Cветлая сторона Темного Лорда

Пролетели каникулы, и вот в школу скоро съедется народ, в библиотеке и общих гостиных снова станет шумно. За день до приезда учеников Джесси и Том сидели за столом в библиотеке и изучали «Историю Хогвартса» от нечего делать. Начали читать с самого начала, пока не дошли до легенды о Тайной комнате. Джесси с неподдельным восхищением прочитала ее, но Том в этом месте потерял к книге интерес и залез в свою сумку, что-то в ней откапывая. - Класс, - сказала Джесси. – Неужели за тысячу лет никто еще ее не нашел? - А ты не думаешь, что это просто легенда и ничего больше? - Легенда без фактов не рождается, - покачала головой Джесси. – Какие-то основания должны же быть! - Ну, тут ты права… - Том замялся. - Действительно, Комната существует, и я это точно знаю. - Откуда? Как? - Ну… Читал кое-что. Знаешь, книги не из приятных, честно говоря. Зато узнал. - Ну и ну… Вот это да, - Джесси от удивления два слова не могла связать. - Хочешь – прочитай. Я записал все в одно место… Хотя вряд ли тебе охота копаться в таких делах... – Том, очевидно, сомневался и все никак не мог решить, показать ли ей результат своего исследования или нет. - А я думаю, мне понравится. Неужели это такая страшная тайна? - Вообще, да. Джесси от удивления подняла брови. До сих пор не верилось, что Том обнаружил место, которое не нашел еще ни один директор. - Но от тебя никаких секретов, - улыбнулся Том и протянул ей черную записную книжку. Джесси открыла ее и узнала почерк Тома, красивый, аккуратный и такой любимый. Она углубилась в чтение. Ух, и сколько же всего интересного! И ведь действительно написано, как туда входить… Только вот, кажется, для этого нужно знать змеиный язык. И где же Том это все откопал? Джесси прочитала записи в книжице и изумленно уставилась на Тома, не в силах раскрыть рта. - Ну? – улыбнулся он. - Не спрашиваю, конечно, где ты все это откопал, но и ты тоже не знаешь, кто этот Ужас Слизерина? Том отрицательно покачал головой. - А почему Комнату может открыть только Наследник Слизерина? - Потому что открыть ее сможет только змееязычный волшебник, а все такие маги – родственники Салазара Слизерина. - А если волшебник просто выучит его? - Понимаешь, тому, у кого есть дар на нем говорить, гораздо легче и невозможно перепутать слова. Такие, как я, говорят по-змеиному, не задумываясь. Когда я был маленьким, я шептался со змейками, но не чувствовал, что говорю на другом языке. - Почему ты мне раньше не рассказывал? – после нескольких секунд пораженного молчания спросила Джесси. - Не знаю, удобного случая не подвернулось. После этого разговора прошло несколько дней, и следующие любопытные события произошли на уроке зельеварения. Джесси-таки сварила свой «Феликс Фелицис» как-то раз в спальне после отбоя, но его вышло не так уж много: она пожалела Тома, обреченного молча и в бездействии ей завидовать, и отдала ему половину необходимых ингредиентов. Вышла было заминка с котлом, но Том, сведущий в трансфигурации, быстро вышел из положения и превратил в котел какой-то носок. На первом же уроке зельеварения Джесси и Том решили показать профессору Слизорту свои труды. Судя по всему, сварены они были правильно, однако не грех и проверить – вдруг когда-нибудь понадобится его выпить? А если уж пить, то только наверняка зная, что, а то так и отравиться недолго. Джесси и Том, дабы избежать лишних любопытных вопросов, спрятали свои флакончики с «Феликсом» и перед уроком подошли к профессорскому столу, за которым восседал Слизнорт. - Профессор! – обратилась Джесси. - Мисс Бэрк? Мистер Реддл? Слушаю вас. Том и Джесси, улыбаясь, переглянулись. - Профессор, мы на каникулах постарались сварить кое-что… Вы не посмотрите, правильно ли у нас? - Ну, что же, давайте, - ответил Слизнорт. – Посмотрим, проверим… Джесси и Том вытащили свои баночки и протянули профессору. - Не может этого быть… «Феликс Фелицис»? Сами? Здесь? - Да, профессор, - в один голос сказали Джесси и Том. - Не спрашиваю, откуда вы взяли все