Любить нельзя ненавидеть.

POV Пабло Этой ночью я плохо спал. Несколько раз я порывался наведаться в спальню Марисы в надежде, что она изменит свое решение. К счастью, голос разума оказался сильнее моего безрассудства. Мне так много хотелось ей рассказать, так о многом расспросить, но о некоторых вещах лучше молчать. Эту истину я уяснил еще в детстве. В мире мафии не существует эмоций, чувств, а открытое проявление чего-то подобного считается слабостью. Прошлым вечером я несомненно проявил свою мужскую слабость по отношению к Марисе. С одной стороны, мы стали ближе друг к другу, тогда как с другой, я понимал, что это особое единение между нами больше никогда не повторится. Это как точка невозврата, вы либо переступаете черту, либо навсегда отдаляетесь от нее. А мы оба были слишком предусмотрительны и осторожны, чтобы допустить подобное еще хоть раз. Мариса открылась мне с другой, совершенно новой для меня стороны. Раньше я и не замечал физического влечения, которое она ко мне испытывала, но даже этого было мало для того, чтобы решиться на последний шаг. Ее близость казалась неправильной, но в тоже время такой манящей и затягивающей. Девушкам, которые были в моей жизни до Марисы было легко угодить. Они всегда и во всем со мной соглашались, и самое главное, они были для меня словно прочитанная от корки до корки книга, что я читал время от времени от скуки. Их было легко понять: мысли, действия, поступки и даже слова. Мариса же полностью от них отличалась. Мне нравилось разгадывать ее снова и снова. Видеть и раскрывать новые грани ее личности. Смотреть как она пытается перебороть себя, наступая на горло собственной гордыне. Да, эта девушка полна загадок. Я блуждал в ней как в лабиринте. В тот момент, когда я уж было решил, что наш брак не такая уж и ошибка, Мариса снова меня удивила. Но в одном я был полностью уверен, эта девушка при всей своей прогрессивности взглядов, была неисправимым романтиком, тогда как я по долгу службы, никогда не верил в любовь. Все что я мог — сделать этот брак более или менее сносным, а главное, чтобы мы оба остались живы в конце пройденного нами пути. *** — Ты сегодня не слишком разговорчив, братец. Я отвлекся от грустных мыслей и наконец посмотрел на Хоакина, сидящего в тюремной робе прямо напротив меня. Нас по-прежнему разделяла перегородка из пуленепробиваемого стекла, а средством связи служила обшарпанная телефонная трубка с перекрученным проводом у основания. — Просто… — я быстро нашел оправдание своей рассеянности, — еще нужно решить множество вопросов перед отпуском. Брат закатил глаза, и пренебрежительно прыснув в трубку, откинул голову слегка назад. — Ах, ну да, простите, я и забыл, что ты летишь греться на солнышке. Куда нам до тебя, ждущих на ужин сраную баланду. — Слушай, — я установил зрительный контакт с братом, стараясь оправдаться за свои слова, — я знаю, что тебе приходится здесь несладко, но адвокаты делают все возможное, чтобы скорее вытащить тебя отсюда. — Знаю, не бери в голову. Как там мама? — Хоакин быстро сменил тему разговора, повернув ее в семейное русло. — У нее все хорошо. Кстати, она передавала тебе при… — Пабло, Пабло, — брат попытался меня перебить, успокаивая руками, — не нужно вранья. Ты единственный человек, которому я всецело доверяю. Если и ты начнешь заливать мне в уши, я здесь окончательно свихнусь. Лучше расскажи, куда вы летите? — В Испанию, — ответил я совершенно спокойным тоном. — Испа-ния, — мечтательно протянул Хоакин, закидывая обе руки за голову, — сангрия, морепродукты и знойные красотки. Отдохни там за меня как следует. — Обещаю, как только ты выйдешь из тюрьмы, мы обязательно отправимся туда вместе. Хоакин горько усмехнулся, и выдержав недолгую паузу, сморгнул в глазах светлую грусть: — Ты хороший человек, Пабло и отличный брат, — его признание покоробило мое сердце. — Мне чертовски повезло, что ты на моей стороне. — Иначе и быть не может. Хоакин завис с телефонной трубкой зажатой между его плечом и ухом, исследуя мое лицо нечитаемым взглядом. После недолгой