В моём тихом омуте

      Руки Санса тянулись вверх, кисти были сжаты и завязаны с помощью пары верёвок. Его глазницы были перекрыты какой-то повязкой, поэтому зрение также отсутствовало. Он мог лишь стоять, прислонившись лопатками к прохладной стене и ощущать всеми костями сквозняк (он был без одежды и понял это сразу), и слышать какие-то звуки. К слову о звуках… Скелет тут же услышал шаги, доносящиеся слева, скрип досок. С каждым шагом звук становился всё отчётливее. Кажется, это были... тапочки?       Санс смог распознать, что в комнату кто-то зашёл. — Блять, на самом видном месте положил. — это был голос Папируса, приправленный небольшим раздражением, а между тем, Санс услышал ещё какой-то звук, опознать который уже не смог. — Ты ещё не намок что ли? — вопрос был адресован ему и, как понял ширококостный по тону, кажется, брат уже был возбуждён. — Я заледенел просто из-за холода. — выдал крайне хреновый каламбур Санс в ответ, типично для этого улыбнувшись, а Папирус издал недобрый рык, резко направился вправо, после чего уловил звук резкого закрытия окна. — Да ладно, — добавил он. — мог бы и не закрывать… Свежий воздух полезен для здоровья, нет?       На самом деле, он вообще не знал, что говорить и лелеял первое, что приходит в голову, не зная зачем.       В глубине, Санс сильно удивился тому, как он вообще себя спокойно ведёт в такой обстановке. Либо он сразу понял, что это сон, поэтому беспокоиться не о чем. Но его не волновало, кажется, абсолютно ничего. — Лучше заткнись, Санс. — скомандовал скелет и как-то слишком быстро оказался возле него. — Времени у нас не много. — Почему это? — Работа. — Ах, ну да… — наигранно протянул ширококостный. — Но трахнуть меня — прям святое, да?       Папирус прыснул. — А сам как считаешь? Мне всем подряд мозг ебать весь день на работе или потратить час на то, чтобы выебать уже твой зад сейчас? — Папирус приблизил своё лицо к лицу брата, это стало ощутимым. — Как считаешь? — повторил он более низким и тихим голосом.       Словно по щелчку пальцев, магия материализовала язык. — Я ничего не имею против второго варианта, Босс. — прошептал Санс, слегка приоткрыв рот с языком и Папирус, резко двумя руками окружив нижнюю челюсть с двух сторон, несдержанно его подхватил своим, утопив в страстном поцелуе.       Постепенно магия стала расплываться по телу ширококостного, заставляя расслабиться и насладиться этим моментом. То, как Папирус охрененно целуется, Санс мог бы рассказывать долго и всем подряд, будь его воля.       Рука Босса легла на его рёбра и он стал медленно, но с приложением некоторых усилий, перебирать их сначала с одной стороны, потом с другой, другая рука же опустилась на шею и слегка сжала её. Всё это время братья лишь на пару мгновений размыкали поцелуй, а затем начинали новый. Прикосновения были словно электрическими, что издавали новые мощные импульсы по телу, вынуждая Санса как можно быстрее позволить магии уплотниться, особенно внизу. Тот и не сопротивлялся этому.       Вскоре, Папирус отстранился от него. — Хочешь, я кое-что сейчас сделаю? — Что?       Санс услышал едва уловимый шуршащий звук, будто Папирус что-то взял в руку. — Скажи, как оно.       Вдруг Санс ощутил, как до верхней части его грудины коснулось несколько кончиков, после чего они прошлись его рёбрам в низ. Это не было ударом, лишь движением, от грудкой клетки до бедренных костей. — Как тебе? — спросил Босс. — О… Плётка? — уточнил Санс, другого варианта не дано. — Ага-а. — протянул он настолько приторно, что это прозвучало даже несколько мечтательно. Санс тут же понял, что испытаний для этой вещи Босс уже придумал много, с его-то фантазией в подобном. — Давно хотел попробовать. — добавил он блаженно.       Брат хотел что-то сказать, как вдруг, тут же последовал удар по рёбрам с верхней части, едва не задев лицо. Санс издал гулкое и свистящее шипение от неожиданной боли, которая через пару секунд тут же миновала и стала лишь покалыванием. — Правда здорово, ньех? — он спросил почти что как наивный ребёнок, но стоило открыть Сансу рот для ответа…       Папирус хлестнул ещё раз, примерно с такой силой, но только с нижних рёбер на верхние. Изо рта ширококостного вырвался немного сдавленный стон, отчего он прозвучал только сексуальнее. — Как тебе, Санс? — спросил Босс снова, но голос его стал более хриплым. — Ух бля… — протянул скелет. — Н-неожиданно, мне нравится. — Я очень рад это слышать, братец.       Прошёл ещё один удар, сверху вниз. — Мгх…       После этого Папирус несколько раз проехался по рёбрам, затем стал сечь по тазовым костям, особенно задевая подвздошные и симфиз с колеблющейся магией, по бедренным костям, в частности с внутренней стороны. Временами он поднимал хвосты выше, снова к рёбрам, то опускался снова ниже. Жжение после шлепков хвостами постепенно смешивалась с удовольствием, позволяя Сансу растворяться в похоти. В какой-то момент, неожиданно для себя же, он попросил брата бить чуть сильнее, что, кажется, едва ли не свело его с ума.       