Легенда об упавших звёздах.

      От воды поднимались густые клубы пара. Воздух в купальне был горячий и тяжёлый, но Хосок не жаловался ни мгновения. Оказывается, несмотря на то, что его защищал от холода драконий огонь, он всё равно успел замёрзнуть. Наверное, на адреналине не заметил этого. Потому сейчас, скрывшись по плечи в приятно обжигающей воде он чувствовал себя прекрасно. В купальне обычно умеренно тепло. Вода была ровно настолько горячей, чтобы не обжигать. Но у Хосока имелся персональный любимый дракон, который мог легко повысить температуру в любом помещении одним своим видом, что уж говорить о пламени. Хосок смущённо зарделся и улыбнулся сам себе. Тэхён обнял его сзади, устраиваясь подбородком на плече. - Как чувствуешь себя? – спросил негромко. - Прекрасно, - Хосок чуть повернул голову, чтобы иметь возможность видеть мужа. – А как тебе в новом статусе? Тэхён хмыкнул, прижимая его ближе, и поцеловал в так удачно оказавшуюся рядом щёку. - Думаю, ни одним словом не описать, как я счастлив. - Мне безумно нравится ваша традиция оставлять молодожёнов после церемонии наедине, - признался Хосок. – В Кьоре всё совсем наоборот. После того, как клятвы произнесены, начинаются гуляния и празднества, чем масштабнее, тем лучше. Есть даже поверье – если свадьба малолюдна, то и брак будет несчастливым и недолгим. - Люди так любят все эти суеверия, - Тэхён вздохнул. – Как может количество народу на свадьбе влиять на подобные вещи? Это ведь зависит только от тех, кто женится. От их стойкости, силы духа и силы любви друг к другу. - Именно стойкости людям, чаще всего, не хватает, - Хосок погладил обнимающие его руки. – А об это разбивается всё. И любовь тоже. Её, какой бы сильной она ни была, убить гораздо проще, чем кажется на первый взгляд. - А мне кажется, что настоящую любовь погасить не легче, чем драконий огонь, - заметил Тэхён. - Делаем вывод – я крайне редко встречал настоящую любовь между людьми, - вздыхает Хосок. - А мы? – Тэхён горячо выдыхает ему на кожу, зарывается носом в шею и заставляет глупо хихикать от прокатившихся по рукам сладких мурашек. - Что «мы»? – прикидывается дурачком Хосок. - У нас она настоящая? Не временная? Не сломается о суровый быт? – Тэхён шепчет тихо ему на ухо. – Не боишься, что её остудит отсутствие грозящей тебе опасности? Хосок поворачивается в его руках. Ладонями оглаживает обнажённую мощную грудь своего дракона, стирая капельки воды. Прижимается к разгорячённой коже губами. - Нет, - отвечает он. – Я не боюсь этого. Возможно, конечно, нам стоило бы задуматься о подобном. Может быть, мы поступили легкомысленно, учитывая, что провели вместе времени не так много, как обоим бы хотелось. Но я никогда ни в чём не был так уверен, как в желании быть с тобой. Я знаю, что чувствую, Тэхён. И знаю, что ты чувствуешь то же самое. Возможно, мои слова лишь бесполезное сотрясание воздуха, но твой огонь… он во мне. И недавно нас благословил сам Махтан. Я смею верить, что это самый честный ответ, какой только можно получить, если задаваться вопросом о том, насколько настоящая наша любовь. - К тому же, у нас было довольно много народу на свадьбе, - негромко рассмеялся Тэхён. – Так что всё должно сложится хорошо. - Ты дразнишь меня? – дуется Хосок, шутливо кусая мужа за плечо. – Я никогда не придавал значения таким вещам. Наверное, у меня долгое время не было даже малейшей уверенности, что я буду связан с кем-то узами брака. - Вот как, – Тэхён набирает в ладони воды, омывая ею спину Хосока, который всё так же тесно к нему жмётся. Он повторяет это медленно и вдумчиво, что заставляет всё тело мага наполниться какой-то невообразимой лёгкостью и удовольствием, когда его гладят с нажимом от лопаток до поясницы. – Почему же? - Потому