***
— ДАЛЕЕ, В ЭФИРЕ СТАРЫЙ-ДОБРЫЙ ПОДЗЕМНЫЙ БУУУУУУРЕВЕСТНИК! У НАС ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ! Сегодня ночью по всему Центральному Подземелью был странный ураганный ветер с направлением на северо-запад и порывами до — 30 м/с! В результате этого, были с корнем вырваны многие деревья (хотя их и так было не много), но в результате этого известный мини-магазин радиоэлектроники на Хуй-Стрит был разрушен из-за упавшего дерева! — Погода какая-то реально пиздецовая. — сказала Энилла, смотря в окно. Ветер свистел даже через плотные окна. — Там Гастер ничего не кашеварит? — уточнила Шайрена. Обе девушки находились в КГ. Шайрена часто помогала Энилле и с тех пор, как первая стала новым лидером КГ, а Энилла — главным министром, они неплохо между собой подружились. — Я не знаю… н-не должен, вроде. — Но про Чифир свой, или как там его заклинание по воскрешению Мракобеса называлось… — Чирэйниссу. — сказала Энилла. — Да-а, да. Чирэйниссу… ничего не говорил? — Нет.***
— ДАЛЕЕ, В ЭФИРЕ СТАРЫЙ-ДОБРЫЙ ПОДЗЕМНЫЙ БУУУУУУРЕВЕСТНИК! ДАЛЕЕ, У НАС ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ! Уже четвёртые сутки шквальный ветер в Центральном Подземелье временами достигает до 40 метров в секунду! Это абсолютный рекорд!!! Папирус поставил на «паузу» прямую трансляцию на сайте, после чего повернулся с креслом и обратился: — Маффет. — Да? — она вешала куртку на вешалку. — Ты… зачем пришла? — В смысле? — В такой ветер… как тебя вообще не снесло? Удивляло, что паучиха по-прежнему приходила к нему в гости. Даже в такой странный период. — Так я телепортом воспользовалась. — ответила Маффет. Недавно, Гастер расставил, так называемые, точки телепорта по всему Новому Дому, включая резиденцию. Точки телепортов есть три вида: общественные, частные, личные. Чтобы ими воспользоваться, у жителя должна быть особая магическая карта с разрешёнными точками для телепортации. Таким образом, общественные точки телепортации — это те точки, куда может телепортироваться любой монстр. Как правило, это общественные места. Принадлежат государству. Частными точками телепорта называют точки, которые, как правило, телепортируют либо в какую-то часть общественного здания (если оно огромно), либо на какую-то улицу. Как правило, есть открытые и закрытые частные точки телепорта. На открытые может телепортироваться любой желающий, имеющий карту. А закрытые имеют ограничения и доступны не для всех (только для тех, у кого есть специальный доступ к точке телепортации). Закрытыми точками телепортации зачастую являются служебные части того или иного здания. Принадлежат владельцам общественных мест (площадь участка должна быть выше 3 километров квадратных, дабы получить разрешение на размещение двух дополнительных точек телепортации). Личные точки телепорта — точки телепорта у кого-либо дома, принадлежат хозяевам своих личных жилых участков. Все три точки телепортации, расположенные в личных покоях Папируса (вход в личные покои, два балкона) — личные. Остальные девять точек телепортации в резиденции являются частными, семь из них — закрытые. — У тебя ж есть точка телепорта прямо внутри. И ты мне выдал доступ, за что спасибо. — Ну… чтобы тебе до меня добраться — тебе же нужно выйти из дома, как минимум? — Если ты забыл, то напомню — я давно у Меттатона живу. У него внутри МТТ есть не одна точка телепортации. — «Внутри»? — уточнил Папирус. — Мне казалось, он ставил одну снаружи. — Да. Ставил. И ещё пять внутри, если не ошибаюсь. — А… ладно. Папирус подошёл к окну. Ветер был сумасшедший. — Есть планы насчёт… ветра? Я так и не поняла, что это. — Гастер сказал, что это не Ядро шалит. Это что-то другое. Магическое. — Опять он кого-то воскрешает? — Заверил, что нет. Да и к тому же, когда он применял Чирэйниссу, погода была другой. Там-то осадки были. А тут просто ветер жуткий. Позавчера я объявил режим ЧС на неопределённое время. «Не нравится мне это.»***
Потом с погодой стало всё хорошо… Тренировки Папируса не прекращались. Даже в такую погоду (Виндингса не волнует, да и у него в лаборатории есть точки телепорта, а то место, где они проводили бои, было защищено от подобных катаклизмов) скелет уделял большое количество времени для развития себя, магии и тела. Теперь, с определённых пор, тренировки Папируса скрещивались между обычными боями и испытаниями боли. И они были не очень успешными. Папирус резко отъехал назад, едва сдержавшись, чтобы не упасть от очередной усталости. Каждый раз для него чертовски изматывающий. «Ему опять не хватает мотивации.» — сказал себе Гастер. — «У него только получается поднимать порог боли.» — учёный помолчал, — «Хм.» Гастер зашагал к Папирусу. — Слушай, это вообще не дело. — сказал он. — Ты долго будешь ещё придуриваться? — Я не придуриваюсь. — процедил Папирус, явно злясь с того, что у него нихрена не получается. — Напомни, который раз я тебя захватываю психомагией? — Э… — Папирус притормозил, — Э… кажется, это двенадцатый. — ДВЕНАДЦАТЫЙ, ПАПИРУС! Ты никак не можешь запомнить, что во время битвы НЕ НУЖНО смотреть оппоненту в глаза?! — Я не смотрю! — Тогда как так получается, что я тебя захватываю психомагией?! — Мне самому интересно, КАК ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ! Либо мне вообще нельзя на тебя смотреть?! — В идеале это. Для полной безопасности. — Нихрена себе, а как я должен понимать, что ты сейчас будешь делать??? У меня нет телепатических способностей в данном случае! Гастер вздохнул: — Именно поэтому и придумано зрение реакции. — Я не успеваю за тобой. — проговорил скелет. — Ты слишком быстрый. «Какая же это дебильная идея — драться с Гастером… Это ж, блять, невозможно!!!» — Ну, — хмыкнул Гастер, — А ты как хотел? Не все противники простые, знаешь ли. «Кажется, ему самому нужен 160 LVL.» — подумал про себя Гастер, — «Ибо сейчас у него 150. Еле набранный. Если делать постепенно — его душе ничего не угрожает.» — Не все противники как ты, Гастер… — Не все. Но и не никто. Тебе нужно быть готовым ко всему. Ты же сам хочешь стать сильнейшим, не так ли? — Может… мне такой формат тренировок просто не подходит? — Не исключено. — ответил Гастер. — Но ты же так и тренировался ранее! — Да… но я сначала тренировался на маникенах и деревьях, а затем… на работе. Практиковался. Гастер задумался. — Что ты конкретно делал на работе? До того, как стал лидером КГ? — Исполнение приказов, патруль, дополнительно брал заказы и старался выходить на срочные вызовы. Историй у меня полно, потому что мне не сиделось на месте и, — вздох, — я правда любил свою работу. Да, это было сложно. Да, это было даже в какой-то степени для меня чем-то мучительным, потому что после разных вылазок я больше всего хотел домашнего уюта. Да, я нажил себе как друзей, так и врагов. Но! Мне это нравилось. Моя жизнь была яркой в КГ. Но… я тогда даже и не думал, что когда-то стану полноправным лидером всего этого… — краткое молчание, — а потом и королём. — ещё краткое молчание, — Может, дело в том, что я не так много этому времени уделяю? Раньше вся моя жизнь была сплошной «тренировкой», ньех. «И вправду. Если вспомнить первые дни после Коалиции, когда он вышел на работу — то и дело я слышал про него разные новости.» — Но… к сожалению, я не могу бросить мою сегодняшнюю должность, как и урезать количество времени, которую я трачу на