***
Тэхён хотел бы ничего не помнить, как в фильмах, потому что на утро его действительно уже проблемы с женой, которые в себе он прорабатывал долгое время, его беспокоят не так сильно, как картинки стонущего под ним Чонгука. И становится так стыдно от того, что он ощутил себя счастливым. Чёрт, алкоголь никогда не доводил ещё до хорошего. Но сидеть тут и трусливо прятать голову теперь нет никакого смысла. Он собирает свою одежду, в отражении какой-то фотографии рассматривает искусанную шею, немного неловко водя по засосам рукой и радуясь, что благодаря тому, что ночь была новогодней, у него несколько дней не будет никакой работы. Да уж, не плохо они так отпраздновали этот день… вот тебе и начало чего-то нового. Спускается на первый этаж и чисто идёт на шум, находя Чонгука, готовящим на кухне. Он заходит тихо, почему-то надеется остаться не замеченным, но в тоже время радуется, что разговор ему не нужно начинать первым. ― Как ты? Чонгук спокоен, хотя на его теле тоже не скрыты все отметины и не сложно догадаться, что там они благодаря исключительно Тэхёну. ― Извини, ― только и бубнит себе под нос, когда перед ним ставят чашку, наполненную зелёным чаем. Он в курсе, что Тэхён не пьёт кофе, потому его варит только на себя. ― Всё в порядке, тебе нужно было это, ― как-то мягко говорит Чонгук. ― Мне стыдно, что раз ты гей, я подумал, что могу тебя… использовать. ― Прежде чем ты решишь, что я сплю так со всеми, то это была одноразовая акция, ― отмечает он и, закончив процесс, перемещается за столик, оставив свою чашку, наполненную ароматным кофе, и нерешительно, очень как-то старательно мягко присаживается на стул. ― Понимаю… Я впервые так поступил напившись. ― Поверь, я тоже многое что испытал впервые этой ночью, ― достаточно насмешливо произнёс Чонгук и, словив непонимающий взгляд, разъясняет. ― Я же сказал, моё положение снизу ― это одноразовая акция. Тебе удалось сорвать её первому и, соответственно, последнему. ― Ты серьёзно? Ты никогда… Чёрт! ― хватаясь за голову, говорит Тэхён. ― А я думал… ― Хах, нет, ― тут же говорит Чонгук. ― Ладно, давай отложим этот разговор на то время, когда он будет требоваться для пояснения каких-то нюансов. Что у тебя вчера стряслось? Ты только сказал, что она залетела. ― Юра принесла документы на развод. ― И? Ты и так знал, что это случится. ― Она беременна от того мужика. ― Да, это печально. ― И она хочет забрать Сантана. ― Что? ― Гук резко опускает кружку. ― Почему? Разве не лучше ей будет просто жить в своей новой семье? Кажется, ты с сыном ладишь намного лучше. ― Она говорит, что я не достаточно зарабатываю, чтобы поднять его на ноги самостоятельно. Чонгук берёт свой кофе и немного отпивает, из-под растрепленной чёлки смотря на Тэхёна и не зная, как бы ему так сказать тактично. ― Ты можешь поднимать его не один, ― бубнит прямо в гладь горячего напитка, потому собеседник не понимает даже смысла, а Чон только спокойно отпивает. ― Что говоришь? ― Говорю, ― Гук звонко ставит чашку на стол, ― что раз уж ты сорвал свой счастливый билет и воспользовался моей задницей, то мог бы, ― казалось, тут надо сказать про ответственность и какие-то там законы, правила, нормы, но Гук улыбается и заканчивает фразу иначе. ― Мог бы пользоваться ещё и моими деньгами. ― Нет, я так не могу. ― Ну, если бы ты, знаешь, ― и снова эта детская робость в его голосе. ― Просто так ведь поебаться с мужиком тоже не приходят. Даже если пьяный… Ну, думаю, для этого нужны же какие-то чувства? Хоть немного? ― и столько мольбы в этих глазах.***
