***
— Ого. А он оперативно пришёл. — сказал Папирус, когда ему позвонили из Секты Геноцида через бота и доложили о том, что Элиенц направляется в тронный зал. — Я ему ещё час назад звонил. Он… телепортироваться умеет? — Скорее просто ждал. — буркнул Меттатон. Папирус посмотрел в сторону на стоящего робота. Они уже находились в тронном зале, в полной готовности. — Ты всё ещё не в духе, Меттатон? — Я вообще не рад происходящему, Мой Король. Монотачи — ещё те ублюдки. А Элиенц… ну… э… омайгадбл… Чёрт. — он строго посмотрел на Папируса, — Мой Король. — Что? — Я… кое-что тебе не сообщил. Кое-что очень важное. Он опустил обе пары руки вниз, скрестив их кисти друг с другом. — Пока есть время, позволь мне… — Ты про то, что я для чего-то нужен Элиенцу? — вдруг выдал Папирус. Папирус прекрасно помнил ту первую встречу во время войны с Орденом Крови с Элиенцем, когда Меттатон и Напстаблук в своих призрачных формах, находились в его теле, Энилла ютилась сзади, а затем к ним ещё пришли Бисайд, Металикана и ещё какие-то Тамагафки. И всё это было до одного ресета. От ответа у Меттатона сузился зрачок в глазу. Несмотря на две пары глаз, одна пара у него была скрыта чёлкой с его правой стороны, а слева один постоянно был всегда закрыт. — Откуда ты знаешь? — удивился он. — Я тебе успел сказать? — Мне Андайн давала об этом предупреждение. — тут же буркнул Папирус, — Незадолго до того, как она пропала на месяц с Сансом где-то в Гнилом Районе Сноудина. И она говорила о том, что ты был свидетелем вместе с ней. — О… тогда это гудбл. — нейтрально ответил робот и посмотрел вперёд, — Пожалуйста, Мой Король. Будь внимателен. Ты насчёт них можешь иметь иную точку зрения. А я буду до конца топить за то, чтобы их убили тут же. С ними иметь дела — очень мутная затея. И факт того, что у этого Элиенца есть какой-то разговор для тебя — меня очень напрягает. — Главное не срывайся. — вдруг прозвучал голос Напстаблука. Робот встал рядом с кузеном. — Я сегодня буду тебя затыкать когда потребуется. — Ч… что? — не понял Меттатон. — Ты не сможешь держать себя в руках, Метта. Будто я этого сценария не знаю. У тебя всегда были проблемы с контролем эмоций. Ты часто бесишься — тем самым позволяешь Монотачам провоцировать тебя. — Напстаблук, «игнорирование» здесь никогда не работает, если речь идёт о буллинге. — сказал Папирус, — Забудь эту чепуху, которую родители обычно впаривают своим детям. — У нас нет родителей. — ответил тут же Напстаблук. — И я ничего не говорил про игнорирование. Но и агрессия здесь не подходит. А у Меттатона с последним проблемы. Папирус не поверил в сказанное. Чтобы Меттатон с чего-то бесился? Обычно он всегда смеётся. Хотя Меттатон по-прежнему оставался холодным и вообще не реагировал на разговор. Он просто смотрел в дверь по ту сторону тронного зала, будто терпеливо выжидал гостей. Но и лицо у него было больше безразличное. «Что между вами происходит?» — подумал Папирус, глядя на роботов. — «Меттатон точно себя ведёт неестественно. Он какой-то совсем… другой. Сегодня из-за Монотачей у него прям совсем плохое настроение. Хотя ладно, у меня оно тоже в дерьме.» — Поэтому, извини, Папс, если придётся иногда его останавливать. — вдруг выбил из мыслей Блук, — Мы же не хотим тут базар устроить, верно? — Э… да, конечно. — ответил он, — Заботливо с твоей стороны. Напстаблук хмыкнул: — Ещё бы не было заботливо. — Тебя не смущает, что Элиенц не один приходит? — Папирус обернулся на голос и увидел с другой стороны стоящую Маффет, — Изначально, кажется, он говорил, что придёт один. — Я дал ему добро на то, что с ним придут Амурий и, кажется, Феликс. Феликс всё-таки заместитель, пусть за одно пояснит за тот случай с Меттатоном, когда тот исподтишка пытался подставить его. — А Амурий тогда для чего? — В качестве поддержки. И всё же, разговаривать с одним монстром — дело такое себе. Раз уж речь идёт о предложении от целого клана, а уж тем более от клана с статусом «преступный», с такими личностями, с предысторией с Тамагафками и Марабелл… то хотелось бы услышать не только Элиенца, но хотя бы пару-тройку монстров тех, которые тоже представляют официальное лицо клана. Амурий, как пояснил Элиенц, тоже занимает высокую должность в Монотачах. Конечно, выглядит странно, но и интересно. — Амурий — высокую должность? — тут же спросил Меттатон, — А чего это он «гонцом» стал? — К чему ты клонишь? — Любые кланы не допустят такого, чтобы «гонцами» и «послами» становились кто-то из высших рангов должностей. У них своих дел полно, а ещё они ценные в принципе. — Вообще-то в некоторых ситуациях делают исключения. — сказала Маффет. — Монотачи точно не стали бы так делать. Ты думаешь, информаторов у меня там нет? Всё я знаю, как там устроено. — Меттатон. — Да, Мой Король? — Ты состоял раньше в каком-то клане или банде? — Я был в четырёх. — ответил не сразу Меттатон. — В конце девятнадцатого века находился какое-то время в «Фемклее», потом в начале двадцатого перешёл в «Коросвете», где-то плюс-минус в середине был в «Матти» недолгое время, а затем