Never feel sorry for me

— И долго ты еще собираешься от меня бегать? — Шуга уже пять дней пытался поговорить с Умой о том, что происходит между ними, и вот, во время очередного перерыва, когда Джин и Джун ушли за водой, ему наконец-таки удалось это сделать. — Ты о чем? — непонимающе хлопала глазками девушка. — Ум, нам надо поговорить. Давай проясним ситуацию того вечера. — А что ты хочешь прояснить? — ей явно не нравился этот разговор. Ума вообще надеялась, что Юнги со временем просто забудет об этом, и они снова начнут общаться как раньше. — Ты можешь нормально со мной поговорить, перестань строить из себя дурочку, ты все отлично понимаешь, — Юнги начинал злиться, он не понимал, зачем Ума устроила весь этот детский сад. — Мин, тут просто не о чем говорить, понимаешь? Я в тот вечер перебрала, вот и все. Ну еще роль сыграло долгое отсутствие парня, а ты мне под градусом показался очень привлекательным, как тут сдержишься, — Ума старалась сделать максимально нейтральное выражение лица, чтобы Шуга не заподозрил неладное. — Да ты даже не пила почти. — В тот день я была очень уставшая, к тому же почти ничего не ела, мне хватило того выпитого. — Хочешь сказать, что я кажусь тебе привлекательным только под градусом? — Юнги резко приблизился к девушке и прижал к стене, наклоняясь и оставляя несколько сантиметров между их губами. Уме пришлось приложить все силы, чтобы не потерять самообладание и не впиться в эти такие манящие уста. Шуга же не отрывал глаз от пухлых искусанных губ Умы и провел языком по верхнему ряду своих идеальных белых зубов. — Именно это я и хочу сказать, Юнги, а еще… — но договорить она не смогла. Шуга обхватил девушку за талию и начал водить большими пальцами по плоскому животику Умы. Он уперся носом ей в ключицу и опалял кожу горячим прерывистым дыханием. — Что ты делаешь, прекрати, сейчас вернутся ребята. — Мне плевать, даже если зайдет Хоуп. Не знаю, что происходит со мной, но только сейчас понял, что ты не говорила со мной все эти пять дней, и я соскучился по твоему острому язычку, — Юнги провел носом от ключицы до уха, прикусывая кожу на скуле и вырисовывая непонятные узоры вокруг пупка. А Ума и пошевелиться не могла, ее била дрожь, тело стало будто ватным. Она дышала через раз, стараясь не застонать, чтобы не выдать себя с потрохами. Но остатки трезвого рассудка во все горло кричали, что нужно это закончить, пока кто-нибудь их не застукал, или ей не сорвало крышу. Но девушка понимала, что просто так ей от чересчур возбудившегося парня не отделаться, поэтому пришлось пойти на некоторые хитрости. Ума прильнула всем телом к парню, особенно прижимаясь к паху, отчего тот шумно сглотнул и начал терять хватку. А когда объект вожделения Шуги обхватил влажными губками его кадык, и проворные ручки скользнули под огромную футболку, Юнги прикрыл глаза и вовсе расслабился, чем воспользовалась Ума, моментально выбравшись из его цепких рук. — Ах ты, хитрая маленькая провокаторша, совсем меня рассудка лишить хочешь? — Юнги, угомони свои гормоны и сосредоточься на работе. Я от тебя хочу лишь идеально выполненной хореографии, а все остальное — твое пошлое воображение, — Ума улыбалась как-то слишком дерзко, с вызовом, но держалась на приличном расстоянии, чтобы не оказаться вновь прижатой к стене. — То есть пару минут назад ты дрожала в моих руках, потому что тебе не терпелось отточить хореографию? — Шуга приподнял уголок губ. Знает ведь, куда бить нужно. — Найди мне разумное объяснение такой реакции твоего тела, если тебя ко мне никак не тянет. — Вы тут еще не убили друг друга? — как всегда вовремя вернулся Джин, Ума от радости даже засмеялась, на что старший посмотрел на нее, как на умалишенную. — Че это она ржет без причины? Совсем уже кукушка от танцев своих несчастных поехала? — Блять, Сокджин, у тебя талант появляться в самый подходящий момент, — раздраженно бросил Юнги и сел на диван, закинув ногу на ногу. Умка же, все еще смеясь, подбежала к Джину и повисла у него на шее. — Оппачка, ты самый лучший, как же я тебя люблю. — Нет, ну если ты будешь после каждого раза так на меня прыгать и звать «оппачкой», то я буду заходить почаще, ты мне только маякни, — старший кое-как сбросил с себя совсем развеселившуюся девушку и покрутил у виска. — Нет, все-таки вы оба с приветом.       