Тэхён сидит в кресле-качалке дома у Юнги почти как на приёме у психолога. А этот белый потолок, куда устремлён его взгляд, служит практически каким-то гипнозом, чуть дёргаясь при каждом движении кресла. ― Ты переспал с ним и сбежал, не ответив ничего? ― Не формулируй это так, мне и без тебя тошно. ― Вам ведь после ещё на работе видеться, если он после такого не решит уволиться. ― Да я вообще не понял, как это случилось. Мне так плохо было, что ноги сами привели к его дому. Я даже не понял, как очнулся уже в постели, а в голове все эти картинки… ― Да и на теле, ― с пониманием нескрываемого констатирует Юнги. ― И что ты думаешь делать? ― Я запутался. ― Взвесь. Вот придёт сейчас Юра и скажет про аборт, скажет, что извиняется. Или если не аборт, скажет, что просто пошутила и думала может тебе так проще будет её бросить. Не важно, выльется всё это в глупую ошибку, и она скажет, что любит только тебя. Простишь? ― Нет, ― мягко говорит Тэхён. ― А если придёт какая-то девушка.. Ой, простите. Какой-то мужчина сейчас будет утешать Чонгука после вашего интересного времяприпровождения в новогоднюю ночь, тебе всё равно будет? ― Да. ― Уверен? ― Нет. ― Быстро же ты меняешь ответы. ― Это и паршиво. Совсем не буду рад… ― Сам задумайся, в момент когда тебе было так тяжело, что держаться сил вообще не осталось, Чонгук оказался единственным человеком, в котором ты видел спасение. Ты даже не писал мне этой ночью, а рванул к нему, потому что знал, что возле не будет больно, что там безопасно и хорошо. ― Не дави на психику… ― Я и не давлю, ― Юнги пожимает плечами и отпивает немного виски со своего стакана. Пока у него выходной, почему бы не разбавить рассуждения крепким алкоголем. ― Я просто переживаю за тебя, да теперь и за Чонгука. Ты говоришь он тебе про первый билет говорил. Сомневаюсь, что у него совсем никого не было, но он, видимо, только тебе позволил использовать его зад по этому назначению. ― Да я это и так понимаю. ― Слушай, я даже уважать его начал. Ты точно должен ответить ему минимум тем же. ― Ты же говорил, что не даёшь советы, а только подталкиваешь к выбору. ― Беру свои слова обратно. Я готов Чонгуку дать низкий поклон, желательно твой и к уровню его, ― он ещё так многозначно опускает взгляд на ширинку и дёргает бровями, давая подсознательно закончить предложение. ― Фу, блин, чёрт, Юнги! ― Нет, серьёзно, дай парню шанс. Ты уже переспал с мужиком. Технически, прям натуралом тебя тоже теперь не назвать. Так что… просто дай ему.. Ну, пять свиданий. ― То есть?***
― Чонгук, давай сходим на пять свиданий. ― В каком смысле? ― Чонгук не ожидал получить такое с порога, потому, приоткрыв дверь шире, пропускает друга на территорию своего дома. ― Ну, мы с тобой сходим на пять свиданий, в процессе которых я смогу понять, смогу ли испытать к тебе что-то или нет. Гук подходит к дому, ёжась от ветра, отпивает ещё немного кофе и пропускает гостя в дом, тут же пытаясь отогреться, ибо бегал открывать в домашней одежде. ― А, я тебя понял, ― легко говорит он. ― Только давай тогда эти свидания будут не притворные. ― В каком смысле? ― Я не буду пытаться тебе понравиться, мы просто будем проводить их так, словно уже в отношениях. И ты подыграй, словно любишь меня, словно мы встречаемся, женаты, как тебе нравится. Но смысл в этом. ― Эм, но свидания обычно… ― Нам не семнадцать, и я хочу серьёзных отношений. Я не хочу, чтобы ты потом внезапно заговорил о том, какие мы разные, и развернувшись ушёл. В том смысле, я хочу, чтобы ты выбирал не романтику, которую могу тебе устраивать все пять раз, а выбирал будущее, то есть хочешь ли ты жить со мной. ― Жить… Как-то ты слишком быстро об этом заговорил. Я ещё ни в чём не уверен. Чонгук жмёт плечами. ― Ты что, обижен за ту ночь? ― интересуется Тэхён. ― Скорее на то, как ты сбежал, киданув меня после моего благого дела. Я тоже человек, и твоё отношение тоже может меня ранить. Стоп, ― резко говорит он и вытягивает руку. ― Даже не говори снова свои «извини», это делу никак не поможет. Пять свиданий, так пять. Тогда начнём завтра, ― он снова отпивает и, судя по тому, как даже не продвигается вглубь дома, не особо собирается-таки задерживать гостя у себя. ― Хорошо, завтра. А Сонтан? ― Конечно, можешь его взять с собой, но с ним-то я лажу замечательно. Было бы хорошо, если бы мы пошли вдвоём. Тем более, это свидание, на них может быть то, что не обязательно пока знать или