что я пошёл учиться, - тихо, едва ли не распластавшись по Тэхёну, объяснил Хосок. – Обычно в Обители маги, особенно из числа людей, не особо думают о личной жизни. Всё, что имеет важность – учёба и последующая служба, которой надобно отдать себя до последней частички души. - И что, раньше никогда не случалось такого, что кто-то влюблялся? – голос Тэхёна звучит заинтересованно. - Конечно, случалось. И среди людей, и среди сущностей, как Мастер и Чимин с Чонгуком. Но им проще. Они могут уйти в любой момент, только вот вернуться больше не смогут. Правда, честно сказать, мало кто стремился к этому. - Не могу их осудить за это. - Да, я тоже. Они смеются негромко, и Хосок чувствует снова такое огромное облегчение. Он многие годы мечтал избавиться от метки Договора, хотел быть свободным в своих желаниях и в своём выборе. И вот он тут, исполнивший эту мечту и обретший своё самое главное сокровище. - Чаще всего, - продолжает рассказ Хосок, тоже начиная поглаживать широкую спину своего дракона, подушечками пальцев мягко пересчитывая позвонки, - если маг из числа людей влюблялся, он просто отступался от своих чувств, понимая, что Обитель всё равно не позволит быть им вместе, пока действует Договор. - Никогда не спрашивал… но можно ли его расторгнуть как-то ещё, не прибегая к свадьбе с драконами? - Теоретически – да. Но на практике это пока удалось только мне и то не традиционным способом, - Хосок рассмеялся, любовно касаясь губами твёрдого соска возлюбленного и слушая тихий довольный вздох. – Наставник сам решает, когда ты отработал своё. Как правило, человеческие маги заканчивают либо гибелью на задании, либо тем, что нарушают Договор и магия убивает их. - Это что, такой изощрённый способ самоубийства? – хмурится Тэхён, мокрыми пальцами зарываясь во влажные пряди волос Хосока. - Вероятно, да, - вздыхает тот, прикрывая глаза и чуть откидывая голову. – На самом деле люди идут в Обитель не от хорошей жизни. Я вот тоже из числа таких. Сила силой, но у меня не было денег обучаться в какой-нибудь частной школе. А семьи детей Обители находятся у неё на содержании, как правило, так что это очень выгодно. Так кажется на первый взгляд. А уже потом, когда от безысходности хочется на стену лезть – понимаешь, что сам залез в петлю и позволил её у себя на шее затянуть. - Твоя семья знает обо мне? - Конечно. Не подробно, в общих чертах, - Хосок кивнул, открыв глаза и посмотрев на мужа. – А что? - Думаю, что было бы правильным забрать их сюда, в Аваратри, - заметил тот. – Чтобы они всегда были рядом с тобой и тебе не приходилось переживать. Хорошо, кажется, он встретил самого идеального мужчину во всех мирах. Возможно ли такое, что у Тэхёна просто нет ни одного недостатка?! Хосок не уверен, что вообще заслужил кого-то столь любящего, щедрого, великодушного и заботливого. Уткнувшись лбом в грудь Тэхёна, Хосок длинно выдохнул, обнимая его крепко. - Это было бы чудесно, - признался он, удивляясь собственному срывающемуся голосу. Кто бы мог подумать. Долгое время проводить вдали от семьи стало привычным, но лишь одно слово о том, что родные и любимые люди могут быть рядом, и Хосок становится слишком чувствительным, чтобы сдержать слёзы. Конечно же, это слёзы благодарности, но всё же. - Думаю, что мы это легко устроим, - шепчет нежно Тэхён. – Ох, смотри… твоя кожа совсем покраснела. Давай-ка выбираться, да? - Да, - отвечает Хосок, но вместо того, чтобы отпустить его, тянет к себе и целует долго-долго и сладко послушно приоткрывающиеся губы своего дракона. * Самым драгоценным для Хосока в отношениях с Тэхёном было не только огромное, захватывающее чувство любви, которое делало его очень счастливыми. Нет, оно, конечно, важно – неоспоримо. Но куда важнее были те моменты, в