неё. Я дал обещание, что Подземелье вернёт былую ценность и помирится с людьми, что наши страдания скоро будут окончены. Я сам этого хочу. — Я… понимаю, Папирус. — сказал Гастер. — Кажется, тебе и вправду нужно сменить формат тренировок. — Может, ты продолжишь воскрешать существ? — спросил скелет. — Я же изначально сказал, что нет у меня шансов против тебя стоять. Того же Анатадаке я смог всё-таки победить. Не значит ли это то, что я не так уж слаб? «Нет. Я силён.» — Я подумаю. — ответил Гастер. — Это для меня затратно в конце-концов, ты не забывай. В один миг Гастер исчез. Папирус встал на ноги и увидел его вдали. — Тогда, сегодня мы проведём последний бой. Дальше займёмся испытаниями боли — у тебя они куда лучше получаются. — Да?! — недовольно удивился Папирус. — У меня от них тело жутко ноет!!! — Признаю, — Гастер щёлкнул пальцами и сзади него появилось около сотни фиолетовых заострённых костей, всех нацеленных на Папируса. — что испытание с огнемётом перебор даже для тебя. По крайней мере, сейчас. — Я ДО СИХ ПОР ЕЛЕ РУКИ ЧУВСТВУЮ! — Папирус на секунду посмотрел на свои перебинтованные руки. — Это временно, поверь мне, сынок. «Я просто искренне хочу, чтобы ты стал сильнейшим. Нужно чем-то жертвовать.» — Но это ещё не самое худшее. Веселье начнётся, когда я начну испытание с ампутацией пальцев. — ЧТО??!!??!!??! — взвизгнул Папирус. — Не переживай, я потом тебе их сросту обратно. Даже не будет заметно, что с ними что-то делали. — А Н-Н-НЕ ПЕРЕБОР ЛИ?! — Нет. Потом спасибо скажешь. Гастер расправил руки, кости полетели в скелета. — Уворачивайся, Папирус. Гастер снова щёлкнул пальцами и призвал ещё одну партию костей. Опять отправил. А потом ещё, ещё, ещё, и ещё, и ещё… Папирус еле успел сделать длинный отскок в сторону, вызвав в руках свои кости. — ВЕТРЯНОЙ ЩИТ!!! — крикнул заклинание скелет, резко обернувшись в сторону снарядов, сделав своеобразный крест из своих предплечий, касаясь запястьем одной руки другую. В десяти сантиметрах от скелета стал образовываться полупрозрачный щит цвета морской волны, о который разбивались кости, что были сделаны из порчи. «Надолго его не хватит…!» Папирус резко отпрыгнул назад, стараясь как можно скорее сохранить равновесие, дабы встать прямо. Пальцами он стал производить быструю комбинацию скрещиваний, вызывая новое заклинание, которое он недавно выучил: — СТИХИЯ ВЕТРА: ЗАЩИТНЫЙ СМЕРЧ! На небольшой дистанции вокруг Папируса поверхность окрасилась в такой же цвет, что и предыдущий щит. Он почувствовал мощное дуновение ветра со всех сторон. Проходит секунда, скелет слышит треск и громкий вой… Между окрашенной и неокрашенной поверхностью появились зеленовато-голубые стенки, которые через мгновение, через трещины в поверхности вокруг заклинателя, стали огромными мощными потоками ветра, активно стремящимися вверх. Папирус был защищён. «Хм, выглядит неплохо.» Но тут же он заметил, как через несколько секунд кости легко стали преодолевать этот барьер. Папирус думал, что он сможет простоять хотя бы минуту… Скелет резко поднял руки и стал синхронно ими махать, шепча другое заклинание: — ВЕТРЯННАЯ ПЕСНЯ! Кости должно было начать сносить шквальным ветром. Таким же, как неделю назад. Он смог поменять траекторию их полёта. Первых двух волн… ветр ослаб. Тогда Папирус резко отступил и стал бегать по арене: «ДА В ПИЗДУ ЭТУ СТИХИЮ ДУРАЦКУЮ ВОЗДУХА, ЕЙ, БЛЯТЬ, НЕВОЗМОЖНО УПРАВЛЯТЬ НОРМАЛЬНО!!! ГЛАВНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ЭТОЙ СТИХИИ В БИТВЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ В ВИДЕ ПОДДЕРЖКИ, А НЕ ДЛЯ ЗАЩИТЫ!!! ПЛЕВАТЬ, ЧТО ЭТО МОЯ ОСНОВА!» Папирус разозлился, стал во время бега скрещивать пальцы: — СТИХИЯ ОГНЯ: ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ВЗРЫВ!!! Вокруг Папируса появилась яркая аура полсекунды, которая тут же образовала взрыв вокруг него. Атака снова была отражена. Но, запахло гарью. «Так лучше… » — он посмотрел чуть выше, — «БЛЯТЬ!» На Папируса снова летели кости. Он понял, что заклинание новое не успеет произнести, поэтому… ЛЯЗГ-ЛЯЗГ-ЛЯЗГ! ХРЯСЬ! Скелет отбивался от костей уже через свои магические кости и во время одного пируэта мгновенно вытащил… саблю. Следующие парирования от магических снарядов стал совершать ей, многократно крутясь вокруг своей оси. Его скорость контратаки тем самым стала ещё быстрее. ЛЯЗГ-ЛЯЗГ! ВЖУХ! И тут… Внезапное землетрясение… Папирус тут же теряет равновесие и уже вот-вот упал бы лицом на поверхность, но в мгновение скидывает саблю и тут же напряг в магию руки, он моментально создал под собой поток воздуха и взлетел. Мягко приземлился на ноги не без помощи вышеупомянутой магии, которую он смог переместить в них. Снова тряска. Папирус едва устоял на ногах, взялся за кость. — Стоп! Это что сейчас было?! — крикнул Виндингс. Скелет поднял голову: — …что? Ему показалось, что Гастер был недоволен именно им. — Э… нет, Папирус. Ты не так понял. Сейчас твоё падение по причине землетрясения было не по моей вине. Я чувствую… тёмную магию по близости. — Какую ещё магию…? Гастер заметно напрягся. — Что за чёрт… Снова волна тряски. Папирус тут же направился к Виндингсу, уже увереннее держась на ногах. — Опять какое-то дерьмо… теперь помимо дебильных ветров ещё и землетрясения?! — Видимо… И тут бот Папируса начал звонить. — Внимание! Боевая единица R1 хочет связаться с Вами! Папирус принял звонок. — Папирус! — Да, Меттатон?! — У нас проблемы! — Выкладывай. — Нет-нет-нет, это не должно быть по связи! Явись в тронный зал! СРОЧНО! Звонок окончен. Отец и сын посмотрели друг на друга, прежде чем принять решение. — Другого выхода нет.***
— ДАЛЕЕ, В ЭФИРЕ СТАРЫЙ-ДОБРЫЙ ПОДЗЕМНЫЙ БУУУУУУРЕВЕСТНИК! У НАС ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ! В Подземелье началось странное нашествие агрессивно настроенных монстров, не похожих на живых! Пожалуйста, по рекомендациям, данные Эниллой Хейт, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ВЫХОДИТЕ ИЗ СВОЕГО ДОМА! Энилла Хейт пообещала в ближайший час связаться с Его Величеством для срочных действий!***
Сначала Папирус ожидал увидеть кучу монстров в тронном зале. Только потом позвонил Меттатон и уточнил, что ему надо на балкон. Скелет рванул туда. И всё это время с ним был Гастер. Стояло сразу несколько монстров: Меттатон, Напстаблук, Маффет, Фриск, Энилла, Элиенц, Феликс, Амурий. — Наконец-то! — развёл руками Меттатон. — Долго, дорогуша! — Мы были заняты, Меттатон. — ответил коротко Гастер. — Что происходит? — Зомби какие-то нападают! — крикнул он в ответ. — И всё? — Это… необычные зомби!!! — Очень информативно. — процедил Папирус. — Они появляются из-под земли и атакуют граждан!!! — крикнула Энилла, резко появившаяся рядом с роботом, — Они по всему Центральному Подземелью!!! — А ещё они говорят на странном языке. — добавил Амурий. — Уже восемьдесят пять пострадавших. И это за два часа. Может, сейчас даже больше. И это… плохо! — Мы созвали всё КГ, чтобы они сражались. — добавил Аарон, — Они, вроде, легко убиваются. Но их много и они очень агрессивные… сравнимы с вшами или термитами. — Ещё они серые. — сказала Шайрена. — И почти все гнилые… и они… из-под земли. Будто их кто-то воскрашает. — Да, их воскрешают. — подтвердил Феликс. — Срань какая-то! — не выдержал Папирус, осмотрев улицу с балкона. Тучи были тёмно-серые. — А это ещё что за