***
Два года спустя двенадцатилетняя Наруко в последний раз надела свой оранжевый комбинезон. «Ну, Курама, вот и всё» — подумала она, натягивая оранжевую куртку. «Ага, — Курама ухмыльнулся в мысленном пространстве. — Твой последний день в Академии и тест на генина. Ты собираешься завалить его или разнести всех в пух и прах?» «Хм... Пожалуй, второе звучит здорово» — задумчиво промурлыкала Наруко, заплетая свои длинные светлые волосы в две косички по обе стороны головы. Курама снова ухмыльнулся: последние два года определенно были интересными, как для него, так и для его хозяйки. Под руководством Курамы Наруко расцвела в могучего и умного двенадцатилетнего подростка. Она тренировалась вместе с Курамой, и теперь у неё был большой репертуар дзюцу, варьирующийся от Е до С ранга. Они обнаружили, что она обладает стихиями воды и ветра, и всего лишь через год после переезда в Лист Наруко смогла безупречно выполнить фирменную технику своего отца - расенган, и в настоящее время работала над включением элемента в дзюцу. Курама решил, что она начнёт тренировки пораньше на тот случай, если деревня отвернется от нее. Это уже случалось раньше с другими джинчурики, и вполне могло случиться и с ней. Он скорее позволил бы своему хозяину избавиться от деревни, чем позволил бы им убить её, так как уже успел привязаться. «Нэ, Курама» «В чем дело, Наруко?» «Когда я стану Генином, мы наконец-то перейдем на режим Биджу, верно?» «Да, конечно. Тогда мы можем начать с этого» - Курама, будучи чрезмерно осторожным «старшим братом» и единственным компаньоном блондинки в течение последних двух лет, отказывался учить её режиму Биджу пока она не сдаст тест на генина. Он прекрасно понимал, что это лишает единственного контакта с другими джинчурики — не то чтобы она знала об этом, — но он предпочел бы, чтобы она была одинока в течение двух лет, а не сжигала свои каналы чакры до непоправимого состояния. «О черт, уже 5.45! — Наруко запаниковала. - Я опаздываю!» Наруко всегда старалась быть на тренировочной площадке в 5:30, чтобы тренироваться по крайней мере два часа, прежде чем отправиться и прибыть в Академию в 8:00, Что было еще довольно рано, поскольку занятия официально начинались в 8:30. Она заполняла эти полчаса чтением книг. Наруко сделала разминку, пробежала пятьдесят кругов на максимальной скорости, а затем поднялась на дерево. После тридцати минут медитации небо начало светлеть, и блондинка спустилась с дерева. — Огненный стиль: Огненная Драконья пуля! — большая струя обжигающе горячего пламени вырвалась изо рта Наруко, испепеляя ствол дерева, на котором она упражнялась. «Хорошая работа, — прокомментировал Курама, впечатленный увиденным. - Для того, кто имеет стиль воды, это довольно впечатляющий подвиг» «Спасибо, пушистик» — ухмыльнулся Наруко. «А теперь займись своим дзюцу ветра, а потом попрактикуйся в дзюцу воды» — скомандовал Курама. «Хай!» Наруко продолжала делать это с помощью простого стиля ветра: большой прорыв, который разрушил тренировочную площадку в радиусе метра, а затем довольно большой стиль воды: водяной дракон, за которым последовал относительно меньший, когда Наруко выполнял дзюцу без тела воды. Хм, тебе нужно будет поработать над созданием одного такого же большого, как дракон, которого ты можешь создать с помощью воды, — нахмурился Курама. — А теперь пятьдесят кругов по озеру на максимальной скорости! После этого Выполните основное земное дзюцу, а затем сделайте перерыв, медитируя на воде. Наруко мысленно кивнула и начала делать свои пятьдесят кругов. Через тринадцать минут она была готова, и ее арендатор и тренер были весьма довольны ее постоянной скоростью. В первый же день пребывания Наруко в листве Курама заставил ее сузить круг своих возможностей, чтобы понять, на чем она хотела бы специализироваться. Неудивительно, что результатом стала скорость. Первое, над чем они работали, была