Синдром дефицита времени

      Медальон Слизерина! Это точно он. То есть, конечно, ещё ничего не доказано, а Дамблдор опять чересчур загадочен и немногословен — с Гарри, с ней он так и не поговорил лично, но вероятность этого была очень высока. Непонятно, правда, как со всем этим были связаны Блэки (если медальон Наземникус украл именно на Гриммо, 12), Воландеморт и неизвестное проклятие, наложенное на украшение, однако, что-то тут явно складывалось. Директор наверняка разберется, а ей можно все-таки порадоваться, что она решила украсть именно эту вещь.       — Что ни делается, все к лучшему, — философски изрекла Гермиона, перелистывая страницу справочника по лечебным зельям, который читала по большей части для собственного кругозора. — Лишь бы Кэти поправилась.       — А Малфой наконец прокололся, — в тон ей ответил Гарри, сидящий рядом с ней у камина в общей гостиной.       Гермиона с Роном дружно пропустили фразу мимо ушей, позволяя ей небрежно упасть куда-нибудь на пол и закатиться под диван. Они уже выслушали очередные гениальные теории Поттера и не желали опять разжигать огонь. Среди альтернативных тем разговоров значился тот самый медальон, обсуждение которого нравилось всем. Снейп и его вовлеченность в спасение жизней студентов, к которой с подозрительностью отнеслись и Гарри, и Рон, несмотря на то что это подтвердил сам Дамблдор. Учеба, естественно, но тут энтузиазм проявляла только Гермиона. И вездесущий квиддич, от которого даже ей некуда было деться. Уизли сильно переживал из-за своей первой намечающейся игры, да ещё и сразу со Слизерином, а она переживала за него.       Впрочем, они с Гарри ещё могли поболтать о Слизнорте и неизбежности Рождественской вечеринки. Тут неожиданным заинтересованным лицом выступил Рон, которого, собственно, никуда не приглашали, но ему явно хотелось бы пойти. Не только из-за торжества равенства и справедливости, но и желая познакомиться с какими-нибудь знаменитостями. На прошлый рядовой ужин профессор приводил Гвеног Джонс, и Уизли уж слишком очевидно фантазировал, кто может явиться на такое достаточно крупное событие, как условное Рождество. Похоже, до него только сейчас дошла концепция связей в обществе.       Впрочем, Гермиона была совершенно не против взять его своим плюс один на вечеринку (скорее это даже был её тайный план). Конечно, они по началу немного поцапались из-за «Клуба слизней», но в итоге даже перешли к какому-то, страшно сказать, флирту, из-за чего она глупо краснела и думала о разном. А время останавливалось аж дважды за тот урок травологии, поставив рекорд: так мало времени между приступами не проходило ещё ни разу. Зато с добычей бешеных огурцов у неё никаких проблем не возникло.       Снейп, слава Мерлину, её не дергал и не пытался как-то осмеять, но и на вопросы не отвечал, осаживая в своей обычной манере. Сколько же вокруг них раздражающе таинственных личностей, никто ничего прямо не говорит, одни сплошные домыслы! Гермиона, конечно, и сама грешила подобным, но молчала все же больше по необходимости, а не просто про любую вещь на свете, как их старшие товарищи по Ордену Феникса. Впрочем, возможно, все, о чем они недоговаривали, и было важным и запутанным.       Вот о своем состоянии Гермиона явно помалкивала не зря, в частностях так точно. Если бы Рон и Гарри знали об этом, то сейчас наверняка уговаривали бы её помочь им во время игры, и ей было бы очень неловко отбиваться. Хотя… Нет-нет, она не будет ничего подобного делать — это же жульничество, причем очевидное. В безвременье она наколдует что-нибудь полезное или нет, выявить вмешательство легко — за происходящим на поле следят сотни глаз. Да одна мадам Хуч чего стоит! Даже если Квирреллу и удалось провернуть что-то подобное на первом курсе (и Снейпу, получается, тоже), то она-то точно не Воландеморт в юбке.       В общем, Гермиона твердо решила не мухлевать и вообще вести правильный образ жизни. Она только что выпуталась из очень нехорошей истории почти без потерь и не собиралась гневить судьбу. Но при всем её старании, все опять каким-то невообразимым образом скатилось на дно.       — Представляешь, Гермиона? Он мне кто, отец? Ладно бы Билли поучать взялся, хотя я с трудом могу это представить. Или Чарли — тем более. Но Рон-то меня всего на год старше! — бушевала Джинни. — И ума у него меньше, чем у глизня!       Безобразную сцену между братом и сестрой Уизли Гермиона, к счастью, не застала, но, судя по всему, там едва не пролилась кровь. Рон, видимо, перенес тяжкий психологический удар, узнав, что Джинни не только болтает со своим парнем, но ещё и контактирует напрямую.       — А характер, как у взрывопотама, — поддакнула Гермиона подруге.       — Ой да какой там характер! Он просто завидует, вот и все. Я ему так и сказала: уже все целовались, кроме него — и Гарри, и ты, и я.       «Может, хоть сейчас до него дойдет, что пора действовать», — подумала Гермиона в тот момент, но жестоко ошиблась в своих предположениях. Этот идиот видимо обиделся на неё за то, что она обошла его даже в этом. Или взревновал к Виктору, которого она не видела уже больше года. Или ещё черт знает что, но вся их хрупкая симпатия разрушилась к чертям мгновенно. Теперь Рон вел себя с ней так, как будто она была причиной всех его бед. Это расстраивало и злило её примерно одинаково да так, что время останавливалось по пять раз на дню.       Но ведь, с другой стороны, Рон действительно всегда плохо держал себя в руках. Было бы странно начать упрекать его в этом сейчас, как будто до сего момента она этого в упор не замечала. А ещё приближающаяся игра со Слизерином ухудшала положение до крайности. Конечно, Гермиона была, мягко говоря, не в восторге, что свой негатив он сливал именно на неё, что она ему, девочка для битья? Однако, матч действительно был важный, не только для Рона, но и для Джинни, и для Гарри, да для всего факультета в целом. Староста она или нет, в конце концов? Пришлось сжать зубы и подойти пожелать доброго утра в тот самый день икс, чтобы не выглядеть злопамятной стервой.       И тут же уличить Поттера в применении допинга.       — Гарри, но так же нельзя… — ахнула она, как будто сама не рассуждала о жульничестве ещё пару дней назад. — Рон, не пей это. Это нечестно.       То есть Маклаггена Гарри не хотел из команды исключать, потому что, видите ли, нехорошо получается, а как проблема обострилась… Собственно, чего она ждала от человека, который создал себе совершенно лживую репутацию великого зельевара, пользуясь советами непонятно кого.       — Тебя забыли спросить, — буркнул Уизли и осушил стакан с подлитым Феликсом Фелицисом.       Поттер предупреждающе прищурился, будто у него были на неё какие-то рычаги давления. Гермиона, в свою очередь, смерила его пылающим от праведного гнева взглядом, но больше ничего говорить не стала, а просто развернулась на каблуках и ушла прочь.       Мерлин, куда она вообще ввязалась — на пути к кубку квиддича мальчики готовы на все! Вот пусть и делают, что хотят. Сдавать она их все равно не станет, а выявление нарушений — дело той же мадам Хуч. На сам матч Гермиона, конечно, пошла, но исключительно ради Джинни. И факультета.       Гриффиндор играл так впечатляюще хорошо, что время не останавливалось ни разу. Когда Гарри словил снитч, опередив Харпера, временного ловца Слизерина, каким-то невообразимым образом буквально на долю секунды, Гермиона саркастично предположила, что он подмешал зелье удачи всей команде и себе заодно. Но нашла в себе силы придержать язык, то ли припомнив шепот медальона, который, безусловно, говорил то, что она и сама хотела услышать, то ли колкие напутствия Снейпа, всплывшие в её памяти, видимо, просто заодно. Все-таки она такой же человек, как и все, и уж точно не судья и не нянька двум великовозрастным лбам.       