Я лучше ослепну (и тело мое пусть онемеет)

Первое, что делает Лен, разобравшись со своей койкой на Волнолете — идет плутать по коридорам, пока не находит медицинский отсек. Он оглядывает комнату, стерильно белые стены вызывают приступ нервозности. — Я могу вам помочь, мистер Снарт? — услышав голос, Лен рефлекторно останавливается, чтобы не вздрогнуть от неожиданности. Да, к этому надо привыкнуть. Он разглядывает оборудование, берет что-то, похожее то ли на ручку, то ли на скальпель. — Вообще-то, мне нужна твоя помощь. — Он подавляет желание посмотреть на потолок, откуда доносится голос. — Есть тут возможность сделать… что-то вроде сканирования всего тела? Возникает короткая пауза. — Да, конечно. Присядьте здесь. — Лен послушно опускается на кушетку. — Может, вы хотите, чтобы я обнаружила нечто конкретное? — Просто… ты поймешь, когда увидишь. — Лен бросает тревожный взгляд на дверь. — Не беспокойтесь, мистер Снарт. Двери заперты. Лен чуть-чуть расслабляется, откидывает голову на спинку и пальцами постукивает по подлокотникам. С потолка спускается синий свет, сканирующий его тело, Лен старается не шевелиться как можно дольше. Почти на целую минуту воцаряется тишина, и будь Лен человеком, который легко волнуется, то с ума бы уже сошел. — Думаю, мне следует позвать капитана. Лен резко садится. — В этом нет необходимости, Гидеон. Просто скажи, что это такое. — Еще одна долгая пауза, не будь Гидеон искусственным интеллектом, Лен было решил, что она старается подобрать правильные слова. — Похоже, в вашей грудной клетке поселилась некая разновидность флоры, мистер Снарт. И, что еще более тревожно, именно в ваших легких. Так вот, чем объясняется эта странная тяжесть. Видимо, их больше, чем тех, что Лен выкашливал в течение дня. — Не могла бы ты… — он сглатывает, стараясь дышать ровно. — Показать мне. На стене позади него включается экран, Лен медленно подходит к нему. Бросив взгляд на черно-белый рентгеновский снимок, он тут же жалеет о своей просьбе. Это было бы почти прекрасно — вереск, то, как он причудливо извивается в его легких, если бы Лен не чувствовал, как стебли вжимаются в стенки легких, он даже мог физически ощутить сами бутоны. Цветы были бы прекрасны, если бы Лен не знал, что они его убивают. — Это все, Гидеон, спасибо. — Двери медицинского отсека открываются без всяких просьб, Лен едва успевает добраться до своей каюты, как задыхается от кашля, паникует, из-за чего все только хуже, цветы рвутся наружу еще больше, чем обычно… Он вытаскивает стебель из горла, давясь, и обессилено бросает его в мусорный бак. Спасибо Гидеон за мусоросжигатель. В его наличии есть что-то терапевтическое.

***

— У вас с Флэшем самые странные отношения, которые я когда-либо видела. Лен медленно поднимает глаза от книги, на самом деле не собираясь начинать подобный разговор с почти незнакомым человеком. Они пробыли на корабле всего неделю, хотя и через многое прошли. Но это не значит, что Лен хочет обсуждать это с бывшей наемной убийцей. Зажав страницу пальцем, он прикрывает книгу и кладет на вытянутые ноги, после чего жестом предлагает Саре сесть. — Да, конечно, давай поговорим на эту странную тему. Сара ухмыляется и грациозно садится на пол. — Сейчас? Ну ладно. — Она трет нос большим пальцем, и на ее лице появляется странная улыбка, почти растерянная. — До отъезда мы, кое-кто из нас, связывались с командой Флэша, чтобы сообщить, что мы будем… «доступны», так скажем. — Кольца Сары блестят, когда она пальцами изображает кавычки. Лена восхищает то, насколько мощные у нее руки. Эмоционально холодная Сара с убийственным правым хуком. Она в его вкусе. — Это весьма мило с твоей стороны. — Я не настолько близка с ними, это из-за Стрелы. — Сара никак не комментирует его шпильку. — Но я знаю, что Рэй им звонил, Джексон тоже. Ну, ты в курсе. После того как профессор похитил его и притащил на корабль. Лен криво улыбается. Герои. Им всем нравится думать, что они лучше преступников. — Так что представь мое удивление, когда я узнала, что звонят мне. И сам Флэш! — Лен держит лицо, не показывает шока, только чувствует, как дергается бровь. Сара ухмыляется, и он закатывает глаза. — Зачем ты мне это рассказываешь? Побыстрее к сути. — И первые его слова — «это правда?». Нет, он даже не поздоровался! — Сара фыркает, ерзает, усаживаясь поудобнее, и слабо стонет, потому что ноги затекли. — Да, к сожалению, спидстеры не славятся терпением. Особенно Барри. Лен задумчиво крутит кольцо на пальце и улыбается. — Я спросила, о чем он, и он ответил. Ну, спросил, здесь ли ты и Рори. Лен недоуменно вздрагивает, палец выскальзывает из книги, но к черту, вряд ли он в ближайшее время будет читать. — Очаровательно, правда? — на этот раз Лен не может сдержать сдавленного стона. —Поразительно, мой враг переживает, потому что я нахожусь на корабле со своими союзниками. — Он сует книгу подмышку и встает, собираясь уйти от Сары как можно быстрее. — Он попросил меня присмотреть за тобой. Чтобы убедиться, что все в порядке. Лен замирает. Что-то больно впивается ему в грудь. Дальнейших слов Сары он попросту не слышит. Он уходит, переставляя ноги все быстрее, почти срываясь на бег, поскольку боль в груди нарастает. Но в итоге Лену приходиться остановиться и прислониться к стене, пока головокружение не пройдет. Подумав, что стало лучше, Лен пытается вздохнуть, но начинает кашлять. Пробравшись по последнему коридору, он вваливается в каюту, падает на колени и давится от спазмов, пока не чувствует во рту лепестки. Он за стебель вытаскивает цветок, и тот раскрывается, будто расцветает. Лен с отвращением швыряет его в сторону мусорного бака. Цветок прекрасный, кипенно-белый, и Лену даже разглядывать его не нужно, он и так знает. Это был любимый цветок его матери.