выносливость, прежде чем они начали увеличивать ее выносливость и скорость, и она была очень близка к тому, чтобы походить на вспышку желтого цвета, как и ее отец. Курама очень гордился этим достижением и хотел дать ей еще год или около того, прежде чем она начнет заниматься Хирайшином. Как отец, так и дочь, догадался он. Погоди, разве это не было «как отец, как сын»? Да какая разница. -Земной стиль: щит Терры, — пробормотала Наруко, и перед ней возникла стена земли средних размеров. Блондинка дала неудовлетворенное «задание» и принялась посвящать пять минут созданию стены побольше, пока Курама не прервал ее. — Наруко, это уже не земной стиль: Terra Shield, прямо сказал он. Теперь ты выполняешь оборонительное дзюцу ранга Б, земной стиль: глинобитная стена. Поздравляю, вы поднялись на новый уровень. Наруко закатила глаза от сарказма лиса. — Ну и ну, спасибо тебе, Курама. Теперь я должна медитировать на воде, верно? — Да. Пробормотала себе под нос Наруко, шагая к озеру, словно это была сухая земля. Затем она села и начала медитировать. Она потеряла счет времени, но в какой-то момент отправилась туда, куда направлялся ее ум, когда она медитировала на свой мысленный ландшафт, где Курама лежал на травянистой равнине. Предполагается, что вы медитируете, а не разговариваете со мной, Спросил курама, приподняв бровь. Наруко не обратила на него внимания. -Вы можете назвать это формой медитации. А теперь расскажи мне о режиме Биджу. Я бы так и сделал, Наруко, но за тобой следят. Ну и что? Итак, вы были посредником в течение пятнадцати минут, и вам следует начать практиковать свое дзюцу прямо сейчас — Прямо сказал курама. Наруко выругался. — Черт возьми, я должна была прийти раньше. Курама усмехнулся. Всему свое время, Наруко. Все в хорошее время. По правде говоря, Курама просто немного испугался того, что сделает его хозяка, когда она обнаружит, что полная связь с Курамой позволит ей войти в план психики Биджу, где Биджу и джинчурики могли бы телепатически разговаривать. Девятихвостый Лис содрогнулась при одной мысли о реакции Узумаки. -КАКОГО ЧЕРТА ТЫ НЕ СКАЗАЛ МНЕ ОБ ЭТОМ РАНЬШЕ?! ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАК МНЕ БЫЛО ОДИНОКО?! ЕСЛИ БЫ ВЫ СКАЗАЛИ МНЕ ОБ ЭТОМ РАНЬШЕ, Я МОГЛА БЫ ПОДДЕРЖИВАТЬ СВЯЗЬ СО СВОЕЙ СЕМЬЕЙ! ПРОКЛЯТЫЙ КУРАМА! О, теперь он мог себе это представить. Ужас. — Курама, прекрати это! — Голос Наруко вырвал его из кошмарного воображения. -А что я сейчас делаю? Работа над добавлением элемента молнии в расенган. Чего ждать? Но у меня даже нет элемента молнии! — Запротестовал Наруко. Неужели Курама окончательно потерял рассудок? Она знала, что держать его взаперти в течение двух лет-плохая идея. — Кроме того, вы сказали, что за мной следят! Я не думаю, что это хорошая идея, Кура… Только попробуй! Рявкнул Курама. Я наложил на тебя гендзюцу, так что это просто выглядит, как будто ты работаешь над Хенге. Всегда пожалуйста! Наруко пожала плечами. — Хорошо, но я почти наверняка могу гарантировать, что это не сработает. В маленькой загорелой руке быстро сформировался расенган, и Наруко медленно начала просачиваться в молниеносную чакру. Это было чуждое чувство, учитывая, что у нее не было этой особой близости, и как она могла это сделать, было выше ее понимания. Она благоразумно решила не задавать вопросов, так как ее /тренер\, вероятно, накричал бы на нее. Она просто списала это на то, что Курама имеет к этому какое-то отношение. Внезапно ее глаза расширились. Расенган потрескивал, расплываясь в другую форму. Так оно и выглядело… — Галактика, — выдохнула Наруко, глядя на свою руку. Курама сел, чувствуя, как в нем просыпается интерес. -Похоже на галактику, — повторила Наруко, не мигая глядя на новое дзюцу в своей руке. Судя по звуку, который он издает, это похоже на комбинацию Чидори и расенгана. Чидори-это оригинальное дзюцу ученика твоего отца, Какаши Хатаке, -Объяснил курама, глядя