Когда вернулся Джун, и они по хрен знает какому кругу начали прогонять полностью выученный танец, Ума повернулась к ребятам и с широкой улыбкой выдала: — Монечка, ты такой молодец, почти все идеально сделал. Джин-оппа, ты вообще на высоте, горжусь тобой. Юнги-придурок, даже ты меня приятно порадовал. Умнички, мальчики, — девушка стояла довольная, как будто на утреннике в детском саду. — Юнги, ты ее тут кирпичом по голове тюкнул, пока нас не было? — как бы шёпотом спросил старший. — Ты знаешь, я бы с превеликим удовольствием, но это все из-за тебя, ты ее спас от нашего разговора, вот она и светится, как лампочка, — в тон ему ответил Шуга. — Как ты меня назвала? — отмер Намджун, пропуская мимо ушей весь диалог хенов. — Монечка, — все с той же тупой улыбкой проговорила Ума. — Умочка, ты не заболела, родная? — лидер подошел к девушке и заботливо проверил температуру. — Ты меня все это время называла Джуном, а на тренировках и вовсе имя не использовала, только обсирала, а тут Монечка, еще и таким тоном. — Просто Джин мне поднял настроение, вот и все, но я смотрю вам не очень зашло такое вежливое обращение, так что взяли руки в ноги, подмели песочек из-под поп и прогоняем еще раз с каждым по отдельности. — Нет-нет, ты что, нам очень понравилось, ты сразу такая миленькая стала, такая хорошенькая, — пытался вырулить ситуацию Джин. — Вот с тебя и начнем, подхалим ты мой.       Ума беспощадно гнула самого старшего и самого неповоротливого в разные стороны, разворачивала его части тела так, что Джину казалось, в любую секунду он вывернет сустав. Но не забывала его хвалить и трепать по волосам за каждый успех. Ума заботливо прикасалась к торсу парня, меняя положение корпуса под нужным градусом. Наконец, добившись нужного результата, хореограф отпустила старшего отдыхать, пока она будет возиться с остальными.       С Намджуном разобрались, на удивление, быстро. Он старался изо всех сил, чтобы показать свой профессионализм. Уме пришлось лишь пару раз за пять прогонов поправлять парня в сложных местах.       Когда очередь дошла до Шуги, Ума немного напряглась. Она знала, что среди этих троих ребят у него больше всех способностей к танцам, но то, что она видела, не лезло ни в какие ворота. Юнги то и дело ошибался в одних и тех же местах, сбивался с ритма или просто выполнял все через жопу.       «Нет, так не пойдет, с ним невозможно работать, пока он сам этого не захочет. Придется, видимо, с ним поговорить», — пронеслось в голове у девушки. — Ребят, вы можете спускаться вниз к остальной группе и начинать репетировать вместе, мы скоро вернемся, — как только дверь захлопнулась, Ума присела на корточки около Шуги. — Ну и что мне с тобой делать? Юнги, пойми одну вещь, твои личные обиды и чувства никак не должны влиять на качество работы. Ты не солист, ты выступаешь в группе, которую подводить нельзя. Посмотри, как ребята стараются изо всех сил, у нас остался завтра последний день, а дальше нужно будет готовиться к новому проекту, у тебя есть последний шанс, чтобы догнать всех остальных. Если хочешь, давай я отдам тебя в руки Насти, а себе заберу Чимина? — мембера аж передернуло, мало того, что она с ним постоянно тусовалась в свободное время, так теперь еще и тут будет трогать, как Джина. — Нет, не стоит, она уже привыкла репетировать с ними, Насе может быть тяжело привыкнуть ко мне, — Мин выкручивался как мог. — Просто ответь мне на один вопрос, и я обещаю тебе, что выложусь на все сто. — Ты мне уже обещал, что станцуешь лучше Хопи вообще-то, но ладно, валяй. — Что ты почувствовала, когда мы поцеловались? — Ума предполагала, что вопрос будет из этого разряда, но все равно растерялась. Как ему ответить, когда сама еще ничерта не понимаешь. — Я буду с тобой честна и скажу, что не знаю, — Юнги с какой-то грустью хмыкнул. — Так и знал, что ты это скажешь, — парень встал и пошел к телефону, чтобы включить музыку. — Но мне понравилось, — немного тише, но с твердой уверенностью в голосе добавила Ума. — Я понял это по твоим стонам, малышка.       