murder husbands

Пришлось неким особым способом заставить Томаса ускориться так, чтобы они успели добраться до перевалочного пункта за час-полтора. Торд только хихикнул, когда покрасневший Риджуэлл сполз с мотоцикла и в молчаливом возмущении направился к дверям. В ближайшем отеле, – в ста километрах от тюрьмы, – который Том снял на очередное вымышленное имя, они смогли передохнуть. Совсем немного и только для того, чтобы Том смог сбрить всё, что было сейчас на голове. Так приятно было стоять в ванной комнате и электрической бритвой убирать эти чёртовы бакенбарды и ужасные усы. Он с удовольствием оглядел своё отражение – словно помолодел на несколько лет: так старо выглядел с длинными волосами, усами и такой огромной бородой. Из единственной комнаты, кроме ванной, послышался смешок Торда, что сейчас переодевался в одежду, в коей не будет приметен. Наверняка новостей ещё не объявили, всё-таки слишком мало времени прошло, да и вряд ли власти захотят афишировать очень громко, что у них из-под носа сбежал опасный преступник. Этим Том и Торд пользовались на всю катушку. Риджуэлл вышел из ванной посвежевшим с лёгкой улыбкой и полотенцем на плечах. На диване лежал Ларссон, что-то весело напевая при чтении какой-то газеты и раскачивая ногами. — Иди сюда, обрабатывать буду, – вздохнул Томас, заметив, как Ларссон почесывает шею в очередной раз. Пару часов назад они приехали сюда и он до сих пор ничего не сказал про следы от ошейника, однако Риджуэлл хорошо видел несошедшие покраснения. Похоже на небольшой ожог, впрочем, скорее всего, так и есть. Эту последнюю неделю Торд часто бился током из-за стычек, а ещё просто нервничал много. Том подсел ближе, притянув к себе мазь от ожогов, и наклонился к Ларссону, который, как кот, потянулся к его рукам головой. — Передо мной сидит другой человек, – мурлыкнул Торд, пребывающий в отличном настроении ещё с того момента, как они сели на мотоцикл ещё в Халдене. Он с удовольствием подставил шею под холодные прикосновения и едва не помурлыкивал, когда Том растирал лекарство по его коже. — Абсолютно уверен, что за полгода я изменился, так что ты прав, – хмыкнул Том, теперь дожидаясь, пока средство впитается. Ему передавалось настроение Ларссона, пускай и была подозрительность по одношению к работникам отеля, которые никак не отреагировали на их приезд. Мало ли, вот они спокойно пьют чай, а затем в комнату врываются ФБР и загребают в тонированные машины – и всё, финита ля комедия. Нужно поскорее убраться отсюда, это уж точно. Но у Тома так поднимается настроение, когда Торд так ластится к его рукам.. что не может не расслабиться хотя бы отчасти, наклоняясь, чтобы легонько чмокнуть его губы. Теперь Том взял в руки перекись и пластыри – тот порез, что он оставил при снятии трекера, оказался серьёзнее, чем они оба предполагали. Умиротворяющую тишину прервал Торд, хитро приоткрыв один глаз. — Помнишь, о чём мы говорили до всего этого? В тот день, когда меня повязали. Том нахмурился, напрягая память и, кажется, вспомнил нужное, залившись лёгким румянцем. Столько всего произошло, что он совершенно забыл о том предложении. Пришлось сильно покопаться в памяти, чтобы выудить нужное. — О том, что мы должны сделать парные татуировки. — Когда сделаем? – ехидно подмигнул этот придурок и поднялся на локте ближе к лицу Тома. Момент, когда он почти перебрался на риджуэлловские колени, они оба упустили. — Когда вернёмся в Англию, – Том так смутился, что поджал губы, нахмурившись сильнее, и растрепал челку Торду до такой степени, чтобы он не видел красные щёки Тома. — У меня там знакомый мастер есть. Торд отпрянул, чтобы убрать волосы с лица, а Том в этот момент зевнул. Почти бессонная ночь сказывается, нужно будет поспать. Остаётся надеяться, что их не засекут до самого самолёта, а там уж они разберутся. Воспользовавшись зевком Тома, Ларссон повалил его на диван и устроился на животе. — Если так, то и для этого нужен план. Наверняка Норвегия объявит нас в международный розыск, так что в Англии будем известны, – он задумчиво провёл пальцем по груди Тома. Удобно, что он не успел одеться полностью и Торд мог лапать его без всяких препятствий. — Не о такой популярности я мечтал в средней школе, – пробурчал Том, устало закрывая лицо ладонями. Боже, ещё и с этим возиться. Ну хоть вернуться он сможет на какое-то время – изменённая внешность должна повлиять. Пускай, есть камеры с распознаванием лиц, он точно выглядел с более узкими скулами из-за длинных волос. Торд был прав насчёт другого человека, всё же Том постарался над изменением своего имиджа и всё такое, чтобы не быть узнанным. — А о какой? – Торд с интересом положил руки на его груди, оперевшись так, что заглянул в чёрные глаза внизу. — Как-нибудь расскажу, как домой вернёмся, – усмехнулся Том, в ответ накрывая его ладони своими и притягивая ближе для поцелуя. Ларссон сразу расслабился, поддавшись, и совершенно не был против тому, что Риджуэлл опрокинул его вниз, прижав к дивану спиной. — У меня до сих пор болят поясница и задница с прошлого раза, – закинув ногу тому на локоть, игриво произнес Торд, с ухмылкой глядя в глаза. — Думаешь, меня это остановит? – отзеркалив ухмылку, Том наклонился к нему, придерживая за ногу, и