на дзюцу изнутри своего хозяина. — Ха, что я тебе говорил, Наруко? Чоугинга Чидори, — пробормотала она. Чоугинга— а, понятно, Курама усмехнулся. В Смысле, Супергалактический Чидори, подумал он, посмеиваясь про себя. Похоже, она пошла в отца со странным названием дзюцу. Нэ, Курама. Если я могу заставить молнию слиться с Расенганом, значит ли это, что я могу сделать это с любым элементом? — Взволнованно спросил Наруко. — Я так думаю — Промурлыкал Курама Наруко мысленно развеселилась, когда дзюцу развеялось. — Теперь мне просто нужно посмотреть, смогу ли я сделать это быстрее, пока это не станет таким же естественным, как ходьба по воде, — пробормотала она себе и пожала руку один раз, прежде чем попытаться повторить дзюцу. Курама взглянул на небо.7:45… ах, но она делает такие хорошие успехи, он что-то проворчал себе под нос.Еще 15 минут. Через 15 минут Наруко уже нянчилась с обожженной рукой, волоча ноги к Академии. Если бы не тот факт, что сегодня были экзамены Генина, она бы просто послала теневого клона, чтобы он присутствовал на нем, пока она работала над своим захватывающим новым дзюцу. Но, к сожалению, сегодняшний день не может быть завершен простым клоном. Нет, она должна была сделать это сама. -Н-Наруко-Сан, — послышался тихий голос, и Наруко резко обернулась, когда вошла в класс. Девушка, которая была на дюйм или два выше Наруко, стояла позади блондинки, вертя большими пальцами и краснея, когда она стояла так, что сразу же сказала Наруко, что она была застенчивым, робким типом, которым легко было помыкать. — Да… Хината Хьюга, Курама закатил глаза. Его хозяину действительно нужно было начать обращать внимание на детей вокруг нее. Она нуждалась в друзьях, и пока что ее единственным другом был он. Она настаивала, что ее семья тоже была ее друзьями, но поскольку они были так далеко и не общались в течение двух лет, Курама не позволял им считаться. — …Хината-Сан? — Добавила Наруко, подавляя легкое смущение. -Что я могу для вас сделать? -Т-ты можешь п-просто н-называть меня Х-Хината, -заикаясь, проговорила темноволосая девушка с застенчивой улыбкой, напомнившей Наруко ее покойную старшую сестру Мио. Наруко улыбнулась. -Ну, если это так, тогда, пожалуйста, зовите меня просто Наруко. Хината кивнула и затем тихо спросила — Я-если ты н-не возражаешь против м-моего а-вопроса… ч-что ты д-делаешь здесь с-так рано, Н-Наруко? -Я всегда прихожу сюда рано, -просто ответила Наруко, входя в класс вместе с Хинатой. — А как же ты? -Я… я п-просто здесь п-потому что мой о-старший к-кузен с-собирался п-поездить, Поэтому мой о-отец велел ему в-высадить меня, — заикаясь, проговорила Хината. -Я н-ненавижу причинять ему с-столько н-неприятностей. — Я уверена, что для него это вообще не было проблемой, — нахмурилась Наруко. — И если это не слишком оскорбительно, то почему ты так сильно заикаешься? Хината издала тихое «Пип». -Я… я просто п-очень п-застенчива… -Ну что ж, нам придется поработать над этим, не так ли? Если ты собираешься стать Куноичи, ты не можешь быть застенчивой и излучать атмосферу, которая говорит: «помыкай мной», — уверенно сказала Наруко. — Ты должна быть настолько уверена в себе, насколько это возможно! Иначе люди никогда не будут воспринимать вас всерьез. Хината пошевелила большими пальцами. -Н-Но Н-Наруко, ч-как насчет т-тебя? Т-ты всегда п-такой громкий… я…есть ли П-причина для этого? Наруко замолчала и поджала губы. -Ну что ж, есть один вариант… Хината, я ведь могу тебе доверять, правда? Хината быстро кивнула. Наконец, Наруко! Курама вздохнул. Тебе нужно больше доверять людям. Тише, Курама, — вздохнула Наруко. — Разве можно винить меня, если я насторожена? Я джинчурики и подвергаюсь не очень-то доброму обращению со стороны жителей деревни. Мне просто повезло, что я знаю этот Хенге, иначе я бы ничего не смогла сделать! Курама усмехнулся. Если бы только Югито могла видеть, что они делают