слышать твоему ребёнку. ― Подожди, что на них может быть… Чонгук вздыхает немного раздражённо, и от этого Тэхён только опускает голову. ― Слушай, если ты хочешь сделать это всё только чтобы не ощущать себя виноватым за ту ночь, то я пойму, хорошо, приму извинения и… Не знаю, я не могу тебе честно сказать, что после могу продолжать играть в друзей, ― строго озвучивает Чонгук свою позицию. ― Поэтому реши, хочешь ты пробовать или это только жалость. ― Хорошо, ― кивает Тэхён. ― Только давай встретимся через пару дней. ― Испугался? ― Я отвезу Сонтана к родителям на пару недель, тогда смогу спокойней разобраться и с разводом, и… с тобой. ― Хорошо, ― Чонгук заметней улыбнулся.***
Они встречаются и правда через несколько дней. На работе делают вид, что всё не сложней обычного, и только порой ехидные смешки со стороны философа могут натолкнуть кого-то на неправильные или сложные мысли. Но так как его давно никто не воспринимает всерьёз, то и проблем не возникает. А теперь они встречаются возле набережной, где все парочки собираются. Тэхён, выходя с машины, совсем нерешительно подходит к Чонгуку. Тот ничем не отличается от себя повседневного: во всём чёрном, но причёсан и ухожен. У него опять распахнутая тёплая куртка и спортивные штаны на ногах. Тэхёну же показалось, что он переборщил со своим беретом, пальто, новым шарфиком и брюками. Слишком расстарался. Наверное, от волнения. ― Так ты давно пришёл? ― интересуется Тэхён и достаёт телефон, убедившись, что он ни чуть не опоздал. ― Я был так взволнован, что слишком рано вышел. ― Понятно. ― Идём? ― Куда? ― Пройдёмся, прогуляемся. Тэхён скромно улыбается и со всем присущим ему смущением начинает движение по прямой, куда направляет его Чонгук. ― Как отвёз Сонтана? Как родители? ― О, я им рассказал о причине по телефону и попросил не наваливать на ребёнка ничего. Но мама говорит ему лучше знать, поэтому она постарается поговорить с ним. Я ей благодарен. ― У тебя отличные родители. ― Верно, ― кивает Тэхён. ― А ты как провёл эти дни? ― Пытался собрать перечень своих привычек, чтобы успеть показать тебе за пять дней себя со всех сторон. ― Обычно люди на свиданиях пытаются казаться лучше. ― Это как ты? Пришёл весь такой красивый сегодня. Посмотри, ты явно старался для меня, ― гордо заявляет Чонгук. ― Ну, ― хочет начать отрицать, но видя светлую улыбку, кивает. ― Да, я тоже волновался. ― Ого, я почти растаял, ― смеётся он. ― Как дела с разводом? ― Документы поданы, осталось только получить правку в паспорт и всё, я холост. ― Отлично. Жаль, что не успел даже поизменять. ― С кем? ― Со мной своей жене. ― Ну, я не особо люблю изменять. ― Отлично, мне это определённо нравится. Они идут вдоль реки по бесконечному берегу, как кажется. Тут встречаются такие же влюблённые пары. Кто сидит на холодных ступенях, а кто так же расхаживает и обсуждает свои дела. Летом тут все устраивают вечерние пикники и катаются на велосипедах, поэтому остаться незамеченным от такого количества почти невозможно. А сейчас получается зайти так далеко, что остаются одни, может быть только пара случайно таких же затерянных душ где-то возле. Но им совершенно нет дела до этих двоих. Тэхён замечает, что с Чонгуком действительно спокойно. А ещё он, когда замечает, что они остаются без лишнего острого внимания, любезно берёт чужую руку в свою и сжимает так трепетно, что сердце выпрыгивает из груди. Тэхён ощущает себя просто окружённым любовью, хотя Чонгук ничего особо не делает. Он просто болтает обо всём, часто говорит о себе и спрашивает о Тэхёне. И всё так чисто и искренне, открыто, словно это ребёнок сейчас изливает душу. Они тоже в малом возрасте ещё такие же наивные и открытые миру. А ещё это отличная возможность, чтобы засматриваться на Чонгука, чтобы очерчивать взглядом контуры, влюбляться в большие глаза и такую игривую улыбку. Чтобы чувствовать, как большие ладони обхватывают его не меньшую, как игриво резвятся чужие пальцы с его кожей, оглаживая её. Чонгук