Easier to run / Легче убежать.

Я вздрогнула, когда меня без суда и дела приперли к стенке. Скуало меня все-таки догнал. А на что я надеялась, что оторвусь от него? Ага, сейчас же! Держи карман шире, а рот закрытым. Я испуганно смотрела в его глаза, но в горле почему-то застрял смех. Ничего не понимаю, тут плакать надо или на худой конец ходить и материться, а мне в место этого хочется ржать. Суперби такого поступка не оценит, а просто отрубит мне мечом голову. Кто знает, что ему в голову придет. Они с Белом оказывается того, ну, вы поняли, на что именно я усиленно намекаю. Такое чувство, что меня «Войной и миром» Толстого по голове ударили. Книга-то толстая и еле-еле читаемая. Наверняка. Его глаза полыхали чем-то. Толи гневом, толи той же грустью. Я не понимала, моя голова просто не работала. Я просто не могла переварить тот факт, что мечник-то не женщин любит, да и принц тоже. Фу, ужас-то какой-то! Где-то в глубине души теплилась надежда, что я неправильно все поняла, но ее упорно штурмовала картинка с Белом, на котором верхом устроился сам Скуало. Толерантность должна быть в людях, и я не должна оказывать такую реакцию, но мне так хотелось закричать или отбиться от него и с ним не разговаривать. Нет, не то. Когда он прижал меня к стенке, мне хотелось только одного – смеяться. Над собой, что оказалась не в то время не в том месте, над Скуало, который оказывается тот еще фрукт, над Маммон, которая не сумела скрыть свою тайну от домработницы, над своим братом, который не может найти меня, свою сестру и ту, которая нагадила ему в кашу, грубо говоря. Его рука больно сжала мое плечо, а я смело улыбнулась прямо в его лицо. У меня что-то помутнело в сознании, я не могла контролировать себя на все сто процентов. Так почему-то хотелось смеяться. Наверное, это побочный эффект от воды, которую наверняка принес Луссурия. Весело живется в датском королевстве, я смотрю. - Врооой! Ты все неправильно поняла! Если бы ты зашла немного позднее или раньше, то было бы лучше! – Сказал он мне, выплевывая слова прямо в мое лицо. Да-да, я тебе, конечно же, верю. Бегу и падаю, честно. Он вздохнул и вдруг сильнее сжал мое плечо. Мне показалось, что кости мои хрустнули. Соизмеряйте силу, капитан! - Да, конечно, вы не голуб… эээ… вы нормальный мужик. – Улыбка поразила мое лицо; улыбка такая нахальная, что самой немного стыдно стало за такое поведение. – Я, конечно же, вам верю, вы просто так легли на принца и просто так к нему прижались. – В ответ я получала лишь глубокий вздох, который символизировал о том, что Суперби не прочь меня задушить и держится из последних сил. - Я нормальный мужик! Нас чуть не убили, а ты тут шутки шутишь! - Я лишь рассмеялась. Дала волю своим эмоциям. Не то чтобы реально меня забавляла сия ситуация, просто мне искренне хотелось поржать и все. Нечасто такое со мной бывает. В основном я витаю в своих мыслях и думаю о плохом, давайте трезво смотреть на вещи, да. Я ни капли ему не поверила. Несет всякую чепуху, чтобы не признавать того, что я, собственно, увидела. То есть не признавать передо мной свою истинную ориентацию. Как-то так, в общем. - Ты! – Он вдруг схватил руками мои плечи и затряс меня. – Я нормальный мужик, поняла! Это все случайность! Нас реально чуть не прибили, а ты тут ржешь как дура! Может быть, снайпер все еще тут бродит и тебя прирежет просто так! – Я смеялась. Меня было просто-напросто все смешно. Скуало смешен, коридор просто верх веселья. У меня, наверное, тогда просто нервы отказали или как еще можно сказать. Видимо, мое сознание не может просто так переварить такое знаменательное открытие. Постепенно до моего мозга долетали слова Суперби, но я еще ему не верила, но была близка к тому, чтобы начать его хотя бы всецело слушать. Во все свое внимание, так скажем. - Да-да, я верю, верю, - вырвалось у меня. Скуало обреченно вздохнул