Сиалия

С высоты птичьего полета этот замок казался миражом, нарисованной картинкой, сошедшей с пожелтевших страниц книги сказок. Его высокие башни, тянущиеся к облакам, белели безукоризненной чистотой на фоне бескрайней голубизны неба. В самом же низу, там, где, взбивая седую пену, рычало море, билось о камни и орошало их живительной влагой, теснилась цепочка скал — безмолвных, древних свидетелей зародившегося здесь города. Самая большая из них, темная и безжизненная громада камня, обращенная к морю, с другой стороны простиралась изумрудным склоном на сотни миль вперед; с годами буйствующая зелень уступила серой брусчатке мостовых и стоптанным комьям сырой земли, впоследствии ставшими улицами. Просторная долина в устье реки облачилась в камень, дерево и сталь каналов, а на берегу вырос порт — старейшее сооружение города, получившего название Серена. И пусть внизу, у самой воды, уже было не сыскать намека на открытую землю, вершина склона еще сохранила первозданную свежесть нетронутой человеком природы. Там, утопая в цвету княжеского сада, раскинулся огромный замок. На фоне остального города он действительно выглядел впечатляюще — белоснежное облако на вершине холма, парящее над посеревшими улицами. Но время и здесь оставило свой след: облицованные некогда светлым мрамором стены утратили свою чистоту, часть башен с наветренной стороны покрылась паутинкой трещин, а кое-где и начала рушиться. Близость моря и открытость пространства над скалами делали замок Перл-де-Серен одновременно неприступным бастионом для людей и хрупкой игрушкой во власти стихийных сил. Это лето, казалось, испытывало сам Перл-де-Серен и его обитателей на прочность. Открытые дворы, соединяющие между собой множество переходов из разных частей замка, пустели — вымощенные тропинки нагревались до такой степени, что на него опасались ступить даже в обуви. Беспощадное полуденное солнце, играя разноцветными бликами в витражах, вынуждало немногочисленных обитателей Перл-де-Серен укрываться в тенях садов и искать спасительной прохлады подле фонтанов. Слуги сновали между главным двором и входом во дворец, вздрагивая от грозных окриков камердинера; прибавляли шаг, торопясь проскользнуть между залитой солнечным светом площадью и открытыми переходами, и мешкали, едва скрываясь за линией колонн, которые вели в затененные коридоры замка. Они спешили — мало ли кто мог неправильно истолковать приказ Его Светлости, а времени до проведения торжества оставалось все меньше. Волнение слуг передавалось и страже. Если неделю назад они бы спокойно покинули периметр двора, прячась от палящего светила до наступления заката, то сейчас кто-нибудь из них нет-нет да выступал на пост, словно беспокоился, что кому-то в голову взбредет начать наступление на дворец. Молоденький лейтенант Монетной Стражи, чья очередь на наблюдение наступила благодаря неудачному стечению обстоятельств, а также смекалке старших по званию, со скучающим видом изучал расположенных на карнизах статуи ангелов и небесных дев. Каменные юноши и девушки в просторных одеяниях простирали руки к центру двора, застыв со смиренной мольбой на лицах. Лейтенант мысленно мечтал поменяться с ними местами, а лучше всего — облачиться в такие же шелковые тоги, представляя, как прохладная полупрозрачная ткань успокаивает тело. Погрузившись в размышления, лейтенант не сразу заметил, как из дворца появилась группа аристократов. Они не спеша шли через двор и оживленно что-то обсуждали; казалось, им не было дела до палящего солнца и изнуряющей духоты. Два кавалера в шелковых камзолах, отделанных серебристыми позументами, сопровождали дам — трех молодых девушек в кипенно-белых платьях с рюшами на подолах и рукавах. Издалека сложно было разобрать, кто именно из гостей Его Светлости решил покинуть дворец в такой некомфортный для прогулок час. Возможно, причина была