Младший

Кайо проснулся рано, что для него было огромной редкостью. Обычно омега любил поспать в выходные до обеда. Он встал с постели, потягиваясь, и принялся причесывать свои волосы, открывая недавно выбритый висок, из-за которого, к слову, отца чуть не хватил удар. Папа, правда, тогда поддержал, сказав, что нечего ходить как большинство с простыми стрижками. Проверив, заперта ли дверь, омега обработал пирсинг, который противно саднил. — Кайо, — в дверь постучал отец, — нужна твоя помощь! — Да, иду, — вздрогнув, омега уронил перекись, которая растеклась лужицей на кровати. — Черт, — полушепотом выругался он, заметив, что жидкости осталось мало. Выдохнув, он поправил майку и вышел из комнаты. Отец стоял с псом в дверях и обувался. Отправив сына на кухню помогать папе, он ушёл. — С чем помочь? — войдя в комнату, спросил омега, заметив папу, который чистил рыбу. — Надо порезать салат, — улыбнулся тот. — Только давай сделаем без майонеза. Ты же знаешь, что твой дядя только за здоровое питание и здоровый образ жизни. Кайо закатил глаза. Дядя всегда любил выпендриваться чем-то вроде «здорового питания». Омега спорить не стал, смысла он в этом не видел, лишь сделал так, как просил папа. Из разговора он узнал, что на встречу с братом придут родственники. Это удручало, но, с другой стороны, почти месяц любимый брат будет рядом. Время было уже два часа дня, когда в дверь постучали. — Я открою! — взволновано выкрикнул Кайо и помчался к двери. Он ожидал увидеть брата, но вместо него там стоял дядя и кузен. Оба омеги были одеты с иголочки, волосы аккуратно уложены, лёгкий макияж, в общем и целом выглядели они очень даже хорошо, но вот их поведение всегда раздражало, а если быть точнее, именно поведение дяди, от которого с самого детства Кайо воротило. В особенности от вечной «гонки»: он постоянно пытался сделать своего сына в разы лучше, чем Риота или Кайо. Поздоровавшись друг с другом, дядя начал о чем-то щебетать с папой Кайо Тарухо, пока мимо них не промчался ритвер. — Ужас какой! — вскрикнул дядя. — Эти животные. Вы все никак от них не избавитесь? — Ну, это же… Тоже члены семьи, — растерянно произнес папа, пожав плечами. Он был тактичен и никогда не высказывал мыслей вслух, особенно про своего брата. — Это-то? Да от них только грязь, мусор, зловоние. И они жутко раздражают своим лаем или мяуканьем. Ужасные создания. — Прям как некоторые родственники, — тихо, так, чтобы никто не услышал, шепнул Кайо. — Что ты там говоришь? — белоснежная дядина улыбка как-то неприятно блеснула. — Говорю, что вы прекрасно выглядите, — улыбнувшись ужасно фальшиво, отчего улыбка больше напомнила оскал, произнес омега. — Ммм, что не могу сказать о тебе. Тарухо, тебе стоит заняться его внешним видом. Хотя, в «Мараоке» не особо-то следят за этим. Ну да, обычная школа, — небрежно сказал омега. — То-то наша престижная. Не дай бог ты придёшь с неухоженными ногтями, что будет, — дядя говорил это уже скорее себе, направляясь в сторону кухни. — Зато в «Мараоке» учатся люди, а не напыщенные курицы, — нахмурился Кайо. Кузен, услышав это, ничего не ответил, только тихо засмеялся в ладонь. Благо, брат не особо кичился школой перед Кайо. Он относился к месту своего обучения как к должному. Ему не особо была заметна разница между престижным и не очень местом обучения, знания-то везде одинаковые, если учиться. Возможно, Кайо и Кио были бы лучшими друзьями, если бы не родители. Однако общались они в целом хорошо. Вот и сейчас, зайдя в комнату Кайо, Кио сел в кресло и начал рассказывать о своих похождениях по альфам. И пусть Кайо не особо было это интересно слушать, но это явно лучше, чем слушать бредни дяди на кухне. Он гладил мурчащего на его коленях кота, периодически смотрел на забегавшего в комнату Майка, которого