и грозно просканировал меня своим взглядом. - Ты не пила сегодня? – спросил он вдруг меня, на что я помотала головой, даже на несколько секунд забыв посмеяться. Он кивнул и продолжил вдруг спокойным и мягким голосом. Хотел, чтобы его слова дошли до меня сквозь какую-то пелену веселья. Хотел, чтобы его честь не была замарана, даже в моих думах. Хотел, чтобы я о нем думала, как о нормальном мужике. Дело принципа просто, а так наверняка мое мнение ему неинтересно. Он продолжил: - Понимаешь, там был снайпер, который целился в принца. Я должен был не дать ему умереть, ведь если бы не я ты наверняка сейчас плакала над его бездыханным телом. Я не гей, я нормальный мужик. Просто так случилось, что ты пришла не совсем вовремя. Я спас ему жизнь, а не собирался его трахнуть, прости за выражение! Я нормальный, пойми! - Его голос был потерянным. Он не думал, что я поверю. Понимал, что я сейчас не совсем адекватна и не способна рассуждать здраво. Понимал, что я хоть и слышу его слова, но не воспринимаю их всерьез. Для меня происходящее лишилось какого-то смысла. Так, собственно, и случилось. Я лишь рассмеялась шальным смехом. Смеялась долго, заливисто и звонко. Он не выдержал этого издевательства и дал мне пощёчину. Мой смех прекратился, я уставилась на Скуало, прикоснувшись рукой к красному месту на щеке. Вся веселость из меня ушла, дымка из сознания вернулась на свое истинное место - хрен знает куда. Сознание стало чистым как стеклышко. Губа предательски задрожала, было немного больно. Но главного он добился, до меня дошло, что Скуало совершенно нормальный и Бел тоже. Был снайпер, стрельнул, и капитан спас жизнь принцу. До меня дошло все это, я все осознала и поняла. Но все равно, какое право он имеет поднимать на меня руку?! Да, это помогло, но все равно… Суперби так-то хороший. Спас принца, увидел опасность, а я выставила его идиотом или себя идиоткой. Это еще посмотреть надо. Я посмотрела в его глаза. Вся та же печаль, которая ноет в нем словно волк в лесу. Серые. Я не могла в них насмотреться. Такое чувство, что его самого что-то гложет, и он не может этого рассказать никому. У него сидит что-то внутри и извести эту напасть он не может. Или я себе это все просто надумала. Может, это всего лишь плод моего воображения, может, я просто девушка с фантазией, которая включается тогда, когда не надо. Щека горела огнем. Это привело меня в чувство, вот честно. Если мне раньше хотелось смеяться, то сейчас я хотела лишь биться головой об стенку. Как же ужасно я себя вела. Нет бы разобраться во всем, так нет же, я стала смеяться, и стала вести себя как идиотка! Но почему как, почему как. Я и есть идиотка. Вот блин блинский – слов больше нет. Стало стыдно очень. Но я не стала бормотать спасибо, я решила поорать. - Какого фига ты меня ударил!? – Я все еще держала руку на своей красной от удара щеке. – Можно же было все нормально сказать!? - Я не стала ничем мысленно комментировать свое поведение. Просто на меня никогда не поднимали руку и наплевать, что я это заслужила. - Ага, нормально тебе скажешь, ты же ржала как ненормальная! Идиотка, блин! Еще распинаюсь тут перед тобой! Я человеку жизнь спас, а не то, что ты подумала! Я, конечно, не кичусь, что его спас, но… ай! – Он махнул рукой и вдруг зашагал в другом направлении. Я удивленно захлопала глазами. Он обиделся, наверное. Я спиной прикоснулась к стенке. Вот что же это такое-то? Видимо, надоело ему, как он выразился, передо мной распинаться. Я вела себя как дура, что уж тут скрывать. Сначала смеялась, потом заорала. Нет бы, сказать ему что-то нежное, женское, чтобы капитан смог расслабится и дальше творить всякие подвиги. То не понос, то золотуха. Как не крути. Обидела его. Неправильно сделала выводы и не захотела слушать правду. Вот оно как. Да всем все и так понятно, наверное, думаю, расписывать дальше не нужно