в разговоре, который, судя по обрывкам долетающих до лейтенанта фраз, волновал молодых людей не на шутку. Стараясь не выдавать своей заинтересованности, лейтенант вытянулся и замер, ожидая, когда молодые люди пройдут мимо арки, рядом с которой он нес свою службу. — Стефану стоило быть осмотрительнее, — послышался женский голос. — Поверьте мне, миледи, никто не ожидал, что на нашем пути возникнет такая неприятность, — возразил один из молодых людей. — Ему еще повезло, — в разговор вмешался второй кавалер. — Упасть с лошади и сломать ногу — меньшее из того, что могло случится с ним. Одна из дам подняла руку к лицу, намереваясь ослабить завязанные ленты, которыми удерживалась ее шляпа, и грустно вздохнула. — Жалость мужчине ни к чему, — тут же отозвался кавалер. — Приберегите ее для другого случая, леди де Валье. — Пропустить такое событие! — одна из дам — судя по всему, леди де Валье — всплеснула руками. — Не каждый день наследнику Торгового Содружества исполняется восемнадцать лет, правда ведь, Франциска? — с ехидством заметил второй кавалер. Одна из дам замерла, отделившись от компании, благодаря чему лейтенант смог узнать в ней Франциску Домарре — гостью из Сен-Силвейна и племянницу Его Светлости по линии его супруги. За то недолгое время, что она провела в стенах Перл-де-Серен, леди Домарре успела прослыть в кругу дворцовой прислуги весьма взбалмошной девицей. Лейтенант поправил шлем и незаметным жестом смахнул струйку пота, сбегающую с виска. Компания неумолимо приближалась, и он выпрямил спину, приняв невозмутимый вид. Еще несколько дней присутствия посторонних — и замок привычно опустеет, а пока лейтенанту меньше всего хотелось омрачать свою смену столкновением с избалованными щеголями. Но все же, интерес оказался сильнее — и он покосился на приближающихся к нему молодых людей. Их дискуссия продолжалась. — Бьюсь о заклад, де Селль падет смертью храбрых, но прибудет ко двору, — продолжал тем временем длинноволосый юноша, в котором лейтенант не без труда узнал Климента де Лафара, завсегдатая серенских светских приемов и давнего знакомого виновника торжества. Юноша тем временем бросил задумчивый взгляд на Франциску и коснулся собственного лица рукой в атласной перчатке, небрежно потерев щеку, на которой уже начала проступать синева от пробивающейся щетины. Было заметно, что он ждет реакции дам. — Всем известно, что дело далеко не в д'Орсеях, — заметила Франциска. При упоминании княжеской фамилии одна из дам хихикнула. Франциска бросила на нее сердитый взгляд, и та лишь опустила голову. — Ни один благоразумный человек не упустит возможности сблизиться с княжеской семьей в этот вечер, — продолжила она. — Легко говорить тем, кто приближен к ним по праву рождения, — парировал второй кавалер. Третья дама замешкалась, подбирая кружевной подол, чтобы беспрепятственно шагнуть на ступеньки, которые вели к арке и выходу в сад. Кавалеры проворно сбежали вниз, открывая лейтенанту обзор и тот радостно выдохнул, узнав в ней не очередную приглашенную аристократку, а княжну де Сарде. В отличие от леди Домарре, прибывшей в Перл-де-Серен на правах временной гостьи, миледи являлась полноценным членом княжеской семьи, а ее присутствие среди аристократов значило, что к лейтенанту не посмеет обратиться никто, кроме нее самой. — Ваше Превосходительство, — он слегка склонил голову, стоило ей поравняться рядом с ним. Леди де Сарде тут же остановилась. Подняв свой взгляд на лейтенанта, она слегка улыбнулась, а затем убрала с лица выбившийся из-под шляпы завиток ярко-рыжих волос. — Доброе утро, лейтенант, — поспешила поздороваться княжна. Климент и Франциска покосились на нее, в то время как второй юноша в их компании довольно ухмыльнулся. — Я полагаю, что мой друг обречен на провал, — заключил он, хитро улыбаясь. — Леди де Сарде, если милорд де Селль прибудет на торжество, как