Что там думал по этому поводу Поттер, Гермиона так и не узнала. После победы он был окружен слишком плотным кольцом людей, а она весьма ловко затерялась в толпе однокурсников. Да и не больно-то Гарри её искал. А вот Уизли свою жизненную позицию выказал весьма красноречиво, начав обжиматься с пищащей от восторга Браун у всех на виду. Компенсировал, так сказать, недостаток с лихвой. И догадался о том, что делать, без каких-либо сложностей, а она-то считала его слишком скромным. Получается, недооценила.       Эпизод случился очень вовремя, практически погрузив её в атмосферу драматичных фильмов про любовь, которые Гермиона изредка смотрела по телевизору на каникулах. Если проводить параллели со сценариями таких историй, то сейчас она проходила стадию предательства — сильный слезовыжимательный момент. Все вокруг застыло, наступила тишина, и Рон с Лавандой красиво замерли в поцелуе. Ну, не то чтобы очень красиво, правда. Со стороны вообще выглядело несколько противно, хотя, может, просто накладывалось её негативное восприятие. Гермиона прерывисто вздохнула, без особой деликатности прошла сквозь толпу однокурсников и протиснулась мимо приоткрытого портрета Полной дамы, чуть подвинув Невилла, спешащего на праздник в гостиную. Было как-то плевать, заметит он это или нет — она будет уже далеко.       И действительно, эффект не спал ни когда Гермиона дошла до конца коридора, ни когда нырнула в секретный проход вниз, который, на её счастье, был скрыт только гобеленами. Кажется, этаже на третьем она все же затормозила, так как никуда, собственно, не шла, просто хотела уйти подальше, и спряталась в первом же попавшемся открытом классе.       Наверное, как только за ней закрылась дверь, время начало свой ход заново, а, может, и нет. Какая сейчас разница? Вероятно, было бы полезнее порассуждать о том, что продолжительность приступа неопределённа и может меняться, а вовсе не увеличивается постоянно, как она думала ранее. Это же подтверждали и периодически возникающие проблемы со сном. И, раз уж она так и не поняла, как вызывать это состояние, то можно попытаться хотя бы научиться регулировать длительность самого эпизода. Но у неё нашлись дела поважнее — Гермиона уселась прямо на пыльную парту и заплакала.       Дверь опять скрипнула, но она не подняла головы и вообще смотрела в другую сторону. Наверное, Гарри нашел её по Карте мародёров и пришел выяснять отношения. Уж не Рон точно — он сейчас слишком занят.       — Мисс Грейнджер, что вы тут делаете? — раздался голос профессора Снейпа.       Она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, но время, слава Мерлину, не среагировало.       — Плачу, — тупо ответила Гермиона, и, не зная, что ещё сказать, спросила в ответ: — А вы, сэр?       — Разве вы не должны сейчас быть в гостиной факультета и праздновать победу в матче вместе со своими друзьями? — протянул он, проигнорировав её.       — Разве вы не должны сейчас утешать своих подопечных после проигрыша? — выдала она неожиданно для себя.       Хотя вопрос, собственно, логичный. И черт с ними, с отработками! Гарри же как-то живет.       — У вас в карманах все же случайно завалялся ещё один проклятый артефакт, который отравляет ваш разум, мисс Грейнджер? Потому что иначе вашу дерзость…       Может, и были у неё какие-то ментальные повреждения. Или это просто подступала истерика, а Снейп так невовремя решил завязать диалог.       — Ну знаете, сэр, — раз уж начала, так дерзить по полной, — не я пристаю к расстроенным девушкам в пустых классах. Что вы хотите от меня услышать? Мотивы, причины и следствия?       — Как вы здесь оказались? — холодно ответил он.       Гермиона хотела дать очевидный ответ и даже успела презрительно наморщить покрасневший нос, но тут же спохватилась. Снейп ведь не о маршруте передвижения спрашивал явно.       — Вы за мной следите? — в её голосе чувствовался практически гнев.       Но злость истлела мгновенно, а из пепла возродился страх. Он что-то подозревает, очевидно, и вполне способен сделать верные выводы. Наверное, навесил на неё отслеживающие чары после контакта с медальоном Слизерина, а она и не заметила. Да и что ему тут особенно расследовать? Если профессор считает, что она все ещё под проклятием, и её таинственные перемещения в пространстве — его последствия, то Гермионе все равно придется отвечать на поставленные вопросы. Не Снейпу, так мадам Помфри или даже Дамблдору.       