мое состояние. Половинчатое такое. Какая же я дура! Надо бы его догнать. Надо извинится и сказать ему пару теплых слов. Я виновата перед ним. Я вообще, честно говоря, во всем запуталась, но одно я знаю точно – я должна извиниться перед Скуало. За все. Я собралась было идти, но вновь убедилась в том, что я человек, который не имеет мозгов. Я не знала, куда мне идти, двигаться. В правую строну или левую. Ступор. Я не помнила, откуда я прибежала. Вообще. Мамочки родные, куда мне идти!? По считалочке выпала левая сторона, и я пошлепала, куда было деваться-то. Шагала уверенно, потому что знала, зачем, вернее, за кем я иду. Коридоры были немного другие, более темные, что ли. Света как будто бы и в помине не было. Такое чувство, что я иду в какой-то пещере. Сама во всем виновата! Во всех своих бедах нужно винить только себя. Другие не виноваты, виновата только я сама. Я вздохнула, но тут же одела на свое лицо улыбку. Я должна все преодолеть! Я должна быть сильной! Я же не хочу быть тряпкой!? Скуало должен, вернее, не должен, но хорошо было бы, если бы он все-таки поменял свое мнение обо мне. Он, наверное, думает обо мне как об истеричной идиотке, которая сама не знает, как будет себя вести следующие пять минут. Я вздохнула и поняла, что пошла не в ту сторону. Если бы я пошла туда, куда нужно, то наверняка бы уже вышла бы в знакомые места. А тут все как-то вообще по-другому, чем в коридорах, где я постоянно хожу. Стыд жег мое сердце. Так стыдно мне не было никогда. Я своим поведением уже себя достала и его. Он же пытался мне все рассказать, а я лишь смеялась. Когда до меня дошло, еще не лучше, я стала орать на него. Он плюнул на меня, на все, и теперь я обязана выслужить его прощение. Иначе я себя уважать не буду. Как-то все запутанно в такие морские узелки, что волосы дыбом становятся. Я закрыла глаза, не переставая уверенно шагать дальше. Навалилось столько всего на мои женские плечи. Вот это, наверное, и есть реальная жизнь. Все что-то требуют от тебя, и ты от себя. Все остаются, в какой-то мере, недовольны. Опять я думаю обо всем плохом. Но что мне еще делать-то. Ладно, разберемся. Ну, надеюсь на это, по крайней мере. Я повернулась, полностью поняв, что движусь не в том направлении, и хотела было пойти по коридорам вновь, но вздрогнула от того, что почувствовала у своего горла холодную сталь. В горле застыл крик. Все-таки какие-то крохи самосохранения у меня как не странно присутствовали. Если я закричу, то наверняка оборвется моя жизнь. Как-то нелепо и хрен знает, кто ее обрубит. Жизнь-то. Меня поразил шок и любопытство. Кто это именно покусился на мою непримечательную жизнь? Кто такой умный? Но в то же время страх сдавил тяжелым металлом мое сознание. Знаете, я не хочу умирать! Мне еще так мало лет! Я еще никого не родила, дома у меня своего собственного нет – вообще у меня ни черта нет, что уж тут говорить-то. И жизненного опыта у меня с гулькин нос. Мне еще рано в загробное царство уходить! Я не хочу быть с перерезанным горлом! А это и последует, если я закричу. Вот такая канитель, мать вашу. Сердце замерло на несколько секунд и вновь затарабанило с большой скоростью. Я чувствовала нож, буквально, всем своим телом. Это маленькое орудие могло вышибить из меня дух и остановить мою жизнь. Когда оно у моего горла, естественно. Я ничего не слышала, я ни зги не видела. Реально. Везде что-то так темно было, оказывается. А я и не замечала, была, видимо, озабочена своим стыдом. Мне так хотелось принести свои извинения Скуало, что я вообще не соображала, куда я иду, по чему я иду, главное для меня было, - что я куда-то иду, остальное, как говорится, мелочи жизни. Злоумышленник что-то зашептал мне прямо в ушко. Я только с третьего раза сообразила, что именно он мне пытается втюхать, когда он меня, собственно, ущипнул за руку. Такое чувство, что у меня тело все