***
«Ай, голова раскалывается. Где я?» Глаза Гокудеры судорожно пытались уловить хоть какой-нибудь свет, но все попытки не принесли успеха, лишь отразились режущей болью в висках. Похоже, что вокруг нет ни единой души, хотя в этом нельзя быть уверенным на все сто. Хаято приподнялся и с трудом оперся о холодную бетонную стену, от которой разило сыростью и плесенью. - Холодное, сырое и темное место, повсюду эти раздражающие звуки капающей воды… Вероятно, я в подвале. Рассудок понемногу возвращался к нему, тупая боль в висках отходила, а глаза постепенно привыкли к темноте. Вместе со зрением остальные чувства и ощущения вновь заработали: ужасная вонь била по рецепторам в носу, сухость во рту исчезла благодаря возобновившейся работе слюнных желёз, и к счастью он снова стал чувствовать свое тело. Однако факт того, что он был полностью голым, насторожил его. В голове прокручивались события последних дней: гроб, будущее, убежище, Мильфиоре, Хибёрд, Ямамото, электрический урод, шаги…. Все встало на свои места: его взяли в плен эти ублюдки из Мильфиоре. До ушей Гокудеры донесся слабый стон из дальнего угла подвала, прервав поток мыслей в голове подрывателя. Скорее всего, его издавали уже долгое время, но только сейчас органы слуха Хаято смогли уловить этот еле различимый стон. - Ямамото! Гокудера, мигом забыв про свою ноющую, ломающую и режущую боль по всему телу, подскочил к источнику мученических звуков. Ямамото лежал среди какого-то барахла, из которого его еще пришлось извлекать. Судя по всему, мечника, особо не церемонясь, кинули в эту кучу старых вещей. Как и ожидалось, Ямамото тоже был раздет; Шигури Кинтоки рядом не было, как бы усиленно ни искал Гокудера. Он попробовал привести мечника в чувства, но нежность и ласка, к которой сначала прибегнул Хаято, не могла помочь в этой задаче. Он замахнулся и влепил пробуждающую пощечину своему другу. Резкая боль словно вдохнула жизнь в это полу-умирающее тело, и Ямамото открыл глаза. Он был все еще очень слаб, чтобы понять, кто он и где, поэтому Гокудера взял его за руку и успокоил. Хранитель дождя, почувствовав теплую ладонь в своей, как у мертвеца, холодной, а также хорошо уловимый, такой знакомый запах, больше похожий на дым от сигарет или порох, рефлекторно улыбнулся. Гокудеру успокоила его улыбка, которая, казалось, осветила этот жуткий подвал. - Ты не напрягайся, ладно? Кажется, мы в плену у этих отморозков. Но не переживай, мы обязательно выберемся. Гокудера по привычке потянулся к заднему карману джинс, но с ужасом обнаружил, что ни сигарет, ни джинс не было. А закурить-то хотелось…***
Прошло около двух часов. Ямамото уже исследовал подвал в поиске какой-нибудь двери или черного выхода для побега, а Хаято с раздражением смотрел на него. - Что ты, мать его, делаешь? Уже десятый раз все обошел! А твое шатание меня только напрягает. И так ясно, что вход и выход здесь один – тот люк сверху. - Ну-ну, - улыбнулся Ямамото, оказывая успокаивающее воздействие на нервного друга, - давай же не будем терять надежду. - Твой тупой оптимизм меня бесит. Но я не потерял надежду, и, кажется, у меня есть план. Ямамото с вниманием посмотрел на друга. Он был уверен в способностях Гокудеры как стратега не меньше, чем в своих как бейсболиста. К тому же, он умный, и Ямамото всегда надеялся на него в такой ситуации, чувствуя себя глупым и беспомощным рядом. Незаметная морщинка родилась на разбитом лбе мечника. Гокудера, не заметив тени грусти на лице товарища по несчастью, изложил свой "блестящий план побега".