хрень? — А вот это опять какие-то погодно-аномальные условия! — ответил робот громко. — Ещё было землетрясение. — добавил Напстаблук. — Неоднократное. — Это мы поняли. — ответил Гастер. — Оно даже до нас дошло. Папирус посмотрел на Элиенца. — Это всё наверняка Тамагафки. — сказал эльф задумчиво, — Кому, кроме них, нужно устраивать подобный беспредел? — Господин Элиенц… — удивился Амурий, — вы хотите сказать, что… Тамагафки наступают?! — Почти. — в диалог вступил Металий, — Но они действуют извне. Прошло молчание в секунды две. — То есть…? — протянул Элиенц, с явным интересом посмотрев на нежить. — Я связался со своим информатором. И, поверьте, вообще нет молвы среди Тамагафков о происходящем. Они сидят все в Спиглике и берут простенькие заказы, работая в своём глупом отеле. Ничего грандиозного у них не планировалось. — краткое молчание, — Однако, я не могу отметить то, что эта магия… она мне кажется очень знакомой. — Тебе не кажется. — сказал резко Элиенц, — Я тоже её ощущал ранее. Это точно кто-то из Тамагафков. Это невозможно спутать. Но, как уже все присутствующие поняли, я не помню, чья это магия. Прискорбно. — Вы оба состояли в «Марабеллах», вот и предлагайте варианты, кому это может быть на руку и для чего. — сказал Папирус, — В Тамагафках, насколько мне известно, достаточно монстров с разрушительными способностями. Но кто из них кто — не ведаю. — Тут утверждать нет смысла. — ответил Металий. — Я мало кого оттуда знаю, составы команд давным-давно поменялись. Особенно после ряда случаев. — Сколько бы они не меняли отряды и составы своего невероятного клана, — проговорил Феликс, — Их основные монстры всегда там, в главных отрядах. И ты хотя бы их в лицо когда-то видел. — Предположи хотя бы, кто это может быть. — сказал Папирус, обращаясь к Металию. — Дайте мне времени на подумать, Ваше Величество. — У меня в голову приходят только два монстра, — сказал Элиенц. — Это либо Чан Си, либо Матео. — Лжец и Диктор что ли? — уточнил Металкор. — Да. — Хм. — нежить задумалась, — Кстати возможно. Отрицать не буду. — У тебя есть иные варианты, Металий? — Блицкриг или Малакалакала. Элиенц едко усмехнулся: — Блицкриг я ещё приму как достойный вариант, хотя он весьма далёк от магии (но когда-то он хотел стать разрушительным магом, схожим с Матео), а вот Малака… На вряд ли, её боевой потенциал весьма сомнительный, уж тем более в тёмной магии. — А ты уверен, что она в одиночку… — Металий, это чистой воды бред. Малака вообще не боевая единица, ей это ни к чему. Ей НЕ НУЖЕН такой хаос. Пока все слушали Металия и Элиенца, роботы отошли в сторону. — У меня есть ещё один вариант, бейба. Но я не рискну его озвучивать кому-либо ещё. — проговорил Меттатон. — Да, Хапста? Слушаю. — Да перестань ты так меня называть! — возмутился он. — Ближе к делу, Метта. — Блук усмехнулся. — Клайд, кузен наш ещё один… — назвал имя Меттатон, — он… остался в Тамагафках? Напстаблук приподнял брови и на пару секунд призадумался: — Остался. — Может, это он? — Не думаю. — тут же ответил он. — Почему? — А нахрена ему это, Меттатон? — Может, опять во мне дело? — Пошёл он к чёрту. — ответил Блук, — И нет. Не думаю. Хуже настырности Монотачей мы уже точно ничего не увидим. — краткое молчание, — Можешь ещё Бонни поспрашивать, она наверняка с Клайдом имеет связь через Призрачный Павильон. Обсуждения продолжались тем временем: — А может… это Санс? — спросила Фриск. — Не неси херню, дорогая. — ответила Энилла. — Ему-то это зачем? — Ну… он же… — Нет. — ответила Маффет, — Это до одури смешно, да и к тому же Элиенц бы не учуял его магию. — Зато Папирус бы за версту её почувствовал бы. — сказала Энилла. — А за три пизды три борозды — Гастер. — проговорила рядом стоящая Шайрена. — Так что это действительно глупый вариант. — В любом случае, пока рано делать выводы. — сказал Элиенц, — Нам нужно больше информации. — он посмотрел на Папируса, — Созывай войска и предупреди жителей, чтобы они не выходили из дома. — Меттатон, — обернулся Папирус, — Прямо сейчас идём транслировать срочное сообщение на телевидение. — Так точно, дорогуша!***
Некоторое время спустя… — Мы идём к Аои? — спросил Папирус. — Да. — ответил Элиенц. — Она наверняка знает, что происходит. Либо у неё есть свои догадки. Будет полезно её послушать. Скелет и эльф шли быстрым шагом по одному из больших переулков Нового Дома. Было пусто — на улице никого. — Аои Оота? — уточнил через некоторое время Папирус. — Да. Вы её уволили, когда взошли на престол. Сзади эльфа и скелета шла Маффет. Вообще, сначала Папирус должен был идти один, но Меттатон с Напстаблуком настояли на том, чтобы с Папирусом была компания. Этой компанией стала Маффет… молчаливая Маффет. — Я не могу доверять монстрам Асгора. Плюс, из-за вашей истории о Ториэлевской революции… — На самом деле у неё и вправду не было личных причин, чтобы убивать Асгора. К нему она относилась неплохо. Но, его политику она так же не одобряла. Наш клан ей важнее, мои слова для неё — закон. Она — лучший информатор Подземелья. И Вы зря её уволили. — У меня есть Секта Геноцида и технологии Гастера. — А с Аои будет ещё лучше. Рекомендую Вам её вернуть. — Я подумаю над этим. «Ещё чего… Она не верна королю. При том, что Асгор очень ей доверял. Значит, она и мне нож в спину может вставить… особенно после увольнения.» Элиенц, Папирус и Маффет дошли до одного из небоскрёбов, что официально стал базой Монотачей. Там они поднялись на этаж, дошли до конца коридора. Эльф, остановившись у самой последней двери квартиры, без стука открыл дверь. Папирус удивлённо вскинул бровь и вошёл за эльфом следом. Сначала скелет думал, что это квартира, но… это была пустая комната с одним стулом и столом. — Здравствуй. — поприветствовал её Элиенц. Аои сидела на стуле. — Элиенц, привет. — улыбнулась она, затем перевела взгляд на Папируса и оно стало более сомнительным, — Его Величество? — Приветствую, мисс Оота. Аои выдохнула, снова посмотрев на Элиенца: — Дай угадаю: всё это связано с зомби, шастающими по Центру? В комнату вошла Маффет и встала рядом с Папирусом. — Да. — Я ничего не знаю. — вдруг сказала она. Элиенц замер на секунду: — Это как? — Везде тишина. Даже в Тамагафках молчание… ну, кроме того, что Металикана этим обеспокоена и у неё был созыв её ближников, правда без Сумеречного. — Но нападающий из Тамагафка. — Ты так в этом уверен? — Процентов на… восемьдесят. — Хм. Допустим. Ты его в глаза видел? — Нет. Магия очень знакомая. А про созыв ничего неизвестно, ты хочешь сказать? — Нет. По техническим причинам, Меган отсутствовала на созыве. Итоги неизвестны. — Как всегда. Когда надо — Хьюи нет. — Элиенц не был рад этому. — Кто такие Меган и Хьюи? — Мы говорим об одном и том же монстре. — ответил Элиенц. — Меган — главный информатор Аои из Тамагафков. Она — доверенное лицо Металиканы. — А, ещё одна крыса. Так бы сразу. — Причём, эту крысу пора слить. — проворчала Аои, — Слишком много лажает в последнее время. Беннет и то лучше справляется со своей задачей. — Так попроси Беннета на тебя работать. — пожал плечами Элиенц. — Я бы с радостью, но с дружками Металия я не хочу иметь лишних связей. — процедила она. — Как и с Металием. — Чем тебе так Металий не нравится? — спросил он. Аои тут же посмотрела на скелета и паука. — При них я не собираюсь это обсуждать. — А это ещё почему? — Потому что это внутренние дела Монотачей, в том числе и мои. — Они тоже оттуда. — Нет, они из Омутии. А про вторжение неизвестного Тамагафка я ничего не знаю. Сообщу в ближайшее время, если будет информация. — краткое молчание, тень перевела взгляд на Элиенца. — А вообще, с Меган одни проблемы. — Думаешь её убить? — Не исключаю. «Информаторы — странные монстры.» — сказал себе Папирус, — «Даже в Секте сидят одни сумасшедшие… а, так я из той же оперы. Но я же не информатор.» — Радикально. — сказал Элиенц. — Информаторов у нас больше нет. — Беннет справляется лучше Меган. Плюс, не исключено, — она снова посмотрела на скелета, — что у них тоже есть свои информаторы. Может, это даже та шайка, которая от них убежала. — Нет. — ответил Папирус. — Эта шайка больше не имеет никакого отношения ко мне. Но один монстр на меня там всё же работает. — Ого. И кто же? — Это секретная информация. Он работает исключительно на меня. Без посредников. «Ого. А она наглая.»***