паузы он наконец продолжил:  — Как там поживает наша Мариса? После того, как ты вернул ее отцу, она стала сговорчивее? Местоимение «наша» порезало слух, но вместо того, чтобы исправить Хоакина, я предпочел скрыть свое недовольство, слегка приподняв уголки губ. Хотя, может быть брат был прав, и при всем обоюдном желании, Мариса никогда не станет только моей. К черту эти глупые мысли! О чем я только думаю? — Да, ты оказался прав, уловка сработала. Теперь она стала более покладистой женой. Хоакин умело прочел на моем лице тень сомнения, после чего, предусмотрительно прищурившись, выдал новый вопрос: — Между вами что-то произошло, не так ли? — его испытывающий взгляд остановился на моих глазах. — Нет, — быстро собрался я, в отвлекающем жесте просто шмыгнув носом, — все как обычно. Мы стараемся более или менее сносно уживаться на одной территории. Ничего интересного, в общем. — Мг… ладно, будем считать, что я тебе поверил, братец. Только будь осторожен, кажется эта девушка может способна разбить твое сердце. Мне бы не хотелось, чтобы ты пострадал в результате этих отношений. — Тогда тебе не следовало принуждать меня на брак со Спирито. — Извините, сеньор Бустаманте, но при всем желании, вы не выглядите несчастным мужем, — произнес Хоакин нараспев, утрируя каждое сказанное слово. — Кто знает, может быть Мариса в придачу к своему скверному характеру обладает некоторыми достоинствами, которые скрыты от посторонних глаз? — Как бы там ни было, о таких мне неизвестно. Мы редко общаемся, когда остаемся наедине. Мне стало не по себе, когда я, возможно впервые в жизни соврал старшему брату, заменившему мне отца. Хоакин был не просто моей семьей, однажды он стал мне лучшим другом. Другом, которого я вынужденно обманываю. Зачем? И ради чего? — Походы по кинотеатрам за ручку и поздние ужины в ресторанах, конечно же не в счет. А дома вы с помощью жестов общаетесь, да? — Ты следишь за мной? — меня напрягло как много знает Хоакин, учитывая его положение и местонахождение. Брат только лишь развел руками и усмехнулся. — Ты забыл где я? К большому сожалению, в тюремный распорядок дня не входят прогулки под луной. — Мне не приятно знать, что ты мне не доверяешь… Хоакин изменился в лице, сменив сарказм, на открытую угрозу и недовольство. — А мне противно, что ты лжешь не только мне, но и себе. Тебе нравится твоя жена, что ж Пабло, представь себе, в обычной жизни это считается нормой. Так что расслабься и получай удовольствие. — Да, только у нас другая жизнь и никто мне не нравится, — отмахнулся я, и украдкой взглянув на часы, окинул глазами сияющее безоговорочной победой лицо Хоакина. — Извини, я должен идти у меня встреча с мексиканцами после обеда. — Что? — раздраженно спросил я. — Счастливой вам с Марисой поездки, — напоследок он издевательски помахал мне рукой. — Не забудь привести мне сувенир. Отлично. Напряженные отношения с братом, это как раз то что тебе сейчас нужно, Пабло. Ничего не скажешь, молодец! Я уезжал из тюрьмы в дурном расположении духа. Иногда я сожалел, что не я нахожусь за решеткой. По крайней мере, проблем было значительно меньше. POV Мариса. Утром меня снова разбудил Арчи, который уже по отработанной схеме нарушения моего девственного сна, лизал мое лицо до тех пор пока, я не открою глаза. Не высыпаться в квартире Бустаманте стало для меня нормой. — Ай, ну все, хватит! — весело кричала я, переключаясь на смех. — Хороший мальчик. Я больше не сплю! Честно! Что это? — немного успокоившись, поинтересовалась я, заметив на тумбочке странную коробочку с маленьким бантиком и приложенной к ней записки. Охваченная огромным любопытством, я быстро проснулась и пришла в себя. Я никогда не умел изъясняться так, чтобы не обидеть человека, поэтому написать мне всегда было проще, чем просто сказать. Прости за вчерашнее. Сейчас мне хочется обо всем забыть и постараться узнать тебя получше, и возможно когда-нибудь, мы сможем доверять друг другу по-настоящему. Пусть этот маленький презент станет первым шагом.