такой светлый человек, что… Когда они останавливаются где-то между двумя далёкими друг от друга дорожными мостами, Тэхён просто засматривается на то, как прекрасно выглядит город со стороны. На той стороне берега все эти высотки, яркие огни. Он успел позабыть за эти года, какого просто любоваться городом. А в это время Чонгук просто обнимает его за талию, почти наваливаясь всем телом, и обнимает, прижимая к себе. И это так ново, когда не ты ютишься вокруг человека, а когда всё взаимно, когда тебе тоже позволительно просто стоять и любоваться, ощущая как тебя согревает чужое тело, как твоё тело пытаются запахнуть в чужой куртке и нежно так согреть собственными чувствами. От Чонгука вкусно пахнет, хотя это совсем какой-то слабый аромат. Но в него хочется внюхиваться, прикрыть глаза и отдаться. Тэхёну сложно признавать, как всего одного этого свидания хватает для разрушения его собственного мнения о себе и своём будущем. ― Устал? ― шепчет Гук возле уха. ― Нет, ― качает тот головой. ― Хочешь сходим перекусить? ― У нас две машины, это будет очень не романтично. ― В следующий раз я заберу тебя из дома, ― бурчит Гук недовольно и, обернувшись сильней, прижимается губами к чужим волосам, нащупывая за ними ухо и пытаясь чуть укусить. ― Что ты делаешь? ― Тэхён смеётся, выдёргивая голову из плена. ― Ты обещал не сопротивляться. Я люблю трогать того, кто мне не безразличен. ― Но мы же… не дома. И это так странно, ― «это так нежно» ― должно было сорваться с уст, но признаться в таком он ещё не смог. ― Я хочу поцеловать тебя, ― тихо, с нотками вины произнёс Чонгук. Он действительно встревожен, что если сделает это, не спросив, Тэхён просто сбежит и навсегда захлопнет перед их будущим двери. Поэтому жмёт его сейчас сильней и боится услышать ответ. ― Хорошо, мы же договорились, что всё это время будем вести себя, как пара, ― подмечает Тэхён. ― Можешь на этих свиданиях целовать меня без вопросов, если мы одни. Чонгук улыбается, даже немного смеётся с такого позволения и, не дожидаясь больше ничего, разворачивает тело в своих руках, прижимаясь к алым губам и теперь смакуя их вкус. В прошлые разы получалось вкусно, но не так как хотелось бы. А Чонгуку хочется наслаждаться моментом, пробовать их, скользить, чтобы это было не пошло, не грязно, а именно так, как ему чувствуется ― трепетно. Так, чтобы кончики пальцев дрожали, чтобы мурашки бежали вдоль спины и просто к самому затылку, чтобы прямо в дрожь бросало от того, как сладко. И он чувствует, как Тэхён в этом разделяет его, как он приоткрывает рот, как трезвым отвечает на поцелуй, как вначале напряжённое тело постепенно расслабляется и как позволяет Чонгуку вести, проникнуть к себе в рот, изучать его языком, вторгаться наглым образом. И даже когда младший хватает его за талию, просто вжимая в тело, послушно обхватывает его шею, немного налегая корпусом на тело возле. Чонгук готов поднять его и кружить от того, насколько сейчас ощущает себя счастливым. И больше ничто в этом мире и никто ему не нужен.***
В другой раз их так называемое свидание началось ещё ранним утром. И хотя сегодня был будний день, Чонгук всё равно заехал за Тэхёном. ― Почему так? Мы могли бы встретиться после работы. Чонгук, дождавшись, когда Тэхён выйдет, не открывая ему двери и не делая лишних похожих движений, просто проходит в машину на место водителя, только сказав ему, чтобы тоже садился. ― Как почему? Если мы готовимся к серьёзным отношениям, тебе нужно привыкать, что ездить на работу и с неё мы будем вместе. ― Тогда все могут догадаться. ― Ты боишься, что люди подумают? ― он заводит машину и выезжает на дорогу. ― Я уже говорил, что мне всё равно, я так давно живу. ― Но я-то нет… Я только учусь. Чонгук резко заулыбался. ― И я это ценю. Если мы и после этих пяти свиданий решим продолжить отношения, по началу я дам тебе время разобраться в себе и привыкнуть к новому, но в будущем, я не думаю, что смогу скрывать это от всех. Я хочу подвозить тебя, я