вы оцените сей благородный жест? — неожиданно спросила вторая дама. Ее тоненький голос дрожал, выдавая неприкрытый интерес. Они остановились возле арки, рядом с которой дежурил лейтенант. Собеседники с заинтересованностью взглянули на княжну, не скрывая любопытства — намек в заданном вопросе должен был застигнуть леди де Сарде врасплох. Но к их сожалению, княжна осталась невозмутимой. — Я буду искренне рада, — сдержанно отозвалась она. Франциска Домарре склонила голову, нахмурившись. Вторая дама и кавалеры переглянулись между собой. Княжна тут же поняла, что ее ответ их не устроил. — Сей досадный случай не должен лишать лорда де Селля возможности на приятное времяпрепровождение, — продолжила леди де Сарде. Повернувшись к дворцу, она некоторое время молчала, наблюдая за тем, как камердинер с жаром отчитывал слуг. — И Константин... — она в задумчивости обернула вокруг пальцев краешки лент, которыми удерживалась ее шляпа. — Беатрис, не придумывайте отговорок! — оборвала ее Франциска. Она остановилась прямо напротив пораженной княжны. — Все прекрасно понимают, о чем здесь идет речь. Константин — меньшее, что могло бы заинтересовать лорда де Селля. — А вот перспектива сблизиться с вами, княжна — значит сорвать огромный куш, — вкрадчиво произнес Климент. — Я сомневаюсь, что эта перспектива способна воплотиться в жизнь, — пожал плечами второй кавалер. — За эти годы еще ни одной семье не удавалось поднять вопрос о помолвке. Леди де Сарде лишь глубоко вздохнула, повернувшись к нему. — Буду надеяться, лорд Д'Амьен, что так оно и останется, — как можно невозмутимее ответила она. Было заметно, что эта тема заставляет ее нервничать. — Но как же так, леди де Сарде? — с нескрываемым удивлением спросила вторая дама. — Многие сочли бы за честь сочетаться с вами брачным союзом! — А точнее — подобраться ближе к д'Орсеям, — с ехидством заметила Франциска. Она переглянулась с Климентом и довольно улыбнулась. В самой Серене уже давно пошел слух, что де Лафар собирается предложить семейству Домарре помолвку, и молодые люди воспринимали возможный союз как нечто неотвратимое. Сама же Франциска необычайно гордилась тем фактом, что ее семья, проживающая за сотни миль от столицы Торгового Содружества, оказалась предпочтительнее княжеской. — Позвольте вам напомнить, леди Анжелика, что решение по поводу этого вопроса принимаю не я, а Его Светлость, — Беатрис проигнорировала пущенную в свой адрес шпильку. Леди Анжелика лишь поджала губы. — Возможно, если бы не ваши открывшиеся способности, то у большинства семей было бы меньше сомнений, — съязвила она. Леди де Валье, как самая младшая в этой компании, испытывала неподдельную зависть к старшим дамам, чей вопрос о замужестве стоял ребром. Помолвка, встреча с будущим женихом, подготовка к свадьбе — все выглядело в ее глазах чрезвычайно романтичным, как и образ, который она втайне носила в своем по-девичьи наивном сердце. — Да, леди де Сарде, расскажите пожалуйста, — оживилась Франциска, — как вышло так, что княжна Торгового Содружества обучается приемам телемских святош? Полуденный зной становился невыносимым. Беатрис с горечью подумала, что почетные гости наверняка останутся в Перл-де-Серен и после проведения торжества. А та тема, которую для себя обнаружила Франциска и ее окружение, наверняка станет предметом пересудов на несколько недель вперед. Прогулка по саду, судя по всему, их больше не интересовала. — Учитывая, насколько телемцы ревностно относятся к своей вере, — к неудобным расспросам охотно присоединился Климент, — очень любопытно, как вам удалось завоевать их благосклонность? — Они же всех рыжих за пособников демона считают! — заговорщически прошептала Анжелика. — Слышали, княжна, как они про них говорили? — было заметно, что Франциска ликовала, заметив смущение леди де Сарде. Но все же она показательно всплеснула