***
Как и ожидалось, никакой шумихи не возникло. Гарри с завидным усердством читал все приходящие газеты еще три дня подряд, так и не найдя в них ни одной новости о Квиррелле, даже самой маленькой. Снейп ходил мрачнее тучи, постоянно срываясь на вызовы в Хогвартс и вызывая вопросительные взгляды Люциуса и Нарциссы, которых никто в известность решил не ставить. Драко, казалось, полностью оправился, хоть Гарри и все равно подозревал, что на самом деле все далеко не так гладко, как может казаться внешне, но молчал, держа мысли при себе. Жизнь продолжала течь своим чередом, будто ничего и не случилось — даже немного лишней суматохи не появилось, что было почти удивительно. Рождество в семье Малфоев, похоже, не праздновалось в принципе, словно такого праздника и вовсе не существовало, никакой тебе атмосферы чуда, искрящихся огоньков, носков над камином или шумного сборища родственников. Гарри даже немного расстроился: сколько бы ему там не было лет, рождество — это всегда ощущение радости, счастья, немного детского веселья, и конечно все это абсолютно не вязалось с облаченным во все черное Снейпом или изящными идеальными Малфоями, которые бы прекрасно смотрелись, например, на похоронах, но никак не на рождественской вечеринке. Хоть настроение немного ухудшилось, Гарри не сильно зацикливался на этом — ну с кем не бывает. После убийства профессора и нахождения одного из крестражей стало просто как-то не до этого.***
Хогвартс ничуть не изменился за прошедшие две недели, лишь снежные шапки на крышах стали выглядеть еще пушистее, да и все в принципе. Внутри, конечно, поменялось гораздо больше: свет, разноцветные огоньки, веселые ученики, бегущие каждый в своем направлении и уже успевшие забыть об уроках, оживленные голоса из-за каждого угла — Гарри, вошедший в холл вместе с Малфоем, высокомерно поднявшим подбородок и явно неразделявшим общую расслабленность и вседозволенность, которыми воздух был буквально пропитан, наконец вдохнул полной грудью, вновь ощущая себе ребенком. — С прошедшим рождеством, Гарри! — мимо пронесся рыжий смерч, состоявший всего из двух близнецов, раскидывающих какие-то маленькие мешочки с цветной пылью, красиво разлетавшейся по всем коридорам, становясь своеобразным украшением, и быстро всучившие мальчику в руки небольшую коробочку, слегка искрившуюся по краям. Близнецы по какой-то известной лишь им самим причине оставались одними из немногих, кто до сих пор продолжал абсолютно спокойно относиться к Поттеру, даже несмотря на все ходящие вокруг него слухи — наверняка из-за того, что общественное мнение было, пожалуй, последним в их списке вещей, к которым стоит прислушиваться. Гарри не делал ничего, что могло бы вызывать негативную реакцию: он, так же, как и все, спокойно учился, смеялся и радовался. Ненавидеть его без видимой причины казалось крайне странно, хотя добрая половина школы с удовольствием занималась этим, даже не задумываясь о своем решении. Гарри не мог сказать, что они с братьями Уизли — лучшие друзья, нет, однако они спокойно могли поболтать на переменах, случайно столкнувшись где-то в коридоре, более того, мальчик любил присутствовать на тренировках команд по Квиддичу, где близнецы спокойно шутили вместе с Поттером, пару раз даже в шутку предлагая вступить в команду Гриффиндора, на что Гарри с удовольствием бы согласился. — Поттер, ты у нас, оказывается, с Уизли общаешься? — Гарри был готов поклясться, что он услышал знакомые презрительные нотки в голосе Малфоя, проводившего странный «ураган», уже скрывшийся за ближайшим углом, глазами. — Не со всеми, только с Фредом и Джорджем. И, — видя, что Драко готов начать свою излюбленную тираду, поспешил добавить. — Я не собираюсь прекращать, что бы ты там себе не надумал. Малфой предпочел промолчать, лишь недовольно хмыкнув, за что ему уже можно было смело ставить памятник, и быстрым шагом направился в сторону гостиной, проверив краем глаза, следует ли Гарри за ним. По пути мальчики встретили несколько учителей, которые предпочитали просторные коридоры душным пустым классам и приветствовали все прибывающих и пребывающих учеников добродушными улыбками. Дети начали возвращаться еще пару дней назад, кто-то же напротив приедет только завтра, Гарри с Драко выбрали нечто среднее. Тайно Поттер был даже рад, что они уехали чуть пораньше: Малфой-мэнор, конечно, являлся просто волшебным местом, однако проводить в нем слишком много времени