Infuriato

«А вот и Ромэо.»       Гарри резко втянул в себя ледяной воздух, тут же закашлявшись от сдавливающей рези в легких, ощущая, как все тело сводит судорогой из-за колющего холода. Он вцепился руками в острые края странной колышущейся в воздухе доски, пытаясь подтянуть себя выше, но не мог даже сдвинуться с места, то ли от слабости, то ли от холода, Поттер даже сообразить толком не мог: голова сильно кружилась, перед глазами плыла тьма. Где-то неподалеку слышался скулеж, и в мозгах вспыхнуло имя крестного. — С… — альфа вновь глотнул воздух, цепляясь за скользкую поверхность, но не смог выдавить из себя ни звука. — С… Скулеж перерос в рычание, и послышался всплеск. Это ударило по сознанию: какой к чертям еще всплеск? Что вообще происходит? Почему он не мог двигаться?       Гарри захрипел, вместо того, чтобы закричать, когда голову сдавило нечто твердое, а уши оглушило чье-то тяжелое частое дыхание, переходящее в низкий утробный рык. Голову сильно замотало, послышался неприятный треск, и совершенно внезапно парня полностью затопила ледяная вода. Он тяжело забултыхался в ней, взбивая пену, только сейчас осознав, что ног практически не чувствует, пытаясь выбраться к воздуху, к поверхности. Давление на лоб и затылок увеличилось, и грудь буквально врезалась во что-то твердое. Поттер резко втянул ртом воздух, хватаясь за скользкий шаткий объект, но постоянно уходя обратно под воду.       Рычание опять резануло по ушам, и Гарри, наконец, с трудом различил перед глазами оскаленную и полностью промокшую морду животного. Собаки? Волка.       Страх на пару секунд прошиб грудную клетку, перед тем, как воспоминания полностью вернулись. После чего ужас на мучительное мгновение сковал каждую клеточку тела так крепко, что альфа не мог вздохнуть. Он ухватился за кусок льда уже без попыток на него взобраться и судорожно оглянулся по сторонам, что не особо помогло: горячая вода заливала глаза, а на правом будто что-то налипло, полностью перекрывая зрение. Поттер машинально ухватился за него, и вспышка боли заставила сипло вскрикнуть.       Это не имело значения, сейчас это не имело никакого значения, ни продрогшие в зимней воде ноги, ни завеса на правом глазу, ни боль, ни тьма. — Том, Том, — шепотом произнес волшебник, отталкиваясь от куска льда и разгребая ледяную воду озера руками, задыхаясь, отчаянно пытаясь зацепиться взглядом за знакомую фигуру во тьме. — Где же ты?.. Стояла непроглядная темень, помимо Поттера и волка ничего не издавало звуков, что значило только одно: Реддл под водой. Вздохнув полные легкие воздуха, альфа без раздумий нырнул с головой, на краткий миг теряясь от режущего холода и боли в голове. Течения в озере не было, как и ветра на поверхности, и Том должен быть где-то неподалеку от места пробуждения Поттера.       Гарри хватал пальцами пустоту вновь и вновь, не видя абсолютно ничего в темноте и мути с илистого дна, что он поднял гребками — озеро было не особенно глубоким, но достаточно, чтобы Том Реддл утонул. Сердце сделало несколько болезненных перебоев, вызывая панику и разгоняя по венам адреналин. Альфа вынырнул, тяжело хватая воздух ртом, и тут же скрылся под водой вновь. От холода тело сводило судорогой, легкие горели, а голова, казалось, переставала соображать внятно окончательно.       С четвертой попытки онемевшие руки ухватились за грубый материал ткани пальто, и альфа, дурея от понимания, подтянул ее ближе, прижимая тело одной рукой к груди, а второй помогая себе всплыть. Гарри не стал проверять, жив омега или нет, не теряя времени поплыв в сторону берега, что едва виднелся в темноте ночи. Тяжелое дыхание волка слышалось где-то неподалеку, но это была меньшая из опасностей, за которую можно было переживать.       