Сиалия

Двери за спиной Беатрис захлопнулись с оглушительным треском. То мгновение тишины, что последовало за этим, показалось ей вечностью. Она сделала несколько неуверенных шагов вперед и остановилась, не решаясь поднять взгляд. Голос гувернера, следующего за детьми по пятам, заставил ее вздрогнуть. — Ваша Светлость, позвольте Вам представить... — Господин Руфус, у Вас нет необходимости представлять мне леди де Сарде. Беатрис оцепенела, внезапно осознав, что речь идет о ней. Гувернер покорно замолчал и отошел в сторону. — Леди де Сарде, добро пожаловать в Перл-де-Серен, — холодный ровный голос, который снова прозвучал с дальней стороны зала, разрезал тишину, словно осколок стекла. Беатрис, медленно дыша, наконец осмелилась и подняла голову. Ее дядя сидел во главе зала — на троне, спинка которого была декорирована гербом Торгового Содружества. Рядом с ним по правую руку стояла светловолосая женщина в роскошном белоснежном платье, полностью отделанном кружевом и драгоценными камнями. Ее голову венчала диадема. С большим трудом Беатрис признала в женщине свою тетку — княгиню д'Орсей. От образа миловидной дамы на портрете осталось лишь формальное сходство. Сейчас княгиня выглядела отнюдь не столь приветливо, как ожидалось. Ни цепкий взор, с которым она изучала девочку, ни тонкая линия сжатых губ, ни недвижная горделивая поза, — словом, ничего в ее облике не могло сказать даже о толике участия. Княгиня посмотрела на нее, и Беатрис, не выдержав, отвела глаза, отважившись вновь обратить внимание на дядю. Тот молчал, склонив голову, словно он что-то ждал. И Беатрис решилась — прошла чуть-чуть вперед, а затем опустилась в поклоне. — Благодарю Вас, Ваша Светлость, — ответила она, стараясь унять дрожь в голосе, — за Ваше приглашение. После того, как матушка рассказала Беатрис о ее скором отъезде, большинство их вечеров было посвящено важным наставлениям. Как вести себя, что говорить, а чего остеречься — как оказалось, к юной леди, несмотря на родство с правящей семьей, выдвигались весьма высокие требования. «Его Светлость — в первую очередь правитель Торгового Содружества, а лишь потом — твой дядя, моя птичка, — объясняла ей матушка. — Будь скромна, не позволяй себе лишнего слова — в Перл-де-Серен подобает больше слушать, чем говорить. Любой твой поступок будет расценен как поступок семьи д'Орсей». — Леди де Сарде, — голос князя вырвал Беатрис из собственных мыслей. — ни о каком приглашении не могло идти и речи. Это был приказ. Ваша матушка и вы лишь исполняете свой долг. — Как скажете, Ваша Светлость, — она потупила взор, чувствуя, как от стыда мигом запылало лицо. Матушка вряд ли бы была довольна ею за такую нелепую оплошность. — Тем не менее, я приятно удивлен, — продолжил князь. — Леди Ливи воспитала достойную дочь, не так ли? — Соглашусь с Вами, Ваша Светлость, — едва Беатрис задумалась о том, к кому могли быть обращены подобные слова, как со стороны трона раздался мягкий голос княгини. — Милое дитя, подойди к нам, пожалуйста. Беатрис подняла голову, бесшумно выдохнула и выпрямилась, а затем повиновалась просьбе, направившись к трону. Она старалась держаться спокойно и уверенно — так, как полагает настоящей леди. Но чем ближе она подходила к князю и княгине, тем больше ей хотелось убежать — из этого зала, замка и верхней Серены в целом. Княгиня все так же внимательно наблюдала за ней, но теперь, поймав ее взгляд, слегка улыбнулась в ответ: — Как прошла Ваша поездка, леди де Сарде? Все ли Вам понравилось? — учтиво поинтересовалась она. Беатрис вспомнились орава мальчишек, их едкие смешки и свист кнута, рассекающего воздух. Едва она открыла рот, чтобы ответить, как обратила внимание, что