вовсе не хотелось, по крайней мере не зимой — вокруг все мрачное, вечная полутьма, отсутствие какой-либо оживленности. Спасала лишь возможность полетать на метлах вместе с Драко — тот всегда с удовольствием соглашался составить ему компанию, пусть и изображая легкое недовольство. Гарри так вообще, был готов не спускаться на землю и жить на мини-поле, чего ему, естественно, никто не позволил, однако это не мешало налетаться на недели вперед, даже пару травм получить, которые, конечно, были почти моментально вылечены магией. Надо признаться, Гарри будет скучать по этому куда больше, чем по вечно хмурому лицу Снейпа по утрам, который, впрочем, покинул особняк еще в первых числах января, сославшись на «неотложные дела в Хогвартсе», о которых Гарри и Драко знали даже больше, чем сам Северус. Гостиная встречала мальчиков своей неприветливой темнотой и сонными лицами однокурсников, вновь вернувшихся в «родные» стены и явно не радовавшихся этому факту. Гарри сдержанно поприветствовал всех присутствующих, получив в ответ не менее сдержанные улыбки. Чемоданы уже ждали своих хозяев рядом с их кроватями. Распаковывать вещи сейчас совсем не хотелось, пусть Малфой и решил сделать это сразу, показывая типичную для него педантичность даже в вопросах времени. Гарри же с удовольствием завалился на кровать всем весом, вызывая лишь раздраженный вздох своего соседа и сразу же вспоминая про лежащую на дне чемодана мантию-невидимку, которую теперь, правда, особого смысла прятать не было. Драко как-то спросил о ней, и мальчик с удовольствием рассказал о волшебном предмете, вызвавшим искреннее удивление на чужом лице. Впрочем, теперь от Драко вообще не было смысла скрывать хоть что-то, напротив, тот мог каким-либо доступным ему образом помогать, хотя пока что его помощь могла быть выражено только в предоставлении какой-никакой информации, что, впрочем, было более, чем просто полезно — вряд ли Гарри нашел бы нужную ему книгу, осторожно хранимую сейчас в ящике стола, без чужой помощи. Парселтанг. Проблема его изучения встала еще давно, когда мальчик понял, что просто утратил эту столь ценную способность. Возможно тогда, на поляне в лесу, Волан-де-Морт действительно уничтожил его часть — ту самую, которая являлась крестражем. С ее потерей Гарри лишился и своей способности говорить со змеями, что могло бы стать настоящей проблемой в дальнейшем. Василиск, запертый пока в Тайной комнате, все еще оставался одним из немногих (двух) вариантов уничтожения крестражей, и добыча его клыков могла бы сильно облегчить жизнь, избавляя от надобности вызывать адский огонь, который мог бы стать достаточно серьезной проблемой. Однако чтобы подобраться к огромной змее, нужно было преодолеть достаточно серьезный барьер, раньше не ставший даже легким препятствием. Гарри, оказавшемуся в особняке Малфоев, не стоило больших трудов доказать Нарциссе важность получения им одной из книг, которые были бесспорно запрещены во всех библиотеках мира, что вовсе не мешало им храниться в семьях. Женщина, пусть и с недовольством, согласилась предоставить волшебную копию текста (оригинал ему, конечно, отдавать не собирался даже несмотря на уговоры), дававшего хотя бы какие-то первичные сведения о том, как выучить язык. Это оказалось… сравнительно возможно. Да никто никогда и не отрицал, что этого нельзя сделать, тем более Гарри из всего богатого лексикона понадобятся лишь пара фраз — даже Рон когда-то смог открыть Тайную комнату, хоть у него тогда не было никаких вспомогательных материалов. Драко, слушая его попытки нечленораздельного шипения по вечерам, лишь прятал улыбку и снисходительно наблюдал за чужими мучениями.***
…— Ваш новый преподаватель защиты от темных искусств Златопуст Локонс! Квиррелл, к моему глубочайшему сожалению, был вынужден отправиться в далекое путешествие, — это даже из уст Дамблдора звучало несколько странно, но внимания никто не обратил. — Поэтому прошу извинить его за столь внезапный отъезд, но не волнуйтесь, он попросил передать вам всего лучшего. А теперь прошу, — Гарри выдохнул. Конечно, назначение Златопуста не стало для него большой неожиданностью, более того, это был наиболее ожидаемый исход, однако менее приятным он от этого явно не становился. Молодой профессор, мгновенно привлекший внимание доброй половины всей женской аудитории, медленно взошел за кафедру, приветливо улыбаясь ученикам. Гарри прекрасно видел, как лицо Северуса на