог бы ты вернуть палочку мне? Она требовательно вытянула руку. — Уму непостижимо… — хмыкнул Драко. — Ты чем-то недоволен? Может, тебе есть что сказать? — язвительно спросила мисс Как-Же-Она-Меня-Бесит, а по совместительству мадам Салазар-Дай-Мне-Сил-Чтобы-Ее-Не-Задушить. О, Драко многое хотелось сказать. Начиная с того, что это был наименее удачный день для вежливости, и заканчивая нелестными отзывами о грейнджеровском остроумии и жалких попытках вывести его из душевного равновесия. Но надо собрать остатки самообладания и потерпеть. Всего несколько часов. А после, когда спор будет выигран, дотошная всезнайка сильно пожалеет. — Меня все устраивает, — ответил Малфой, мысленно представляя возможные вариации на тему «Сто и один способ довести Грейнджер до отчаяния», а также «Как превратить жизнь осточертевшей соседки в кошмар в средневековых условиях». Тем временем Мерлин успел передать ей палочку, в которую она вцепилась, точно безумная, затем замахала в воздухе, будто примеряясь. При этом Грейнджер увлеклась настолько, что едва не проткнула Мерлину глаз, а после, испугавшись собственных действий, подалась вправо и навалилась на Драко. От такого внезапно тесного контакта он занервничал, из-за чего случайно задел руку Грейнджер, запустив череду быстрых непоправимых действий. Время будто замедлилось, позволяя лучше рассмотреть тот самый миг, когда палочка взлетает в воздух; слышится оглушительный крик Мерлина, после которого он хватает предмет и облегченно вздыхает; на губах Грейнджер успевает распуститься улыбка. За секунду до того, как волшебная палочка, их единственная надежда, выскальзывает из дырявой руки Мерлина и падает. Падает. Падает… Вместе с шансами на чудесное спасение. Некоторое время в темном лесу царило оглушительное молчание. И лишь мать Мордреда знает, сколько проклятий и невежливых слов потонуло в той тишине. — Я никого не обвиняю, всего лишь констатирую факт, — непринужденно заметил Драко, поскольку молчать дальше было бессмысленно, — но Мерлин уронил палочку. — Если бы ты не задергался, я бы сумел ее удержать! — возмущенно пробормотал недотепа. — Что ж, тогда виновата Грейнджер, — и прежде, чем та успела раскрыть рот, объяснил: — Нужно предупреждать, когда дотрагиваешься до людей. — У тебя что, какая-то аллергия на прикосновения? — нахмурилась она. — Нет, но мне неприятно, когда нарушают границы моего личного пространства. Грейнджер закатила глаза. — Сожалею, но, похоже, тебе придется привыкнуть или придумать новый план. Малфой раздраженно зарычал и хотел ответить чем-то завуалированно-колким, когда снизу раздался незнакомый звонкий голос: — Так-так, кто это угодил в нашу ловушку? Для кабанов слишком болтливые. Что скажешь, Данн? Сквозь сеть, внизу, показались двое незнакомцев подозрительной наружности. Первый был темноволос, худощав и высок, словно дерево, другой — широкоплечий, веснушчатый и рыжий, совсем как ржавчина. Возможно, предок Уизли. Оба были одеты в грязные лохмотья, но держались с уверенностью, которой позавидовал бы сам король Камелота. Впрочем, неудивительно, ведь в руках у каждого сверкал длинный нож. — Должно быть, это искатели приключений, заблудившиеся в лесу. Или?.. Они могут быть королевскими шпионами! — Мы просто заблудились, — возразил вероломный Мерлин, — и не имеем никакого отношения к короне. — Отпустите нас! — властно потребовала Грейнджер. Удивительно, но в голосе ее послышалась угроза, из-за которой разбойники на мгновение растерялись, глупо уставившись друг на друга. Впрочем, ненадолго. — Как пожелаете, — ухмыльнулся темноволосый юнец, затем перерезал канат, на котором и держалась вся импровизированная ловушка. Спустя секунду сеть рухнула на землю вместе с пленниками. Что было весьма больно. Но выказать протест, когда к горлу приставили смертельные ножи, никто не осмелился. Жестокие глаза разбойников оценивающе пробежались по добыче, отчего у Драко появилось недоброе предчувствие. Вместе с тем он заметил, что враги их оказались младше, чем могло показаться на первый взгляд. Пожалуй, в этом даже крылось нечто обидное, ведь похитителям от силы можно было дать пятнадцать лет. Наверное, Грейнджер не так уж ошибалась, когда уговаривала наследного принца вложить средства в усовершенствование образования. Кто знает, вероятно, при лучшем укладе эти малолетние преступники сейчас находились бы в школе. Тем не менее, несмотря на юный возраст и недалекие