Папирус сполна наслаждался тяжёлым и приятным дыханием Санса, его короткими, но такими возбуждающими стонами, что в черепе проскакивали мысли о том, что подобную долгую прелюдию он не вытерпит. Отвердевший член, выпирающий из домашних штанов и слегка отдавая красным свечением, постепенно дурманил его разум фантазиями о том, с каким удовольствием он войдёт в брата и отдерёт его от всей души, не выпуская из руки плётку. Как-никак, он наносил удары только по переду, но спину решил оставить на потом. — Ньех, вижу, ты готов. — сказал Папирус, убрав хвосты с тела брата и в целом отстранив плётку, а другой рукой он изучающе обхватил его член, отчего оба брата охнули, Санс от прикосновения, что дало новую волну мурашек по костям, а Папирус — от его твёрдости. — Ох. — Мх… Б-Босс…       Папирус убрал руку и тут же нанёс удар в пах. Следы от хвостов, резко задевшие чувствительный неон, тут же стали неприятно пощипывать и Санс громко ахнул, скорчив лицо. Такого он не ожидал. Но даже это пробудило в нём лишь больше вожделения. Папирус смог поцеловать его снова, подловив язык в приоткрытом рту. В руке он всё ещё держал плётку, но это не мешало ему притянуть тазовые кости брата к своему паху. Другой свободной рукой придерживая Санса, плёткой он ударил ещё два раза, но уже по задним рёбрам, позвоночнику и крестцу. Босс не отстранялся и только сильнее прижимал Санса к себе, ощущая его мурашки и дрожь по костям, а также его член, который он ощущал своим через ткань штанов, что он заметил случайно.       Прелюдия приятно тянулась ещё несколько минут, прежде чем Папирус таки не заставил себя отстраниться от брата. Он в спешке снял с себя штаны, после чего отбросил их в сторону. Высвободив свой пенис, он свободно вздохнул, избавившись от лишнего дискомфорта. Затем он оценочно посмотрел на возбуждённого и трясущегося Санса, который шумно дышал, почти что высунув язык. Без одежды, с зафиксированными руками. Рёбра, таз, руки и ноги, эта шея и лицо, закрытые глаза…       «Бля, он великолепен.» — Б-Босс?       Папирус молча подошёл к Сансу и, взяв его покрепче за тазовые кости, с вздохом насадил его на себя. Санс издал громкий стон. — Без м-минета? — спросил он. — Без. — выдохнул Папирус и совершил один толчок. — АХХХ, БОСС!       Руки его сползли на бедренные кости, заставив тем самым ширококостного уже не стоять, а висеть. Папирус ещё раз толкнулся. Санс снова издал стон, на его лице была видна удовлетворённая улыбка. — Босс… Не медли… Х-ха… П-пожалуйста.       Папирус ухмыльнулся и тут же сорвался на быстрые фрикции, как обычно нравится им обоим, тем более, что прелюдии было более, чем достаточно. Комнату в одно мгновение заполонили громкие стоны Санса, где в половине из них фигурировало излюбленное братом прозвище, а иногда и имя, которое первому, по-хорошему, не разрешено было произносить. Но ширококостный крайне нехотя брал себя под контроль, когда он наслаждался трахом с Папирусом, в любом формате. Ему просто не до этого, да и младший, кажется, тоже не обращал на это внимания, предаваясь утехам. — П-ПАПИРУС-С! АХХХХ! БЛЯЯЯ!       Сейчас Санс находился не в реальности, а лишь в своих ощущениях, разделяемых с братом, его разум плавал в разврате, которого ему так не хватало. Ему хорошо, даже очень. И он бы не хотел, чтобы это кончалось так быстро, а лучше бы вообще не кончалось. Кажется, Папируса ему не хватало куда больше, чем он думал, как и близости. Такой запретной, такой грязной, но такой привычной и родной. А ощущение его горячего члена внутри, интенсивно трущегося об обволакиваемый его неон, только насильнее отключало разум, превращая скелета в сексомана. — С-Санс… — голос высокорослого лишь становился ниже, а его тёплое и влажное дыхание старший мог ощутить на собственных рёбрах. — П-ПАПС! СИЛЬНЕЕ, Ф-ФАК!       Санс не переставал кричать, умоляя до слёз Папируса трахать его так сильно, как только может, даже если это принесёт ему боль. Ему хотелось только больше Папируса. И только его, больше никого.       Папирус одним толчком входил в ширококостного во всю глубину, но возвратным движением почти что полностью выходил из него, но он это делал идеально и не приходилось из раза в раз вставлять орган обратно и сбиваться с ритма. В один момент, он мгновенно переправил руки с бедренных костей и обхватил ими рёбра Санса, сжав плечи. Ноги брата обволокли таз Папируса, тем самым сделав их контакт ещё теснее. Босс не прекращал двигаться, но приблизил своё лицо к лицу ширококостного, всё чётче улавливая звуки, издаваемые им. Незаметно для него, Папирус снял повязку с глаз и, когда их взгляды встретились, Папирус оставил короткий поцелуй на лбу. — Босс!       Наконец-то, Санс увидел его красное лицо, не менее охмурённое, чем его, и окружение вокруг. Это была его спальня. Папирус медленно припустил голову и снова поймал на себе взгляд брата. — Я бы продлил этот процесс на пару часов, но… С тобой это сделать невозможно, особенно сейчас. — хмыкнул он.       Это был намёк на окончание. — ТАК ТЫ УЖЕ НА-       Папирус ответил лишь хрипом, сильнее вжавшись в брата, движения стали крайне отрывистыми и грубыми. — Нгх…! — БОСС!!!       