***
Веселье продолжилось и после того, как голоса стихли, а Гинро полез из бочки прочь. По его глазам, смотрящим в темень острова, можно прочитать радость и желание сойти с судна на сушу. Но Юрей не смотрит на это: он держит края бочки одной рукой, а другой пытался схватить парня за щиколотки — стоило затащить неугомонного в безопасность, иначе последствия будут необратимы. Блондин судорожно кому-то шепчет и разводит руки в стороны. Он перепрыгивает с одного места на другое, действуя удивительно бесшумно: инстинкт самосохранения, по всей видимости, работал отлично, и на режиме инкогнито спасал своего обладателя. Но как только со стороны острова повеяла разочарованная да обозлённая аура, от него и след простыл — Гинро забирается обратно в тесное убежище. Когда биолог, за короткий миг, успевает рассмотреть несколько фигур на выступе скалы. Он был уверен, что там стоит пара женских персон, а с ними, в абсолютно схожей позе досады, находился массивный мужчина, который качает из стороны в сторону головой. Биолог запоминает их силуэты. Однако расстраивало то, что из-за большого расстояния не было видно лиц «спасающих». Край бочки соприкасается с полом, когда блондин забрался на спину биологу, чтобы поместиться в небольшой округлой коробке. Со стороны это выглядело, словно малыш панды не хочет отпускать мать, но на самом деле им ничего не оставалось. — Эй, боец, кто-нибудь трогал эту бочку? — явный старческий голос разнёсся первой и самой неожиданной молнией вовремя и так бушующей грозы. Шаги говорящего были бесшумными, а его дух имел властный и сильный характер, что проходила через деревянную поверхность. Юрей и Гинро одновременно нервно сглатывают слюну. — Нет, — отчеканил страж. — Тогда почему она не там, где раньше? Да, она была примерно на мизинец в стороне от того места, где стоит на данный момент. Гинро затаил дыхание, сам того не замечая. Юрей, несмотря на ношу, всё больше сжимался в комочек, а когда перед ним в небольшой щели появились очертания старческих глаз, его тело и душа замерают в немом ужасе. Тени падают настолько удивительно, что белки глаз потемнели в несколько раз, а зрачки от огня факелов горели умом и лисьей хитростью. Однако, стоит заметить, что хитрость лесного зверя и хитрость любого другого существа колоссально отличаются друг от друга, хотя в сравнении многих имеют общие черты. Потому биолог сам для себя решает не стараться обхитрить этого человека, кем бы он ни был — он проиграет заранее. Наглый звон и треск из теплицы корабля заставляет сработать мозжечок присутствующих и резко повернуть голову. Юрей смог тихо выдохнуть, как только пугающий взгляд исчез. А топот ног стал отрадой для пары перепугавшихся парней. Но, самое главное, властный дух перестаёт нависать над бочкой ванной щёлочи. — Этот человек слишком страшен… — шёпотом заключает биолог, когда Гинро судорожно согласно кивает головой. — Давай выбираться отсюда, ваши друзья ждут на острове, хотя они очень странно себя вели… — Им нужна лаборатория, — блондин осторожно и со всей существующей в нём аккуратностью поднимает бочку, пропуская сначала Юрея, а потом, когда биолог придерживает их трёхчасовое место пребывания, выбирается сам, скрежеща зубами. — Мы спасены, козы решили взбунтоваться. Они нас спасли! — Домашние козы — спокойные животные, если их не пугать. Вероятно, наш спаситель Суйка, если, конечно, это так, то нам стоит е… — не успевает биолог закончить, как Гинро решает бежать с ухмылкой до ушей. — К нам пришла подмога! А значит, мне больше ничего не нужно делать! — парень рванул на утёк, применяя секретную технику: «свалить всю работу на кого-нибудь другого». Но, вовремя опомнившись, Юрей бежит вслед за ним: — Гинро, а ну стоять! — биолог хватает того за шиворот, тем самым остановив беглеца. — У страха твоего глаза настолько велики? — Так ты сам боишься… — лишь шепчет он в ответ Юрею. — Я боюсь, согласен, но стоит помочь Суйке, да и похоже, твои друзья тоже сейчас мало чем нам помогут, — если так посмотреть — пара слов не вдохновила блондина: он лишь задумчиво куксит нос, поглядывая в сторону, где лежат сложенные статуи команды корабля. Но биолога это не останавливает, наоборот, его «терпелка» лопается. — Ладно, хорошо… Сейчас я не должен стоять тут с тобой и уговаривать тебя помочь! Жил себе спокойно да припеваючи вместе со своими шизоидными тараканами, пока меня не угораздило один раз проснуться да встретиться с неизвестным мне ребёнком и попасть в такую дрянь! Да и всё произошло не меньше, чем за десять часов! Я испытал стресс, дезориентацию, и ты думаешь, что я не хочу сейчас просто спуститься на сушу и вернуться к себе?! Ещё как, блин, хочу… Просто совесть не позволяет. Гинро был напуган резким всплеском эмоций у человека, что до этого был спокоен и уверенно сдерживал