Драконья песня

Солнце встает на востоке, а садится на западе. Об этом знают все: от мала до велика. Даже такое бесполезное существо как я. По крайней мере, что от меня нет толка говорили с такой частотой, что через какое-то время мне расхотелось спорить. Проще было согласиться с большинством, чем бессмысленно надрывать голосовые связки. К тому же, в том, чтобы быть бесполезной, открываются определенные плюсы. Тебе доверяют куда меньше дел, чем при обычном стечении обстоятельств. Да и требуют с тебя всего ничего – стараться не косячить и не попадаться на глаза влиятельным людям. С последним я справлялась прекрасно, но вот не создавать проблем, казалось, непосильной задачей. Что-нибудь обязательно шло не так, о чем мне постоянно напоминала Лаура. На правах старшей сестры она постоянно высказывала мне претензии, даже когда я, по сути, не была виновата. Хотя все чаще казалось, что Лаура просто срывала на мне злость на жениха, который последние несколько дней явно заглядывался на других девушек. Ей уже давно стоило выйти замуж и покинуть родной дом. Может, тогда станет хоть немного спокойнее. Однако подобные рассуждения были весьма наивными. Ведь еще оставались Матильда с Колеттой, что тоже были не прочь помыкнуть мной при первой же возможности. Из всей семьи меня любил лишь маленький Гильем. Хоть ему было всего восемь Оборотов от роду, он уже старался защитить меня от нападок сестер. Мой славный братишка, смелый, юный Гильем. Я даже представить себе не могла, что скоро мне придется скорбеть по тебе бессонными ночами, когда голова слишком забита мыслями, чтобы смотреть сновидения. Однако в те дни, мне было еще неизвестно, как сложится наша судьба. Мне оставалось лишь покорно сносить побои от старших и ждать своего часа, который с каждым днем становился все ближе. Братишка частенько говорил мне, что меня ждет блестящее будущее, мол, удачное замужество поможет вырваться из дома, где меня не любили. Я лишь посмеивалась, украдкой бросая взгляд на отца. Думаю, не стоило большого труда догадаться, что из всех детей, что подарила ему жизнь, больше всех не любил он меня. Я нередко задавалась вопросом, винит ли отец меня в смерти любимой жены – моей матери, или причина его неприязни заключается в чем-то другом. Одно было ясно: если бы у Бенегера была возможность, он бы избавился от меня, и совесть бы его не мучила. Какое-то время данная мысль волновала мои чувства, но сейчас я просто смирилась со своей никчемность и никому не нужности, даже собственной семье, что было еще ужаснее. - Тебе уже пора выдать эту паршивку замуж. Несмотря на то, что встреча проходила на первом этаже нашего небольшого дома, я слышала разговор даже будучи на другом этаже, за закрытой дверью моей с Матильдой комнаты. И даже у меня хватило ума сразу понять, что разговор идет обо мне. Не прислушиваться было сложно, а сопротивляться врожденному любопытству не особо хотелось, поэтому я лишь сильнее напрягла слух, с жадностью ловя каждое слово. - Да кто ж ее, такую непутевую возьмет? Голос отца резанул слух, я скривилась как от зубной боли. Он никогда ни во что меня не ставил, но мог хоть раз встать на мою сторону. Хотя бы ради разнообразия. - Кто-нибудь, да возьмет. Я, к примеру. Она, конечно, не так хороша как твои старшенькие, но фигурка у нее тоже ничего. Этот смешок тоже был мне хорошо знаком. Фалько… Он давно вился вокруг нашей семьи, а после смерти моей матери вообще стал желанным гостем в доме. То, что мать Гильема была его сестрой, тоже сыграло свою роль. Этот немолодой мужчина заглядывался на старших сестер, особенно на красавицу Лаура. Но она как-то дала ему от ворот поворот, и Фалько оставил ее в покое, тем более у девушки появился жених. Коллет немногим отличалась от сестры, поэтому тоже не оказывала ему благосклонности. Матильда же была слишком ветреной, чтобы всерьез относится к отношениям. Время шло, Фалько не молодел, поэтому когда мне исполнилось шестнадцать, его внимание всецело перешло ко мне. - Что ж, я подумаю над твоим предложением. Плохо скрытое ликование в голосе Бенегера заставило меня подскочить с кровати и вихрем сбежать по лестнице, затормозив лишь на последней ступеньке. - О, папа, Фалько, я не знала, что вы здесь, - в актерском мастерстве мне не было равных. – Не смею вас отвлекать. Я попыталась проскользнуть мимо стола, чтобы сбежать через входную дверь, но была перехвачена крепкой мужской рукой. - Не торопись, пташка, побудь с нами, - обманчиво ласково протянул Фалько, усадив меня на колени. От него ощутимо разило вином, а руки без стеснения блуждали по моему телу, скрытому грубой тканью простого платья. Отец молчал, и я поняла, что помощи от него ждать бесполезно. Нужно было брать собственное спасение в свои руки. - Вы пьяны, господин Фалько, а мне нужно заниматься делами. После этих слов, не дав мужчине даже опомниться, я соскочила с его коленей и метнулась к двери, боясь преследования. К моему счастью, они были слишком пьяны, чтобы попытаться преследовать меня. После смерти третьей жены Бенегер часто пил, иногда в одиночестве. Хозяйство целиком и полностью ложилось на наши хрупкие, женские плечи. Когда об отце прошла слава, что он губит возлюбленных, мать Гильберта испугалась и отказалась выходить за него. Возможно, это лишь усугубило пьянство Бенегера. Что, впрочем, не имело большого веса для нашей семьи, особенно, для меня. Однако долго рассуждать на эту тему я не могла. Мне было необходимо срочно остыть, чтобы не натворить новых глупостей. Преодолев небольшой дворик, я выскочила на дорогу и пошла, куда глаза глядят. Внутри все клокотало от гнева и обиды. Хотелось кричать так, чтобы было слышно даже в горах, на другом материке, в небе. Мне было так больно от осознания того, что я воспринимаюсь самыми близкими мне людьми как какая-то вещь, что хотелось раствориться в воздухе, но никогда не возвращаться домой. Я бежала к морю, ведь только оно могло меня понять. Достигнув теплых пляжей Нератского залива, я упала на песок и разрыдалась.