необходимое, но зелья у вас сварены правильно. Вместе делали или по отдельности? - По отдельности, - улыбнулась Джесси. - Превосходно, просто превосходно. Думаю, такая работа заслуживает по двадцать очков вашим факультетам. Молодцы, так держать! А теперь нам, кажется, пора бы начинать. Джесси и Том снова переглянулись и вместе сели за свой любимый стол. - Успокойтесь, друзья мои, - обратился к классу профессор. – У нас на уроке сегодня сидят два настоящих героя – они сами сварили «Феликс Фелицис». Для тех, кто не знает: это зелье может попасться, а может и не попасться вам на экзамене ЖАБА, и оно требует большой внимательности. - Но кто его сварил, профессор? – спросил кто-то из слизеринцев. - Как, я разве вам еще не сказал? Ну, конечно же, мисс Бэрк и мистер Реддл! По классу прошла восхищенная волна; Джим удивленно вскинул брови и спросил: - А мне-то почему не сказали? Провернуть такое под носом у Прингла… Это заслуживает не меньшего уважения. Очевидно, Джим знал, что для «Феликса» нужны кое-какие ингредиенты, которые просто так не достать. …Через полтора месяца, в конце февраля, Когтевран будет играть со Слизерином, и Джесси терпеливо трижды в неделю тренировалась со своей командой. И в снег, и в ветер, и в холод; их иногда сдувало с метел, иногда залепливало глаза снегом, но все они продолжали биться и упорно идти к цели. Потому что любили квиддич. И потому что были друг другу все как родные. Когтевранская команда по квиддичу был сильнейшей вот уж четвертый год, с тех пор как в нее вошла Джесси. До нее ловцом был Тед Грин, очень неплохой игрок. И охотники вместе с капитаном Джорджем Хаддоном были хорошими. Правда, вратаря найти не смогли, и бедный парень (тут вспомнить бы, как его звали, но у Джесси его имя вылетело из головы) сколько ни бился, все равно на матчах пропускал квоффлы, хоть на тренировках играл довольно-таки неплохо. Джесси не забыла, как ее принимали в команду. На первом уроке полетов, а тогда школьные метлы были довольно неплохи, им мадам Трюк велела чуть-чуть подняться, а потом опуститься вниз. Джесси сама еще никогда не летала, но помнила, как Редж катал ее на своей метле, поясняя, как нужно правильно летать. Он уже тогда был принят в «Паддлмир Юнайтед» и научился разным разностям от тренеров. И вот на первом уроке Джесси, несмотря на слова мадам Трюк, поднялась довольно высоко, причем, если кое-кого из учеников метлы просто сами понесли вверх, она не потеряла управления. Набрав довольно-таки серьезную для первого раза высоту, она резко спикировала вниз и красиво приземлилась. По какому-то совпадению с мадам Трюк говорил ее декан, профессор Флитвик. Заметив маневр Джесси, он сказал: - Эй, мисс Бэрк, подите-ка сюда. У Джесси душа в пятки ушла. Ух, и достанется ей за такое… - Мисс Бэрк, вы впервые сидите на метле? – спросил Флитвик. - Ну… да, - смутилась Джесси. - Я не велела так высоко подниматься, - с притворной строгостью сделала замечание мадам Трюк. - Зато я теперь знаю, чем обрадовать Хаддона, - ответил профессор заклинаний. В тот же день ее познакомили с Джорджем Хаддоном, когтевранским капитаном. Оказалось, что ловец Тед Грин - не человек, а ходячая катастрофа, и он постоянно получает травмы. Джордж обрадовался новому кандидату в ловцы и с той поры стал звать Джесси на тренировки. Кстати, когда Тед в конце года, перед матчем с Гриффиндором, сильно травмировал руку, в игру выпустили Джесси. Кода матч только начинался, над ней на трибунах смеялись. А когда закончился, то встречали восторженными криками. Хаддон старался, чтобы все игроки друг друга любили и поддерживали, и добился того, что ни одна команда не была столь дружной и понимающей. Джесси, будучи капитаном, продолжила его дело и старалась, чтобы все они были друг другу как братья и сестры. И половина успеха когтевранской сборной зависела именно от их дружелюбия и понимания, чего бы там не говорили о них другие. Время шло, и матч со Слизерином все приближался… * * * Вот и день до матча… Джесси была как на