князь смотрит куда-то за ее спину, с явным недовольством сузив глаза. — Ваше Превосходительство, позвольте объяснить, почему Вы до сих пор не находитесь на занятии? — неожиданно вопросил он. Беатрис обернулась. Константин, стоявший рядом с гувернером, виновато опустил голову. — Ваша Светлость… я всего лишь хотел познакомиться с кузиной… — Ваш урок начнется через несколько минут, — перебил его князь. Надеюсь, что впредь Вы будете более осмотрительными и не допустите подобных ошибок. Константин густо покраснел. Он пробормотал что-то, отдаленно похожее на извинения, а затем ринулся прочь из зала, чуть не сбив одного из гвардейцев. Князь тем временем повернулся к гувернеру. — Господин Руфус, проследите, чтобы мой сын отправился туда, где ему следовало быть в течение сегодняшнего дня. Гувернер молча кивнул, поклонился и направился было в сторону выхода, как князь откашлялся, привлекая его внимание. — И да, господин Руфус. Я буду крайне разочарован, если Его Превосходительство снова останется без надлежащего присмотра. Гувернер вздрогнул, словно ему отвесили пощечину. Он снова поклонился и поспешил покинуть зал. — Итак, леди де Сарде, — князь повторно обратился к Беатрис. Он скрестил пальцы рук, бесстрастно изучая ее. — Все ли устроило Вас в поездке? — Благодарю, Ваша Светлость, — едва слышно отозвалась она. Почему-то, Беатрис была уверена, что такой вопрос намекал на ее опоздание ко двору. Несмотря на это, она постаралась сохранить невозмутимый вид, — все прошло более чем замечательно. — До нас дошли сведения о вынужденной остановке в нижней Серене, — вмешалась княгиня. Беатрис замерла в растерянности. Она не знала, что следует сказать, чтобы не вызвать еще большего недовольства со стороны дяди и тетки. К счастью, ее замешательство не осталось незамеченным. — Ваша Светлость, если позволите, я мог бы рассказать, что заставило нас задержаться, — за ее спиной раздался голос лакея. — Миледи наверняка неприятно упоминать о таком досадном случае. Князь медленно кивнул, и тот, получив согласие, продолжил: — В нижней Серене, на переезде между каналами, на нашу карету было совершено самое настоящее нападение! Поверьте, такого возмутительного поведения со стороны черни я еще не замечал! Беатрис обернулась к лакею, широко раскрыв глаза. Нападение? Но ведь на них никто не нападал! — Пожалуй, вы недостаточно часто бываете в нижней Серене, Матиас, — княгиня улыбнулась краешком губ. — Ведь всем известно, что живущие там едва ли могут считаться за порядочных людей. Неудивительно, с их животными повадками... — она дернула плечами, хотела продолжить, но вдруг замолчала, едва заметив взгляд князя. — Если желаете, мы можем организовать для вас проживание в этом районе, — ее улыбка стала чуть шире. — Заодно перестанете беспокоить Его Светлость по любой незначительной мелочи. Со стороны зала раздались сдавленные смешки. Лакей несколько раз моргнул, явно застигнутый врасплох. — Все в Вашей власти, миледи, — пробормотал он, подобострастно склонив голову. — Если Вам будет угодно, то я с радостью исполню Ваше поручение... — Оставь свою лесть для других времен, — князь прервал его и подался вперед. — Ближе к делу, Матиас. Лакей моментально выпрямился, откашлялся и продолжил свой рассказ. Беатрис почти сразу же потеряла нить разговора — до ее слуха долетали лишь отдаленные слова, которые мало о чем могли ей сообщить. Она, неловко переминаясь с ноги на ногу, наблюдала за князем — по мере услышанного выражение его лица становилось все более мрачным. — Благодарю, Матиас, — изрек он почти сразу же после того, как лакей замолчал. — После приема с леди де Сарде я желаю видеть начальника гвардии. Беатрис услышала, как