в «Веге-2000» в начале нулевых. — Ты был в «Матти»? — удивился Напстаблук. — Да. Но меня оттуда выгнали за мои порнофильмы, когда я получил своё тело и стал пробовать себя в разных ролях. Тебе ли это так важно? Это в прошлом. Папирус ответил не сразу: — Я кроме «Матти» и «Веги» ничего не слышал. «Вега-2000» это же какой-то клан учёных? — Одна из групп, которая помогала КЛ в тестировании ловушек против людей. Меня туда Альфис запихнула. Кланом сложно назвать. — А «Матти», кажется, был преступным кланом. — Да. Судьба занесла меня туда по «юношеской глупости». — «Юношеской»? — прыснул Напстаблук. — Меттатон, мне тебе напомнить твою дату рождения? — Призраки бессмертны в плане возраста. — тут же ответил он. — А мой психологический возраст по человеческим меркам приблизительно равен любому значению из диапазона между «20» и «35». Напстаблук почти издевательски прыснул. — Везёт вам. Я тоже хочу вернуть свою молодость, а не вот это. — усмехнулся Папирус. — Так ты же молодой. — ответил Напстаблук. — Сорок лет — нормально же вполне для вас? — Ага, только вот когда мне было двадцать — жизнь была вообще другая. Господи, с возрастом столько всего меняется… — Ты главное не начни задумываться о том, что за эти двадцать лет у тебя в жизни происходило. — вдруг сказала Маффет. — А что в этом такого? — Мне сто восемьдесят восемь. И каждый раз, когда я анализирую хотя бы одно десятилетие — впадаю в какое-то… отчаяние. — Тебе 188? — удивился Папирус. — Э… я же тебе говорила. — Вообще-то ты говорила что тебе 187. — буркнул он, последовало неловкое молчание, — Когда у тебя ДР было? — Девятого марта. Но я давно не праздную свои дни рождения… как и многие другие. И тут Папирус задумался: — Хм… а когда я своё ДР праздновал в последний раз? Года… четыре назад? — В последний раз ты праздновал его два года назад, когда тебе исполнялось 38. — сказал Меттатон. — А, да? — Да. — А я тебя приглашал? — Да. — А, точно. — Вы с Сансом, в край бухие, пошли хуи рисовать на стенах где-то в Хотлэнде. — сказала Фриск, которая стояла возле Маффет. — НЬЕХ! Что?! С Сансом??!!? — Клянусь, это не его была идея. — сказала Фриск. — Э… Высокорослый не помнил этого. — Ты опять ничего не помнишь? — Что значит «опять»? — Санс мне потом говорил, что ты после отборных попоек теряешь память. Кстати, вы меня брали с собой. — Э… чёрт, я теперь хочу на это посмотреть. Но потом. Элиенц и его дружки придут с минуты на минуту, но вообще… Папирус устало рыкнул, после чего повышенным тоном крикнул: — ВОТ ОБ ЭТОМ Я И ГОВОРЮ! Верните, сука, мою молодость. Я хоть вандализмом и не помню, когда занимался, но я бы с радостью порисовал бы хуи на стенах. — А потом за налоги от народа твои художества красили бы маляры? — Да нет, я сам покрашу, чё. Сам насвинячил — сам и убирай. — Э… а как насчёт того хуя, который вы с Сансом нарисовали? — спросила Фриск. — Ну, если его не закрасили за два года и если это реально я его рисовал — без разговоров. — У меня есть видео в телефоне. — усмехнулась шатенка. — Покажешь — тогда покрашу. — И за Санса покрасишь? — усмехнулся Напстаблук. — А Санс пошёл нахуй, он в жизни сам такого не сделает даже если ему приказать. Напстаблук засмеялся, Маффет весело прыснула, как вдруг распахнулись двери тронного зала и зашла в него Шайрена: — Элиенц сейчас подойдёт. Вы готовы? — А! Да. Не прошло и пяти минут, как в тронном зале образовалась гробовая тишина. Все собрались по сторонам. Меттатон и Напстаблук стояли справа от Папируса и его трона, Гастер и Маффет — слева. Остальные растасовались по сторонам, ближе к стенам зала. Стражи было достаточно. Помимо «Омутии» пришли ещё несколько монстров и слуг. Дверь раскрылась и на пороге было видно три силуэта монстров. Это были они. Элиенц вошёл в компании двух монстров. Один из них, который был в той же кожаной накидке, был Амурием. Второй монстр, лисоподобный и, на удивление, даже не в официально-деловой форме, а в простой байкерской одежде, был, скорее всего, Феликс. Элиенц остановился по центру. Амурий и Феликс остановились в шаге от своего предводителя. Первый поклонился перед троном — они повторили. — Приветствуем, Его Великое Сиятельство. — сказал Элиенц. — Спасибо, что дали добро на нашу с Вами встречу. — Приветствую, господин Элиенц… так Вас называть? — Да, Ваше Величество. — он поднялся и, встав ровно, посмотрел на восседающего короля, — Ещё раз благодарю. — Я не хочу устраивать очередную высокоинтеллектуальную беседу, да и у меня, по идее, сегодня наполовину должен был быть выходной, а потому я требую, чтобы мы перешли сразу к делу. Поэтому, без воды и излишних разговоров, сейчас же приступаем к делу, пускай я и говорю это в довольно грубой форме. Каков смысл нашей встречи? Что за предложение? — Ого, даже не потребуете, чтобы я представил этих двух? — Одного я знаю. — Папирус посмотрел на монстра в накидке, — Амурий Франческо. Он сам уже представился вчера. — А насчёт этого товарища? — Элиенц посмотрел на Феликса. — Это — Феликс Яргурд. Мой заместитель. Меттатон лишь цокнул. — Как я