секунду скривилось, показывая его истинное отношение к Локонсу, даже несмотря на то, что он пару раз хлопнул в ладоши вместе со всеми. Ну, единственным плюсом в сложившейся ситуации стало то, что не придется скупать книги незадавшегося преподавателя. Тот никуда не спешил и весьма долго уверенно распинался о своих достоинствах, о том, как он польщен столь внезапным приглашением, как расстроен, что не был здесь с начала года и как теперь все будет хорошо и прекрасно. — Ты знаешь, я уже почти начал скучать по Квирреллу, тот хотя бы вел себя потише, — Гарри не мог не согласиться с этим безусловно мудрым высказыванием Малфоя. — Зато он хотя бы не попытается убить тебя. Да и если попытается, поверь, вряд ли это покажется большой проблемой — сделать доклад и то сложнее. — И откуда берутся такие… — Драко даже слов подходящих не нашел, лишь отмахнувшись рукой от преподавательского стола. Гарри же, краем глаза окинувший сокурсников, заметил, что здесь гораздо меньше девчонок, с упоением смотрящих на нового профессора, напротив, многие даже не повернулись, продолжая свои спокойные беседы, которым вовсе не мешал звонкий голос Локонса, закончившего наконец свое выступление и севшего обратно за стол на место рядом со Снейпом. Настолько кислой улыбки, как та, которой Северус одарил попробовавшего завести с ним диалог преподавателя, не видел даже Гарри, посмотревший на мужчину с искренним сочувствием. Первый день прошел как-то сумбурно, слишком быстро — все что-то забывали, учебное настроение пока не успело появиться, хотелось подольше разговаривать и смеяться к недовольству многих преподавателей, тщетно угрожавших ученикам всякими наказаниями. Гарри весьма спокойно воспринял начало учебного процесса: пока оно не вызывало у него никаких проблем, программа первого курса была уже давно пройдена. Он спокойно себе существовал, напрягаясь лишь на пресловутом зельеварении, базу которого он, как оказалось, абсолютно не знал, из чего и вытекали все его дальнейшие проблемы. Ничего не стоило обратить внимание на сменившееся отношение Локонса к нему — в отличии от прошлого раза тот вовсе не спешил заводить близкого знакомства с мальчиком, напротив, как-то избегал его и старался минимизировать их общение, на что Гарри, впрочем не обижался и был весьма благодарен. Конечно, слухи вокруг его скромной персоны уже поутихли, и половина школы, просто записав его в ряды пожирателей, успокоилась на этом. Гарри резко почувствовал себя Малфоем. В открытую недовольство вроде никто не выражает, но стоит отвернуться, начнутся не самые приятные разговоры. Что же, пусть обсуждают все, что захотят, пока это не доставляет особых проблем. На самом деле время тянулось в принципе весьма медленно. Важным событием внезапно стал день рождения Златопуста, оказавшийся двадцать шестого января, к которому он заставил готовиться всю школу, и который по своему размаху если только начало учебы не переплюнул. Даже рождество как-то померкло на фоне того обилия роскоши, которой щедро украсили замок, а день Святого Валентина так и вовсе скромно отмалчивался, увидев небывалое количество валентинок, доставленных с раннего утра к кабинету. Ну, это по крайней мере длилось всего лишь день. Гарри честно продолжал практиковаться в парселтанге, пусть и звуча по-прежнему глупо, что не уставал подчеркивать Драко, и думал о том, как ему попасть в тайную комнату желательно до начала второго курса. Василиск все еще оставался огромной проблемой во всех смыслах этого слова. Заклинания, пусть и самые сильные, не окажут и половины нужного эффекта, обычное оружие, которым можно было спокойно воспользоваться против людей, обладало еще меньшей пользой, хотя бы потому, что в силу некоторых физиологических способностей, Василиск становился весьма проблемной мишенью, смотреть в глаза которой спокойно приравнивалось к смерти или оцепенению в лучшем из всех возможных исходов. А идти к змее с предложением «поделиться клыками» можно было только в том случае, если Гарри решит, что он уже достаточно пожил на этом свете. Управлять огромной змеей он тоже не сможет — это выходило за пределы логики, тринадцалетний ребенок, не говорящий на парселтанге — да Василиск только ему в лицо и рассмеется, если сможет, конечно, и не будет слишком увлечен попытками убить мальчика. — Драко, — Гарри оторвался от домашней работы, в которой он все равно пока не особо сильно продвинулся, и обернулся к сидевшему