Любовь: Непреодолимое желание

Это нужно прожить только вперёд

      После чудесного ужина семейство Уизли собралось в гостиной. Маленькие дети наблюдали за падающим снаружи снегом. Взрослые вели дружеские беседы. А потом…       А потом взрослые отправили детей спать. Как только малыши ушли, в гостинной завязался странный разговор о детях. — Эй, Джордж, ты хочешь девочку или мальчика? — спросил Чарли. — Чарли, мне все равно, — ответил он, к великому удовольствию жены. — Ты правда не хочешь кого-то конкретного? — спросил Билл. — Нет, — ответил Джодж, — Я не могу хотеть кого-то конкретно. Возьмём тебя качестве примера: у тебя две маленькие девочки и маленький мальчик, плюс еще одна девочка на подходе. Ты ведь любишь их всех несмотря ни на что?       Пока мужчины семейства Уизли говорили о детях, Джинни, слушая их, сидела как на иголках. — Джинни! Почему ты так нервничаешь? — удивилась Гермиона. — У меня есть отличные новости, но Гарри просил, чтобы я никому не рассказывала! А это сводит меня с ума! — А это хорошие новости? — Хорошие?! Что значит «хорошие»? Конечно хорошие! Замечательные! Я практически умираю от нетерпения, держа их в себе! — Ты можешь мне рассказать.       Джинни оглядела комнату и обнаружила, что Гарри поглощен разговором с Джорджем, Чарли и Биллом о поле ребенка (если это была всё ещё та тема, о которой они до сих пор говорили). — О, прекрасно. Гарри не обращает внимания.       И Джинни рассказала обо всём Гермионе.       В то время как некоторые из мужчин Уизли (и Поттер) обсуждали детей, Гермиона и Джинни тоже обменивалисьь секретами, Фред сидел прямо (и тихо!) рядом с Гермионой, а также с Роном и Маргарет. И знаете, что он делал? Он дулся. Он не был счастлив.       Позвольте автору объяснить. Во-первых, Гермиона почти не разговаривала с ним. Во-вторых, Гермиона не разговаривала с ним. В-третьих, он весь вечер «разговаривал» с Роном и Маргарет, он устал, и потому не слушал их вообще, просто время от времени им поддакивая. И в-четвертых, Гермиона не разговаривала с ним.       Он только начал углубляться в свои мысли, как услышал, что Джинни сказала: «отличные новости» и «Гарри не хочет, чтобы я кому-нибудь рассказывала». Фред был заинтригован (а это верный знак того, что он должен был подслушать) её словами, а ещё тем, что Джинни и Гермиона говорили очень тихо.       Поэтому он прислушался. — Ты же знаешь, что мы с Гарри сегодня ходили к Медвичу? Так вот, мы узнали, что у нас будет мальчик…и девочка!       Гермиона тихо взвизгнула от счастья. — Поздравляю! Я так и знала!       Фред, сияя, откинулся на спинку кресла и улыбнулся про себя. Четыре племянника и племянницы за один год! Новый рекорд Уизли!       Рон заметил выражение лица Фреда и вывел его из задумчивости. — Эй, Фред, чего это ты такой счастливый? Ты выглядишь как-то… — Порочно, — закончила Маргарет за Рона.   — Нет, любовь моя. Он просто чем-то очень заинтересован. — Нет. Его взгляд выглядит очень зловеще. Разве ты не помнишь тот раз?.. — Нет, нет, нет, не упоминай об этом ни здесь, ни сейчас, ни когда-либо, — сказал Рон, краснея до корней волос. Маргарет, хихикнула и просто начала играть с его волосами (которые сейчас практически соответствовали его лицу). — Хм… интересно, — только и ответил Фред, снова погружаясь в свои мысли, которые тут же переключились на что-то действительно интересное на его взгляд.       Пока Фред предавался своим порочным мечтам, Гермиона буквально засыпала вопросами Джинни. — Я думала, ты не хочешь узнавать пол детей до их рождения. — Ну, я слишком волновалась. К тому же Гарри не мог отказать мне. Особенно после того, как я…убедила его… — и Джинни захихикала. Гермионе было трудно сохранять серьезное выражение лица.       