понял, Вы, Ваше Величество, с ним знакомы лично. — Громко сказано. — ответил Папирус, — Я его со школы едва помню. Ну, кроме того инцидента с Меттатоном. — краткое молчание, — Зато Меттатон его хорошо знает. Лицо Меттатона искажалось с каждой секундой. — Но допустим… — У вас был ещё один зам. — вдруг сказал Меттатон, — Где он? — Господин Меттатон, — посмотрел на него Элиенц, — а Вам не без разницы, где он? Кажется, конфликт у вас именно с господином Яргурдом. — С ним я хочу отдельно поговорить. — скрестил обе пары рук робот, — Просто очень странно, почему с Вами Амурий, а не второй. Или хотя бы тот же лидер Альянса Гуманности. Кажется, с ним вы в ладах. — Амурий был послом, поэтому я позволил ему составить компанию. — А почему именно Амурий? — Амурий умеет убеждать. Мы же прекрасно предполагали, что Его Величество не захочет просто так поговорить со мной. Меттатону лучше не стало, он лишь сухо выдал: — Допустим. Элиенц перевёл взгляд на Папируса: — Вы же знаете о «Монотачах», верно? — Ещё бы я не знал. Ещё «Тамагафков» знаю. — Ой, да бросьте вы их. — сказал Элиенц, — Они нам вообще ни к чему. Вы же наверняка прекрасно знаете, откуда появились мы и «Тамагафки»? — В общих чертах. Вы разделились на два фронта из-за конфликта, возникшего в «Марабеллах». — Это всё, что Вы знаете? — спросил Элиенц. — Война за власть. Одной части понравилась Ваша политика, другой — некого Металия. «А ведь хорошо что Напстаблук мне давно ещё рассказывал про появление Тамагафков и Монотачей.» — А знаете, чем отличается политика Тамагафков и политика Монотачей? — Ничем. — К сожалению, неверный ответ, Ваше Величество. — Тогда удивите меня. — Печально, что Ваши знания о «Марабеллах» не столь базовые, сколько начального уровня. Что же, я поясняю. Тамагафки, под правлением Металия Ансета, хотели убить не только Асгора, но и в целом поработить Центр. Они решили, что раз уж они собрались убить Асгора — так почему бы и власть не захватить за одно? Наша цель была единой — только убить Асгора. — И это говорит тот, кто известен своими бесконечными преступлениями? — Взросление приходит со временем. Я уже этим давным-давно не увлечён. К тому же, это с какой стороны посмотреть. В рамках законов — да. В рамках жизни — ни в коем случае. Я лишь убивал тех, кто стоял на моём пути. К сожалению, Асгор Дримурр был прав, когда говорил, что нужно «убить или будешь убитым». Только так можно доказать всему миру, что ты чего-то стоишь. — Он был не прав. Себестоимость можно доказать не только путём геноцида. — Ваше Величество, вы убили Стрейна, когда тот едва ли не применил «Уничтожитель мира». До этого у Вас тоже была слава сильного монстра, который почти в любой ситуации применял силовые методы. — Элиенц пожал плечами, — Не подумайте, что я Вас так или иначе обвиняю, нет же. Это нормально. Лишь со временем можно понять, какой путь Вам предназначается: любви или ненависти. Решимости или безумия. Добра или зла. Хотя для последних антонимов грани очень уж размытые. — Для первого тоже, господин Элиенц. — Может, Вам виднее. Я не испытываю чувств любви. — Вы тут философствовать собрались? — вдруг спросил Меттатон, — Или всё-таки поговорите о деле? Элиенц хмыкнул: — Господин Меттатон, не слишком прилично прерывать разговор. Меттатон лишь нахмурился: — Я не потерплю лапши на уши, особенно для Моего Короля. Либо вы излагаете все свои идеи и предложения, либо скатертью дорожка. — А с каких это пор ты тут главенствуешь? — вдруг спросил Феликс. — Я его заместитель, господин Яргурд. И я в первую очередь ответственен за… — Прошу прощения. — сказал Напстаблук. — Яргурд, приткнись, будь добр, как и ты, Меттатон. Пусть господин Гульчихра-Галлабал-Астрофский и Его Превосходительство сами разберутся. — Спасибо, Блук. — сказал Папирус. — Даже надрывать горло не пришлось. Но вообще, Меттатон прав в одном. К чему вся эта вода? — Это нормально для живого разговора, ну да ладно. Я надеюсь, Вы поняли, в чём разница? — Даже если и так — вы тоже убивали. На тех же концертах Меттатона. — Я, конечно, не сторонник пацифизма, но убивать всех и просто так запугивания ради — не наш конёк. Да, убийства были, не спорю. Есть убийства по случайности, есть те, кто агрессировали первые, есть те товарищи из клана, которые «играть захотели». А что насчёт концертов Меттатона… что же, тут я предоставлю слово господину Феликсу. — Я хотел только срывать концерты, но никак не переходить на кровопролития. Мне искренне жаль, что некоторые монстры из-за этого пострадали, хотя я изначально такого не планировал. — он посмотрел на Меттатона, — Да ладно Вам, Босс. Вы же знаете, что просто так я ни на кого не лезу. А уж тем более — браться за оружие? У нас и так достаточно таких инцидентов на ежедневной основе. — Я Вам не верю, Яргурд. — фыркнул Меттатон. — Ни единому Вашему слову. — К сожалению, я солидарен с Меттатоном. — сказал Папирус, — Вы ведь почти предпрекли ему незаслуженную смертную казнь. — У меня были причины, чтобы объявлять Меттатону войну. — вздох, — И ему просто повезло, что за его спиной