***
— А вы тут чтооо..., обжимайтесь? — елейный голос Минхека разбудил Чангюна. Над ухом раздалось причмокивание губами. — Ммм... значит, отдаем вам комнату на двоих!? — Что хочешь...только отстань, дай поспать! — младший не понял сразу и просто сонно промямлил что-то в щеки. — Значит переезжаем? Хенвон - ты ж не против? — раздался голос, от которого Гюн уже наверняка продрал глаза. Перед ним все еще лежал Хенвон и улыбался краешками губ. — Э...Что? Я не ... — проанализировал все сказанное до этого Им. — Я не соглашался! — вскочил он как подстреленный. — Поздно! Надо было быстрее соображать! Ну и раз ты легко согласился, то я забираю свои вещи и уезжаю! - театрально произнес Минхек и начал метаться по комнате, напевая что-то. — Зачем? Не лучше ли привыкнуть к кому-то одному и жить в комфорте до конца? - Чангюн повернулся к Хенвону в поисках поддержки. - Хенвон, вот ты ему что-ли скажи , что ты наверное не согласен! — Вообще я согласен. Давно хотел что-то поменять. Как-то разнообразить. — не поддержал Хенвон и приподнялся на локте настолько изящно, что Чангюн отвел взгляд. — А в чем собственно проблема? Тебе со мной некомфортно? Неужели хуже, чем с Минхеком? И до какого такого конца? - покосился Чхе. — Ой, да ну вас! — бросил попытки переупрямить обоих Гюн. — В этом доме вообще никого ни о чем спрашивают ...это же норма! — Я спросил, так-то! Не гунди. И вообще, я давно хотел пожить с Хонни! - мечтательно обнял подушку Минхек. — Отдаю тебе Чжухона, забирай! Почему вы раньше то не съехались? — полюбопытствовал Хенвон. — Вот даже не знаю. Сам не пойму. - пробубнил Минхек из шкафа, в который влез почти целиком. — Наша чуткая дружба начали уже после того, как раздавали комнаты. — Как в этом дома вообще пожить одному? - промямлил Чангюн себе под нос, когда третий раз решил ничего не спрашивать и не доказывать. Через час сборы Минхека закончились или просто он выдохся. Хенвона дело будто и не касалось, он просто продолжал валяться на чангюновой кровати. Сам младший давно подорвался и шатался по комнате, будто помогая. Делать ничего не хотелось, по телу бродила какая-то бестолковая лень, или скорее ожидание, когда в его комнате появятся вещи старшего. Гюн никогда не хотел жить с Хенвоном бок о бок. Тут было две причины. Первая очевидна. Его чувств не разделяют, а потому придется либо глупо молчать либо вести себя как свинья, едко огрызаясь. А вторая - ему, как и любому увлекшемуся неким объектом, страшно не хотелось оказаться в неловком положении. Младший ведь даже не знал, храпит он или нет? А вдруг он покажется со стороны неряхой и грязнулей?***
Уже через два дня, Чангюн обязательным занятием Чангюна было залипание на полуголого Хенвона, который вечно приходил из ванны наспех накинув на себя полотенце, а оказавшись у шкафа, просто скидывал мокрое полотенце на стул(к слову общий) и не спеша прикрыть себя хотя бы бельем, не давал младшему покоя. — Я вот думаю, чего бы нам поделать такого совместно? - начал Хенвон, когда в очередной раз, натягивал белье прямо перед младшим. — Например, наконец, определить личные границы? — Чангюн поморщился, будто ему не хотелось смотреть. Хотя, откровенно говоря, рассматривать интимные подробности вот так в лоб, ему не особо хотелось. Фигура Хенвона для него был скорее эстетичной, полуобразами, воздушной и легкой. Так что незаметное подсматривание для него было куда более притягательным и волнующим. — Фууф...как хорошо, что ты сам предложил! — выдал Хенвон будто с облегчением и не прекращая натягивать трусы, подскочил к кровати, на которой сидел Чангюн. — Хотел тебя попросить не тырить мой шампунь! — Чего? — младший чуть не задохнулся от возмущения. — Делать мне нечего? Ничего я не брал. — Да? А ну ка, дай голову понюхаю! — метнулся старший к остолбеневшему соседу. — Не смей! — дернулся Чангюн, не успев увернуться от настигших его длинных рук Хенвона. Тот надежно сжал его уши руками и зарывшись к чистые волосы Гюна, втянул носом аромат его макушки. У младшего сердце в пятки ушло от такого наглого наступления. — Все? Убедился? — прокряхтел Чангюн, скукожившись в комок, чтобы не коснуться обнаженной кожи нападающего на него парня. — Хм...