/flashback/
— Что здесь происходит? — спрашивает Чимин, заходя в комнату. Хосок быстро вводит его в курс дела: Нару живёт с Тэхёном, который, кстати, победил спор, а Сухва устроила прекрасное шоу, разбив в пух и прах чувства Нару. Жаль Пак опоздал и все пропустил. — Сухва, ты… — блондин презренно смотрит на Пак, самодовольное выражение лица которой буквально за долю секунды сменяется на разочарование. Чимин даже не думает что-либо продолжать говорить ей, в этом все равно нет смысла. — Намджун, я поговорю с отцом. — кивает он в сторону хена, докуривающего вторую сигарету, — Думаю, надо возобновить ее лечение. — Ты, — последние слова отдаются эхом в голове Сухвы. Возобновить лечение? Сейчас все встают против нее, в то время, как сами же и начали эту игру? Она чувствует себя козлом отпущения. Как так вышло, что они с этой дешевой официанткой поменялись ролями? Почему никто не рад? Они что, все сговорились? Им теперь жалко бедную Нару? — Как ты смеешь?! — кричит Сухва, хватая Чимина на шиворот кожанки. Она продолжает орать, надрывая голос и пытаясь уловить взгляд Чимина. Но тот не смотрит на нее, не хочет. Его бывшая девушка сошла с ума окончательно и это жалкое зрелище. Он кладет руки на ее и разом убирает их. Бросив на Тэ победный взгляд, мол победил на самом-то деле я, покидает помещение. — Ну и ну, — бормочет Юнги открывая новую бутылку пива. Чимин ушел за Нару, и это отличная для него возможность воспользоваться этим и обернуть все против Тэхёна. Даже Юнги понял, что Нару успела занять какое-то место в его жизни. Не сказать, что она оказывала хорошее влияние на него, но за тот период, пока ее не было, Тэхёну определенно стало хуже. Он же стал пить как не в себя, был пьян даже на работе. А такое Тэхён никогда не позволял себе. Юнги не был в близких отношениях с Тэ, однако он все же переживал о нем, как друг. Дальний друг. Они выручали друг друга, хоть особо и не открывались друг другу. Понимали друг друга с полуслова, но порой Тэхён очень сильно выбешивал Юнги, настолько, что последнему часто приходилось сдерживаться, дабы не втащить такому «недодругу». — Ты собираешься отдать ее ему? — обращается он к Тэ, который все еще никак не может оклематься. Ему бы давно следовало побежать за Нару, броситься в ноги и умолять о прощении, но вместо этого он стоит столбом, не понимая, что делать дальше. Но риторический вопрос Юнги словно крепкая пощечина, заставляющая прийти в себя. «Хорошо» – шепчет он и бросается к выходу. — Не иди за ней, — Сухва хватает Тэхёна за рукав, — Ты выиграл. Что тебе еще нужно? — Отпусти! — кричит Тэхён и силой отдергивает руку. Пак, не удержавшись на каблуках, падает на пол. — Ты что, втрескался в нее, Тэхён? — низким голосом спрашивает Сухва. Она больно ударилась спиной о столик, но не подает виду, наоборот, давит улыбку. Она очень сильно зла на Нару. Ким забрала у нее и Чимина, и Тэхёна. Как только смеет эта девка, не стоящая и мизинца Пак? Тэхён собирался проигнорировать Сухву. Закрыть глаза на гнусный поступок — похищение ребенка, хоть Сухва этого и не заслуживала. Ему было достаточно знать того, что это сделала Пак. Но после этих слов он не станет больше молчать. Она действительно переходит границы. — Это ведь ты украла ребенка? — он оборачивается и наклоняется к ней. Садится на корточки, чтобы Сухва не могла избежать его озверевшего взгляда. — Я не думал, что ты опустишься до такого, — он резко хватает ее за волосы и смотрит в глаза. Тэхён ужасно зол и, не будь она девчонкой, он бы и мокрого места от нее не оставил. Но не в его правилах бить женский пол, какой бы мразью не была женщина. Это не Нару, это Сухва не отличается ничем от одноразовых девах, которые лишь помогали ему расслабиться. Только Пак задержалась в его постели дольше обычного. Наверное, по той причине, что Тэхён видел в ней преданность. Так ему казалось. — Но если ты повторишь нечто подобное, я тебя в порошок сотру, — Тэхён снова больно тянет ее волосы, скользя взглядом по лицу, — Усекла?/end of flashback/
