***
Календарь показывает конец декабря, а значит завтра в выходной день случится то самое чудо, которого люди ждут из года в год: рождественское. Студенты тоже молодцы, постарались на славу: большинство залов и коридоров украшены хотя бы вырезанными в ручную снежинками, везде висят пожелания всем долгих лет и радостного года, удачи и побольше денег. Счастливые улыбки и приветливые взгляды. Тэхёну даже как-то легче становится, когда он видит весь этот рождественский переполох, и на лице играет давно потерянная улыбка. Он сидит в своём уже кабинете и спокойно печатает материал, когда лёгкий стук отвлекает его от дел и с позволения внутрь проходит Чонгук. Они помирились. Последний больше никаких странных вещей не делал, продолжая находиться рядом и радовать, хотя признаться в этом Тэхёну сложно. ― Опять весь в делах? ― спрашивает литератор и чуть наклоняется над столом, с интересом заглядывая в чужой монитор. ― Ты что-то хотел? ― Да, ― спокойно выдаёт. ― Какие планы на Рождество? ― М-м, скорее всего прогуляться с Сонтаном. ― А жена? ― Ну, насколько меня поставили в известность, у неё «работы не в проворот», так что дома не будет. ― А, ох уж эти дед-лайны. Значит, она тебе всё ещё не призналась? ― Нет, и, судя по всему, пока не собирается. ― А ты с ней поговорить не думал? Сам начать, например. ― Не думал. В конечном итоге, когда мы родили ребёнка, то взяли ответственность и за него. Если она, находясь с другим, считает, что Сонтану нужна полноценная семья, потому выставляет меня идиотом, тогда предпочту подыгрывать и выставлять себя этим самым идиотом. ― А что, если мы все её не так поняли и в действительности.. ― В действительности я не идиот, Чонгук. Я вижу, что происходит, и вижу её телефон. Я не копался, но замечал достаточно. Нет, это не показалось… Она с другим и она… ― он опускает руки, переставая редактировать таблицу, представляющая до сей момента его главный интерес. И голос опустился ниже, стал с более читаемой хрипотцой. ― Она с ним счастлива. Чонгук молчит, не знает, что ещё на это можно сказать. Он сдерживается, потому что самому так и хочется сделать счастливым Кима, но только тот сам не даёт. Эти бесконечные предрассудки общества, от которых он теперь даже коснуться его руки боится лишний раз, только вот так смотрит и наблюдает за печальным взглядом. ― Что ж, тогда я приглашаю вас двоих прогуляться по главной площади в Рождество. ― Что? Нет, зачем? ― Как, я буду праздновать один. К родителям поехать не успею, а тут у меня только ты и Чимин. Последний проведёт с девушкой, напрашиваться к ним будет странным, так что… ― Нет, не думаю, что идея хорошая. Мы с Сонтаном встретимся и пройдёмся вдвоём, ― Тэхён отрицает даже саму возможность. Не хочется ему давать каких-то надежд в том, в чём оправдать не сможет. Но Чонгук не успевает вставить свои веские доводы и аргументы, когда в дверь стучатся и в ней появляется мордашка милой девушки. Это студентка, но по воле случая почти ровесница Чонгука. Тэхён знаком с ней лично, пару раз обращался по некоторым вопросом. Она уже работает и тут не более, чтобы повысить свою специализацию. Поэтому даже не удивляется, когда она находит взглядом Чонгука и говорит: ― Видела, как ты зашёл сюда, хотела подождать пока выйдешь, но мне уже скоро на пару. Чонгук, можно тебя на пару минут? Тэхён на студентку смотрит с удивлением и выгибает бровь с не меньшим чувством, а потом заинтересованно переводит взгляд на обладателя самого имени, к которому даже не подставили уважительного суфикса или оценки должности. Вот это близость. ― А, говори здесь, мне нужно ещё обсудить с заместителем Кимом некоторые вопросы. ― Ах, это, ― она робеет и, чуть смутившись, прижимается к