Сокровище Эрганы

      — У меня там капсом по копчику «отдам жопу в добрые руки»? — привычно огрызнулся Дэл — спустя три стандарт-декады с того вечера, когда пытался выйти из бара в стену, со счёта сбился уже, сколько раз чужие ладони лапали его задницу…

***

      К тому моменту, как ноги ощутились единым целым с телом, заторможенный абсентом мир не метался уже чокнутым маятником, качаясь в нормально пьяном ритме, но выход из бара, которым так удачно воспользовался Дирк, находиться не спешил. Траекторию до предполагаемой двери Дэл постарался повторить с точностью плюс-минус какой-нибудь десяток футов мимо, а публика в баре помогала, как могла — ржала, улюлюкала и подбадривала его, бродившего потерянным барбосом у стены, криками «левее», «правее» и «куда тебя несëт, дерьмо имперское». Выход маскировался хаотично возникающими двойниками и признаков настоящего присутствия не обнаруживал. Ровно до тех пор, пока чьи-то сильные руки не схватили Дэлина за плечи — дëрнули, подтолкнули и выпихнули в нужном направлении. То, что направление в самом деле нужное, он понял по цвету стены впереди: стенам бара эстетичные кириане всë же пытались придать некое отличие, залепив их голографиями ужасно красивых видов природы. Из разряда «не дай судьба попасть в такой замес». По крайней мере, Дэла, пока шатало в поисках выхода, дважды влепило носом в волну, застывшую в хищном броске поглотить одинокий маяк, а после — в сплетение молний и смерч, закрутивший штопором кроваво-алые перья облаков. Коридорные же стены могли похвастать лишь отличной полировкой металла.       Обладатель сильных рук, тот самый бармен, зажавший последнюю порцию абсента — «вообще-то я не бармен, просто дежурный разливала сегодня, Лейтон Риггс, если тебе интересно, для своих просто Лей», — всё время, пока Дэл со скоростью улитки в летаргии тащился до своей будки, маячил где-то позади. Указывал путь конкретными данетудабля и рулисюдабля, корректируя вектор движения тычками в имперскую спину, и трещал, точно ошалелый торгаш на распродаже. Опасался, наверное, как бы имперец не заснул по дороге, да не пришлось бы тащить его на себе, ибо его благородие коммандер будет, мягко говоря, сильно недоволен, если обнаружит пленника спящим где-нибудь под лестницей или посреди коридора. Потому как благородие, — трещал Риггс, — вчера полчаса полоскал мозги всему личному составу, включая яйцеголовых, техперсонал, эскадрилью прикомандированных к базе летунов и две роты космодесанта по поводу того, что пленник временно наш, он нам нужен и даже необходим, смиритесь, это приказ. «Крылатые», конечно, сразу морды скорявили, но они-то чёртовы заносчивые ублю… хм… в общем, заносчивые. Они даже десантуру считают чем-то вроде ползающих по земле инфузорий. А десантуре приходится молча глотать то, что свербит ляпнуть в ответку, потому как летуны хоть и… хм… заносчивые, однако при огневой поддержке с воздуха риск сыграть в тефтели для баобаба всё-таки в разы меньше. Но он, Лей, как раз из славной плеяды десантников и летун только наполовину — «моторизованный взвод, боевые гравилëты пилотируем, нас ещё ковбоями прозвали, может, слыхал?», а потому со всей ответственностью готов взять пленника за жо… в смысле, взять на себя обеспечение надёжного прикрытия пленника с тыла. Тем более, что тыл, пусть и имперский, ничего себе такой… выглядит подтянутым и упругим. Мечта, а не тыл. Лей хорошо его разглядел, пока тёрся позади.       Дэлин, признав знакомый коридор в пространстве, подсвеченном тусклым мерцанием неоновых полос на потолке, сосредоточился на том, чтобы переставлять в строгой очерëдности ноги и высмотреть сквозь тающие в глазах обрывки мути нужный значок на стене. А когда углядел — мысленно уговаривал пальцы не трястись клешнями в припадке, вычерчивая комбинацию на браслете, и в трёп внезапного провожатого не вникал. Ну зудит там что-то на слуху… Дверь после пары нерешительных подёргиваний всё-таки схлопнулась гармошкой, открыв проём, будка обрадовалась ему, как родному — врубила прямиком в морду «утреннее сияние», Дэл зажмурился от брызнувшего в глаза света, непривычного после полумрака коридора… И в этот-то момент ощутил всю надёжность кирианской ответственности, то бишь, ладони Риггса, по-свойски прихватившие его за ягодицы. Развернулся с такой скоростью, что мир вокруг снова каруселью шорхнул.       — Да я только помочь, дружище! — кирианин тут же сделал лапы кверху и ясный взор спасителя человечества. — Чтоб ты опять мимо двери не промазал!       — Ванадейский соплемёт тебе дружище! Всосал? — Дэл сгрёб разливалу за фестоны и неаккуратно влепил спиной в стенку. Нет, он, конечно, в хлам после пяти доз трофейного абсента… Но вообразить кириан друзьями? Пусть и летунов наполовину? Да он столько не выпьет! Так Дэл ковбою и объяснил. И чертыхнулся про себя, тут же сделав зарубку на память: впредь не упоминать рядом с этим озабоченным ничего созвучного к «сосать» — физиономия у Лея сразу сделалась какой-то уж мечтательно-счастливой.       — Нет-нет, дружище, хорош заливаться, тебя и так ещё штормит! — кирианин из всей тирады захотел услышать только про выпивку и смотрел с такой заботой, что у Дэла желваки на скулах заломило. И кулак — от желания самому Лею выписать отрезвляющего. По шее. Но качало Дэлина и впрямь, как матроса после недельного запоя в десятибалльный шторм, чёткость в глазах наводилась с трудом, а тратить остатки сил на то, чтоб отметелить стену или воздух было бы, наверное, глупо. Это он и не совсем оклемавшимся мозгом сообразил — предпочёл побыстрее смыться в каюту, пожелав Лею доброй ночи оттопыренным средним пальцем, сунутым с удивительной точностью прямо под кирианский шнобак.       Потом Дэл не единожды пожалел, что избавиться от Риггса так же просто, отгородившись закрытой дверью всякий раз, когда тот оказывается поблизости, невозможно. А оказывался Лей с упорством чмулхака, пытавшегося проломить башкой металл борта спаскапсулы. Однажды Райли угодил в такую передрягу на Демайне. И теперь понемногу приходил к убеждению, что запаса упорства у кирианина хватило бы на целую шайку рассвирепевших ящеров — тот, с бронебойной башкой, всë же сдался гораздо раньше. Впрочем, может потому, что пробилась всë-таки башка, а не борт, и сквозь дырку в черепе до ящера дошло быстрее. А Риггс, как верная жена космопроходчика, тащился проводить имперца в каждый рейд, и Дэл всякий раз скрежетал зубами, рискуя стереть их в труху, когда чувствовал кирианские грабли на собственной заднице. Как-то даже высказал намерение написать там «руками не трогать!» — флуорестилом, чтоб и в кромешной тьме издали видно было. Чем только вызвал у ковбоя прилив энтузиазма и уверения «у меня есть, чем потрогать, хочешь с узлом?». Идею нажопных надписей пришлось забыть, как неконструктивную.       Плохо, что и Лей всегда точно чувствовал, что ему вот-вот прилетит по ебалу и успевал раствориться в толпе прежде, чем имперский кулак действительно прилетал. Чем выбешивал Дэла вконец — на масштабные разборки с разбитием лейской морды в мясо перед рейдом просто не хватало времени. А встречать Лей не припëрся ни разу: угадать, когда вернëтся очередная экспедиция было сложно — изыскатели прочëсывали материк квадрат за квадратом, забираясь всë дальше от базы, и нередко случалось, что возвращались далеко за полночь. А то и на следующий день.       Прочие обитатели базы присутствие имперца терпели, как прыщ на носу — неприятно, но приходится ждать, пока само рассосётся. Ибо те, которые терпеть не хотели, быстро и на собственных шкурах выяснили: дать в морду Дэлу может каждый — не каждый сможет убежать. Правду сказать, убежать, не отоваренный имперской сдачей, не смог вообще никто, пока не вмешался его благородие: троим из нетерпеливых, кто первыми попались под руку, отшлифовал хлебала лично, а остальным попутавшим базу с филиалом «боëв без правил» пообещал отправить выжигать заросли табельными бластерами. Без поддержки бронетехники и с воздуха.       Восприняли кириане угрозу всерьёз или нет, но степень коммандерского неудовольствия вчухали — желающих постучать кулаками по имперскому чердаку убавилось до количества «нисколько». Зато ржущих над поползновениями Риггса полапать имперский филей прибавлялось с каждым утром. Не то чтоб белобрысые были сильно против — кирианскому обществу давно и глубоко было плевать на кто-кого и в какую дырку. А представители того общества на Эргане, поправляя члены в штанах, высказывали Лею свои «не сблевани, когда присунешь», щедро сдобренные сожалениями, лишь потому, что облюбованные им дырки природа провертела в имперском организме. И между тем делали ставки на то, как скоро Лей выебет имперца. Вариант «не выебет» вообще не рассматривался как возможный, а чьë-то единственное предположение на тему «имперец выебет Лея» высмеяли сразу. Ибо спустя всего декаду даже самые слабовидящие на базе убедились — у пленника стойкая, неодолимая и неконтролируемая тяга исключительно к рыжим, а не обладающие нужным колером могут спать спокойно в гордом одиночестве. Ну или с кем придётся.       