продолжил глубоко целовать. *** — Ну ты и ублюдок, – прорычал смущённый Ларссон, выходя из душа весь в отметинах и с ещё больше разболевшейся нижней частью тела. Они, конечно, оба любят по-грубее, но последствия почему-то принимает только Торд. — Ну да, я, – довольно промурчал полностью одетый Том, готовый отправляться в путь. Сейчас он лениво листал журнал о механике на бортике дивана. — Никогда больше не ставь мне засосы, понял? – пробурчал Ларссон и пошел одеваться. Им ещё долго быть в пути, как он помнил, потому нужно поскорее отправляться. И, может быть, совсем немного, он хотел вернуться в Англию поскорее, а не из-за того, что их преследуют власти. Возможно, в нём просто приятно отозвалось это непринужденное «вернёмся домой». После того, как полгода был один, думая, что больше не осталось человека, который прикоснётся без ужасных намерений, было слишком приятно осознавать, что его даже могут позвать «домой». За все эти годы Англия всё-таки стала для него домом, так что это было правдой почти полностью. Адаптация прошла быстро, потому он смог найти друзей и прижиться. И снова дорога. На этот раз ехать пришлось гораздо меньше, всего-то до парома, а там на другой берег и всё, Англия. Пока оформлял все согласия на поездку, Том сильно нервничал. Сейчас он был по большей части главным лицом, а Торд скрывал свое за маской и очками с капюшоном. Делали они это очень рано утром. Чертовски. Паром, как оказалось так рано не ходил, а значит придётся ещё подождать. Это, блять, чертовски выматывало. Потратили время только на то, чтобы заехать в пригородный супермаркет и купить чего-нибудь съестного. Позднее днём, когда они уже смогли добраться до аэропорта с парома — блядская морская болезнь, которая так некстати проявилась у Ларссона, – а оба выглядели не лучше, чем студенты в зимнюю сессию, пришлось сделать новую остановку. Хотел бы Торд сказать, что он просто пожалел Тома и позволил ему отдохнуть после такого долгого вождения, но на самом деле пожалел больше себя. Карта была в его руках и роль штурмана справедливо легла на его плечи, потому орать сквозь ветер огромной скорости стоило ему горла. Вместе с Томом он не спал и всегда следил за дорогой, чтобы они оба попали туда, куда надо в то время, когда должны. Возможно, если бы они ехали по-отдельности, то каждый забрёл в такую далёкую степь Норвегии, что не нашли бы даже тела. Плевать было на то, сколько стоит номер в отеле при аэропорту, они просто завалились на кровать и уснули. Единственное, о чём пожалел Торд, проснувшись поздно вечером, так это о том, что не заработал в тюрьме больше. Сейчас они, в целом, ехали на средствах Тома, хоть он и вкладывался. За то время, что он проработал в Норвегии, зарплата смотрителей повысилась, так что жить было на что. Покупка билетов была совместной, затем подъём к самолёту в одиннадцать вечера и, блять, самое долгое прощание в жизни Тогда с неодушевленным предметом. Он стоял рядом с Томом, который обнимал арендованную Ямаху, что смогла их довезти аж досюда и сопровождала на пароме, но дальше их пути расходились. Том чуть не слёзно просил простить и говорил, что никогда не забудет и точно купит в Англии точно такую же, как она. Только после пинка под зад от Торда буквально, он соизволил подняться на ноги и шагать по направлению к их залу ожидания, где придётся пройти кучу формальностей. Сотрудники аэропорта были уже довольно сонными и это играло на руку, потому только Торд замаскировался так, что его нельзя было узнать. Поддельные паспорта, документы.. Том устало развалился на кресле самолёта, наконец расслабляясь. Их не узнали, не повязали и не собираются обыскивать самолёт на наличие оружия. Успех. Наконец-то можно расслабиться – Англия совсем рядом. Но возможность поспать хотя бы пару часов упускать не хотелось даже из-за радостного предвкушения. Весь перелёт они проспали, а после.. Риджуэлл и сам не заметил, как оказался в своей съёмной квартире на окраине города, той самой, где он выхаживал пострадавшего Торда. Чёрт возьми, это было настолько давно, что хочется схватиться за голову и завыть. Как же быстро всё катится в бездну. Кажется, что сейчас всё идёт как нельзя лучше, но накатывает странное предчувствие катастрофы. Может, Том слишком мнительный. Поэтому он разворачивается и с решительным выражением лица садится за стол на кухне рядом с Тордом и ставит на поверхность две горячие кружки чая. — Нам нужен план. Торд закатил глаза, подвигая свою ближе. — Я уже устал от планов. Может, сделаем перерыв и побудем тут? Совсем немного, а? Я устал вечно о чём-то важном думать, – Торд жалобно глянул на Тома, порываясь положить голову ему на плечо, но отбросил это желание и положил голову на стол. Вся эта дорога чертовски вымотала, так что ему просто нужно было пару суток перезагрузиться и осознать, что они уже в Англии. Уже дома. Теперь спешить особо некуда, потому они справедливо решили, что можно пока осесть здесь. На время. Рано или поздно Англия тоже начнёт разыскивать Торда Ларссона и Питера Ганске, чёрт бы его побрал, хитрого мудака. На самом деле, им уже поздно о чём-то волноваться, так как все страны, в конце концов, будут его искать и разве что какая-нибудь Австралия останется в