себя. Блондин глядит так, словно его покидает душа, но стоило Юрею принять спокойный вид, поправить спавшие волосы — душа вернулась обратно — биолог больше не выглядит пугающе. С конца палубы доносится голос, который заставляет двоих парней встрепенуться: — Там кто-то есть! И бег нескольких островитян разнёсся по кораблю. Новый неожиданный грохот тут же прерывает его, а кряхтение приходит на замену их решительным речам. — Гинро, показывай, где эта ваша лаборатория. Быстро! — блондин, переступив через собственный страх, хватает Юрея за локоть и тащит к лестнице на нижнюю палубу. — Мы сможем спасти вас всех… — лишь периодически шепчет копейщик да старается унять инстинкт самосохранения — ему было сложно. — Я вернусь вместе с командой, и мы спасём вас всех! Тем временем на острове команда, блюдшая лишь за переполохом на корабле, не упускала из виду детали и силуэты, что маячили перед глазами. Бочки катались, сбивали островитян, прятали зелёный арбуз от чужих рук; но как только бочка поднималась, Суйка прокатывалась между ног и убегала от их цепких пальцев. Поймать Джерри у них не получалось, они были одного родства с котом Томом. Научник наблюдает через подзорную трубу, пытается уследить за дитём. Но ему и команде больше интересен факт того, кто увязался за Гинро? Но одно им было понятно точно — мальчишка помогает Гинро. — Он… или она… Этот ребёнок не из нашей деревни. Это точно, — островитянка подтверждает небольшое недоверие блондинки к неизвестной личности и отдаёт подзорную трубу обратно владельцу. — Но это точно ребёнок, не стоит беспокоиться. Он вашим друзьям не навредит. — Мне не нравится, что за Суйкой и Гинро кто-то увязался, даже если это ребёнок. Он может быть нашим врагом. — Кохаку глядит хмуро и не спускает глаз с фигуры, как считала сама, мальчишки. — Это простой маленький мальчик, он не навредит им, — островитянка хотела положить ладонь на плечо девушки-бойца, заверить её, что угрозы от него не будет, но та лишь отвечает колким взглядом голубых глаз. — Это не «простой маленький мальчик». Да, рост говорит совсем о другом, но развитие мускулатуры на уровне со взрослым человеком. Вероятно, одного возраста с Геном, может, немного младше…— уверенно произнёс научник, не прерывая зрительного контакта с палубой и хаоса на ней, когда остальная часть команды замолчала. Он продолжал следить за ситуацией на корабле. Но в один славный момент подскакивает, словно ужаленный: — У них получилось! Остальные тоже, в ту же секунду, оказались рядом да устремляют свой взор на корабль. Нечто схожее с машиной, обернутой в камуфляж из веток, поднимается с помощью механизма на палубу. Он издавал настолько страшный скрежет, что некоторая стража покидала копья вниз и закрыла уши. У диковинного зверя глаза-стёклышки сверкали под светом луны и пламени. Трава и ветки маскировки в ночи казались тёмно-зелёной шерстью. Колёса из бамбука — странными лапами. И когда четырехколёсное существо с фырчанием, тарахтением понеслось к воздушной лестнице — трапу, островитяне не испугались, а со злобным криком понеслись за ним. Да не поспели — выездная лаборатория благодаря воздушным «лапкам» съехала с трапа, да поплыла по поверхности воды, позже выезжая на остров. Страже же казалось, что зверь, представший перед ними в первый раз, умеет плавать. Суйка умело управляет машиной. Гинро стоит позади да успокаивает дыхание и собственное сердце. Юрей свалился на пол, даже не заботясь о том, куда упали его телеса. Дыхание биолога было странным и прерывистым. Он словно упал в сонный бред, который вызван сильным стрессом, нервная система и голова, подобно устройству современности, перегружено и требовало долгой перезагрузки. Потому изморённый странным приключением ушёл в мир без сновидений. Суйка и Гинро до появления своих друзей, успевают проверить состояние нового знакомого. Однако, когда отошли от него, убедившись в его сохранности, двери лаборатории открываются и в машину проходит научная команда. — Отлично поработали, лодыри! — хвалит научник с весёлой улыбкой да неаккуратно проводит ладонью по голове ребёнка. Дитё смеётся и облегчённо шмыгает носом, когда Гинро вновь разразился слезами счастья и облегчения. — О, это тот помощник? — Кохаку указывает на Юрея, который лежит в углу. — Он спит, — шмыгнув, Гинро отвечает Кохаку. — Но очень странно дышит. Ровное дыхание прерывается, а тело шумно набирает в лёгкие воздух, как только его переставало хватать, возобновляя дыхание. Он спит и не подозревает о происходящем вокруг него. — Суйка встретилась с Юреем на пляже, когда искала вас. Он умеет спать с открытыми глазами! — девчушка с добрым взглядом смотреит на отдыхающего биолога. — Он как Сенку, только больше любит биологию и очень много знает о растениях! Юрей рассказал о некоторых, когда мы шли к кораблю. — Как Сенку? Научник что ли? — блондинка садится рядом, стараясь через плечо незнакомца взглянуть на лицо. — У него странное имя. — За научным царством увязалось неизвестное привидение, — менталист, что до этого лишь наблюдал, проговаривает с усмешкой. И правда, биолог известен со всей команды паре человек, для остальных он являлся островитянином, негласно помогающим Суйке и Гинро. И не более того. Команда не знает и его внешности, Юрей отвернулся к стене, когда в лаборатории появились незнакомцы, да зарылся в чёрные кудри. Он, походу, и во сне защищает себя от чужих взглядов.***