за своим столом соседу. — Как бы ты убил Василиска, если бы тебе вдруг пришлось сделать это? — Прости, что ты сейчас сказал? — Малфой даже водой подавился, чудом не забрызгав ею лежавший на столе пергамент. Он, конечно, был в курсе обитавшей под замком змеи и в курсе того, что рано или поздно ее придется ликвидировать, пусть и не лично ему, однако, вероятно, просто не ожидал столь быстрого решения. — А ты пробовал хотя бы, ну, не знаю, изучить эту тему? — Было бы что изучать. Немногие стремятся приближаться к василискам с целью сделать пару записей в журнал о них перед своей смертью, — Гарри открыл ящик, доставая оттуда сложенный вчетверо листок и раскрывая его перед Малфоем, отодвинувшим свою домашнюю работу немного вправо. — Тут все, что я помню и еще немного того, что нашел уже в этом году, — Гарри вряд ли можно назвать хорошим искателем информации — этот навык так и не развился у него даже спустя столь долгое время, поэтому записанного было крайне мало. — Ядовит, пауки боятся… Поттер, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя ужасный почерк? — Драко резко встал из-за стола, сразу же направляясь к выходу из комнаты. — Пойдем в библиотеку. — Пошли, — Гарри глубоко вздохнул, смотря на бумажку и видя на ней абсолютно обычный почерк — Малфой конечно найдет, к чему придраться. Тот шел достаточно быстро, огибая идущих на встречу школьников и лишь недовольно хмыкая на их попытки высказать свое недовольство. Дойдя до библиотеки, он, словно точно зная, куда идти, направился в одну из секций, быстро перебирая обложки книг пальцами. Те, которые ему, видимо, показались полезными, сразу же отправлялись в руки Гарри, только и успевавшему наблюдать за такой скоростью изучения. Драко мог бы даже посоревноваться с Гермионой, и еще неясно, кто бы вышел победителем из их борьбы умов. Малфой очень быстро нашел нужную ему страницу — Гарри успел лишь пролистать первую книгу — и пару раз стукнул пальцем, указывая на одну из статей. «…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также ещё именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несёт путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…» — Я, конечно, не эксперт, но по-моему тут черным по белому написано, чего конкретно боится Василиск, — Драко нахмурил брови, еще раз перечитывая отрывок текста, давая Гарри время еще раз обдумать начинавший формироваться план. Поттер тихо ухмыльнулся, наблюдая за Малфоем, который, сам того, вероятно, не желая, встал на его сторону и сейчас буквально помогал уничтожить существо, запертое здесь самим Салазаром Слизерином многие годы назад. — Ты всегда можешь использовать зеркала, это, конечно, не самое безопасное средство, зато весьма действующее. Ну, и как я смею надеяться, ты же не будешь петухов выращи… Поттер! Куда ты ломанулся?! — Драко даже не обратил внимания на несколько раздраженных взглядов, проследивших за источником шума, и, поднявшись со скамьи, захлопнул книгу, раздраженно посмотрев на спину Гарри, уже скрывшегося за углом. Тому, видимо, пришла в голову какая-то слишком гениальная идея, которую, Драко почти уверен, он не одобрит.***
— Поттер, ты хотя бы ради приличия мог сделать вид, что тебе не настолько все равно, — Драко тихо вошел в комнату спустя минут двадцать, прикрыв за собой тяжелую дверь. — Я, конечно, все понимаю, но твои манеры находятся где-то за гранью человеческого осознания, — звук шагов приблизился к Гарри, который полулежал на столе, положив лоб на сложенные крестом руки и перекатывая простую шариковую ручку в пальцах. — Это что за чудесное изобретение гения мысли? — изловчившись, Драко выхватил предмет, покрутив его перед глазами и вопросительно уставившись на спину мальчика в ожидании объяснений. — Ручка. Как перо, только удобнее, — Гарри поднял голову, взъерошивая волосы одной рукой, и обернулся с целью выхватить ручку из пальцев резко отошедшего на пару шагов Малфоя, явно не желавшего так просто расставаться с новой занимательной игрушкой. — Маггловское изобретение, — лицо Драко мгновенно сморщилось, и многострадальная ручка сразу же полетела на стол, все равно оказавшись в итоге на полу. — Я ей часто пользуюсь не на уроках, с собой привез еще с начала года несколько штук, — Гарри приоткрыл ящик стола, обнаружив там лишь страшный бардак, на вид которого Малфой многозначительно хмыкнул, отходя к своему столу. — Раз уж ты настолько быстро выбежал из библиотеки, у