умственные способности, разбойники весьма ловко управлялись веревкой. Уже спустя минуту несчастные пленники, не имеющие никаких контактов с короной, а тем более — с представителями власти, вновь оказались обездвижены. Только на этот раз им связали руки. — Итак, кто вы такие и что делаете в нашем лесу? — рыжий бандит вызывающе приподнял бровь, направив на пленников длинный нож, затем предупреждающе добавил: — И никаких сказок о заблудших путниках! Грейнджер раздраженно фыркнула: — Тогда нам выгоднее молчать, ведь что бы мы ни сказали, вы предпочтете обвинить нас во лжи, затем ограбите. — А ты смелая, — восхищенно удивился разбойник со странным именем Динн. Дэнни. Донн? — Мне и моему другу, Роланду, нравятся девушки с характером. — Он облизнулся, бросив взгляд на рыжего негодяя, которого Малфой мысленно окрестил Рональдом. — А что насчет твоих спутников? Нож врага сильнее придавил шею Мерлина. — Кто вы такие? Бродячие музыканты? Комедианты? — поинтересовался главный шутник одичалого леса — Роланд-Рональд. — И что можете предложить в качестве платы за жизнь? — Но у нас ничего нет! — запротестовал Мерлин. — Мы просто потеря… Однако докончить ему не позволили, заткнув кляпом. — Предупреждал же, что не хочу слышать этих сказок! — проворчал Донни. — Думаете, такие умные? Вторгаетесь в наши леса, охотитесь на нашу добычу, жалуетесь своим глупым правителям и думаете, что вам все сойдет с рук? И Драко с ужасом понял, что их пленители ко всему прочему имели серьезные проблемы с головой. Никак иначе объяснить столь нелогичных речей не получалось. А за свою короткую, но яркую жизнь Малфой повидал немало людей, склонных к шизофрении и наделенных властью, поэтому знал, что лучше всего при таком раскладе подыграть. — Наверное, вам непросто, — начал он с сожалением. — Да что ты понимаешь?! — взбесился Рональд, угрожающе размахивая ножом. — Так уж получилось, что я понимаю вас, как никто другой, — непринужденно продолжил Драко, будто не замечал угроз и предупреждающе-хмурых взглядов Грейнджер. — Ведь сам когда-то был на вашем месте, — он выдержал паузу, внимательно следя за реакцией разбойников. Они недоверчиво прищурились, но возражать пока не спешили. — Я родился в далеких неблагополучных краях в семье старого лекаря. Мать умерла при родах, а отец связался не с самой благоприятной компанией… — Что-то ты не похож на бедняка, — перебил его Дэниел, и безумные зеленые глаза вдруг напомнили о другом мнительном кретине, что, к счастью, остался в далеком двадцатом столетии. — У тебя очень даже красивые пуговицы. Малфой опустил взгляд к выцветшим бронзовым пуговицам на парадной рубашке королевского слуги, затем перевел внимание на лохмотья бандитов. — Это единственное, что осталось мне в наследство от отца, — быстро нашелся он. — После того как король Утер Пендрагон четвертовал его на городской площади по подозрению в колдовстве, а мне пришлось податься в бега и заняться грабежом, чтобы выжить в этом ужасном, несправедливом мире. Он и сам не почувствовал, когда именно выдуманная история зашла не туда: то ли с момента, где его воображаемый герой познакомился с шайкой нерожденного и неизвестного в шестом веке Робина Гуда, то ли когда решил оттуда сбежать, прихватив с собой тяжело раненного Мерлина и Грейнджер, которой приходилось скрываться в обличье мужчины, дабы не стать очередной жертвой какого-нибудь обольстителя с ложно рыцарскими манерами и пагубным лоском вежливости. В любом случае весь этот идеально сложенный вздор недалекие разбойники слушали до смешного внимательно, округлив глаза и приоткрыв рты. И даже неугомонная Грейнджер не решалась прерывать историю, словно боялась разрушить хрупкие чары лжи и коварства. — И вот в тот самый день, когда мы собирались перебраться через Темный лес в незнакомые края, где ни один жестокий король не смог бы приговорить нас к смертной казни и можно было бы начать жизнь с чистого листа, мы споткнулись о вашу хитрую ловушку. Что весьма забавно, поскольку всего несколько дней назад я самолично расставил похожую в другом лесу, — Драко ностальгически рассмеялся. — Почти скучаю по тем временам, — затем решил нанести решающий удар. — Вы ведь отпустите нас, своих собратьев по несчастью? Уверен, мой друг Мерлин, будущий прославленный менестрель и сказитель, с удовольствием сложит о вас балладу в благодарность за ваше благородство и честь. Разбойники переглянулись. На секунду