руками, пытаясь изобразить искреннее удивление. — Что, мол, нету, в таких, как вы, души! Беатрис, опешив, машинально коснулась кончиков собственных волос, но тут же спохватилась и отдернула руку. В ее мыслях уже пронесся замысловатый набор слов, которыми она собралась наградить кузена по истечении этой прогулки. Перед ее внутренним взором вновь возник Константин, с брезгливостью закативший глаза, едва стоило им покинуть покои его отца. Разговор, на котором присутствовала и Беатрис, нельзя было назвать приятным. Его Светлость настоятельно рекомендовал сыну уделить внимание тем гостям, что прибыли в Перл-де-Серен на празднование его восемнадцатилетия. Константин не разделял подобного энтузиазма и поэтому прибег к своему излюбленному методу. — Милая кузина, — умоляющим тоном просил он, взяв ее за руку, — ну что тебе стоит, а? Ненавижу я этих лицемеров, даже находиться рядом с ними не могу! Я могу организовать вам конную прогулку по Серене! Или хотя бы покажи им наши сады? Пусть думают, что я занят подготовкой... или уехал! Или вообще заболел! Милая кузина, ты же мне поможешь? — Помогу, — она улыбнулась краешком губ. Константин просиял и заключил ее в свои объятия. Тогда Беатрис не знала, что Домарре уже находятся на полпути к Серене. Их последняя встреча, произошедшая три года назад, чуть не обернулась скандалом. С угрюмым и вечно молчаливым Кристофом не возникало никаких проблем — достаточно было приветствовать его за ежеутренней трапезой и кратко кивать на пожелание доброй ночи. С Франциской все оказалось гораздо сложнее. Она была самой старшей — почти на два года старше Константина. Из-за безмерной любви рано овдовевшего лорда Домарре Франциска привыкла получать все, едва ей стоило этого пожелать. Стройная, с крупными кудрями пшеничного цвета и цепким взглядом темно-карих глаз с поволокой — Франциска моментально обзавелась собственным серенским окружением, каждый из которых был готов следовать любому ее слову. С Беатрис они невзлюбили друг друга почти сразу. При первой же встрече леди Домарре в весьма язвительной манере прошлась по внешности леди де Сарде — начиная от зеленого пятна, огромной кляксой расползшимся по скуле и щеке юной княжны, и заканчивая оборками на любимом платье Беатрис. За кузину вступился Константин — а парой дней спустя они стояли, потупившись, перед взором Его Светлости, пока оскорбленная Франциска пересказывала в мельчайших подробностях все то, что она услышала от наследника в тот злополучный день. Беатрис надеялась, что приглашение не успело дойти до Сен-Силвейна, хотя и в обратном случае не смогла бы отказать Константину — уж слишком он был убедителен. А она, в свою очередь, знала — для кузена было пыткой находиться среди тех, кто не испытывает к нему ни капли уважения. — Княжна, вы меня слышите? — строгий голос Франциски вырвал ее из размышлений. Леди Домарре смотрела на Беатрис, посмеиваясь — причиной была весьма красноречивая шутка Климента по поводу рыжих женщин и тех глупцов, что отважились связаться с ними. — Ваша история весьма занимательна, лорд де Лафар, — Беатрис снисходительно улыбнулась Клименту, а потом повернулась к Франциске и леди де Валье, пристально наблюдающей за разворачивающимся конфликтом. — Вот только при очевидных несчастьях, которые эти дамы могут принести своим избранникам, добрая половина семейств Серены мечтает заключить помолвку именно с такой дамой, а не с благочестивыми леди с нужным цветом волос. Увы, но статус для них важнее, — она сощурила глаза, наблюдая за тем, как лицо Франциски заливает краска. — Вы не находите сей факт забавным, миледи? Леди Анжелика лишь открыла рот, но тут же его закрыла. Климент в растерянности взглянул на сжавшую губы Франциску. Лишь Джереми Д'Амьен, наблюдая за растерянностью дам, позволил себе громко расхохотаться. — Леди де Сарде, мое почтение! — он сделал импровизированный