— Если честно… она теперь ещё больше мне не нравится. — сказал Папирус. — Поддерживаю. — сказала Маффет. И это первое, что она сказала. — Да… Аои немного нестандартная. Но это ещё и связано с тем, что она тень. Тени всегда… своеобразны. — Не дури. — сказал грубо король, — Если так оправдывать подозрительных личностей, то так можно про любого монстра сказать. Например, — он коснулся плеча Маффет, — она странная, но это нормально, потому что все паукообразные не в своём уме! — он убрал руку, после чего посмотрел в глаза эльфу, — Эльфы такие изворотливые, но это нормально, потому что такова природа эльфов! — Папирус хлопнул себя по груди, — Ого, скелеподобный монстр такой умный и красивый! Так все скелеподобные априори умные и красивые, никак иначе! — А последнее разве не правда? — спросила Маффет. — Санс может и неплох внешностью (я в тысячу раз красивее), но умным я его не назову. — Врать надо тоже уметь, на это требуется интеллект. — подметил Элиенц. — У него это скорее патологическая ложь, а не интеллект. Если бы был умнее — то наверняка бы всё было бы… иначе. — И хуже. — Маффет резко решила перевести тему, почувствовав то, как же Папируса задолбало каждый раз обсуждать его брата, — Ладно. Что делаем теперь? — Мне надо поговорить с Гомосапиенсом. — сказал эльф. — С ке-ем? — не поняла паучиха. — Лидером В-1. У него в команде есть некромант. Наверняка он скажет, кто стоит за всем этим. Ему уже принесли пару экземпляров… правда мёртвых. — Я думаю, — сказала паучиха, — целесообразнее будет, если поймать одного мертвеца «живым». Когда они умирают — магия полностью пропадает. — Это труднореализуемо. — резко сказал эльф. — Порой они умирают от того, что их опорно-двигательная система на нуле, грубо говоря. — Телекинез? — предложил король. — У них нет души. Не захватить. — Как-нибудь… обездвижить? Скажем, заморозить? — Они тут же умирают. — Оглушить? — Разрушаются. — Парализовать? — Тут же погибают. — Да что за хрень?! — Мне самому интересно, Ваше Величество. Поэтому я и иду выяснять это. Если что узнаю — позвоню через бота. — Я буду на связи, господин Элиенц. — А теперь я вас покину. Секунда… и элиф пропал. Паучиха и скелет прошли некоторую дистанцию, минуя пару коридоров, затем спустились на этаж ниже, после чего начался другой диалог: — Знаешь… — протянула Маффет. — Мне не нравятся Монотачи. Они все поголовно странные. — Да нет, Феликс и его команда классные. — Ты только по команде Феликса судишь?! — Нет. Я это сказал к тому, что не все Монотачи странные. К тому же, Напстаблук недавно говорил мне о том, какой Феликс интересный и как же он хотел бы с ним поговорить по душам. — Ого. Напстаблук? Не Меттатон? — Напстаблук. Краткое молчание. — Просто Блук… очень привередливый. — Я заметил. — короткая пауза, — Как и большинство Монотачей. — Это точно…***
— Ты уверен, что выходить наружу — хорошая идея? — Я должен сам посмотреть в лицо этим тварям. Маффет и Папирус вышли из резиденции через главный выход. Главная улица Нового Дома была пустой. Это было очень непривычно. — А если… Папирус резко остановился. — Маффет. Он посмотрел на неё, та тоже остановилась и обернулась. — Прекрати. — Папс… ты Король. — небезразлично проговорила женщина, — Что будет, если ты отлетишь?! Ладно в больницу, но даже это плохо! Или, что ещё хуже, ты… погибнешь?! Папирус устало выдохнул. — И… я об этом спрашиваю вовсе не только потому что на тебе сейчас висит управление страной! Я всё ещё беспокоюсь о тебе после битвы с Стрейном, там же ещё революция потом была и Асгор тебя чуть не прибил! Твоя магия стала слабее… — Маф. — перебил её скелет, — Мы все равно или поздно сдохнем. — скрестил руки король, — И не факт, что мы не умрём завтра. Этого не знает никто. Но я НЕ СОБИРАЮСЬ сидеть на заднице ровно и наблюдать за происходящим, пока другие монстры выполняют всю грязную работу. Это МОЯ проблема. И я сам должен ИЗУЧИТЬ её, чтобы точно знать, ЧТО нужно СДЕЛАТЬ, чтобы эту проблему РЕШИТЬ. — Ты… ты не понимаешь, как рискуешь. — Перестань. — повторил Папирус, но злее, — Ты меня не переубедишь. Меня уже вымораживает такое волнение со стороны каждого, не умиляет ни разу. — Я бы не волновалась, если бы у тебя не было бы треснутой души. Это очень опасно. — Да, и что? Я не собираюсь вешать мечи на стену, только лишь из-за одной травмы. К тому же, Гастер делает всё возможное, чтобы это компенсировать. Внезапно Папирус сунул руку под рёбра (он был в той же открытой кожаной куртке) и через пару секунд там появилось алое свечение. Скелет осторожно вынул сущность в виде красного сердца. — Видишь? Трещины почти не видно. «И у него коррозия души.» — подметила паучиха. — Почти? — Маффет показалось, будто Папирус издевается над ней. — Это, блять, по-твоему, почти??! — Да! — Тут явные следы от трещины. Видны невооружённым глазом! — Но это следы, а не трещины. — Нет! Это трещины. Пускай и затянувшиеся. Но они говорят о том, что твоя душа намного слабее и если случится та же перегрузка — тебе кранты. — Поэтому я и тренируюсь всё время, — Папирус убрал душу, — чтобы моё тело полностью адаптировалось к перегрузкам энергией и магией. Я осознаю то, как меня ослабла моя жертва ради Подземелья. Но я мог заплатить куда больше, поэтому я твёрдо уверен в том, что великие монстры не могут умереть слишком рано. — скелет ухмыльнулся. — Моё время только начинается. Я преодолел длинный путь, но это не конец. Я уверен в том, что дальше я стану настолько великим, что обо мне будут слагать легенды даже в Мире Людей… даже спустя сотни лет, когда я умру от старости. — он посмотрел в глаза паучихе, — И для этого я буду стараться. Это моя заветная мечта. И тут Маффет и Папируса окликнул монстр: — Эй! К ним подошёл голый козлоподобный монстр. — А вы тоже собрались гулять? — Типо того. — ответил скелет, не ожидав увидеть Амурия, — А ты чего здесь делаешь? — У меня выдаётся свободное время. Я решил потратить его на благие дела. — У тебя? Свободное время? — Обычно господин Элиенц мне не даёт слишком много работы. В основном он возлагает все силы на Металия и Феликса. — он пожал плечами, — Не знаю, с чем это связано. Наверное, он им больше доверяет. — Если хочешь — можешь прогуляться с нами. — улыбнулась Маффет. — Будем вместе изучать этих чудищ и спасать тех, кого мы встретим. — Мне нравится Ваше предложение, госпожа Маффет. — он посмотрел на скелета, — Ваше Величество? — Я тоже не против. Предлагаю «прогуляться» до Саннедаута… пешком.***