хочу забирать тебя с работы, а Сонтана из садика. ― Подожди, Сонтана? ― Конечно, это же твой ребёнок. ― То есть ты, думая о том, как жить со мной, уже заранее думал и о том, что это жизнь сразу с ребёнком? Чонгук как раз остановился на светофоре, что позволило ему озадаченно и очень демонстративно посмотреть на собеседника. ― А ты думал я его собрался твоей бывшей жене отдать? ― Чонгук, это ответственный шаг, принять чужого ребёнка… ― Я не узнаю тебя, ― снова газует он. ― Неужели ты думал, что тебе придётся его оставить ради меня? ― Да, я думал, что… Чонгук резко начинает смеяться, а в душе как-то особенно тепло. ― Нет же, дурак, конечно же я хочу, чтобы вы с ним оба стали моими. Я люблю вас, как свою… семь… ю, ― вот и ему настало время смущаться. ― Я часто представлял, как бы мы хорошо могли проводить время, если бы вы стали моей семьёй. ― Серьёзно? ― и в голосе Тэхёна столько радости. ― Конечно. Просто я думал, что ты не захочешь принимать чужого ребёнка! ― Он мне не чужой. Твой сын прекрасный мальчик, мне очень нравится проводить с ним время, и ему, вроде, я тоже нравлюсь побольше того мужика. А Тэхён смеётся и улыбается, потому что как он вообще мог подумать о Чонгуке хоть немного плохо? Тот готов принять его ребёнка вместе с ним, даже не обсуждая этот вопрос. Неужели такие люди и правда существуют? И ловит себя теперь на мысли, как хочется в эту секунду поцеловать, аж засматривается на чужом лице, насколько трепетно разливается тепло внутри. От Чонгука тепло, даже если он не касается, просто потому, что он есть где-то рядом. Если бы не машина и не будь он за рулём, зацеловал бы сейчас. На работе они продолжают "дружить", словно ничего не происходит, и никого, видимо, даже не удивляет вопрос, почему они прибыли на одной машине. Тэхён отмечает это первым делом, что всем ровным счётом нет никакого интереса до этих двоих. Хотя он уверен, что как только покатаются так пару недель, весь педагогический состав будет стоять на ушах, переполняясь множеством сплетен об этих отношениях. Но в целом пока всё прекрасно, и даже Юнги хвалит Тэхёна за его попытки принять нового себя. Но самое кошмарное для Тэхёна стало не это. Чонгука как подменили, и пока было сложно сказать, в хорошем или плохом смысле. Обычно заместитель всегда прибывал в своём кабинете, однако иногда отлучался: находил преподавателей, чтобы передать информацию, собирал материалы, формировал различные сведения и зачастую даже общался со студентами. И в этом плане у него ничего не поменялось, только вот… Когда он сидел в кабинете, резко без стука туда ворвался Чонгук. Не думая о последствиях, он просто защелкнул входную дверь и, подойдя к Тэхёну, опустился к его лицу и, не проронив и слова, начал целовать. Это был нежный и волнительный поцелуй, а от его внезапности сердце готово было выпрыгнуть из груди. При этом Чонгук нежно оглаживал его плечи и даже приподнимал, пока оба не выпрямились и Чон не получил возможность прижать его к столу. Это определённо пугало, потому что могли постучаться, могли пойти вопросы о причине такого внезапного уединения и последствия могли быть необратимыми! Тэхён только и думал об этом, в то время как чужие руки всё сильней сжимали его, нагло продолжая мучить рот. Чонгука словно не волновало, что могло случиться, и эта грань романтики и страха просто кружили голову. Но на этом он не останавливался. Не зря он обозначил за свидание целый день, ведь вне таких дней он не имел пока права приставать к Тэхёну. Они договорились, что только на свиданиях играют в пару, поэтому Чонгук хотел сорвать максимум. Во время пары, когда подметил проходящего мимо кабинета Тэхёна, он резко дал детям задание и выскочил, последовав за парнем. Стоило тому закончить дела, как его хватают за руку и ровно как школьника затаскивают в пустую аудиторию. И дабы никто не мог проникнуть в неё, а ключей не было, прижимает Тэхёна к двери и снова целует. В этот день поцелуи могли прилететь совершенно внезапно. Чонгук даже в обед урвал момент, чтобы опуститься и оставить влажный чмок на чужой руке. И это было всё безумно волнительно. Чонгук постоянно повторял при этом, что не пытается понтоваться, он хочет просто показать Тэхёну, какой будет его жизнь. Потому что Чонгуку нравится трогать и целовать объект его желания. Да, порой он не сдержан и может творить глупости на людях, но не собирается в этом меняться. Он хочет Тэхёна, он будет брать своё, и остаётся только догадываться, как далеко он мог бы зайти в будущем.***
