Леди Смерть.

Синее, на удивление спокойное море отражало блики садящегося солнца. Далекий берег становился все дальше и дальше, ещё немного, и совсем не различить будет ни причала, ни пристани. И розовели облака, и был воздух, пропитанный снедью и солью. Романтическая обстановка: кто-то уже начинал страстно целоваться, вжимаясь в борт корабля… Тома тошнило. Корабль шатался вправо-влево, несмотря на океанскую тишь и гладь. Ветер был, но вместо прохлады он приносил лишь терпкий запах рыбы и другой морской живности. Если у Реддла и были когда-то сомнения по поводу морской болезни, которой он мог предположительно страдать, то эта поездка развеяла их полностью. Бросив все чемоданы на Ри, с какой-то непонятной задумчивостью вглядывающуюся вдаль, Том буквально побежал в каюту, все остальные проблемы отложив на потом. Когда он смыл остатки своего завтрака, которому так и не было суждено нормально перевариться в желудке, он посмотрел в зеркало. И Реддл увидел все — и тонкую струйку слюны, стекающей по подбородку, и неестественную бледность, и синяки под глазами, и обескровленные бледные тонкие губы. «Ри заругает…» — подумал парень, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшую косметичку. Прохладной водой из-под крана Том умылся, прежде чем начать замазывать синяки тонким слоем тонального крема. Бледность он исправил с помощью пудры, а губы разукрасил бледно-розовой помадой. Нет, Марволо не любил ни макияж, ни что-либо ещё неестественное на своём лице, но других способов придать живости чертам своего лица он не видел. Однако… — Ри, нам надо поговорить, — собравшись с силами, произнёс Том, закрывая за собой дверь ванной комнаты. Девушка сидела за столом, никак не реагируя ни на Тома, ни на его слова. Такое состояние Смерти было уже не в новинку для мага, так как Ри часто впадала в прострацию, но конкретно сейчас Марволо нутром чувствовал приближение чего-то воистину ужасного. — Давай позже, хорошо, Том? — произнесла она каким-то не тем голосом, даже не глядя на волшебника. — Хорошо, — согласился Том, когда все его существо кричало ему, что с его Смертью безусловно что-то не так. Они обедали вместе с остальными пассажирами. Том не ел — лишь постукивал ложкой по краям чашки с чаем, сахара в котором и в помине не было. Спазмы наконец отпустили его многострадальный желудок, но это не отменяло головной мигрени и странного тянущего ощущения в груди, определения которому Том дать пока не мог. Ложка последний раз звякнула, и стакан разбился бы окончательно, если бы не чары стазиса, наложенные тут же на неё предусмотрительным магом. Но даже этот нюанс не помешал ему моментально погрузиться в воспоминания… Чёрная гладь Чёрного озера отражала блики хогвартских огней, когда их лодки плавно приближались к замку с такой легкостью, от которой просто дух захватывало. Прикрыв глаза, Том наслаждался поездкой. Размеренный плеск воды ласкал душу, а гомон будущих сокурсников казался далеким и недосягаемым. Распростерши руки в разные стороны, Реддл полной грудью вдыхал свежий морской воздух… Как же ему было хорошо! … Том очнулся как ото сна, беспокойного ночного кошмара. Разбилась чашка, освободившая от его чар. На удивление его больше не тошнило, только голова все ещё немного кружилась. Встав из-за стола, парень шатающейся походкой направился на палубу. — Вы в порядке? — окликнул его кто-то. — Да, в полном… — волшебника опасно подкосило, ещё немного, и он бы поцеловался с полом, если бы окликнувший не подбежал к нему и не поддержал его под руку. — Думаю, вы все же не в полном порядке, — учтиво заметил мало, чуть ли не силком затаскивая его в какую-то каюту, свою по всей видимости. Руки его были пухлые, тёплые, живые. Лицо доброе, спокойное. — Как вы отнесётесь к чашечке чая с пирожным? *** Такого отменного чая Том ещё не пил никогда. А пирожные по форме напоминали что-то среднее между нюхлем и гиппогрифом: было видно, как старался пекарь, когда готовил их. — Якоб, — представился магл, вновь протягивая Тому свою круглую ладошку. — Том, — Марволо так же решил сохранить свою фамилию в тайне. — Я пойму, если ты не хочешь делиться своими проблемами, Том, — продолжил Якоб. — Все же мы даже незнакомы. — Незнакомцам обычно и рассказывают свои тайны, — заметил колдун. Ещё несколько глотков чая спустя магл продолжил разговор. — Та тощая девушка, с которой ты вместе в каюте. Вы встречаетесь? Том чуть чаем не поперхнулся, представив лицо Ри, если бы она услышала слова этого смертника. — Нет, я был бы, конечно, не против, — сдерживая нервозный смех, произнёс Том. — Но учитывая, что большую часть моей жизни она мне заменяла мать, думаю, нет. Магл посмотрел на него в ответ с усмешкой. — Что? — вскинулся Том. — Мать и сын… — задумчиво произнёс Якоб. — Именно об этом в первую очередь и думаешь, глядя на вас. Скорее старая пара супругов, вечно ссорящаяся по пустякам! — По пустякам? Она меня игнорирует! — То есть то, что я назвал вас старыми супругами, тебя не смущает? Том на это лишь махнул рукой. Сил продолжать разговор не было. — Я тебе вот что скажу, Том, — вновь взял слово Якоб. — У меня тоже ведь была и девушка, и любовь… — И что с ней стало? — не сдержался Реддл, когда магл умолк. — Я ее бросил. Она ушла, стала последовательницей какого-то террориста. Я не знаю даже жива ли она сейчас… — А сейчас? — Марволо испытующе посмотрел на собеседника. — Нет. Я бы не пошёл за ней, понимаешь? Я бы попытался остановить ее, не бросать в трудную минуту. Но за этим Вальдом, фамилию не помню, я бы не пошёл… Якоб чуть ли не плакал, а Том вдруг неожиданно почувствовал себя лишним, случайным прохожим, по воле случая натолкнувшимся на такую драму. — У вас ведь ещё не все потеряно? — спросил его вдруг магл. — Нет, — так же неожиданно ответил Том, одновременно с этим признав свою влюбленность в эту сумасбродную шотландскую Смерть. — Не повторяй моих ошибок, — только и произнёс толстяк, смахивая с щеки одинокую слезу. Том ещё некоторое время смотрел на Якоба и лишь потом кивнул. Когда они решат вопрос с Бузинной, он обязательно поговорит со Слизерин, уладит все вопросы и недомолвки. После. — Тогда, до завтра, наверно, — сконфуженно произнёс Реддл, поднимаясь из-за стола. — До завтра, — эхом отозвался Якоб. Когда Том уйдёт, он ещё долго будет смотреть на закрытую дверь, прежде чем, тяжело вздохнув, отправится спать. *** В темноте каюты, в полнейшем одиночестве лежал на кровати юноша, чьё сердце подбиралась тьма. Глаза Тома были широко распахнуты и совершенно сухи. Слез не было. «У меня никогда не было морской болезни.» Осознание давило на него, но что-то, пахнущее булочками и какао, не давало ему кануть окончательно во тьму. Якоб сказал ему: «До завтра». И он сказал, что с Ри у него ещё не все потеряно. Значит, это точно не конец. Совершенно точно. «Это только начало», — последняя мысль мелькнула на краешке сознания Марволо, и ленивая нега сна окончательно овладела им.