— И всё же: что это такое, доктор? Гастер крутил в руках отрубленную голову, пока Глифс убирал меч за спину. — Похоже на попытки воскрешения. Но это не Беливикс и Чирэйниссу. Очень… любопытно. — Прекрасное воскрешение: это у кого столько магии, чтобы целые армии воскрешать? — Интересный вопрос даже для меня. Но, как говорил господин Элиенц — в Тамагафках много монстров с хорошими… статистиками. Особенно магов. — Это должно настораживать. Нам же с ними ещё воевать. — Им не до нас. А нам сейчас не до них. Хоть Папирус и постепенно задумывается об этом, но… у нас есть отсрочка, как и у них. Сейчас что-то вроде холодного этапа. — Какова вероятность того, что мы избежим войны? Гастер строго посмотрел на Глифса: — Это ты к чему? — Кровопролития — не лучший вариант решения конфликтов. Плюс, вражда Папируса с Первым Объектом должна быть решена иным образом, а не через войну двух кланов, что когда-то были единым целом. Гастер откинул голову в сторону, как баскетбольный мяч: грубо и внезапно. — Не лезь в отношения своих братьев. Объект Первый мусор, он не монстр. — процедил Гастер. — Он только всё усложняет. — Но ведь когда-то Объект Первый должен был быть… — ДОЛЖЕН. — резко сказал он. — Но теперь он свободен. Даже от печати сопряжения. В глубине Гастера нервировали разговоры о его сыновьях. — Я признаю вину свою, что вырастил максимально бесполезное и тупоголовое существо, от которого нет никакой пользы. Теперь пусть оно шатается там, где ему нравится: в притонах, клубах, бандитских кланах, да хоть в мафиях. Мне всё равно, рано или поздно где-нибудь он допрыгается и скончается. Оно так важно, Глифс? — Это… весьма аморально, даже по меркам моих логических установок о справедливости. — Нет понятия аморально в данном случае. Ты сам знаешь, для чего я всё это делаю. — Да, доктор. Знаю. — Вот и не задавай глупые вопросы. И тут Гастер и Глифс увидели до боли (для первого) знакомого лиса: — О, П̧̯̎Р̯̔̈́͠И̧͙̖ͣ͐В̗̋͡Е̦͂̕Т̵̺ͧ, ͎̲̓́ Д̡̣̝ͦͬО͍͈ͦ̚̕К̳̯̽̅͟Тͨ҉̦͈О͙̰͌̅́Р̧͉̉̾̕ В̸̬͖͊̾̕И̶̷̤́Н̥͎̍̓̀͝Д̸̥̾̚͢И̢̢̭̋Н̻̂͡Г̴̺̠͊С̴̛̪͕̂ Г̧̢̘̭̈́А̡̬̓͟С͕̤ͤ͢͠Т̢̦͋͘Е̢͇͈ͭ̇͡Р̘͉̽̂͡.̴̩̽̕ Д͙̽ͯ́А̨̙̻͆͟В̹ͧ͒͝Н̰̯̑͜О̶̰̜̒ Н͚͚̿̽͘͢Е̴͔̅ͯ В̦̍͢И̤͆́̕Д̵̲ͮЕ̜̓͡Л̴͉̄͆̀И̥͐̕͝С̦ͫ̕͢Ь̵̭͗.̴̝͍ͭ̒! (О, привет Доктор Виндингс Гастер, давно не виделись!) «Они все говорят на Зальго…» — И̝͗̀ С̹̈́́͘А̶͈̑Н̛̘̇С̟̤ͯ͟ Т̨̫̒͗О̨͈͖̿Ж͎͖̇̕Е̴̻ͨ́ Т̗̯̔́͘Уͩ҉̡̭ͅТ̛͉́ͨ? ̺́͜! ͍̐͡ (И Санс тоже тут?!) Глифс ударил себя по лицу. — Токсат? — Виндингс был поражён, — Ты… И тут вслед за БП вышел Догго! — Ж̛̞̽И̶̜́В̳̍͠О͗͏̬Е̛̟̋ С̭̍͞У̨̞ͪЩ͍ͯ̕Е̦̑͘С͔ͦ͞Т͖́͘͟В͋ͬ͏̬О̢̤͂, ̛͇̘̊ͫ Л̫̍͞И̛͐ͦ҉͇Шͭͩ͏̹Ё̝͑͝Н̢̮ͦН̵̡͕́О̴̲̉Е̙̱ͮ͡ Р̭ͩ̐͞͝А͓̿͟ͅЗ̩ͮ̑͟У̷̪́М͍̂͝Ӓ̰́ͨ͡, ̼̟̌͟͡ —̢̱͓͗́ С͚̂͝ͅТ̴̩̇Р̸͚̤̐А̻͕͋ͯ͠͝Шͫͦ҉̟̣͢Н̿̕҉͇Е̧͔̇͡Е̮͙ͫ͂͜, ͇͙̍̀͠ Ч̼͒̆͟Е̵̢̮͗̑М̸̲̽̆͝ М͈̞͌́Е̯̅͜Р̢̪̯̊ͫ̀Т̈́͘͏͙̱В̨̰͖̑̀͠Е͊͛͏̖Ц̖ͤ̾͡.̙̣̒͜ Н̂͘҉̳ͅО͋͆҉̗ М̬̦̓ͯ͠Е̷̣̓͌͠Р̫̑̅͜͝Т̢̯ͭВ̵͉̬ͧͪЕ̗̙̃͟Ц̸͚̋ͩ Б̬͎ͩ̓͞Е͙̥͌͟З̩͐́ С̶̩̌В̡͔̗ͯО̴̢̭͋Е̸̗̰͒́Г̨̧͙̊О̷͕͖̾̈ Р̵̘ͫ͝А̧̀̕ͅС̒͊҉̷̘͇С̶̥͉ͤ̚У̛̰̅ͪД̶̮̲͑͜К̷̱ͧͮ͞А̷̷͈̓ С̶̺̀Т̔͏̬̦́Р̡͎̑А̝͐ͬ͠Ш̷̨͔ͤ͒Н̸̱̄̀͡Е̛̝̅͝Е̭̼̽ͪ͡ О̙ͨ͆͘Б̷͕͐Ы̸͕͌͠Ч̞͈̀̕Н̵̩͕̇ͪО̝̃̕Г̟͊̕О̸̘͐ М̨̯̬̂̎Е̸̗͂̕Р͐͏̮Т̵̣̑͒В̨͖͇͛Е̴̯̣̾Ц̶̵̬̊͌Ӓ̛̜̰̚, ̵̺͛̀ К̢̛̘͓ͬО̊͜ͅТ̞̑͘О͂̍͏͚Р͖ͨ͜͟Ы͚̙̒͘Й̧̘̍̃͟ Л͉ͬ̓͞Е̛̖̦́Ж̼̇͢И̶̡̖́Т̡̫̖̾͒ И̵̘̃ Г̥ͭ͘Нͬ̌҉̭̠И̢̘ͥЁ̑҉̯Т͈̋͢ В̵̱̄ М͚͌͞О̝ͤ͠Г̬̔̉͘И̵͎̾͢Л̧͓̾Е̯͂͜.̖ͭ̕ (Живое существо, лишённое разума — страшнее, чем мертвец. Но мертвец без своего рассудка страшнее обычного мертвеца, который лежит и гниёт в могиле!) — Как интересно. Гастер сделал шаг вперёд. — Вас кто вообще воскресил? И тут из-под земли выполз ещё один монстр. Этого монстра Гастер уже не смог идентифицировать. — У͖ͯ̕ С̡̦͒Т̷̹͛Р́͏͈А͔͙ͮ̉͢Х̵̰̆А̸̘̺͐͘ Г̧͕̺̑͞Л̧̰̽А̸̩̰ͫЗ͖͇͌ͤ͜А̡͎̜ͥ̇ В͇̯̿͒͞Е͔ͯ̈́͝Л̨̹̓И̟͐̚̕К̻̗͛͞И̻̓͜! ̦̾̕ (У страха глаза велики!) «Что… они даже во дворе резиденции появляются?» — удивился Гастер. Все три монстра были серых оттенков. «Похоже на моих последователей, но это не они.» Это даже зомби не назвать. Это были настоящие оживлённые трупы, которые даже во время передвижения могли запросто потерять кусок конечности. Они держались только на магии. «Почему у них цвета крови даже нет?» — Выглядит странно. — сказал Глифс. Ни андроид, ни хромат не дрогнули. Все три появившихся монстра шаркали и с трудом направляли ноги. Ползли, будто выжившие без ног. В их почерневших глазах была пустота. — С̨м́е̡р͝т̀ь̛ ̡ч̨е̴м͠-̕т̡о̸ ̴п͞о́х͞о͠ж̶а̴ ̶н҉а̸ ͝с͟о͢н͠.̧̇͠ ͝Н͜а͟ ͠о̕ч̢е̸н͞ь́ ̀д͜л̴и̢н͜н͜ы͠й̀ ͝с̡о̀н͡.͞ ̸Т͠о̶л̸ь́к҉о͞ ̸в̨о̡т͠ ̀п͞р͝о̕с͝н͠у̛т̡ь͜с́я̵ ͠т̵ы͜ ̀у̧ж̛е͠ ͟н̶е̶̟͠ ͞с́м̸о͘ж̨е҉ш̷ь͞, ̡ ͘к͟а͘к̷ ̶н҉и҉ ̵с͘т͏а̧р̷а̵й̡с͢я̡.̨ (Смерть чем-то похожа на сон. На очень длинный сон. Только вот проснуться ты уже не сможешь, как ни старайся.) Их реплики звучали сипло, хрипло, мёртво, сухо. Слушать было из-за едва внятной речи, вперемешку с кашляющими звуками, было неприятно. «Они говорят о страхе и смерти. Все. И тоже не без помощи магии.» — Глифс… — вздохнул Гастер. — Пора кое-что проверить. — Что? — Усмири их. — Гастер скрестил руки. — Так точно. Он напряг магию в руки. Глифс резко вытащил свиток и тут же раскрыл его. Подбросив его в воздух, по щелчку пальцев он заключил свиток в телекинез. Далее, он лихорадочно стал чертить глифы пальцем, вызвав чуть-чуть порчи в фалангу и стал цедить заклинание: — Глиф смерти: упокой. Мертвецы тут же рухнули на землю и лишились любых признаков жизни. Голова Догго отлетела в сторону с тихим хрустом. Запахло отвратительно. — Надо же, сработало. — удивился Глифс. — Этих зомби легко сбить с помощью простенького глифа смерти. Гастер подошёл к трупу БП. — Что у них за магия такая? — озадаченно спросил андроид. Глифс подошёл к Гастеру, когда второй сел и стал осматривать кота. — Доктор, Вы не можете через «Сенсус» отследить его? — Было бы всё так просто. Через этих недозомби не отследить, кто ими управляет. Связи нет. Их просто воскрешают и чуть-чуть восполняют HP. Но по сути, это оболочки. Гниющие и разлагающиеся оболочки. Однако, у монстра очень много MP и EP, раз он воскрешает их армиями. — краткое молчание, — А ещё… удивительно то, что трупы появляются либо через магию, либо они волшебным образом телепортируются. — То есть? — Кладбище, где был похоронен Фифти Токсат, находится на другом конце Нового Дома. Догго Донтмув, насколько мне известно, похоронен вообще в Сноудине. — Гастер посмотрел вперёд, — А этого монстра идентифицировать не могу, похоже на то, что умер он очень давно. Да и не столь важно. — Странные дела…***
