***
Ноябрь зарядил дождями и наполнил дни кладбищенской серостью. Дни текли за днями неспешно, как затхлая река. За это время я встала на ноги, стала невосприимчива к гамбургерам, ужасно, просто отвратительно неуклюжа (казалось бы, куда больше?) и испытывала жуткую ночную сонливость, чего за мной не наблюдалось с раннего детства. "Скоро на Портленд–Роу станет на одного Каббинса больше", – хихикала проклятая черепушка. Впрочем, я уже смело ворвалась в сладкий мир Джорджа, истребляя на своём пути всё, что было дорого его доброму сердцу – от запасов шоколадных батончиков до свежекупленных пончиков. Эти тяготы он принимал с искренним терпением, до тошноты мило; как и все остальные он стал излишне, пугающе добродушным. Итак, Холли стала готовить намного больше, Джордж уступал мне второй и третий кусок торта, а Локвуд... Он сошёл с ума, этот Локвуд. Пусть мы так и не помирились, просто будто вычеркнули из памяти эпизод в приюте, но его подчёркнутая забота струилась, будто из рога изобилия. Он не оставлял мне ни единого шанса в своё удовольствие дуться на него, или оплакивать свою загубленную юность, судьбу, карьеру и черт знает что ещё. Он возникал рядом и был настолько предупредителен, что мои мысли, страхи и обиды разлетались в стороны быстрее летящего в призрака порошка лаванды. Мы все – Киппс, Холли, Джордж, Череп и Локвуд - замерли в безвременье, упиваясь рутиной обычных дней, с той лишь разницей, что счётчик отсчитывал их в обратную сторону. Скоро на циферблате высветится совершенно обескураживающее "хей, добро пожаловать в новую жизнь", и прежняя будет потеряна безвозвратно. Джордж больше не мог видеть призраков без очков, причём, увы, не с обычными стёклами. Холли, посматривая на его грустное лицо, недавно пожаловалась, что и её зрение ослабло. Киппс в этом царстве уныния отрастил ещё и роскошные по его мнению (омерзительнейшие по общей оценке) усы и, поглаживая их, с видом старца-мудреца покачивал головой. Он ещё помнил: так и начинается закат всего. А я... Что до меня, то я и вовсе не представляла, кто я теперь. Пусть мой слух (и аппетит) обострился, но я не могла больше участвовать в жизни агентства в полную силу, подчиняясь негласному приказу быть в стороне от разного рода опасностей. На меня свалили работу с документацией, общение с клиентами, звонки, закупку опилок и соли, и прочие рутинные штуки, которые я тотчас люто возненавидела. Череп саркастически объявил, что я максимально приблизилась к тоске посмертного существования, а я и хотела бы поспорить, да только не было смысла. Призрачная утопленница была ликвидирована на следующий же день после ночного фиаско в приюте. Об этом соизволил сообщить мне только Джордж, и то весьма неохотно. Замалчивание последних событий, особенно той самой ночи, достигло размеров тайны Фиттис, и я, несмотря на тактичность и дружелюбие, чувствовала себя изгоем в родном доме.***
– Люси, будет лучше, если ты... – Не останусь. Четыре пары глаз оторвались от плана, наспех набросанного на скатерти размышлений и удивлённо уставились на меня. Впервые за несколько недель я открыто воспротивилась этой традиционной формулировке. – Люси... – мягко, невыносимо обволакивающе произнёс Локвуд и потянулся через весь стол, чтобы легонько коснуться моих пальцев. – Тебе правда лучше остаться. Дело совершенно не стоит магниевых вспышек. Да и я буду чувствовать себя намного лучше, зная, что ты в тепле и безопасности родных стен. – Я не могу так, – прошептала я. – Эти твои надёжные стены скоро раздавят меня. Я видела его борьбу, его возмущение моей дерзостью, и видела тщательно скрываемую за меня тревогу. Я нетерпеливо ждала итога этого водоворота чувств, ведь от этого зависело моё душевное благополучие. Когда Локвуд коротко вздохнул и едва заметно кивнул, я впервые за много дней почувствовала себя легче. Той ночью я отправилась на задание вместе со всеми, с напутствием от Локвуда по поводу безопасности и моего нахождения подле него. Будь это не рядовой случай, он бы вряд ли согласился. Нас снова забросило в доки: провонявшие тухлятиной, тиной и чем-то ещё трудно определяемым, но не менее дурнопахнущим. Смрад, стоявший здесь убивал наповал, однако даже этот неприятный фактор не мог испортить мне настроение. Я, упакованная в куртку чуть ли не до кончика носа, с мрачным удовлетворением втягивала холодный влажный воздух, то и дело вертясь и осматривая территорию, где нам предстояло провести ночь. – Очередной Спектр, неупокоенная душа рыбака, – коротко отрапортовал Джордж. – Если увидите его, подайте знак, в какую сторону подслеповато щуриться. – Лучше сразу метнуть туда соляную бомбу, – наставительно произнёс Киппс. – А если это окажется бродячий кот? – Кошкой