двери. ― Я хотела пригласить тебя пройтись на Рождество. Не уверена, что увижу тебя ещё сегодня, а по телефону выглядит как-то… ― и её взгляд мечется на излишне заинтересованного Тэхёна в разговоре. Но тот опускает голову. ― Ох, это, да я даже не знаю, ― мечется Чонгук. ― Я, конечно, уже наметил планы… ― Ну, если ты уже с кем-то видишься, то… ― и её очаровательное личико грустнеет. По правде Чонгук сердечно не любит слёзы, потому что становится мягкосердечным, а уж эти печальные лица хорошеньких девушек ему кажутся запрещённой красной карточкой. Он оборачивается к Тэхёну и весь его вид так и орёт: «Ты точно не пойдёшь со мной? Потому что это единственная причина, которая может перевесить, чтобы я отказал ей сейчас!» Тэхён мечет взглядом, неловко так смотрит в сторону, дует щёки, жмёт губы и морщит нос. Его голова ещё никогда так быстро ничего не решала, поэтому, наверное, ответ получается спонтанным и неожиданным даже для него самого: ― Учитель Чон будет работать завтра, поэтому вряд ли Вы можете рассчитывать на встречу, ― серьёзным тоном заявляет Тэхён. Чонгук удивлённо смотрит на него и видит, как тот багровеет на глазах, понимая всё без слов. Обернувшись к студентке, он с улыбкой добавляет: ― Да, мы как раз обсуждаем это сейчас. А теперь беги на пару. Она благодарит за ответ, немного смущённо улыбается и удаляется из кабинета, извинившись. ― Работать завтра? Вау, что же у меня за планы? ― Серьёзно? Ты уже общаешься со студентками так, что она тебя зовёт на свидание? Ты же знаешь, что не слишком хорошо строить отношения со своими студентами! Чонгук хлопает глазами и никак не может выдать ничего более приличного, чем слишком широкая и довольная улыбка. ― Во-первых, заместитель Ким, это не школа, а университет. У нас с ней разница только два года, вполне себе не плохо. А во-вторых, мы с ней ходим в один спортивный клуб и частенько там общаемся. ― У неё и номер твой есть. ― У тебя тоже, только ты им не пользуешься. . Они договариваются встретиться после обеда, потому что гулять ночью с ребёнком не получится, ему всё же нужно спать, да и народу сейчас было меньше, не было огромных влюблённых толп, сбивающих тебя с ног. Зато вот детских представлений просто навалом. Чонгук ждёт их у магазинчика, который послужил ориентиром. Приметив знакомую парочку издалека, он тут же замахал им рукой. Тэхён сегодня был в очках, со слегка взъерошенными волосами, которые торчали из-под шапки во все стороны. На его плечах не слишком тёплое пальто, и укутан он клетчатым, просто необычайно огромным шарфом. А Вот Сонтан-и был просто настоящим медвежонком, укутанным в сто слоёв. И когда он бежит к Чонгуку, чтобы обнять, переваливается с ножки на ножку, только укрепляя свой статус. Они вместе идут в сторону парка, где выставлено просто куча аттракционов, и на каждом из них Сонтану точно нужно покататься. Они покупают самую кислую конфету и самый горячий хот-дог. Кушают их, веселясь и продолжая пачкать друг друга. Чонгук пытается заставить Тэхёна прокатиться на страшном аттракционе, куда Сонтану ещё нельзя, а в ответ Тэхён заставляет Чонгука кататься с мелким на совсем детской и не страшной американской горке. И всё это проходит так весело и задорно, что часы пролетают сами собой, сменяясь уже тёмным временем суток, когда начинается небольшое рождественское выступление. ― Папочка, я тоже хочу посмотреть! ― радостно говорит ребёнок, когда видит как на сцену поднимается человек в костюме Пороро. ― Хорошо. Конечно же они идут к нему, но народу так много, что как бы Сонтан не пытался проникнуть поближе, у него ничего не выходило. Его грустная мордочка, как ножиком по сердцу, и Чонгук не сдерживается, буквально за секунду опускаясь на