Она осмотрела комнату и остановила свой взгляд на Фреде, который выглядел очень…странно. Но вернемся к разговору Джинни и Гермионы. — Значит, с каких пор у вас с Фредом разлад? — С каких пор? Разлад… С тех самых пор, когда Ли почти подвергся сексуальному насилию со стороны Пэнси в Эльфийской Пикси, и мы с Фредом решили спасти его. Нам пришлось уехать на «Ночном рыцаре», чтобы отвезти Ли к Фреду, поскольку тот был слишком сильно пьян. Когда мы приехали, Ли был уже в отключке. В конце концов мы с Фредом всю ночь проспали в кресле. А когда мы проснулись… и мы оба видимо были немного не в себе…и мы почти сделали кое-что… …но потом проснулся Ли.         Гермиона посмотрела на Джинни. — Джин, ты вообще меня слушаешь? — Пэнси Паркинсон собиралась изнасиловать Ли?! — Джинни! — Извини. Вы с Фредом почти сделали кое-что…? Это значит, что вы до этого еще ни-ни…? , Ах, милая. Я думала, вы живете вместе, чтобы… о, Мерлин. — Что?! О! Нет. Мы еще не делали этого, — только и сумела вымолвить Гермиона. Джинни почти застала ее врасплох. Почти. — Ну, должна сказать, что я даже немного рада, что ты еще не… ну, ты понимаешь! Значит у вас с Фредом все действительно серьезно…       Гермиона застенчиво улыбнулась, а Джинни прямо засияла.       Внезапно Фред сжал руку Гермионы. Она обернулась к нему лицом. Но он все еще выглядел… странно. Эта мысль заставила Гермиону вспомнить еще одно слово, чтобы описать его взгляд как…порочный.       О, Годрик, неужели Гермиона считала это неправильным? Нет, это точно была не Гермиона.       Она на мгновение отвела глаза и поняла, что они вновь и вновь остановливались на Фреде, который продолжал выглядеть странно.       Она попыталась завладеть вниманием Фреда и поговорить с ним. — Фред, Фред, — сказала она.       Не получилось. — Фред, любимый, очнись.       Ответа по-прежнему не было.       Поэтому Гермиона решила слегка дотпонулась его плеча (но так, чтобы не напугать). Глаза Фреда буквально остекленели. Гермиона помахала рукой перед его лицом, но и это ничего не изменило. После этого она подвинулась ближе к Фреду, так что их тела соприкоснулись и прошептала ему на ушко: — Фредерик Неван Уизли! Тебе лучше быть внимательнее, иначе ты не получишь свой сюрприз, — сказала она соблазнительным тоном и запустила пальцы в его волосы. — Ну, Фред, пожалуйста! Ты ведешь себя очень скучно, а Уизли- совсем не скучные люди. Так что прийти в себя! Не сработало!       Это заставило Гермиону разочарованно застонать. После чего в ее голове появилась ещё одна идея. — Фред, знаешь, уже почти половина одиннадцатого, а мы все еще у твоих родителей. Ты действительно хочешь остаться здесь? У нас так много других дел, которыми мы могли бы заняться…дома…например в кровати. (Все это время Гермиона злорадно ухмылялась про себя.)       А потом она поцеловала его за ушком. Пото скользнула поцелуем по его скуле. И вниз по линии подбородка. И так близко к его губам. Никто из Уизли не обращал на них внимания. А потом Фред заговорил: — Гермиона, — почти прошипел он, — ты сейчас пытаешься убить меня? Она рассмеялась. — Почему ты так думаешь? –Мне снился такой чертовски удивительный сон. — Но ты же не спал. — Да. Но всё было так чертовски реалистично и интригующе. — Если этот сон был таким удивительным, ты расскажешь мне что тебе снилось? — О, тебе лучше этого не знать. — Ой, да ну! Ты что серьёзно? — Ладно, только не здесь. — А почему нет? — Здесь мои родители, братья, сёстры и их дети. — О, это один из таких снов, о которых не должны слышать дети?       