Я лучше ослепну (и тело мое пусть онемеет)

Время — забавная штука. Они попали на корабль в 2016 году, но Лен видел 2018 и получает еженедельные новости от Гидеон. Вот как он узнает, что Барри помолвлен, прежде чем это происходит в нужной временной шкале. Он не выкашливает новый цветок. Нет. Он выплевывает новые цветы три дня подряд. На второй день Мик тащил его в медицинский отсек. — Тут воняет пыльцой и блевотиной, Снарт! Какого хуя происходит?! Лен пытается оттолкнуть Мика, когда тот хватает его за воротник футболки, но сил нет. И это бесит. — Отвали от меня нахуй! — рычит он, но тут же снова сгибается в приступе кашля, такого сильного, что глаза слезятся. — Ни за что, — равнодушно отвечает Мик, но его рука мягко помогает Лену подняться. — Не знаю, что ты там подцепил в этом чертовом будущем, но лучше бы это не была чума. Я никуда сейчас не уйду. Лен вынужден прижиматься к Мику гораздо сильнее, чем хотелось бы, но Мик тащит его за собой без всяких усилий. — Как он? — Лен поднимает голову, чтобы посмотреть на Рэя, а потом желудок опять скручивает, и ему приходится закрыть глаза и дышать медленно и неглубоко. В носу что-то застряло. Вот прямо… Он давится и заваливается вперед. — Ух, он и правда дерьмово выглядит! — он слышит хруст и замечает Сару с яблоком в руке. — У него точно не чума? — Лучше б нет, — ворчит Мик, и это уже серьезно. Лен наконец находит в себе силы вырваться из хватки и самостоятельно, то и дело спотыкаясь, добирается до медотсека. Когда дверь не закрывается, пропуская кого-то следом, Лен сжимает зубы от злости. Он осторожно укладывается на кушетку и чувствует, как Мик пристегивает его руки к подлокотникам. — Гидеон? — Да, мистер Рори? — Не скажешь мне, какого хрена с ним творится? Повисает тишина, которая длится, пока Лен не открывает глаза, убеждаясь, что они вдвоем, после чего машет рукой в знак согласия. — Похоже, у мистера Снарта побочные эффекты от количества цветов, которые в настоящее время растут внутри него. — Синий свет сканирует его тело, пока Гидеон продолжает объяснять. — Цветы, которые, кажется… изменились и распространились обширнее. Игла вонзается в запястье, обезболивающее действует довольно быстро, и Лен впервые за долгое время наконец может нормально вздохнуть. Конечно, он все равно кашляет, но не так сильно, как обычно. — Она сказала «цветы»? — Лен открывает глаза ровно настолько, чтобы увидеть рентгеновский снимок, и, конечно же, цветы уже другие. Длинные стебли вереска исчезли, вместо них появились большие и круглые цветы. Те самые, которыми его недавно рвало. Лен откашливается, закрывает глаза и откидывает голову на кушетку. — Какого хрена в твоих гребаных легких растут цветы? — голос Мика становится грубее и ближе, он вроде наклоняется над кушеткой. — Была одна история, которую рассказывала мне мама, — тихо говорит Лен, не желая волновать цветы. Он чувствует, как крошечный стебелек упирается в стенку легкого, и дыхание перехватывает от боли. — Жил-был на ферме мальчик, который влюбился в принцессу. Конечно, она была самой красивой во всей стране... — Да что это за херня такая! — Она любила цветы, — продолжает Лен, будто Мик ничего не говорил вовсе, и пытается вспомнить, как звучал голос матери, когда она рассказывала ему эту историю. — Она так их любила, что попросила отца разбить сад. Он нанял нескольких фермеров, чтобы ухаживать за ним. Этот мальчик был одним из них, и каждый день он видел, как принцесса гуляет по саду. Он старался отводить взгляд, чтобы не смотреть на нее. Конечно, она не видела его. Это причиняло ему боль, особенно болело в груди. И с каждым днем боль становилась все мучительнее. Лен делает паузу, выплевывая на ладонь очередной лепесток. Ну, вот и драматическая заминка. Он подносит лепесток свету и смотрит на него. Мик делает то же самое. — Он начал кашлять цветами, теми самыми, за которыми ухаживал. Становилось все хуже и хуже, пока он не смог продолжать работать. Он остался дома, не способный двигаться и дышать. Цветы убивали его. Он опускает руку и роняет лепесток на пол, продолжая смотреть в потолок. — Но оказалось, что принцесса заметила его, и когда он перестал приходить в сад, она забеспокоилась. Она скучала по нему. Она ведь влюбилась в него, понимаешь? — Лен чувствует, что улыбается, дойдя до своей любимой части сказки. Он все еще слышит голос матери. «Ты слушаешь, детка?», — говорила она, чтобы увидеть, как он улыбается. — И вот она пришла навестить его и увидела, что он медленно умирает в своей постели. Она начала плакать, умоляла его не уходить, потому что слишком сильно любила его. Она любила его больше всех цветов на свете. — В этот момент мама всегда разводила руки в стороны, и это заставляло Лена смеяться и понимать, что у истории будет счастливый конец. — И он снова вздохнул. Он выкашлял последний цветок, пока принцесса держала его за руку. Потом она поцеловала его, и он наконец снова смог дышать. Лен поворачивает голову, чтобы посмотреть на Мика, ожидая увидеть… что угодно, но уж никак не серьезное выражение его лица. — Так ты живешь в маминой сказке? — Лен медленно кивает. — И кто это? Лен фыркает от смеха, выплевывает еще один лепесток и пытается отдышаться. — А ты как думаешь? — А, черт возьми, Снарт! — Лен с отвращением отбрасывает лепесток. — Ну, не так уж трудно заставить чудо-мальчика сказать, что он влюблен в тебя. У него же такое доброе сердце. Лен садится, свесив ноги с кушетки, и смотрит на лепестки на полу. — Вот, в чем разница между реальной жизнью и сказками, Мик. Жизнь никогда не бывает простой. И любовь бывает не взаимной. Лен перестает блевать цветами, но почти ничего не ест. Он все время сыт, потому что желудок и легкие полны цветов. Он почти не ходит на миссии, только на те, которые не слишком опасны.