стороне. Не то, чтобы он был так важен или опасен, но если Норвегия(!), вероятно, одна из самых жизнеспособных стран с низким уровнем преступности, объявит, что сбежал куда-то в другую страну опасный преступник, то другие страны насторожатся. В лучшем случае, для Тома и Торда, конечно, будет, если остальные сочтут правительство Норвегии слишком мнительными или что они раздувают из мухи слона. И тогда Норвегия достанет документы, где указаны преступления Торда.. ладно, лучших случаев не произойдёт ни при каком исходе. Том вздохнул. Всё реально летит в бездну. — Ты можешь остаться здесь на время. Для прикрытия. А я буду возвращаться. Эдд думает, что я до сих пор на похоронах отца. Мне нужно постепенно проявляться, а ты появишься как-нибудь позже. — Интересно, где похоронили моих.. – вычленив только что-то для себя, едва слышно вздохнул Торд, так и не подняв голову. Сейчас он внезапно пожалел, что они резко сорвались сюда, а не заехали по пути на кладбище.. хотя, кому он лжёт. Не знает, где они могли бы быть похоронены, были ли вообще или сгнили в той проклятой заброшенной школе. Он лишь надеется, что полицейские сжалились над трупами и не выбросили их, как мусор. — Торд. — Хм? – Торд не поднял голову, но повернул её в сторону голоса. Том выглядел посерьёзневшим и это сразу не понравилось норвежцу. — Ты выпил таблетки? — А мне что-то за это будет? – Ларссон уткнулся в поверхность стола вновь. Он не очень любил настолько горячий чай, так что пришлось ждать. — Торд. — Да выпил я, выпил, – раздражённо вздохнул Торд. Его неимоверно бесила сама ситуация, в который Томас, мать его, Риджуэлл заставляет пить антидепрессанты. Дикость какая-то. Ещё и беспокоится о том, сколько ещё должен их пить Торд и сколько стоят в случае, если придётся покупать. Том вообще слишком много о нём беспокоится. В какой-то мере Ларссон разделяет эту его черту, но только в экстренных случаях. Например, как та, в которую попал через несколько часов. — Просто.. будь осторожен, ладно? – Торд опёрся плечом о косяк входной двери и закусил изнутри губу. Хотелось вместо Тома пройтись по тем улочкам, или вместе с Томом, и, боже, как он соскучился по этим местам. Но нельзя и он это понимает, завистливо сопя. — А ты поменьше высовывайся из окон, – разворошив его рожки, что Торд возмущённо шикнул, он усмехнулся. — Как вернусь, куплю продуктов. Не скучай. И он пошел вниз, оборачиваясь для того, чтобы послать ему воздушный поцелуй. — Сигарет купи, придурок! – вдогонку ему крикнул Ларссон, с вялой улыбкой заходя обратно в квартиру. Что бы там ни думал Том, здесь до чёртиков скучно. *** — Том! – Эдд со слезами на глазах обнял оторопевшего Риджуэлла, что застыл на пороге. Он ожидал тёплого приема, но с самого начала? — Боже, как давно мы с тобой не виделись! А ты стал выше, – Гоулд внимательно оглядел его сверху до низу, пропуская в квартиру. — Да, извини, что последнее время писал меньше. Готовился к поездке, – Том неловко вздохнул, стягивая с себя лёгкую ветровку. Лето пришло и сюда, потому он не боялся одеться в одну только рубашку и что-то сверху. Гоулд быстро навёл им обоим чай и пригласил в гостиную, куда поставил издающие пар кружки. Риджуэлл присел на родной диван, оглядывая комнату. Ничего не изменилось, но словно что-то неуловимо пропало. Что-то выцвело, где-то посерело, и вся эта комната стала менее уютной. Чёрт, Том совсем не думал о чувствах Эдда, так срываясь к ебанутому норвежцу надолго. — Ну и как ты? – взяв в руки чай, устало улыбнулся ему Эдд. И он тоже выглядел не так хорошо, как раньше. Том обязательно выяснит что произошло за время, пока его не было. Гоулд, конечно, делился последними новостями с ним в переписке, но всё было достаточно поверхностно. — Ну, в целом.. нормально? – Том пожал плечами и растерянно отвёл взгляд. Вау, он совершенно отвык от стиля общения Эдда. С Тордом как-то на одном языке сарказма можно спокойно говорить и касаться друг друга, а вот Эдд заставляет больше выражать чувства словами через рот. — Мэтт недавно заходил. Я позвоню ему, расскажу, что ты вернулся? Он тоже соскучился, – Том и слова не успел вставить, как тараторящий друг набрал другому и радостно сообщил, что Том приехал. Смотря на него, Риджуэлл неожиданно вспомнил, что точно так же бросил и учёбу.. черт, его же наверняка отчислили. Нужно будет сходить и отметиться, разузнать.. не то, чтобы он не предупреждал деканат о своем отбытии, но они-то знали, что у Тома в досье родители давно значатся умершими. Отмазка о похоронах будет совсем нелепой и нелогичной. Том решил отложить эти мысли на потом и не париться. Всё равно пока всю голову будут занимать обалдевшие от счастья друзья, которые мгновенно приняли решение отметить его возвращение и помянуть отца Тома, на мифические похороны которого Риджуэлл и ездил. Почему-то не было вопросов какого чёрта, собственно, он был там так долго, и Тома вполне это устраивало. Возможно, он потерял бдительность из-за того, что наконец встретился с близкими людьми. Эдд почему-то держался немного на расстоянии, вечно проверяя что-то в телефоне, в то время, как Мэтт стал более беспечным. Том постепенно привыкал к их обществу заново, общаясь как обычно, – или так, как он запомнил, надо общаться, – и