Пабло. Ударив себя уголком конверта по губам, я откинулась на спинку кровати и призадумалась. Кто он? Человек, который одним таким маленьким поступком может перевернуть все мое представление о нем. На меня навеяли воспоминания о вчерашнем вечере. Сбитая с толку образом Пабло, бесцеремонно ворвавшимся в мое подсознание, я благоговейно прикрыла глаза и расслабленно втянула свежий воздух носом. Ты не должна так много думать о нем, постоянно твердила себе я, но чем больше я пыталась, тем сильнее ощущала его присутствие в моей жизни. Прокрутив в руке ключик прямо на уровне глаз, я без труда нашла ему применение. Освободившись от браслета слежения на ноге, меня охватили странные эмоции. Я не испытала долгожданного чувства свободы. Завтра я навсегда смогу сбежать от Пабло и всей той жизни, что я скорее хотела оставить позади себя. А благодаря такому своевременному подарку, я смогу сделать это без особых проблем, с которыми я ожидала столкнуться немного позже. Тогда, черт возьми, почему я все еще не чувствую себя счастливой? Позвонили в дверь, прервав мои мысли, которые лились сплошным потоком. Я сразу же отправилась открывать и была как никогда рада нежданному гостю, который отвлек от двойственности ощущений где-то глубоко внутри меня. — Лухан! — обняв подругу, я пригласила ее пройти внутрь квартиры. — Привет, а я и не рассчитывала на такой теплый прием с твоей стороны.  — Если ты о том, как вчера кинула меня после кинотеатра, то я все еще на тебя зла! — Не кипятись, у меня и правда возникли срочные дела, и у меня для тебя кое-что есть… — помахав большим запечатанным конвертом у самого моего носа, Лухан загадочно растянулась в улыбке. — Что это? — я сморщила лоб. — Не знаю. Думала ты скажешь. Я встретила посыльного внизу, просил передать в квартиру Бустаманте. Интересно… — любознательное личико Линарес показалась за моим плечом как раз в тот момент, когда я расправилась с злосчастной бумагой и обнаружила внутри конверта целую стопку фотографий. — Ничего интересного, просто фотки из ресторана, где мы отмечали день рождения Пабло. Отшвырнув конверт в самый дальний угол выдвижного ящика в коридоре, я предложила подруге выпить по чашке чая на кухне. — Представляешь, а я только проснулась. — Дай угадаю, — немного таинственно прищурилась Лухан, — вчерашний вечер закончился очередным грандиозным скандалом? Что на этот раз? Бустаманте тебя отшлепал? — Нет, на этот раз ты ошиблась, — я скривила лицо, стараясь изобразить язвительную улыбочку. — Вечер был крайне приятным, — когда перед моими глазами снова всплыли некоторые картинки наших посиделок за ужином и сцена на диване рядом с Пабло, я тут же исправилась, — не считая пары моментов. — Мы встретили Мию и Мануэля в ресторане. Они ужинали с Франко и сеньорами Агирре. — Мия, — пытаясь вспомнить где же она слышала это имя раньше, Лухан выдвинула предположение, — твоя двоюродная сестра, кажется? — Да и не только, она ко всему прочему моя подруга. Жаль только, что я так и не увижу ее свадьбу. — Ты все-таки твердо намерена сбежать завтра? — Ну разумеется! — отгоняя от себя грустные мысли, я покрасовалась ногой, на которой больше не было браслета. — Кстати, хорошие новости, этот тиран Бустаманте ослабил свое влияние. Добби свободен! — счастливо провозгласила я, раскидывая руки по сторонам. Заметив хмурое лицо Лухан, я напряглась и задалась вопросом: — Что такое? Ты не рада? — Я переживаю за тебя, — честно призналась Линарес, отставляя от себя чашку горячего чая. — Ты никогда не жила одна, да еще и в незнакомой для себя стране, где нет никого, кто поможет. — Мир не без добрых людей. Со мной все будет хорошо. Мои слова не оказали на подругу должного эффекта. Тогда я по-дружески обняла Лухан, укладывая подбородок на ее плечо. — Ну чего ты? — Ничего, — буркнула та. — Обещаю, как только я окажусь на месте, сразу дам тебе знать. Мы будем общаться как и раньше. — Да, только вот видеться мы больше не сможем. — Только если ты боишься летать. Я устрою свою жизнь в Сан-Паулу, и ты обязательно меня навестишь. И при том, сейчас то я здесь, так что