которые они ощущались как семья. Не только любовники, но и друзья. Те, кто может делить между собой не только постель, но ещё и огромное количество бытовых мелочей, делающих их ещё ближе. Хосоку грустно, что они раньше так мало времени проводили вместе. Каждый приход в Аваратри казался украденной передышкой в череде серых бесцветных будней, пока он выполнял задания Обители. И это украденное счастье, которое никогда не должно было быть таким, оставляло после себя гнетущее ощущение неправильности и бесконечную тоску. Привыкший к боям и опасностям, Хосок оказался совершенно неподготовленным к тому, что его сердце будет разрываться от невозможности быть рядом с Тэхёном много, часто, желательно всегда. С одной стороны, он прекрасно понимал, почему открыто говорить о своих отношениях чревато, а с другой – возмущался тому, что у него нет права на самое прекрасное и естественное, что только может случиться с человеком. У него не было права на любовь. Да и на обычную полноценную жизнь права не было тоже, пока тонкая метка-браслет обжигала запястье. Хосок наблюдает за Тэхёном, занявшимся приготовлением ужина. Картина эта настолько умиротворяющая, что от непривычки хочется начать искать, в чём же тут подвох. Очень странно быть предоставленным самому себе, не переживать за собственную жизнь и наслаждаться всем происходящим, расслабленно позволяя спокойствию, наконец, окончательно обосноваться в душе. - Что? – спрашивает Тэхён, замечая его взгляд. - Что-то случилось? - Нет, - качает головой Хосок, подпирая рукой подбородок и расплываясь в абсолютно дурацкой влюблённой улыбке. – Как раз наоборот. Ничего не случилось кроме того, что я бессовестно счастлив. - Тебе не испортил настроение даже наш недавний разговор, - заметил Тэхён. – Хотя раньше после упоминания Обители ты тут же мрачнел и должно было пройти время, чтобы снова начал улыбаться. - Раньше я был её рабом. А теперь нет. Конечно, я всё ещё к этому не привык, но мои ощущения… они изменились. Я будто вырвался из клетки и не могу не замечать сейчас, как легко чувствую себя. Хосок поводит плечами, словно проверяя – на месте ли старые оковы, которые не давали ему даже дышать нормально многие годы. - Ощущение, что Договор сдерживал ещё и мою магию, что не было бы странно. Обители не интересны те, кто может своей силой для них представлять опасность. Думаю, Наставник прекрасно знал, как я ко всему этому отношусь. И что заявился к ним вовсе не из-за того, что испытывал какой-то неземной восторг перед их мощью. Тэхён, увлечённо разминающий в каменной ступке свежие ягоды, наполнившие небольшую кухню ярким ароматом лета, заметил: - Вообще не понимаю, почему в Кьоре ещё не разглядели истинную сущность Обители. - Потому что они пудрят всем мозги, - фыркает Хосок. – Ну и, конечно, занимаются благотворительностью, которая многим затыкает рты. Недовольных у нас, на самом деле, предостаточно. Только вряд ли эти недовольные вообще хоть что-то смогут сделать против Обители, которая веками стерегла свою неприкосновенность пуще зеницы ока. Хосок вздыхает тихонько. На самом деле он удивлён, что у них с Тэхёном сейчас много разговоров об этом. Казалось бы, самое время вообще выкинуть из головы, начать отпускать этот кошмар. Но, Хосок понимал прекрасно, что, во-первых, это навсегда останется частью его жизни. А, во-вторых, пока в Кьоре находятся его родные, он не сможет перестать думать об этом ни на минуту. Он всё ещё будет частично связан и с родным миром, и с Обителью. Его успокаивает лишь одно – его семью Обитель трогать не в праве, потому что они не давали ей присягу, как он сам. Впрочем, расслабиться окончательно в этом случае не получается. Хосок помнит, сколько всего было сделано Наставником исподтишка, так