иголках: слизеринская сборная очень сильная… Конечно, они готовились к матчу, но… Перед каждым матчем одно и то же: нервы. Вечером перед матчем когтевранская команда обычно сидела в общей гостиной. Все просто сидели вместе и болтали о чем угодно: вспоминали старые шутки, прохаживались на счет профессоров – в общем, вселились от всей души, дабы развеяться. Вот и теперь Джесси возвращалась в сопровождении Тома в свою башню из библиотеки и говорили о завтрашней игре: Джесси ничего другое на ум не шло. Но по пути их окликнул профессор Дамблдор, причем его голос был как-то необычно встревожен. - Мисс Бэрк? - Да, профессор Дамблдор, - сказала Джесси, удивленно обернувшись. Что могло потребоваться профессору в этот момент, и почему он говорит слишком взволнованно для своей обычной манеры? - Пришло срочное известие из Паддлмир Юнайтед. (Глаза Джесси округлились от удивления). Ваш брат Реджинальд свалился с метлы с высоты где-то в двадцать футов. Он потерял сознание, но скоро пришел в себя. Целители говорят, что скоро он оправится. Вы сможете навестить его, я связался с Персивалем, он будет тут через минут десять. Не переживайте за Реджа, с ним будет все хорошо… Голос Дамблдора под конец стал мягче, но Джесси это не успокоило. - Редж, - только и смогла проговорить она. Она заплакала, закрыв лицо руками и поняла, что не может устоять – теряет равновесие. Бедный Редж! Как ему, должно быть больно… Вдруг он умирает? Что им без него делать? Хоть бы упасть куда-нибудь… …Том с выражением ужаса на лице выслушал слова профессора Дамблдора, и в следующую секунду он обратил взгляд к плачущей Джесси. Ох, и снова слезы… Будучи маленьким, живя в приюте, он не выносил кричащих детей, и вот опять. Уйти бы, сбежать... Но вдруг его прорезала острая, как нож, мысль: ведь Джесси едва держится на ногах, сейчас упадет! Балда, он же решил завоевать ее сердце! А что может быть лучше, чем спасти от падения и поддержать? Как тогда, в Хогсмиде? Ведь в тот раз ей, похоже, понравилось… Том решительно подошел к Джесси, левой рукой плавно обнял ее спину, левой склонил ее голову на свою грудь. Через несколько секунд он почувствовал, как ее руки крепко обхватили его… Джесси не была готова к такому повороту событий, но ей стало определенно лучше. Том гладил ее по голове, и она успокаивалась. Ведь целители, знатоки своего дела, говорят, что он поправится, и все будет хорошо! Скоро за ней придет Персиваль (а она так по нему скучала), и они увидятся с Реджем… А Том… Как так вышло, что он в самый кошмарный момент помог ей? Как же чудесно, прильнув к нему головой, смотреть на мир! Чувствовать его рядом… И, самое главное, осознавать, что он, закончив ее гладить, запустил руку в ее волосы и крепко прижал к себе. Неужели? Неужели смелая мечта Джесси сбылась, и она обнимает Тома? И снова то знакомое ощущение – рядом с ним ей хорошо и спокойно, а без него - хоть плачь, настолько грустно и одиноко. Но в то же время ей овладело какое-то странное чувство: будто бы она только что сердилась и вдруг перестала. Но она-то ни на кого не сердилась! Это было что-то не свое, как будто чужое… Джесси успокаивалась, и слезы все медленнее стекали по ее лицу. Ведь рядом был он: самый любимый, самый милый ее сердцу и душе Том. Он, в свою очередь, тоже почувствовал резкую перемену. Меньше минуты назад он сердился, услышав плач и увидев слезы, а теперь сам удивляется тому, что не заметил, куда и как исчезла его злость. Он вдруг понял, что сделал именно то, что от него требовалось в этот момент: не дал ей упасть. Он тогда уже догадывался, что именно так и нужно покорять сердце девушки – спасти от падения. Но помимо этого он чувствовал странное успокоение, будто до этого сильно волновался. Не его чувство, однако, слишком острое, будто бы оно принадлежало ему самому… Том почувствовал себя необыкновенно хорошо. Впервые после прогулки по Хогсмиду он чувствовал себя совершенно спокойно и миролюбиво. Похоже, он и правда завоевал ее доверие. Чудо? Естественно! Хочется ей