за ее спиной раздались взволнованные шепотки. Те дворяне, что были в зале, почему-то резко оживились. — Но ведь это же дети... — донесся до нее чей-то голос. Беатрис озадаченно взглянула на лакея, а затем вновь повернулась к дяде. Но тщетно — князь лишь наблюдал за происходящим, словно он забыл о том, что перед ним находится его племянница. Замерший лакей и вовсе напоминал больше восковую фигуру. Недвижимый, он сцепил руки за спиной и сохранял молчание, словно ждал еще одного приказа. Беатрис вздохнула. Она не знала, стоит ли ей сказать что-то, или сделать какой-то жест, поэтому лишь опустила голову, терпеливо ожидая, когда на нее обратят внимание. — … и да, леди де Сарде, постарайтесь отдохнуть с дороги, а завтра за утренней трапезой мы продолжим наш разговор. Она вздрогнула, внезапно осознав, что часть фраз, с которыми к ней обращались, она просто-напросто не расслышала. — Леди де Сарде? — Как скажете, Ваша Светлость, — едва слышно отозвалась она. Краем глаза Беатрис заметила, как князь сделал знак кому-то из слуг. Почти сразу позади послышался шорох многочисленных юбок, и спустя пару мгновений на ее плечо опустилась чья-то рука. — Госпожа Элен — ваша новая гувернантка, — лакей нарушил внезапно повисшую тишину. — Она позаботится о том, чтобы вы получили все необходимое. Госпожа Элен оказалась невысокой женщиной в плотном и закрытом черном платье, длинных перчатках и кружевном чепце, под который были тщательно запрятаны ее волосы. Она невозмутимо прошлась по Беатрис взглядом, однако тут же присела в поклоне, едва девочка повернулась в ее сторону. — Леди де Сарде, следуйте за мной, — бодро произнесла она. — Я проведу для Вас экскурсию по Перл-де-Серен. — Но как же... — Беатрис в растерянности повернулась к трону. К князю тем временем подошел один из гвардейцев, пока княгиня не спеша спускалась к ожидающим ее благородным дамам. — Ваша аудиенция на сегодня окончена, леди де Сарде, — пояснила госпожа Элен. — Пройдемте за мной. Беатрис не оставалось ничего больше, кроме как повиноваться. Она поспешила за гувернанткой, украдкой осматривая зал и находящихся в нем людей. Когда Беатрис разговаривала с дядей, она не отважилась даже взглянуть куда-то в сторону — такое поведение наверняка бы сочли проявлением дурного тона. Зал не отличался ничем другим от остального убранства Перл-де-Серен — все то же мелькание белого с золотом, высокие потолки, украшенные лепниной, несколько небольших скульптур и декоративных ваз из мрамора — таких же светлых, как и все, что здесь было. Беатрис снова задумалась о доме. В особняке де Сарде она никогда не видела ничего светлого — лишь темное дерево, цветной бархат и шелк. И если раньше подобная пестрота казалась ей невероятно скучной, то сейчас она невольно скучала по тому уюту, что царил в ее бывшем доме. В бывшем доме, повторила Беатрис про себя. А теперь она должна полюбить Перл-де-Серен точно так же, как любила особняк де Сарде. Ведь этого хотела бы ее матушка? Она снова окинула взглядом зал и тоскливо вздохнула. Находящиеся здесь благородные господа лишь дополняли атмосферу нарочитой безупречности. Все как один, в богатых одеяниях, дополненных дорогими аксессуарами, и с важным выражением лиц, которое не оставляло сомнений в их чрезмерной занятости — мало кто обращал внимания на Беатрис. Они негромко переговаривались между собой, лишь изредка поворачиваясь в ее сторону. Судя по всему, она перестала их интересовать ровно в тот момент, когда была завершена аудиенция у князя. — Леди де Сарде, прошу вас, не отставайте, — окликнула ее гувернантка. Беатрис коротко кивнула и прибавила шаг, не забывая при этом придерживать подол платья. Они миновали зал, и