— Может, отпустишь меня? — осторожно начинает Нару, стараясь не смотреть в глаза Чимину. Она понятия не имеет, что в голове у этого парня. Нару дергает руку, прикованную к кровати, и пытается принять сидячее положение. — Только если пообещаешь не предпринимать никаких попыток сбежать, — он аккуратно достает ключ от наручников из кармана и показывает Нару. — Я правда пытаюсь тебя защитить, — с нажимом повторяет он. — От кого? — никак понять не может Нару. Прошло уже около двух часов, а Чимин ходит по комнате и говорит лишь кусками. Этот набор слов не особо помогает Нару разобраться в том, что происходит. «Лису сама виновата» «Она была слабой» «Тэхёну все равно было плевать» — Чимин, что случилось с Лису? — уже злится Нару, хотя ей следовало бы сменить тон в ее то положении. — Она покончила с собой, — произносит Пак, обходя кровать с другой стороны. Кажется, он чем-то обеспокоен. — Я знаю. Что именно случилось с ней? — Я не виноват, ясно?! — внезапно кричит Чимин. — Она сама была припизднутой! Она проходу мне не давала, — он хватается за голову и большими шагами измеряет комнату. — Не виноват, — снова и снова продолжая шептать. — Хорошо-хорошо, — пытается успокоить Нару Чимина. Окей, вот теперь он точно кажется психом. Его никто не обвинял, но он взъелся ни с того, ни с сего. Это настораживает. — Чимин-и, сними наручники, и мы поговорим, хорошо? Я не убегу, обещаю,— насчет последнего слова Нару не уверена. Она, конечно, никогда не дает пустых обещаний, но сейчас немного не тот случай. Чимин не в порядке, это сто процентов, и это пугает с каждой минутой сильнее. Он подходит к кровати, садится и опускает голову на колени Нару. — Я правда не виноват, — шепчет он. Пак кажется каким-то маленьким котенком, продрогшим под дождем и теперь всеми силами пытается согреться. — Я верю, — она гладит его по голове. Ким понятия не имеет, как вести себя. Жалеть его? Бояться? — Правда? — Пак поднимает голову и касается ее лица рукой. Нару не отводит взгляд, не избегает его прикосновений. Ей кажется, что это только разозлит его. — Да, верю, а теперь снимешь, м? — Ты не веришь мне! — он сжимает челюсть — пытается сдержаться, чтобы не ударить. Но его гнев так велик, что Чимин все же не сдерживается. Он бьет по спинке кровати чересчур резко, а Нару жмурит глаза и издает страшный крик. Она боится. Этот парень бросается из крайности в крайность, то несет чушь о защите, то ведет себя так, будто Нару в чем-то виновата. — Не веришь! — снова бьет он по кровати, а Нару отодвигается от него назад, вжимается в спинку кровати. Пытается сохранить спокойствие, но мурашки уже накрывают ее тело, заставляя дрожать коленки. Она снова думает о нем. О том, как он придет и спасет ее. Как всегда делал это. Тэхён. Что же ты со мной делаешь? Почему даже в этот момент я думаю о том, что ты придешь… На что вообще Нару надеется? Точнее, на кого? На человека, начавшего все с целью развлечь себя и свою компанию? Столько слов было сказано, а теперь выяснилось, что все было игрой. Нару замирает, страшно даже вдохнуть, а Чимин так близок, что она чувствует своей кожей его громкое дыхание. — Я верю тебе, — на выдохе шепчет Нару, не раскрывая глаз. — Верю… Нет, теперь точно не верит. Разве адекватный человек, не сделавший ничего плохого, начнет так яро кричать о своей невиновности? Чимин встает с места и отходит от Нару. Он смотрит то на нее выпученными глазами, то на собственные руки, которые он чуть не поднял на любимую