Младший

Август. Каникулы. Казалось бы, что может быть прекраснее, но Кайо уже проснулся в скверном настроении, а все из-за раздражающего смеха парня брата. Перевернувшись на бок, омега накрыл голову подушкой, но даже так противный голосок было слышно. Подняв повязку для сна с глаз, он вышел из комнаты и заглянул в зал. Через приоткрытую дверь видно было кружевное розовое нижнее белье, надетое на омежью попу. Он подошёл к двери и демонстративно закрыл её, после чего пошёл на кухню. Папа уже во всю готовил завтрак. — Тебе помочь? — зевнув, спросил омега. — Да, если не сложно, достань чашки, очень тебя прошу. Я совершенно ничего не успеваю! Мне ведь скоро на работу бежать, — омега поставил на стол четыре тарелки. — А отец разве не дома? — посмотрев на них, спросил Кайо. — Нет, он уже ушёл на работу. Ты забыл, что у нас гость? — Тарухо посмотрел на сына, который скривился так, будто прожевал кислый лимон. — А гость… Не мог помочь? — расставив чашки, спросил омега, но его папа предпочёл промолчать. Видимо, не хотел портить отношения с возлюбленным своего старшего сына. Не прошло и пяти минут, как на кухню заявился сам Кэзуо. В шелковом халате, еле прикрывающим широкие бедра и ягодицы, он по-хозяйски подошёл к плите и поднял крышку сковородки, где жарился омлет. — Это же так жирно! Вы что, собираетесь этим завтракать? — всплеснул он руками и закрыл крышку. — Я даже видеть это не могу, какой кошмар! — Хм, а это идея, — пробормотал Кайо и натянул повязку для сна обратно на глаза. — Я тоже не люблю смотреть на жирных в шелковых халатах. — Кайо! Что ты… — папа внезапно обратился к гостю. — У нас ещё рис есть. А чем ты предпочитаешь завтракать? — Было бы неплохо, если бы вы приготовили для меня апельсинового сока, на завтрак я пью только его, свежевыжатым, если можно. Ну и от риса я тоже не откажусь, мы сегодня с Риотой собирались погулять, нужны силы. — Может, тебе ещё слетать за свежими апельсинами? — возмутился Кайо, приподняв повязку для сна — Хватит язвить, — Тарухо слегка ударил сына по руке, и повязка вновь закрыла глаза. — О да, так гораздо лучше. Скажешь, когда это чудо свалит, — скрестив руки, омега облокотился на спинку стула. Нарисованные на повязке глаза слишком смешно смотрелись с гримасой на лице сына, и даже Тарухо не сдержался, чтобы не хихикнуть. Гость же, хмыкнув, ушёл, и тогда Кайо наконец снял повязку. Когда Риота вернулся после прогулки с Майклом, все они вчетвером сели за стол, и, сколько бы Кайо ни капризничал, пришлось соседствовать с ненавистным Кэзуо, который опять как муха лип к старшему брату. Младший брат, смотря на все это, чувствовал, как внутри что-то лопается, взрывается, сердце мучительно сжималось, и казалось, температура ненависти сейчас поднимется настолько, что из ушей пойдёт пар с искрами. Почти сразу после завтрака Риота с Кэзуо ушли гулять, и Кайо остался один на один с домашними животными. Он сидел в своей комнате, открыв окно, дабы комнату наполнило свежим воздухом. Чтобы хоть как-то отвлечься, он сел рисовать, мечта стать мангакой не оставляла, и он в любую свободную минуту учился рисованию. Вдруг раздался звонок, посмотрев на экран мобильного, омега очень удивился, потому как Кио редко радовал звонками. Не успел он приложить телефон к уху, как услышал звонкий голосок кузена: — Как дела на фронте? — Танковые войска взяли в плен лучшего красавчика местного полка, — откинувшись на спинку стула, выдохнул омега и закинул ноги на стол. — Мы его теряем. — Ушли на свидание? — хихикнул брат. Странно, его смех теперь не казался раздражающим, даже наоборот, кажется, в нем было что-то особое, родное. — О да, — Кайо посмотрел на часы. — Погоди, ты же должен быть на курсах, готовиться к поступлению в этот свой… Токийский университет. — А я на курсах, изучаю зарубежную кухню, — он заговорил нарочито гордо. — Во французской пекарне? — выйдя из комнаты, догадался омега. — Угадал, и не один, знаешь, утром я был на курсах и познакомился с таким милашкой, аспирант. Живой секс, — замурлыкал Кио, стуча ложкой обо что-то стеклянное. — Он такой… — брат начал описывать очередного своего любовника, но Кайо уже не слушал. Он заметил в зале на диване расческу с рыжими волосами, и в голову пришла забавная, как ему