как только гвардейцы закрыли за ними двери, госпожа Элен обернулась к ней. — Миледи не голодна? Не желаете ли перекусить? — она склонила голову, словно хотела получить ответ раньше, чем Беатрис об этом скажет. Сама девочка лишь только сейчас поняла, что за весь день она не съела даже и крошки. Напряжение и страх, что сковывали ее с момента, как она переступила порог родного дома, уступили место голоду. В животе стало неуютно. — Да, я бы с удовольствием что-нибудь съела, — рассеянно отозвалась она. Госпожа Элен благосклонно улыбнулась, жестом призывая следовать за ней, и вскоре они свернули в отдельный коридор. Эта часть замка, такая же роскошная, как и все то, что встречалось Беатрис по пути, оказалась практически безлюдной. Гувернантка уверенно вышагивала впереди, и для того, чтобы не потерять ее из виду, девочке пришлось оставить затею по рассматриванию дворцового убранства. Теперь Перл-де-Серен и вовсе казался бесконечным — она сбилась со счета, сколько пролетов и комнат осталось за ее спиной. Замок был огромен, воистину огромен — и при всем своем великолепии ощущался совершенно пустым — словно выбеленный морем и солнцем осколок раковины, выброшенный на берег. Спустя четверть часа она уже находилась в очередном зале, середину которого занимал тяжелый мраморный стол с расстеленной на нем бархатной скатертью. Слуги, суетясь, поставили перед ней тарелки с дымящимся луковым супом и жарким, разложили приборы и заняли место у выхода, словно готовясь при первом же ее слове устремиться за добавкой. Но Беатрис этого даже не заметила. В голодном нетерпении она тут же потянулась за вилкой, едва ту успели положить рядом с ней, но тут же осеклась, почувствовав на себе внимательный взгляд гувернантки. Беатрис густо покраснела и сжала в руках салфетку. — Полагаю, что ближайшие дни нам следует посвятить урокам этикета, леди де Сарде, — заметила госпожа Элен вскоре после того, как девочка, все же решившись, приступила к трапезе. Беатрис закусила губу, стараясь сдержать выступившие слезы. Конечно же, она прекрасно знала обо всех правилах — вместе с матушкой они не раз повторяли их, когда садились за стол. Но разве это имело значение, когда ты находишься совершенно один? Но, вопреки всему, досадное чувство покинуло Беатрис, едва она попробовала суп. Он был нежный и при этом согревающий, с приятным ароматом и слегка подсоленный — именно так, как она любила. Возможно, матушка рассказала об ее вкусах, а может быть, в этом особенном замке и не могло быть иначе. И уже к тому времени, когда она принялась за десерт, ее настроение улучшилось, а все прошедшие неприятности казались лишь недоразумением. Ее дядя и тетка оказались очень добры, раз пригласили Беатрис жить в подобное место. Тут же мысли вернулись к матушке, и ей вновь стало очень тоскливо. Почему она отказалась поехать с ней? Беатрис до сих пор не понимала, почему она отправилась в Перл-де-Серен одна. Девочка отложила в сторону столовые приборы, в некой растерянности смотря перед собой, и не сразу услышала, как ее окликнула гувернантка. — Миледи больше не голодна? — бесстрастный голос госпожи Элен выдернул ее из размышлений. Беатрис повернулась к ней и едва заметно кивнула. — Благодарю вас, спасибо. — Полагаю, что теперь мы можем отправиться в ваши покои, — довольно заключила госпожа Элен. — Мои... покои? — удивленно переспросила Беатрис. Гувернантка нахмурилась. — Разумеется, леди де Сарде. Его Светлость выделил для вас собственную комнату... — она замолчала на мгновение, — ...