Гарри не почувствовал, как стопы начали задевать дно, лишь когда страшно тяжелое тело второго волшебника начало цепляться за него, затрудняя передвижение, альфа, наконец, понял, что достиг цели. Он тут же рухнул на колени и непослушными руками опустил Тома в снег, складывая ладони лодочкой и что было силы надавливая ему на грудь. Затем еще раз, и еще, пока из рта Реддла с булькающим звуком не исторглась будто целая река воды. Поттер приложил руки к его шее, но не то что пульса, парень даже своих пальцев не чувствовал. Издав жалкий бессмысленный всхлип от бессилия, альфа силком распахнул рот недвижного волшебника, зажал ему нос и припал к губам, вдыхая кислород в моментально приподнявшиеся легкие. Гарри понятия не имел, дышит ли вообще омега. Однако после первого же искусственного вдоха из рта Тома вылилось еще немного воды и, кажется, он слабо пошевелился.       Альфа рухнул возле парня, сотрясаясь от облегчения, практически больше ничего не соображая. Голова кружилась все сильнее, тела волшебник уже не чувствовал, даже эмоции были притуплены. Лишь мимолетное осознание — Том жив, он жив, все хорошо.       Хотелось спать так сильно, Том теперь спасен, и можно…       Голову вновь сдавило, но теперь Поттер прекрасно почувствовал острую боль от хватки челюстей зверя. Волк замотал башкой и дернул человека в сторону, рыча не переставая. Гарри попытался отпихнуть зверя слабыми руками, но тот сдавил зубы сильнее, врезая их в кожу, и альфа хрипло застонал, рывком обхватывая челюсть и пытаясь разжать ее непослушными пальцами. Волк отскочил в сторону и ощерился, готовый нападать вновь.       Гарри судорожно вздохнул, опять хватаясь за правый глаз, растревоженный чужими клыками. По ощущениям ему что-то ужасно мешалось, хотелось содрать это, уничтожить. Поттер вцепился ногтями в правую сторону лица и от отчаяния потери зрения с силой заскреб по ней ногтями. Еще одна мучительная вспышка боли заставила закричать в полный голос. Казалось, каждый нерв в теле раскалился, кожу лица будто обожгло. Это привело в чувства, и волшебник не с первой попытки поднялся на ноги, покачиваясь. Взгляд натолкнулся на лежащего на земле Реддла.       Одежда. Они оба насквозь мокрые. — Костер… — прохрипел Гарри и быстро огляделся, но помимо тьмы не видя ничего. — Плед. «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» Поттер почти на ощупь пробирался через сугробы, пока серая в ночи масса снега не стала черной. Земля. Парень опустился на колени и принялся шарить по земле пальцами, пока они не наткнулись на измятую ткань. Рюкзака с остальными вещами рядом не было, а затухший костер раскидан так, что все угли успели остыть. Горячая вода опять заливала глаза, и найти Тома вновь было довольно сложно. Альфа практически впал в отчаяние, когда оказался по пояс в снегу, совсем один, в темноте, среди полумертвых тварей. Гарри шел в основном на звук ворчания хищника, оставаясь в сознании лишь на силе страха за жизнь возлюбленного и свою — вместе с болью вернулось чувство самосохранения.       С трудом сорвав с себя тяжелую от воды куртку, альфа стащил с Тома пальто и верхнюю кофту, плотно закутывая его в сухой и довольно толстый плед. Была другая чудовищная проблема.       Ноги.       К собственным немного вернулась чувствительность, но Том потерял слишком много крови, замерз, он не мог двигаться и как-то себя согреть. Вновь размотав плед, Гарри снял с омеги зимние ботинки и силком прижал его ноги к груди, крепко обматывая пледом скрюченное в позе эмбриона тело. Это должно немного помочь сохранить остатки тепла, сберечь от обморожения. Волк куда-то пропал, и альфа чувствовал облегчение — он физически не мог сейчас ни с кем драться.       