тебя в голове наверное возник какой-то слишком гениальный план, чтобы поделиться им. Может все-таки просвятишь? - Драко быстро отошел от бесполезной темы, поднятой с целью потянуть время, и сразу же перешел к сути странного поведения Гарри. — Как ты относишься к тому, чтобы я сюда принес петуха? — Драко замер, искренне надеясь на то, что это просто какая-то безумно глупая шутка, сказанная не в тот момент, и Гарри сейчас просто рассмеётся, оставляя эту тему позади, но тот, хоть и сидел напротив с каким-то несчастным выражением лица, оставался на удивление серьезен. — Чисто ради интереса, как ты думаешь, что я тебе отвечу? «Конечно, приноси, давай ему еще и вольер построим, а я лично буду его кормить каждое утро и вечер»? Если да, то у меня для тебя плохие новости. — Ты же сам видел, вариантов так или иначе у нас немного, — обрывок исписанной бумажки полетел на стол, открывая взгляду Драко криво написанные повторяющиеся строчки. — Крик петухов? Ты же несерьезно сейчас? — Гарри бы с радостью рассмеялся, поскольку подобный план звучал слишком глупо даже в его голове, а такое случалось слишком редко, чтобы не обратить внимание. — А как ты победил его в… ну, в прошлый раз? — В прошлый раз у меня была поддержка Дамблдора, — Гарри глубоко вздохнул, рассматривая свое отражение в небольшом зеркале около кровати. — У меня был меч Гриффиндора. Он может появиться из распределяющей шляпы в момент, когда в нем очень нуждаются, и забрать его может лишь истинный Гриффиндорец, так что… Шансов явно маловато. — Ну, знаешь, ты гриффиндорец куда побольше любого учащегося там, — Драко помахал пальцами перед лицом, вероятно, что-то объясняя этим жестом. — Я вообще не знаю, как тебя взяли на Слизерин с такими-то данными. Да и, давай на чистоту, истинность факультета определяется твоими внутренними качествами, а не тем, где ты учишься. И если в прошлый раз ты смог получить меч каким бы то ни было способом, что тебе мешает сделать тоже самое в этот раз? — Даже если бы это действительно было так, — Гарри подошел к шкафу, облокотившись на его дверцу, явно не желая задерживаться на одном месте во время разговора. — Вряд ли Дамблдор согласится любезно предоставить мне доступ в свой кабинет, какие бы там цели я не преследовал. Сомневаюсь, что попасть к нему настолько просто, и тут даже профессор Снейп мне не помощник — он точно откажется, слишком большой риск. — Хорошо, раз уж ты настолько скептично настроен, может, придумаешь что-то попроще? — Драко, оглянувшись вокруг, подошел к своему шкафчику, доставая из него какой-то небольшой предмет круглой формы и располагая его на ладони. — Мне кажется, это будет гораздо практичнее твоего безусловно прекрасного плана с петухами, — сарказма сочившегося в голосе, хватило бы, пожалуй, на весь замок. Рука Драко развернулась, открывая обзор на бликовавшее теплым светом факелов маленькое зеркальце. — Кажется, у него должны возникнуть некоторые проблемы с тем, чтобы не взглянуть в свое отражение, не думаешь? — Гарри протянул руку вперед, взяв маленький предмет из рук Драко, и прокрутил его пару раз, улавливая свое отражение под разными углами. — Сложно провернуть… Василиск — это далеко не самое глупое существо на свете, и он прекрасно осознает свои силы и слабости, которых, правда, считай, и нет. Конечно, до человеческого разума ему достаточно далеко, однако даже так он все равно остается безумно опасным. Только если… — подняв голову, мальчик подбежал к столу, хватая лежащую на нем волшебную палочку и направляя ее на ни в чем неповинное зеркало. — Энгоргио! — Малфой в удивлении даже забыл отшагнуть, наблюдая за тем, как небольшое карманное зеркальце в доли секунды увеличивается в размере, становясь, вероятно, слишком тяжелым, чтобы спокойно лежать в руке Гарри, быстро отскочившего в сторону. Звон стекла, должно быть, было слышно даже в гриффиндорской башне, а здесь, в подземелье, пользуясь шикарной акустикой, оглушающие звуки обзавелись еще и эхом, неприятно отозвавшимся в ушах. — Поттер, пожалуйста, — когда звон стих, Драко наконец смог открыть рот и не преминул возможностью сейчас же поддеть Гарри в этот раз, правда, за дело. — В следующий раз будь любезен подумать перед тем, как что-то сделать! Это помогает, знаешь? — Не начинай, — Гарри, конечно, понимал, что слегка ошибся, решив испробовать одно из первых же пришедших на ум заклинаний сразу же, однако это сейчас немного отходило на второй план. — Репаро! — осколки, разлетевшиеся по всей комнате, несколько из которых даже оставили едва заметные царапины на руке мальчика, резко слетелись обратно, превращаясь обратно в зеркало, оформленное, вероятно каким-то драгоценным металлом — в его маленькой версии это меньше бросалось в глаза. — Малфой, а еще такое есть?***