если вам так будет понятнее. — Ах, — Беатрис снова смутилась, — комната, конечно же. Повисло неловкое молчание, но госпожа Элен не стала терять времени даром. Активно жестикулируя, она раздала несколько поручений ожидающим их слугам. Один из них отодвинул стул, на котором сидела Беатрис, опустился в полупоклоне и протянул ей руку, чтобы помочь выйти из-за стола. Чувствуя волнение, она соскользнула с бархатного сиденья, оправила складки платья и последовала за гувернанткой. Путь до ее собственных покоев занял совсем немного времени. Когда перед Беатрис распахнулись очередные высокие двери, она не сразу поняла, что сегодняшнее путешествие подошло к своему концу. Госпожа Элен прошла в центр комнаты и, развернувшись на каблуках, вопросительно взглянула на нее. Беатрис хватило лишь пары мгновений, чтобы у нее тут же перехватило дух. Она замерла посреди дверного проема и слегка приоткрыла рот в немом удивлении. В этот момент Беатрис совершенно забыла о том, что юным леди не дозволено вести себя подобным образом. — Это... моя комната? — прошептала она. — Ваши покои, леди де Сарде, — с некоторым раздражением в голосе поправила ее госпожа Элен. — Все ваши вещи уже были доставлены сюда. Проходите внутрь, не стойте в дверях. И, — ее рука в мимолетном жесте коснулась подбородка, красноречиво демонстрируя прикрытый рот, — не забывайте о правилах поведения, которые необходимо соблюдать в Перл-де-Серен. Беатрис, оглядываясь по сторонам, прошла внутрь. Ее новые покои по размеру не уступали небольшому залу, а по сравнению с ее комнатой в особняке де Сарде и вовсе казались огромными. Высокие потолки с блистающими золотом люстрами, каждая на десяток свечей, если не больше. Картины в резных рамах — от аккуратных натюрмортов до поражающих размером пейзажей Серены и изображения самого Перл-де-Серен. Камин, облицованный мрамором, уютно потрескивающие поленья с танцующими на них язычками огня. Внушительное трюмо из белого дерева, а рядом с ним — стол и миниатюрный пуфик. Высокая кровать с пологом в противоположной стороне, слегка прикрытая полупрозрачным балдахином. И самое впечатляющее — чуть приоткрытые двери, занавешенные кремовыми портьерами. Легкий ветерок, который шевелил ткань, ясно давал понять, что за дверями был расположен открытый балкон. Сердце Беатрис затрепетало от нахлынувшего восторга. Она, немного волнуясь, подошла к дверям, взялась за краешек портьер, шагнула вперед и тут же радостно выдохнула, обнаружив снаружи безбрежную синеву неба и раскинувшуюся под замком Серену. Город спускался вниз, полностью видимый, и ей почудилось, что стоит протянуть руку, и Серена целиком поместится на ее ладони, словно затейливая игрушка. Беатрис тут же отыскала особняк де Сарде — с такой высоты он казался не больше наперстка. И все же, несмотря на расстояние, она узнала очертания площади перед домом и его темно-бордовую крышу. Радость тут же сменилась грустью, и Беатрис вздохнула и отвернулась. Сквозь просвет, оставшийся от отдернутых портьер, она заметила, что гувернантка внимательно наблюдает за ней. — Миледи? Все ли в порядке? — поинтересовалась госпожа Элен. Беатрис моргнула, смахнув непрошеные слезы, и побрела внутрь покоев. — Да, госпожа Элен, все в порядке, — Беатрис не хотелось выдавать себя, поэтому она лишь прикрыла глаза, стараясь не встречаться взглядом с гувернанткой. Внезапно ее осенила мысль, и она тут же подняла голову. — Госпожа Элен, могу ли я узнать у вас... — робко начала она. — Да, леди де Сарде? Беатрис задумалась. Интересно, а у Константина такие же покои, как у нее, или еще больше? Наверняка, у кузена все было еще более прекрасным — ведь наследнику Торгового Содружества полагается иметь все самое лучшее. Но что могло быть еще лучше? Возможно, с его балкона открывался вид на цветущий сад, о котором ей когда-то рассказывала ее матушка. Беатрис