что… хорошо, что Тэхён сам первый предложил перевезти его семью в Аваратри. - Ты хмуришься, - замечает Тэхён, заканчивая колдовать над разделанным кроликом, укладывая его вместе с овощами в глиняные горшочки для запекания. – Вернись ко мне, забудь хотя бы на сегодня о проблемах, связанных с Обителью. А завтра, обещаю, мы вместе обо всём подумаем и найдём решение. - Прости, - Хосок виновато улыбнулся. – Дурацкая привычка грузить себя всем подряд. Я избавлюсь от неё, обещаю. - Конечно, избавишься, - улыбнулся Тэхён. – Иди сюда. Помоги мне, пожалуйста. Некоторое время они вместе занимались приготовлением терпкого ягодного соуса к будущему ужину. И уже когда закончили, в жарко растопленную печь Тэхён поставил горшочки, довольно кивая сам себе. - Ну что, теперь у нас есть немного времени до того, как приготовится еда, - заметил он, потирая ладони. – Я жутко голоден. - Ох, я тоже, - согласился Хосок. – Завтрак был так давно, и я ничего почти не съел тогда. - А я не о еде говорил. Тэхён обернулся к нему, смотря пристальным и жадным взглядом. Хосок едва поборол в себе желание отступить назад, чтобы прислониться к стене – так неожиданно и жарко хлестнуло вдоль позвоночника горячим возбуждением. Всего лишь от того, как его муж посмотрел на него! Где это видано?! - Тебе не кажется, что перебивать аппетит сладким – не лучшее решение? – он постарался сохранить невозмутимость, но голос у него всё же дрогнул, заставляя Тэхёна улыбнуться. - О, а мне кажется, наоборот… я его скорее нагуляю, - усмехнулся он, делая уверенный шаг к замершему в предвкушении Хосоку. Это было так необычно – чувствовать себя таким беззащитным под его внимательным и изучающим взглядом. Тэхён ловил каждый оттенок его эмоции сейчас. Он бы никогда не сделал ничего против желаний Хосока. И всё же нервная дрожь стекла волной от затылка до самой поясницы, а потом жаром охватила всё внутри. Хосок привык, что между ними всё медленно и обстоятельно. Их ночи вместе каждый раз были такими безумно долгими, наполненными лаской и огромным, совершенно невыносимым порой наслаждением. Сейчас же… он вспыхнул от смущения, понимая, что это будет нечто совершенно иное. Его возьмут жадно, сильно, быстро – прямо у стола или стены. И, кажется, это совсем не возмущает его. Да и с чего бы? Ведь у них есть право на всё, что только они не пожелают. Хосок даже не заметил, как Тэхён вытеснил всем собой мысли о семье и об Обители. В голове всё словно подёрнулось туманом, оставляя его здесь и сейчас наедине с мужем, подхватившим его под бёдра и – о, да! – прижавшим его спиной к стене. Тэхён не напирал, но жадность его чувствовалась в том, как он стискивал пальцы, как вжимался собой и целовал шею Хосока, заставляя послушно откидывать голову, прикрывая глаза. Хосок застонал потерянно, схватившись за плечи своего дракона, когда тот неожиданно отпустил его, заставляя снова почувствовать под ногами твёрдую землю. Хосок подумал, что это лишь затем, чтобы задрать просторную тунику и стянуть с него мягкие штаны, которые тут же бесформенной кучей оказались у их ног. Но нет. - Держись за меня, любимый, - шепнул Тэхён, очень красноречиво облизывая указательный и средний пальцы. Хосок, спрятавшись горящим лицом на его груди, судорожно вздохнул, послушно держась всеми силами, чтобы не упасть. Как всегда в такие моменты, его накрыло абсолютно диким восторгом от того, что Тэхён такой большой. Ему бы не составило труда подхватить и удерживать Хосока на весу даже одной рукой. Чувствовать себя таким маленьким и беспомощным было бесконечно приятно. Тэхён жарко дышал ему в шею, на ухо нашёптывал нежности, пока растягивал медленно до дрожащих колен. Хосоку хватало обычно нескольких поцелуев, чтобы быть готовым абсолютно ко всему и начать изнывать