Гарри никогда не чувствовал себя настолько глупо, как сейчас. Правда. Он сидел в своей комнате, одетый в простую толстовку и слегка мешковатые джинсы, и буквально чувствовал, как несколько зеркал, спрятанных в карманах, ощущаются неприятным холодком даже через ткань. Абсурдности ситуации добавляло и то, что с этим прекрасным набором он шел не на ярмарку например, а на убийство, пожалуй, одного из самых ужасающих существ, когда-либо обитавших в магическом мире и до сих пор являвшимся огромной загадкой Хогвартса. На самом деле способ, которым Гарри собирался воспользоваться, пусть и звучал несколько странно, но должен был быть вполне себе рабочим. Даже василиск подчинялся каким-никаким законам банальной логики. Взгляд — пожалуй, самое опасное оружие из имеющихся в арсенале змея, можно было использовать против него же самого. Конечно, все это было пусть и весьма логичной, но все же лишь теорией, которую, к сожалению, не было никакой возможности проверить кроме как вживую. И Гарри прекрасно понимал, что гарантировать то, что он банально выживет, не сможет никто. Да и кому это было нужно? Гарри просто не хотел жертвовать чужими жизнями. Нет, эта гриффиндорская черта будет с ним, наверное, до конца этой жизни. Идти на столь огромный риск, конечно, не хотелось, однако какое-то странное, ставшее уже привычным чувство храбрости затмевало очевидную человеческую логику. У Гарри был даже план. Да, он был уж слишком странным и рассчитанным по большей степени на удачу, которой Поттеру было, впрочем, не занимать, но он был и даже имел законченный вид, пусть и весьма шаткий. Драко не знал и о половине того, что планировалось к свершению в столь скором времени. Подав идею, он наверняка рассчитывал на то, что она станет пунктом в хитро продуманной стратегии, выполнять которую придется точно не ему или Поттеру. Придется привыкать к тому, что не все предположения влекут за собой правду. Конечно пришлось постараться, чтобы проделать некоторые махинации незаметно для всех, в том числе и покинуть замок на короткое время, что могло бы стать одной из самых трудных задач в принципе, если бы не мантия-невидимка и слабо охраняемые потайные выходы из школы, места нахождения которых Гарри прекрасно помнил еще с прошлой жизни. Результат его вылазки сейчас висел на ремне в сильно уменьшенном состоянии, поблескивая чистым серебряным отливом. Пожалуй, деньги, лежавшие в Гринготтсе на счету семьи Поттеров, все же нашли свое применение пусть и не в самой законной сфере. Драко лег спать совсем недавно, периодически поворачиваясь во сне и цепляясь за простыню. Он, ничего не подозревая, как обычно принял душ, не упустив любимой возможности усмехнуться на чудесную прическу Гарри, и, закончив с уроками, спокойно уснул. Что же, время совсем недавно перешагнуло за полночь — пора. Ночью замок казался гораздо мрачнее, чем днем, играясь загадочными тенями на стенах. Пустоту в коридорах заполняли редкие шаги ходивших где-то вдали учителей, которые следовали вдоль своих маршрутов в поисках нерадивых учеников, пожелавших нарушить общие правила. Надо же, во всей этой беготне Гарри совсем забыл про баллы факультетов — те как-то резко отошли на задний план в особенности рядом с убийством Василиска. Туалет на третьем этаже пугал своей пустотой: даже плаксы Миртл почему-то не было рядом, и без ее вечных причитаний стало как-то даже слишком грустно. Наверняка она путешествует сейчас где-то по канализациям. Оно и к лучшему на самом деле — все-таки чем меньше свидетелей, тем будет лучше. Маленькая змейка, аккуратно выведенная на ручке одного из кранов, встретила Гарри знакомым ознобом по коже и холодом темного металла. Набрав в легкие воздуха и зажмурившись, мальчик прошипел что-то, что должно было означать «откройся» на давно изучаемом им змеином языке. Первые пару секунд ничего не происходило, и Гарри, честно говоря, уже даже успел расстроиться — столько времени, потраченного на практику, ушло напрасно, однако противный скрип и набегающий шум воды мгновенно убедили его в обратном, резко нарушая общую тишину негромким журчанием. Путь вниз