Pruning Flowers

Вернон глотнул жидких антибиотиков, приготовленных для него лаборантами. Он поморщился от горького привкуса жидкости, отравившей цветы в его легких. Доктор предупредила его, что это лекарство будет намного сильнее чем у Сынгвана. Со времени их первого визита к врачу прошло две недели. МРТ была назначена на следующую неделю. Операция неизбежно должна была состояться через неделю после МРТ, что означало, что Вернон был менее чем в одном дне от предполагаемой минимально инвазивной операции. МРТ не была самой страшной вещью, которую когда-либо испытывал Вернон. Конечно, это было громко, но концерты были ещё громче. А замкнутое пространство не было проблемой после того, как он под конец дня заснул в машине. Нет, хуже всего было ждать. Ему сразу же сказали, что нужна операция, даже без тщательного осмотра, о котором они могли бы сказать. Однако хирурги всё равно хотели получить результаты полных анализов, прежде чем идти в операционную. Они собрали всю необходимую информацию о Верноне и отправили его с Джошуа домой с обещанием позвонить через пару дней. Ожидание в последующие дни было хуже всего. Вернон поймал себя на том, что волнуется одновременно обо всем и ни о чем. Он постоянно ходил по общаге, переставляя вещи, которые не нужно было переставлять и слушал музыку только для того, чтобы пораньше прервать каждую песню и послушать другую. Это одновременно раздражало и беспокоило его коллег. Сынгван по-прежнему был его спасательным кругом, но, поскольку тот проводил больше времени с Джонханом, Вернон обнаружил, что ищет утешения у других. После встречи с доктором Джошуа пообещал оберегать Вернона в ближайшие недели. Старший американец велел остальным держать свои вопросы при себе и даже вступился за Вернона, когда любопытство других мемберов взяло верх. Мемберы научились молча принимать объятия Вернона, когда младший испытывал тревогу. Они редко разговаривали, когда Вернон сидел рядом на диване и просил включить Губку Боба или что-нибудь ещё, чтобы занять мысли. Он даже заметил, что ищет утешения и в Сынчоле. Лидер всегда готов помочь отвлечь рэпера. Если кто-то и замечал, что у Вернона случаются приступы кашля похуже обычного, никто об этом не говорил. Несколько дней спустя он был проинформирован о том, насколько плохи его легкие. Честно говоря, Вернон старался подготовиться к худшему. Даже сейчас было трудно вслушиваться в то, что было в его легких, пытаясь убить его. Корни давят на его легкие, а цветы заполняют дыхательные пути, заставляя его тонуть в собственной односторонней влюбленности. Влюблённость. Нет, это не было ею. Если бы он просто влюбился, то отделался так же легко как и Сынгван. Нет, Вернон именно любил. Он любил своего лидера всей силой, на которую способно его сердце. И эта невзаимная любовь топила его как раз тогда, когда он думал, что вынырнул из бездны. Вернон сидел в одиночестве на кухне, погруженный в свои мысли. До полуночи оставалось всего несколько минут, а это означало, что есть сейчас запрещено. Остальные уже легли спать, и все, кроме нескольких, ждали утра по раннему расписанию. Несколько мемберов были избраны, к большому протесту тех, кто не был выбран, чтобы сопровождать Вернона по дороге в хирургию. Их менеджер объяснил, что появление всех тринадцати участников группы вызовет по меньшей мере серьезное беспокойство и, самое большее, неконтролируемый скандал, поэтому только трое будут сопровождать больного. Утром Вернон в сопровождении своего менеджера Джошуа, Уджи и лидера группы Сынчоля, отправится в больницу. Парень предпочел бы кого-нибудь другого, но, поразмыслив, вынужден был признать, что находит утешение в поддержке старшего. Ему просто нужно пережить следующие двадцать четыре часа и он будет в полной безопасности. Врачи начнут оперировать его где-то в полдень и через несколько часов процедура закончится. Сейчас, когда наступила полночь, он сам отвечал за себя в течение следующих двенадцати часов, а после этого он будет в руках хирургов. На кухне послышались мягкие шаги. Вернон откинулся на спинку стула, не потрудившись обернуться, даже когда теплая рука коснулась его плеча. — Пора спать, — раздался низкий голос Сынчоля. Его голос прогремел в груди Вернона за мгновение до того, как он обернулся. Вернон на мгновение задержался, чтобы посмотреть в глаза парня, но, не увидев ничего, кроме тепла, решил, что ему следует ублажить своё сердце на эту ночь. — Можно я сегодня посплю с тобой? — слова Вернона прозвучали тише, чем предполагалось, но мягкая улыбка Сынчоля подтвердила, что он всё равно слышал младшего. Лидер осторожно помог Вернону встать на ноги, терпеливо ожидая, пока тот вытянет уставшие конечности. Вернон подавил кашель в горле прежде, чем последовать за ним в одну из комнат общежития. Несколько мемберов заснули в гостиной, не успев переселиться в свои комнаты по новому распределению. Мингю и Минхао остались в своей новой комнате, предоставив Вернону и Сынчолю отдельную комнату. Прежде чем повернуться к Вернону, старший взял с его кровати несколько одеял. — Будем спать на полу или на кровати? — На кровати. — Сверху или снизу? — Сверху. — У лестницы или у стены? — У стены. — Ладно, ты первый. Вернон схватил подушку и одеяло прежде чем взобраться по небольшой лесенке. Подъем был труден в его изнеможденном состоянии, но он нуждался в безопасности и комфорте, которые давали высокие перила у кровати. Вернон устроился поудобнее и в груди у него затрепетало. Обычная напряженность в легких скрутилась внутри, когда Сынчоль поднимался по лестнице. Лидер улегся рядом с Верноном и покровительственно заключил его в объятия. Младший позволил себе крепче обнять старшего, чувствуя себя в безопасности между Сынчолем и стеной. Тревожный жар вспыхнул в сердце Вернона, но младший проигнорировал его, когда тепло одеял и тела рядом с ним убаюкало его. Сынчоль прижал голову друга к своей груди и медленно заснул. Грудь Вернона снова затрепетала, когда он прислушался к замедленному дыханию и ровному сердцебиению лидера, мягко отходящего в сторону.