Опустившись на колени, Поттер прижал лицо к большому свертку, пережидая тошнотворные секунды слабости. В сон клонило нестерпимо. Не хотелось ничего. — В озере такая теплая водичка! — ласково произнесли совсем рядом. — Там сейчас та-а-ак хорошо! — Время покормить червей, Гарри! Они уже в твоем желудке. — Прочь, — пробормотал Поттер, тяжело вздыхая знакомый пугающий запах и с немыслимым трудом заставляя себя вновь подняться на ноги. Он и подумать не мог, насколько Реддл был на самом деле тяжелым.       Подхватив бессознательного парня на руки, Гарри моментально рухнул на колени, едва не падая вместе с омегой обратно на землю. Он не мог ронять Тома, не с его ранами, он не мог сам ушибиться и тоже потерять сознание — замерзнут насмерть, их затащат в озеро, разорвут дикие звери. Скорее всего волк ушел за остальной частью своей стаи, чтобы расправиться с добычей и накормить семью.       Гарри практически ничего не видел.       Вновь поднявшись на ноги и прижимая Тома к груди, Поттер сделал осторожный шаг. Чуть левее был плед и растопленная от снега земля, позади озеро, значит, ему нужно было идти прямо и чуть направо. Выше, к летнему поселку, к Хогвартсу. Им нужен был доктор, любой доктор — Реддла могли лечить в маггловской больнице. — Под могильной землей так уютно. Вытянутая собачья морда «ребенка» уже несколько секунд старательно заглядывала в лицо снизу.       Тело сотрясалось от подкатывающей к горлу тошноты. Страха было меньше всего, несмотря на пустые глазницы и щелкающие челюсти в нескольких сантиметрах от лица. Гарри ощутил горечь и боль в груди, потому что зимний поселок был гораздо ближе, там была его семья, но парень не мог вернуться обратно. Темного Лорда казнят. Им не помогут, его возлюбленного добьют. Если бы были силы, альфа бы плакал, но нужно было немедленно выдвигаться.       Топот лап оборвал разрозненные мысли, и Гарри прижал Реддла к себе еще крепче, перехватывая его так, чтобы рука закрывала скрытую пледом шею. Бессознательный парень не мог испытывать паники, у него не было всплеска адреналина, его феромоны не могли защитить от опасности. Поттер прижался носом к торчащим из-под ткани волосам, и переносицу моментально резанул запах хлорки и растворителя. Как же не хотелось умирать. — Черви под кожей, вырежи их, как можно быстрее! Они копошатся, ползают там!       Звериные шаги остановились совсем рядом, и волк вновь глухо зарычал. Не напал. Послышался тихий удар и перестукивание камешков друг об друга. Гарри нерешительно опустил практически ослепший взгляд вниз. У ног был тканевый мешочек, перевязанный блеклой бечевкой. Альфа с притупленным удивлением его узнал, но довериться чутью смог не сразу. Однако это был их единственный шанс. — Хорошая псина, только не ешь нас, — прохрипел парень, осторожно опуская Тома обратно на землю и неверяще развязывая горячий мешок. И готов был расплакаться от радости. Внутри оказались заколдованные камни-обереги. Парень насчитал целых пять штук, не веря своим пальцам и глазам. Невозможно. Просто невозможно. Поспешно стянув с себя ботинки, он положил в каждый по камешку и надел их обратно, два сунул в плотно скрученный плед, под промокший свитер Тома и за такой же мокрый шарф, к голове и шее, а последний оставил в мешке, натягивая его на ледяные ступни Реддла и обвязывая его обратно бечевкой на щиколотках. Это должно помочь. Спасти.       Они справятся. Дойдут. Нельзя засыпать.       Приблизившись к мокрому и трясущемуся от холода зверю, Гарри сжал в кулак шерсть возле его шеи на несколько секунд. Тот ощерился, но нападать не стал. — Спасибо.       