девушку. — Я… Прости меня, — он резко разворачивается и оставляет связанную Нару в комнате. Ким лишь слышит, как он возится ключами, двери открываются и судя по всему, Чимин ушел. Оставил прикованную Нару одну в чужом доме, считающимся оставленным. Кто станет ее искать здесь? Соен вообще у друга Тэхёна, которая, якобы, только так в безопасности. Тэхён даже не успел сообщить, у кого ее спрятал, от кого и зачем. Но слова Чимина не давали покоя. Это Мина страшная женщина. Она, вероятно, угрожала Тэхёну, раз президент начал защищать всех, кого он любит и тех, кто хоть как-то важен для него. Нару осматривает комнату в попытке найти хоть что-нибудь, что поможет ей освободиться.***
— Дальше он уже ехал по дороге, где почти нет камер, — бормочет Юнги, делая глоток кофе. Не то, чтобы ему было плевать на Нару или Тэхёна. Президент всю ночь не мог найти себе места в поисках Нару, просто его предчувствие подсказывает, что с ней ничего не случится. Чимин слишком сильно любит Нару, чтобы как-то обидеть эту девушку. Но эта больная привязанность и зависимость Тэхёна от Нару начинает его уже порядком подбешивать. Юнги вообще удивлен, как Нару столько времени прожила с ним и не прибила его, особенно если учитывать, что у нее самой характер буйный и своенравный. Тэхён ходит по кабинету, снова и снова перематывая видео на смартфоне, которое достал Юнги. Машина останавливается на обочине, из нее выходит парень, открывает дверь в салоне и поднимает на руки девушку, находящуюся в бессознательном состоянии. Добегает до другой машины, припаркованной неподалеку, затаскивает туда девушку, залетает на водительское место и уезжает прочь. Из-за ливня и темного времени суток, не удается рассмотреть номер машины, но то, что это был именно Пак Чимин — сомнений не оставалось. — Прошло два дня, а единственное, что у меня есть — это гребанное видео, которое мне нихуя не дает! — Тэхён бьет кулаком по столу. Первую ночь, когда Нару не появилась в доме, Тэхён не был так сильно обеспокоен. Он поступил как последний мудак на планете, конечно, Нару имеет права злиться на него и уходить с другим. И даже говорить, что ее чувства тоже были игрой. Он лишь ждал, когда Нару вернется, и он попытается исправить то, что натворил. Хотя вряд ли такое вообще можно исправить. Нару никогда его не простит. Он постоянно всё разрушает. Но пока Нару нет, ответственность за Лиен все еще на его шее. Ему совсем не тяжело приглядывать за малышкой и также не тяжело соврать, мол, сестра на работе, я сегодня приготовлю тебе еду в школу. Второй день подошел к концу, а Нару все еще не думает даже возвращаться в дом. И Тэхёна это начинает беспокоить. Ладно, он сам, но Лиен Нару никогда не бросит. Как минимум, она должна прийти, дать пощечину Тэхёну, сказать, что ненавидит его, посмотреть на него хрустальными глазами, резать Тэхёна молчанием в ответ на его «прости», забрать ребенка и уйти. Снова бросить. Но дать Тэхёну возможность увидеть ее снова. Она должна сделать хоть что-то, а не бесследно исчезнуть. «Бесследно исчезнуть» забавно звучит. До боли забавно Вечером Тэхён не сдержался и позвонил Нару, хотя надежды на то, что она возьмет трубку, не было вообще. Как и ожидалось — ее телефон выключен. Или он в черном списке. Но Тэхён не бросает попыток и звонит каждые пару минут, потому что это беспокойство в груди растет с каждой минутой в геометрической прогрессии так, что Тэхёну начинается казаться, что он помешанный. Нездорово помешанный на Нару. Но и на это ему плевать, он просто переживает от том, что Нару вторую ночь собирается шастать по городу? Быть с другим? Не возвращаться к Лиен? Нару не из тех, кто дает своей боли поглотить себя и забывает о близких людях. Она всегда помнит об ответственности за