Кио тоже был не прочь потрепать за ухом. Собак кузен, кстати, любил и очень сильно расстраивался, что папка против вообще любых домашних животных в доме. Кио рассказывал уже про третьего альфу, как вдруг раздался звонок в дверь. Не дослушав, Кайо вскочил и бросился открывать. На пороге в этот раз стоял брат, но было одно но. Ядовито-рыжее, в больших круглых очках, маленьким носиком, крупными серыми глазами и с широкими бёдрами это «но» сделало поклон, поздоровавшись. — Ах, Кайо, — брат, улыбаясь, обнял своего младшего брата. — Я так рад тебя видеть. Знакомься, это Кэзуо, — он указал на рыжего омегу. — Здра-асти… — слишком фальшиво, слишком глупо и как-то шепеляво произнес омега, смотря на незнакомца. — Я очень рад… Встречи, — залепетал тот, когда за спиной Кайо выросли фигуры родителей. — Сынок, ты не говорил… — ошарашенный отец смотрел то на омегу, то на сыновей. — Ах, да, Кэзуо хотел остановиться в гостиной, но там что-то случилось с водой, затопило несколько этажей. Можно он поживет у нас? — помогая затащить чемодан гостя, проговорил альфа. — А, только поживет, я уж подумал, — нервно засмеялся Кайо, и вдруг брат невпопад вставил: — Он мой парень. Кайо так и подавился воздухом. Внутри все переворошилось. Стало как-то не по себе, словно давно затухший вулкан вдруг начал медленно вскипать. В душе пробудился неизведанной зверь, громко рычавший, не желавший принимать тот факт, что любимого брата может кто-то забрать. Тем более такое рыжее «чудо». Кайо всем сердцем не желал его принимать. Пока они сидели за столом, Кэзуо так и сяк лип к брату: то подержит его за руку, то лез целоваться. Это выглядело, как казалось Кайо, очень мерзко. После очередного поцелуя он как бы случайно уронил со стола палочки. Наклонившись за ними, он дёрнул за рукав Кио, который мгновенно нырнул под стол к кузену. — Меня сейчас стошнит, — шепнул ему Кайо, состроив ужасно кислое выражение лица. — Да брось, салат очень вкусный, — засмеялся тихо Кио. — Ты меня понял, — нахмурился тот. Ему сейчас явно было не до шуток. — Не обращай внимания. Если тебе будет легче — мне этот тип тоже неприятен. Слишком он… Ванильный, — Кио передернулся, словно съел что-то настолько приторное, что вызвало у него рвотные позывы. — Мне стало легче, спасибо, — небрежно бросил Кайо и вдруг услышал то, от чего настолько резко попытался встать, что ударился головой об стол. — И когда вы планируете свадьбу? — промурчал папа. Кажется, ему очень понравился Кэзуо. Кайо вылез из-под стола, потирая затылок, и с уже нескрываемым гневом посмотрел на рыжика. Тот противно хихикал, слишком фальшиво, чтобы Кайо поверил в его искренность. Зато в неё верили родители. Голова пухла от уже ненавистного смеха и противного голоса. Кайо взял палочки и, сославшись на то, что их надо сполоснуть, пошёл на кухню, успев дёрнуть кузена. Тот побежал следом. На кухне омега включил воду и, повернувшись к Кио, гневно произнес: — Я не вынесу это существо! И оно ещё будет жить с нами! Это полный… Выругаться ему не дал кузен, закрывший дверь и проговоривший: — Ой, ты слишком все принимаешь близко к сердцу, — он стал рассматривать свой маникюр. — Я? Ты вообще на чьей стороне? — омега вскипал, кровь стучала в висках. — Ну… Зная, что ты не особо меня любишь… — Ой, все! — выкрикнул Кайо, закрыв кран. — Да ладно тебе, я пошутил. Конечно, я на твоей стороне, и мне тоже не нравится это существо, как ты выразился. К тому же Риота и мой брат тоже. Так что, если ты будешь вести войну, возьми меня в долю. Давненько я не веселился. Приподняв бровь, омега глянул на кузена и хитро улыбнулся: — Хорошо, по рукам. Омеги пожали друг другу руки, обменявшись хитрыми взглядами. — Ты забыл, кстати, сполоснуть свои палочки, — выходя из кухни, проговорил Кио, и