переставал быть тем самым довольно закрытым смотрителем, который в трудный момент мог подставить плечо. Он становился.. просто Томом. Обычным Томом, который любит выпить в компании друзей поздно вечером и который любит пиццу с пепперони. Ставший привычным официальный стиль уходил из его гардероба и заменялся футболками, толстовками и джинсами. Чтобы не вызывать подозрений, он переехал обратно в свою квартиру, которая казалась сейчас такой далёкой и чужой. Если в первое время он навещал Торда часто, почти каждый день, то привыкнув снова к старой жизни, делал это всё реже. И, может, в этом была его ошибка. В какой-то момент они с Мэттом гуляли по парку и зашли в магазин, чтобы купить чего-нибудь холодного в жаркую погоду. И всё было в порядке, они как обычно шутили или Мэтт просто раздражал Тома то своими знаниями, перескакивающими с темы на тему, то тем, как достает зеркало и проверяет как сидят очки на переносице. В общем, Мэтт был Мэттом и раздражал. Подойдя к автомату с газировками, Том зевнул. Последнее время было пасмурно и ужасно душно, отчего хотелось не то раздеться до гола, не то надеть что-то открытое и лечь под вентилятор. Мэтт щебетал о чём-то рядом, отчего Риджуэлл в очередной раз закатил глаза. И взгляд совершенно случайно зацепился за знакомые до ускоренного стука сердца пряди, торчащие из-под накинутого капюшона. — А ты что здесь делаешь?! – невольно вскрикнул Томас, и Торд вздрогнул от его возгласа. Удивление обоих было неподдельным, так что Мэтт замолчал, открыв рот, как рыба. Он ведь видел Торда в новостях.. — Продукты покупаю, – Торд закатил раздражённо глаза, натянув капюшон больше. Лишнее внимание было бы некстати. — Я спросил, какого чёрта ты здесь, – прошипел более зло Том, подойдя ближе. Сейчас прокрался небольшой стыд за тот вскрик, который заставил несколько человек обернуться в их сторону. Сейчас-то он вел себя тише, но отчего-то разозлился ещё больше. — А я сказал, что продукты покупаю. Мне скучно, – не намекая на что-то конкретное, ответно прошипел Ларссон и отвёл глаза. Кроме некоторых сухих завтраков и обедов в его корзинке были и какие-то журналы, а в другой руке пакет с книгами. Готовить Торд не умел, так что в его слова верилось с трудом, а вот насчёт скуки Том вполне поверил. И всё больше выходил из себя. Какого черта Торд вообще вышел на улицу? Он же в любой момент может засветиться на камерах, что точно накроет и его, и Тома. Риджуэлл, гневно сжав губы, схватил его за руку, что потянулась к минералке около них. — Да что тебе, блять, нужно?! – Ларссон зашипел уже грознее, сжав руку в кулак. Во взгляде проскочила секундная боль, но Том не обратил внимания. Забыл, что на том месте, где он схватил, была ещё не до конца зажившая рана, которую он же и нанёс. По правде говоря, он и сам не понимал почему так разозлился, потому что отчасти это была и его вина. Из-за того, что перестал заходить часто, продукты кончались и не пополнялись. Готовил только Том, и нужно благодарить бога, что он оставлял денег Ларссону, иначе бы совсем заморил. Может, Торд бы попросту сбежал куда-нибудь, тем более, что в той квартире, как Том вспомнил, совершенно нечего делать. Ладно, возможно, всё это было виной Тома. Но злость от того, что Ларссон без предупреждения вышел, оставалась и так просто уходить намерена не была, пускай поутихла после пронёсшихся размышлений. — Том, может, дашь ему договорить.. – тихо подал голос Мэтт, положив руку на плечо Тома. Он уж точно не понимал, что происходит, и волновался от того происходящего. — Не дам я ему договорить, блять, ему же нечего сказать, – сжимая всё сильнее, холодно процедил Томас. В какой-то степени его злость теперь была наигранной, чтобы подозрения Мэтта насчёт того, что они могли встречаться раньше, испарились и Том просто злится на Торда за то, что пропал, и потом тюрьма и всё такое.. — А может, пошёл ты нахуй?! – Ларссон выдернул из его хватки руку и только сейчас Том заметил, что пальцы испачкались в чем-то красном. Вот черт, он перестарался. Ларссона трясло от ярости и в глазах блестели неожиданные кристаллики. Не сказав больше ни слова, он забрал свою корзину с покупками и быстрым шагом исчез из поля зрения. Том перевёл взгляд на свою руку. Чёрт. Чёрт возьми. Он же не испортил всё? — Идём к Эдду, – потерявшим все краски голосом утвердительно сказал Мэтт, сжав немного на его плече ладонь, и отпустил. Том растерянно кивнул. В голове до сих пор стояло выражение лица Ларссона перед уходом. Вот чёрт, как теперь Том ему объяснит.. ладно, сейчас вина отчётливо уколола изнутри. И решения ситуации совсем не было, он просто не мог понять как.. ладно, ладно, возможно, ему просто нужно подумать денёк, и после прийти к Ларссону в квартиру и всё выяснить. — Мы встретили Торда, – бесцветным голосом сообщил Мэтт, как только перешёл порог гоулдовской квартиры. Эдд, как выскочил к ним в сени, так и застыл с распахнутыми глазами. — Ну, да, мы встретили его в магазине, я наорал и прогнал, но.. – Том отчего-то начал оправдываться, а Мэтт перевёл на него взгляд и нахмуренно поджал губы. — Он плакал. — Ты довёл Торда до слёз? Каким, блять, образом ты довёл Торда, мать его, Ларссона до слёз?! – а Том оторопел от такой реакции. Он