С громким рыком, Папирус выдохнул и в пару движений замер, а затем вобрал в себя больше воздуха, а Санс ощутил горячую, но очень приятную вязкость внутри себя. — Ты всё ещё не кончил? — спросил Папирус напряжённо от оргазма. — Н-немного осталось… — Эгоистично с моей стороны.       Не выходя из брата, одну руку опустив к паху его, Папирус сначала хотел подрочить насухую, но затем резко одёрнул руку, демонстративно перед Сансом лизнув её. Он пригнулся к шее брата, чуть-чуть повернув туловищем, чтобы открыть Сансу больше обзора на низ. — Не сдерживайся. — прошептал Папирус скелету и, с этими словами лизнул шею, сжав его орган и начав дёргать. Лизание перешло в покусывания. Босс снова стал слышать эти приятные для ушных отверстий звуки, уже ментально наслаждаясь процессом.       Санс не наврал: уже через минуту он с удовольствием излился на пижамную кофту и руку Папируса. — Это так хорошо… — сказал Санс хриплым голосом от стонов. — Не выходи из меня. — он обнял брата чуть сильнее. — Пожалуйста.       Всё это время, высокорослый из него не выходил, неон не растворялся.       Папирус ничего не ответил, лишь тяжело дышал, лежа подбородком у Санса на плече. Ему потребовались некоторые усилия, чтобы удержаться на ногах. Но, кажется, просьбу Санса он услышал. Да и, по правде говоря, ему самому не хотелось разъединяться. Санс непреднамеренно сжимал его своим неоном, будто нежно выдавливал последние соки. — Ах… Босс, ты великолепен. — проговорил Санс. — Я люблю тебя, так сильно.       Папирус выдал полуулыбку, после чего поднял голову с плеча Санса. Он посмотрел ему в глаза и коснулся рукой челюсти: — Я тоже тебя люблю, братец. — скелет странно вздохнул и, слегка наигранно произнёс следующее, — Очень грустно, что ты меня покинул тогда. — он многозначительно ухмыльнулся, прищурив глазницы. — Разве не прекрасно, что мы снова вместе?       Санс всё ещё был в экстазе, поэтому, без должной логики, он ответил: — Это было вынужденной мерой. — оправдался он. — Я ужасно по тебе скучал, ты же знаешь. — на этот момент Сансу даже стало как-то нервозно и, нервно глотнув, добавил. — Я без тебя жить не могу, Папс. — В Тамагафках ты как-то справлялся. — Н-ну да? Ты ведь тоже без меня нормально жил! — Нет. — отрезал он и это звучало холодно. — Не жил. — короткое молчание. — Существовал. — ещё одно короткое молчание. — И правил королевством. — Ещё скажи, что ты думал, что мне без тебя хорошо было! — возмутился ширококостный. — Но у тебя же была Ториэль. — проговорил в ответ Папирус немного с презрением. — Это в прошлом. — утвердил он. — Ториэль была заменой… Просто… — далее он стал запинаться, не зная, как оправдаться с ней, потому что история его отношений с Ториэль достаточно специфичная, — Я…       «Я не знаю… Ты меня почти никогда не слушал? Мне нужно было средство утешения?» — Забудь об этом, — перебил его Папирус. — это уже в прошлом. Не так ли? — Да. Я всё время думал о тебе, даже когда был с ней. — проговорил тут же Санс. — Я скучал безумно.       «Скучал настолько, что я готов был убить себя, если не видел твоё лицо хотя бы день. Пускай даже в Интернете.» — Ньех-хе-хе… — Папируса ответ устроил. — Я тоже по тебе скучал. Ни одна баба не сравнится с тобой, брат. Да и в целом никто, потому что нам предначертано быть вместе. Понимаешь?       Санс очень уверенно кивнул. — Мы созданы друг для друга. — добавил Босс, хищно улыбаясь. — Да. — ответил Санс, будто опьянённый, но слова Папируса казались такими правильными, что лучше и не придумать, — Ты и я. — голос на тон стал тише. — Одно целое. — ещё тише. — Навсегда.       Папирус приблизил своё лицо к его, прошептал следующее так тихо, но так чётко, чтобы это слышал только он и только Санс, будто вокруг них был кто-то ещё: — Навсегда.       Папирус, слишком аккуратно даже для себя, поцеловал Санса, подхватив его язык своим. Этот поцелуй был особо глубоким. Санс прикрыл глазницы, всё стало мерцать…

***

      Санс резко раскрыл глазницы. Душа билась бешено, а по телу разносился невыносимый жар, скелет буквально ощущал то, как по его черепу скатывались капли пота. Мысли всё ещё лавировали между Папирусом и реальностью, в которой он, кажется, всё время спал, а не наслаждался любовными играми. Санс увидел потолок своей спальни в комнате, резко приподнялся, приняв сидячее положение, убедившись, что он «дома» в Тамагафке. Да, это Тама-Тамагафк. Их с Ториэль спальня. Кажется, было около десяти часов утра, если судить по освещению в комнате от солнца.       Что ещё ироничнее здесь было, так это то, что перед кроватью висел злосчастный для всех (кроме Санса, но, кажется, не в этот момент) гобелен с лицом Папируса, будто издевательски смотрело прямо на ширококостного и его идиотизм в целом. Вдобавок ко всему этому дерьму, что на него тут же навалилось после пробуждения, сразу дал о себе знать каменный стояк, который обнаружить было проще простого, да и не только обнаружить, прочувствовать и, что хуже, невозможно в данном случае проигнорировать.       «НАДЕЮСЬ, Я НЕ ГОВОРИЛ ЭТО ВО СНЕ.» — первое, о чём подумал он, а затем, увидев отсутствие Ториэль в кровати и тут же прикинув, что она, возможно, сегодня ночью не появлялась в казарме, он сорвался с места и тут же влетел в ванную комнату. Резко закрыв дверь за собой и в этот же момент стянув с себя трусы и майку, в которых он спал, он юркнул в ванную, плотно закрывшись шторой, затем включил душ с максимальным напором и склонил голову вниз.       «Пиздец, давно такого не было!» — задумался он на мгновение, посмотрев на свой плотный неоновый орган с предэякулятом на конце. Кажется, он был таким же твёрдым, как во сне.       После чего он обречённо вздохнул, обхватил свой член ладонью и, покрепче сжав, стал усиленно надрачивать его, пока в черепе всплывали до невозможности чёткие сцены из того сна, почти что наяву. Санс пытался сдерживать свои стоны хоть как-то, лишь бы его никто не слышал, но это было сложно. Ему хотелось стонать имя брата из раза в раз и так громко, как только его мнемонические лёгкие бы позволяли, молить его также о чём угодно, как раньше, он хотел ощутить его вновь в себе, чуть ли не до трясучки. Хлесты по костям, рваные вздохи, шлепки неона и стуки кость о кость, голос Папируса: тихий, хриплый, но возбуждённый, такой родной и приятный на слух, незабываемый. Ощущения будто передавались из сна в реальность и скелет будто их ощущал заново, пускай и более слабо. Санс никак не мог выбросить из головы своего брата, как бы он не пытался: он жил внутри его истерзанного сознания и засел там основательно.       И Санс будет винить в этом себя в ближайшее время. Папирус — ещё одна весомая причина, из-за которой он, скорее всего, никогда не обретёт покой, особенно вдали от него. Он в нём нуждался сильнее, чем в воздухе. Одержимость Санса Папирусом — одна из его корневых проблем, о которой он пока что не догадывался и он лишь списывал это на то, что он проходит один из этапов расставания с любовью… всей жизни.       Но, пока, Санс не мог отказать себе в подобном распутстве, он в них уже утонул теперь и в реальности, сидя в душе и жёстко мастурбируя, мечтая о том, что когда-нибудь он с братом снова будет вместе. И эти мысли заводили его ещё больше, особенно когда он представлял секс с ним. Особенно представляя то, как брат жёстко ебёт его и как Санс его громко молит о большем, как в старые-добрые времена, когда у них подобные марафоны были каждый день. Вспоминая форму и длину члена Босса, его цвет, сияние, вкус… Непередаваемо кайфовые ощущения, когда он каждый раз находился либо в глотке, либо сзади, но главное, что внутри, само осознание этого возбуждало сильнее афродизиака. Санс на пару мгновений успел обвинить себя в том, что он не взял с собой что-то фаллическое и достаточно толстое под руку, поэтому анальное отверстие приходилось дополнительно стимулировать самому время от времени. В теории, он мог бы воспользоваться зубной щёткой или стоящим в углу длинным и оптимальным по толщине баллончиком, но прерваться он уже не мог. Он хотел, чтобы Папирус трахнул его снова. Хоть когда-нибудь. Хотя бы ещё разочек…       Лавируя между окончанием и сдерживанием, Санс пытался ненадолго продлить удовольствие, желая больше, но разрядка оказалась сильнее. Мощный и сокрушающий оргазм, от которого скелет едва ли не потерял равновесие, сопровождался громким полустоном полувздохом, и лишь благодаря этому, помимо душа, трудно было определить, было ли это обычным звуком или снова именем Папируса. Он резко опёрся рукой о стену, пригнулся, тяжело выдохнув и отпустив обмякший член.       «Ебааааать… Вот же ж… Бляять.»       Сознание постепенно пробуждалось и сильное удовольствие, в котором, кажется, Санс нуждался едва ли не смертельно всё это время, парадоксально сменялось гремучей смесью тоски, отчаяния, ненависти к себе и вины. У него есть Ториэль, почему он всё равно думает о Папирусе? Какого хрена?!       Хотелось взорваться от непонимания самого себя и своих чувств.

***

      И это было только началом хуёвого дня.       Санс, лениво напялив куртку на ходу, пришёл на кухню. Как оказалось, «СЛОВЯНЕ» все сидели на кухне и, кажется, что-то активно обсуждали. — Долго спишь. — сказала Чара, обращаясь явно к Сансу. — Аж шестнадцать часов продрых. — И чё? — спросил Санс. — Ничё. — С лёгким паром. — сказала Ториэль. — А…? — Санс недоумённо посмотрел на козу.       «Меня она убьёт, если я во сне болтал…» — Ты в душ сразу же юркнул, когда я пять минут назад тебя хотела проверить. — сказала Ториэль, и, кажется, она была спокойной.       «Пронесло?» — Д-да… Мне освежиться надо было.       «Кажется, пронесло.»       Он сел к дамам. — Что-то важное? Из-за чего сбор? — Ага, тебя, во-первых, ждём, а во-вторых, про Папируса весёлые новости обсуждаем. — хмыкнула Чара. — Смотри. Тебе понравится.       «Что?!» — агрессивно спросил он, но не голосом.       Он не хотел сегодня слышать ничего про Папируса. Хватило утра. Но, кажется, у жизни были другие планы на Санса.       Санс настороженно посмотрел на экран смартфона. Это был инстагандон Папируса с одним коротеньким постом и одним фото. Однако пары секунд изучения содержимого было достаточно, чтобы тут же испортить себе настроение ещё сильнее, кажется, уже на весь день, может, даже не на один день. И если внешне он сделал вид, будто «всё так и должно быть», то, с учётом того, что его настроение с утра и так дерьмовое после этого ёбнутого сна, так ещё и эта новость… сильно обнадёживала. Очень сильно обнадёживала.       «Я не верю. Он. Встречается. С М-Маффет… Блять… Ты… Ты…???»       Секундный шок сменился… внезапной злостью.       Теперь Санса бесило то, что в нём проснулась неслабая ревность. Он тут же задал себе вопрос: «нахуя я вообще ревную?» и «какое мне до этого дело?», однако, ответа не было никакого. Факт того, что своих чувств он не понимал, только добивал. — Он и Маффет. — проговорил Санс, еле скрывая своё истинное негодование. — Неплохо. — Бля, он явно геронтофил какой-то. — сказала Чара. — Его вообще не смущает её возраст? Он ей в прапрапраправнуки годится! А ей вообще норм??? — А дело ли в возрасте, Чара? — спросила Ториэль. — ДА БЛЯТЬ, ОНИ СЛИШКОМ РАЗНЫЕ ПО ВСЕМ ПАРАМЕТРАМ! — гаркнула Дримурр. — Ты и Санс смотритесь гармонично, потому что у вас разница всего-то в… А во сколько? — Тоже достаточно, это сейчас не важно. Мы говорим о Маффет и Папирусе. — проговорила коза. — Про противоположности согласна. Маффет слишком тихая, Папирус слишком громкий. — Противоположности притягиваются. — сухо отметил Санс.       Он вспомнил видео, где Папирус трахал черепаху. Почему-то он был уверен, что если у них и отношения, то какие-то… ненастоящие. Он в целом видел в этом лишь чистой воды абсурд:       «Да ну, они реально друг другу не подходят. Я почти уверен, что дело там такое: Маффет повелась на его бабло и крутость, а он, в силу своего малого опыта общения с женщинами, повёлся на её охмурение. Эта пизда… Она явно знает, что делает. Ёбаная шлюха.»       И тут же спросил себя вновь:       «ПОЧЕМУ МЕНЯ ЭТО БЕСИТ? МЕНЯ ЭТО БЕСИТЬ НЕ ДОЛЖНО.» — Не такие. — сказала Чара в ответ Сансу. — Маффет намного спокойнее Папируса, и это не единственный конфликт их черт характера. Она, Маф, вообще из другого сорта, можно сказать. — Более взрослая. — сказала Ториэль. — А он ещё, по сути, юноша. — Да. — Думаете, дело всё в деньгах? — хмыкнула ТБМ. — Не исключено. — Да в том-то и дело, что я не уверена в данном случае… — сказала Чара. — У них ещё до всей этой хрени были хорошие отношения, это я точно знаю. Маффет его много поддерживала.       «СЛОВЯНЕ» стали дискутировать на тему Маффет, пока Санс витал в своих мыслях, не зная, как на это вообще реагировать. Он пытался внять голосу своего разума, который диктовал абсолютно правильные вопросы, которые, по идее, должны расставить всё по своим местам. Санс женат на Ториэль, он с Папирусом расстался три года назад. Какого хуя он ревнует? Какого хуя этот сон приснился? Почему он хочет к нему обратно? Почему он хочет быть в его власти, если раньше он пытался найти выход, чтобы избежать этого? А пытался ли избегать?       «Мне. Нужно. Выпить.»       Санс резко встал со стула. — Ладно, я так понимаю, завтра мы продолжим с поисками Андайн? — В смысле завтра? — возмутилась Чара. — Сегодня же! Мы тебя ждём! — Без меня. Я плохо себя чувствую. Рули ты, Чара.       Санс резко бросил ключи от машины Чаре, прям на стол. — Разъебёшь или поцарапаешь — тебе не жить. — процедил скелет, отвернувшись. — С хера ли тебе плохо?!       Он резко замер в арке, вдохнув подольше воздуха, и: — НЕ Я УПРАВЛЯЮ СВОИМ САМОЧУВСТВИЕМ, ПРИКИНЬ! — разозлился он не на шутку. — ЕСЛИ БЫ Я МОГ ПО ЩЕЛЧКУ ПАЛЬЦЕВ СДЕЛАТЬ ТАК, ЧТОБ Я БЫЛ ЗДОРОВ, Я БЫ ТАК СДЕЛАЛ НАХУЙ!       И Санс молниеносно телепортировался из казармы. — Ну охуеть теперь. — проговорила Чара. — Он явно расстроился. — сказала ТБМ, сидящая всё это время рядом. — Из-за этой новости. — Тоже заметила? — прыснула Чара. — Долбаёб он. — Что об этом думает Ториэль? — она посмотрела на козу. — Я…? — лицо её сделалось гиперзадумчивым. — Много что. И не самого хорошего. — она посмотрела на Чару. — Поедем за Андайн? — Точнее в нихуя поедем. Опять съебут.

***

— Папирус встречается с Маффет? Чё? — Оливия посмотрела на Лоссе. — Ты знал? — Ага. С прошлого дня он оставил пост в Инстагандоне и фотку с ней. — он посмотрел на Санса с некоторым непониманием. — Только не говори, что у тебя от этого началось пиздострадание.       Санс ничего не ответил, лишь выпил рюмку. — Пиздец. — сказал Лоссе, вздохнув.       Санс сначала решил это «отпраздновать» в баре, но затем ему позвонил Лоссе. Тогда он к нему телепортировался в Спиглик. — Санс, вы с Папсом, ну… Как бы уже не вместе. — проговорила Оливия. — И ты на Ториэль женат. — В этом и проблема. Я не понимаю почему. Я думал, я поставил на этом крест! Но… Блять… СУКА! — он топнул ногой. — Я НЕ ПОНИМАЮ НАХУЙ! — Ты его не можешь отпустить. — отчеканил Лоссе. — ДА В СМЫСЛЕ НЕТ?! ПОЧЕМУ?! — срывался он на крик. — Думаешь о нём часто, сто процентов. — но Лоссе отвечал спокойно. — НУ ТАК, БЛЯТЬ, ПРО НЕГО НОВОСТИ КАЖДЫЙ ДЕНЬ ЛЕТАЮТ! ОН КОРОЛЬ! КАК Я МОГУ ПРО НЕГО НЕ ДУМАТЬ, ЕСЛИ О НЁМ ПИЗДЯТ БУКВАЛЬНО ВСЕ?!       «Сам же ещё и гобелен с ним купил… Почему сначала меня опьянила идея возыметь гобелен с его лицом?» — А реально. А как в таком случае поступать? — спросила Оливия у Лоссе. — Это ж тебе не просто ноунейм какой-то или медийная личность. Это, сука, политик. Стандартный способ «избавиться от всего, что его напоминает» тут попросту не работает, даже если ты от социума изолируешься к хуям. — Весь Тамагафк считает обязанностью что-то мне лишний раз сказать про него. — голос Санса осип. — Как бы я не хотел отречься от этого — не получается. Я всегда думаю о нём. — Санс, у тебя хобби есть? — спросила Оливия. — Кроме пинания хуёв, просмотра телека и постоянным буханием? — Ебать мозги своей команде по поводу поиска Андайн есть хобби. — гнусно ответил Санс. — Сам же сегодня искать её не пошёл. — подметил Эрнст. — В пизду, выбесила она меня. И вообще все бесят нахуй.       Санс резко взял бутылку с водкой и налил себе ещё в рюмку, тут же выпил. Отставил рюмку. — То есть, три года у меня этой хрени особо не было, ну… Иногда что-то в голове всплывало, А СЕГОДНЯ, БЛЯТЬ, ВСЁ ВЫЛЕЗЛО! Пиздец… — Сдерживался? — уточнил Лоссе. — Да, бля, хер знает, Лоссе. Понимаешь в чём дело, всё началось с утра. Мне приснился… сон… С Папирусом. И из-за этого… — А что конкретно снилось? — спросила Оливия. — Как вы беззаботно бегаете по ромашковому полю, не зная бед и не зная ничего? — она еле сдержала смешок, побоявшись лишний раз навлекать на себя гнев скелета. — К счастью, не такой пиздец. — усмехнулся Санс, что успокоило Харви. — Обычный секс. — буркнул он. — Но как наяву. — вдруг воодушевлённым голосом добавил он, хотя лицо у него стало грустнее. — И… — теперь он и вовсе помутнел снова, а голос стал чуть более гнусным. — Из-за этого меня понесло, походу. — вдох и выдох. — Я будто на тот момент в прошлое переместился, будто этой хуйни никогда и не было… Может, даже в прошлое, потому что плётки в ход он применял довольно долго. — он говорил с нервозной улыбкой, но в итоге отвернулся от собакоподобной и лиса, попытавшись скрыть своё смущение. — Поверить не могу, что я вообще теперь об этом кому-то говорю. — Уж лучше, чем сдерживаться. — сказала Оливия.       Лоссе лишь отчаянно вздохнул, мимолётно вспомнив БП. Он бы триста раз сказал, что Санс идиот и вообще нахер ему этот Папирус сдался. И в этом была своя истина, с которой Лоссе, в общем-то, был согласен, но соглашался всегда молча, ибо знал: бесполезно. Лис пододвинулся ближе и взял Санса за плечо. — Ты хочешь снова быть с ним вместе, Санс?       Санс осторожно повернул голову и посмотрел на невозмутимое лицо Эрнста. — Оно тебе надо? — Я… Не уверен. — В смысле «не уверен»? — Я знал, что рано или поздно мы разойдёмся, потому что с Папирусом мы… Крайне разные. И я даже был шокирован, что я так долго продержался без него. Но теперь… Почему-то всё это… И этот сон с этой Маффет… Я не знаю. — Ты вообще о нём не думал эти три года? — Задумывался, но не так, как сейчас. Я жил без задней мысли, сука, даже на Ториэль женился недавно, а тут…       «Чувствую себя ёбаным предателем.» — Хм. — Может, мне и вправду его не хватает. — пробубнил Санс. — Я с ним жил всю жизнь почти. Живя с ним, я не чувствовал себя одиноким. — А это ты сейчас пиздишь. Ты вспомни, как нам с БП жаловался на него. — буркнул Лоссе. — Говорил, что «меня никто не понимает и вообще я один такой». — Да блять, это обычные ссоры были! — он стал злее. — Ничего сверхъестественного! — И даже когда он тебя чуть на тот свет не отправил за нихуя? — уточнил он. — Просто потому что ты с нами в Гриллбизе сидел, а потом он просто так начал тебя избивать до смерти?! Это тоже была у вас «обычная ссора»? — Ты про тот случай, из-за которого я в больнице пролежал? — Я ещё просил Нэнси, чтоб она не говорила ему о том, что ты был всё то время под веществами, ибо он требовал тесты или типо того… Да, тот случай, незадолго до бурды с Коалицией. — Он… — хотел начать Санс, но тут же его перебили. — Он мудак. — теперь в голосе Лоссе читалась некоторая едкость, но чертовски уверенная едкость, от которой даже Оливии стало не по себе. — А ты — «счастливый» обладатель стокгольмского синдрома. Ты вечно пиздишь про его доброту, что ты понимаешь, почему он себя так ведёт, ты постоянно ищешь ему сотню оправданий, не видишь ничего в его действиях плохого, даже если он целый район взорвёт веселья ради, хотя он, по факту, почти ничуть не лучше Асгора. Он тоже агрессор, он тоже убийца, он тоже садист, он тоже насильник, он тоже похуист и плевать на тебя хотел! Ты прогнулся под него, он этим воспользовался, а затем, когда ты пришёл в негодность — бросил. — Поддерживаю. — сказала Оливия. — Пойми это уже наконец. Ты от него зависим. Забудь уже, что вы братья. Он не твой брат. Он — насильник. — И ты ему не брат. — добавил Лоссе. — Ты лишь его жертва, одна из игрушек.       Пока Лоссе и Оливия объясняли Сансу очевидное, тот лишь помрачнел в лице, даже оба зрачка пропали из глазниц, но его улыбка без зубов стала широчайшей. Именно эта физиономия на Сансе заставила Харви и Эрнста синхронно заткнуться. — Санс? Ты понял, о чём мы говорим? — Я вас прекрасно понимаю и я даже процентов на сорок с вами согласен. Только вы многого не знаете. — проговорил он странным, слегка безумным голосом, отчего они синхронно дёрнулись.       «В эту игру играли двое. Не только я здесь жертва и не только Папирус здесь агрессор. Наивные идиоты ебаные.» — Он нихуя не понял. — сказала Оливия.       «Нельзя сломать то, что уже сломано.»