сестру. В конце концов, Лиен сейчас единственная, кто остался у Нару. Поэтому Нару бы никогда. Тэхён решается растоптать свою гордость и позвонить Чимину. Время давно за полночь, но сна ни в одном глазу не видно. — Че хотел? — сонно бормочет Чимин, поднимая трубку спустя несколько гудков. Тэхён не ожидал этого. Он даже не думал о том, что придется сказать ему, если Пак поднимет трубку. — Где она? — Тэ не намерен говорить с ним, пытаясь изображать любезность или признать свое поражение. Грубо и резко он переходит сразу к делу. Тэхён уверен, что Нару сейчас с Чимином, просто потому что у нее больше никого нет в этом мире. Она одна и одинока, как и Тэхён, и вместо того, чтобы оберегать ее, он взял и собственными руками толкнул Нару в объятия Чимина. — Спит рядом, — сквозь сон улыбается Пак, и Тэхён сразу понимает, к чему ведет Чимин. Он прикасается к ней, утешает ее и залечивает раны, нанесенные Тэхёном. Он рядом с ней. Противно. Мерзкая жижа, подступающая к горлу, душит Тэхёна. Виноват во всем только он сам и больше никто. — Дай ей трубку. — Она не хочет с тобой говорить. — Чимин? — Тэхён слышит удивленный и хрипловатый голос Нару, кажется, проснулась она от этого разговора. — Что ты тут делаешь? — Дай ей трубку, — снова повторяет Тэхён, уже не находя себе места. Что вообще происходит и почему Нару не в курсе, что рядом с ней Чимин. — Я же сказал, что она не хочет с тобой говорить, — отвечает Чимин. — С кем ты говоришь? Это Тэхён? — голос Нару отдается эхом в груди. Он полный страха и беспокойства. — Тэхён! Пожалуйста! — Нару обращается явно к Тэхёну, уверенная в том, что в трубке именно он, и президент услышит ее, если крикнуть чуть громче. — Замолчи, Нару, — голос Чимина сразу меняется на раздраженный и приказной тон, затем Тэхён слышит удар. Чимин ударил ее. Внутри все обрывается. — Тэхён! Я у… — Нару не успевает что-либо сказать еще, как связь прерывается. Все его дальнейшие попытки дозвониться до Чимина кончаются провалом. Бросившись в комнату, Тэхён хватает ключи и бежит к машине. Единственное, что у него в голове — дом Чимина. Уже дойдя до машины, Тэхён понимает, что нет смысла ехать в его дом, так как там семья Пака и Сухва, возможно, тоже там. Чимин слишком закрыт от семьи, чтобы приводить домой девушку. Ему не дает покоя тот удар, который он услышал на том конце провода и громкий плач Нару, умоляющей спасти ее. А спустя несколько часов, ближе к утру, к нему заявляется Юнги с этим видео и ведет себя абсолютно спокойно. — Он ничего ей не сделает. — Я собственными ушами слышал, как он ударил ее, хён. Тэхён хватает край футболки и теребит ее, в попытке успокоить свои эмоции и дать мозгу нормально думать. Ему не нужно сейчас лишний раз поддаваться на эмоции — ему нужно найти Нару. — Может, тебе послышалось? — пожимает плечами Юнги. На самом деле, Юнги тоже переживает немного, но он абсолютно уверен, что Пак не станет делать физически больно Нару. Слишком любит, это давно было очевидно. Сейчас нет смысла паниковать — один паникер уже поддался эмоциям и забывается, ломая в доме столы и стулья. — Но зачем ему вообще менять машину? — Затем, что это похищение, хён. По-хи-ще-ние, мать его за ногу, — скалится Тэхён. — Чье похищение? — детский голос вмешивается в разговор взрослых мужчин. Тэхён резко разворачивается к Лиен. Девочка стоит у входа в его кабинет с книжкой в руках. Он очень надеется, что Лиен не услышала о Нару ничего. — Ты уже пришла? — пытается сменить тему он, мягко улыбаясь ей. Лиен хлопает ресницами и смотрит на Тэхёна слишком доверчиво. И это очень давит. Тяжело таким невинным глазам солгать. Но иначе нельзя. — Да, сегодня дополнительных занятий нет, — улыбается она, — Нару уже вернулась? — Она, — Тэхён громко сглатывает, пытаясь