Амурий отскочил в сторону. — Ух! Папирус и Маффет приземлились на землю. Куча зомби была перерезана в трупный фарш. — Они легко пробиваются цветами, в частности плотными лозами роз. — подметил Амурий. — Я думал, что нужно будет уже меч вытаскивать… — Если ты не заметил… Папирус убрал саблю в ножны. — То они и разрезаются легче бумаги. Причём, чем угодно. У них вообще нет механической защиты. Даже мой дурацкий ветер их сбивает. — Бред какой-то. — сказала Маффет. — Защита чуть ли не имеет отрицательное значение, но урон у них сумасшедший… это я сужу по словам жертв, если что. А ещё их жертвами являются монстры с низкими рангами, в особенности (без магии). Монстры с минимальным потенциалом могут дать отпор. — Похоже на отвлечение внимания. — подметил Папирус. — Но они же нападают яро и командами… Даже при том, что сами же разваливаются, пока добегают до жертвы. Ещё смешнее наблюдать было то, как оторвало одному мертвяку руку, когда тот пытался схватить меня за шею. — Госпожа, — обратился к ней Амурий, — а они едят кого-то или кусают? — Пытаются сожрать заживо. — Ясно. — Тоже подумал об изучении укуса? — краткое молчание. — Нет, он бесполезен. Они именно жрут монстров. И не их мозги. — У меня есть теория. — вдруг сказал козлоподобный. — Какая? — Может, это моя сестра? — Амурий посмотрел на Папируса, — Ты же говорил, что она владеет тёмной магией. — А ей это зачем? — спросила Маффет. — М-месть? — Господи, да из неё мститель как из говна пуля. — проговорил скелет. — Какая нахер месть? Она идиота кусок. Как и все «СЛОВЯНЕ». — краткое молчание. — Как и весь Тамагафк. — С тех пор, как кончилась история с Коалицией Справедливости, — начала говорить Маффет, — Я иногда общалась с Ториэль… по Феллайпу. В основном, это были светские беседы. Мы говорили о наших способностях и, как я знаю, некромантией она вообще обладать не умеет, хотя неоднократно пыталась научиться этому. — Ты… общалась с Ториэль? — удивился Папирус. — Я тебе не рассказывала что ли? — Нет. — Оу. Тогда расскажу как-нибудь. — А когда ты в последний раз с ней общалась? — спросил Амурий. — Незадолго до её проникновения в номер Папируса в МТТ, когда её там же поймали, а потом в лаборатории не без помощи Гастера Папирус её допрашивал. Но не то чтобы у нас были какие-то откровения, тогда бы, наверное, я сказала бы об этом раньше. Просто две старые женщины иногда под бренди перетирали за жизнь. — Это было два года назад как минимум. — утвердил козлоподобный. — Ну… да. — Значит, информация о том, что Ториэль не умеет управлять трупами, уже может быть не актуальна. Маффет смутилась. — Мх… наверное. Я не буду исключать такой вариант, но, честно, я не думаю, что после одной провальной революции, она бы стала это повторять. К тому же, это уже не ей надо. — Она вроде с Сансом в отношениях, не? — На момент Чертополохового суда — была. — Может, он её надоумил? Он силён вообще в психомагии? — Санс? — уточнила паучиха, — Я понятия не имею, вроде не особо. Хотя телекинез у него точно был. А почему Санс-то? Пока Маффет и Амурий снова обсуждали Санса, Папирус оглядывал улицу. «Этой странной магии много. Эти монстры… по кругу. По углам прячутся… что-то планируют? Или понимают, что мы слишком сложная добыча?» — Думаешь, он на Папируса в обиде? — Ну… мне так кажется. — Ты даже не общался с ним. — Судя по рассказам многих, я очень везучий, раз не сталкивался с ним. Маффет усмехнулась. — Да. Ты — очень везучий. Потому что насрал он всем, кому только можно. — Просто… н-не поймите меня не правильно, но почему-то между парой Ториэль и Асгора… и парой Санса с Его В-Величеством, я п-провожу некоторые параллели… Нет! Я НИ В КОЕМ РАЗЕ не имею в виду то, что Асгор — это Его Величество и уж тем более не смею их сравнивать! Просто… истории чем-то… схожи. Санс ведь по сути тоже сбежал от своего мужа. От последнего слова Папирус скривил лицо, хоть и стоял спиной к ним. — Амурий. — серьёзно сказала Маффет. — Они не женились. — Но были близки к этому! — Смею заверить, что нет. Не близки ни разу. Но, про Санса и Ториэль ты красиво подметил. Только первый революцию не особо стремился устроить. — Может, смелости не хватило? Или как раз через Ториэль сейчас?! — Ну… нет. Не думаю. Мне кажется, Ториэль и того раза хватило. А Санс… я конечно знаю, что он идиот, но не до такой же, бля, степени. И тут Папирус вдалеке увидел… жёлтый цветок. — Да и в конце-концов! — развела всеми руками Маффет, — Если бы это реально был Санс — Гастер бы СРАЗУ понял это!!! Он-то его магию точно знает! — А магию Ториэль? — Не знаю. Но думаю, что тоже определил бы. Цветок смотрел прямо на него. Он был с лицом. «Стоп.» — Папирус вспомнил, — «Это же…» — Гастер не дурак, Амурий. — Я понимаю. Но всё же… Папирус решил подойти к нему. Он приподнял руку, имитируя скромное «привет». — Очень маловероятно, что это они. Элиенц же чётко сказал, что он помнит эту магию. Металий, как лидер Тамагафков бывший, подтвердил это. Значит, это точно не «СЛОВЯНЕ». Кто-то из бывалых. Папирус осторожно подошёл к Флауи. — Давно не виделись. — сказал он, присев на корточки. — Ого. — сказал Флауи с опаской, — Я думал, что ты меня раздавить хочешь. — С чего бы? — С Фриск ты обо мне говорил так, будто желаешь меня сжечь. — Потому что я слышал ваш последний разговор. — процедил скелет, — И он очень насторожил. Что происходит, Флауи? — А что происходит, Папирус? — переспросил он, — Я всего-то возвращаюсь в жизнь. «Господи, я и забыл, какой он ёбнутый.» — Я, кажется, ничего плохого не делал. Всего лишь хотел посетить свою близкую подругу. — И решил с ней затронуть тему Чары? — краткое молчание, — Ты давно был в курсе её существования? Вас же определённо что-то связывает, не так ли? — Даже если и так — тебе какая разница? — спросил Флауи. — Я тебя вообще не трогал! — Ты меня пугаешь. — проговорил скелет. — Ты откуда-то знал и про лабораторию Санса, знал, оказывается, Чару. Когда у меня был период странного отчаяния, ты рассказывал мне об Асгоре, что-то про решимость говорил. Но это было давно. — Ну, и? — Кто ты, Флауи? — спросил Папирус. — Ты же явно… не цветок, верно? — взгляд скелета стал презрительным и мрачным, — Ты можешь мне рассказать. — становился безумнее, — Ведь мы всё ещё с тех пор друзья, не так ли?***
Фриск зашла в комнату с стоящим маготорием. Сейчас он был выключен, но за включёнными ярко-голбуми голографическими мониторами сидел никто иной, как Глифс. — Здравствуй. — поприветствовал андроид её, не оборачиваясь. — Привет, Глифс. Ты же меня звал? — Верно. Мне нужна твоя помощь. — Я слушаю. — В моей программе не прописаны просьбы о помощи от обычных людей, но… я склонен тебе доверять, потому что ты тоже состоишь в Омутии, многие монстры от тебя в восторге. Как подсказывают мои логические операции… тебе можно доверять. — Конечно. — улыбнулась она. Глифс обернулся на стуле. — Тогда, прошу за мной. Он встал.***
— Ого, прям сюда? — На самом деле… помощь нужна доктору. Глифс и Фриск вышли из лифта. Они были в Нижней РЛ. — Просто это сейчас не требует лишней огласки. — Нижняя РЛ? Там, где Папирус с Эниллой познакомился что ли? — Да. — А эта часть лаборатории что… не работает? — Пока нет. Глифс пошёл вглубь одного мрачного коридора, поманив пальцем Фриск. Девушка пошла за ним. — Мы недавно начали перебирать всю НРЛ. — начал говорить Глифс, — Энилла говорила о множестве интересных вещей, находящихся здесь. Все секретные сведения нам нужно перенести, а лабораторию сделать более доступной для работы. Сейчас всё стоит на науке и технике, а наше развитие, на данном этапе, полностью зависит от работы лабораторий, в особенности нашей главной. Здесь есть много удивительной техники, которую Др. Альфис решила скрыть, наивно считая, что она как-то может нам навредить. Да, может, при неправильном использовании. Но не думаю, что это проблема для доктора. Коридор был завален ящиками, каким-то мусором и брошенными предметами. Становилось холодно. Пахло чем-то непонятным. Где-то между плиточных стен, потолков и полов, пророс густой зелёный мох, а где-то в трещинах. Света не было, Фриск видела что-то вроде тумана на уровне стоп и едва отличала предметы и силуэт андроида, находящихся в пространстве. Кроме шагов, девушка слышала только гудение кондиционеров. — Да и в целом, Др. Альфис поступила не столько неправильно, сколько