очень любила цветы, и в особенности розы. Если бы только взглянуть на тот сад! Беатрис представила, как она гуляет среди благоухающих кустов и зелени, пока Константин, как самый настоящий лорд, ведет ее под руку по вымощенной белым камнем дорожке. — Госпожа Элен, когда я могу увидеться со своим кузеном? — ее голос слегка подрагивал от волнения, но Беатрис улыбнулась, стараясь выглядеть спокойной и невозмутимой. — Вы имеете в виду Его Превосходительство? — уточнила госпожа Элен. Беатрис торопливо кивнула. — Боюсь, что сегодня это невозможно. — Но как же... — ее вопрос словно замер на языке. — Его Превосходительство, насколько мне известно, сейчас очень занят. К тому же, ваша встреча и так потратила то время, которое было отведено на его занятия. Мне жаль, леди де Сарде, — мягко добавила гувернантка, заметив, как погрустнела Беатрис, — но в Перл-де-Серен есть свои порядки. Думаю, вы сами скоро к ним привыкнете. — Разумеется, госпожа Элен, — еле слышно отозвалась Беатрис. Ее нахлынувшая было радость снова сменилась тоской. — Я распоряжусь, чтобы вас подготовили к экскурсии по замку, леди де Сарде, — продолжила госпожа Элен. — Ждите меня здесь. Она слегка поклонилась Беатрис и бодрым шагом покинула ее покои. Сама же девочка осталась стоять на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. Все вокруг стало казаться ей настолько чужим, что она невольно побаивалась к чему-то прикоснуться. К счастью, спустя несколько минут госпожа Элен вернулась в сопровождении пары служанок. Они тут же увлекли за собой Беатрис и помогли ей переодеться — из богато украшенного белоснежного платья в повседневный наряд светло-бежевого цвета. Госпожа Элен хлопотала рядом. — Спину ровнее, подбородок выше, — скомандовала она после того, как служанки, забрав выходное платье, поклонились Беатрис и поспешили оставить их наедине. — Держитесь меня и постарайтесь не отставать. Мы пройдем по основным местам в замке, чтобы в дальнейшем вы здесь не заблудились. Беатрис ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Она покинула покои вслед за гувернанткой и теперь лишь молчала, рассматривая рисунок выложенного каменной плиткой пола под ее туфельками. Госпожа Элен шла впереди, совершенно не обращая внимания на саму Беатрис. Она рассказывала о Перл-де-Серен и его истории, а также о самом семействе д‘Орсей. — Жизнь правящей семьи неразрывно связана с вашей, леди де Сарде, — раз за разом повторяла госпожа Элен. — Не забывайте, что вы тоже д'Орсей — хоть и не по фамилии, но по крови. Время от времени госпожа Элен останавливалась рядом с очередной комнатой или залом, объясняя Беатрис ее назначение. Девочка пыталась слушать, но вскоре начала отвлекаться — монотонный голос гувернантки клонил ко сну, и все ее переживания слились в одно чувство — огромную усталость. После экскурсии ее ждал еще один прием пищи — в том же зале и в окружении тех же слуг. К разочарованию Беатрис, ни дядя, ни тетка, ни тем более Константин не появились за ужином. Это наталкивало на мысль, не провинилась ли она в чем-то, что могло вызвать такую реакцию. Обеспокоенность Беатрис, судя по всему, тут же прочиталась на ее лице, потому что гувернантка, все так же внимательно наблюдая за ней, внезапно вздохнула и уселась рядом. — Я полагаю, завтра вам удастся пообщаться с Его Светлостью в более спокойной обстановке, — произнесла она, словно отвечая на невысказанный вопрос. Беатрис лишь опустила голову, уставившись в тарелку. Остаток ужина прошел в гнетущем молчании, и никто более не проронил даже слова. Беатрис бездумно подцепляла остатки десерта вилкой — ее мысли были заняты тоской по дому. Госпожа Элен, кратко переговорив с одним из