корточки. ― Тэхён, а ну помоги нам! ― Что ты хочешь? ― удивляется молодой отец. ― Сонтан, садись ко мне на шею! ― задорно говорит, и ребёнку тут же идея приходится по душе. Сначала пытается забраться сам, потом ему уже помогает отец, и вот он видит всю эту большую сцену и радостно хлопает в ладоши, пока Чонгук держит его рукой за ножки. ― Только осторожней, ― просит тихо Тэхён, обеспокоенно смотря на своего ребёнка. ― Ты что, думаешь я могу твоего ребёнка уронить? ― и улыбается так ярко, что слепит больше прожекторов со сцены. Тэхён смущён и обезоружен, опускает взгляд куда-то к земле и продолжает чуть покачиваться в ритм музыке на сцене. И он даже выпрямляться не хочет, ибо чувствует, как спутник наблюдает за ним, а не за ребёнком. Конечно, младший счастливо хлопает в ладоши, потому что у него самое лучшее место во всём этом импровизированном зрительном зале, а Чонгуку интересно только на спутника смотреть. ― Спасибо, что согласился пойти сегодня, ― благодарит Чонгук. ― Нет же, это я должен благодарить. Сонтан так с тобой радуется. ― Это потому, что и ты здесь тоже, ― заверяет Чонгук. ― Чимин говорил он очень хвастается, что Чонгук-хён его самый лучший друг, и все дети ему поэтому завидуют. Они даже из-за этого стали больше общаться. ― Вау, смотри, дети знают толк! ― хохочет Чон. ― Ты отлично с ними ладишь и нравишься всем. ― К сожалению, только детям. Я бы хотел нравиться мальчикам постарше, чем Сонтан, ― тихо шепчет Чонгук. Тэхён предпочитает на это не реагировать, и Чон не винит его в этом, ведь знает, что чувства не взаимны, и таковыми быть не могут. Да и благодарен за одну возможность просто так весело проводить время: в отношениях они или просто друзья, компания этих двух ему безумно нравится, позволяет ощущать себя на своём месте. Замечая, что Тэхён немного ёжится от подступающего вечернего холода, как кутает шарф плотней и убирает руки в карманы, Чонгук немного наглеет и, воспользовавшись секундным моментом, прижимается из-за толпы ближе. А где близость, там и рука легко скользит в чужой карман. Тэхён ахает, удивлённо оборачивается, но Чонгук делает вид полной заинтересованности в том, что Сонтан пытается ему указать на сцене, а сам нагло крадётся в кармане, хватает чужую холодную ладошку и сжимает её так крепко, чтобы отдать всё своё тепло этому человеку.***
В следующий раз, когда они видятся вне работы уже через несколько дней, Чонгук буквально напрашивается прийти отпраздновать день рождения Тэхёна. Он приходит в гости с большим подарком: хорошенькие дорогие наушники крайне известного бренда. Он не знал, что может понравиться Тэхёну, но тот точно часто слушает музыку, поэтому подобный презент лишним никогда не будет. Звоня в дверь, он снова встречает его. В этот раз на нём просто какой-то свитерок и джинсы, обтягивающие ноги. ― С днём рождения, ― тихо говорит Чонгук и осторожно заглядывает в квартиру. Там уже слышится шум и явно не детские вскрики. ― О, кто-то ещё будет? Почему-то услышав мужской голос, сначала пугается, что Юра решила-таки посетить праздник и привела сюда своего мужчину, но когда с дверей гостевой выбегает Сонтан, следом спешит излишне счастливый Юнги. ― Ого, преподаватель Мин, Вы тоже тут. ― Конечно. Вообще-то Тоха мой друг, ― спокойно говорит и, подхватив ребёнка, уносится с ним снова в гостевую. ― Кто ещё будет? ― Нет, только вы двое и Сонтан-и. ― Юра всё-таки не придёт? ― Даже не интересовался. Она и не помнит об этом дне. ― О, это тебе, ― он, сняв куртку, вешает её в шкафу, а из массивного рюкзака достаёт дорогую коробочку с подарком. Волнуется, что не понравится, аж ладошки потеют, из-за чего подарок едва не выскальзывает. Но Тэхён принимает его, расплывается в улыбке