пользуемся моментом. А теперь я хочу знать как зовут твои вчерашние срочные дела… Давай колись! Мы проболтали с Лухан не меньше трех часов. На самом деле мне было тоскливо прощаться с другом, которого я обрела не так давно. Но впереди меня ждала новая жизнь, полная неизвестностей и новых открытий. Приободрившись после ухода Лухан, я собрала чемоданы перед предстоящей поездкой и нечаянно вспомнила о фотографиях, которые она принесла с собой. Расположившись в мягком кресле, я внимательно рассмотрела снимки. На одном из них Пабло задувал свечи на праздничном торте, который я держала в своих руках. Именно это фото привлекло мое самое большое внимание. Бледно-голубые глаза Бустаманте были нацелены на мои, и если не знать всей истории наших взаимоотношений, простой обыватель мог бы предположить, что из нас вышла счастливая семейная пара, которая трепетно и нежно относится друг к другу. Уже завтра я буду полностью свободна от семейной жизни и родственников, которые никогда не считались с моими интересами и мнением. Завтра я улечу далеко-далеко от всех проблем. Грудь сдавило как от тяжкого груза на сердце. Но все это будет завтра, подумала я, моментально впав в игривое настроение, а сегодня… Сегодня моя последняя ночь в Аргентине и я точно знаю, что не хочу провести ее, сидя дома в полном одиночестве. Несмотря на будний день в клубе было полно народу. Не знаю, что на меня нашло, но приняв душ и облачившись в платье из лёгкого шифона леопардовой расцветки, я отправилась на работу к Пабло. Спасибо Томасу, который любезно согласился меня подбросить. Признаюсь честно, подарок Бустаманте меня вдохновил. Вдохновил настолько, что возможно мы с ним даже поужинаем где-нибудь в приятном месте, и просто поболтаем о жизни, чего раньше никогда не делали. Может быть, в конце вечера я его даже поцелую, ведь это будет наш прощальный поцелуй, перед тем как я исчезну из его жизни навсегда. Когда человеку уже нечего терять, он совершает безумные поступки. Так случилось и со мной. Сегодня на меня снизошло особое вдохновение. Сегодня я всего на один вечер в качестве эксперимента действительно захотела стать женой Пабло Бустаманте и понять каково это на самом деле. Это было странное чувство внутри меня, которое толкало на своего рода авантюру. Спускаясь по лестнице в административное помещение клуба, я испытывала приятное волнение перед нашей встречей с Пабло. Он определенно удивится, когда увидит меня на пороге своего кабинета. Или взбесится. Мне все равно. Обожаю ставить его в неловкое положение и заставать врасплох. Убедившись, что так и осталась незамеченной для посторонних глаз, я осторожно дернула ручку входной двери с надписью администрация и вошла внутрь. Да чтоб провалиться мне том самом месте. Первое, что я увидела перед собой был Пабло. Он стоял с прикрытыми глазами, оперевшись двумя руками на стол, пока какая-то незнакомка расположилась перед ним на коленях с явным намерением сделать моему мужу первоклассный отсос. В ту же секунду горло сковало молчанием. Бутылка шампанского и два пустых фужера, которые я успела перехватить в баре по пути, тотчас выскользнули из моих рук и упали на пол. — Мариса… — Бустаманте дернулся и распахнул глаза. Какая же я дура! В глазах моментально защипало от обиды и уязвленной гордости. Быстро придя в себя, я постаралась отстраниться от этой ужасной картины, но битое стекло под ногами не давало забыться, при каждом хрусте будто напоминая мне о том, как получилось так, что фужеры разбиты, а шампанское разлито на полу в виде бесформенной лужи. — Продолжайте, не буду вам мешать. Из последних сил я резко развернулась на месте, и сунув под мышку клатч, быстрым шагом направилась обратно в основной зал клуба. Каждый мой неосторожный шаг по крутым ступенькам, отзывался беспокойным ударом сердца и всё нарастающим в ушах шумом. Громкая музыка ударила по барабанным перепонкам, как только я оказалась в основной гуще событий. Я была сама не своя, то и дело натыкаясь на танцующих у барной стойки. Один из посетителей даже пролил на мое