Девочка

Переживания и напряжение тяжелого дня быстро сморили меня, поэтому уснула я сразу, как только голова коснулась подушки, и проспала всю ночь без сновидений. На лекциях снова села рядом с Кариной и Машей — с ними было легче сконцентрироваться, хоть они и частенько переговаривались. Ян, к слову, был не против — кроме сухого приветствия утром я ничего не получила. Оно и к лучшему. Потому что при воспоминаниях о том, что парень говорил, как ему сложно контролировать себя, и как он сдерживал себя, у меня по телу проходила приятная дрожь. Наверное, я бы снова отдалась ему в конечном итоге, а это все усложнило бы. Мне и теперь то нелегко. Я чувствую что-то, что совершенно не укладывается в мою картину мира. Мне все время хочется смотреть на Яна. Но ещё больше хочется, чтобы он смотрел на меня. Где-то на глубинном уровне у меня зарождается надежда — что я могу для него что-то значить, что все, что он говорил вчера, он говорил не просто для снятия груза вины. Поэтому, надежда — эта роскошь, которую я себе не могу позволить. После обеда мы с девчонками на такси добираемся до места окончания программы. Кажется, мы подружились, и я рада этому. Организаторы арендовали огромный коттедж, или кто-то из них дал доступ к своему жилищу — этого я не знаю, но все мы пробудем здесь до ночи, а может, все затянется и до утра. Вдруг я напьюсь и уйду в отрыв? Двухэтажный дом, обшитый белыми панелями, выглядит слишком дорого. Наверное, здесь живут какие-то богачи — в моем родном городе моя семья, как и многие, живут в частном доме, но это простая кирпичная одноэтажная халупа, по сравнению с дворцом, в который мы приехали. За воротами расположился аккуратный сад, хотя растительность уже промёрзла, а перед самым входом дорожка закругляется, и в центре стоит небольшой фонтан. Участок просто огроменный. И это только передняя часть дома. Внутри негромко играет музыка, многие разделились по группам и общаются. Людей немного — все лица знакомы по прошедшим дням. Поверить не могу, что я здесь всего несколько дней. По ощущения, прошла минимум неделя. Вскоре все расслабляются и ведут себя более раскованно. Я чаще всего нахожусь рядом с Кариной или Машей, но иногда к нам подходят другие, и мы знакомимся и общаемся. Наконец, ко мне снова возвращается хорошее настроение — я познакомилась с уймой людей, которые заражали меня своим радушием и энергетикой. Как же приятно находится в обществе молодых и амбициозных людей, у которых ещё и поучиться можно, да и сотрудничать в будущем. Может, немного цинично, но контакты — наше все. Ближе к вечеру, когда на улице уже начинает смеркаться, музыка становится громче, и многие выходят танцевать. В целом атмосфера меняется — наша скромная профессиональная тусовка превращается в вечеринку с алкоголем, весельем и громким смехом. Настроение приподнятое, возможно, благодаря выпитому мной коктейлю. Я общаюсь с ребятами, с которыми познакомилась буквально полчаса назад и абсолютно забываю, что ещё вчера я так близко принимала к сердцу. К черту все — от нервов постарею раньше. — Юлия. — слышу знакомый голос за спиной и оборачиваюсь. — Ой, Александр. Как официально. — я театрально прикладываю руку к сердцу, отвечая улыбкой парню. Мы с ним познакомились, когда нас поделили на группы и дали задание. Карина тогда незаметно подначивала его — мне было весело, а он, кажется, за своим нарциссизмом даже не заметил насмешки. — Потанцуем? Я оглядываю помещение — несколько пар качаются в такт медленной мелодии, а свет приглушен. — Эмм… Вообще-то, я не люблю танцевать. Но не успеваю запротестовать — Саша берет меня за руку и тащит на танцпол. Мне ничего не остаётся, кроме как поддаться его напористости — не хочу устраивать цирк, убегая от него. Хотя, в тайне мне хочется доказать себе, что мой мир не крутится вокруг одного единственного человека, поэтому побыть рядом с кем-то еще — прекрасная мысль. Мы болтаем о какой-то ерунде, но мне все время приходится отворачивать голову и шутить, что бы не акцентировать внимание на его навязчивости — он так и наровит прижаться ко мне, приблизить лицо, понюхать мои волосы. От этого мне становится не по себе, как будто мое личное пространство его