оказались Вы. — Именно, что «повезло». — ответил король, — И какие бы у вас там не были баталии из-за работы и личных отношений, выставлять это на общий свет, да ещё и пытаться исподтишка уничтожить жизнь невинного монстра — верх всего кошмара. Конечно, я впечатлён Вашим способом задирания — спрятаться в тенях Монотачей, а там уже устраивать свои безумия. И ведь сразу так к Вам не подкопаешься — непонятно, кто именно стоит за всем этим. Ньех… я вспоминаю эти дни всё детальнее, когда я брался за каждую найденную зацепку, чтобы вычислить Вас. Это было прелестным для меня опытом в сфере детектива. Но тем не менее! Яргурд, Вы же учились в АКГ, причём, у Вас были не самые худшие оценки и, кажется, Вы действительно хотели стать гвардейцем. А Ваша история о том, как Вы устраивали тотальный буллинг медийной личности, и без Вашего участия у него и так была скверная репутация грубо говоря, в корне меняет всё Ваше дело. Это не столько не по-гвардейски, сколько бесчеловечно и очень подло. — Причём здесь АКГ вообще, Ваше Величество? — задал вопрос Феликс, — Я не давал никакой присяги, а потому я не гвардеец. Я ушёл своей дорогой сразу же, как получил диплом. И я, к сожалению, не являюсь монстром чести и справедливости. Делаю так, как посчитаю нужным. Но в одном я согласен — крайне подло. К тому же, я уже успокоился и готов обсудить эту ситуацию с Боссом один на один, раз он хочет. — Потом. — сказал Меттатон то ли злобно, то ли нейтрально. — Моральная компенсация слишком велика. — сказал Папирус. — Мне больше интересно, как Вы вообще подбили Монотачей на такую огромную помощь? — Феликс — мой любимый напарник. — улыбнулся Элиенц, — Он столько для меня всего сделал… я не смог ему отказать в подобном. К тому же, простите меня сразу за субъективщину, но песни Меттатона даже заядлые алкоголики не слушают. — Вообще-то, его последний альбом не так уж и плох. — сказал Папирус. — Но он ещё не вышел. — Жанр «артхаус» Вам ни о чём не говорит? — тут же спросил Меттатон, — Я их обозначаю как жанр. — Но такого жанра в музыке нет. — ответил Феликс. — С моим мейнстримом есть. — буркнул робот. — Лучше вернёмся к теме разговора. — тут же проговорил король, — Допустим, я понял различия между вашим кланом и «Тамагафками». А дальше что? — Вы же понимаете, что Асгор мёртв? — Ну, мёртв он. На его место встал я. Вы хотите сказать, что теперь я тут главная цель? — У Тамагафков — возможно. — пожал плечами Элиенц. — Я понятия не имею, что у этих варвар на уме. У нас — нет, потому что мы, по большей части, настроены к Вам дружелюбно. Да и Вы, кажется, питаете больше ненависти к «Тамагафкам». Ещё бы. Они вам столько проблем создали… — Я и без вас знаю, что мне устроили эти крысы подзаборные. Ну, и что? — Во-первых, хотелось бы снять клану статус «преступный». То есть, вернуть ему статус «блюстительный». — Ещё чего? — едва скрыл смешок Папирус, — Сделать вас личным отрядом? — Я не говорю, что мы должны быть личным отрядом. У Вас свой отряд есть, а Марабелл уже никогда не вернуть. Они существовали только при Асгеире и при правлении Мракобеса. — Вообще-то, Мракобес жив. — наконец-то сказал учёный. — Я в курсе, господин Гастер. Не понимаю правда, зачем вы это сделали… — Ради эксперимента, господин Элиенц. Я тестировал «Чирэйниссу». Только вот я действительно понятия не имею, чем этот дурак вообще занимается. Я даже не помню, когда в последний раз с ним связывался. — Были бы вы поаккуратнее с этим… фруктом, господин Гастер. — сказал Элиенц, — Мракобес Дримурр не слишком уравновешенный и предсказуемый монстр. По последним событиям, думаю, Вы это прекрасно знаете. — А что скажет насчёт Мракобеса тот же Амурий? — вдруг спросил Напстаблук, — Он же, по идее, его дядя. — Он глупый и потерянный мужчина. — сказал Амурий. — Мне его даже жаль, если честно. Он многим казался очень невозмутимым и мудрым монстром, но начиная с свадьбы сестры, он постепенно менялся. Может, это связано с смертью Асгеира, может, это связано с войной с родом человеческим. — козлоподобный пожал плечами, — Если честно, мне всё равно. Я никогда не имел тёплых отношений с ним. Вот Ториэль — да. А я — нет. — И тебе вообще всё равно, что он жив? — тут же спросил Блук. — Всё равно. Просто пусть больше никого не тревожит. Но, зная его странный характер, мне кажется… что-то он опять задумывает. Мракобес монстр деловой, ему нужно что-то делать. — Господи, просто скажи ты этому Мракобесу, где Ториэль. — вдруг обратился Папирус к Гастеру, — Мне кажется, причина кроется в ней. — Знал бы я, как с ним связаться. — А он на тебе же не привязан? — спросила Маффет. — Чирэйниссу же вроде создаёт нить между душой созаклинателя и воскрешаемого. По идее, ты его постепенно подпитываешь своей силой. — До Ордена Крови эта связь потерялась. С первого взгляда, предположительно, он мёртв. — Гастер хмыкнул, — Но это же слишком неинтересно, зная Мракобеса. — И что? Ты вообще понятия не имеешь, где он может быть? — Нет. — Тогда это очень странно. — Вот и я посчитал это странным. — сказал Элиенц. — Когда Мракобес