показалось, что глаза Рональда увлажнились и растроганно заблестели. По расчетам Малфоя, их освобождение должно было произойти уже… сейчас. — Ты прав, приятель, — устало вздохнул Донни. — Кому, как не нам, понять все трудности жизни вне закона. Конечно, мы вас отпустим в целости и сохранности. Мерлин издал облегченный вздох, и даже во взгляде Грейнджер, направленном на Драко, скользнуло нечто напоминающее восхищение. — Однако, как наши собратья по ремеслу, вы должны понять: мы не можем нарушить Кодекс. — Кодекс? — подозрительно переспросил Малфой. Донни кивнул. — Мы не можем отпустить вас, не забрав заслуженной добычи. — Но у нас ведь ничего нет, я же уже сказал! — воскликнул Драко. — Можете проверить наши карманы, — услужливо предложил Мерлин. — Но у вас есть неплохая одежда, — возразил Рональд. — Но… — Раздевайтесь, — скомандовал Донни. — Живо. Когда к горлу приставили острие ножа, Драко смиренно осознал: у него нет выбора. Вновь. Он лишился его с того самого момента, как согласился присоединиться к этой чертовой прогулке в ночном лесу. Или раньше: когда позволил себе повестись на глупое пари. Нет. В тот самый день, когда решил поиграть в героя и подкинуть волшебную палочку чертовой Грейнджер, которая и втянула его в безрадостное враждебное средневековье, где его, ко все прочему, обокрали и заставили раздеться посреди холодной ночи. К таким унижениям жизнь Малфоя не готовила. Единственным утешением служило то, что и несостоявшегося спасителя драконьих яиц ждала похожая участь. Интересно, одежда Грейнджер разбойникам тоже приглянулась? — Это возмутительно! — крикнула она тем временем. — Как можно грабить бедных людей? У вас совершенно нет совести! — Если бы у нас не было совести, мы бы заставили раздеться и вас, милое создание, — покачал головой мерзкий пра-пра-пра-и-еще-сто-раз-пра-прадед Уизли. — Может, именно так и следует поступить? — оскалился Динн, за что Грейнджер бросила на него убийственный взгляд, но промолчала. — Не волнуйся, детка, мы этого не сделаем, — заверил он. — Но взамен тебе все-таки придется оставить нам кое-что ценное, — и пихнул своего друга локтем. — Например, поцелуй. — Да как вы смеете! — вскрикнула Грейнджер. — Вот именно из-за таких, как вы, экономика страны находится в столь плачевном состоянии и страдают невинные люди! Вы хоть представляете все масштабы ваших преступлений? Задумываетесь ли о будущих поколениях? — Может, вы все же ограничитесь ее одеждой? — устало вздохнул Малфой, за что сразу же получил удар в бок от неблагодарной Грейнджер. Впрочем, злость быстро сменилась смущением, когда ее взгляд скользнул чуть ниже — по его обнаженным плечам. И еще ниже. Она застенчиво отвернулась. — Что ж, нас устроит любой вариант, — пожал плечами рыжий негодяй. — Но имей в виду, птичка, если не поторопишься, мы перережем твоим друзьям горло. Грейнджер возмущенно ахнула, неодобрительно качая головой. — А ведь минутой ранее вы уверяли, что не станете убивать своих собратьев. Так как я могу верить вам на слово? — Справедливо, — кивнул Донни, — но есть загвоздка. Она в том, что у тебя нет выбора. В подтверждение своих слов разбойник ткнул острием ножа в бок Мерлина. Тогда в глазах Грейнджер мелькнул неподдельный страх, а еще нечто подозрительно похожее на решимость. Она скользнула рукой по одежде, будто пытаясь понять, стоит ли жизнь Великого Мерлина такой жертвы, тяжело выдохнула и несколькими быстрыми шагами приблизилась к разбойникам, затем столь же молниеносно поцеловала их поочередно в щеки. — Эй, так нечестно! — запротестовал Данн. — Это даже не поцелуй! — Вы не уточняли, — пожала плечами Грейнджер, — так что придется удовлетвориться этим. А теперь, если у вас, конечно, достаточно… разбойничьей чести, немедленно освободите меня и моих друзей. Она гневно уставилась на оробевшую парочку, и на какой-то миг Драко даже проникся жалостью к неудачливым грабителям. Впрочем, это чувство скоро рассеялось, ведь без одежды было все еще холодно, а промозглый ветер совершенно не улучшал ситуацию. Даже когда их наконец освободили, Грейнджер продолжала внимательно следить за тем, как разбойники, бросая мечтательные взгляды, уходили в глубь леса. — Что ж, теперь мы, по крайней мере, знаем, кому принадлежали те следы, — заключил Мерлин. — К счастью, это были всего лишь разбойники. — Не понимаю, откуда в тебе столько оптимизма, — процедил Драко, чувствуя, как леденеют конечности.