***

Вернон проснулся от жгучей боли в груди. Обычный неприятный жар превратился в жгучую острую боль, начавшуюся в центре груди и распространившуюся наружу через легкие и горло. Вода… Вернон с трудом сел прямо, стараясь не потревожить сон лидера. Вода… вода всё исправит… Вернон осторожно перелез над спящим телом, боль усиливалась с каждым движением. Он медленно направился к лестнице, останавливаясь только для того, чтобы избавиться от боли. Просто нужно спуститься по этой лестнице… Волна боли пронзила его грудь, застав врасплох. Крик боли. Голова Вернона закружилась, внезапно край кровати оказался намного ближе. — Хён… Вернон не сумел ухватиться за Сынчоля для устойчивости и упал вниз с лестницы. Он не почувствовал приземления, его мозг был слишком ошеломлен жгучей болью в груди. Сквозь боль он услышал паническое «Хансоль?!». Тяжелые шаги рзнеслись по коридору и Вернон смутно услышал, что Сынчоль всё ещё кричит. Сильные руки обхватили Вернона, мягко встряхивая его и произнося слова, которые младший не совсем понимал. Дверь с грохотом распахнулась, и сознание Вернона на долю секунды вернулось к реальности. Его глаза сумели сфокусироваться на лице Сынчоля, старший выглядел так, будто кричал со слезами на глазах. Вернон отнял руку от груди, чтобы дотянуться и смахнуть слезу с лица старшего. Сынчоль схватил его за руку и потряс. Вернон почувствовал, что его обнимают чужие руки. Вернон посмотрел на свою руку в руке своего лидера и не смог сдержать улыбку, теряя сознание.