Дэл тратить время на разубеждение местного общества в мыслях не держал — сам ежедневно подливал масла в огонь сплетен, застолбив себе место в команде Илии на следующее же после первого полёта утро.       Тем утром он, игнорируя сигналы «закинуться бы чем-нибудь съестным!» ожившего после второй ночи с медробом организма, метнулся не на камбуз, а к выходу из блока: туда тянулась приличная толпа кириан, подозрительно экипированных как для рейда к месту изысканий. И не ошибся. Выцепил взглядом рыжую голову сразу, как только вылетел на улицу, ненароком вытолкав собой туда же пару сонно матерившихся белобрысых — Илия, снова наглухо затянутый в чёрный комбез, уже шëл к «Канальям». Словил его Дэл в последний момент, когда коммандер ступил на платформу, чтобы подняться к раскрытому кокпиту Ангела.       — Результат впечатляет, — снизошëл до признания Илия, шелестя тайп-лентами с распечатками записей его полёта. — Ты раздолбал корнягу на семнадцать секунд быстрее, чем это когда-либо делал Риккардо!       — Патрулировать будешь в паре со мной. Ты же понимаешь, что я, такой впечатляюще быстрый, никому тебя не доверю и одного не пущу? — Имперская голова в целом ещё пыталась догнать, что ляпнул в частном порядке рот, Айн вдруг расщедрился, подмигнув лучом из разрыва туч, и в мëрзлой хмари неба полыхнуло — сияющей радужной занавесью обволокло, казалось, весь горизонт. Дэлин надеялся, что это всë же местный феномен или полярное сияние зачем-то решило прогуляться к экватору, а не отблески счастья с его физиономии.       Сначала его благородие ржал и — «Райли, не высасывай мне мозг!» — отмахивался, как от назойливого москита. Потом пытался посредством всенародного доходчивого вдолбить в имперское сознание, что сопровождения рейдов распределены строго по графику, а график давно утверждëн и изменениям не подлежит. Тщетно. Илия, — пока Дэл слушал медробовские «мурлы… рассинхрон… вот это я понимаю… бурлы… расхреначило, блядь!», — выбрил виски, огненный хаер на макушке собрал в высокий хвост и несколько тëмных волосинок на переносице выщипал нещадно. А Дэлин эти приятные перемены приметил влëт и теперь не мог отделаться от подозрений, что все они ради него.       — Да хуй с тобой, — наконец разрешил вылет Илия, когда Райли, пробурчав «забери меня из птички, если сам не выкарабкаюсь!», развернулся и потопал к Каре, всей спиной показывая, где он вертел коммандерские взбрыки и прочие графики.       — Всегда со мной, вашблагородие, — только тут Дэл обернулся, вскинув руку к воображаемому козырьку.       — Руку-то к пустой голове не прикладывай!       Коммандер догнал его в три широких шага, втиснул в ладонь что-то маленькое и круглое. Скривил губы — хотел разозлиться, наверное. Обломался. И оглянулся украдкой на предмет нежелательного присутствия поблизости других подчинённых. Зря беспокоился — те, что отправлялись сегодня в рейд, уже расползлись по «Канальям» и вездеходам. Только зашипело где-то позади недовольное «этот пилота кусок нам мешать будет, сэр!». Дэл поморщился. Вот надо было Дирку испортить такой момент своим появлением!       — А-атставить трëп не по делу! — Илия, обнаружив-таки в пределах досягаемости подходящего козла отпущения, вложил в громовый рявк всë раздражение от имперского упрямства. — Райли должен стажироваться в рабочей обстановке!       — Осмелюсь доложить, вашблагородие, котелок у меня не пустой! Там есть кое-что, Кара подтвердит! — Дэл, углядев в ладони «витаминку», родную сестру вчерашней, не удержался, расплылся в улыбке. И даже его «растворись вдали, жмыргла!», в сердцах брошенное Заку, прозвучало почти дружелюбно.       — Уверен, что это кое-что ещё не стекло ручьём в яйца? — пыхнул ядом напоследок Илия.       «Не уверен», — чуть было не сознался Дэл. Потому что ещё когда коммандер машинально облизнул губы и склонил голову, глядя в свои распечатки, а рыжий хвост расплескался по шее и плечу, оставив открытым — словно с намёком «специально для поцелуя!» — уголок неприкрытой воротником комбеза кожи под ухом, как минимум три из пяти литров имперской крови устремились в низ живота. Дэлин поставил бы даже на три с половиной и очень надеялся, что всем этим потоком не смыло туда же и мозг. По крайней мере, не все извилины сразу, и кое-какая заначка в голове всё-таки задержалась…