абсолютно не волнует. А я не хочу, чтобы он сделал какие-то неправильные выводы. Наконец, мелодия сменяется на более энергичную, и под каким-то дурацким предлогом я отделываюсь от парня. Ещё через час мой телефон садится, но поиски свободной розетки на первом этаже не увенчиваются успехом — они все заняты. Яна ещё нет, и я не уверена в том, что он вообще придёт. А если он решит найти меня? Тогда девочки предлагают поискать в комнатах на втором этаже. Я медленно поднимаюсь в пустующую часть дома — мне приходится заглянуть в несколько помещений, прежде чем я нахожу свободную розетку в какой-то спальне. Надеюсь, хозяин не будет против, но мне правда очень нужно. Подключаю зарядное устройство к сети, а сама сажусь на кровать. Немного разглядываю комнату — обставлена стильно. Большая двуспальная кровать с голубым покрывалом, вся мебель искусственно состаренная, пара полочек и встроенный шкаф. Мне быстро наскучивает разглядывание интерьера, и я беру телефон в руки. От интернета меня отвлекает шум захлопывающейся двери. Машинально поднимаю взгляд на звук: надо мной стоит Саша. Он неспешно подходит, затем подсаживается ко мне на кровать. — Ой, ты меня напугал. — я говорю это не громко, стараясь быть вежливой. Парень милый, он не виноват, что я зашуганная. Саша улыбается, и вертит головой, разглядывая комнату. Мне становится неловко. В данный момент он как незваный гость. — Красивая комната. — произносит парень. Наверное, он пытается завязать разговор. Но сейчас я не в том настроении. — Ага. Но я уже ухожу. — Почему? Нам разрешают воспользоваться комнатами. Думаешь, хозяин разозлиться за использование кровати? — он подсаживается ближе. У меня мгновенно срабатывает внутренний триггер — бежать. — Воу воу. Слушай, давай не будем портить друг другу вечер. Я встаю, спокойнее, чем чувствую себя, и достаю вилку из розетки. В это время он подходит к двери и становится спиной к ней. — Почему ты начинаешь злиться? Юль, мы провели такой прекрасный вечер. У нас даже не будет общего фото на память? Я уже подхожу к выходу, который он загораживает и вижу, как парень достаёт свой телефон. Что он несёт вообще? — Слушай, я вежливая, потому что не хочу портить отношения. Но давай ты выпустишь меня. Пожалуйста. Я делаю максимально милое лицо, в надежде договориться. Но он поднимает руку с телефоном, прижимается ко мне и начинает фотографировать нас. — Что ты делаешь? — меня это все начинает порядком раздражать и я резко выворачиваюсь. Как бы окей, но, черт возьми — меня кто-то спросил, хочу ли я фотографироваться? — Убери телефон. Ты дурак? Я начинаю выхватывать телефон, нелепо поднимая руки, но Саша уворачивается и мне не удаётся отобрать гаджет. — Хорошо. — он поднимает руки в жесте «сдаюсь». Я лишь качаю головой — ведёт себя как ребёнок, а это раздражает. Не собираюсь тратить время дальше на его глупые игры. Саша отходит, а я направляюсь к двери. Уже схватившись за ручку, вслед слышу: — Я выложу ее. Думаю, она многим понравится. Я останавливаюсь. Он псих? Медленно поворачиваюсь и смотрю в лицо парня — он поглощен телефоном, бурчит, адресуя мне. — Мы вышли такие естественные, посмотри. — поворачивает телефон и я вижу фото, где у Саши улыбка на пол лица, а его рука у меня на плече. Фотка просто отвратительная. Это злит меня ещё больше — я правда пыталась быть вежливой, вести себя нормально, но мне надоело это отношение. Я разворачиваюсь и возвращаюсь к нему, бросаю сумку на кровать и, полная решимости, начинаю выхватывать телефон. Неизвестно откуда появляется злость, которую я решаюсь не подавлять. — Отдай свой гребаный телефон! Он с легкостью уворачивается, ещё и насмехаясь надо мной. — Ты очень шустрая. — он улыбается, чем злит меня ещё больше. Ему доставляет удовольствие издеваться и унижать меня? Кажется, я готова ударить его. — Ты ненормальный, отдай! — Ты очень сладкая, обожаю такую энергию. — слащаво протягивает парень. — Да что с тобой не так?! Я, кажется, теряю часть разума. В голове каша, мыслей не остается, я слишком раздражена. В следующую секунду действую абсолютно инстинктивно: мое колено поднимается прямо в область его паха. Все происходит как в ускоренной съемке. Глаза Саша расширяются, а