странно, скрыв всё это. — Насколько я знаю, эти машины работают с РШ. — Да. Именно так. Решимость — сила, которая не позволяет душе распасться после смерти. Давно уже известно, что люди одни из наилучших существ для контроля подобной силы. Их тела к этому приспособлены гораздо лучше, чем 95% всевозможных видов монстров. Однако, не знаю, слышала ты или нет, но доктор недавно выдвинул гипотезу, что РШ являются частью души любого монстра. — То есть? — не поняла она, — РШ есть у каждого монстра что ли? — Да. — Стоп… — опешила она, — Как? Монстры же от РШ… тают! — Задай себе другой вопрос: почему после смерти не все души распадаются и некоторые нужно уничтожать вручную? — Я такого не встречала. — Да ну? Даже битву Его Величества с Стрейном не помнишь? Он тогда ведь вручную уничтожил его душу. — Так Стрейн и не скелет. — сказала твёрдо Фриск, — Он другое существо, лишь в теле скелета, которое он скопировал у Санса, когда те его поймали. — Хм. Хорошо. — Что? Теория провалилась? — Нет. Гастер видел ещё пару-тройку подобных случаев. Это было ещё до его первой смерти. — Может, шприцы с РШ? — спросила Фриск, — Папирус ведь их где-то тоже нашёл и вколол в себя. Таким образом у него навык «Интеграции с Решимостью» появился. — Не исключено. — Глифс вздохнул, — РШ — неизученное. У кого-то это называется древней и неиспользуемой силой, как в той же Коалиции. Но, так как наша цель — выбраться отсюда, решимость может помочь нам уничтожить барьер. Плюс, самый главный камень, из-за которого возникла эта теория… как ты думаешь, откуда вообще взялись шприцы с РШ и каким образом их делают? — Э… этого я не знаю. — Альфис их проводила путём убийства монстров. — Что? Стоп, она разве не экспериментировала с решимостью? Она в них вводила её! — Да, но есть заметки, где сказано, что РШ она с некоторых выводила обратно. В больших количествах, чем вводила. А ещё, многие души, кажется, просто не умеют обуздывать подобное. И она там… эм… то ли разрастается, то ли ещё что-то. Но если учесть случай с Папирусом… он должен был давно умереть, с учётом того, что его душа треснута. — Тебе не кажется, что это всё из-за Тералива? Напстаблук всю нагрузку души Папируса взял на себя. Из-за этого он лишился СВОЕЙ магоносной системы и теперь попросту не способен быть призраком. — Вероятно, урон от Решимости, Напстаблук взял на себя. Поэтому Папирус остался более-менее цел (насколько это возможно). Справедливая жертва. — краткое молчание, — В любом случае, нам придётся долго изучать этот вопрос. Глифс и Фриск свернули вправо. Там был ещё один длинный коридор. — Мы говорим о РШ, потому что я обладаю РШ? — Нет, но собеседник ты и вправду наиболее подходящий. Ты способна сполна обуздать его силу и правильно применять. Тебе не хватает только боевой сноровки для полного потенциала. — Ох… Вот об этом я долго думала. — М? — Боевая сноровка… я не хочу никого убивать. Но, кажется, сейчас для нас тяжёлые времена наступили. — Да. — И я поняла, что вечный пацифизм невозможен. — Да ну? — Мир слишком жестокий. Мир всегда требовал и будет требовать кровопролитий. Монстры, люди, любые другие существа — они убивали друг друга испокон веков. Это никогда не остановить. — Верно. — Поэтому я хочу стать сильнее. Я не хочу больше убегать и из раза в раз стучать в разум монстра, что был осквернён чернью и коррозией души. — Коррозия души из-за экологических условий, не надо про это говорить. Она сама по себе безопасна, просто души коренных жителей приобрели красную корку, которая ничего не делает. — Красная корка коррозии души. Красный — цвет решимости, любви и… мести. Ненависти. — Цветной символизм везде разный. Не советую так утверждать. — А разве монстры имеют цвет душ? — Боевые монстры имеют. Без нитей ци — не имеют, в отличие от людей. — А ты знаешь истинные цвета душ у Омутии? — Разумеется, даже не только у членов Омутии. Кто тебе интересен? — Папирус? — Рыжий. Храбрость. Фриск удивилась: — Да… ему идёт. Хорошо… М-Маффет? — Фиолетовая. Настойчивость. — Ох… в принципе да. — Гастер? — Фиолетовая. Настойчивость. — Тоже? А хотя… да. Он определённо настойчив. — Нет в этом сомнений, это же доктор. — Ладно… М-Меттатон? — Жёлтая. Справедливость. Фриск громко засмеялась. — Что? — не понял андроид. — Как-то с ним справедливость не очень ассоциируется! — Не смотри на характер, а на поступки. Мнение таково, что Меттатон, в конце-концов, несмотря на множество преград, всё же выбрал путь справедливости и, к примеру, помог Папирусу разоблачить Санса и его дружков. — Наказание было не справедливым. — буркнула Фриск. — А это не к Меттатону вопросы. Он вообще в этом участия не принимал. — Ладно… Напстаблук? — Голубая. Терпение. — В связи с последними событиями… ему это не идёт. — Ты просто плохо знаешь Напстаблука. — После одного контракта с Меттатоном я это поняла. — Хм… А у… Санса… какая душа? — Из-за бинауральности, у него и душа двойная. — Это как? — Душа с двумя цветами. Голубая и жёлтая. Фриск удивилась. — У него и левая радужка глаз различается. Без коррозии она была бы двух цветов. — Э… А это как? — Бинауральность — странная вещь. — То есть… одна стихия = одна душа? — Так у Санса она тоже одна. Просто сразу два цвета, потому что поддержка двух стихий. В крайнем случае, его бинауральная форма не работала бы. Фриск подумала немного. — Я зря смеялась над Меттатоном. Санс — вот кто истинная антипропаганда справедливости. Да и терпения у него особо нет. — Может, мы увидим его справедливость уже на войне, кто знает? У каждого она своя.***
Прошло три или четыре часа. Фриск перебирала стальные и пыльные папки. Ей хватало посмотреть на название одной из них, чтобы понять, что копать ей там абсолютно нечего. Большинство заметок не были написаны даже на отдалённо знакомом ей человеческом языке, даже не на шрифте, а на чём-то более древнем, а какие-то бумаги были из старого пергамента. Девушке было бы интересно окунуться в историю науки тех времён, но, это невозможно. — Значит… этой лаборатории, в целом, больше 300 лет? — Да. — ответил Гастер, который с помощью магически рук также перебирал папки и заметки. Их было ужасно много. — Её реставрировали когда-нибудь? — Разумеется. Иначе она бы так сейчас не выглядела. Оловянно-композитная с оптоволокольно-огнестойким покрытием стена появилась лишь в начале нулевых, насколько я помню. — А Вы… как Вы стали главным королевским учёным? Вы ведь, получается, до… Асгарда ещё находились в Подземелье? — Я стал им незадолго до смерти Асгеира. Мой рассвет начинался именно тогда и за многие заслуги я был назначен на эту должность. — Асгор не был против? — Нет, он был ко мне благосклонен. — А Вы что думали насчёт Асгора? — Мне было всё равно. Асгеир был замечательным парнем, но, кажется, тогда я думал, что Асгор продолжит дело своего отца и будет продвигать его идеологии… — Виндингс резко замолчал. — Вы так никогда не ошибались? — саркастично спросила Фриск. — Нет, Санс — большая ошибка, чем моя надежда на Асгора. — невесело отшутился хромат, — Поначалу я мирился с тем, что Асгор немного своеобразный. Но, скажем так, период до моей смерти и период после моего возвращения детально показал, что личность Асгора «до» и «после» — это абсолютно две разные личности. С тем, что было «до», хотя бы договориться можно было и мы иногда даже неплохо проводили время вместе. А