открывался медленно, поражая своей темнотой, показывая спрятанный когда-то вход в ту самую тайную комнату, которая, возможно, даже и не откроется больше никогда после сегодняшнего дня. Пусть Гарри и не сообщил никому о своем плане, умирать сегодня он не собирался как ни крути. Снейп естественно не позволил бы отправиться к василиску добровольно, хотя кто знает, может он-то только рад возможности избавиться от мальчика и от его вечно странных планов, которые наверняка вызывают у Северуса головную боль. Драко тоже не одобрит. Нарцисса тоже. — Господи, это максимально глупо, — Гарри зажмурил глаза, одной ногой шагая в затягивающую пустоту, чувствуя ощущение мгновенной легкости во всем теле.***
Очнулся он уже внизу. Запах влаги и сырости раздражал ноздри, а глаза еще не успели привыкнуть к темноте, находя лишь примерные очертания каменных стен справа и слева. Идти назад стало уже поздно. Если он не сделает этого сейчас, кто и когда еще займется подобным занятием? Дамблдор? Вряд ли. Хруст костей под ногами возвращал в реальность, окатывая волной сковывающего конечности страха, доходя до слегка дрожащих пальцев, крепко удерживающих палочку, пусть и немного бесполезную в подобной ситуации: василиску заклинания, даже самые сильные, едва ли принесут хоть какой-то ощутимый вред, оставалось надеяться лишь на физическое воздействие, от которого сейчас зависела жизнь Гарри. Жизнь, котороя висела на очень тонком волоске. Массивная дверь, что вела напрямую в пасть к безжалостному существу, жаждущему убийства, казалась последним барьером между жизнью и смертью. Шагнув внутрь, Гарри добровольно закроет себя в ловушке, из которой не будет выхода до тех пор, пока змей жив. Либо он, либо Поттер. Смерть так или иначе неизбежна. К такому, пожалуй, было невозможно подготовиться. Тихий шепот увеличивающего заклинания показался оглушающе громким среди тихого звука падающих капель, а зеркала, последовательно увеличивающиеся в размерах, показались здесь слишком лишними. Попробовать в любом случае стоит. Гарри, конечно, не мог позволить себе надеяться исключительно на удачу, подготовившись куда более основательно. Следом в его руках оказался тонкий холодный меч, купленный буквально вчера в одном из магазинов в Лютном переулке. Поразительно, насколько легко можно найти темный артефакт, даже если ты, на секундочку, Гарри Поттер, если у тебя есть деньги и ты готов без лишним вопросов заплатить за услугу. Это оружие, конечно, уступало мечу Гриффиндора по своим характеристикам, однако все еще оставалось мощным магическим артефактом, способным нанести серьезный урон даже скрывавшемуся за дверью Василиску. — Ну, это в любом случае интересно. «Откройся» — шепот вызвал незамедлительную реакцию тяжелого механизма, удерживающего дверь на своем месте. С каждой отползающей змеей-замком сердце начинало биться чаще, а рукоятка меча все больше впивалась в ладонь, создавая столь необходимую отрезвляющую разницу температур. Зеркала, парившие в воздухе и удерживаемые в нем левитирующим заклинанием, казалось, стали невидимыми, такими же, как и сам Гарри, стоявший под мантией-невидимкой в ожидании своей судьбы. Дверь наконец открылась. Жизнь была отрезана, когда эта же дверь закрылась за спиной с громким гремящим звуком. Гарри остался наедине со своими обострившимися чувствами и ползающей где-то огромной змеей, готовой напасть из любого угла. Знания невербальной магии как никогда пригодились, позволяя одними пальцами направить зеркала вперед в надежде на то, что Василиск решит случайно заглянуть в одно из них. Тишина казалась почти оглушающей, и Гарри по-прежнему не решался сделать ни шага, боясь привлечь к себе внимание. Громкое шипение где-то справа пробрало до костей, заставляя медленно обернуться, пристально смотря в покрытый водой пол. Серая чешуя, мелькнувшая в ней, стала неожиданностью, заставляя мальчика сделать, пожалуй, одну из самых ужасных ошибок: он сделал несколько шагов назад. Как же громко — успело прийти в голову, прежде чем шипение внезапно приблизилось, оказываясь буквально в нескольких метрах от лица Гарри, отчетливо видевшего движение змеи, способной убить его лишь взглядом, и оттого вызывающей лишь холодный ужас, который за считаные секунды будто заменил кровь. Рукоять меча казалась ледяной, а мантия слишком маленькой — звуки вокруг стихли, превращаясь лишь в длительное ожидание — ожидание первой и последней ошибки одного из