вовсе не заметил, чтобы Торд плакал.. о, чёрт, в самый последний момент. Какой же Том идиот. Да и какого чёрта Эдд так за него беспокоится: разве в Англии не показывали новости про чокнутого норвежца? И он снова оправдывается. Напоминать о том, что Торд, вообще-то, серийный убийца, не хотелось, так что он смиренно вздохнул и склонил голову. В своих глазах он тоже проебался, все нотации будут справедливыми. Но Эдд только вздохнул и обнял его за плечи, пропуская в квартиру. Порой Том просто любил его. И Том пообещал себе, что завтра сможет подойти к своей съёмной квартире, где жил Ларссон, и извиниться. Нужно было ещё напомнить себе, что он любит часто себе пиздеть. Вот и сейчас, лёжа на кровати в холодной квартире с водкой в руке он втыкал в потолок и пытался подобрать слова, которые будет говорить. Отчасти он вообще не хотел говорить, только действовать, но это маловероятно, что всё изменило бы. Подождав ещё немного, он-таки смог собраться с мыслями и сделать всё правильно. Вероятно, не посещать рогатого норвежца в ярости было ещё худшей ошибкой, чем была совершена раньше. Тем же вечером, постаравшись протрезветь полностью, – или отчасти, чтобы голова была более-менее твёрдой, а тело мутило, – он притащился к квартире на четвёртом этаже. Со второго раза попал в замочную скважину. Тишина в квартире сразу насторожила, но из-за скуки здесь Торд обычно либо читал, либо спал, потому было тихо всегда, а Том никак не мог к этому привыкнуть. Видать, на него тоже приятно повлияла тюрьма. Риджуэлл аккуратно прошлёпал босыми ногами на кухню, где часто зависал Торд, однако в данный момент хотелось хлебнуть холодной воды для храбрости. Из гостиной не донеслось ни звука. Может, Торд правда спит? — Что за хуйню, кстати, ты нёс тогда, с Мэттом? – холодно поинтересовался Торд, как только Томас неловко просунул голову в гостиную. Здесь же Торд спал, а рядом обнаружились остатки бич-пакетов. Том принял решение снова начать готовить ему, а то совсем загнётся. — Ты прости.. я не знаю, что на меня нашло, – Том потёр шею и присел рядом с ним на диван. Торд перевёл на него взгляд и заставил этим продолжить. — Я просто, знаешь, вышел из себя, когда понял, что ты можешь так попасться полиции и вообще.. это было довольно безответственно с твоей стороны, – Том всё же нахмурился и кинул на него взгляд, а Торд только пожал плечами. — В общем, ты извини меня. Это немного было из-за того, что Мэтт рядом, для прикрытия и всё такое.. но всё равно извини. — Ладно, поебать уже, я выпустил пар, – вновь пожал плечами Торд, продолжая читать вверх ногами купленную недавно книгу. Настроение, наоборот, было замечательным, только Томас со своими извинениями его подпортил. Том насторожился его словам, но ничего не сказал. Мало ли, как Торд мог выпустить пар в его отсутствие.. Он аккуратно придвинул ладонь к ладони Торда на диване и осторожно сплёл их пальцы. Ларссон никак не отреагировал, но и против не был, продолжая читать, потому Том сжал его пальцы и устроился рядом. Вздохнул на небрежно перебинтованное запястье, кое опять разодрал. Отметил, что обработает позже сам. Тихо, чтобы не мешать читать, рассматривал светлые шрамы на его руках, а после и вовсе заснул. — Я просто хотел видеть, как ты извиняешься, вспыльчивая сучка, – послышалось сквозь дрёму ехидное и с явно прослеживающейся ухмылкой в голосе. Том предпочёл списать это на сонный бред. — Это не сработает. — Да сработает, всё нормально будет, – уверял Томас, дезинфицируя новые порезы Торда, которые тот мужественно получил во время попытки нарезать салатик. Всё чаще Тому приходилось это делать, так как места с ушибами и порезами были вне доступности умений Торда. Выворачиваться наизнанку, чтобы обработать спину, он до сих пор не научился, жалкий мудак. — Почему они должны верить мне? – наклонившись чуть вперёд, неслышно вздохнул Ларссон и растерянно нахмурил брови. — Они поверят мне, идиот, – вздохнул Том и мельком глянул на замолкнувшего норвежца. Тот недовольно отвернулся и поджал губы, по-детски хмуря брови. Ревнует, наверное. Том вздохнул и отпустил его ладонь. План был безумным даже по их меркам, но другого не было, потому нужно было подстроиться. Не то, чтобы Торд не хотел встречаться со старыми друзьями, просто.. было весьма боязно. Он ведь их совсем не предупреждал о своём отбытии в Норвегию, потому перед тем, как объявили про него, сбежавшего из тюрьмы, они были в неведении о его жизни совершенно. Будет неловко возвращаться так и говорить об обыденных вещах. Но Том настаивал, потому ему, вскоре после предложения, пришлось сдаться. Сейчас же Том суетился вокруг и зачем-то пытался привести его в порядок. Как оказалось, жизнь в четырёх стенах безвылазно плохо влияет на кожу. Он бегал вокруг, доставал какой-то крем и иногда бурчал под нос что-то про Мэтта. Ларссону, который не видел его несколько дней, сразу была видна разительная перемена в его поведении. Усмехнувшись горько, он понял, что только с друзьями Том будет в порядке, явно не с ним. Потому Торд молчал, когда Том стал сильнее отдаляться, молчал, когда тот не навещал. У них же всё-таки разные жизни, так? И Торд не будет к нему лезть, если он пропадёт из его. Торд скорее постарается исчезнуть