Крыса

      Глупо получилось. Кто же знал что у того парнишки такие влиятельные родители? Всего-то подрезать котлы* хотели, да Серый переусердствовал.       Да… Если подумать, то у Вадика всегда была чуйка, как и когда выкрутиться, что не раз спасало его от перипетий жизни. Но в Серого словно вселился бес, наверное, из-за того, что недавно с ним порвала его краля. Поэтому когда жертва стала ерепенится, то профилактические тумаки — для понимания, так сказать, ситуации — превратились в колотые раны, когда Серый достал нож и не задумываясь пустил его в ход.       Менты вышли на них ошеломительно быстро, да вот оказалось, что вместо хулиганки им шьётся чуть ли не грабеж группой лиц и покушение на убийство, а сам терпила теперь в реанимации. И словно злодейке-судьбе этого было мало, батя парнишки так разозлился, что его, Вадика, отмудохали настолько сильно, что он встать не мог сам, а потом и вовсе потерял сознание и очнулся уже в камере. Дышать было тяжело, руки болели, а половина зубов осталась в кабинете. Он проваливался поочерёдно то в блаженное забытье, то в реальность, полную боли. Пальцы ему точно сломали, ребра тоже: каждый вздох будто пытка. Неожиданно вспомнилась его жизнь, прошедшие деньки. А как же хорошо было в детстве, живым и здоровым. Школа… Парты… Шумные коридоры… Он даже учился без троек, ну почти… Вадим Горбунов снова потерял сознание, а жизнь потихоньку покидала его.       Очнулся он внезапно. Дышать было совершенно невозможно, его кто-то словно тисками сжимал так, что органы чуть ли через глаза выходили.       — Не подходите! — Раздался чей-то детский голос сверху. — Вы что, сбежали из Азкабана только затем, чтобы свернуть ей шею?! Ладно, допустим, Петтигрю мог превращаться в крысу, — парень явно уже старался воззвать к благоразумию всех окружающих, — но ведь крыс-то миллионы. Как же вы в тюрьме ухитрились узнать, какая именно и есть Питер?       — А это законный вопрос, Сириус, — заметил уже мужской голос. — В самом деле, как ты узнал, где Питер? — Раздалось какое-то шуршание, но Вадим никак не мог вздохнуть, все слова проходили мимо него. Тут мальчишка наконец-то догадался ослабить хватку и он сумел сделать судорожный вздох. Какое счастье, что он может дышать! Он знал про пытки пакетом, когда его надевает на голову, тем самым перекрывая доступ кислорода, но сам никогда не представлял насколько это ужасно: не иметь возможности набрать в лёгкие хоть чуток воздуха.       —...это достал?       — Фадж дал, — ответил ему другой голос, хриплый и простуженный. — В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренёк учится в Хогвартсе — там же, где и Гарри…       — Бог мой, — тихо прошептал первый мужской голос. — Передняя лапа…       — Что с передней лапой? — резко спросил мальчик. Вадим наконец-то отдышался и огляделся. Какая-то облупленная комната, вся в пыли, рядом стоят черноволосый пацан и девушка, напротив него бомжеватого вида старикан и напряженный мужчина. В стороне на полу лежит ещё мужчина, явно труп. И главное: он — животное, он — Вадим — крыса! Наверное он просто сошёл с ума. Он в руках другого пацана. Какого чёрта?! Что происходит? И словно в ответ на это, в голову таранным молотом ударили воспоминания. Он — мелкий шкет — едет в поезде, сказочный замок, магия, новые друзья: Джеймс, Римус, Сириус. Тёмный Лорд… О, нет. За что? Почему? ПОЧЕМУ?! В эту крысу?!       — Нет одного пальца, — пояснил старикан, который на самом деле оказался Сириусом Блэком. Он кидал на Вадима такие взгляды, что у того затряслись поджилки. Он с радостью бы трансгрессировал хоть к черту на кулички, лишь бы подальше отсюда…       — Вот именно, — выдохнул Люпин. — Просто, как всё гениальное… Он сам себе его оттяпал?       — Перед последней трансформацией, — кивнул Блэк. — Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, но прежде чем я успел швырнуть в него проклятьем, он взорвал улицу палочкой, которую прятал за спиной, убив всех вокруг него в радиусе двадцати футов, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию…       — Разве ты не знаешь, Рон? — сказал Люпин. — От Петтигрю нашли всего лишь палец.       — Но Короста могла подраться с другой крысой или ещё что-нибудь. Она живёт в нашей семье испокон веков… — попытался привести какие-то нелепые доводы рыжий пацан. Теперь Уизли не сжимал тельце Вадима мертвой хваткой, но ситуация всё равно была катастрофической. Его сейчас убьют. Блэк сумасшедший, который просидел в Азкабане уйму лет под психологическим прессингом чудищ. Вроде бы, Вадим с трудом вспомнил прочитанную когда-то книгу, настоящий хозяин тела смог как-то оправдаться и сбежать, но теперь на его месте Вадим, и он сомневался, получится ли это у него. Почему ему так не прёт-то? Он умер и переродился, вроде пой и радуйся, но... Жизнь в шкуре крысы никому не пожелаешь. Неужели это за грехи его жизни? Так это всё не его вина, просто так получилось…       — А точнее, двенадцать лет, — добавил Люпин. — Тебя никогда не удивляло подобное долголетие?       — Ну… Мы о ней заботились…       — Хотя, пожалуй, сейчас крыса выглядит не слишком хорошо, а? — продолжал Люпин. — Думаю, она начала худеть, узнав, что Сириус вырвался на свободу…       — Ее напугал этот чокнутый кот! — Рон мотнул головой в сторону здорового котяры, который лежал на кровати, продолжая урчать. Вадим вспомнил, что шерстяного кличка Живоглот. Да, такой живо его проглотит.       — Кот вовсе не чокнутый, — протянув костлявую руку, Блэк погладил рыжую пушистую голову Живоглота, который не спускал своих страшных глаз с Вадима. Тот понял, что эти глаза напоминают ему змеиные: вертикальные и завораживающие. Парень никогда бы не признался, но змеи, особенно большие, вызывали у него ужас и отвращение. А рыжее чудовище было в несколько раз большого самого Вадима.       — Таких смышленых котов поискать. Он мгновенно почуял, что это за крыса. И сразу раскусил, что я не настоящий пёс. Какое–то время привыкал ко мне… В конце концов я растолковал ему, кого ищу, и он стал моим помощником.       — Что вы имеете ввиду? — тихо спросила Гермиона. Вадим же пытался сообразить, что ему делать. Сбежать нельзя, он не может вырваться из рук Уизли. Хоть он и получил все воспоминания крысы, но против Люпина он не тянет, тот умелый маг, неожиданно напасть, как тогда на Блэка, у него тоже не выйдет. А ещё есть психопат Блэк, да и компанию Поттера тоже сбрасывать со счётов нельзя. Прямое противостояние окончится плохо. Надо как-то выкрутиться более хитро.       — Он пытался поймать Питера и принести мне, — хмуро бросил Блэк. — Но у него ничего не получалось. Тогда он выкрал для меня пароли в гриффиндорскую башню. Насколько я понял, он взял их из тумбочки какого-то мальчика… Но Питер сообразил, чем запахло, и сбежал… Живоглот — вы так его называете? — сообщил мне, что Питер оставил кровь на простынях. Скорее всего, укусил себя. Что ж, фальсификация собственной смерти у него однажды сработала…       — Хотите, объясню, зачем ему потребовалось имитировать собственную смерть? — неожиданно вспылил Поттер. Уизли вздрогнул, опять сильнее сжимая Вадима. Тот протестующе пискнул и хватка ослабла.       — Да затем, что он знал: вы собирались его убить так же, как убили моих родителей!       — Да нет же, Гарри, — попытался успокоить его Люпин.       — А теперь вы здесь, чтобы прикончить его! — с гневом выдвинул обвинение Поттер.       — Да, именно этого я и хочу! — Блэк с ненавистью взглянул на крысу. Вадим весь сжался от этого взгляда.       — Значит, я зря помешал Снейпу схватить вас! — крикнул Гарри.       — Гарри, — торопливо вмешался Люпин, — да пойми ты, всё это время мы считали, что Сириус предал твоих родителей, а Питер выследил его. На самом же деле всё было наоборот: Питер предал твоих отца и мать, и Сириус это знал.       — Неправда! — Гарри судорожно сжал кулаки. — Он был их Хранителем! Он сам сказал до вашего прихода, что это он их убил!       Но Блэк медленно покачал головой, его ввалившиеся глаза ярко вспыхнули.       — Гарри… Я всё равно что убил их… В последнюю минуту я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем его. В этом моя вина… В ту ночь, когда они погибли, я хотел проверить, как там Питер, убедиться, в безопасности ли он. Приехал к нему в убежище, а его там нет. И никаких следов борьбы. Я заподозрил неладное и сразу же помчался к твоим родителям. Увидел их разрушенный дом, их тела и всё понял: Питер предал их. Вот в чем моя вина.       