парализовало. Я хлопала глазами и сосредоточенно переваривала слова мужика. - Иди к выходу. Какая-то тварь меня заметила и доложила всем. Ходы все закрыли, остался только парадный. – Его слова для меня были какими-то новостями. Скуало был прав! Снайпер существовал, покушение было. И он как-то успел всем передать, что в замке чужой. Наверняка парадный вход хорошо охраняется, наверное, поэтому он обрадовался такой простушке как я, которая гуляет по замку одна, и сейчас прикрывается моим телом, думая, что варийцы в меня не стрельнут, вернее, не будут жертвовать мной, чтобы застрелить снайпера. А вот может и будут жертвовать мной, а вот может, не поскупятся и наплюют на мою жизнь! Он же не знает, что я тут недавно и, по сути, не кому не нравлюсь, так как женщины в Варии – диковина еще та. Я вздохнула, насколько позволяла ситуация, в которой я оказалась благодаря, естественно, только себе и своей глупости. Был бы со мной Суперби, то от этого мужика уже и мокрого места не осталось бы. Но стал бы он меня защищать – вот в чем главный состоит вопрос. Я поняла, что он от меня требовал – провести его к парадному входу. Но я не помню, где он, так что пусть меня простит этот снайпер, но я поведу его в зал. Так у меня больше возможностей остаться в живых, а не стать трупом с перерезанным горлом. Не то чтобы я боялась, нет, я боялась, не буду скрывать. Я очень боялась за свою жизнь, но во мне этот страх был зарыт глубоко. Это не свойственно мне, знаю. Мне не хотелось кричать, хотелось вырваться и убежать. От мужика просто перло сигаретами и дешевым пивом. Этот аромат заполнил уже все мои легкие. Мне стало так противно, что я бы скопытилась, если бы не тяга к жизни. Во как, господа хорошие. - Ты не вздумай меня обманывать, девка. Я прекрасно знаю план замка, если поведешь не туда, то мигом лишу тебя пальца на ноге или на руке. Выбор, так уж и быть, предоставлю. – Надо же, какие мы добрые! Я чуть не задохнулась от нахлынувшей вдруг злобы. Хотелось что-то ляпнуть и приложить его башкой об стену, но в то же время я понимала, что я не воитель и даже не сильная духом баба. У меня же настрой может за секунду поменяться! Вот в чем проблема-то, вот где собака зарыта в каком-то виденье. Я еле понятно кивнула и пошла маленькими шажками. Я не знаю, где находится парадный вход, но он знает план замка. А что, если сказать, что я знаю дорогу только через зал? А есть ли такая дорога? А не станет ли он направлять меня сам? Все ли пойдет по его плану? За меня вообще кто-нибудь вступится? Вопросы съедали меня по кусочкам. Наконец плюнув на все, я просто шла, чувствуя холодную сталь у своего горла. Кстати, мужик был меня повыше, а я сама немаленького роста. Что-то мне этот факт не дает покоя, почему – не знаю – мой обычный ответ. Сердце билось в каком-то ритме. Но глаза грозно обозревали тьму. Я не ждала спасенья, я надеялась на чудо. Я не думала, что варийцы станут из-за меня напрягаться. Убьют снайпера, и им будет совершенно наплевать - погибла ли я или осталась в живых. Такова правда жизни. Если что, Катерина, придется самой выгребаться из цепких рук мужика. Ты должна сама за себя постоять, а не ждать помощи, так скажем, с выше. И в том смысле, что божественной, и в том смысле, что варийской, ведь они мои начальники, по сути-то. Вторая рука мужика легла на мою талию, я вздрогнула. Это было как-то неприятно. Я думала, что прикосновения мужчины женщине приятны, но, видимо, только тогда, когда она любит его или знает его, или просто позволяет делать это. Но не в этой ситуации, в которой оказалась я. Ну не часа без приключений. - Грабли убрал, - прорычала я. Не свойственно такое поведение мне, но - плевать. Я не хочу, чтобы мое девственное во всех смыслах тело лапал незнакомый мужик! Я хочу, чтобы меня трогал лишь тот, кто мне будет по нраву, чтобы все было так романтично-романтично. Не, ну