от возбуждения. А сейчас и вовсе происходящее казалось сводящей с ума пыткой. - В тебе горячо, - в голосе Тэхёна появились хриплые рычащие нотки, и Хосок тихо заскулил, дёргая бёдрами, стараясь насадить себя сильнее на его пальцы. – Так горячо и узко, любовь моя, словно я не брал тебя прошлой ночью. Ты сжимаешь меня так тесно. Хочешь больше, правда? Скажи, что хочешь ещё. - Хочу, - умоляющим дрожащим голосом пробормотал Хосок. – Очень хочу, мой дракон… не заставляй меня ждать! Но у Тэхёна, кажется, был план как довести своего мужа до бессознательного состояния. Он лишь сильнее толкался в него пальцами, а потом долго и до закатывающихся глаз массировал внутри, заставляя Хосока едва ли не выть. В другое время ему бы стало стыдно за себя, но сейчас он хотел лишь член своего мужа, и больше ничего его не интересовало. Он сам уже давно потёк, чувствовал себя безумно развратным и ненасытным. И когда уже казалось, что пытка эта никогда не кончится, Тэхён подхватил его снова. Вжал собой в стену, опуская на себя медленно, но сразу полностью, заставляя Хосока едва ли не закричать от удовольствия. - Мой драгоценный муж, оказывается, может быть таким похотливым, - шепнул Тэхён и рычащие нотки снова проскользнули в его голосе. – Мне нравится. Нравится, когда ты такой. Когда забываешь о стыде и всем собой просишь ещё… давай… двигай бёдрами, Сок-и. Хосок хотел бы сказать, что ему тоже нравится. Он откровенно счастлив забывать себя в руках своего законного супруга. Но вместо этого выдал лишь длинный измученный стон, кусая дрожащие губы. Хосок двинул бёдрами послушно и тут же подавился воздухом, задрожав всем телом, потому что в таком положении Тэхён давил так хорошо на до боли чувствительное внутри. Он беспомощно захныкал, дёрнулся, впиваясь пальцами в широкие плечи своего мужчины, вскинул совсем расфокусированный и поплывший взгляд на Тэхёна, который только этого, кажется, ждал. Стиснув ягодицы Хосока, он стал вбиваться в него сильными, но всё такими же неторопливыми движениями. Как же хорошо, что они дома одни! Можно не сдерживать свой голос и вскрикивать громко, потому что так ему сладко. Особенно когда Тэхён рычит и кусает шею до лёгкой приятной боли, заставляя сжиматься вокруг себя. Хосок теряется во времени, в своих ощущениях, таких невероятно острых и ярких. Он теряется в объятиях Тэхёна, в запахе его покрывшейся испариной кожи. В том, как его дракон хрипло вздыхает, стонет низко и толкается в него последний раз, чтобы тут же выскользнуть. Он целует Хосока жадно и глубоко, пока рукой доводит обоих до оргазма, кажется, лишающего их сил. - Теперь нам снова надо помыться, - бормочет Хосок, обнимая мужа за шею и целуя взмокшие волосы на виске. Хотя он не чувствует себя грязным. Он чувствует себя прекрасно. Будто вот сейчас в его жизни вообще всё состоялось, как надо. Как того хотелось. Тэхён обнимает его за талию, жмётся лбом к плечу и хрипло дышит, словно никак не может взять себя в руки. Оно и не мудрено, конечно. И Хосок от этого улыбается, щекой прижимаясь к растрёпанным вьющимся волосам своего дракона. - Нагулял аппетит? – спрашивает он негромко. - Ты даже не представляешь, - посмеивается Тэхён. – Я не скоро, наверное, привыкну к тому, что у меня есть всё время мира, чтобы быть с тобой и иметь право вот так касаться тебя. - А придётся, - шутливо строго хмурится Хосок. – Придётся привыкать нам обоим. - Думаю, это будет самое приятное привыкание в моей жизни, - Тэхён чуть отстраняется и смотрит ему в глаза. – Спасибо, что ты стал моим мужем. Хосок, чувствуя, как к щекам приливает тепло, касается ладонью его лба, пальцами убирает непослушную вихрастую чёлку. - Нет, - шепчет он. – Это тебе спасибо. За всё, мой дракон. Они долго целуются – до ноющих