***

Однажды Лен возвращается с разведывательной миссии, когда чувствует, как волосы на затылке встают дыбом. Отлично. Он чувствует, как губы кривятся в хмурой усмешке, злость захлестывает его до того, как он оборачивается. Лен выхватывает криопушку еще до того, как успевает сдвинуться с места. Сначала он не верит в то, что видит перед собой Барри. Лен раздраженный, взволнованный и отвратительно ревнивый. — У тебя есть… определенные навыки, — неохотно говорит Барри. — Отличная идея. Когда мы пытались сдружиться в прошлый раз, все кончилось плохо. Для тебя. — Он смотрит Барри прямо в глаза, и спрашивает то, что действительно хочет знать. — С чего ты доверяешь мне? Барри первым отворачивается. — Выкладывай, или я захожу на корабль и делаю вид, что этого разговора никогда не было. Барри встречает его взгляд, лицо серьезное и решительно. — Айрис, — тихо говорит Барри. — Ой, девушка, — говорит Лен, закатывая глаза, захлебываясь паникой, цветы внутри начинают слабо шевелиться. — Невеста, — парирует Барри с гордостью, от которой Лена тошнит, и у него в животе все выворачивается наизнанку, потому что цветы распускаются. — Мазл тов. — Он выдавливает фальшивую улыбку, сглатывая приступ кашля. — И что с ней? — он перестает скалиться и свирепо смотрит на Барри. — Если ты не поможешь, она умрет. О. Это очень весомо. — Истинная любовь. Это твой аргумент? Нельзя не заметить иронию судьбы. Барри выглядит побежденным, нелепо разводит руки и позволяет им плетьми повиснуть вдоль тела.  — Другого у меня нет. Лен подавляет желание закатить глаза и вместо этого дергает плечами. Вот черт. — И, полагаю, спасение твоей девушки требует чего-то незаконного? — будь проклята его сентиментальность. Лен подходит ближе и чувствует запах озона, исходящий от Барри. Это ужасная идея. — Нам нужно проникнуть в Аргус и украсть энергоэлемент пришельцев. — Флэш… — Лен не может удержаться от того, чтобы непристойно протянуть его прозвище, а в животе все начинает пылать. — Вор… — продолжает он, размышляя. Поправляя перчатку, он вынужден отвести взгляд. Чтобы не смотреть на Барри. — Мои правила. Барри кивает. — Твои правила. Это ужасная идея. Самая отвратительная, которая у Лена когда-либо была.