поклон в сторону Беатрис. — Я слышал о вашем хладнокровии, но наблюдать воочию — сущее удовольствие! — В этом нет ничего сверхъестественного, милорд, — возразила Беатрис. — И в чем же ваш секрет? — Джереми Д'Амьен улыбнулся. — Я живу так всю жизнь, — равнодушно ответила она. Повисла тишина — в этот раз пришла очередь смущаться лорду Д'Амьену. Беатрис отряхнула платье и развернулась в сторону двора. Весь настрой на прогулку был безнадежно испорчен, но и неприятный разговор нашел свое окончание, что княжна сочла хорошим знаком. Она прошагала мимо дежурившего лейтенанта, который благоразумно сохранял невозмутимый вид. Сконфуженная компания, переглянувшись между собой, последовала за ней. Беатрис же, вернувшись во двор, внезапно остановилась. В непонятной рассеянности она окинула взглядом колоннады верхних этажей, задержавшись на статуях. Они чередовались между собой, выступая за пределы резного барельефа — небесные девы с распростертыми руками и древние ангелы-воители, которые вздымали к небу мечи и копья, словно хотели коснуться ими рваных облачков, проплывающих над Перл-де-Серен. Погрузившись в свои мысли, Беатрис машинально сделала знак сопровождающим ее аристократам и уже направилась в сторону дворца, как с восточной стороны двора раздался задорный свист. — Моя дорогая кузина, ты была воистину великолепна! — этот голос, полный неприкрытого довольства, она бы узнала из тысячи. Не веря своим ушам, Беатрис задрала голову, щурясь от ударивших в лицо солнечных лучей. В ярдах десяти от земли, опершись о выступающий из стены камень, на них взирал никто иной, как Константин д'Орсей — наследник Торгового Содружества, виновник грядущего торжества и по совместительству любимый кузен Беатрис. Он лучезарно улыбался — судя по всему, исход подслушанного разговора пришелся ему по вкусу. — Милейшая Цисса, на вашем месте я бы поостерегся от лицемерных попыток унизить наше семейство, — в голосе Константина появились стальные нотки, стоило ему обратиться к Франциске. — Что вы, Ваше Превосходительство, — Франциска расплылась в улыбке, придерживая поля шляпы, чтобы без преград взглянуть на кузена. — Наша семья, безусловно — величайшая ценность, которую мы обязаны беречь, — с этими словами она повернулась к Беатрис. — Не правда ли, леди де Сарде? Константин презрительно фыркнул и переставил ногу, собираясь подтянуться дальше. Беатрис, немного помедлив, покачала головой и двинулась прямо к стене. Компания же осталась на месте; Климент и Джереми внимательно наблюдали за происходящим, а леди Анжелика, бросив на фигуру на стене беглый взгляд, покраснела и отвернулась. Ни для кого из присутствующих не было секретом — если наследник Торгового Содружества задумал какую-то авантюру, что-то обязательно случится. А вот что именно могло случиться, не мог предсказать никто из них. — Что ты делаешь? — гневно прошептала Беатрис — так, чтобы Константин ее услышал. Она стояла у стены, с недовольством взирая на кузена. Константин усмехнулся, словно он ждал этого вопроса. — Исполняю волю моего дражайшего батюшки, конечно же, — произнес он. Найдя удобный камень, Константин зацепился за него руками, пытаясь подняться еще выше. До площадки на стене, по которой он карабкался, оставалось не более двух ярдов. Он тяжело выдохнул, но, повернувшись к Беатрис, снова просиял. — Кстати, тебе чрезвычайно идет эта шляпа, я не говорил? — Константин... — умоляюще произнесла она. — Ваше Превосходительство! — раздался взволнованный голос камердинера. Константин повернул голову в сторону звука и устало вздохнул. — Вот оно, начинается, — равнодушно заметил он. Ко двору начали стекаться слуги. Задремавший было лейтенант, очнувшись, резко вздрогнул от поднявшегося шума. Он поправил свой шлем, поднял голову и увидел княжича, после чего охнул и ринулся в сторону казарм, бросив у арки свою алебарду. Мечты о