лакеев, покинула зал и вернулась лишь тогда, когда со стола была убрана последняя посуда. Когда они вернулись в покои Беатрис, на Перл-де-Серен уже начал спускаться сумрак. Беатрис уже поджидали служанки, которые помогли ей принять ванную и переодеться в ночную рубашку. Из немного смятой за день прически были вытащены цветы и множество шпилек, отчего девочка испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Из-за высоких и тугих кос, которые ей по особым случаям заплетала Люси, у нее частенько болела голова. Она пыталась расспросить служанок — по обыкновению, как привыкла общаться с Люси и Дженни — о том, как прошел их день. Но на все ее попытки разговорить девушек они лишь обменялись недоуменными взглядами. — Госпожа де Сарде, мы всего лишь слуги, — робко начала одна из них, а вторая согласно закивала. — Наша работа — помогать вам в ваших повседневных делах. Они засуетились, наскоро собрали одежду и цветы и исчезли из покоев — так быстро, что дальнейшие вопросы Беатрис застыли у нее на языке. Гувернантка опустила на столик рядом с кроватью хрустальный графин, доверху наполненный чистой водой. — Что-нибудь желаете еще, леди де Сарде? — услужливо спросила она. Беатрис поежилась и повела плечом. Несмотря на растопленный камин, в покоях царила непривычная для нее прохлада, а длинная рубашка из тонкого батиста совершенно ее не грела. Девочка лишь помотала головой и забралась в кровать, пока гувернантка гасила свечи. Но спать Беатрис совершенно не хотелось. — Доброй ночи, леди де Сарде, — произнесла госпожа Элен, накрыв колпачком гасильника последнюю из свечей. Она повернулась к Беатрис — девочка расправила складки одеял и уселась в кровати, с любопытством наблюдая за действиями гувернантки. — Леди де Сарде? Беатрис растерянно заморгала. Как оказалось, в Перл-де-Серен приготовления ко сну разительно отличались от того, к чему она привыкла с самого детства. Каждый вечер в комнату Беатрис приходила матушка. Это был их маленький, но постоянный ритуал — она приносила с собой подсвечник, чашку с теплым питьем и увесистый томик сказок. — Моя птичка, на чем мы остановились вчера? — спрашивала матушка тогда. Беатрис охотно пересказывала прочитанное, торопясь и немного сбиваясь — лишь для того, чтобы приблизить желанный момент. Каждый вечер знаменовался новой сказкой. Тихий голос матушки рассказывал историю, а Беатрис, откинувшись на подушки, внимала каждому ее слову. Порой легкий ветерок шевелил пламя свечей. В сладкой полудреме Беатрис казалось, что пляшущие тени волшебным образом оживляли сказку. Драконы и принцессы, чудеса, смелость, отвага и дружба — целый красочный мир проносился перед ее глазами, перед тем как она засыпала — чтобы погрузиться в мир таких же красочных сновидений. Сейчас же, она сидела посреди широкой кровати, утопая в перине и шелках, и совершенно не представляла, что она может узнать у госпожи Элен. Кто, кроме матушки, смог бы ее понять? Кто, кроме матушки, пришел бы к ней сейчас? — Вы покинете меня на ночь? — спросила она, окончательно смутившись. — Разумеется, леди де Сарде, — в голосе гувернантки прозвучало неприкрытое удивление. Она бегло оглядела покои, словно хотела найти в ней то, что могло не понравиться Беатрис, а затем посмотрела на гасильник в своих руках. — Миледи предпочитает спать при свете? — уточнила она. Беатрис медленно покачала головой. Последняя решимость улетучилась в тот миг, когда гувернантка, подоткнув одеяло, поклонилась и пожелала спокойной ночи. Двери покоев глухо стукнули друг о друга, и Беатрис осталась одна — в непривычной тишине и темноте. Почти вся комната погрузилась в мрак — пустой, холодный и непроглядный. Лишь тусклые блики от