У Блэка сорвался голос, и он отвернулся.       — Довольно об этом, — суровым тоном, от которого у Вадима ёкнуло сердце, заговорил Люпин. — Существует лишь один способ выяснить, что произошло на самом деле. Рон, дай мне крысу.       — А что вы с ней сделаете? — с опаской спросил Рон.       — Заставим принять истинное обличье. Если это действительно крыса, ей это не повредит.       После краткой борьбы с собой Рон всё же решился, протянув протестующе пищащего Вадима, и Люпин взял его за хохолок. Крыса вся в испуге замерла, словно кролик перед удавом.       — Готов, Сириус? — спросил Люпин.       Блэк подошел к старому товарищу.       — Давай вместе? — негромко произнес он.       — Конечно, — Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку.       — Действуем на счет «три». Раз, два, три!       Всё кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек. На какую-то секунду Вадим завис в воздухе, его черное тельце бешено извивалось, Уизли взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула ещё одна слепящая вспышка и тогда… Как будто все они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги — конечности. Это было очень неприятно, будто что-то раздувает тебя изнутри всё больше и больше. Ещё миг — и Вадим превратился в небольшого роста человека с редкими бесцветными волосами, с большой залысиной и дряблой кожей, в потрёпанной и явно давно не стиранной одежонке.       — Ну здравствуй, Питер, — приветливо обратился Люпин к бывшей крысе. — Давненько не виделись.       — Давненько, Римус, — отозвался Вадик, вздрагивая от своего нового-старого голоса и стараясь не встречаться взглядом с Блэком, который смотрел на него с такой ненавистью, что Вадик еле сдерживался, чтобы не начать трястись всем телом, — давненько.       — Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое-какие подробности, пока визжал на кровати… — Продолжил непринужденно Люпин.       Вадик бросил быстрый взгляд вокруг. Подростки стояли сбоку, у всех ошеломленный взгляд. Римус обманчиво спокоен, а Блэк похож на дикого зверя, которому даже повод для убийства не нужен, достаточно лишь только намёка на это. Любого намёка. Что ж, ему есть что сказать.       — Да ничего я не пропустил. Мне было немного страшно, вот и всё.       — Понимаю твои чувства. Но я хотел бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь.       — Спрашивай, Римус, постараюсь ответить, — Вадиму удавалось как-то удерживать голос, чтобы тот не дал петуха, хотя в горле всё пересохло.       — Почему ты прятался, Питер? Зачем жил двенадцать лет в облике крысы? — Невозмутимо начал задавать вопросы Люпин. — Если ты выжил в ту ночь, то почему не появился, когда Сириуса поймали?       — Я боялся! — Быстро выпалил Вадик, судорожно сглатывая. — Никому нельзя верить, всё должно было быть не так!       — Да? А как, Питер? — Голос Римуса похолодел. — Кого ты боялся, ведь Волан-де-Морт пал, а твой обидчик пойман.       — Я скажу тебе, от кого он прятался, — Хриплый голос прервал судорожные мысли Вадика. Он первый раз встретился взглядом с черными глазами Блэка. В них горела ненависть и… Предвкушение?.. — Ты скрывался от прежних дружков Волан-де-Морта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер… Все они думают, что ты мёртв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними… Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волан-де-Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все сторонники Волан-де-Морта кончили дни в Азкабане, а? Их ещё достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения… Пронюхай они, что ты жив, Питер…       — Всё не так, Сириус, — Вадик собрался с мыслями. — Я… Я расскажу, если дадите возможность…       — Да, мы внимательно тебя слушаем, — В голосе Римуса Вадику отчётливо слышалась насмешка. Признаться, что он не Питер? Ему же никто не поверит. Подумают, что это способ выкрутиться.       Он повернулся к Гарри и жалко улыбнулся.       — Сириус сказал правду. Я был Хранителем Поттеров.