После разговора индивидуальная тренировка пошла как по маслу. Юнги наконец начал показывать свой потенциал и вкладывать всего себя в движения. Конечно, не обошлось без пошлых шуточек Шуги, и его же еле подавленных стонов, когда Ума хваталась за его квадрицепс, чтобы поменять положение ног. Через сорок минут она, довольная результатом, вместе с Юнги зашла в зал к остальным. — Чем же вы там вдвоем так долго занимались? — стебала Настя подругу. — Трахались до потери пульса, чем же еще. Мне, в отличие от тебя, и одного хватает, а ты тут шестерых оккупировала, — сразу же бросила ответку Ума. — Прости, Гук, это не для детских ушей. — Да что ты, нуна, я был бы только рад такому раскладу, — макне сразу получил подзатыльник от лидера за такие высказывания при старших девушках. — Ой, не уж-то наш Гук~и превращается в мужика Чон Чонгука? Как благоприятно на тебя влияет совместное проживание с девушками, — Ума отбила пять Чону. — Предлагаю прогнать один раз всем вместе, а потом разойтись по кроватям. Завтра настанет последний день этого ада и начнется новый. Поэтому, попрошу вас выложиться сейчас по максимуму, чтобы я понимала, над чем завтра работать.       Девушки внимательно следили за всеми ребятами, ходя по залу и запоминая все малюсенькие ошибочки, отмечая про себя в некоторых местах рассинхрон, но в целом понимая, что эти парни сделали невозможное.       Уже дружной группой поднимаясь по лестнице, Хосок окликнул сестру. — Мы завтра пораньше закончим, так что не переживай, времени будет достаточно. — Я и не переживаю, у нас почти все готово, так, мелочевка всякая осталась, — конечно, ведь больше всего Ума тряслась за постановку, которую ей пришлось сколачивать на скорую руку и уже послезавтра представлять свою работу режиссерам. Она была уверенной в себе девушкой, не сомневающейся в своем профессионализме, но, когда дело доходит до таких масштабных мероприятий, хочешь — не хочешь, а коленки подгибаются.       Нася с Умой наскоро приняли душ и завалились на кровать в обнимочку. — Ну что, как у вас сегодня тренировка прошла? Мне очень интересно, что же ты сделала, что Юнги сегодня так отплясывал, будто из денс-лайна к нам спустился. — Ничего, просто поговорила с ним. — Ага, а разговаривала ты на коленях и с завязанными волосами, да? — Ума пихнула подругу в бок, на что та лишь рассмеялась. — Да ладно тебе, ты как-то чересчур остро реагируешь на подколы про вас, не кажется ли тебе, что дышишь к нему неровно? — Ума выбралась из-под одеяла, взяла из тумбочки сигарету и подошла к окну. — Ты так и не завязала? — Да завяжешь тут с вами, — первая тяга расслабила тело, и мысли начали вставать на место. — Я не знаю, Насть, с ним вообще фиг что поймешь. Он то холодный и черствый, то властный и ужасно горячий. — Не подскажешь, кого напоминает? — Нася приподняла бровь. — Иди в задницу. Это же не я за ним хожу и в зале зажимаю, — Ума осеклась. — Чего-о? Так вот, чем вы с ним там сорок минут занимались, — никак не унимала свою фантазию Анастасия. — Какая ж ты неугомонная, танцами мы занимались с ним, тан-ца-ми. Прижал он меня во время перерыва, все за считанные минуты произошло. Но это к делу не относится, как мне понять, чего он от меня хочет: просто переспать или чего-то большего? — Ой, я уже представляю, как это будет: бабку поматросил — лишил девственности и бросил, — заливалась смехом Нася. — Сама ты бабка, я старше всего на полгода. От тебя вообще никакой пользы, ты со своими фразочками вон к Чимину иди, — ополчилась Ума, она рассчитывала, что подруга поможет ей разобраться со своими чувствами и подскажет, как понять его намерения, а в итоге только издевается. — Причем тут Чимин вообще? — Только слепой не заметит, что он трындит о тебе без умолку, «какая Нася молодец», «Насенька такая добрая», Насенька то, Насенька се. — Уж не знаю, с кем и о чем он разговаривает, но мы даже недели не знакомы, а все наши разговоры начинаются и заканчиваются на тренировках, так что не перекладывай с больной головы на здоровую. Если серьезно, то почему бы тебе не поговорить на счет этого с Хоупом или Джином, кто-то из них должен что-то знать. — Такой себе из тебя генератор идей, если честно. Как ты себе это представляешь: «Цветик, а ты случайно не знаешь, у Юнги на меня просто член стоит или он что-то чувствует ко мне?». — Ну, а что, по-моему, неплохо. Да Господи, он же все понимает, тебе не шестнадцать лет, девки в твоем возрасте уже детей во всю рожают, а ты встречалась всего один раз. Так что не думаю, что Хосок тебе что-то плохое скажет, может, он вообще поможет. — Я такими же темпами могла и с Чонгуком посоветоваться, он бы мне тоже фигню спорол какую-нибудь. Давай лучше спать, я устала.       Кто же мог подумать, что, пока Ума премиленько беседовала с Настей у настежь открытого окна, прямо под ними старший решил проветрить комнату, пока Шуга мылся в душе. И если бы у него было побольше совести, он бы не стал подслушивать, но Джин и совесть априори даже в одном предложении стоять не могут.