***

      Андайн сидела с телефоном в руке в освещённом через щели в жалюзи помещении. Было около пяти утра. Лицо её было уставшим.       Она открыла у себя один файл: «РецептКоксовыхБлинов», после чего у неё запросили пароль. Она его ввела. Открылось содержимое, в виде текста.       «Пока есть время, я должна сверить все сведения.»       Осн. и-ция:       ФИ: Ансет Металикана       Пол: ж (хочет стать инопланетянином, а зачем — только пизда её знат)       Династия: Ансет (Гласог, Хелведе — 19ХХ).       Возраст: то ли 107 то ли 117, она сама путает (по человеческим)       ДР: 15.08, в 19 веке; ЗЗ: лев       Вид: Нежить       Ориентация: гейша поганая, мужики козлы видитили       Религия: пиздит что атеистка но молится Смотрящему (я видела лично и не раз, у неё в комнате есть икона с ним)       Био хар:       Рост: 1,79 см       Вес: ~70-75 кг       Глаза: пустые как моя смерть бз зрачков тупо светятся       Волосы: пшено       Кожа: как у трупа всё ок       Телосложение: то худая то крупная хуй пойми шо с её метаболизмом       Внешний вид: выглядит как кобыла на фоне меня лохматая       Характер:       Тип личности: экстра       Темперамент: холерик/меланхолик       Фобии: аутофобия, атазагорафобия (мы схожи в этих 2, соу), частичный андрофоб, арахисобутерофоб (наверное это так пишется я не ебу), галитофоб (ранее)       Черты хар.: пизда чсвшная ебать как меня угораздило       Предпочтения:       Музыка: затраханная как мой зад после её игрищ попса       Еда: блевотина бомжа пориджи и какая-то гламурно модная хуйня       Цвет: зелёный как сопля, ядрёный как кислота       Политика: за Триаду (потому что подружаня), Центр хуй знает почему хейтит, дура потому что       Фильмы/сериалы: Блевание огнём: зов грыжи (уважаю ок), Фарфоровые куколки (фу), Молоко матери (фу х2), Коморка ебливого гитариста (уважаю)       Аниме: смотрит в основном хентай с смазливыми мальчиками       Книги: «для долбаёбов»       Игры: не играет, разве что в карты (дурак, покер, золотое хуйцо, паса-са-сака)       Хобби: косметика, одежда, управлять холопами в клане, ебаться, веселиться, короче не интересная она ни хуя, не высшее существо       ладно она ещё вроде как вышивает и иногда что-то готовит       Семя:       Мама — хуй знает       Папа — хуй знает       Брат — Металий       Отношения: Ости, ещё какая-то баба, ещё кто-то (подпольные бляди), брат       Ум:       Образование: Академия Триады физико-математических дисциплин (АКфмД)       Степень: вышка, бакалавриат       Факультет: фундаментальная физико-химическая инженерия       Аттестат: 3,37 средний балл       — утверждает что прошла тест на айкью и у неё он равен 201 блять она заплатила 50 G чтобы узнать результат *ПАЦТАЛОМ*       Умом она: гуманитарий, если назвать технарём то это оскорбление всех технарей       Профессия: Тамагафк       Аллергены: арахис, гранат, драконье мясо       Зависимости: наркомания (?), алкоголизм (?), гомицидомания       Планы на Тамагафк:       — уничтожение Центра       — уничтожение власти Ц       — в дальнейшей перспективе 1 из 2:             * уничтожение Подземелья             * полное завоевание Триадой       — воскрешение ВС (требует подтверждения)       — сделать с-чного богом (треб подтв)             *важно: поговорить об этом с бисом, диз, сасом, чрой       — уничтожение Монотачей       — спасение Металия (?)       — завербовывание части М-чей       — создание системы рабства (требуха подтв)             *или это спьяну       — война с людьми (под большим вопросом)             *возможно, это её бредни бухие       Андайн добавила пункт:       — ликвидация неугодных в ттг (трб подв)             *привела в пример Бисайда как неугодного. собщить ему НЕМЕДЛЕНО.             *тлгда была пьяна.       Дальше стала читать.       Планы «по жизни»:       — вернуть брата             *стоит помочь ей (?)             *в зависимости от ситуации.       — убить своих родителей (они 100% живы и всё ещё в Хелведе как одна из двор. дин.)       — отомстить Ости             *не одобряю. она не виновата.       — стать «королевой мира»             *смешно             *а сабринку кинуть тупо в Триаде да?       — стать легендой подземелья, чтоб все признали             * сказала, что хочет быть 1 уровня со мной. я польщена, мета. польщена.       — жениться на мне       «Нет уж, спасибо нахуй… Даже Альфис была против такого говна, хоть и текла с этого и она обожала аниме с свадьбами. Но в реальной жизни? Фу бля.»       Кажется, ничего менять не нужно. Андайн тяжело вздохнула. Дневника с её «отчаянным планом» сейчас явно не хватало. Тогда она решила, что всё-таки, стоит черкануть хотя бы Бисайду о том, что Металикана всерьёз думает как-то устроить войну против него.       «Отправлю ему сейчас. Да и вообще, надо бы реально им чуть-чуть отписать о том, что вообще происходит и какого хуя я пропадаю. Ведь наконец-то у меня появилось два часа…» — Андайн посмотрела на дверь, ведущую в спальню. — «Пока эта чокнутая спит. Бля, лишь бы самой не вырубиться.»       Она судорожно открыла феллайп.