Вот и случилось то, что она пыталась избежать. Теперь её точно запрут где-нибудь не только как больную, но и как врунью, которой нельзя доверять. Снейп, видимо, заметил эту её смену настроения. Хотя это было очевидно — Гермиона вся сжалась и вцепилась в полы своей мантии, только сейчас осознав, что все ещё сидит на парте перед учителем в дополнение к неуважительному тону.       — Ваше состояние вызывало у меня беспокойство, — сказал он с раздражением, тоном, совершенно не соответствующим смыслу слов.       — Со мной все нормально, — Гермиона не могла не поупрямиться.       — Мои наблюдения, — он презрительно осмотрел её заплаканное лицо, как будто это было как-то связано с эпизодами, — говорят об обратном.       Все это высокомерие, давление, в конце концов, слежка, подкосили её окончательно. Конечно, это было ожидаемое поведение со стороны профессора, но в целом… Почему все относятся к ней таким образом? Что плохого она сделала? Снейпу, Рону, даже Гарри, который вечно вставал на сторону друга, без разницы, прав он или нет?       Гермиона в раздражении спрыгнула с парты и поправила мантию, пытаясь избавиться от налипшей пыли. И конечно же только в этот момент догадалась посмотреть на Снейпа, чтобы заметить, что он не дышит. Здорово! Когда конкретно он застыл? В какую позицию ей нужно вернуться, чтобы не проколоться? Вот бы раздавался какой-то звуковой сигнал, оповещающий о начале эпизода. Было бы гораздо удобнее.       Похоже, доказательства шли ему прямо в руки. Очевидно, ей уже поздно косить под дурочку и отнекиваться. Или нет? Гермиона смело шагнула к Снейпу, обогнула его и дернула за ручку двери. Ещё раз. И ещё. Даже попыталась навалиться всем весом и постучать кулаками по безучастному дереву, но, очевидно, профессор позаботился о приватности их разговора магически.       Она в бешенстве заметалась по комнате, но так и не придумала ничего, что могла бы выкинуть. Не в окно же прыгать, в самом деле! В конце концов, Гермиона просто встала напротив него, нарушая личное пространство и вглядываясь в лицо с плохо скрываемой неприязнью. В полутемном классе его глаза действительно казались абсолютно черными — разобрать границу между радужкой и зрачком было решительно невозможно. Когда ещё у неё будет возможность так близко подойти к ужасу подземелий? А, ну да, когда угодно, если время соизволит остановиться, пока они находятся в относительной близости друг к другу.       Снейп моргнул и отшатнулся от неё. Странно, что ещё палочку не выхватил — о том, что он может атаковать, заранее она как-то не подумала. Конечно, такая резкая перемена должна была его напугать хотя бы слегка, так что Гермиона даже почувствовала какое-то мстительное удовольствие.       — Так что вам там, — она старалась саркастично ухмыляться, но получалось так себе, — говорят ваши наблюдения?       — Что вы делаете? — бросил он отрывисто, и опять встал прямо, нависнув над ней.       — Ничего, — Гермиона даже не подумала отойти. — В самом деле, я абсолютно ничего не делаю.       — Как вы переместились?       — Встала с парты и подошла, — фыркнула она, но все же немного смутилась. — Только и всего.       — Отвечайте на поставленный вопрос, мисс Грейнджер.       Гермиона поморщилась, но не сдала позиции.       — А то что? — проговорила она по слогам, тем же тоном, каким он не так давно приказывал ей положить медальон на стол. И улыбнулась. Довольно противно и некрасиво само по себе, учитывая её раскрасневшееся и опухшее от слез лицо.       — Вы ходите по очень тонкому льду, — голос Снейпа стал бархатным и вкрадчивым. — Поверьте, если дело дойдет до веритасерума или легилименции…       — Вы не имеете право применять такие средства дознания к ученикам.       — Нет, но с особым разрешением директора — очень даже, — он оскалился, будто только этого и ждал. — Вы же уже совершеннолетняя?       — Да, профессор Снейп. Буду ждать вашего приглашения на допрос, — Гермиона тоже так и не прекратила улыбаться. — А сейчас, если вы не против, я хотела бы вернуться обратно в гостиную своего факультета.       — Я вас не держу, — замок за его спиной отчетливо щелкнул, но он так и продолжил стоять в дверях.       Ну давай же! Чертово время, остановись! Она так зла. На Рона, на Гарри, на профессора, на себя, на свою глупость. Ведет себя безобразно и не может остановиться. И с кем! Снейп же её пережует и выплюнет. Теперь оценки выше Отвратительно по ЗОТИ можно было не ждать. Хотя какие к черту оценки, ей стоит волноваться о вещах пострашнее.       — Не получается? — его приторный елейный тон звучал просто омерзительно.       — Что? — дергано отозвалась она.       — Устроить темпоральный сдвиг, — тут же ответил Снейп таким будничным тоном, как будто каждый день с этим сталкивался.       — Не понимаю, о чем вы.       — Вы не контролируете этот процесс, — заключил он удовлетворительно.       — Я же сказала, что ничего не делаю, — попыталась огрызнуться Гермиона.       — Когда это началось?       Она уставилась на него с ненавистью, Снейп, казалось, никакого дискомфорта от этого не испытывал. Они молчали какое-то время. Он, наверное, ждал от неё признаний, Гермиона мысленно прощалась со своей свободной жизнью.       — Может, ваш приятель, мистер Поттер, вам и не рассказывал, но вмешательство легилимента в разум часто сопровождается неприятными ощущениями и может иметь негативные последствия для психики, — как будто между делом заметил Снейп.       Гермиона вскинулась, пытаясь сохранить достоинство, но чувствовала себя мышью, которая хорохорится перед котом. Не хватало только начать умолять о пощаде.       — Медальон тут не причем, — процедила она сквозь зубы. — Если вы так подумали.       — Дальше, — подогнал он её.       — Это начало происходить ещё летом. После Отдела тайн, я полагаю.       — И вы решили, что никому не рассказывать об этом — отличная идея? — сарказм, сарказм и ещё раз сарказм.       — Я не сразу поняла, что происходит, — лишь бы не сбиться на жалкие оправдания. — Сначала паузы были совсем короткими, только со временем ситуация стала осложняться.       — И до какого момента вы планировали ждать? — он приподнял брови.       Гермиона опустила глаза и сжала челюсть.       — Я хотела разобраться, как это работает.       — И как успехи?       Она поморщилась.       — Как ваши успехи, мисс Грейнджер? — протянул Снейп, будто наслаждаясь каждым колким словом.       — Никак, — её щека дернулась, она опять рефлекторно вцепилась в свою мантию. — Я пыталась выделить наиболее эффективные условия для возникновения эффекта, закрепить их мысленно и использовать, как счастливые воспоминания используют для вызова Патронуса. Но застопорилась ещё на первом шаге. В этом как будто нет никакой логики.       Я предположила, что реакция зависит от моих эмоций, но так и не выяснила рабочей закономерности. Я злюсь, радуюсь, думаю о чем-нибудь тревожном — время замирает. А потом при тех же исходных данных ничего не происходит, — она вздохнула и добавила почти шепотом: — Ничего не работает так, как нужно. И толку от этого практически никакого.       — Многие бы с вами не согласились.       Гермиона фыркнула и перестала сминать ткань.       — Боюсь, мои интересы расходятся с теми возможностями, что, теоретически, может предоставить эта, хм, способность.       — Ещё не распробовали? — Снейп ухмыльнулся.       — Может быть.       Уж он-то наверняка придумал бы этому тысячу и одно полезное применение за час. И примерно восемьсот пунктов из этого списка содержали бы способы издевательства над учениками и всеми, кому не посчастливится попасть под руку.       — Приведите себя в порядок, мисс Грейнджер, — Снейп явно был доволен собой. — И продумайте свою речь получше. Слушать ваш маловразумительный поток сознания довольно утомительно.