его благополучном дежурстве испарились без следа, уступая место страху. — Что же, по крайней мере, все будут свидетелями моего триумфа! — возвестил Константин, окинув взглядом двор. — Ну же, милая кузина, не переживай! — он обратил внимание на побледневшую Беатрис. — Даже если я сорвусь вниз, у Его Светлости убавится графа в расходах на приготовления к празднику! — он снова выдохнул и сцепил руки на балюстраде балкончика. С него оставалось лишь подтянуться и подняться на площадку, но теперь Константин остался без опоры под ногами, повиснув на одних руках. — Милорд д'Орсей, осторожно! — воскликнула леди Анжелика. Она обеспокоенно кусала губы и теребила в руках краешек платья. Франциска скривилась и положила ей руку на плечо, призывая к молчанию. — Как дитя малое... — она закатила глаза и обратилась к стоящим подле нее кавалерам. — Жизнь наследника Торгового Содружества находится в опасности! — требовательно произнесла Франциска. — Неужели вы так и будете бездействовать?! — Поверьте мне, леди Домарре, единственная, кто может что-то здесь делать, так это она, — Джереми Д'Амьен кивком указал на хрупкую женскую фигуру, прижавшуюся к стене. — Он послушает только ее, — кивнул Климент де Лафар. Тем временем во двор забежал капитан стражи, сопровождаемый взволнованным лейтенантом. В руках последнего был свернут внушительный кусок ткани. — Константин, я прошу тебя, не делай глупостей! — взмолилась Беатрис. — Какие могут быть глупости? — возразил в свою очередь Константин. — Мой батюшка ясно дал понять — он желает, чтобы я... ах! Все произошло быстрее, чем Беатрис успела осознать, что происходит. Балюстрада злосчастного балкончика с оглушительным треском обвалилась, и Константин, нелепо взмахнув руками с зажатыми в них остатками каменных столбиков, стремительно полетел вниз. Дамы завизжали. Мгновением спустя Константин уже дернулся и повис — полы камзола обернулись и застряли внутри сложенных ладоней статуи небесной девы, которая располагалась прямо под балкончиком. Несколько ошарашенный, княжич помотал головой, пытаясь понять, где он находится, а затем расхохотался. — Вот невезение-то! — радостно воскликнул Константин, оглядываясь по сторонам. Положение было прескверное — до земли оставалось, по меньшей мере, около пяти ярдов, а он сам не имел возможности даже опереться ногой. — Не думал, что я настолько привлекателен, что со мной пожелает познакомиться такая чудесная леди! — Константин явно веселился. Он с напускным безразличием наблюдал за тем, как засуетились и без того испуганные слуги. — Миледи, отойдите пожалуйста, — за спиной Беатрис послышался голос командира стражи. Она обернулась. Лейтенант в это время делал знак товарищам — судя по всему, они собирались расстелить под наследником тяжелую ткань, предназначавшуюся для плащей и верхней одежды. — И не подумаю! — внезапно выпалила она. Капитан стражи замер — он не привык к такой резкости в ответ. Но сейчас это волновало Беатрис в последнюю очередь. Она резко дернула за края шелковой ленты, тем самым освободив себя от шляпы. — Но леди де Сарде... — потрясенно пробормотал капитан, которому всучили в руки шляпу и треугольную кружевную пелерину, которой княжна прикрывала плечи от палящего солнца. Сама же Беатрис торопливо оглядела стену. Она приметила несколько выпавших камней — наверняка, свой подъем Константин начал именно отсюда. — Хочешь ко мне присоединиться? — невинным тоном поинтересовался Константин. Беатрис приподнялась еще на одну брешь и поджала губы, едва ей стоило взглянуть на него. — Хочу прикончить тебя, — прошипела она, — прежде чем это сделает мостовая. — Пожалуй, этого я буду остерегаться больше, — из тона Константина исчезли шутливые нотки, — но, черт возьми, что ты задумала, Бетти? Беатрис тем временем поднялась до карниза. Чувствуя дрожь в ногах, она зацепилась за барельеф и боком двинулась