с тобой… Наруко внутренне содрогнулась. — Они никогда не доживут до следующего дня. — Ну, видишь ли, Хината, я на самом деле не всегда гиперактивна и беззаботна, -призналась Наруко, прежде чем Хьюга успела спросить, почему она отстраняется. — Это всего лишь игра. Вообще-то я очень даже ничего… хм, как бы это сказать? Наверное, это был пустой человек. Хината моргнула. -С-Значит, ты н-не гиперактивная и с-счастливая? Т-это было всего лишь притворство? М-маска? Наруко кивнула. — П-Почему? Блондинка вздохнула и откинулась на спинку стула, задрав голову и уставившись в потолок. — Но почему же? Я часто задаю себе тот же вопрос. Я думаю, это просто потому, что мне хочется скрывать, кто я на самом деле, пока я не стану Генином, когда моя деревня признает, что я выросла до той стадии, когда я могу защитить их, и скорее всего себя. Хината молчала. -Первые десять лет моей жизни у меня была семья… а потом я их потерял. Так что я вроде как поклялась себе, что сделаю все, что угодно, чтобы вернуть их обратно, чтобы иметь возможность защитить их, так как я не была способна в самом начале. -Чтобы иметь возможность защитить их? Головы Наруко и Хинаты резко повернулись к окну, где прямо за дверью стоял мальчик с волосами в форме жопы утконоса. — Саске Учиха, — пробормотала Хината, и уши Наруко дернулись. — Саске, — пробормотала она, пробуя имя на вкус. Это звучало так… окей. Не заносчивый, не раздражающий и не выдающий престижную ауру, но в отличие от имени, владелец излучал некоторые серьезные эмо-флюиды. -Наруко, — ответил мальчик, ныряя в класс через окно. -А кого ты хочешь защитить? — спросил он с легким любопытством в голосе, садясь по другую сторону от Наруко. Боже мой, это же впервые — Озорно спросил курама. — Рядом с тобой добровольно сидит мальчик. — Заткнись, лис И не просто какой-то мальчишка — Курама продолжал, но единственный оставшийся в живых из клана Учиха, и объект привязанности от всех девушек в вашем классе, за исключением тебя и Хинаты. — Теперь уж точно…- Наруко закатила глаза, глядя на лису, и ее тон ясно намекал, что ей наплевать на то, кто этот мальчик и какова его плачущая история. -Я хочу защитить свою семью, — сказала Наруко Учихе. — Я потеряла их, когда мне было десять лет, но они все еще там. Они просто такие… только не вместе. Вот почему я ставлю своей целью вернуть их обратно и быть достаточно сильною, чтобы защитить их всех, кто мне дорог. — ХН, — Саске сложив руки перед ртом, уставился на классную доску. -А как же ты? — Тихо спросила Наруко. — А ты знаешь… у тебя есть мечта? Честолюбие? Цель, к которой нужно стремиться? — …да. Я оживлю свой клан и убью одного человека. -У-убьеш? — Взвизгнула Хината. Саске взглянул на неё краем глаза. — Кто-то вроде тебя этого не поймет, — усмехнулся он. Наруко слегка нахмурилась. -Но кто это. Саске повернул голову и уставился на ярко-синие шары, которые неотрывно удерживали его взгляд. Учиха кивнул через минуту, а затем сказал. — мой брат. — Но почему же? — Он убил мой клан только для того, чтобы испытать свою силу, и я отомщу за них, — мрачно прорычал Саске, когда его переплетенные пальцы сжались так, что побелели костяшки пальцев. Наруко уставилась на Саске, и Хината заметила, что ее обычно блестящие глаза были пусты и лишены эмоций. И лицо у нее тоже было такое. Как давно глаза блондинки искрились фальшивым счастьем? Как же она раньше этого не заметила? Вспышка оранжевого цвета и визг Саске вырвали ее из размышлений. Саске недоверчиво уставился на Наруко, которая тупо смотрела на него в ответ. Он держался за голову, все еще потрясенный тем, что его обычно гиперактивный, несносный, громкий и идиотский одноклассник только что ударил его по затылку. — А это еще зачем было? — выдохнул он, слишком ошеломленный, чтобы злиться. — Ты вел себя как идиот, — просто ответила она. — Он же твой брат. Что бы он ни сделал, он все равно твоя кровь, твоя