Запах сырости витает в воздухе с ароматом химических препаратов. Они окутывают рецепторы обоняния да медленно будят человека, что уснул лицом к стене и проспал более десяти часов. И сейчас, пока оставшиеся от Научного царства разбрелись по сапфировой пещере, рассматривали её красоты, менталист и научник сидят в лаборатории да ожидают пробуждения биолога. Он усердно отворачивался, ложился на бок, спиной к его «наседкам», или поднимался, пытаясь встать на ноги, но обладатель гетерохромных волос и главный научник ловили лунатика, вновь укладывали на деревянный пол и продолжали ждать пробуждения. Менталист даже пошутил, что привидение хочет убежать во сне. — О чём задумался, Сенку-чан? — менталист замечает, как научник отстранённо глядит в стену, иногда постукивая грифелем карандаша по деревянной поверхности. — Кохаку надо победить в конкурсе красоты, нам для создания косметики понадобится совсем немного, но на острове может не быть нужных «ингредиентов», — научник рассуждая и отвечая на вопрос менталиста, стукнул пару раз остриём грифеля по ладони. — Да и этот человек кажется знакомым… — Юрей? — в ответ получает положительный кивок. — У парня столько шрамов на теле, не думаю, что это трещины от раскаменения. Тело биолога и вправду покрыто шрамами: от тазовых костей до ключиц, но и трещины — последствия выветривания каменных статуй, присутствуют на теле. Они соединяли шрамы прошлого между собой, как небольшие мостики. Рисунки из них складывались кривые да малопонятные, словно на коже, опалённой солнцем, появились светлые прожилки мраморного камня. Но сам он оставался существом из плоти и крови. — У меня предположение, что Юрей современник. — Почему? — менталист пододвигается ближе к биологу да подробнее рассматривает его тело. Он не скроет, у него тоже присутствовало ощущение, что человек, который попался Суйке на пляже — современник. — Суйка сказала, что этот островитянин биолог, — Сенку повторяет действия собеседника. — Я не думаю, что в их деревне так называют садоводов. — Я думаю, что шрамы тоже могут послужить доказательством, — добавляет своё слово ко мнению научника. — Посмотри, если убрать плавные и широкие рубцы, то останутся ровные. Они идут параллельно друг другу. Приведение определённо желало наложить на себя руки… Проходит несколько минут и биолог, наконец, медленно открывает глаза. В голове появляются картинки-воспоминания прошедшего дня, голова вновь идёт кругом. Только после сна воспринять такую реальность было немного проще, чем когда он пытался переварить всё самостоятельно со страхом за жизни Гинро, Суйки и своей. Он слышал половину короткого разговора людей, вероятно, друзей тех, кому помогал, но даже не задумался о словах приветствия или возражения в их сторону, да что уж говорить, их тембр был расплывчат и непонятен. На устах биолога только один вопрос, и он непременно задаст его: — Я не сплю? — хриплый голос очень тих и по-детски забавен, но Юрею на состояние своих связок сейчас наплевать. — О-о-о, Юрей-чан проснулся. Мы тебя разбудили? — менталист по-доброму улыбнулся, смело игнорируя вопрос и ожидая, когда привидение поднимется. — Да или нет? — вновь спрашивает он, обходя стороной любезность того, кто отражается тусклой перевёрнутой тенью в пробирке. — Нет, — немного обдумав, отвечает менталист, оставаясь в своём расположении духа. — Нет, — научник по инерции отвечает на заданный вопрос да спокойно глядит на спину биолога, что поднималась и опускалась от задумчивого дыхания — когда ты включаешь мозги, погружаешься в состояние: я жив, но не контролирую себя. Пара секунд, пара лишних мгновений и Юрей надеется, что ослышался. Попросит повторить ответ, ссылаясь на выдуманную ветреность, да когда повторно слышит — желает не верить своим ушам… Момент появления всего спектра эмоций на лицах научника да биолога, что подскочил с места, словно ошпаренный кипятком, был невообразимо прекрасен. Неожиданность, удивление, лёгкое раздражение, мимолётное спокойствие да момент их сумбурного знакомства — всё пролетело, как будто одна секунда и являлась их скудной короткой жизнью. А крик Юрея и более сдержанный голос Сенку разлетелись ошеломлённым эхом. — Репейник?! — Малакий?!