Через некоторое время драгоценный сверток в руках разогрелся так, что Гарри сам получал от него нужное тепло. Стопы обрели полную чувствительность и сильно болели, но он мог уверенно идти, чувствовать под собой землю и снег. Со зрением лучше не стало. Парень понял, что повредил себе глаз, но насколько серьезная рана, не знал — прикосновения к лицу вызывали сильную тупую боль. Горячая вода — кровь — уже не текла, и Гарри более-менее видел, куда нужно идти. Это слабо помогало, ведь очки безвозвратно утеряны, а зимняя ночь не располагала к освещенной местности: небо заволокли тяжелые тучи, предвещая буран. Голова кружилась, и несколько раз Поттер падал на колени, пережидая пугающие волны бессознания, но горячий сверток с Реддлом каждый раз приводил в чувство. Гарри слышал его дыхание, оно оглушало.       Кажется, сотрясение мозга. Не смертельно. Переохлаждение больше не грозит, не считая промерзшей головы со свисающими сосульками волос по бокам. Может, их пожрут хищники. Но они будут бороться, сражаться за жизнь, Гарри не позволит Темному Лорду погибнуть от ебаного холода или кровопотери, заражения, воспаления легких.       Еще несколько часов.       Даже в таком ужасном состоянии Поттер шел довольно быстро, чем и провоцировал приступы слабости. Руки болели от тяжести, и ноги подкашивались все чаще, отчего Гарри все же останавливался на кратковременный отдых. Он понимал, что нужно спешить, однако если свалится окончательно, то уже никто их не спасет. В голове было практически пусто. Все, о чем гриффиндорец мог думать, так это идти, идти вперед.       Дети преследовали волшебников весь путь в гору. Волк бегал где-то поблизости, рыча, и инстинкты Гарри, несмотря на заверения слабого разума, заставляли всегда быть настороже. Кажется, несносный зверь не собирался их убивать, но это было дикое животное, и кто знает, что щелкнет в его мозгах.       Шепота Поттер больше не слышал, зато грубый мужской бас из вытянутых собачьих ртов «детей» постоянно: — Скинь груз, идти станет легче. — Он все равно мертвый, скинь, скинь, иначе сам сгинешь. — Открой одеяло, там ползают черви и уже гложут, пожирают гниющее тело. — Камешки-то выжгут ему внутренности, лучше вытащить, сам знаешь. — Приляг, отдохни, мы покараулим. — Можно мне понести его? — Гарри, Гарри, ты уже мертвый, это тебя несут сквозь лес. — Спасибо за глаз, Гарри. Это было невыносимо. Кто-то дергал за край пледа, слабо так, желая стянуть прочь. Кто-то пытался забрать Тома. Кто-то постоянно вздыхал в самые уши. Кто-то шел по его следам, скрипя снегом. Гарри видел, как бледные тонкие ручки обвивали драгоценную ношу, но когда альфа судорожно переводил на нее взгляд, руки мгновенно ускользали обратно во тьму.       Твари выглядывали из-за стволов деревьев, разевая свои вытянутые гнилые рты и лопались, лопались, сменяясь собратьями. Иногда они заглядывали в лицо Гарри, подбираясь снизу и совсем вплотную. Он видел их размытые перекошенные мертвые лица, а «дети» старались поймать взгляд волшебника, чтобы забрать его с собой. Альфа пару раз чувствовал, как его желудок наполняется опарышами, но проглатывал каждый комок белесых червей, подступающих к горлу, и они просто пропадали, не получив никакой реакции сознания. — Гарри, если ты ляжешь спать, то проснешься дома в тепле, и ты знаешь это! — Твой рот полон земли. — Подожги себя. — Раздави горло Реддлу, добей, убей, втолкни туда могильной гнили! — Это сон, и есть только один способ очнуться, и ты прекрасно знаешь, какой. — Убей себя, убей Реддла, в земле так тепло! Ты проснешься в реальности! — Черви так хотят кушать. Они говорили, говорили, говорили не переставая. Гарри хотел остановиться, придушить Тома и повеситься самому. Ему хотелось выкинуть камни-обереги, лечь в сугроб и заснуть навсегда.       Но еще больше чародею хотелось спасти Волдеморта и дойти.       