так внезапно пропадает — значит пропадает не от балды. — он подправил свои очки, — Я его видел один раз — где-то полгода назад на окраинах Саннедаута. Тогда я и понял — что что-то не так. — На каких окраинах именно? — спросил Гастер. — Предположительно, недалеко от… так называемого иллюзорного барьера, где находился штаб Тамагафков. Я теперь ещё больше думаю: совпадение или нет. — То есть, вы предполагаете, что Мракобес вступил в Тамагафк? — приподняв мнимую бровь, спросил Папирус. — Я ещё не предполагаю, Ваше Величество. Я только анализирую ситуацию. — Напстаблук, у тебя же… связи в Тытыгах есть, да? Может, ну, не знаю, ты там поспрашиваешь своих? — От меня большинство Тамагафков изолировались с целью избежать возможной утечки информации. Но я попробую поспрашивать, да. — Будет прекрасно, если ты свою подружку-лидершу спросишь. — сказал он. — Она немногословная. — Да? А мне показалось во времена Ордена Крови иначе. — Вам показалось. — Сто-оп. — протянул Элиенц, — Вы знаете Металикану, господин… э…? — Напстаблук. Да, знаю. Хорошая моя знакомая. В прочем, я сам из Тамагафков, если что. Я только недавно ушёл оттуда, так сказать — на светлую сторону. — И за собой столько дерьма оставил, что хочется застрелиться, бейба. — вдруг злобно буркнул Меттатон. — Приткнись. — улыбнувшись, сказал Блук. — Вы случайно не резервной член Тамагафков с псевдонимом «Агробарон»? — спросил Амурий. — Это я. — Напстаблук был удивлён, — Откуда Вы знаете? — Мне Бонни говорила. — Бонни? — ещё сильнее удивился Блук, — Она в Монотачах?! — Да. Ничего не подумайте, она моя хорошая подруга. Что же, приятно познакомиться. Бонни говорила много хороших вещей о Вас. — А лучше бы говорила плохие. Они интереснее. — Напстаблук обратил внимание на Элиенца, — В прочем, да. Знаю. А что такое? — Ничего. Соболезную Вам молча. — без сарказма сказал эльф. — Спасибо, я и не таких психов видел. — Во главе Металиканы Ансет, Тамагафки окончательно слетели с катушек. — вдруг вставил Амурий, — Даже страшно представить, что они теперь придумывают. — Меня ваша Металикана особо не интересует, пока что. — сказал Папирус, — Разве что она новая девушка Андайн… э… — Мне… стоит говорить, что я с Металиканой училась в одном универе? — вдруг сзади Монотачей раздался голос Альфис, — Она и впрямь неадекватная. Простите за то что так врываюсь. Элиенц обернулся. — Вы — Др. Альфис? — Да. Её изначально тянуло к жестокости. Почему-то я не удивлена, что она теперь заведует целым преступным кланом фриков-убийц. Я только удивлена, что туда из наших пошли… Папирус ударил себя по лицу. — Да забудьте вы этих предателей! — крикнул Меттатон, — К чему все эти пляски между «Тамагафками» и «Моночатами»?! Эти два клана в одинаковой мере хороши, а что за предложение, которое господин Элиенц хотел предоставить Моему Королю, так и не было озвучено!!! Альфис ретировалась в толпу. — Куда вы спешите, господин Меттатон? — спросил эльф. — Спешу, чтобы вы ушли отсюда. Или вас вышвырнули. Напстаблук ткнул Меттатона. — Меттатон прав. Опять отходим от темы… Но я в общем-то понял уже одну вещь: Тамагафки враги и для вас и для нас. — Да. Вы правы, Ваше Величество. Я предлагаю нам заключить союз. — ЧЕГО?! — вскрикнул робот, — ДА НИ ЗА ЧТО!!! МОЙ КОРОЛЬ, НЕ СОГЛАША- Напстаблук тут же зажал Меттатона. — Ещё раз прошу прощения за не слишком адекватное поведение моего… кузена. Сами его довели до этого. Гастер наклонился к Папирусу, прошептав: — Звучит ещё интереснее. — сказал он, — Выслушай его. Идея Виндингса была более разумной. Папирус сразу же задал вопрос всему залу: — Какова нам выгода с того, что между нами будет союз? — Гарантия того, что любой Тамагафк будет как минимум изгнан. — Тамагафки сейчас находятся не в Центре, держу в курсе. — сказал он, — Они в Спиглике, в Городе Драконов. — Ого. — Элиенц явно удивлён был такому, — Откуда информация? — А это уже и не важно, откуда она. — Она хоть точная? — Источник достоверный. Кроме истребления Тамагафков, которых в Центре и так нет, вы несёте какую-то ценность? — Как я уже и говорил — мытьё репутации клана от статуса «преступный». Нам незачем больше желать смерти королю… он ведь и так мёртв. А с Меттатоном, — он посмотрел на Феликса, — Пусть он и разбирается. Мы больше не будем в это вмешиваться. — А Тамагафков мы можем ликвидировать вместе. — сказал Амурий, — Ну, или попытаться из вразумить, что геноцид — это не выход. — Зря, Амурий. — сказал Элиенц. — Зная их, — продолжил Амурий, — они точно рано или поздно вернутся в Центр. Плюс, они с Спиглика наверняка наберут народу в свой гарем. — У них последний набор был в Центре, незадолго до ухода из него. — сказал Гастер. — Куда им ещё-то? Их больше сотни. — Нас тоже больше сотни. — сказал Феликс, — Особенно после воссоединения с Альянсом Гуманности. — В Тамагафк берут монстров сильных или с хорошим боевым потенциалом. — сказала Маффет. — У вас, насколько я знаю, набор несколько иной. — Верно, мы не смотрим на характеристики. — согласился эльф, — Нам важны сами способности. Ну и здравомыслие