куда-нибудь во Францию, чтобы не докучать и чтобы к Тому внезапно не нагрянули копы за то, что укрывает опасного маньяка. Это было бы разумно, но и тут Том вспомнил, что Торду может быть одиноко в пустой квартире. Хорошо, что он не заметил лежащий под диваном пейджер.. Ларссон не особо-то хотел скрывать, что снова общается с Полом и Патриком, но если Том узнает сейчас, то посыпятся некоторые вопросы. Уф, когда Том стал тем, кто задаёт много вопросов? Торд просто накручивает себя. Стучать в дверь гоулдовской квартиры было страшно. Чертовски, блять. Это как вернуться домой после того, как гулял с друзьями три дня со дня совершеннолетия и боишься грозного взгляда матери. Вот и Торд занёс палец над звонком, нерешительно застыв. Чёрт. Ну и где тот стержень, который всегда сопровождал его в серьёзных делах? Ну, это другое.. Ларссон глубоко вдохнул, выдохнул и, наконец, решительно нахмурив брови, нажал на чёртов звонок. Открыл, ожидаемо, Эдд, а сзади маякнули Томас с Мэттом. Гоулд шокировано застыл, так и не пропуская в дом. — Привет, старые друзья, – абсолютно глупо неловко улыбнулся Ларссон, разведя руки в стороны. И не ожидал он, что дверь внезапно захлопнется прямо перед носом, едва не отдавив ему кисти. Торд отскочил от проёма, ошеломлённо выдохнув. Вот чёрт, Том предупреждал, что реакция может быть жёсткой, но он совсем не такого ожидал от того Эдда, которого знал раньше. — Поговори с ним, – через миг раздражённым шёпотом был вытолкнут за дверь к Торду Харгривз. А Эдд развернулся к Томасу, что замер испуганной ланью в проёме гостиной. Никогда раньше он не видел в глазах Эдда столько.. всего. И гнев, и раздражение, и удивление, и жажда ответов. За последним, наверное, он и прижал Тома к стене, поставив по стороны от плеч свои руки. Гоулд всегда был больше Тома, а сейчас так вообще, отчего Риджуэлл нервно сглотнул. — Так это, ебать, и правда был ты рядом с ним? Несколько недель назад мы с Мэттом видели вас в новостях, не хочешь, блять, объясниться, а, Томас? Или ты не Томас, а Питер, а, нахуй? – прошипел Эдд, нависнув над ним. И Тому было страшно, Иегова. Друг, с которым он провёл несколько лет жизни, никогда так ни на кого не наседал. Возможно, это стало ярче проявляться за то время, что они не виделись в начале университетских годов.. и сейчас он хотел ответить, рассказать, но тот, как только Том открыл рот, прервал тяжёлым рокотанием: — Правду, Риджуэлл. И Том рассказал. Рассказал почти всё, но и этого было достаточно, чтобы Эдд скептически сощурился, отпустив из плена рук. Риджуэлл впервые за долгое время почувствовал, что на душе легко и он смог кому-то выговориться, и было приятно, что этим кем-то оказался его лучший друг. Правда, Эдд, после всей той лжи, наверняка так не считает. Это удручало, но Том сам выбрал, как поступить, так что будет нести ответственность. — Ты, блять, уверен, что он сам не хочет тебя убить? – выдохнув более-менее спокойно, Эдд потирает переносицу. Том улыбается и пожимает плечами. В голос закрадывается смех, и его Том не сдерживает, совсем тихо усмехнувшись. — Да что ты, ты просто не видел всего, через что мы прошли вместе, – Том перевёл взгляд на дверь. Во взгляде проскользнуло тепло. За то время, что они провели вместе, он мог понять, что все ближе, чем просто напарники. — Зная о том, что он убивал людей, я бы на твоём месте не доверял так ему. Том усмехается более нервно, однако сдерживается от большего проявления эмоций. Ведь Торд действительно намеревался его прикончить, и не раз. На самом деле, где-то глубоко внутри себя Том знал, что рано или поздно не проснётся. Или, может, как когда-то давно, проснётся с ножом у горла и последним, что он увидит в жизни, будет его тёплое серебро. Но Эдду знать об этом необязательно, пусть лучше думает, что Том просто влюблён, а не свихнувшийся к чёртовой матери мазохист с экстремальными наклонностями. — Просто знай, что если он выкинет какую-нибудь хуйню, то я позвоню в полицию, – вздохнул Эдд и устало закрыл глаза. Том сглотнул, теперь полностью осознавая, что ответственность упала на плечи и давит тяжким грузом. — Тебя я, так и быть, сдавать не буду, потому что ты просто влюблённый идиот, но он убивал людей, так что спуску пусть не ждёт, – жёстко заканчивает Эдд. Особого облегчения от того, что в случае чего останется в сохранности, он отчего то не чувствует, но всё равно приятно откликается в груди, что друг за него волнуется. Гоулд подходит вновь к двери и открывает спокойнее. — Проходи, – кивает внутрь Эдд, и за ним проскакивает Мэтт, а вот Торд замирает в нерешительности.. Эдд же сказал в единственном числе, так что.. но он всё ещё ждёт, нахмуренно глядя на него. — Ты входишь или я закрываю дверь? – подняв бровь так, что все сомнения улетучиваются под грузом его недоверия, Эдд пропускает внутрь и рогатого норвежца. Он стягивает с себя капюшон, оглядывая параллельно интерьер квартиры. Вау, как же давно он тут не был. С ностальгической улыбкой он провёл рукой по трюмо, но его одёрнул говорящий взгляд Гоулда, так что пришлось прошмыгнуть в гостиную, к остальным на диван. Какое-то время они сидят в тишине. Из кухни слышится, как Эдд наливает что-то, берёт из холодильника и как кипит чайник. Торд глянул