и не может скрыть своё счастье. ― Это же так дорого, мог обойтись и шоколадкой. Спасибо, ― он как-то особенно нежно оглаживает коробку и тут же нетерпимо вскрывает, пока гость снимает свою обувь. ― Эй, бери когда тебе предлагают. У меня всё же нет таких проблем с финансами, как у некоторых, ― и как только освобождается, подходит к Тэхёну неприлично близко, радуясь, что Мин сейчас занят с ребёнком. Получается даже коснуться чужого тела, заглянуть в глаза и едва не столкнуться носами. ― На деле я бы хотел подарить тебе ещё кое-что, ― откровенничает Чонгук, но в слух желаемого не произносит, только скользит взглядом на губы и отчётливо даёт понять. И Тэхён понимает, отчего отпрыгивает от мужчины и, отложив подарок пока на полку, заявляет: ― Мы же говорили об этом. ― Прости, я правда стараюсь, но ты слишком красивый и… ― Чонгук улыбается как-то слишком грустно, и Тэхён видит это. ― Я продолжаю стараться. Я же не перехожу никакие границы, хотя и очень хочется. ― Спасибо, что делаешь это для меня. И Чонгуку взвыть хочется, как много он для него делать готов и как жизнь не справедлива, что не сделала с Тэхёна такой же гадкой подставы, как однажды с Чонгуком. Конечно же он думает о том, что ему было бы проще и правда просто дружить с Тэхёном, а не вздыхать от каждого его шёпота, улыбки, касания. Гораздо проще было бы пойти со студенткой на свидание, замутить, представить её родителям и наслаждаться жаркими ночами, чем томно мучиться и созидать прекрасное. Удивительно, как наличие ребёнка может превратить день рождения взрослого человека в детский праздник. Все весело поют в караоке на злобу соседям, прыгают под заставки детских мультиков и радостно перепачкиваются в торте, а потом ещё и просмотры забавных мультиков. Они окунаются в детство, и боже, даже свечи на торте едва ли не задувает Сонтан. Отличают от действительного утреннего утренника только открытые бутылки вина, плавно заполняющие различные горизонтальные поверхности. Заканчивается детский утренник только когда ребёнок спит, а точнее двое. Тэхён умилительно наблюдает как Чонгук, лёжа на диване, спит, а Сонтан прижимается к нему где-то с боку, боясь упасть, и так же сладко посапывает, видя уже десятый сон. Один свалился от алкоголя, второй от дикой усталости, но в целом оба выглядят слишком мило, чтобы не заставить молодого отца улыбнуться. Юнги всё ещё на ногах, будучи уже давно закалённым алкоголиком, только наливает себе ещё немного вина, причём набирая на целый бокал из остатков нескольких бутылок, а после идёт на веранду в куртке, чтобы освежиться. Тэхён, не желая оставаться в царстве Морфея, накидывает пальто на плечи и идёт в тапочках на веранду следом. ― И ты не удивился, что Чонгук пришёл сегодня? ― выходя вслед за другом, интересуется Тэхён. ― А чего тут странного, вы много общаетесь, ― подмечает Юнги и немного отпивает. ― Неужели решил зайти в его ряды? ― А? Нет, что ты, мне же нравятся девушки. Я даже до сих пор женат. ― Судя по тому, что я слышу периодически, твой штамп ― это только дело времени. ― Но это не меняет того, что я не… не тот, к кому относится Чонгук, ― Тэхён ещё поворачивается на этих словах и через огромное панорамное окно видит его сладко обнимающего мальчишку возле. А потом оборачивается к хитро ухмыляющемуся другу. ― Ну, то, что я наблюдал сегодня весь вечер, натолкнуло меня на мысль, что я о тебе что-то не знаю. Видимо, ты о себе пока тоже не в курсе. ― В каком это смысле? Юнги ещё немного отпивает вина и облокачивается на железные высокие поручни, смотря перед собой и любуясь происходящем на улице. ― Ну, ты постоянно смотришь на него, оберегаешь. Вытирал его, когда он пачкался, смотрел, чтобы он не упал. ― Я вытирал