губ, лёгкого головокружения и окончательно отпустивших посторонних мыслей. Хосок теперь готов провести остаток этого дня только с Тэхёном. И не позволит никому и ничему лишнему даже в собственных мыслях помешать им. * Следующее утро совершенно не похоже на утро прошлого дня. Хосок просыпается в объятиях Тэхёна, но на этот раз не в несусветную рань, а довольно поздно. Дракон, к слову, уже не спит, поглаживает его по обнажённой спине, кажется, о чём-то крепко задумавшись, так что не сразу замечает пробуждение мужа, позволяя недолго украдкой понаблюдать за собой. - Доброе утро, - всё же говорит Хосок, оставляя лёгкий поцелуй на его ключице. – Как спалось? Тэхён чуть вздрагивает и опускает на него взгляд. Улыбается, второй рукой оглаживая его затылок. - Доброе. Чудесно, а тебе? - Лучше не бывает. Хосок знает, что весь сейчас едва ли не лучится от довольства. Ему невообразимо хорошо после вчерашнего дня вместе с любимым, наполненного особенным теплом и уютом. И, конечно, горячими минутами, случившимися между ними на кухне и потом уже в постели ночью. Сейчас он не чувствует вчерашней нервозности. В нём не осталось переживаний по поводу семьи, потому что Хосок знает, что Тэхён никогда не бросает слов на ветер. Теперь осталось лишь ждать встречи, а, возможно, стоит даже отправиться за родителями вместе с мужем. Хотя, вероятно, это может быть рискованно. Никогда не знаешь, что может выкинуть Обитель. Вдруг они начали следить за порталом? Это было бы в их духе. Так что, вероятнее, правильней всего будет поручить это дело кому-то более сильному. Хосок не льстит себе, он знает, что во многом уступает драконам. Он ведь просто человек. По крайней мере пока. Магия драконьего пламени ещё не начала менять его. Это будет происходить постепенно, но в итоге он лишь сможет жить так же долго, как остальные драконы, но его суть сама по себе останется неизменной. - Я рад видеть твою улыбку, Сок-и, - Тэхён прижимает его ближе. – Когда она не омрачается ничем. Это самое красивое, что я видел в жизни. - Зачем начинать смущать меня с самого утра? – бухтит тот, шлёпая ладонью по его плечу. – Ты бессовестный! - Всего лишь приучаю тебя к тому, что будет тебя ждать на протяжении всей нашей жизни, - посмеивается Тэхён. – Мой дорогой супруг достоин всех самых приятных слов. И ему очень идёт румянец. Ты очаровательно смущаешься. Хосок фырчит якобы недовольно, но всё же позволяет притянуть себя и поцеловать в губы. И не может сдержать улыбки. Это всё напоминает какую-то сказку, если честно. И осознание того, что он стал её главным героем, никак не уложится в его голове. Но он старается. Старается поверить, что теперь у него есть на всё это полное право. Грустно, конечно, когда обыденные вещи, которые есть у многих людей и не людей, кажутся тебе чем-то волшебным, потому что ты уже потерял всякую надежду их обрести. - Встаём, да? – бормочет Хосок Тэхёну в губы. – Сегодня нам надо к твоим родителям. Они там нам праздник с ребятами устроят. - О, моя матушка любительница готовить, - посмеивается Тэхён, падая на спину и затаскивая Хосока на себя. – Она и научила меня этому. Так что жди гору угощений и готовься попробовать всё, ибо матушка не успокоится, пока ты не оценишь каждое блюдо. - Договорились, - смеётся Хосок. – Тогда домой меня перекатывать будешь ты! - Почту это за честь, - Тэхён смотрит на него с хитрым лукавством, и в груди у Хосока что-то сладко трепещет, потому что его дракон такой красивый. Просто преступно. Сейчас он домашний, уютный, чуть взъерошенный после сна. У него немного румяные щёки, а глаза излучают столько теплоты и нежности – трудно поверить, что всё это только для одного-единственного Хосока. - Я пойду немного сполоснусь, - всё же решает Хосок, потому что так