семья. Конечно, он убил ваш клан, но ты действительно веришь, что он сделал это из-за необходимости проверить свою силу? — Ну конечно же! — Бака, — вздохнула Наруко. — А каким был ваш брат, когда вы были ребенком? Саске помолчал. -Так оно и было… добрый. Он был вундеркиндом и большую часть времени проводил в тренировках. Когда он обнаружил, что я крадусь за ним, чтобы посмотреть, как он тренируется, он никогда не сердился на меня. Наруко улыбнулась. — Неужели такой добрый человек, как он, убьет свою семью? — Но он это сделал. — Не забывай, что он тоже потерял свою семью, — тихо сказала Наруко. -Да, он убил их, но у него могла быть на то причина. Моя семья разбросана по всем пяти великим нациям из-за угрозы. Они разлучили нас, чтобы мы были в безопасности. Они любили нас настолько, что отпустили, чтобы нас не взяли та убили. Саске полностью повернул голову и уставился на Наруко. — Любил тебя достаточно сильно… чтобы отпустить тебя? -пробормотал он, и на его лице появилось отсутствующее выражение. Наруко кивнула. — Иногда люди идут на это не самым лучшим образом, но они могут скрывать истинные намерения за внешними проявлениями. А что, если твой брат действовал как злодей только для того, чтобы предотвратить, ну я не знаю, твое убийство? А что, если его шантажировали? Губы Саске сжались в тонкую линию. -А чем его можно шантажировать? — Ты В его ониксовых глазах мелькнуло удивление. — Это я? -Я никогда не знала твоего брата, да и тебя тоже не очень хорошо знаю, но позволь мне сказать тебе вот что: у меня было довольно много старших братьев, и все они защищали меня. Наруко уставилась на свои руки, которые сжались в кулаки. — Они столько раз клялись, что, что бы ни случилось, они всегда будут рядом, чтобы защитить меня. А теперь посмотри на меня-сирота, у которой никого нет. — А что, если у Итачи действительно был скрытый мотив? Но как я могу быть его шантажистом? — Подумал Саске, возвращаясь в свою задумчивую позу. — И еще… что там с Наруко? Она никогда не бывает такой тихой, такой задумчивой или..... умной. — Он перевел взгляд на блондинку, которая смотрела на свои руки. — Она совершенно другой человек. И я обнаружил, что, осмелюсь сказать, наслаждаюсь ее обществом. — САСКЕ-КУН! — О Ками, демонические отродья уже здесь, — простонала Хината себе под нос. Голова Наруко резко повернулась к темноволосой наследнице. — Хината! -Ч-Что? — Хината выглядела довольно испуганной под этим пристальным взглядом, и она инстинктивно отпрянула назад. -Ты произнесла целую фразу, не заикаясь! — Обрадовалась Наруко. — Я знала, что ты сможешь это сделать! Хината моргнула. — Я… неужели? Я… я так и сделала! — воскликнула она, почти ошеломленная недоверием. — Хм, поздравляю, Хината, — сказал Саске, начиная двигаться и настороженно глядя на дверь. — Но на другой ноте: Наруко, ты можешь встретиться со мной на крыше во время ланча? Наруко вытаращила глаза. — А зачем тебе это? -Мне нужно с кем-то поговорить, и ты единственный, кто меня понимает… и единственный человек, которого я могу терпеть. Мягкая улыбка тронула губы Наруко. — Конечно. И это было все, на что они успели, прежде чем дверь распахнулась и тысячи ног хлынули в класс. — САСКЕ-КУН! — ВЫХОДИ ЗА МЕНЯ ЗАМУЖ! — НЕТ, ОН ЖЕНИТСЯ НА МНЕ! — НЕТ, ЭТО Я! -ТЫ ЧТО, С УМА СОШЛА? Я-ЕГО ОЧЕВИДНЫЙ ВЫБОР В КАЧЕСТВЕ ЖЕНЫ! — ПРОДОЛЖАЙ МЕЧТАТЬ! — ТЫ ПРОДОЛЖАЕШЬ МЕЧТАТЬ, ГЛУПАЯ! — САСКЕ НИ ЗА ЧТО НЕ ВЫБЕРЕТ НИ ОДНОГО ИЗ ВАС! — АХ ДА? И ПОЧЕМУ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ОН ВЫБЕРЕТ ТЕБЯ? — РАЗВЕ ЭТО НЕ ОЧЕВИДНО? -Будь честен, — пробормотала Наруко, наклоняясь чуть ближе к Саске. — На ком из них ты женишься? Саске поморщился. — Ни одна из них. — Хорошо, тогда на какой женщине в этой деревне ты женишься? Бледные щеки Саске были покрыты бледным, едва заметным румянцем, и он тут же отвел взгляд. Наруко удивленно приподняла бровь, но пожала плечами и повернулась к Хинате, которая свирепо смотрела на оглушительных клыкастых девиц, одновременно подавляя смех при обмене Удзумаки и Учихой. Глаза Саске скользнули в ту сторону, где разговаривали Наруко и Хината, демонстративно игнорируя пронзительные, вызывающие головную боль визги и вопли порождений демонов, которых люди называли клыкастыми девочками. — …ты.***