на Тома, не решаясь до сих пор заговорить вслух с ним, чтобы на всякий случай не вызвать подозрений, но тот протянул руку и сплел их пальцы на колене Ларссона, заставив покрыться лёгким румянцем. Ладно, если это можно делать, то Торд против точно не будет. В гостиную наконец прошёл хозяин квартиры, задержавшись на секунду взглядом на их руках, но так ничего не сказал, сев в кресле. — На этих выходных мои родители зовут нас на барбекю в честь возвращения Тома, – с натянутой улыбкой произнёс Гоулд, чем заставил Риджуэлла покраснеть. Вот чёрт, они ещё помнят о нём.. приятно и неловко в то же время. Эдд поставил на стеклянный стол кружки с чаем и кофе, которые сразу разобрали, а себе оставил банку с колой. — Так вот. Тот дом, в который мы поедем, мои родители собираются отдать мне. Мы с Мэттом уже говорили об этом. Том, хочешь жить с нами? Ближе к универу и веселее, – Эдд стрельнул глазами в Торда, но тот продолжал молчать, опустив взгляд в колени. Глаза цепляли их руки и оттого он успокаивался. — А Торд.. – Томас сжал руку Торда, закусив изнутри губу. Оставлять его не хотелось, тем более, что ему теперь особо-то и некуда идти. — А он до сих пор здесь, а не в полицейском участке, только потому, что я думаю, что знаю его достаточно, – холодно процедил Эдвард и с громким стуком поставил банку на стол. — И если он захочет жить с нами, то в доме нельзя будет убивать людей, калечить их и творить беспредел, – Эдд отвёл взгляд на окно, а сердце Тома ёкнуло. Вот черт. Он поскорее, как и Торд, опустил голову и смотрел теперь только на свои колени, игнорируя начинающие печь щёки. — Но это ведь невыполнимые для него задания, поэтому я не предлагаю, – холодно закончил Эдд, так и оставив банку на столе, а руки сложив на груди. Во взгляде чётко говорилось то недосказанное, что он сдержал. «И жить под одной крышей с убийцей, знаете ли, небезопасно.» — Я не буду говорить, что исправлюсь или.. ну, буду хорошим. Не думаю, что вообще задержусь здесь надолго, – если раньше, когда Торд слышал про Англию в Норвегии, то его глаза загорались, то теперь Том видел стремительно затухающие огоньки. Конечно, так стремиться домой, а потом.. — Вообще-то, я тоже, – Том поднял решительный взгляд на изогнувшего бровь друга, что снова взял банку с колой и отпил. — Меня тоже разыскивают и рано или поздно найдут здесь. Не имеет смысла подвергать вас опасности и тому, что вас привлекут за укрытие преступников. — Но вы ведь останетесь на какое-то время? В Англии почти никто не обращает внимание на иностранцев, но.. вам же нужно жильё и кров? – с другого конца дивана послышался тихий голос Мэтта. Наверное, Торд что-то ему да рассказал, пока Том с Эддом выясняли отношения. Торд пожал плечами. Том отвёл взгляд. Никто, кроме них, не знает о той квартире на окраине и в этот раз Том тоже аккуратно обошёл эту тему стороной. Не говорить же, что сейчас Торд живёт почти полностью за счёт Тома в арендуемой им однушке. — Они останутся пока. И если тот дом будет и моим в какой-то степени, то я могу их пригласить погостить? – Мэтт твёрдо посмотрел на Эдда, но как бы спрашивая, отчего ему пришлось нехотя кивнуть, в то же время пожимая плечами. — Мои родители никогда не интересовались новостями о преступниках, – Эдд задумчиво опустил глаза к своей банке, неспешно помешивая жидкость внутри. Это может сработать. К тому же, тот дом достаточно далеко от центра, чтобы не вызывать подозрений полиции. Но Эдд всё ещё не уверен насчёт Торда, потому хмуро следил за ним всё время. Быть может, он зря согласился на это. Не думал же, что этот маньяк ненормальный станет с ним драться за последний кусок бекона. А ведь они ещё даже не начали жарить мясо. Том стоял в стороне и наблюдал за двумя катающимися по траве придурками. Ну и ну, как же они соскучились друг по другу. Усмехнувшись, он отошёл внутрь дома. Миссис Гоулд настояла на шашлыках. Том подозревал, что во время них она вызовет полицию и их накроют, однако пока всё было тихо. Ларссон тоже изрядно удивился тому, как тепло их приняла мама Эдда. Спустя несколько минут в проходе за Риджуэллом появился Ларссон, а за ним миссис Гоулд. Она что-то весело и громко щебетала, но Том старался не вслушиваться особо, так как в руках был нож. — Премного благодарен, но, мадам, это того не стоило, – Ларссон обворожительно улыбнулся, неловко принимая из рук матери Эдда коробку с овощами. Увесисто. Часть они определённо пустят на это барбекю. — Ничего, дорогой, друзья моего сына – мои друзья. Ты, кстати, давно не появлялся у нас, – последнее предложение было скорее вопросом, чем утверждением. Женщина сняла с себя фартук, полностью отдавая кухню в распоряжение Тома и Торда. Эдд и Мэтт хлопотали снаружи, устраивая место для обеда. — Путешествовал, мадам. Нужно же знать горизонты, которые хочешь покорять, – он галантно наклонился и мягко поцеловал её кисть. Томас фыркнул, слыша всё это, но остался невозмутим. — Очень разумно, молодой человек, – хохотнула женщина и, выудив руку, скрылась во внутреннем дворике. — Как из тюрьмы вышел, таким хорошим мальчиком стал, – хмыкнул Том, выходя вместе с Ларссоном на улицу, когда тот оставил ящик с мясом на столешнице, вместо него подхватив графин с соком. Тепло сегодня. — Давно