Ладно. И правда не брал. — подозрительно промычал Вон и оставил в покое голову младшего. — И вообще. Я хотел сказать, чтобы ты перестал светить голым задом перед моим носом каждый день! — все-таки закончил Гюн. — Ну это ведь наша общая комната. Так что если тебе так не нравится мой зад, ты можешь просто отвернуться. - в голосе Чхе мелькнуло кокетство. — Была б моя воля, жил бы вообще один. - нахмурился макнэ и показательно натянул на голову наушники, пряча раскрасневшиеся щеки. — Думаю, мы скоро поладим! — мягко улыбнулся Хенвон и занялся "раскладыванием" вещей в своем творчеством беспорядке дальше по небольшой комнате.***
Этой же ночью, когда все общежитие стихло и даже двери перестали периодически щелкать ручками, Им Чангюну не было покоя. Сон не шел. Ужин он пропустил и теперь только подумал, что неплохо было бы что-то перекусить и все не мог перестать ворочаться в своей кровати. Хенвон давно лег и кажется уснул прямо с телефоном в руках, потому что висевшее непрочитанное сообщение около получаса назад на фанкафе было от Чхе. Чангюн улегся поудобнее и открыл фанкафе. На экране сразу всплыла фотография. Лицо Хенвона в темноте спальни, только свет от экрана телефона. Узнаваемые черты лица смотрели на Гюна любящими глазами. Он немного приревновал, это ведь все для монбебе. Хотя с чего бы ему так смотреть на самого Чангюна, ведь он в его присутствии так теряется и нервничает, что может только грубить или едко шутить. Он собирался, как обычно что-то написать в ответ, но копошение на соседней кровати насторожило его. Под шорох одеяла Гюн замер, будто боялся, что его бессонницу заметят и обоим станет неловко. Возня продолжилась дальше и заглушенный выдох привлек внимание Гюна, тот тихо втянул воздух носом и прислушался в ожидании, что скоро все кончится. Одеяло затихло, но, похоже, движение где-то под ним продолжалось. Пытаясь представить, что происходит, Гюна настигла догадка. А затем томный протяжный, еле слышный стон все подтвердил. Чангюн густо сглотнул и его сердце забилось. Да. Хенвон бессовестно дрочил прямо сейчас на соседней кровати. Мгновение и характерный звук повторился. Шумное сбитое дыхание заставило лоб Чангюна покрыться потом. Он был рад, что хотя бы лежит спиной к соседу и ему не приходится до сведения скул сжимать глаза и притворяться, что спит. Только лежать, боясь шевельнуться и в то же время заставлять свое тело не реагировать так, как оно уже делало. От осознания, что происходит совсем рядом, как руки Хенвона ласкают себя, как под душным одеялом его тело покрылось испариной и как горяча его кожа. Возбуждение навалилось с такой силой, что стало трудно дышать. С каждым сдавленным вздохом Чангюна била мелкая дрожь. Как только себя не выдать - билось в висках страхом, а внизу живота все горело. Да уж, на такой новый уровень их отношений Гюн не рассчитывал. Гюн сейчас очень старался отвлечься, не слушать, не ощущать, не придавать значения. Ну что такого, просто его коллега, напарник, вынужденный сосед просто захотел снять напряжение. Они же оба так делают, все таки делают. Но. С другой стороны у парней должно быть то самое правило - дрочить, но не в присутствии друг друга. Хотя Хенвон же думает, что младший уже спит. Ничего не помогало. В воображении образ полузакрытых глаз, обкусанных губ и напряженных тонких ключиц под влажной кожей. Гюн фантазировал, как делал это тогда, в первый раз. Но только сейчас это сложнее и легче одновременно. В нем играла дикая неловкость и разнузданная дерзость в одном флаконе. С тем, как усиливались напряженные вздохи, не переходящие в настоящие стоны, очевидно, чтобы не разбудить соседа, Гюн все отчётливее рисовал себе эти движения рукой. Острый слух полностью был сосредоточен на том, чтобы уловить уникальный темп движения руки под одеялом. Тонкие всхлипывания в такой тишине резали без ножа. Теперь Гюн узнал, как сладко стонет Хенвон, как шумно выталкивает воздух через нос и порывисто делает два коротких вдоха. Одеяло вновь зашелестело, обозначив смену позы. Гюн сглотнул, громко и неожиданно, перепугавшись, что его услышали. Но