Кайо, выругавшись, включил воду обратно. В целом весь день прошёл очень ужасно. Раздражающий дядя, то и дело говоривший что-то про себя, восхваляющий сына так, что, зайди в квартиру незнакомец, он бы решил, что говорят о каком-то ангеле, если не о боге. Кио ни толики не краснел, но, кажется, ему было смешно все это слушать, и, дабы не рассмеяться, он продолжал есть, изредка поглядывая на Кайо, у которого появился очередной раздражитель — Кэзуо. Ох, как же хотелось треснуть этому рыжему «чуду», когда он в очередной раз полез к брату целоваться. В голове омеги уже сто раз накормил Кэзуо экскрементами своих домашних любимцев, несколько раз помешал краску в его шампунь и ещё что только он ни делал и уже почти угомонился, как вдруг увидел, что парень достал телефон и начал делать селфи, надувая губки уточкой. Забывшись, омега закатил глаза и во все горло выкрикнул: — О, боже! Только не это! — Кайо! — к нему вдруг повернулся папа. — Это же гости, ну что ты. Как ты себя ведёшь? — Вот, о чем я и говорил, Тарухо, — в разговор внезапно включился дядя. — Его задница так и просит ремня. — Моя задница просит сейчас только огнетушитель… — прошипел еле слышно омега, сжимая пальцы в кулаки. — Совсем не современный мальчик, — дядя не услышал Кайо и, противно улыбнувшись, открывая свои выбеленные зубы, посмотрел на Кэзуо, который опять смеялся. — Ой, он просто ещё маленький, — махнул рыжий рукой. — Ну ничего, мы его всему научим, — он повернулся к Кайо, и тот пожалел, что у него под рукой нет ничего тяжёлого. Как же хотелось что-то швырнуть в эту довольную морду. — И правда, Кайо, чего ты вдруг? — улыбнулся старший брат, и это немного успокоило омегу. Все же Риота был самым настоящим и большим авторитетом для него, даже больше чем родители. — Не выспался, — выпалил омега и налил себе апельсинового сока. Совсем скоро дядя и кузен засобирались домой. Кио попросил если что писать ему или звонить, обещал всегда быть на связи. И, когда они ушли, отец, нахмурившись, посмотрел на младшего сына: — И? Что это были за спектакли? — Это? А, это был мой любимый дядя и не менее любимый двоюродный брат, — развёл руками Кайо. — Я тоже не особо их люблю, отец. Хотя, у Кио, кажется, завёлся мозг. — Кайо! — рыкнул отец, ударив рукой по тумбочке. — Хватит острить и строить из себя дурака! Сколько ты ещё будешь нас позорить?! Омега ничего не отвечал. Сказать хотелось многое, но, смотря в строгий взгляд отца, не особо тянуло трясти красной тряпкой перед разъяренным быком. Поэтому он лишь отошёл в сторону со словами: — Я спать. — Помоги папе! Сейчас же! — крикнул вслед ему отец, и Кайо, развернувшись на пятках на сто восемьдесят градусов, пошёл обратно. Вдвоем они разбирали стол, пока отец мыл посуду на кухне, а Кэзуо лежал на брате. Только сейчас Кайо понял, что его смех ему напоминает потуги морской свиньи, и, представив, что у него на диване сейчас лежит это морское животное, ему в разы стало легче. Когда зал был освобождён, старший брат с отцом разложил диван. В то время как они ушли за комплектом постельного белья, Кайо увидел, как Кэзуо вытащил свой чемодан и, сев, стал его разбирать. — Тут моя комната за стенкой, — проговорил омега, скрестив руки на груди и облокотившись на дверной косяк. — Я очень чутко сплю, так что трахайтесь потише, договорились? — Малыш знает неприличные слова, — рыжик поднял на него свой взгляд, который уж очень сильно напоминал змею. — Тебя и правда стоит наказать. — Давай это без тебя решим, — взяв на руки любимого кота, Кайо ушёл в свою комнату и, закрыв дверь, упал на кровать, закрыв лицо руками. В груди было пусто, чего-то не хватало. Казалось, его грудь пробита насквозь, и, чтобы хоть как-то защититься от противного сквозняка, хотелось облачиться в непробиваемую броню иронии и сарказма.