врагов. Ошибки, несущей смерть. И эту ошибку, к несчастью, совершил Гарри. Сбившееся дыхание, пожалуй, и стало тем самым предателем, выдававшим в нем живого человека, стоявшего напротив змея. Василиску этого было более чем достаточно для первой и почти ставшей последней атаки. Резкий рывок, и Гарри успел лишь понять, как летит на пол после нанесенного мощным хвостом удара, которому не хватило каких-то нескольких сантиметров для большей точности, что, впрочем все равно привело к ожидаемому исходу — мантия-невидимка отлетела в сторону, давая Василиску небывалое преимущество — он спокойно видел мальчика в то время, как тот, ощущая липкий вкус крови во рту, быстро поднялся с холодного пола, крича заклинание, призывающее зеркала, которое вероятно не успело достигнуть цели — Василиск не обладал большим запасом терпения. Гарри выставил вперед меч, только и успевая, что кричать заклинания одно за другим — камни из стен становились его единственным щитом, не позволявшим змею нанести решающий удар. Бросок за броском — зубы клацали в непозволительно близости от лица, задевая холодным дыханием пропитанную водой и кровью одежду, липшую к телу. — Сектунсемпра! Акцио камни! — Гарри, даже понимая, что заклинания абсолютно бесполезны, продолжал что-то кричать, действуя на чистом адреналине, гуляющего теперь по крови. Шипение слышалось то справа, то слева, а рука, державшая меч, даже не чувствовала усталости, делая выпады на звук в надежде попасть хоть по чему-то. Искры, летевшие от палочки, казалось, застилали глаза, становясь защитой от смертельной желтизны напротив. Хватит. Гарри сделал два быстрых шага вперед, ориентируясь на доступную взгляду чешую, широко махая мечом в надежде попасть. Попасть хоть куда-то. — Экспульсо! — рядом раздался оглушительный взрыв, пыль от которого застилала обзор, отвлекая на себя секундное внимание. Большего и не надо! Гарри замахнулся, делая несколько колющих ударов в одну и ту же точку, слыша разъяренное шипение и чувствуя неожиданную тупую боль в левой руке, из которой удар хвоста выбил палочку, отбрасывая ее куда-то в сторону воды, которая, казалось теперь кипела и билась вместе с мальчиком. Поттер резко отпрыгнул назад, игнорируя разливающуюся по телу слабость. Остался только он, меч и наполовину ослепленный им Василиск, все еще остававшийся слишком опасным врагом и уже оправившийся от нанесенного удара. Гарри видел ставшую темной глазницу, из которой потоками вытекала темная кровь, скользящая вниз по чешуе, видел кожу, видел огромное количество острых зубов в раскрытой пасти и понимал, что нет, сейчас у него слишком мало шансов. Меч — то единственное, что удерживало змея от финального удара, дрожал в вытянутой руке, направленный вперед и представлявший собой единственную сильную угрозу. Камни скользили под ногами, глаза застилала теплая кровь, вязкость которой ощущалась и во рту. Шипение рядом отрезвило. Да будь что будет! Мальчик, едва не упав, бросился вперед, отчетливо видя, как змей поворачивается к нему видящим глазом, и так же кидается на своего врага, открывая окровавленную пасть, зубы в которой, кажется, складывались в устрашающую улыбку, словно говорящую «это конец». — Это не конец! — Гарри, сосредоточив все свои оставшиеся силы в руках, неожиданно перекатился в пространстве, оказываясь где-то сбоку от сбитого с толку змея, замершего на драгоценную секунду, позволявшую воткнуть меч в уже запекшуюся кровью глазницу почти по всю рукоятку, сразу же вынимая его и втыкая еще раз и еще, и еще… Кровь нарушала обзор, сердце колотилось где-то в горле, а шипение, казалось, окутывало тело словно кокон, застывая в ушах тихим хрипом. Змей бился, пытаясь избавиться от обжигающей боли, получая лишь новые удары в уязвимое место, в открытую пасть и скользящие царапины по плотной чешуе, которая спокойно противостояла острию клинка. Гарри не чувствовал ничего — лишь красный цвет бил по глазам, застилая собой все остальное, становясь единственным светом, отделявшим от смерти. Шипение. Тяжелый стук железа о камень. Василиск, падающий на пол в предсмертных конвульсиях, сбивающий мальчика с ног. Резкая боль в плече. Желтый огонь, отразившийся напротив. И смертельная усталость, навалившаяся на вмиг ставшее слишком тяжелым тело. Надо было найти палочку. Надо было… Очнулся Гарри все в той же темноте на холодном полу. Рядом лежало огромное тело змея, замершее в этой позе уже навсегда. Он был мертв.