больше, кошкой меньше – всё лучше, чем Локвуду искать нового одарённого сотрудника, готового столько часов в день торчать в архивах, – цинично отозвался Киппс, игриво подкидывая на ладони мешочек с лавандой. – Кстати о сотрудничестве. Что наш многоуважаемый лидер решил делать дальше, когда никто из нас уже не сможет видеть Явление даже краем глаза? Локвуд задумчиво обернулся. Цокнул языком, расправил плечи. Лукаво улыбнулся, да так ярко, будто доки осветило магниевой вспышкой. – Мы попробуем стать первым в Лондоне Консультирующим агентством. Для новичков и не только. Уж опыта у нас за спиной больше, чем у любого иного среднестатистического агентства. Я не даю ни единой гарантии, что игра будет стоить свеч. Однако спрашиваю – вы со мной? – Само собой, где мы ещё найдём себе такую шикарную работу с проживанием, – хихикнул Киппс, а Холли согласно захихикала. Джордж заинтересовано протёр очки. – Что ж, тогда у нас есть где-то часа полтора, чтобы приготовиться к встрече со Спектром и обсудить дальнейшее развитие, – с воодушевлением постановил Локвуд, и мы сгрузили сумки на землю.***
Коротала время до свидания с вожделенным призраком (о, как же я соскучилась по этому всему!) я под байки и скабрезные анекдоты прямиком из банки, поставленной рядом. Череп старался и выбирал особо смачные, однако я слушала его вполуха, больше заботясь о тумане неясного происхождения, разлившемся вокруг где-то полчаса тому назад. В конце концов, Череп не выдержал. – Это ужасная неблагодарность с твоей стороны, Люси. Я ведь стараюсь, развлекаю тебя, чтобы ты не померла от скуки в ожидании какого-то замшелого духа, – ревниво объявил он, и банка вспыхнула кислотно-зелёным светом. – Я очень благодарна тебе. Так что, пожалуй, даже назову ребенка твоим именем. Ты ведь сообщишь, как тебя зовут, чтобы я могла это сделать? – Как трогательно, Люси, – устало откликнулся череп. – Но ты опять дала маху. Впрочем, удивляться этому уже и нет смысла. А вот девчонке придется перетерпеть ещё немало заскоков своих недалеких родителей. – Девчонке? – зашлось в странном барабанном ритме моё сердце. Ладонь скользнула на живот в непривычном оберегающем жесте. – Так ты... можешь видеть кто? – Хотел бы я объявить этому слащавому папашке, что его ждёт тройня, и посмотреть, что станется с его прекрасным оптимистичным личиком, да уже проговорился, – проворчал череп, потонув в лентах эктоплазмы. Оптимистичное лицо Локвуда сейчас было приковано к моему удивлённо-растерянному. Температура упала до критической отметки и пора было заканчивать с праздностью и браться за дело, о чём он и намеревался нам сообщить, когда встретился со мной взглядом. "Я буду осторожной", – мысленно передала я ему. Локвуд кивнул одобрительно, словно понял всё без слов, и мы развернули деятельность по выслеживанию бродячего неупокоенного рыбака. – Я вижу души, – нехотя откликнулся Череп, пока я раскладывала цепи. – В конце концов они есть не только после смерти, но и в самом начале пути к ней. Поэтому я вижу и видел чуть больше, чем вы двое. – В следующий раз давай не такие пространные намёки, – попросила я. – Следующего раза я уже не застану, Люси Карлайл. Даже если вы с красавчиком решите заполонить Лондон мини-копиями. Время наших с тобой задушевных бесед движется к закономерному финалу. Едва ты потеряешь способность слышать меня, я не смогу больше утешить тебя в трудную минуту. – Нагнал жути. Не торопись прощаться, – преувеличенно весело откликнулась я. – В конце концов, у нас есть Джордж и его знания. Череп ничего не ответил.***
– Пойдём, Люси, – Локвуд мягко потянул меня за собой, прочь из холодной тени доков, под лучи поднимающегося над городом неожиданного декабрьского солнца. Я довольно щурилась, глядя на это великолепие. Жизнь вновь обрела краски – то ли благодаря Локвудову прощению, то ли ловле призрака. Его мы, кстати, оперативно нейтрализовали. Чётко и слаженно, как всегда. На мосту Локвуд остановился и обернулся ко мне. В его ладони блеснуло золотым огоньком кольцо. – Люси Карлайл, – торжественно обратился ко мне Локвуд и улыбнулся своей потрясающей, заставляющей подкоситься ноги улыбкой. – У меня есть для тебя одно эксклюзивное предложение. Эта миссия, разумеется, не сравнится с поимкой воющего духа или гремящих костей где-то на заброшенном церковном кладбище, или в самых смрадных доках Англии, где мы имели счастье находится сегодня ночью, но, смею надеяться, мы сможем привнести в неё немало радостей и приключений. – Да, Локвуд, – просто ответила я, протягивая ему свою ладонь. Внизу шумела и светилась мягко Темза, а на востоке разгорался новый день – обещающий новые приключения, и возможности, и дела и много чего ещё неизведанного. – Мы сможем.