Курама усмехнулся, входя в план психики Биджуу. — Вы не поверите, что происходит прямо сейчас. — В чем дело, Курама? — Спросил Исобу с легким весельем в голосе, и в его глазах слегка сверкнуло любопытство. — Наша маленькая девочка становится довольно популярной среди мальчиков, Курама усмехнулся. Воцарилось молчание. — И что теперь говорить?! — все Биджу закричали одновременно. — Наруко, — Прямо сказал — курама, — она становится довольно популярным среди мальчиков. Мальчик Учиха добровольно сел рядом с ней и заговорил с ней полными предложениями. Мататаби открыла и закрыла рот, недоверие светилось в ее разных глазах. Все Биджу очень любили своих джинчурики, и это, конечно же, относилось к той «семье», которую они образовали. Они всегда были достаточно заботливы по отношению к младшим, даже если они ничего не могли сделать, чтобы помочь им. Особенно Наруко, но это могло быть просто потому, что Биджу чувствовали, что они вырастили Узумаки так же, как и сами старшие джинчурики. — Подожди пока Югито не услышит это, — Наконец сказал Мататаби. — О, ты не можешь ей сказать, — Быстро сказал Курама. — Что? А почему бы и нет? — Она ворвется в Коноху и разорвет этого бедного мальчика в клочья в считанные секунды, вот почему — сухо сказал Гьюки. Мататаби улыбнулся — Ну, разве можно ее винить? В конце концов, это ее материнская инстинктивная натура. Гьюки вздохнул. — Да, конечно… наши джинчурики даже не знают об этом самолете, так как же ты объяснишь Югито, что тебе это известно? — Точка зрения принята. — Да и вообще, как поживает Югито? — Быстро спросил Курама, заинтересованный благополучием матери-фигуры своего хозяина. Мататаби вздохнул. Наверное, даже лучше В первый же год после разлуки Югито бросилась на тренировки с необычайно суровым режимом, который сама же и придумала. Каждый из Биджу — так же как и Би-знал, что это был ее способ справиться с разлукой, хотя она постоянно отрицала это. Мататаби постоянно пытался уговорить ее сделать перерыв и отдохнуть, может быть, даже встретиться с друзьями, но упрямая женщина отказывалась слушать и позволяла Би разговаривать только с ней. Все остальные жители деревни, скрытой в облаках, с таким же успехом могли быть мертвы для нее. По крайней мере она не напивается до тошноты, Пробормотал Сон Гоку себе под нос, хотя каждый Биджу слышал его. — Но ведь это было лучше, не так ли? — Успокаивающе сказал Кокуо. Способ Роши справиться с этим состоял в том, чтобы пить. Хану часто приходилось тащить его домой, где на следующее утро его тошнило. Это продолжалось по меньшей мере три месяца, и в конце концов Сон Гоку так устал от глупости своего хозяина, что пригрозил буквально сломать ему мозг, если он не возьмет себя в руки и не начнет вести себя как шиноби, потому что если он это сделает, то, возможно, его отправят в одну из деревень, где жила одна из его семей джинчурики в качестве миссии. Это довольно быстро поставило его на ноги. Но она работает над собой до мозга костей, и с таким же успехом могла бы пытаться натренировать себя до смерти, Мататаби вздохнул, искренне переживая за эту женщину. Она не справлялась с разлукой так же хорошо, как другие джинчурики. Например, Ягура тоже бросился тренироваться, но не так далеко, как Югито. У него даже было несколько друзей, и он хорошо играл… обычного. И это было все, что Двухвостая кошка пожелала своему хозяину. Шукаку рассмеялся. Что ж, это интересно — все старшие джинчурики принимают расставание жалко, все беспокоятся о Наруко и других молодых джинчуриках, когда на самом деле они