вот у версии Асгора «после» кроме эгоизма ничего нет и заботился он лишь о своём собственном комфорте. — Судя по тому, как он сходил с ума из-за Ториэль… — Да брось. Ториэль была его первой куклой, которую ему подарили, будто он маленький ребёнок, желавший её. Только вот возрастом сам Асгор уже не ребёнок, а Ториэль всё-таки живое существо. Но сравнение, как по мне, идеальное. Плюс, каким бы ты не был безумным, злым, асоциальным, нестандартным… разумные монстры — это такие же социальные существа, как и люди. Им тоже нужно общение, поддержка. Монстр за спиной, что в трудную минуту поможет им. А у Асгора этого не было. — Сильно сказано. Но и по справедливости. Фриск не заметила, как Гастер подошёл к ней. — Фриск, — она резко подняла голову, лицо Гастера было несколько непривычным для неё, будто чем-то обеспокоенным, — могу я кое-что спросить из чистого интереса? — Конечно. — Как ты относилась к Асгору? — В смысле? — Когда ты собиралась покинуть Подземелье, убив его. — Я не собиралась его убивать. — Но у тебя тогда выбора не было. — Но ведь я не ушла из Подземелья, Гастер. Я осталась здесь. Асгор против не был. — У меня только один вопрос: как? — Что? — Как ты этого сумасшедшего смогла разговорить? Как всё пришло к тому, что он позволил ТЕБЕ остаться? Он жутко ненавидел людей и… подобное… очень странно. — Пацифизм и доброта. — улыбнулась Фриск. — Я не верю. — Но так оно и было! Да, мне пришлось с ним вступить в битву и долго уворачиваться от него… — При том, что у него был +100 LVL, а у тебя… 1? — Да. — пожала она плечами. — Решимость помогала. — краткое молчание, — И многократные перезапуски. — Ну да, с первого раза ты бы не смогла избежать его. — А Вы видите ресеты? — Разумеется. Было бы смешно, если бы нет. — А кто-то… кроме Вас… видит ресеты? — Санс и Папирус, и то, у второго это изначально не планировалось. — короткая пауза, — И твоя подружка. — Нет, а из Монотачей? Элиенц какой-нибудь? — Даже при том, что он — один из сильнейших психомагов, власть над временем и таймлайнами ему неподвластна. — А из Тамагафков, кроме Санса и Чары, может кто временем повеливать? — Не путай понятие «видение ресета» и «созданием ресета». Видеть ресеты может гораздо больше монстров, а вот создавать — единицы. К сожалению, как бы грустно это не звучало, но из всех нас, кто может делать ресет, это ты, Чара и… Санс. — А Вы не можете?! — Нет. Я могу их только видеть. — Санс может, Вы не можете… удивительно. — Я сам не ожидал подобного результата. Но, не то чтобы Санс очень уж пользовался этим. Фриск вспомнила эпизод в Коалиции Справедливости, когда Папирус и Андайн нашли его дневник в найденной лаборатории под домом. Тогда Папирус выгнал Фриск за украденный кристалл, Андайн ушла за ней. Потом случился… перезапуск. — Для него уходит на такое много энергии. Мы с Чарой делаем перезапуски за счёт решимости. — И для вас это, фактически, безграничная сила. — Да. А вот Санс это делает через свою магию… — И это в разы тяжелее. — Да. «Первый объект мог быть куда лучше Второго объекта. Но он сам избрал такой путь. Всё же, в печати я что-то напортачил, раз результаты такие… дурацкие.» — Потому и не использует. А к чему ты это спрашиваешь? — Мне просто интересно. — У тебя редкие способности. И единственный твой минус — ты за пацифизм. — Да н-нет. — проговорила она. — Я хочу начать тренировки. Хочу стать сильнее. Гастер охнул. — Да? — удивился он. — Да. — Будешь махать железками, стрелять из пушек или магией? — Всё и вместе. Но, наверное, в приоритете больше магия. — Какой основной стихией обладаешь? — Я… э… не знаю. Ещё не знаю. — Есть предположения? — Нет. Может… огонь? Гастер усмехнулся. — Что? — Дай мне свою душу. — сказал он. — Я знаю, как это можно легко определить. — Ах? — Фриск удивилась. — Я знаю, что делаю. — Я знаю. Спасибо. Фриск вдруг вызвала душу. — Вот. Виндингс тут же взял её и стал напрягать немного магией. — Хм… Гастер и Фриск смотрели друг на друга примерно минуту, параллельно он изучал её душу. По-новому. — Слушай, человек. — вдруг он посмотрел на шатенку. Фриск подняла глаза на Гастера. — Ты же и вправду хочешь стать сильнее? — Ну… да. — Я мог бы помочь тебе с этим. — Будешь с Папирусом меня тренировать? — Нет. Тренировки Папируса — это другое. Там у нас, эм, всё жёстко. — Ну да… порой на нём такие шрамы красуются, мне аж страшно. — В смысле? Ты видела? — Во-первых, он часто в бинтах. Во-вторых, недавно мы ходили в турецкую баню и… шрамов у него стало раза в два больше. — Я с ним весьма жесток, признаю. Но оно и к лучшему. К тому же, он сам на это согласился. С тобой, разумеется, буду мягче. — Ну… тогда я не против, если Вы мне поможете. Мне и вправду нужен опытный учитель. — Поверь — я знаю, в каком направлении тебя можно развить. Виндингс напряг телекинез. Сзади него появилась рука. — К тому же… Гастер выхватил принесённый рукой шприц, который специально был припрятан в тени. — У тебя есть ряд особенностей. Ты будешь очень сильной. Вставил шприц прямо в шею. — Гх! Он резко захватил девушку в телекинез. — Тише. Это специально. — ЭЙ!!! — учёный дёрнулся, услышав писклявый голос, — ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ С ФРИСК?! Гастер резко обернулся. — А вы ещё кт… что? Это был Флауи. — А НУ УБЕРИ ЭТО НЕМЕДЛЕННО!!! — крикнул Флауи. — ОСТАВЬ ЕЁ В ПОКОЕ!!! Он появился через мох, который пророс из вентиляционной шахты. — Ещё чего? — процедил Гастер. — Она хочет стать сильнее и я ей в этом помогаю. А ты вообще кто?! — ХУЙ В ПАЛЬТО! — резко ответил Флауи, — НЕ ТРОГАЙ ФРИСК, СУКИН СЫН!!! Сзади Гастера появилось несколько десяток рук. — Сам иди к чёрту. Руки тут же напали на Флауи, но тот проорал лишь одно: — Я ВЕРНУСЬ, ВИНДИНГС! Я ВЕРНУСЬ!!! Флауи тут же исчез. Руки пропали так же быстро. Гастер ввёл всё содержимое шприца. «Где-то я читал в заметках Альфис про этот цветок… это… он был? Блять…» Вернул душу Фриск. — Твоя истинная стихия — вода, Фриск. — Что… что ты в меня ввёл? — Кое-что, что поможет тебе стать сильнее. — Гастер мягко улыбнулся. — Голова… кружится. Тело Фриск будто обмякло. И она… не могла оказать сопротивление. Но и не хотела. — Это временно. Виндингс вдруг подхватил её и завёл руку за затылок, перебирая волосы и стал в руке напрягать магию. — Потерпи. Фриск совсем стала вялой и она, буквально, висела на Гастере, пока тот что-то колдовал за её головой. — Больно… Г-Гаааааааааст… — Потерпи. — повторил он. — Ты же не… — Это ради твоего же блага. — серьёзно сказал он, — Доверься мне. — Ааоооо… я… я… Шатенку постепенно начало вырубать. — Я… Я… — Потом спасибо скажешь. — Я… оу…х… Девушка перестала двигаться. Гастер постоял над ней ещё минуту или две, прежде чем убрал руку. После чего нагнул голову и посмотрел на затылок. Среди волосяного покрова теперь на голове шатенки красовался новый странноватый рисунок с разными символами и иероглифами, с пятью концами. «Я могу поставить на неё печать сопряжения. Значит, на Сансе её и вправду нет.» Печать сопряжения Гастер мог ставить только на одного монстра. «Формулу я дал попроще. С Фриск должно быть проще. К тому же, она — не мой эксперимент. Она — моё будущее прекрасное оружие, дополнительное… В прочем, ставлю ей не навсегда. А наша главная цель — Папирус.» В комнату вошёл Глифс. — Как всё прошло? Виндингс обернулся. — Всё куда лучше, чем я предполагал.