догорающего камина, отбрасывающего неровные тени на пол, да узкая полоска лунного света, которая проникла через приоткрытые портьеры, разрывали эту вязкую черноту. Беатрис поежилась и нырнула под одеяло. Вскоре ей стало жарко, и она отбросила тяжелую ткань, подставив лицо открытому воздуху. Лежать было мягко, но почему-то все равно неудобно — Беатрис ворочалась с боку на бок, пытаясь привыкнуть к безразмерной кровати. Сначала она считала про себя, потом, крепко зажмурив глаза, тихим шепотом рассказывала сказку — одну из самых любимых, которую часто перечитывала с матушкой. Но долгожданный сон никак не приходил. Когда Беатрис надоело ворочаться, она решила отбросить надоевшее одеяло, потом села, а затем и вовсе спустила ноги с кровати. Прохладный мрамор под босыми ступнями прогнал и без того жалкие остатки полудремы. Первой мыслью было выйти из покоев, чтобы найти дядю и тетку, а может быть, хотя бы госпожу Элен, но едва Беатрис прошлепала до дверей и коснулась резной ручки, как в страхе отпрянула назад. Перл-де-Серен огромен, и она его почти не знает. Как можно что-то найти в этих пустых и темных коридорах? Беатрис отошла от дверей и осмотрелась по сторонам, боязливо обнимая себя за плечи. Камин почти догорел, но лунный свет сиял все так же ярко, словно кому-то пришло в голову пролить на пол светящиеся чернила. Беатрис замерла, а затем, словно нехотя, подняла взгляд. Портьеры, прикрывающие выход на балкон, слегка колыхались от потоков воздуха. Завороженная, Беатрис медленно пошла вперед. Едва она переступила порог, как тут же ахнула от охватившего ее холодного ветра. По всему телу побежали мурашки. Фигурная балюстрада балкона белела во мраке, и Беатрис, немного волнуясь, двинулась вперед, чтобы снова взглянуть на Серену. Но, к ее сожалению, она так и не смогла ничего рассмотреть. Глаза девочки, не привыкшие к темноте, различили лишь очертания крыш от домов с верхних районов и острые шпили дворцовых решеток, за которыми находилась дорога в замок. На мгновение Беатрис показалось, что под ней зияет черная пустота. Ночь, словно заботливая мать, укрыла город под своим темным одеялом — Серена погрузилась в сон. Разочарованная, она было отступила назад, но все-таки, задумавшись о чем-то, вновь обратила внимание на город. Отнюдь, он не был беспросветно черен. Лунный свет мягко сиял, прочертив бледную дорожку от Перл-де-Серен до самого моря, и уходил за горизонт. Тут и там, словно маленькие светлячки, мерцали робкие огоньки одиноких домов, и чем дальше от холма, тем их становилось больше. Беатрис подняла голову — и ахнула. Звезды сияли над ее головой, небрежно разбросанные по небесному куполу, складывались во всевозможные узоры. Она вскинула руки, будто хотела дотронуться до них — и ветер тут же разметал полы ее рубашки. На какой-то миг Беатрис показалось, что стоит лишь захотеть — и за спиной расправятся крылья, ноги оторвутся от земли, а она отправится в полет. И никто, никто из замка уже не сможет оставить ее здесь. Она пролетит над Сереной, любуясь ею с высоты птичьего полета. Спустится по холму к бескрайнему морю, коснется обманчиво спокойной водной глади, смеясь над тем, как искажается лунный свет под ее пальцами. А потом, когда Беатрис наскучит ее новая забава, она вернется домой. Там ее, конечно же, будет ждать матушка, и они снова будут жить вместе, как прежде. А прошедший день останется всего лишь сном. Она не помнила, когда вернулась обратно в свои покои. Беатрис снова летела — но уже не в мечтах, а во сне. Слышала задорный смех Константина, видела сад, белоснежные стены замка, увитые плющом. Матушка, улыбаясь, крепко обнимала ее. — Моя птичка… Над Перл-де-Серен поднимался рассвет.