затем он хватается руками между ног и сгибается с выражением глубокой муки на лице. Господи, да я ведь только слегка дотронулась, а он устраивает драму. Тишина затягивается, заполняя пространство вокруг. И тут я, осознавая что сделала, делаю медленный шаг назад, к двери. Саша приходит в себя и, сквозь зубы, начинает орать: — Ах ты сука паршивая! Ты что сделала? Психопатка… — его голос повысился на пару тонов, а лицо расскраснелось. Кажется, ему правда очень больно. Я стою, пытаясь не выглядеть напуганной. — Да я тебе ноги поотрываю, мразь ты конченная! Да ты меня… Его агрессия пугает, и я пячусь назад. Сначала медленно, но когда спиной упираюсь в дверь, быстро выбегаю и мчусь к лестнице. Сердце готово выскочить, ужасные картинки всплывают перед глазами. Я только что ударила парня. Фактически, напала. И он ооочень разозлился. А мне теперь дико страшно. Я врезаюсь в кого-то, но уже не глядя, по знакомому запаху, определяю Яна. Быстро отстраняюсь и хочу что-то сказать, но брюнет бросает взгляд сначала на мое ошарашенное лицо, затем на приоткрытую дверь, откуда все ещё доносятся сердитые поскуливания, и хмурясь, направляется к комнате. — Ян, ты куда? Ян! — он останавливает меня, а сам заходит внутрь, хлопунув дверью перед моим носом. Слышаться шорохи и глухие стуки. Они дерутся? На меня накатывает чувство вины. Зачем я его ударила? Может, Саша и повёл себя по-свински, но ведь это не повод бить человека! А теперь и Ян там. Наконец, через пару секунд все затихает и появляется Ян. Я пытаюсь войти в комнату, но мужчина своим телом загораживает мне проход. — Там моя сумка, дай пройти. Тело бьет дрожь, но я зачем-то пытаюсь пройти в комнату, чтобы увидеть Сашу. — Юль, все хорошо. Я все уладил, хорошо? — он берет мое лицо в руки, гладит, и я заглядываю в его глаза, ища успокоения. — Спокойно, ты вся побледнела. Выйдем наружу, решим что делать. Я киваю, но снова вспоминаю: — Там мои вещи. — Вот они, идём. — в его руках моя сумка. Он тащит меня к лестнице. — Давай. Я ничего не говорю, пока мы одеваемся и пробираемся к выходу. Уже на улице мы присаживаемся на скамейку, и Ян интересуется: — Ты как? Я рвано вздыхаю. Как я? Сложный вопрос. Кажется, я понимаю, почему люди убивают других людей. И мне страшно. — Я просто испугалась. — я сглатываю ком в горле. — Он так орал. — Этот придурок напал на тебя, он ещё мало получил. — сквозь зубы цедит брюнет. Я сглатываю. — Я ударила его. Прямо между ног. Мне показалось, что я слегка дотронулась, но он так разорался… Я смотрю в пустоту, переваривая ситуацию. Меня бьет озноб, и отнюдь не от холода. Почему я чувствую вину? Наверное, это все воспитание — мама всегда учила быть терпеливой и сдержанной. И раньше я никогда не позволила бы себе так сорваться, но в этот раз не сдержала себя. Мне так хочется поговорить с ней! — Ты не виновата. Я молчу. Я сделала больно другому человеку. Даже очень больно, раз он так разозлился. — Любое твоё поведение не может быть оправданием его поведения. Я выдыхаю. Холодный вечерний воздух немного остудил мой пыл, и вернул возможность мыслить более или менее здраво. Мама бы сказала, что я должна попросить у того человека прощения. — Хорошо. Я поняла. Ян берет мою руку, и я чувствую как его тепло согревает меня. — Не все плохие, не все развратные. В мире полно разумных людей. — с жаром произносит Ян, и в этот момент его глаза становятся для меня целым океаном. Они убаюкивают. Дарят спокойствие. Я делаю глубокий вдох и выдох, выдавливаю улыбку всего на секунду — это помогает отпустить напряжение, и чувствую дикую усталость. Хочется плакать, но запрещаю себе реветь рядом с Яном — думаю, у него есть дела поважнее, чем утирать мои сопли. — Ладно, я поеду в отель. Все равно нет настроения. — Хорошо, давай. Ян встаёт и смотрит на меня. — А ты куда? — не понимаю я. — Мы едем в отель. — Но ты же только приехал. Оставайся, я сама доеду. — Я уже все уладил, мы поедем вместе. Я медлю всего секунду, прежде чем встать и согласно кивнуть. Ян берет мою руку и сплетает наши пальцы. В моём животе что-то скручивается в тугой узелок и тянет вниз. Но в этот раз я не отпускаю его руку. А наоборот — хватаюсь, как за спасательный трос.