***

      Уме нужно было сегодня закончить с постановкой для премии, чтобы не терять времени, в семь утра она уже спускалась по лестнице, откуда очень вкусно пахло омлетом и кофе. Джин возился на кухне, чтобы успеть к пробуждению младших мемберов. — Доброе утро, Джин, — девушка села за небольшую барную стойку, где моментально появилась чашка ароматного кофе со сливками и румяный омлет с сыром. — Ты — чудо, хен. — Кушай, солнышко, кушай, — отношения между Умой и Сокджином за эти две недели сложились очень теплые. Джин считал девушку очень мудрой, несмотря на все ее заскоки, про себя он отмечал, что она очень благоприятно повлияла на всю группу, а в доме в разы стало уютнее. Ему нравилось, что хоть Умка и бубнила, что Джину больше подходит роль бревна, чем всемирного красавчика, но терпеливо и с любовью объясняла каждое движение. А еще она всегда была открыта для душевных разговоров, даже когда ребята просто уставали, им хватало часа разговоров с Умой, и становилось гораздо легче. Ну и как не любить человека, который громче всех ржет с твоих стариковских шуток? Да еще и подыгрывает, когда нужно. — Кстати, я тоже считаю, что Чимин постоянно толдычит про Насю, — Ума подавилась омлетом, потому что в голове сразу всплыл ночной разговор с подругой. — Ну и ты права, спрашивать у Хосока — не самая лучшая идея, — добил Джин девушку, которая только прокашлялась, а теперь опять давилась, только уже воздухом и собственным возмущением. — Ким Сокджин, в твоих же интересах сейчас же мне сказать, что все это значит, — Ума действительно выглядела угрожающе, и если до этого в планах старшенького было помучить девушку, то в данный момент все эти мысли мигом развеялись. — Да ты бы рупор взяла и у открытого окна села, тогда б тебя точно никто не услышал. Я вчера комнату проветривал, когда вы обсуждали член Шуги. — Мы не обсуждали его член! — слишком громко среагировала Ума и тут же поняла свою ошибку, повторила то же, только шепотом. — Мы не обсуждали его член, не коверкай предложения. Пожалуйста, скажи, что его не было в комнате, и он не слышал тупых шуток Наси и мои размышления, — взмолилась девушка, казалось, что, если он сейчас опровергнет эти слова, она упадет в обморок. — Тебе крупно повезло, но он был в душе, а когда вернулся, то во избежание полного пердимонокля, я закрыл окошко. — Оппа, ты лучший! — Ты же не думаешь, что отделаешься от меня просто так? Мое молчание стоит очень дорого. — Тебе известно слово «совесть»? — Не-а, — в довольной улыбочке расплылся Джин. — Таким красавчикам, как я, она не нужна. — Что ты хочешь? — Просто побудь сегодня моей волшебной палочкой и исполняй все желания. — Боже, Джин, ты реально себя принцессой считаешь или что? У тебя своя палочка есть, и если ей потыкать в нужные места, то самое главное твое желание исполнится, — забыв обо всяком уважении, съязвила Ума. — Будешь много гундеть, я все расскажу, — Джин высунул язык и перевернул вторую партию омлета.       