платье какой-то непонятный коктейль, но преследуемая Пабло, я не стала выяснять отношения, и скомканно извинившись перед незнакомцем, наутёк бросилась из клуба прямо на улицу. Вдохнув полной грудью свежий воздух, он словно меня опьянил. Едва сдерживаясь от рыданий, я зашагала подальше от этого места. А чего ты ожидала? Думала, он хранит тебе верность все это время? — Мариса, подожди… — Пабло настиг меня прямо у светофора. Одернув мою руку назад, я быстро вырвала ее из его цепкого захвата, словно меня обожгло огнем. — Правильно говорит моя тетка Мерседес, у стоячего члена ни стыда ни совести! — Я не стану извиняться за увиденное. Все то время что мы были в браке ты красноречиво давала мне понять, что не заинтересована в постели между нами. — Да, и поэтому ты воспользовался услугами какой-то шлюшки? Прекрасно! — всплеснув руками, я сделала шаг на проезжую часть и рассмеялась точно сумасшедшая. — Теперь мне действительно стало легче. Спасибо! — Как бы там ни было, я не хотел тебя обидеть и за это прошу меня простить… — Не хотел? — я подвергла слова Пабло большому сомнению. — Ты извиняешься только потому что попался. На самом деле тебе плевать, что я сейчас чувствую. Меня охватила паника наравне с бесконтрольной истерикой. Мой голос ослаб, когда я окончательно осознала, что несмотря на всю эту грязную ситуацию, я все равно ничего не смогу изменить. — Всем плевать… — Я мужчина, Мариса! Меня интересуют женщины и это нормально. Ты сама вчера сказала мне, что не хочешь со мной спать! — Потому что я не ты! — я закусила щеку изнутри, чтобы вдруг случайно не расплакаться. Не хотела доставлять ему удовольствие видом своей боли. — Я не могу тупо спать с кем-то по одному животному инстинкту. Может быть, тебе бы не пришлось пользоваться услугами шлюх, если бы ты хоть раз поинтересовался что мне нужно. Меня так одурманила обреченность собственного положения, что я попыталась отдалиться от Бустаманте как можно дальше, не понимая, что уже оказалась на проезжей части. — Это так тупо! — предательские слезы в одночасье полились из глаз. — Сама не понимаю, почему сейчас плачу, — моя ладонь задрожала и обреченно коснулась лба. — Ты же совершенно этого не стоишь! Какая глупость! — я позволила себе немного истерически хохотнуть сквозь слезы. — Я никогда не была близка с мужчиной, и ты это знал! Ты знал это Пабло, и ты знал насколько это для меня важно! А самое мерзкое, что единственный человек, с кем это было бы возможно, не упускал шанса отпустить в мой адрес выражение «трахнуть.» Ты действительно думал, что после всего этого, я захочу спать с тобой? С тобой? — мой голос сорвался из-за слез. Глубоко вздохнув полной грудью, я попыталась успокоиться и произнесла более спокойным тоном: — Да я даже рядом с тобой не лягу, потому что я себя уважаю. Ты растерял все хорошее, что я к тебе когда-либо испытывала! Теперь ты никто для меня! Ты больше не мужчина в моих глазах! Я тебя ненавижу! Молча переваривая все сказанное мной в свой адрес, Пабло резко изменился в лице. — Плевать! Ты все равно останешься моей женой, до тех пор пока я тебе это позволю! Мне стало еще больнее от услышанного. Так больно, словно меня ударили бейсбольной битой под дых, и теперь я лишилась способности нормально дышать. Потому что на самом деле, Бустаманте был прав. Это осознание меня окончательно добило. — Да, — я гордо кивнула, — ты абсолютно прав, Пабло. Для тебя, для своего отца я не больше чем игрушка, которую можно подарить кому-нибудь, не спрашивая ее мнения, сделать больно, по одной только лишь прихоти, поиграть и выбросить, если надоест. И завтра мы отправимся с тобой в Испанию, потому что у меня нет другого выбора. АРРР — прорычала я, злясь на саму себя. — Ненавижу все это! Ты отнял мою свободу, а сегодня ты окончательно меня растоптал, — я закусила губу и почувствовала как слеза, дрожащая на правом глазу и срывающаяся освободиться все это время, проползла по щеке вниз и равнодушно упала на сырой асфальт. — Но одного тебе у меня не отнять. Надежду на то, что однажды я смогу