а что такого-то? Имею право, знаете. Все-таки я девушка как не крути. Рук он не убрал и слова мне не сказал. Вот странный, а. Немного прислушавшись, я услышала громкие шаги, а потом и голос. Не знаю почему сначала шаги, а не голос – но не в этом суть. - Вроооойй! Катерина! Где ты пропала, чертова девчонка! Почему именно я должен ее искать!? Мне, блин, больше делать нечего! – проорал Суперби. Мне стало немного обидно. Ну что, конечно, он – капитан, а я служанка. Что уж тут говорить, мы из разных слоев общества, но если учесть то, что я дочь главы мафиозной семьи, то может, не совсем из разных-то. Зачем он все эти слова проорал? Даже громкость некоторых не убавил, а надо бы. Или он совсем рядом! В груди затеплилось, а в горле вновь застрял крик о помощи, но властная рука зажала мой рот. Он оттащил меня в какой-то закуток, а я пыталась как-то бороться. Как никогда мне хотелось кинуться к Скуало и почувствовать себя под защитой. Он же мечник, второй император мечей! Это тебе не хухры-мухры, не Вася с пистолетиком/сабелькой/грузовиком. В эти минуты я испытывала к нему все, кроме негативных чувств, хотя они в скором времени подтянулись. Я пыталась как-то выскользнуть из объятий незнакомца, но мне этого не удавалось. Он меня был выше ростом и вот это мне мешало. Мне казалось, что именно это. - Катерина! – вдруг услышала я совсем близко, недалеко от нас, - Почему так сложно было пойти в другую сторону, а!? Ну наверняка в другую пошла! Что за горе в юбке… - Я слышала все его слова, хоть и произносил он некоторые негромко. Он совсем рядом! Не нужно, Катерина, сейчас обиды строить! Твоя жизнь в опасности, так что сначала вырвись из лап снайпера, а потом думай о своем отношении к мечнику. Но все равно в груди сразу же защемило от обиды. Горе в юбке, горе луковое, горе никому не нужное. Ладно, хватит. Время идет, Суперби идет, а я то стою! Я вновь завыкабенивалась, но мужчина вдруг вжал руки в мой рот, очень близко к шее нож пододвинул. Я чувствовала холодное дыхание стали, у меня в голове застыли картинки с моим бездыханным телом, у которого перерезано горло. Постепенно шаги утихали, голос тоже. А что же это значит, что все хреново!? Я укусила как могла невкусные пальцы и смогла прокричать лишь одну букву П, когда мне рот вновь зажали, а нож опасно прошелся тупой стороной по моей коже. А мужик-то не садист. И на том спасибо. Но такое, так скажем, соседство мне категорически не нравилось. Не хочу, не хочу, не хочу! Если поразмыслить, то… нет, не хочу мыслить. Я перестала шевелиться, так как смысла в этом никакого не было. Силы хоть тратить не буду. Скуало, Скуало… Слепой ты, оказывается! Хотя тут кромешная тьма, только ведьмы видят как днем. Ну, хорошо видят. И кошки, да. Мужик тыкнул меня в спину, и я, поняв намек, задвигалась. Что же делать-то мне? Но язык сделал все по-своему. Как не странно… - А я замок не знаю, честно. Я только через зал путь знаю, - пробормотала я. На что мне ответили хмыком и, немного подумав, ответили. - Я сам тебя направлю. Ты мне нужна как щит, не в обиду сказано, конечно. Встреться мы при других обстоятельствах, я бы не стал угрожать твоей жизни. – Как все вежливо, блин. Не стал бы он. Да мне наплевать кто ты и откуда! Я не хочу идти с ножом у горла, не хочу быть щитом, а хочу… Тут я поперхнулась воздухом от таких мыслей. Нет, Катерина, ты определенно сумасшедшая. Мы шли и шли. Больше шагов не было слышно, или я просто не соображала уже – не известно. Надо надеятся на лучшее, да. Но почему именно меня он встретил, а? А вот потому что ты глупая, тупая и неуправляемая курица. Самобичеванием занимаюсь часто. Как говорится – могу, умею, практикую. А что еще делать в таких ситуациях? Ладно, надеюсь, я еще припомню Скуало, что женщины чего-то стоят. Вот как. Я должна. И мне рано умирать. Меня же спасут или я спасусь? Ну пожалуйста…