Это было обозначено как третье свидание, когда парень, забрав Тэхёна с работы, не повёз его домой, а направился к себе. ― Это будет просто ужин, ― пояснил Чонгук. ― Я вижу, ― с какой-то даже ноткой разочарования заявил Тэхён, видя как Чонгук раскладывает продукты. ― Мне чем-то помочь? ― Можешь делать, что хочешь. ― В каком это смысле? ― Готовить, как я понимаю, ты не умеешь, поэтому просто занимайся чем хочешь. Представь, что это твой дом. Тэхён озадачен таким понятием, но в тоже время искренне пытается это принять. Он ходит по дому, по-хозяйски осматривает все комнаты и пытается не заставлять себя скучать. Когда снова спускается на кухню, Чонгук уже во всю готовит на ней и выглядит так соблазнительно серьёзно, что засматривается на мощную спину. Ловить себя на мысли, что утончённые женские фигуры могут уступать этой раскаченной спине Чонгука, что крайне странно. Но Тэхён ловит, потому что вроде как и не против. Когда они садятся за стол, всё выглядит так вкусно, что сложно представить, как в одиночестве этот человек едва заваривает себе вечером рамён, съедая его под пиво. Наверное, он всё же немного приврал и хочет понравиться Тэхёну. ― Вау! Ты просто потрясающий! ― в восторге выдал Тэхён, принюхиваясь к рыбе. ― Это выглядит так, словно готовил шеф-повар. ― Какое-то время в школе я увлекался этим, ходил в кружок готовки, так что вот, пригодилось по жизни. Но я там был меньше года, так что это всё, что я умею делать вкусным, ― смеётся. ― Я даже этого не могу. Чёрт, захотелось даже научиться. ― Могу научить как-нибудь. ― О, это будет замечательно. Слушай, Чонгук, ты настолько удивительный, что если бы был девушкой, то был бы идеальной женой. Чонгук резко на этой фразе замирает, и счастливая улыбка исчезает, хотя и остаётся это незамеченным. Резко в голове щёлкает что-то, и он теряется, не зная как реагировать. Но он же даёт Тэхёну время, обещал дать его чуточку больше, и тот просто же не привык? Нужно просто научиться ему жить с новым пониманием, а эту неловко брошенную фразу воспринять как комплимент? Убедив себя в правоте собственных мыслей, Чонгук снова начинает улыбаться и как ни в чём не бывало показывает и рассказывает про блюда на столе. Только случайно брошенная фраза всего один раз может застрять в голове надолго, перерастая в паранойю и сводя с ума.***
Четвёртым свиданием Чонгук попросил Тэхёна остаться и провести с ним ночь в одной постели. И дело было не в том, чтобы попробовать себя в роли снизу или ещё раз заценить свои таланты сверху, скорее просто прочувствовать, какого будет встречаться и просыпаться в кровати с мужчиной, как могут проходить их утра и о чём будут разговоры перед сном. И это действительно было прекрасно. Чонгук с ума сходил от того, как волшебно ощущалась атмосфера в доме. Ему только казалось, что чего-то не хватает, и он точно знал, что это маленького ребёнка, к которому он успел привыкнуть и полюбить не меньше его отца. Но когда в университете перед парами они стояли в кабинете Тэхёна, когда обнимались и нежно обменивались последним поцелуем перед рабочим днём, Юнги резко заглянул в кабинет, заставая сцену с поцелуем. Вот только если Чонгук просто спокойно поднял взгляд на дверь, то Тэхён, заметив Юнги, практически отшвырнул Чонгука от себя. Когда даже оба увидели, что это знакомый им человек, Чонгук всё ещё чувствовал неподступную дистанцию, внезапно выросшую между ними. ― Ты чего? ― спрашивает Чон. ― Юнги же…