Гермиона дьявольски ухмыльнулась. — Мерлин, это действительно Гермиона? Она пытается меня соблазнить. Не то чтобы мне это не нравилось, но это настораживает, — подумал Фред, — Совсем как в моем сне… Его сердце забилось быстрее. — Ну что ж, Миона, если ты хочешь услышать о чем был мой сон, нам придется вернуться домой, — лукаво сказал Фред. — Боже, Фред ведет себя иначе. Похоже он…не шутит. Не то чтобы мне это не нравилось, это так интригует, — подумала Гермиона, — И выглядит так очаровательно! Ее сердце слегка затрепетало. — Ну, Фред, раз ты не передумал рассказать мне свой сон, тогда нам совершенно точно нужно уходить. — Да, пошли.       Он он встал с кресла, держа Гермиону за руку, а затем он помог ей подняться. — Ну, все, мы с Гермионой идем домой. Увидимся позже. — О, Гермиона, Фред, воспользуйтесь камином, — посоветовала Молли. — Все в порядке, Молли. Мы ничего не пили, так что можем спокойно аппарировать, — заявила Гермиона.       Молли уступила, но для начала, заключила обоих в медвежьи объятия. Все остальные Уизли тоже попрощались с ними. — Не волнуйтесь, мы же не навсегда уходим, — сказал Фред после восьми минут и двадцати одной секунды прощания с огромным семейством Уизли.       А потом они аппарировали.       Они удачно приземлились на кровать в «своей» спальне. Но, казалось, не замечали своего местоположения. — Ну, Фред, рассказывай что тебе приснилось? — Видишь ли, мой сон был вызван тем, что сказала Маргарет. — Неужели? — Да. Я был увлечён своими размышлениями, когда Рон спросил, почему я выгляжу таким счастливым. А я был под впечатлением после того, как подслушал твой разговор с Джинни, — сказал он смущенно. — Очень интересно.       Гермиона притворилось удивлённой, хотя вовсе не выглядела таковой. — Да. Рон хотел было сказать, что я выгляжу заинтересованным своими размышлениями, но прежде чем он успел закончить, Маргарет сказала, что у меня порочный взгляд, и рассказала кое что о том времени, когда Рон выглядел так же.       Гермиона ничего не могла с собой поделать. Улыбка, которую она прятала, вышла наружу. (Ирония судьбы заключалась в том, что они, Гермиона и Маргарет, знали об одном и том же.) — И это навело меня на мысль о кое-чем порочном… — Вот тут-то ты и забылся в своих фантазиях, я полагаю? — задумчиво произнесла Гермиона. — Именно.       Фред взял обе руки Гермионы и положил их между своими. Они одновременно почувствовали как закипела кровь у них в венах, а сердце застучало в грудной клетке, и даже слегка закружилась голова. Но они не придали этому значения, так как похоже начали привыкать к этому, проводя все время друг с другом. — Сон конечно же был обо мне…и еще об одной девушке, которая пыталась соблазнить меня. — Фред, я думаю, что твой твой сон заслуживает того, чтобы выпить. Винки? — крикнула Гермиона. Винки тут же появился.  — Привет, Винки, не мог бы ты принести нам с Фредом холодной водки? Большое спасибо. — Звучит аппетитно, — хмыкнул Фред, когда Винки исчез, — Но, я продолжу. Так вот эта девушка пыталась соблазнить меня. Она была одета в коричневую юбку, белую рубашку и бледно-зеленый свитер, а также пару таких же бледно-зеленых туфель на каблуках, которые она бросила в угол.       Гермиона слабо улыбнулась, глядя на свой наряд, который был уж очень сильно похож на тот наряд из сна, который описывал Фред.       Через минуту вернулся Винки с бутылкой холодной водкой и двумя стаканами. — Спасибо, Винки, — сказала Гермиона. — Пожалуйста, Мисс Грейнджер, — сказал Винки, прежде чем снова исчезнуть.       Гермиона сама взяла бутылку алкоголя и разлила водку по стаканам.       