в конце-концов. Конечно, у нас тоже есть свои психи. Но в Тамагафк возьмут любого больного и асоциального мясника с 150 LVL. Ведь им важны убийства. И тут в центр зала, между Монотачами и частью «Омутии», стоящей возле трона и Папируса, вышла Фриск. — Это правда. — сказала она, — Монотачи — это не Тамагафки. Они больше по пацифизму, как и я. Я даже вступила в их ряды. — Так вот почему ты меня уговаривала привести Амурия к Папирусу??!!? — выкрикнула Энилла. — Да-да, именно поэтому. — А СРАЗУ ТЫ СКАЗАТЬ НЕ МОГЛА?! — Нет! Это тайна. Была. Папирус ударил себя по лицу. — Ты низко пала, Фриск. — процедил Меттатон. — Нет. — ответила Маффет, — Вот вступила бы в Тамагафк — было бы совсем плохо. А когда я с ней ходила договариваться с господином Элиенцем и Иви об участии в войне против Ордена Крови, было видно, что они сами по себе ребята-то спокойные. Даже чаю предложили и, кажется, чай предложил именно Амурий. — Я. Чай — это всегда чудесно. — Не ведись, Папирус… — процедил Меттатон, нагнувшись к нему, — Всё это единый заговор против тебя наверня… Душа Меттатона в животе блеснула. — Помолчи, Меттатон. — сказал Гастер, держа его в телекинезе. — Пусть Папирус решает. — Хорошо, допустим, Тамагафки вернутся и мы их уничтожим. А что нас объединяет кроме этого? Факт того, что у вас один раз Маффет была или то что Фриск к вам вступила? Нет. — Вообще-то, нас действительно объединяет именно Тамагафк. — выдохнув, сказал Феликс, — Они могут стать серьёзной угрозой в будущем. Особенно та святая четвёрка, сбежавшая от вашей консты. — Да что эти бомжи-то сделают? — спросила Энилла, — Одна в крысу бьёт, второй ей потакает, третья с ума сходит, четвёртая просто дура с выпученным глазом. — Сразу видно, Андайн Вы не знаете, милочка. — сказал Феликс. — Она хоть и дура, зато очень… так, нет, не материться. Не могу сказать самое подходящее слово, но она весьма хитрая, вот. — он посмотрел на Папируса, — Ничего не подумайте, Ваше Величество. Просто после АКГ я с Андайн общался длительное время. Предположительно, наше общение окончательно оборвалось за пару лет до начала Коалиционного периода. — Да мне всё равно, если честно. — ответил скелет. — Ториэль ничего не сделает. — сказала Маффет, — Она слишком нерешительная и скромная. Зажатая какая-то. Сразу видно, от жизни с Асгором не скоро излечится. — Но она же пыталась революцию устроить! — вступил в защиту Амурий, — И у неё почти даже получилось убить Асгора. Только вот её в Руины согнали… — Под правлением той же Андайн. — закончил Феликс. — Но она же попыталась. Значит, психануть может. — Хорошо, что про Чару скажете? — спросила Фриск. — Про неё мы ничего не знаем. — сказал Амурий. — А про Санса? — тут же выдала Фриск вопрос. — Санс лох. — ответил Меттатон. — Что про него ещё можно муссолить? Гастер прыснул. — Ну, про Чару и Санса я тоже ничего не знаю. — пожал плечами Феликс, — Про первую вообще почти ничего не слышал, а вот про Санса… я слышал всякое. Из-за него же началась история с Коалицией? — Да. — ответил Блук, — Но он воскресил Гастера. — и тут он щёлкнул пальцами, — Яргурд, я не знаю, кто ты конкретно и откуда, но если тебе так надо убедить нас в надобности помощи Монотачей, то ты скажи хотя бы, что в Тамагафках есть и более сильные челы. «СЛОВЯНЕ», конечно, не самые слабые, но они и не сильные. Просто местные клоуны из Центра, которые когда-то принадлежали «Чертополоху». Там же много монстров с 150 LVL, которые в одиночку могут вытворять самые разные вещи. — Вот Вы же сейчас и убеждаете. — Ага, я просто пример привожу, потому что вы несёте ересь. «СЛОВЯНЕ» здесь не интересны никому. Разве что Папирусу из-за Санса и Андайн… — НЕТ! — Ой, да не звезди. — прыснул Блук, — Потом, Фриск из-за Чары, Ториэль… Ещё некоторым монстрам из-за Андайн, и… здесь есть те, кому не плевать на Ториэль? — Всем было на неё плевать. — ответил Меттатон, — Ну есть она и есть. Всё время была тихой и безынициативной. — Вот о чём я и говорю. — поддержала Маффет. На этом наступила тишина. Её прервал Элиенц: — Ваше Величество. Я тут задумался. Вы не знаете, кто сейчас владыка Тамагафков? — Металикана? — Нет, она лидер. А есть ещё и владыка. Я — владыка. Феликс, по сути, лидер. Один из. — Не знаю. А это имеет значение? — Просто у меня есть предположение, да и не только у меня, что Мракобес реально мог вернуться в Тамагафк и сделаться там владыкой. — Да, только вот похитили вы Металия ещё задолго до начала Коалиционного периода. — сказал Напстаблук, скрестив руки на груди, — А Мракобеса воскресили только чуть больше полгода назад. Значит, кто-то был до него? А точнее, этот кто-то — и сейчас владыка? — Хм. И правда, господин Напстаблук. — Нынешний владыка Тамагафков предпочитает шифроваться. Его невозможно просмотреть через магию — вся информация закрыта, сам носит тяжеленную броню, которая покрывает каждый участок его тела. О его личности же знали только Субидэй и Металикана. Поэтому, я не думаю, что это именно Мракобес. — Меня гложет один вопрос. — задалась Маффет, — Вот пропал Металий, верно? — Да. Точнее, у