принимают его гораздо лучше, чем они сами. Гаара был не самым популярным с самого начала, но он пытается, и Суна постепенно принимает его. Курама тоже чуть не рассмеялся. Да, моя Наруко серьезно тренировалась и стремится собрать джинчурики вместе, но, по крайней мере, она ведет себя как нормальный ребенок. И она даже начинает приобретать настоящих друзей. Спасибо Ками за это. Чоумэй усмехнулся. Похоже, Наруко воспринимает расставание точно так же, как и Фуу. Ничего удивительного, ведь эти двое очень похожи. — Интересно, как это будет ужасно, когда наши джинчурики узнают, что они могли связаться друг с другом все это время — Задумчиво произнесл Гьюки, заставив всех Биджу вздрогнуть от страха. Особенно Мататаби и Кураму. Я сочувствую вам, Мататаби, Курама — Сочувственно сказал Исобу. Курама фыркнул. Ты можешь мне сочувствовать, но дашь ли ты мне свободу не сталкиваться с гневом Узумаки? К сожалению, брат мой, это невозможно — С улыбкой сказал Шукаку. Я также боюсь гнева моего хозяина, однако я даю награду за самые опасные для жизни реакции на вас двоих. Мататаби снова содрогнулась. Шукаку, у тебя это получается гораздо лучше, чем у Курамы и меня. Мой хозяин-мать, и ее реакция после того, как она узнала, что могла бы поддерживать контакт со своей дочерью в течение двух болезненных лет, будет разрушительной. Курама поморщился. Реакция моего хозяина, возможно, не будет столь разрушительной, но она наверняка будет взрывать все свои убийственные намерения, и поверьте мне, когда она начнет угрожать людям, она пойдет на это. Она была очень одинока и часто задавалась вопросом, как поживает ее семья… Наши симпатии лежат на вашей стороне, одновременно произнес другой Биджу, печально склонив головы, как будто оба Биджу уже прошли мимо. Реакция всех джинчурики, несомненно, была бы ужасной, но Мататаби и Курама будет хуже всех. Как говорится: как мать, так и дочь. К черту кровь, они были практически семьей во всех других отношениях. О, Наруко — Это… О боже, Сказал курама, и на его усатом лице появилась ухмылка. Мой, мой, мой, мой… . похоже, что выживший Учиха немного влюблен в Наруко~ Что ты только что сказал? — все в доме для отпуска биджу угрожающе зарычал в синхронизации. Ухмылка Курамы стала еще шире. Саске попросил Наруко встретиться с ним на крыше за ланчем, и когда Наруко спросила его, на какой фанатке он женится, если придется, он ответил «Нет», а когда его спросили, на какой женщине в деревне он женится, он не ответил. Однако я мог слышать его мысли, и он думал «ты» радостно объяснил он. — Если он посмеет причинить вред нашей Нару-тян — Мататаби угрожающе замолчал. — Там будет ад, чтобы заплатить, — Продолжала Исобу. — И медленный, болезненный конец клана Учиха, — Сон Гоку зарычал — Навсегда! -Шукаку маниакально захихикал. Курама уставился на своих братьев и сестер, как на сумасшедших, и в каком-то смысле они действительно выглядели именно такими. Единственными, кто выглядел нормальным — по крайней мере частично, — были Кокуо, Сайкэн, Чомэй и Гьюки. Хотя они выглядели довольно разъяренными тем, что мальчик охотился за их «драгоценной, невинной Нару-тян». Ну это просто стало намного интереснее, Радостно подумал курама. — О Наруко, что же ты наделала?***
— Наруко Узумаки! — Наконец-то, — пробормотала Наруко себе под нос и встала. Саске слегка улыбнулся, возвращаясь на свое место с повязкой на лбу. Он щелкнул маленькой загорелой рукой Наруко, когда они проходили мимо друг друга, однако оба продолжали идти, как будто этого маленького взаимодействия никогда и не было. — Наруко, — Ирука тепло улыбнулась белокурой девочке, которая улыбнулась ему в ответ. — Итак, нам нужно, чтобы ты исполнил дзюцу Каварими, хенге и клона. Наруко кивнула и безукоризненно заняла место за столом Ируки, прежде чем превратиться в Четвертого Хокаге, Минато Намикадзе. Глаза Ируки расширились. Откуда она знает, как выглядит Лорд