избавиться от тебя навсегда. Ты все испортил, просто знай это. Я неосознанно попятилась спиной назад. Глаза Пабло расширились, когда он как-то странно посмотрел на меня, а потом и в сторону, где находилась проезжую часть. Резко дернувшись вперед, он закричал «стой», но все происходящее вокруг меня было точно в замедленной съемке. Оказавшись в свете фар проезжающего мимо автомобиля, я услышала резкий визг тормозов и оглушительный клаксон, а затем кто-то уверенно взял меня в крепкое кольцо рук и толкнул на тротуар. — Уйди с дороги, сумасшедшая! — жестикулируя руками, выкрикнул мужчина, высунувшийся из окна водительского сидения. Я растерянно посмотрела на Пабло, который и сам пребывал в некотором шоке от случившегося, и как только я наконец окончательно пришла в себя, то резко оттолкнула Бустаманте, упрямо уткнувшись ладонями в его грудь. — Не приближайся ко мне больше! Зашагав к тротуару на противоположной стороне улицы, я спиной почувствовала приближение Бустаманте, но решила не поворачиваться. Он вдруг резко перехватил мою руку в свободном полете и увлек за собой в один из неосвещенных переулков между домами. — Что ты делаешь? — я посмела вырваться, но Пабло так же быстро всем своим телом прижал меня к стенке. — Я же сказала, не трогай меня! Как я и не пыталась выкручивать руки, кусаться, кричать, все мои попытки избавиться от общества Бустаманте не увенчались успехом. — Ты не забыл, что оставил кое-кого в своем кабинете, не заставляй девушку ждать! — Я попыталась дерзко улыбнуться, но заметив каменное лицо Пабло в паре сантиметров от меня, мне вдруг стало не до смеха. — Чего ты хочешь? — вдруг серьезным тоном спросил он. Мне было сложно прочитать его взгляд, потому что в тот самый момент мне показалось, что Бустаманте никогда раньше так откровенно на меня не смотрел. Ни как на добычу, или взглядом человека, превосходящего своего оппонента, а как самый обычный человек, которого ему очень хотелось понять и наконец-то услышать. — Чего я хочу? Чтобы ты наконец оставил меня в покое! Пусти! — А если нет, станешь кричать? — Да! — Кричи, — спокойно произнес Пабло, — тебе все равно никто не поможет. Я вымученно простонала в нескольких сантиметрах от его губ: — Отпусти меня! — На этот раз я стала более настойчивее и теперь, окончательно съехав с катушек, начала колотить Бустаманте кулаками по груди. — Чего ты увязался? Нам обоим известно, что я никуда от тебя не денусь! Возвращайся к той блондинке, она явно тебя уже заждалась! Теперь-то мне ясно какие девушки в твоем вкусе, козлина! Я продолжила избивать Пабло, в том числе и по лицу, а он довольно стойко принимал на себя все мои удары, пока я окончательно не ослабла и не обмякла в его сильных стальных руках. Тогда он воспользовался коротким моментом и крепко обнял меня, прижимая к себе всем телом. Я плакала, но сил вырываться уже совсем не осталось. — Знаешь, кто действительно в моем вкусе? Вместо ответа, я, затаив дыхание, предоставила себе возможность смиренно прикрыть глаза, которые в ту самую секунду щипало от слез и позволить Пабло припасть губами к моему уху. — Ты… — Нет, — простонала я, мотая головой и стараясь абстрагироваться от всего происходящего здесь безумия. Это какая-то неизвестная науке патология, наслаждаться опасной близостью Бустаманте, после всего увиденного в его кабинете. — Да я по тебе просто с ума схожу… — снова и снова шептали его губы у уголков моего рта. Я зажмурилась еще сильнее, отчаянно борясь с собой и собственными эмоциями. Меня прямо колотило на месте. — Нет… не хочу этого слышать. — Знаешь, кого я представлял, когда она опускалась передо мной на колени… Он довольно резко схватил мои руки и приложил к своей ширинке. — Вот так я о тебе ни хрена не думаю, вот так я тебя не хочу… — Нет…нет… перестань… — Ты… — Пабло отчаянно выдохнул. Его лицо исказилось от боли, когда он отчаянно схватил мое и сжал в своих ладонях, заставляя меня тем самым посмотреть ему в глаза. — Зачем ты появилась в моей жизни? Зачем ты снова и снова сводишь меня с ума! Сука! Зачем? Зачем? — со