нас он. — ответил Элиенц. — Но это и не столь важно. — Вот он пропал. Появился новый владыка этот. — она посмотрела на Блука, — И как это так вышло, что его никто не знает, кроме какого-то Субидэя и Металиканы? — Субидэй — один из лидеров Тамагафков, он умер во время Ордена Крови, если ты не знаешь. — ответил Блук, — А так — вопрос кстати, не менее интересный. Как это так вышло? Элиенц ухмыльнулся: — Вижу, вы тоже заинтересованы. — Я почти ни черта не понимаю. — сказал Папирус. — Сложно назвать меня заинтересованным. — У тебя есть я, Папирус. — сказал Напстаблук. — Ты не бывал в таких кланах, а я был. И я прекрасно оцениваю картину со всех сторон. — Зачем нам этот владыка вообще? — Владыка — сильнейший монстр из клана. — пояснил Амурий, — Это и в Монотачах и в Тамагафках. Кого они там такого интересного на замену Металию нашли — не понятно. — Вы хотите, чтобы мы помогли вам это выяснить? — Было бы неплохо организовать такое сотрудничество. Плюс, очиститься. Геноцид нам больше ни к чему, Ваше Величество. Папирус тяжело вздохнул: — Я не могу так сразу согласиться на союз. Испытательный срок дам на полгода — и это мой окончательный ответ. Меттатон хотел снова вскрикнуть, но Напстаблук снова его заткнул. — Устраивает? Элиенц улыбнулся. — Более чем. — Хорошее решение, Папс. — сказал Блук. — Солидарен. — ответил Гастер. — Спасибо, Папирус. — улыбнулась Фриск. — Благодарим Вас, Ваше Величество. — поклонился Амурий. — Спасибо, а теперь можно выдернуть Меттатона и поговорить с ним наедине? — спросил Феликс. По лицу Меттатона было ясно одно: он считал всех тупыми идиотами. Но он молча лишь подошёл к Феликсу. Робот и лис молча ушли. Народ стал рассасываться. Элиенц и Амурий подошли к трону ближе.***
— Виндингс. — Да, Папирус? — Ты что вообще думаешь насчёт Монотачей? Собрание уже прошло. Папирус застал Виндингса на одном из балконов — он смотрел на вид Нового Дома. Реставрации только начинались и недавно Папирус отдал приказ, чтобы начали переделывать столицу Центра целиком. Издалека было мало что видно: город окутала строительная пыль, из низов которого стояли различные вышки и каркасы для будущих зданий. — Считаю, что они могут нам помочь, а мы им. Мы таким образом очень неприятно удивим Тамагафков. — А если не брать в счёт клан пидорасов? Они на что-то ещё сгодятся? Потому что монстры очень сомнительные. — Тебя Меттатон привязал к таким предрассудкам? — Нет. Есть одна причина, из-за которой я очень недоверяю Монотачам, в том числе и Элиенцу. Можно я тебе вкратце расскажу про Элиенца и Иви? — Рассказывай, если считаешь нужным. — Иви хотел убить меня. — Погоди. Иви — это кто? — Лидер Альянса Гуманности. Они с Монотачами слились воедино. Так вот. Элиенц его отговорил, аргументировав надобность сохранения моей жизни тем, что «я ему нужен для чего-то». — Может, он имел в виду продвижение тебя в короли? — Ты угораешь? — спросил Папирус, — Это было во время начала Ордена Крови. Я тогда у тебя в лаборатории торчал. Про их разговор мне рассказал Меттатон, любезно предупредив об опасности. — Думаешь, Меттатон не солгал с целью понизить их репутацию в твоих глазах? — Я бы тоже так думал, если бы не одно НО. Ты же помнишь перезапуск наверное, когда, вроде, Чара умерла? — Стоп. — резко сказал учёный. Гастер остановился. — Ты… видишь перезапуски? — Да. Виндингс был очень обескуражен. — Я что? В тебя вводил функцию видения таймлайнов? — Нет. Я из-за печати Коалиции стал видеть перезапуски. — Из-за… а, мне Санс про это рассказывал. — Да. Он смог её нейтрализовать. Но способности остались. Виндингс около половины минуты смотрел на Папируса с не меньшим удивлением, после чего выдал: — У нас с тобой будет масса интересных разговоров… — Я думал ты знаешь про это. — Нет. Впервые слышу. Санс мне про такие вещи касательно тебя ничего не говорил. — Хватит надеяться на Санса. Он постоянно что-то утаивает, пора бы уже и привыкнуть. — Он ДОЛЖЕН был мне сказать об этом. В конце-концов, я тебя вообще не осматриваю и понятия не имею, что происходит в твоём организме и из каких костей ты состоишь в принципе. На данном этапе. — Тебе так важны осмотры? Ты ещё полгода назад мне твердил нечто подобное… что «меня осматривать будет интереснее, чем Санса». — Да. Потому что Санс сдавал при мне определённые анализы и проходил осмотры, когда он вернул меня в Подземелье. А ты нет. О тебе вообще почти нет никаких данных. — Зачем тебе они? — Чтобы я знал, с чем имею дело. Ты же понимаешь, что вы с Сансом не самым обычным способом были рождены на этот свет, Папирус? В конце-концов, тебе нужно помнить о том, что вы с ним изначально были лишь опытами. — Точнее, Санс был опытом. Я появился… случайно. — Тем оно и лучше, если смотреть на последние события. — ответил Гастер, — Поверь мне, Папирус. Санс уже провалился. А у тебя большущий потенциал. Он отвернулся от высокорослого скелета. — Именно поэтому сегодня будет… не совсем тренировка. Я лишь проверю некоторые твои биоданные, а также просмотрю способности. — Зачем ты мне тогда сказал в броне прийти? — Для способностей я заведу тебя в одну комнату, где буду призывать различных существ. А ты будешь их убивать. Виндингс сделал шаг вперёд. — Но, обо всём более подробно я тебе расскажу и покажу уже в лаборатории.***