его, потому что мой Сонтан и то аккуратней есть торт. А смотрел чтобы не упал, потому что Сонтан там был рядом. ― Ага, обнимал его тоже по причине, что Сонтан там что-нибудь, ― накручивает Юнги. ― Вот слушай, ты не думал о том, что после признания в чувствах мужчина отталкивает мужчину, которого бы не хотел видеть в качестве партнёра? ― Чонгук сказал, что мы сможем быть просто друзьями. ― Да, только ты сам даёшь ему столько надежды своим поведением, что мне становится Чонгука даже жалко. ― В каком это смысле? Я же говорю, он такой с детства, а я на мужчин даже не смотрю… Юнги прищуривает взгляд и поднимает его к небу. Там уже виднеется только кусочек луны и скрытые темнотой звёзды. ― Ну, если мы говорим о такой вещи, то все мы от рождения не предвзяты и в некотором роде не имеем понятия об ориентации. Только формирующее нас общество навязывает тебе принципы и правила, в связи с которыми ты начинаешь симпатизировать исключительно противоположному полу. ― Подожди, Юнги, ты тоже… ― Тэхён говорит это как-то так тихо и нерешительно, что вызывает у друга только усмешку. ― Нет, я не как Чонгук. Скорее я придерживаюсь мнения, что любить хочу человека, а не социальную норму. В конечном итоге, ты доверился женщине, потому что так было правильней. И кто знает, может быть если ты доверишься Чонгуку, так будет менее правильно, но самому тебе намного лучше. ― Ты слишком много рассуждаешь… ― хмыкает Тэхён и тоже отворачивается в сторону улицы, забирая бокал с чужой руки и желая отпить из него как можно больше. Юнги не реагирует на это, а только наблюдает за другом. ― В конечном итоге, как твой давний друг, советую прислушаться к себе и задаться вопросом, как много в твоей жизни места занимает Чонгук. Я не предлагаю тебе прыгать в его постель или отдаваться без остатка, конечно же нет. Я беру в расчёт ещё и тот факт, что ты переживаешь сейчас трудную эмоциональную стадию, когда чувствуешь измену, но из-за наличия ребёнка не можешь даже освободиться от этого груза. Поэтому наличие Чонгука, который почти готов принять всё это на себя, делает тебе послабления и позволяет немного свободней вздохнуть. Это тоже может влиять, ведь в конечном итоге мы все имеем предел, и когда достигаем его, любой, проявляющий хоть малую дозу необходимой любви, может стать объектом обожания. Поэтому поговори сам с собой: как Чонгук тебя привлекает, готов ли ты дать ему то, чего он будет ждать? ― Конечно же нет. ― Нет, не спеши отвечать мне на это. Я сказал, что тебе нужно поговорить с собой, а не пытаться убедить меня, что ты не гей. Дослушай. Очень важно начать с рассуждения: а что если я найду другого? Абстрагируйся, представь идеальную девушку, любящую жену и просто сопоставь её с Чонгуком, которого ты знаешь. Попробуй вспомнить начало отношений с Юрой. Вспомни, что ты испытывал тогда, и сравни с тем, что ты испытываешь с Чонгуком. ― Почему ты так настаиваешь на этом? Разве хороший друг не должен говорить, чтобы я не забивал голову таким? ― Хороший друг должен дать тебе вразумительный пинок. Я не склоняю тебя к окончательному выбору, я просто предоставляю его тебе. ― Я понял, я подумаю над этим. И Тэхён думает. Много думает всю следующую ночь, посматривая на закрытую дверь своей комнаты, за дверьми которой спит на диване Чонгук.***