подобрать подходящее слово, но слишком долго думает. Он уже прошлой ночью сказал, что у Нару смена на работе, а весь день она провела на другой работе, про которую еще не успела сообщить Лиен. Не говорить же этой крохе, что такой мудочес, как Тэхён разбил сердце ее сестры дважды, а теперь выяснил, что сестру эту, возможно, украли. И сделал это психопат, который довел Лису до суицида. А этот психопат его бывший лучший друг. Просто комбо. Не иначе. — Она поехала к Соен, — подхватывает Юнги. Впечатляет. Холодный, закрытый, дерзкий, мало чем интересующийся мужчина, тут решил помочь президенту, ставшему размазней из-за какой-то девушки. Точнее, из-за любви(?) Мин улыбается от понимания того, как сильно Тэ изменился, влюбившись. Где-то в глубине души, Юнги тоже надеется так же сильно влюбиться и потерять голову, переживать за любимую каждую минуту, чаще улыбаться, а пока… Пока он просто поможет своему непутевому недодругу, заварившему огромную кучу каши. — Через денек будет, может даже раньше.***
— Замолчи, Нару, — Чимин бьет по лицу девушки и резко встает с места. Сбрасывает звонок и поворачивается к прикованной Ким. — Ты зачем все портишь, а?! — кричит он, снимая с себя футболку. — Я… Я просто… — Что ты просто, Нару?! Что?! — он пододвигается к ней ближе, а Нару пытается принять сидячее положение. После своих дешевых извинений Чимин оставил ее до конца дня. Вернулся с целым пакетом всякой еды и рандомно начал предлагать все Нару. Говорил он мягко, аккуратно, пытался исправиться и попросить прощения. Но на все получал отказ. Он даже купил ее любимое мороженое, но Нару не притронулась даже к этому. Тогда он пообещал, что если Нару поест, то он снимет наручники. Дабы не смущать и не пугать девушку, он оставил ее и ушел. Вернулся поздно немного пьяный и обнаружил уже спящую Нару. Скинул с себя кожанку и лег рядом на кровать, плотно прижавшись к намертво заснувшей Ким. Разбудил звонок Тэхёна, а окончательно вывело из себя просьбы о помощи Нару, которая, по сути, находясь с Чимином никак не страдает. По крайней мере, он так считал. Он глубоко был убежден в том, что пока Нару нет в поле зрения Мины, она в безопасности. Хотя на вопрос «зачем он приковал к кровати?», ответа все еще не знал. Но и расстегивать наручники как-то особо не спешил. — У моего терпения тоже есть предел, знаешь ли, — говорит он, хватая Нару за ноги и притягивая к себе. — Пожалуйста, — брыкается Нару, почти до конца осознавая тот ужас, который сейчас произойдет. Но Чимин не слушает, он уже нависает над ее телом, больно придавливая ее ноги к кровати, — Пожалуйста, умоляю, — бьется в истерике Нару, пытаясь вырваться. — Зачем ты сделала это, Нару? Зачем простила его? — он хватает ее за подбородок и пытается уловить ее взгляд в полутьме. — Ты должна была достаться мне. Я первый увидел тебя. Я первый захотел тебя! — Чимин приближается к ее лицу и разом впивается в ее губы. Нару пытается убрать голову, мычит сквозь поцелуй, бьет свободной рукой по его груди, в попытке оттолкнуть, но все напрасно. Пак слишком настойчив, требователен и груб. — Пожалуйста, Чимин, — произносит Нару, разрывая поцелуй. — Ты… — она пытается сказать хоть что-то, но Чимин затыкает её рот ладонью и жадно целует ее шею. Без зазрения совести и чувства вины оставляет засосы, от которых Нару больно, — не можешь так поступить со мной… — ее глаза наполняются слезами. Но это лишь больше злит Пака. Какого черта? Почему Тэхёну можно, а ему нет? Почему Тэхёна она простила, а его не может подпустить к себе? Это несправедливо! — Назови хотя бы одну причину, по которой я не могу сделать это, Нару? — срывается Чимин. — Потому что ты… — она жмурит глаза и шепчет, опустив голову, — потому что ты не такой, как он.