показалось, идея. — А ещё у него голубые глаза… — последнее, что услышал Кайо, прежде чем отключить телефон. Взяв расческу, он прибежал в свою комнату и достал из ящика чесоточный порошок, который купил буквально недавно, чтобы разыграть двоюродного брата, вот только родители узнали и чуть не отняли заветный пакетик. Пришлось клятвенно пообещать, что он его нигде никогда не использует, но, кажется, время пришло. Пока он сыпал его на расческу, Майк вдруг заскулил, сверля хозяина взглядом. — Что? Мне надо спасти брата, иначе этот Ктулху утащит его на дно морское… — проговорил омега, глянув на пса, который, облизав чёрный нос, положил голову обратно на лапы. Его глаза все ещё были уставлены на хозяина. Закончив, Кайо отнёс расческу на место и вернулся в свою комнату, продолжив рисовать как ни в чем не бывало. Кэзуо с Риотой не заставили себя долго ждать. Буквально через час открылась дверь и послышался ненавистный смех вперемешку с приятным и любимым голосом. Смех вскоре затих где-то на кухне, а в комнату Кайо постучал старший брат. Тот открыл её, впуская альфу в комнату. — Кайо, мне надо с тобой поговорить, — вздохнул Риота, усевшись на край кровати омеги. — О чем? — отчего-то Кайо избегал смотреть на старшего брата, ему казалось, что одного взгляда хватит, чтобы его сердце остановилось. — О Кэзуо. Зачем ты так с ним? — Риота смотрел в спину брата, сверля его. — Мне он не нравится, — сдержанно ответил тот, слегка повернувшись и краем глаза видя брата. Он был идеален, как казалось омеге. Высокий, с чёрными волосами, красивым горячим взглядом, рифленым торсом, скрытым под белой футболкой. В груди горело жгучее желание просто накинуться на него, но что-то сдерживало. — Чем он тебе не нравится? — Да своим поведением! Ну что он ведёт себя… — омегу передернуло, когда в комнату буквально ввалился Кэзуо и тут же накинулся на альфу. — Вот в общем-то вот так, — Кайо встал и, взяв омегу за рукав его футболки, дёрнул. — Не заляпай мне тут все своей ядовитой слюной. — Ой, ну что ты какой вредный, малыш? — омега вдруг схватил Кайо за щеку и слегка её потрепал. — Да отцепись ты от меня! Уйди, — ударив его по руке, Кайо заметно разозлился. Он ненавидел, когда с ним сюсюкаются, как с маленьким ребёнком. — Кэзуо, иди в зал, не трогай его, — Риота встал между омегами, и его парень, задрав нос, ушёл, оставив братьев наедине. Фыркнув, омега сел на кровать, опустив голову и уставившись взглядом в пол. Риота сел рядом, омега почувствовал, как горячая ладонь легла на его спину, слегка поглаживая. — Кажется, я понял, в чем дело… — проговорил альфа, покосившись на брата. — Ммм, — омега повернул голову и увидел хитрую улыбку на лице старшего брата. — Ты меня ревнуешь. — Да иди ты! — выпрямившись, омега схватил мягкую игрушки в виде тигренка и ударил ею брата. Его щеки слегка порозовели, он и правда чувствовал дикую ревность. Риота только засмеялся, потянувшись к омеге и защекотав. Майка приподнялась, и альфа увидел проколотый пупок. — Ты глянь чего натворил, — коснувшись его, проговорил альфа. — Родители в курсе? — Если ты им не выдашь своего младшего братца, то они будут в полном неведении. Риота потрепал винные волосы брата, превращая более-менее уложенную причёску в нечто несуразное. После чего он посмотрел в его глаза, и что-то внутри щёлкнуло: Кайо смотрел в такие глубокие и любимые карие глаза, он прикрыл глаза, готовясь к чему-то сокровенному, был готов к первому поцелую, но губы брата коснулись скулы, после чего он встал, сказав: — Пойдём, поможешь мне с обедом. И не веди себя так странно, — последнее он сказал с явным смешком. — А то я могу подумать, что тебе очень нужно альфье внимание. — Ой, иди ты в пень! — омега зашвырнул в брата тигренка. Тот лишь рассмеялся и, показав язык, кинул игрушку обратно и скрылся в коридоре. Омега упал на подушку, закрыл глаза ладонями и, прокрутив последние минуты в своей голове, залился краской и вскрикнул: — Кайо! Ты дурак! — Самокритика — это прекрасно, — мимо двери омеги проходил Кэзуо. — Самокритика — это прекрасно, — пискляво передразнил его Кайо. — Недолго тебе радоваться осталось, я верну себе брата, — пробормотал омега уже себе под нос и, выйдя из комнаты, гордо направился на кухню, где его уже ожидал старший брат.