злобой выкрикнул Бустаманте, практически оглушая меня своим нечеловеческим рыком. — Отстань от меня! — я оттолкнула его от себя, но он словно неподъемная статуя из бронзы едва пошевелился, сделав небольшой шаг назад. — Я никогда не искала твоего общества. Я никогда не проявляла своей заинтересованности в твой адрес. Ты сам сделал свой выбор! — Я не делал этот выбор! — резко вступил Пабло, искажая рот в зверином оскале. Его отчаянный рев заставил меня зажмуриться и заткнуть уши, чтобы не слышать и не видеть ничего подобного. — Его сделали за меня! — продолжил он. — Любой здравомыслящий мужчина не связался бы с тобой по своей воле! Эти слова Бустаманте окончательно меня отрезвили. Мой рот окаменел. С холодным расчетом я отпечатала смачную пощечину на его лице. Осознав случившееся, я с ужасом застыла, глядя на то как медленно Пабло поднимает голову, параллельно прикладывая ладонь к покрасневшей от удара щеке. — Довольно! Хватит! Просто дай мне сейчас уйти. — Ты же знаешь, я не могу. — Я ухожу, Пабло, — медленно попятившись спиной назад, я, осознав, что Бустаманте не намерен мешать мне или следовать за мной по пятам, резко развернулась и зашагала прочь. Где-то на середине пути, мне преградил дорогу черный внедорожник. Ходить по неосвещенным улицам в это темное время суток опасно, особенно в том районе, где находился клуб. К счастью, за рулем автомобиля сидел Томас. — Садись, — он кивнул головой, указывая на пассажирское сидение рядом с собой. Помедлив немного, я запрыгнула в салон. Хорошо, что Томас всегда был учтив. В отличие от того же Гвидо, он всегда знал, когда нужно промолчать. Снова и снова прокручивая в голове недавние события этого вечера, я вновь неосознанно начала плакать. — Что бы ты знал, я плачу не из-за Пабло. Мне плевать, что он делает! — всхлипнула я, утирая нос тыльной стороной своей ладони. Эскурра ненадолго отвлекся от дороги и окинул меня молчаливым взглядом. — Мне просто обидно от понимания, что было бы, если на его месте оказалась я. Можешь не отвечать, — я горько усмехнулась, прислоняясь лбом к холодному стеклу и устремляя взгляд на пролетающие мимо сумеречные пейзажи. — За измену меня бы пристрелили как бродячую собаку. Впрочем, даже у бездомной собаки есть выбор. В нашем же мире никто и никогда не спросит мнение женщины, — я позволила себе немного порассуждать на эту действительно больную для меня тему. — Мы все никто в глазах окружающих нас мужчин. Иногда мне кажется, лучше бы я умерла или не родилась вовсе… Томас все также молчал, припарковав автомобиль в незнакомом для меня месте. предусмотрительно обернувшись по сторонам, я вскользь поинтересовалась: — Куда мы приехали? — Это мой дом. Первый этаж, третья квартира. Поняв наконец чего Эскурра так долго возился за своей спиной, я разглядела в его руках пистолет. — Что ты делаешь? — почуяв опасность, я нервно сглотнула и уставилась на оружие. — Я… — Томас сделал небольшую паузу и вкрадчиво посмотрел куда-то вдаль, а потом снова на меня. — Я даю тебе право выбора. Ключи, — он вложил брелок в мою ладонь. — Пистолет, — продолжил он абсолютно спокойным тоном, — если понадобится. Делай что хочешь, я не стану тебе мешать. — А если я сейчас сбегу, что будет с тобой? — Не знаю, — Томас проявил долю сомнения в голосе, — может быть, Пабло пустит мне пулю в лоб, а может, мне повезет. Здесь не угадаешь. — Почему ты мне помогаешь? Ты ведь рискуешь жизнью? — А ты думаешь, что предоставляя тебе выбор, таким образом я тебе помогаю? — Эскурра чуть усмехнулся. — Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбрать свою судьбу. Может тебе удастся скрыться от Пабло, но тебе никогда не убежать от самой себя, Мариса. Поправившись, Томас вышел из машины, засунув руки в карманы, и не спеша побрел к многоквартирному дому, едва освещенному уличными фонарями. Сейчас у меня были все козыри на руках, но черт возьми, я не знала, как мне играть дальше. Так я и сидела с пистолетом в руках, и смотрела далеко вперед себя сквозь мутное лобовое стекло, решая как правильно поступить.