На другой день, казалось бы, новогодняя ночь должна быть тоже небольшим праздником, должна принести ещё горстку радости в обычную жизнь, но вместо этого Тэхён сидит за кухонным столом и смотрит на кинутые перед лицом бумаги. ― Я хочу развод, ― заявляет Юра. В её представлении должны быть какие-то вопросы со стороны Тэхёна, может быть крики или скандалы, она готова всё это принять, но более ждать нет смысла. Рано или поздно это вскроется по очевидным причинам. ― Почему сейчас? ― интересуется Тэхён, откладывая листы с печатным текстом. ― Я думал ты хочешь сохранить этот брак ради Сонтана. ― Я беременна от другого мужчины, ― холодно произнесла она. Тэхён знал, что она изменяет с другим, но, возможно, ещё надеялся, что семью спасти можно будет. Наиграется, нашутится, словит мимолётное удовольствие и снова вернётся к нему и продолжит строить дом, фундамент, который они когда-то давно заложили. Но теперь, когда она ещё и носит чужого ребёнка… ― Я подпишу, ― слишком спокойно, удивляя даже самого себя, говорит Тэхён. ― Прости, я должна была сказать тебе раньше. ― Чего тебе не хватало? Почему ты вообще связалась с тем… с тем… ― Он наш партнёр по бизнесу, мы встретились на работе, ― она считает, что если тот хочет знать, то она должна указать ему на ошибки. ― Он учтив, галантен в общении и… Тэхён, я не готова жить всю жизнь таким образом, эта маленькая квартира слишком мала для Сонтана, я хочу ему лучших условий, понимаешь? ― Ты беременна от другого, Сонтан всё равно останется со мной! ― Но ему будет лучше. У Хоуна хорошая зарплата, он сможет обеспечить ему достойное будущее, лучший университет. Подумай о сыне, и не будь таким эгоистом. ― Опять ты измеряешь всё в деньгах! ― вскрикивает Тэхён. ― Ты делала из меня идиота всё это время, и я просто ждал, когда ты одумаешься. А всё, что тебя волновало ― как много у меня денег? Проваливай, раз хотела этого. Мы разведёмся, и Сонтан останется со мной. А ты воспитывай своего нового ребёнка, раз отец старого не устраивает. И я сделаю так, что Сонтан получит хорошее образование и будет получать всё, что ему захочется. Но главное, я не буду пропадать с другими неделями, сбегать из дома и игнорировать его существования, радуясь новой влюблённости. ― Тэхён, я как лучше для него хочу. Она поднимается, хочет схватить его за руку, но Тэхён вырывается. Ему казалось, что он уже пережил боль обиды от этого всего, но нет, ему всё ещё не по себе. Как-то сжимается внутри до слёз, сердце колет так сильно, что невозможно терпеть. Он даже не понимает, как вылетает со своей квартиры, оставляя жену с ребёнком наедине; как идёт, закутываясь только в пальто; как внутри раздирает. Последнее, что сдерживало его всё это время, уничтожено, и причём так подло. Когда он свыкся с мыслью об измене, она говорит о другом ребёнке, о своей новой семье, просто оставляя его одного в этой тёмной бездне. И ещё надавливает так, делает виноватым, а он разве виноват, что ему достаточно всего, что имеется? Он заходит в какую-то забегаловку, просит соджу, и сразу побольше. Просит так много, чтобы душу можно было хотя бы залить, заделать алкоголем ту огромную дыру, внутри от которой жжёт намного сильней. Так сильно, что тошнит, что терпеть нет сил. Слёзы невозможно удерживать, они рвутся наружу. Он не может больше сдерживаться, давно держался из последних сил. . Чонгук возвращается с магазина и удерживает в руках лишь пакет с парой пачек рамёна и бутылками пива. Когда его вечер проходит вне семьи Ким, он как-то не особо беспокоится, чем ему перебиться вечерком, и просто с наслаждением набивает свой живот. Насвистывая мелодию, что засела у него последние несколько дней, заворачивает к дому и видит человека, сидящего почти возле двери: на корточках, с опущенной в колени головой мужчина обнимал собственные ноги, и его плечи периодически вздымались от каких-то мнимых судорог. Чонгук сначала хотел оставить его просто на улице и не влезать в лишнее проблемы, но когда пальто, обувь, даже эта взъерошенная копна волос ему показались излишне знакомыми, он подлетел в секунду, чуть не выронив пакет. ― Тэхён? Что такое? Почему ты здесь?