что-то сказать, но нужные слова не приходят на ум, и остается просто еще сильнее к себе ее прижать. И чувствовать, как ее руки крепче обхватывают спину. Сколько они так простояли? Минуту? Меньше? Не понятно, да и важно ли это? По-настоящему важно одно – они это сделали и спасли друг друга: он ее от слез и отчаяния, она его – от вспышки злости. …Дамблдор не сказал, куда именно придет Персиваль. Поэтому Джесси решила пойти его поискать и спросить, но он сам скоро нашел ее и Тома. - Идемте ко мне в кабинет, - сказал им профессор. – Персиваль вот-вот прибудет «Летучим порохом». - И мне тоже идти? – удивился Том. - Ну, если ты совсем не хочешь… - начал Дамблдор. - Нет-нет, наоборот, буду рад, - не дал ему договорить Том. Они вошли в кабинет Дамблдора, но не прошло и десяти секунд, как пламя в камине стало изумрудно-зеленым, и из него вылетел Персиваль и, вылезая, громко фыркнул. - Здравствуйте, профессор, - сказал он. - Здравствуй, Персиваль, рад тебя видеть, - добродушно улыбнулся Дамблдор. Джесси с восторженным визгом бросилась на шею брату. У него были светлые, почти белые волосы, ярко-голубые глаза, совсем не такие, как у Джесси. И все же какое-то сходство в их лицах ясно говорило о том, что они брат и сестра. - Ну, привет, привет, - усмехнулся Персиваль. – Мы с тобой сейчас из Хогсмида трансгрессируем к Реджу, Ланселот, надеюсь, уже там. Тут только он заметил стоящего рядом Тома. - Это ты будешь Том Реддл? – спросил Персиваль. - Да, - ответил Том и протянул руку. - Персиваль Бэрк. Да, кстати, ты именно такой, как мне рассказывали – черные волосы, темные глаза и особый взгляд, подобного которому нет ни у кого в Хогвартсе. - Вот это да! – улыбнувшись, удивился Том. Персиваль, держа за руку Джесси, вышел на улицу в Хогсмид, ведь из Хогвартса не трансгрессируешь: замок окружен какими-то защитными чарами. И снова это знакомое и даже любимое чувство, будто ее каким-то чудом втянуло в узкую трубу. Хлоп – и они уже далеко от Хогвартса. У клуба «Паддлмир Юнайтед» было нечто вроде лазарета, где пребывали пострадавшие во время тренировок или матчей игроки, которые пострадали не настолько сильно, чтобы отправлять их в клинику святого Мунго – в магический госпиталь. Около входа в госпиталь их ожидал высокий молодой человек лет двадцати. Его темно-рыжевато-русые волосы лихо торчали во все стороны, да и все его лицо, особенно лукавые зеленовато-голубые глаза, ясно говорило о том, что этот человек шутник и авантюрист. Это был Ланселот Бэрк. Как и при встрече с Персивалем, Джесси с восторженным визгом кинулась его обнимать. Кто, как не любимый брат-экспериментатор, пришлет ей всякие штуковины, не всегда безопасные, и поддержит любой смелый замысел? Не Редж: он далеко. И не Персиваль: он поступил в невыразимцы и очень правильный, хотя и любит пошутить. А вот Ланселот еще в школе был известным шалуном. …Трое заглянули в приоткрытую дверь палаты, где помещался Редж. Он сидел на кровати и задумчиво смотрел в окошко. Теперь он почему-то в свои двадцать три выглядел на все тридцать. Дверь скрипнула. Редж обернулся, и его рот разъехался до ушей. - Кого я вижу! – явно обрадовался он. – Я думал, вы сегодня не придете. - Да тебя без присмотра оставить нельзя! – улыбнулся Персиваль. – Как бы ты наших шоколадок не объелся. - Зря я тебя в невыразимцы отпустил идти. Слишком ты правильный у меня, - покачал головой Редж. - Зато Ланселот меня компенсирует, - парировал Персиваль. - Хватит спорить! – шикнула Джесси. - Вот-вот, - поддержал Редж. – Мне необходима спокойная обстановка. - А что с тобой вообще случилось? – спросил Ланселот. - Да так, с метлы свалился. Теодор Бернетт, умная голова, сшиб меня бладжером. Извинялся потом раз двадцать. А его брат, как там его, Уилфред, что ли, тоже у вас всех на тренировках сносит? - Ага, - подтвердила Джесси. – Зато на матчах метко бьет. - Не, Теодор тоже в игре хорош. А на тренировках зато слишком злостно бьет по своим. Кстати, когда вы со Слизерином играете? - Завтра. Джесси передернуло. Она