***

      «ТУК-ТУК-ТУК»       ТБМ, сидя за ноутбуком в гостиной, даже через наушники с играющим техно смогла услышать, что кто-то в пять утра без устали барабанил в дверь. Тяжело вздохнув, она нехотя отстранилась от своей деятельности, она подошла к двери, открыла её… — А? — О, дарова… — перед ТБМ стоял лис. — Ты ж эта… ТБМ, да? — Да, ТБМ. Привет, Юлик. Тебе кто нужен? — Саня. Он спит? — Он утром ушёл и не вернулся. — проговорила ТБМ. — Мы не знаем, где он. — Утром куда? Петровну искать? — Нет. Без него пошли. А тебе не говорила Чара, что мы сегодня без него? — Я, в основном, с Саней пишусь… То-то я и думаю, чё его онлайн сутки нет. — Бисайд вздохнул. — ЛАДНО. А Чара здесь? — Спит. — Можешь разбудить? — Что-то важное? — тут же спросила ТБМ. — Да. Важное. Мне Петровна написала. — Ну сразу бы так и сказал! — ТБМ расступилась перед Бисайдом. — Садись на диван, сейчас позову.       Бисайд послушно сел на диван. ТБМ закрыла дверь выхода из казармы и направилась в комнату, где сопела Чара. Бисайд посмотрел на ноутбук, лежащий возле него на диване. — «Основы для шифрования передаваемых в сетях нужных данных: азы кодирования магией и первая манипуляция маной в сети для защиты от магических атак злоумышленников.» — Бисайд скривил лицо от прочитанного заголовка статьи, которая была открыта на ноутбуке. — Пиздец, мы дошли до того, когда, сука, даже Интернет — это ебучая магия, учитывая то что в мире каждый день какая-то информационная война творится.       У ТБМ было открыто несколько вкладок, но Бисайд их читать не стал. Он лишь посмотрел на закладки в браузере. — «Язык программирования СоСи# — интеграция с магией». — зачитал он. — «Перехват пакетов с помощью магии электроники», — Бисайд посмотрел на следующую закладку. — «Магические скрипты-вирусы для НД». — Ну и чё ты там для себя интересное увидел? Умный дохера что ли, тоже задрот? — Бисайд резко дёрнулся, когда увидел перед собой ТБМ, а рядом с ней — сонную Чару. — Бля… Ты такими странными штуками занимаешься. — сказал обескураженно Бисайд. — А это, вот, правда, что ли? Что все программисты до определённого моменты спокойно жили без магии в этой хуйне? И теперь с Интернетом можно чудить с помощью магии? — Это… Очень сложный аспект. — проговорила ТБМ. — И малоизученный, потому что появился он сравнительно недавно: после того, как у нас появился некоторый доступ к Интернету в другом мире, у людей. — Бисайд, обсуждай эту хуйню с ТБМ в другой раз. — процедила Чара. — Те чё надо? — Во-первых, — он посмотрел на Чару. — Доброе утро. — Пошёл нахуй. — Во-вторых, где Саня? — Сгорел от того, что Папирус теперь с Маффет ебётся. — А, да? — Бисайд на миг охренел. — ЭТО ВСЁ ЖЕ НЕ ФЭЙК? — Навряд ли фэйк. Но ему не понравилось. — А, то есть черепахи ему понравились, — Бисайд хмыкнул. — а старые милфы-паучихи — перебор? Ебать он странный, конечно. — Ты меня для чего разбудил? ЭТО обсудить? — Нет, Петровну пообсуждать. — Можно я ноут заберу или вы поговорите на кухне? — спросила ТБМ. — А ты чё не спишь? — спросила Чара. — Нам завтра выдвигаться. — Раз в три дня спать надо. — проговорила ТБМ. — Это норма для моего вида. Но я предпочитаю сидеть на энергетиках с кофе и спать раз в неделю. — Эм… — Я привыкла, забей. А теперь, съебёте отсюда, по-хорошему?

***

— И чё она тебе написала? — спросила лениво Чара.       Бисайд протянул телефон, сев рядом с Дримурр за стол.       @undinka: Бисайд, тут крч такое дело       @undinka: У Машки есть план о ликвидаци неуглдных       @undinka: Привела в пример тебя       @undinka: Имей это в виду       @undinka: И да       @undinka: Передай всем       @undinka: Что я всё объясню но когда мы вернёмся       @undinka: Я тут такое ебать мучу бля вы ахуеете       @undinka: Считайте       @undinka: Что я работаю как месячные       @undinka: Меня долго-долго нет       @undinka: А потом я нахуй врываюсь гормонами       @undinka: Инфы много       @undinka: И не надо пж мне писать вы блять мне своим спамом только мешаете дауны       @undinka: Вечно сука дебилам всё объяснять надо — Ты не боишься, что нас кто-то из друидов услышит? — Чара осмотрела кухню на наличие открытого окна или растений. — Они все спят, им поебать, а на камерах свой, поэтому сейчас можно чуть подрасслабиться. Но лучше особо не шуметь. И, более того, ваша кухня хорошо защищена. — Хм… Дай-ка ещё раз прочту. — Чара пробежалась глазами по тексту. — Написала в 4:23, надо же. Такое ощущение, будто её спасать не надо вовсе. — Чё она там мутить собралась? — спросил Бисайд. — Хуй её знает. — ответила Дримурр. — От Андайн можно ожидать всё что угодно. — Где Саня, блять? — процедил Бисайд, но, кажется, это был риторический вопрос. — Раз уж ты меня разбудил, то самое время это выяснить… — Я ему звонил. Не отвечает. — Может мне ответит. — Чара набрала номер. — Хоть и маловероятно.       «Что ты задумала, Андайн?»