Она сделала глоток и оставила его левитировать на расстоянии вытянутой руки. Потом сняла бледно-зеленый свитер и бросила в угол к бледно-зелёным туфлям на каблуках.       Фред, проследив за ее действями, понял, что его фантазия вполне может осуществиться. — Ну, продолжай рассказывать. Мне очень интересно дослушать чем закончился твой так называемый сон, — сказала Гермиона, нежно касаясь его руки. Фред подумал, что возможно, она сейчас соблазняет его. — Ну, она соблазняла меня… и ну, она, э-э, гладила мою руку, — сказал он, с трудом сосредоточившись, и выпил около половины своей порции ледяной водки.       Годрик, он совсем не привык к тому чтобы его соблазняли…особенно Гермиона. Обычно именно он соблазнял женщин (причем чаще всего неосознанно).       Гермиона перестала гладить Фреда, когда поняла, что именно то, что она делала, оказалось в рассказе о снах Фреда. Она тут же сделала ещё один глоток своего напитка.       Фред продолжил свой рассказ. — Так вот эта… моя соблазнительница начала снимать…— Фред снова прервался, когда Гермиона начала снимать чулки.       Она посмотрела Фреду в лицо и улыбнулась. — Я слушаю, Фред! Так что она делала? — спросила она, не подозревая, что Фред только что пытался сказать ей об этом. — Снимала чулки…— сказал Фред, его разум буквально взорвался. Ему нужно было выпить…и срочно. Он допил первый стакан, а потом выпил половину второго. — Она снимала чулки, потом сделала пучок на голове и выпила то, что пила, — он судорожно сглотнул, — Скорее всего, это была водка. Да, ледяная водка.       Фред залпом допил второй стакан ледяной водки, а Гермиона — первый. И они одновременно потянулись за бутылкой.       Словно ток прошёл по их коже, когда они соприкоснулись.       Фред улыбнулся, потянув бутылку на себя. Гермиона улыбнулась, уступая ему. Фред наполнил их стаканы. Гермиона снова выпила. Фред смотря на нее тоже выпил. Сердце пыталось выпрыгнуть из его груди. Она с трудом дышала. Они были словно пораженные током.       Фред закончил рассказывать Гермионе остаток своего очень-очень-очень-очень (ладно, хватит только три «очень») грязного сна, только после, шести или семи, а может и двенадцати выпитых стаканов водки, тогда как Гермиона выпила к тому моменту где-то восемь, девять, а может пятнадцать стаканов. (Не волнуйтесь, это не смертельные дозы алкоголя.)       На Гермионе остались только юбка, трусики и лифчик. На Фреде остались только носки и трусы. Странно, что он вообще все еще был одет. — Фред, должна сказать, что было безумно интересно — услышать твой сон.       Она нежно положила свою руку на его. — Ты даже не представляешь, как…мне было неловко тебе о нем рассказывать, — пробормотал Фред. — Что? Почему? — Ну…ты же… девочка. — О, Мерлин, надеюсь что история четвёртого курса не повторится! — подумала Гермиона, — Рада, что ты это заметил.       Гермиона, казалось, почти обиделась. И правда было похоже, она собиралась одеваться. Извини, Гермиона.Я не это имел ввиду. Да, ты девушка, но ты девушка, которая умеет слушать, и мне кажется, что было весьма странно рассказывать девушке о фантазиях, в которых присутствуют девушки.       Фред наклонился к своей «девушке». — Прости, если я сказал что-то не то…       Гермиона обернулась и посмотрела на Фреда. — Все в порядке. В конце концов, я же и правда девушка.       И она поцеловала его.       И он поцеловал ее в ответ. И это не был не просто дружеский «чмок».       Гермионе буквально снесло голову. Фред был в восторге. Им обоим безумно нравился этот поцелуй.       Возможно, им это даже слишком понравилось. Потому что этот поцелуй привел их обоих к точке невозврата для них двоих- они уже не могли повернуть назад. О, Мерлин, я глубоко увязла, о, Мерлин, я тону.