Через три часа подобного кошмара страха просто не осталось от всепоглощающих слабости, усталости и боли. Боль была непрерывная. Часто, когда Поттер в очередной раз падал на разбитые колени, хотелось лечь в снег и сдаться уже без науськивания нечисти. Путь был бесконечным, бесконечная ночь, даже через пять часов не рассвело. Иногда Гарри верил голосам «детей», что уже мертв. Слишком долго, слишком тяжело, слишком туманно.       Когда склон горы стал более труднопроходимым, альфа, напротив, воспрянул духом и словно получил дополнительный стимул: оставалось совсем немного. Еще совсем чуть чуть. Всего пара часов.       Через десять минут подъема Гарри свалился на землю полностью, покатившись вниз и невольно прижимая к себе бессознательного Тома, уберегая его голову от ударов. Парень пролежал лицом в снегу несколько минут, не находя больше никаких моральных сил бороться. Теперь невыносимо хотелось спать от жуткой усталости. Все показалось бессмысленным.       Кроме Тома Реддла, который мог умереть из-за его душевной слабости.       Альфа поднимался вновь и вновь, с трудом переставляя ноги, выбирая более удачную опору и переходя на более медленный, осторожный шаг. Падения практически прекратились.       Добравшись, наконец, до плоского выступа, Гарри позволил себе долгий отдых. Оставалось каких-то полчаса до спасения, но их еще нужно было как-то пережить. В нескольких метрах Курганы. А прямо сейчас гнилая ночь. Волк отчего-то притих, даже ветер в ветвях больше не шумел. Голоса нечисти замолкли несколько часов назад, и Поттер питал робкую надежду, что «детям» надоело играть с пустотой или они забыли о произошедшем: Гарри никак на их присутствие не реагировал, слишком больной и уставший для этого.       От самого драгоценного свертка в его жизни исходило тепло и запах химикатов, и это единственное в те часы вселяло надежду. Желание бороться, идти дальше, вставать на ноги, держать голову поднятой.       Пока мир не треснул, разлетевшись на части в одну секунду.       Раздавшийся совсем неподалеку громоподобный взрыв заставил сердце на долю секунды сбиться с ритма, и Гарри застыл, словно заледенев. Он одурело посмотрел в сторону горной вершины, за секунду до катастрофы зная о ней. Совсем рядом зарычал волк, и его рык начал перекрывать нарастающий грохот снежной лавины.       Парень моментально подскочил на ноги и поднял Реддла на руки. Кровь забурлила в венах вместе со страхом. Закричав, Гарри со всех ног побежал в сторону летнего поселка.       Зверь бежал следом, подвывая и рыча от инстинктивного страха, и это подстегивало волшебника. Не помня себя от ужаса, альфа мчался вперед, и треск ломаемых деревьев, сшибаемых камней, скатывающегося снега приближался, разрывая барабанные перепонки. Когда альфа смог различить первые черные силуэты домов, то хрипло вскрикнул от радости, облегчения и надежды. Гарри знал это место, как свои пять пальцев, и сумел бы отыскать нужный дом даже с закрытыми глазами.       Прижав Тома ближе к груди, криво улыбаясь от бешеного адреналина, счастья и какой-то злобы на чертовых оборотней, Гарри прыгнул на темную дверь своего дома, плотно закрывая глаза.       И что было силы врезался в нее всем телом.       Столкновение оглушило Поттера и выбило Реддла из рук. Он лежал на спине, тупо уставившись в черное небо и слыша невыносимый грохот скатывающегося по склону снега, жалобный вой волка, чуял слабый дым, запах хлорки, запах крови и сырости, и уже ни о чем не думал. Он медленно повернул голову и увидел очертания недавно затушенного костра, от которого тонкой белесой струйкой все еще поднимался дым, растопленный снег и пятно измятого пледа на земле. «Не успею. Я не успею. Прости меня.»       