Каждый заходящий на кухню мембер ничего не понимал. Джин сидел за столом и попивал кофе, читая манхву, пока Ума в фартучке и тестом на лице, готовила блины, бубня под нос какие-то слова на незнакомом языке. — Ум, а че это ты сегодня такая добрая? Еще и встала так рано, — зевая спросил Тэхен. — Джин-оппа захотел блинчиков, а как я могу отказать любимому оппачке, когда он просит? — Ума со страшной улыбкой, больше похожей на оскал, развернулась к парням и поставила на стол целую стопку блинов. — Достань джем, он на верхней полке, — попросил Сокджин. — Джин-хен, ты че, она же не дотянется, — попытался вмешаться Чонгук, но его перебила Ума. — Нет-нет, все нормально, я достану, — сквозь стыд и катастрофическую злобу девушка взяла стул и подставила его к шкафу. Как же ей хотелось сейчас вылить эту сраную банку с джемом прямо на голову «любимого оппачки», за это унижение со стульчиком. Пока она тянулась к дверце, сзади послышались смешки и очень плохо скрываемый смех. — Если я сейчас повернусь, а кто-то снимает или смеется, сегодня на завтрак будут яйца всмятку, — сквозь зубы процедила Ума. — Твой джем, оппа. — Спасибо, теперь садись с нами завтракать.       Ребята, как обычно вели непринужденный разговор, пока Ума красная, как помидор, смотрела в стол и мысленно расчленяла Джина. Они договорились на один день, так что завтра этот клоун получит свое, а если вздумает шантажировать, то девушка пойдет к брату и пожалуется, что ее обижают. — Он тут не самый младший, — донесся голос Мони сквозь размышления Умы. — Для меня вы все мелкие, — в своей обычной манере выдал Мин. — Вообще-то, я тут самый старший. — И самый тупой, — вырвалось у Умы прежде, чем она успела осознать, что сказала. Она медленно повернулась к Джину, с огромными испуганными глазами, молясь всем богам, чтобы он ничего не растрепал. — Неожиданно услышать это от тебя, учитывая, как ты все утро крутишься вокруг своего оппачки, — ревностно выпалил Юнги. — Джин-оппа, прости меня, что мне сделать, чтобы загладить свою вину? — Ума подскочила с места и прыгала вокруг Джина, поглаживая за плечи, пока тот еле сдерживал смех. — Да что тут у вас происходит, Ума, хен, объясните мне, — потребовал Хосок. — Да что-что, ваш хренов хен, выродок горгоны, издевается надо мной все утро. Я ему тут и блинчики, и кофе, и тапочки в зубах принесла, даже блять на стул встала, а ему все мало. Шантажист, не буду больше терпеть, рассказывай, что хочешь, — по-настоящему злая Ума швырнула ему на колени фартук и скрестила руки на груди, ожидая позора. — А я и не собирался никому ничего говорить, даже если бы ты отказалась, но ты сама согласилась, так что я не мог упустить такого веселья. — Значит, я просто так под двою дудку плясала? — яростный голос, лицо, выражающее намерение просто убивать, уничтожающий взгляд — все это заставило поежиться старшего, сто раз пожалев об этой затее. Гук в мгновение ока оказался около Умы и перекинул ее через плечо, пока не стало одним мембером меньше. — Пусти, я тут унижалась, а ему смешно, — брыкалась девушка. — Прости, Умка, но нам нужен наш вижуал.       Чонгук удалился вместе с девушкой на плече, оставив ничего не понимающих парней. — У меня вся жизнь перед глазами пронеслась, я чуть не описался, — пискнул Джин, все еще с ужасом на лице. — Да объяснишь ты нам, в конце концов, что тут за утреннее шоу вы устроили? — Она мне проиграла в КНБ, и ей пришлось раскрыть мне свой один маленький секретик, а дальше сами додумывайте, — Джин направился в комнату девушки, но понял, что там спит Нася, и Гук, скорее всего, понес Уму к себе. Его предположение оказалось правдивым, и, как только он открыл дверь, двое резко замолчали. — Чон, иди есть, дай нам поговорить, — послушный макне подмигнул Уме и вышел из комнаты. — Ну прости, я не хотел палку перегибать, с тапочками правда был перебор. Но я готов искупить свою вину и помочь тебе разобраться с Юнги.