***

Домой я вернулась ближе к вечеру. Отец снова заснул прямо на столе, но Фалько предусмотрительно покинул наш дом, зная, чем ему грозит встреча с разъяренной Лаурой. В комнате, что я делила с сестрой, горел свет. Матильда сидела спиной к двери и, кажется, вышивала. Ее светлые волосы разметались по слегка сгорбленным плечам, и вновь вызвали у меня легкий укол зависти. Я всегда немного завидовала своим сестрам, ведь они были красивее, удачливее и успешнее меня. Никто бы никогда не посмел сказать Лауре, что она несимпатична, Колетт, что она недостаточно умна, а Матильде, что ей не слишком везет с судьбой. Мне же постоянно говорили, что я бесполезна и самым лучшим исходом для меня будет выйти замуж за какого-нибудь холдера и провести остаток своих дней с ним. Но мне подобный расклад был совершенно неприятен, поэтому я старалась никого не слушать, живя по собственным правилам. - Мика, наконец-то ты вернулась. Мы волновались. В голосе Матильды было столько наигранного беспокойства, что мне стало тошно. Подобное поведение говорило о том, что мои сестры все еще думали, что я все та же наивная девочка, которой была четыре Оборота назад. Вот только это было далеко не так. - Я снова ходила к морю. Спокойствию, с которым мне удалось произнести фразу, могли позавидовать многие. Я заглянула в темно-карие, цвета свежей земли глаза, ища там ответы на кое-какие вопросы. «Она снова была с мужчиной, - ленивая мысль коснулась моего сознания. – Матильде только двадцать два, а она уже побывала в постели у половины Керуна!» Видимо, негодование так прочно отпечаталось на моем лице, что блондинка поправила спавшее с одного плеча рубаху, по которой мне удалось сделать весьма однозначные выводы. - Ты же знаешь, что отец злится, когда мы ходим к морю, - с укором произнесла Матильда, отложив вышивку. - А мне все равно. Я скинула платье, грубая ткань слегка царапнула старые ссадины, вызвав у меня тихое шипение, наполненное болью. Мне не хотелось спорить с сестрой, но внимать голосу разума с каждой минутой становилось все труднее. Я снова медленно, но верно закипала. - Лаура завтра выйдет замуж и станет леди Озерного холда, - тихо сообщила блондинка, благоразумно сменив тему. - Она переедет туда, - скорее как факт, нежели вопрос произнесла я. - Все верно, - согласилась со мной сестра. Дариан предлагал нам всем перебраться на его земли, но отец не пожелал менять место жительства. А значит, мы будем вынуждены остаться здесь… По лицу Матильды определить степень ее недовольства не составляло труда. Жить вдали от общества, в маленьком каменном домике было слишком сложно для человека столь яркого темперамента. Тем более, что в наших краях искать достойного жениха было пустой тратой времени. - Наш отец всегда был человеком недальновидным. Сказав это, я отвернулась к спине, тем самым показывая, что разговор на сегодня окончен. Матильда присоединилась ко мне минут через двадцать, когда убрала вышивку в шкаф и переоделась в ночную рубаху.