к статуе. Ажурное кружево белоснежного платья то и дело цеплялось за щербатый камень; кое-где в подоле уже зияли рваные дыры. А туфли Беатрис явно не предназначались для карабкания по стенам, то и дело норовя соскользнуть с тонкой кромки карниза. — Она упадет вслед за ним, — проворчал капитан стражи, повернувшись к своим подчиненным. — Растягивайте полотно, шустрее! Константин попытался качнуться, чтобы оказаться поближе к статуе, но угрожающий треск ткани заставил его замереть. Теперь ему оставалось лишь наблюдать за кузиной, которая шаг за шагом пробиралась по карнизу. Несколько волнительных моментов — и Беатрис достигла площадки, на которой высилась каменная небесная дева. Шум внизу заставил ее отвлечься, но стоило Беатрис лишь взглянуть вниз, как у нее мигом закружилась голова. Она тут же вцепилась в статую. — Кузина, ты в порядке? — от Константина не укрылось ее волнение. — О да, в полнейшем, — с раздражением отозвалась Беатрис. Продолжая удерживаться за статую одной рукой, она сделала осторожный шаг в сторону кузена. — Хватай меня за руку, — скомандовала она. Константин потряс головой. — Я не могу позволить тебе рисковать собой! — воскликнул он. Ткань снова затрещала и Константин, тихо охнув, опустил взгляд вниз. — Подумаешь, пару костей переломаю, — весело отозвался он, но пересекся взглядом с кузиной. — Хватайся за меня, — упрямо повторила Беатрис. Константин вздохнул, поджав губы, и послушно протянул руку в сторону кузины. Беатрис сделала ещё шаг, стремясь дотянуться до него. Но Константин смог лишь ухватиться за краешек ее рукава. Покачнувшись, Беатрис резко отпрянула назад, к спасительной статуе; кусок белоснежного кружева так и остался в руках Константина. — Черт возьми! — выругалась она. — Это плохая идея, — заметил Константин, наблюдая за тем, как Беатрис снова делает шаг, продолжая тянуться к кузену всем телом. — Плохая идея — лезть на эту проклятую стену! — парировала она, а затем покосилась на застрявшую в ладонях статуи часть камзола. — Давай попробуем еще раз? Беатрис с тревогой посмотрела на кузена. — Он долго не выдержит... — начал было Константин. — Я тоже! — почти что прорычала она. — Ваше Превосходительство, мы готовы! — послышался голос капитана стражи. — Кузина... черт! Беатрис в отчаянии взмахнула рукой и в тот же момент неведомая сила словно подтолкнула Константина; этого порыва хватило, чтобы он успел ухватиться за протянутую руку. Остатки камзола остались сиротливо развеваться в ладонях небесной девы. — Что ты сделала?.. — пораженно прошептал Константин. Прижимаясь к спасительной статуе, он с недоверием посмотрел на кузину. Озадаченная, Беатрис коснулась кольца — черный ободок обсидиана на указательном пальце внезапно потеплел. Внизу послышался взволнованный ропот. Капитан стражи замер в немом удивлении, а его подчиненные, продолжая удерживать растянутую ткань под помостом, на котором возвышалась статуя, молча переглядывались между собой. Франциска толкнула в бок Анжелику, которая до этого времени прятала лицо в ладонях, опасаясь смотреть на стену. Джереми д'Амьен лишь присвистнул. — Ее Превосходительство не промах, как я погляжу! — он с одобрением закивал головой, но осекся, едва ему стоило взглянуть на дам. Климент, скрестив руки, молча наблюдал за тем, как наследник Торгового Содружества, придерживая за руку свою кузину, помогает ей вернуться на карниз, чтобы спуститься со стены на землю. — Интересно, очень интересно... — пробормотал он. Путь вниз оказался еще сложнее — от накатившего волнения у Беатрис дрожали ноги. Константин молчал, явно чувствуя за собой вину. Тем не менее, он проворно спустился со стены, где сразу был окружен встревоженными слугами. — Ваше Превосходительство!.. — Вы целы? — Как такое произошло? — Вы не ушиблись? Сзади послышался грохот. Константин лишь охнул и бросился к кузине. На последней