же начисто забыла, что завтра играть! - Да не переживай, - улыбнулся Редж. – На тебе лица нет, не лучше меня! - Ха-ха-ха! Свидание продолжалось недолго: из-за слишком шумного веселья, душой которого был Ланселот, всех троих выставили целители. Персиваль вернул Джесси в Хогсмид, откуда она дошла до Хогвартса одна. У дверей стоял… - Том? Парень улыбнулся. - Почему ты здесь? - Просто так. Идем, что стоишь? Вот это да! Получается, Том столько времени ждал ее… Ее впечатления от их объятия было еще очень живым и ярким, Редж в прекрасном состоянии, у входа в замок ее встретил Том… Вот так денек… - Как там Редж? - Хорошо, веселый, как и всегда. Оказывается, с ним ничего серьезного. А сбил его бладжером брат нашего Уилфреда Бернетта Теодор, представляешь? - Вот это да! Уилфред, насколько я знаю, хороший загонщик. - Теодор тоже. Только они оба на тренировках нещадно лупят своих. До входа на когтевранскую башню дошли молча. И Том, и Джесси, хотя и не знали этого, думали об одном и том же: откуда в их головах взялись чужие мысли? И оба не догадывались о том, что каждый из них чувствовал себя как никогда счастливым. - Не переживай за завтрашний матч. Все будет хорошо. Вы – любимая команда всей школы. - Но ведь мы против вас, - улыбнулась Джесси. - Это не значит, что между нами с тобой война. Том шагнул к ней и положил руки на ее талию. До него так не делал никто, и Джесси сильно смутилась. Но все-таки, преодолев сильное желание провалиться под землю, она положила руки на его плечи и посмотрела на него. Глядя в ее голубые глаза с желтоватым ободком вокруг зрачков, отчего казалось, что они зеленые, Том вдруг понял, что он чувствовал именно ее мысли. Что это была за связь, он не понимал. Только знал, что без всякой легилименции он увидел ее чувства. Сколько без слов ему говорили эти глаза! В них и страх, и нежность, и доверие. Она боится его больше, чем остальных, зато и доверяет, как никому другому. Теперь Джесси как никогда очаровательна. По мантии в беспорядке рассыпались распущенные волнистые волосы; глаза, брови, губы – все какое-то очень нежно-красивое. Да и сама она со своим необычно лихо и криво повязанным синим галстуком на шее (а ведь чаще всего она выглядит очень аккуратно), такая сильная и храбрая, и в то же время ранимая и чувствительная, иногда теряется, отчаивается и падает духом. И в такие минуты ее кому-то нужно удержать, а Том давно в душе поклялся, что этим «кем-то» будет только он, и больше никто. И Джесси тоже поняла, что эта случайная мысль, закравшаяся в ее голову, принадлежала Тому. Каких только тайн не хранит магия! Наверняка, они никогда не узнают, что случилось. И она ему не скажет. Правда, от Тома ничего не скроешь. Его глаза, темные и такие красивые, знают и видят все и хранят столько тайн… В этот момент им нельзя было не любоваться. Причесанная, но не зализанная черная кудрявая челка аккуратно зачесана справа налево, брови выгибаются красивой дугой, глаза чуть блестят. Его красивое лицо, всегда такое печальное и задумчивое, почти мрачное, теперь спокойно и выглядит гораздо счастливее. Все в нем всегда безупречно красиво: выглаженная черная мантия на широких плечах, идеально белая рубашка, всегда аккуратно завязанный серебристо-зеленый галстук… Том перфекционист, и все делает так, как надо. Этим он похож и не похож на ленивого, но аккуратного Персиваля, с которым она выросла и провела большую часть детства. Джесси особенно ценила людей, похожих на любимого брата. - Иди, - почему-то шепотом сказал ей Том после тридцатисекундного молчания. – Тебе нужно хорошо отдохнуть, ты страшно сегодня устала. Откуда он все знает? Невероятно. Невозможно… Но ведь она и правда устала, да еще как. Неужели это так заметно? - Спасибо, Том, - улыбнулась она ему. Они медленно отпустили друг друга и разошлись. Джесси улыбалась и не могла себя остановить. Да, этот день счастливый, как никогда. Она словно взлетела и подумала, что им под силу завтра разбить Слизерин. Им, фаворитам всего Хогвартса.