пора было тебя сдать властям. Ларссон озорно ухмыльнулся, блеснув глазами, и легонько толкнул его бедром. — Ничего, я всё равно остаюсь плохим мальчиком и временами меня нужно наказывать, – промурлыкал он, унося на столик стаканы с соком. Пикник как раз под стать погоде, очень солнечно. — Неужели? И как же мне наказать такого плохого мальчика в этот раз? – усмехнулся Том, беря барбекю и относя мясо к мангалу. — Даже не знаю, может, мне придётся что-то отработать? – промурлыкал Торд, зажигая огонь, но глаза были направлены в чернильные дыры Тома. — Вы продолжаете флиртовать спустя столько времени, – с обречённым бурчанием прервал их Эдд, врываясь во двор с шампурами из гаража. — Снимите уже комнату. — А мы уже, – брякнул довольно Ларссон, кинув весёлый взгляд на Тома. А он знал этот взгляд, потому поспешил отвести глаза и начать настаивать угли. — Знаешь, у психов есть плюсы. Секс с ними бесподобен, – очередная усмешка, очередной острый взгляд Гоулда, который слишком сильно машет картонкой, чтобы разжечь угли. Один на один остался с ним Эдд. Несмотря на общую напряжённость, которая чувствовалась от Гоулда всё это время, Том чувствовал, что он чертовски соскучился по Ларссону, потому уже через минуту он наблюдал, как они снова дерутся за право первым съесть пожаренный бекон. Вздохнув, Томас забрал несколько шампуров и отправился домой. Ещё предстоит всё разделать. Мама Эдда оставила на них не только кухню, но и весь дом, потому теперь Мэтт с Эддом, громко переругиваясь, пытались не спалить уже имеющееся порезанное мясо, а он с Тордом готовил это мясо для поджарки на кухне. Тот выглядел на удивление довольным и счастливым. Наверное, никогда не устраивал барбекю с друзьями. — Эй, Ларссон, – Том достал мытые овощи из раковины, откладывая их на столешницу. — Чего надо? – Торд даже не отвлёкся на него, продолжая нарезать аккуратными квадратами мясо для барбекю. Он что-то мурлыкал себе под нос, совершенно забив на то, что теперь одежда покрылась редкими зелёными пятнами от травы, а костяшки разбиты в кровь. Они с Эддом явно поладили. — Почему ты до сих пор общаешься со мной? – в груди остался осадок от того разговора с Эддом. В конце концов, Торд может выжидать правильного момента для его убийства, а потом взять и исчезнуть со всех радаров. Он умеет это, если старается. — Что за глупый вопрос? Конечно, потому что ты удобный, – он так и не поднял на него взгляд, откладывая в сторону уже нарезанное мясо. Том замер и тяжело вздохнул. Ладно, чего-то такого он и ожидал. Но Торд рассмеялся, откладывая новую порцию. — Ахах, ладно, я шучу. Ты же не этого ожидал, правда? Ты забавный и скучно с тобой никогда не бывает, – Ларссон поднял голову, довольно улыбаясь, и, наконец, посмотрел на Тома. — Ты чего вообще? Риджуэлл так и остался на месте, с каким-то странным выражением лица. Не то сомневающимся, не то каким-то улыбающимся. Торд хмыкнул, поняв его чувства, и просто положил голову ему на плечо, отложив нож на доску. Без слов он стёр с рук воду полотенцем и обвил уже чистыми поясницу Риджуэлла, смотря тому в глаза. — А может, потому что секс с тобой тоже бесподобен, – прошептал ему в губы Ларссон, легонько прикусив нижнюю губу. — Ну ты.. – Томас залился краской, положив в ответ руки на его бёдра. — Эдд же мог услышать. — Ничего, думаю, он и так догадывается, – выдохнул Торд, приникая к его губам. Риджуэлл неаккуратно провёл по столешнице рукой, задевая случайно оставленный там Ларссоном нож. С шипящим «блять» он быстро опустил палец под воду, но Торд перехватил руку. И, чёрт возьми, он коснулся его пальца языком, слизывая выступившие капли крови. Том поджал губы, чувствуя, как стремительно и неумолимо, целиком и полностью краснеет. — Твоя кровь осталась такой же вкусной, как и раньше, – шёпотом промурлыкал Ларссон и снова поцеловал его, оставив на чужих губах привкус крови. — Ты чёртов псих, – прошептал Томас, смущённо отвернув голову. — А ты не лучше. И снова поцелуи, сначала не настойчивые, но после такие, от которых кружилась голова и хотелось срочно перейти в горизонтальную поверхность. Риджуэлл так и поступил, подхватив его под коленями, и отнёс в гостиную, где они бухнулись на диван. Устраивать непотребства в чужом доме пока они не планировали, но целоваться.. Том загнанно дышал, откинувшись на спинку дивана, в то время, как Ларссон разлёгся на его коленях и подтянул к ним ближе тарелку с беконом, которая почему-то покоилась на тумбе рядом. Наверняка Эдд постарался спрятать от Торда часть, чтобы оставить себе, подлый гад. Риджуэлл, наконец отдышавшись, открыл смартфон. У него были настроены уведомления на один новостной сайт, который специализировался на убийствах и как раз сейчас пришло одно. Открыв статью от нечего делать, Том удивлённо поднял брови. Какого.. Между другими статьями проскальзывает известие о том, что неподалеку от границы обнаружили зверско изуродованным норвежца. Том резко вспомнил о том, что нельзя было оставлять Торда одного на несколько дней. Томас нахмурился, открывая изображение с трупом и, внутренне морщась от увиденного, повернул экран к Торду, лежащему у него на коленях. — Ларссон, что это? А Торд только довольно улыбнулся, накалывая на вилку сырой бекон.