Гарри тоскливо перевел взгляд на черное небо, когда сознание прошила одна единственная мысль: Реддл отпер замок заклинанием.       Зарычав, альфа собрал остатки сил и поднялся на ноги, притягивая возлюбленного обратно к груди, и кинулся к дому, который действительно не был заперт, и… Замер на пороге.       Обернувшись назад и настежь распахивая дверь, Поттер что было силы закричал, пытаясь перебороть уже громовые раскаты мчащегося на них снега: — Сюда! Беги сюда! Скорее! Отчаянно воющий от страха и паники волк, что до этого беспрерывно метался по поселку, стрелой помчался в сторону голоса, первым вскакивая внутрь дома, и альфа быстро вбежал следом, опуская Тома на пол и закрывая дверь, поворачивая внутренний замок. Парень успел лишь опуститься сам и накрыть собой бессознательного волшебника, перед тем, как буквально все пространство хижины мощно затряслось под потоками многотонного снега, стены страшно скрипели, крыша прогибалась, и Гарри благословлял магию и всех земных богов, что этот дом был укреплен не только деревом и камнем. Грохот словно молотом бил по голове, барабанным перепонкам, парню казалось, что хижина просто не выдержит, волк вновь заметался, едва ли не на стены запрыгивая — тесное темное пространство человеческого дома теперь казалось ему ловушкой.       Когда все затихло, Поттер не сразу смог перебороть себя и поднять голову. Не понимая, жив ли вообще. Все ли закончилось. Мыслей почти не было.       Короткая пробежка лишила остатка последних сил, и альфа не сумел даже встать на ноги. Только развязать узел на покрывале слабыми пальцами, подползти к стоящей неподалеку кровати, стянуть с нее одеяло и накрыть им себя и Реддла, прижимаясь к омеге всем телом и обвивая его руками.       Сознание заволокла долгожданная тьма.       Проснулся Поттер, если это можно так называть, от громкого скулежа и поскребывания. Альфа попытался раскрыть глаза, но ресницы слиплись от вновь натекшей крови, и это получилось не сразу. Все тело пылало в бреду, кожа полыхала от жара. Поднялась температура. Голова кружилась, кажется, еще сильнее. Практически ничего не соображая, Поттер медленно сел, держась за лоб. В мозгу били колокола, стучал молот по наковальне, громко выла пила, терла наждачка. Поврежденный глаз болел так сильно, что парень даже не пытался ощупать лицо, чтобы понять, насколько серьезно ранение. Вся одежда успела высохнуть, и Гарри даже пропотелся под толстым одеялом.       Реддл все еще был без сознания или крепко спал.       Поттер с трудом нащупал его лицо. Кажется, Том точно так же пылал от температуры.       В щели заколоченного досками окна пробивался дневной свет, и судя по всему, время клонилось к вечеру. У порога скребся крупный волк, и альфа едва не закричал от страха и неожиданности: он и забыл про животное в доме. Знакомые очертания рваных ушей немного ослабили панику, но полностью унять не смогли: это все еще дикий зверь, лесной опасный хищник, и засыпать рядом с ним было крайне опрометчиво.       Нужно было решать, что делать. В этом поселке не было никаких припасов, а в таком состоянии Гарри не сумеет распознать нужные зелья, даже если те и найдутся. Своим ходом обратно до зимней деревни оборотней он попросту не дойдет, не с температурой, не с больным раненым Темным Лордом на руках. Через несколько часов на лес вновь опустится ночь, и жуткие твари обретут прежние силы. Выжидать еще сутки было опасно: оба парня могут загнуться. Гарри не мог позволить Тому умереть. Только не так. Не по собственной вине.       Это он вытолкал Реддла на то озеро. Он обещал спасти. Именно он не попытался поймать Сириуса, когда был шанс. И только он виноват во всем случившимся. Парни могли принять предложение Дамблдора. И никогда не приезжать в Норвегию.       