flashback
Черная тонированная машина останавливается около дома жильцов, из-за которых большая шумиха вокруг компании TKGroup. Невысокая девушка с ребенком на руках заходит и закрывает за собой калитку. Школьная форма на ней говорит о том, что эта девчонка еще школьница. — Я тебя слушаю, — холодно бросает в сторону водителя брюнет, провожая взглядом девчонку. — Ким Нару выставила на продажу дом. Президент знает об этом. Она оттягивает суд, чтобы Ким Нару оплатила больничные счета родителей. Потом она заключит с ней контракт. Ким Нару несовершеннолетняя, по этой причине она вместе со своей младшей сестрой могут попасть в детский дом. Президент собирается предложить ей опеку до ее совершеннолетия взамен на то, чтобы Нару не выдвигала обвинения. Из родственников только дядя со стороны отца, который на данный момент живет за границей, но они не поддерживают связь. — Это все? — Ким Тэхен копает под свою мачеху уже очень долго. Он ни за что не простит женщину, из-за которой отец бросил его мать. А теперь, когда отец вовсе захворал, она прибрала власть над компанией в свои руки. «Мелочная» — мысленно произносит Тэхен, понимая, насколько жадна эта женщина, раз ей плевать на горе этих детей. Мачеха ждет, когда пострадавшая сторона оплатит хотя бы часть, несмотря на то, что эти деньги для такой огромной компании — копейки. Водитель поворачивает голову в сторону пассажира и кивает в знак согласия. — Выкупи у нее этот дом. И чтобы она не узнала, — мрачнеет Тэхен, выделяя последние слова. — Ким Нару? — уточняет водитель. — Ведьма. — Мачеху он никогда не называл «мачехой», «тетей» и уж тем более «мамой». С самого первого дня, как отец привел эту женщину в дом и до последнего вздоха она была, есть и останется «ведьмой».end of flashback
Облокотившись о дверной косяк, Тэхен внимательно изучает каждое движение девушки, которая возилась на кухне. С пучком на голове, в домашней помятой футболке, в которой Нару буквально тонула, в шортах, босая. Готовила что-то. Ким была чертовски привлекательной, нежной и почему-то казалась родной. — Доброе утро, президент, — спокойно здоровается Нару, заметив его у входа. — Садись, я приготовила завтрак. Я, конечно, готовлю так себе, но Лиен, как видишь, не померла, — искренне улыбается она. У нее хорошее настроение? С какой стати она вообще что-то готовит у него на кухне? Ах, да, она же теперь ответственна за готовку, уборку и прочие дела по дому. Почему с ее лица исчезла эта холодная и вечно недовольная гримаса, от которого буквально бросало в дрожь от злобы? Выражение лица, которое хотелось стереть, заменить болью и отчаянием. Парень молча садится за стол рядом с Лиен, которая тоже поздоровалась с Тэ. Верно, эти сестры намного близки, чем кажется на первый взгляд. Лиен, похоже, умна и мудра не по годам и при этом умеет радоваться любым мелочам, словно обычный беззаботный ребенок. Нару протягивает тарелку с омлетом, на котором кетчупом изображена улыбка, и садится напротив Кима. Надо же, как постаралась. «Это она дитя малое или относится ко мне, как к ребенку?» Тэхен улыбается незаметно уголками губ и молча приступает к еде. Уже и не вспомнить те времена, когда для него кто-то готовил. Кажется, это было вечность назад. «Вкусно» — Мне пора, я побежала, — Лиен спешно доедает свой завтрак. — Я люблю тебя, — Закинув рюкзак за спину, целует сестру и убегает. Нару остается сидеть за столом. Ей почему-то не тревожно, она знает, что Лиен в надежных руках. Ее отвезут и привезут в ценности и сохранности. — Зачем так часто говорить это? — Тэхен не понимает причину, по которой Лиен часто произносит эти фразы. За все время, пока он видел этих сестер вместе, он насчитал около десятка раз, когда они признавались друг другу в любви. — Говорить что? — «Я люблю тебя», — не поднимая глаз, уточняет Тэ. — А почему нет? — отвечает вопросом на вопрос Нару. — Это надоедает. — Ты так говоришь, потому что тебе никто так часто не говорит этого, — Нару рассчитывала задеть чувства президента, произнеся это. Но, похоже, она перестаралась. Ким замолк, отложил вилку в сторонку и даже перестал жевать. Он слегка отодвинулся от стола и уставился на Нару, скрестив руки. Девушка подняла голову и встретилась с Тэхеном взглядом. Кусок дальше не лез. По его взгляду невозможно было понять, о чем он думает: задела она его за живое или наоборот, он сыт этими признаниями по горло. — Всегда нужно спешить признаваться. И любить тоже нужно спешить, какую бы боль эта любовь не приносила. — девушка кладет вилку на стол и тоже отодвигается от стола. Делает глоток воды, — В ту ночь, когда мама с папой уехали, я поругалась с ними. Последнее, что я им тогда сказала: «Ненавижу». Сейчас я готова