— Значит… Виндингс и Папирус находились в кабинете первого. Учёный шарился по ящикам и что-то искал, а Папирус молча сидел и наблюдал. — Ты, выходит, больше воин или маг? — Э… Папирус не знал точного ответа. — Что значит «э»? — Я понятия не имею на самом деле. Действую по ситуации. Где-то больше магии применяю, где-то предпочитаю вручную давать пизды. — Хорошо, допустим. — Виндингс нагнулся и всё ещё искал что-то, — Ты когда применяешь ускоренный бег, ты применяешь магию? — Только если мне совсем нужно разогнаться, но я это обычно не применяю. Обычный ускоренный бег мне даётся без магии. Но и тратил я на тренировку выносливости достаточно времени, чтобы этого достичь! Магию тратить на бег — верх идиотизма, особенно когда её не так много. Мне куда важнее кастовать сами заклинания. — Хм. Хорошо. Твои способности ориентированы на использование магии? — По сути да. Все заклинания так или иначе тратят магию, Виндингс. — Я сказал «способности». — Тогда я не понимаю, о чём ты. — Хм… даже не знаю, какой тебе пример привести на самом деле. Хорошо. Смоделируй ситуацию у себя в голове — ты с кем-то дерёшься. Бой ближний. Твоя тактика? — Ломать ебало. — А конкретнее что ты будешь делать? — Ну, в зависимости от того, как монстр будет пытаться меня отпиздить. — Просто бьёт тебя кулаками. — Магию в руки заряжает? — Нет. Он… пьян для этого. — Что за бомж решился попытаться подраться со мной — Великим и Ужасным Папирусом? Без магии? — Просто представь ситуацию. Виндингс был непрошибаем. А Папирус не шутил. — Ладно, я представил. То есть, пытается быкануть на меня со своими кулаками? Без магии? — Да. — А он старый монстр? — А это тебе ещё зачем? — Ну, возраст моего соперника тоже играет кое-какую роль. — Да не нужно это тебе. Просто на тебя напал какой-то алкоголик без магии. Ты будешь его магией бить или расправишься без её помощи? — Как-то это подозрительно, но ладно — сам ему втащу по самые хуйца с вертушки. — Без магии? — Ну, если нет у того монстра магии — зачем мне на неё тратиться? Я ж тогда ему одним махом с того же вертухана голову снести могу. А оно мне надо? Нет, я конечно могу и голову снести, так будет красивее, но… — Папирус. — перебил его Виндингс, — Будь серьёзнее. Он всё ещё рылся в ящиках. — Я серьёзен. Но ладно, без магии. — С этого и стоило начинать. — Гастер, что ты ищешь? — Информацию про тебя. О твоём рождении, о первых двух годах твоей жизни, о твоей физиологии. Мне же нужно знать, с чем я имею дело. А с тех пор, как я отправил Санса «на второй круг» — с этих пор я вообще не осматривал тебя и не знаю что с тобой. Санс, кстати, случайно не осматривал тебя? — Э… только когда здоровье подкашивалось. И то он смотрел в основном мою душу и показатели. — Это… не совсем то. Понятно. Просто было бы с его стороны очень полезно, если бы он делал хоть какие-то записи насчёт тебя. В конце-концов, он же прекрасно осознавал, что у тебя нестандартный организм для скелеподобного монстра. Этот аспект также определяет его безответственность. «Приебался ж ты к Сансу блять…» — Уж извините! — вдруг сказал Виндингс, — Но к твоему сожалению, я оперирую не только фактами, но и гипотезами. Я же говорю: понятия не имею, что с тобой. Я должен детально тебя осмотреть. А так как у вас с Сансом за счёт внедрения различных генов и манипуляцией магии на их же уровне несколько иная физиология для скелеподобных монстров, то и информации соответствующей очень мало. Мне ничего не остаётся, кроме как полагаться на опыты, проведённые на Сансе. И то, Санс был более… подготовленный. Что происходило с тобой — я не знаю. — Просто я ничего не хочу слышать про этого ублюдка. Вообще. А в итоге я каждый день от кого-нибудь услышу и шуточку про него, и слушок, и какую-то новую информацию про него узнаю, он мне, сука, даже сниться начал! Папирус ударил по столу. — Я уже устал от него. Я просто не хочу слышать и вспоминать его. Я хочу этого ебаната забыть. — Ты его точно не забудешь. Тебе просто нужно остыть. Потому что мне придётся сравнивать тебя с Сансом с точки зрения биологии. Наконец-то Гастер повернулся и посмотрел в глаза скелету. — Лучше представь, что это больше для тебя польза. Я тебе буду постепенно рассказывать о слабых местах Санса. И о сильных. — Да я без тебя уже знаю, что он в сфере магии очень силён. Но защита… да защита, блять, у монстров вида «Минижелл» с 100 LVL будет лучше, чем у Санса с 150! — Но я же тебе не рассказывал про его способности? — Мы уже во времена Коалиции узнали что он ёбаный повелитель времени и может телепортироваться в другие миры. — У него есть и не только это. Обо всём по порядку. Ты узнаешь гораздо больше. — Ты так говоришь, будто я его убивать собираюсь. — Ты изначально и хотел пришить его. — А. Ну да. — Хорошо, что ты уже остываешь. У тебя нет времени на подобную ерунду.