Блуждающий мутный взгляд остановился на деревянном шкафу.       Грудную клетку затопила такая сильная любовь, что Гарри улыбнулся от уха до уха, как безумный. Любовь к Невиллу Лонгботтому.       И его детскому подарку.       Старенькой самопальной метле.       Встать на ноги было самой настоящей победой. Держась за стены и мебель, альфа подтянул себя к шкафу и распахнул дверцы, со стоном облегчения увидев там подарок. И он выдержит вес двух тел. Теплых вещей здесь не было, и Гарри вновь укутал Волдеморта в покрывало, подхватил метлу и отпер дверь, выпуская измученное животное наружу. Снега от лавины не было, как и костра с пледом. Волк на этот раз не бежал, а вышел осторожно, внимательно принюхиваясь и оглядываясь. Затем повернул голову в сторону волшебников на пороге. Он стоял так некоторое время, прежде чем трусцой побежать в сторону леса.       Гарри оседлал метлу, усаживая парня лицом к себе и одной рукой прижимая к своему телу. Затем медленно поднялся в воздух. Солнце действительно маячило у самого горизонта, но лететь быстро Поттер опасался — жар усилился, и, кажется, гриффиндорец даже спал на ходу. Гарри разговаривал в бреду. Том что-то бормотал на грани слышимости, тоже в бреду.       Когда среди густого леса показался дым и слабые блики огней в домах, солнце практически скрылось за горизонтом, наполняя норвежские горы алым цветом. Гарри постоянно мотал головой, удерживая себя в сознании, но руки сжимал крепко — на драгоценной ноше и драгоценной метле, что вела их к спасению. Состояние было настолько критическим к бессознанию, что Поттер уже не чувствовал никаких эмоций.       Кажется, их заметили. Издалека альфа услышал крики, когда подлетал к зимнему поселку. Чудом устояв после мягкого приземления на ногах, Гарри подхватил Тома под коленками и плечами, направляясь навстречу голосам. Он молил всех богов, чтобы ему хватило сил сражаться, если Флея нападет. Молил всех демонов, чтобы Люпин одумался. Молил себя дотерпеть и не упасть, окончательно тем самым добив Реддла.       К ним выбежали волшебники, встревоженно выкрикивая имя гриффиндорца, и Гарри слабо захрипел: — Пожалуйста, пожалуйста, спасите его, пожалуйста. — Гарри! Это Гарри, он вернулся! — первой к ним приблизилась бледная напуганная Нимфадора. — Гарри, держись, мы сейчас… ГОСПОДИ! Что с твоим… — Нет. Том, спасите, пожалуйста. Том, Том, — выдохнул Поттер, и его губы дрогнули. — Я все сделаю, я стану оборотнем, все, что угодно, прошу. Подошедший к ним Ремус Люпин некоторое время болезненно рассматривал крестника, перед тем, как достать волшебную палочку и отрывисто кивнуть в согласии. Сначала лечение, суд — позже. — Какие зелья нужны? Панс, что у нас есть в запасах? — он крикнул кому-то. Затем наложил мощные чары согревания на двух подростков. — Тащите сюда все, потом разберемся! Для Гарри срочно кроветворное и болеутоляющее, нет, обоим кроветворное! Кто может провести диагностику? Вперед вышла бледная девушка, что работала на кухне, и приняла чуть дрожащей рукой волшебную палочку из рук аврора. Кто-то из омег уже убежал в сторону поселка за зельями, другие же обступили парней, пытаясь помочь пострадавшему окровавленному Поттеру с нелегким телом Темного Лорда, но тот не разжал пальцы, не позволив им забрать возлюбленного.       Девушка сделала пасс палочкой, и альфа подобрался всем нутром, ожидая нападения, но, судя по произнесенному заклинанию и цвету чар, это действительно были диагностирующие. Она некоторое время сосредоточенно водила кончиком волшебной палочки по очертанию тела Тома, опутывая его нитями магии, как вдруг воскликнула: — Да он мертвый! Утонул почти сутки назад! Поттер не пошевелился и никак не изменился в лице.       Ему показалось, что в груди что-то звонко лопнуло.