отдать что угодно, лишь бы вернуться в тот вечер и все исправить. Одна только мысль о том, что последнее, что от меня услышал папа перед смертью было «ненавижу», разрывает мою душу. Я всегда стараюсь думать о хорошем. Но в те моменты, когда я прихожу в бешенство или как бы сильно я не была зла на Лиен, перед уходом всегда говорю, что люблю ее. Неизвестно, что может произойти со мной за углом. Я хочу, чтобы последнее, что она услышит от меня перед тем, как мы расстанемся, было «люблю». Я никогда не говорила ей об этом, но, видимо, она поняла как-то это. Нару опускает голову и старается незаметно смахнуть с глаз поступившие слезы. Натягивает на себя какую-то фальшивую утешающую улыбку и встает с места. Собирает тарелки со стола и направляется к раковине. — Мне жаль, — слышится голос Тэхена сзади. Он подошел близко. Даже слишком. Нару, которая уже начинает привыкать к этому голосу с хрипотцой, молчит и старательно пытается отмыть уже давно смывшийся развод с тарелки. Он громко дышит и утыкается носом в ее шею. Ким протягивает руку и слегка приобнимает брюнетку за талию, прижимая к себе. — Мне очень жаль. Девушка ничего не отвечает. Просто молчит и разрешает Тэхену обнимать себя. Прошлой ночью она стала свидетелем того, как президент бился в истерике из-за кошмара. Он тоже нуждается в поддержке, хоть и не показывает этого. В этом огромном доме он живет один, никого не подпуская к себе. Как часто ему снятся эти ужасы? Неужели у него нет никого, кто мог бы прийти, разбудить, дать стакан воды? Сказать, что все хорошо и что он не один? Тэхен чуть более настойчиво, но мягким и легким движением поворачивает Нару к себе лицом. Она поднимает глаза и понимает, что ее щеки снова загорелись. Температура поднимается с дикой скоростью. Шум воды — единственное, о чем она пытается думать. Но не получается. Его теплые руки на ее талии, мягкий и полный сочувствия взгляд пробуждают нечто неописуемое внутри. Ему нравится ее смущенный взор, красные щеки, невинные глаза. Буквально несколько сантиметров их отдаляет от поцелуя. Тэхен наклоняет голову медленно, пытаясь рассмотреть каждый миллиметр ее лица, а она прикрывает глаза. В этой домашней одежде, у раковины, моет посуду, а до этого готовила для него. Как же она прекрасна. Дьявол. Рингтон мобильного телефона разрушает эту хрупкую атмосферу. Блять. Блять. Блять. Брюнет резко отстраняется и шумно дышит, проклиная все и вся на свете. Он готов убить звонящего прямо сейчас.***
Не понимая, как снова оказалась втянута во все это, Нару возмущается, но все же надевает платье. — Ты скоро? — стучится в комнату обладатель карих глаз и отвратительного характера. Словно Ким Тэхен родился для того, чтобы раздражать Ким Нару только лишь своим присутствием. — Скоро, — холодно отвечает девушка и открывает дверь. — Ненавижу тебя, президент, — бормочет она себе под нос, улавливая его взгляд. — Тема все та же: ты ведешь себя, как моя девушка, — напоминает Тэхен, поправляя свои волосы, закрывающие его глаза. Ему самому хоть удобно так ходить? «Дурацкая челка» — И больше не пей, — то, с какой скоростью меняется его тон и тембр начинает пугать брюнетку. Голос этого парня действует на нее как какой-то гипноз. Всю дорогу ни Нару, ни президент не проронили и слова. Девушка лишь увлеченно смотрела за ночным городом, слушая музыку, которую включил Тэ. На удивление некоторые треки были и из ее плейлиста, но она умолчала об этом. Ким думала лишь о том, кто на этот раз может быть на очередной вечеринке. Она буквально начала молиться всем богам, чтобы там не было Чимина. Девушка не отвечала на его сообщения, потому что не знала, что ответить. Как сказать, что переехала жить к его приятелю. Как посмотреть ему в глаза, когда согласилась принять его помощь, после свидания, поцелуя и того, как оказалась на улице… На этот раз сбор долбаебов был в обычном клубе в центре Сеула. Нару искренне не понимала, как она должна вести себя, как девушка Ким Тэхена, если он с порога сразу же пропадает с этой блондинкой? «Дурацкая челка» Девушка сидела в самом углу, стараясь не привлекать внимания. Мысли о том, что Тэхен снова где-то занимается сексом с Сухвой почему-то не давали покоя. Какой-то ком в горле не давал нормально вдохнуть воздуха. Становилось душно, какая-то раздражительность начала выводить ее из себя. К черту. Девушка пошла к барной стойке и заказала мартини. Что это за фрукт и с чем его едят, она, конечно же, понятия не имела. Запомнила лишь некоторые названия алкогольных напитков. Нару толком не помнит даже, что именно она пила в прошлый раз. — Развлекаешься? — голос, который она могла бы узнать даже будучи глухой. Нару поворачивает голову и видит рядом сидящего Чимина.