можно весь день лежать и любоваться. Ему не надоест. - Тогда я пока заварю нам чаю. Завтракать не будем, всё равно скоро нас накормят досыта, но чего-то бодрящего я бы выпил. - Согласен. Конечно, сразу же перейти от плана к действию не получается. Тэхён, словно Хосок уходит от него не в соседнюю комнату, а на другой конец света, роняет его на спину и впивается в губы жадно и горячо. Несколько минут уходят на то, чтобы насытиться поцелуями друг друга, и только тогда Хосоку позволяют сползти с кровати. На слегка ватных ногах, кутаясь в мягкий халат, он направляется в купальню, краем глаза замечая в гостиной Намджуна и Чимина. Те не видят его, а если даже чувствуют, всё равно не считают нужным оторваться друг от друга. Они сидят в кресле, Чимин у Намджуна на коленях. Обнимаются так крепко, словно бы их кто-то хочет разлучить, и они теперь добирают минуты близости. И Хосок в какой уже раз удивляется тому, как гармонично они смотрятся вместе. Его поражает не только это, но и история, связывающая его друга с Намджуном. И сердце радуется, что такие вот встречи возможны. Что справедливость существует, и после всех лишений и испытаний, которые отбивают зачастую веру в хорошее, встретить кого-то, кто подарит тебе новый смысл жизни и душевный покой, не так уж невозможно. Хосок улыбается и скрывается в купальне, чтобы не спугнуть тихую нежность, притаившуюся в сплетении чужих рук и тихом дыхании – одном на двоих. Он позволяет себе немного отмокнуть в воде, смывая остатки сна и приводя себя в порядок неторопливо. Надеется, что когда выйдет, то не помешает друзьям. Было бы несправедливо прерывать их, ведь сам Хосок смог насладиться временем наедине с Тэхёном. И даже неважно, что у них было на это вполне себе официальное право молодожёнов. Но, к счастью, когда он, окончательно проснувшийся и посвежевший, выходит в их небольшую гостиную, то Тэхён, Намджун и Чимин уже сидят за столом, на котором расставлены чашечки и чайник с заваренным в нём ароматным травяным чаем. Чимин вскакивает из-за стола, кидается к Хосоку с объятиями, едва не роняя на софу. Смеётся так искренне и счастливо, что Хосок смеётся тоже, обхватывая его руками. - Я так рад за тебя, Сок-Сок! – в голосе Чимина неприкрытая радость, такая чистая, что Хосок в ней тонет. – И так рад, что смог быть рядом с тобой в эти прекрасные мгновения. Вчера у нас почти не было времени поговорить, но уж сегодня мы точно наверстаем упущенное, правда? Он отстраняется, не выпуская из крепких объятий и смотрит хитро. - Ты мне всё-всё расскажешь, да? – тянет негромко, чтобы Намджун и Тэхён не услышали. Хосок краснеет, но закатывает глаза якобы недовольно. - Какой любопытный, а, - ворчит он, щипая друга за щёку, на что тот лишь шире улыбается. – Может расскажу, а может и нет! Как вести себя будешь. Они не выдерживают и смеются, снова обнимаясь. - Хотел бы я, чтобы Чонгук тоже был сейчас в своём человеческом облике с нами, - вздыхает Чимин. – Но зато он набирается сил. И Юнги чувствует себя лучше тоже. - Чудесные новости. Когда они, наконец, усаживаются за столом, отвлекая Тэхёна и Намджуна от разговора, Хосок разливает по чашкам чай. - А вы чего, кстати, пришли-то? – спрашивает Тэхён. - Матушка твоя больно переживала, что вы с Хосоком обо всём забудете, - Намджун усмехается. – Отправила нас проследить, чтобы вы не забыли о празднике. Она очень уж старалась для вас. - Как бы я мог забыть об этом, - Тэхён улыбается и протягивает руку Хосоку, тот послушно вкладывает пальцы в раскрытую его ладонь. – Мы ведь тоже ждём его, правда? - Да, - отвечает Хосок. И в этот момент, как никогда ясно осознаёт, что всё у них будет хорошо. Пока Тэхён рядом и вот так держит его за руку, он справится со всем, что бы ни готовила ему жизнь.