бреши, когда до земли оставался лишь один ярд, атласная туфелька Беатрис соскользнула с камня. Оставшись без опоры, княжна рухнула на мостовую. — Бетти! — взволнованно воскликнул Константин, помогая ей встать. — Мое платье... — ошарашенно произнесла Беатрис. Оказавшись на земле, она наконец обратила внимание на то, во что превратился ее наряд. От изысканного белоснежного кружева остались лишь жалкие ажурные обрывки, один рукав висел на кусочке ткани, а подол был безнадежно запачкан — мостовая, хоть и тщательно убиралась слугами, явно не была тем местом, где можно было расположиться. Беатрис машинально коснулась ушибленного плеча. — Я распоряжусь сшить тебе новое, — бегло отозвался Константин, беря ее за руку. — Оно будет лучше в сотню, нет, в тысячу раз! — Константин... — она поморщилась, словно его прикосновение причинило ей боль, — ... дело не в этом... — Ваше Превосходительство! Леди де Сарде! От внезапного окрика они с Константином вздрогнули и почти одновременно развернулись. Через весь двор к ним спешно направлялся их учитель — господин де Курсийон. По пятам за ним бежала взволнованная служанка, которую, судя по всему, отправили доложить о случившемся. — Готов заключить пари, что и батюшка обо всем в курсе, — вполголоса пробормотал Константин. От этих слов по спине Беатрис побежали мурашки. Тем временем де Курсийон, приблизившись, кратко что-то сказал капитану стражи, на что тот кивнул и отправился к компании аристократов. Не рискнув приблизиться к княжичу и его кузине, Франциска вместе с остальными по-прежнему держались издалека и безмолвно наблюдали за развитием событий. — Господа, миледи, — капитан бросил быстрый взгляд на Франциску с Анжеликой, а затем слегка склонил голову, — мне приказано сопроводить вас во дворец. — Мы никуда не пойдем! — тут же отрезала Франциска. Скрестив руки на груди, она с вызовом посмотрела на капитана стражи. — Да кто вы такие, чтобы... — Приказ Его Светлости, — с невозмутимостью ответил тот. Раздосадованным аристократам не оставалось ничего иного, как подчиниться и проследовать за ним. Де Курсийон молчал, оглядывая их — взлохмаченного и внезапно притихшего Константина и Беатрис, которая по-прежнему держалась за плечо, стараясь прикрыть порванный рукав. — Вы в порядке, леди де Сарде? — учтиво поинтересовался он. Беатрис рассеянно кивнула. — Вас проводят в ваши комнаты, — добавил де Курсийон и глубоко вздохнул. Слуги разделились; часть их, возглавляемая их учителем, последовали за Константином. Тот, не скрывая злобы, пинал камешки, которые попадались ему под ноги по дороге во дворец. Беатрис с волнением проводила его взглядом. — Миледи?.. — раздался голос служанки. — Да, да... конечно... — словно очнувшись от размышлений, Беатрис последовала за окликнувшей ее девушкой. Едва за служанкой закрылась дверь комнаты, как она тяжело опустилась на кровать, с сожалением оглядывая дыры на запятнанном кружеве. Мысль о том, что весь Перл-де-Серен будет обсуждать это происшествие, не выходила у Беатрис из головы. И то, как Константина подбросило к ней, тоже не могло остаться незамеченным. Телемская магия? Галлюцинации? Случайность? Но почему же тогда ее магическое кольцо так потеплело? Так она и сидела, рассеянно перебирая в руках юбки, до тех пор, пока в дверь не постучали. — Ваше Превосходительство? — в дверном проеме показалась вихрастая голова лакея. Беатрис подняла голову. — Его Светлость вызывает вас к себе, — уклончиво сообщил лакей. — Да, конечно, — Беатрис резво поднялась с кровати. — Только мне надо будет переодеться, — она развела руками, демонстрируя свой внешний вид. Лакей испуганно заморгал. — Боюсь, Ваше Превосходительство, у вас не будет времени на смену одежды, — юноша запнулся и густо покраснел. — Его Светлость требовал вызвать вас сию минуту. Значит, дядя в бешенстве. Дело начинало принимать серьезные обороты.