четвертый? Учитель со шрамом покачал головой и улыбнулся блондинке. -А клон дзюцу? Наруко слегка поджала губы и приподняла их, чтобы поставить в положение"+». — Теневой клон дзюцу, — пробормотала она себе под нос, и десять безукоризненных копий ее исчезли. Ирука поднял бровь, но кивнул, передавая ей повязку из Конохи. — Поздравляю, Наруко — ты проходишь! Я очень горжусь тобой. Девушка с бакенбардами улыбнулась учителю и вышла из экзаменационной комнаты, завязав повязку на лбу. Она бросила взгляд на Саске, который пристально смотрел на ее защитника лба, прежде чем он снова посмотрел на нее и ухмыльнулся. — С-поздравляю, Наруко, — робко прошептала Хината со своего места рядом с блондинкой. -Аригато Хината, — улыбнулась Наруко своей новой подруге. — ХН, — просто промурлыкал Саске в ответ на выжидательный взгляд Наруко, пряча свою маленькую улыбку за переплетенными пальцами. Наруко закатила глаза на типичное поведение Учихи, прежде чем повернуться к тому месту, где стояла Ирука. — Поздравляю — все вы прошли, — сказал Ирука с широкой улыбкой. -Вы все можете идти обедать, а когда вернетесь, я назначу вам ваши команды и предоставлю информацию о завтрашних мероприятиях. После этого вы можете идти домой. Как только он закончил говорить, студенты сразу же начали болтать. Саске резко встал и, к удивлению Наруко, выпрыгнул в окно, чтобы оторваться от Орды клыкастых девиц, которые тут же подошли к нему, чтобы поздравить с окончанием школы. -Ну, мне нужно встретиться с мистером эмо на крыше, увидимся позже, Хината, — улыбнулась Наруко. — До свидания, Наруко, — тихо сказала Хината, когда усатая блондинка похлопала ее по плечу, прежде чем выпрыгнуть из того же окна, что и Учиха. Ну, по крайней мере, теперь у тебя есть два друга. Заткнись Лиса — скажи, о чем там говорил Ирука-сенсей с теми командами, к которым мы приписаны? — С любопытством спросил Наруко. Каждый Генин назначается в команду из трех человек, возглавляемую джонинским сенсеем. Есть ли какие-то особые закономерности? Обычно наследники или наследницы Яманака, Акимичи и Нара находятся в одной команде, как это было на протяжении многих поколений — ИноШикаЧо. Еще одна формулировка команды новобранев года будет, Топ, куноичи и баласт. Это для того, чтобы уравновесить команды, — объяснил Курама. И с такой скоростью ты, скорее всего, попадешь в одну команду с Учихой, учитывая, что он Новичок года и твое маленькое выступление привело тебя в «тупик». Наруко внутренне вздохнула, продолжая подниматься по склону и перелезая через перила. — Ну что ж, я буду жить. Она огляделась вокруг своими лазурными глазами и, увидев мальчика, которого искала, прислонившись к стволу дерева в его тени, направилась к нему. — Привет, Мистер Дакбат. О чем вы хотели поговорить? Саске поднял глаза, и в уголках его рта появилась улыбка. -Ты же помнишь. — Ну, разумеется, — усмехнулся Наруко. — Вы сказали мне встретиться здесь за ланчем, и я согласилась. Я никогда не нарушаю своих обещаний, и ты должен это знать. Если я что-то говорю, то это действительно так, и я сделаю так, чтобы это произошло, даже если это займет три года. Саске поднял бровь. — Верен своей вине. Наруко пожала плечами. — У всех нас есть недостатки. Это просто вопрос того, признаете вы их или нет. Саске задумчиво замурлыкал. — Кто тебе это сказал? Наруко вздохнула через нос и откинула голову назад, чтобы отдохнуть на стволе дерева, а ее глаза бездумно смотрели на небо, которое было закрыто ветвями и листьями. — Моя мать. Саске взглянул на девушку, сидевшую рядом с ним. Во многом она была похожа на него — она потеряла свою семью, и было очевидно, что она скучает по ним. Она также хотела свести их вместе, в то время как он хотел возродить свой клан. Саске мысленно вернулся к вопросу, который блондинка задала ему этим утром, и лениво подумал, есть ли возможность, что он может любить ее таким образом… или она, или он.