Хенвон продолжил ничего не заметив, только дыхание стало чаще и судорожнее. Младшего камнем придавило к кровати, напряжение пульсировало в паху, собственный член болезненно напрягся. В комнате стало так душно, что Гюн взмок и одеяло буквально налипало к коже. Он представлял, что Хенвон сейчас лежал раскрывшись, лишь в одном белье(а может и без) и увлеченно удовлетворял себя, ресницы его дрожат, возможно одной ладонью он касается себя или комкает одеяло, а другая так и ходит по стоящему члену, выталкивая новые стоны. Все громче и смелее, будто его никто не мог услышать. Гюну нестерпимо тоже хотелось коснуться себя и слившись в один такт довести себя до разрядки. Как это мучительно, быть так близко, с ума сходить от переполняющего возбуждения, подслушивать и осознавать, какой же ты неудачник. Но пожалеет он себя потом, а пока он просто ничего не мог сделать, только ждать. Сдавшись, младший в бреду каснулся себя поверх белья, стараясь не возиться и не шуметь. Хотелось скинуть с себя липкое одеяло и перевернуться на спину, но такой роскоши он себе позволить не мог. Затекший правый бок ныл и гудел, но желание унять жгучее вожделение было сильнее. Он не мог ничего делать кроме как беспомощно сдавливать готовый взорваться член через трусы. Еще мгновение и лихорадочное дыхание на соседней кровати оборвалось протяжным стоном. Гюна будто обдало калеными углями, он беспощадно сжал в кулаке свой член и позорно кончил прям в трусы, стиснув рот и уткнувшись в угол подушки. Не имея возможности даже взять со стола салфетку, он просто так и лежал, ожидая, что будет дальше. Хевнон облегченно вздохнул и через какое-то время поднялся с кровати, будто намеренно медленно и направился в уборную. Чангюн решил не спешить и пока не услышал плеск воды из-под крана, не решился пошевелиться. С наслаждением тот перевернулся с онемевшего бока и выдохнул. Немного дав себе волю расслабиться, Гюн с отвращением к себе потрогал мокрое белье, было липко и кроме как снять с себя влажную ткань и запихать все под кровать, он ничего умнее не придумал. Теперь еще и опять притворяться спящим - стыдное зрелище. Он просто накрылся с головой и через пару минут услышал, как шлепая босыми ногами, в кровать вернулся Хенвон. "Ну, теперь спокойной ночи..."— саркастично протянул про себя макне и уснул быстрее, чем того ожидал.* * *
На следующий день, Гюн провалялся в постели дольше положенного. Он рассчитывал, что на утро ночные злоключения развеются, но неловкость только усилилась. Ему вдруг показалось, что Хенвон все слышал и знает и как только Им проснется и попадется ему на глаза, тот будет подшучивать над младшим. От того Чангюн решил как можно дольше не высовывать нос из спальни. Постель Хенвона была пуста, его не было слышно и из ванной. На часах мигало половина одиннадцатого. Гюн повернулся и вспомнил, что белья на нем так и нет, поежился и наморщил нос. Вылезать из под одеяла не хотелось, в комнате гулял сквозняк, Чангюн молча провожал взглядом порхающие вверх легкие занавески. Это все Хенвон со своими проветриваниями, отчего теперь, наверное, младший заболеет. Он поерзал голым задом на кровати. Гюн выдержал так не больше пяти минут, мотая ногой и наблюдая, как цифры на часах меняются страшно медленно и поднялся, стягивая за собой одеяло. В какой-то момент он готовился, что дверь распахнется и в комнату ворвется Чхе, застав его голым, потому пошлепал в ванну обернувшись в пухлое одеяло.* * *
В животе урчало, Гюн вздохнул и поводил рукой по впалому животу. Почти час он потратил на все утренние процедуры и теперь страшно захотелось есть. Все эти мысли жутко утомляли и младший надеялся, что когда он выйдет из комнаты на поиски еды , его хотя бы на это день оставят в покое, позволив побыть в общаге одному. Чангюн не их тех, кто хотел бы чего-то решать, задавать себе цель и добиваться ее. Не их тех, кто видит цель и не видит препятствий. Он их тех, кто просто предпочитает заспать плохой день или хотя бы забить его работой. А сейчас, пока у них слишком много бестолкового свободного времени и есть время подумать над тем, над чем он думать не хотел. Покончив зачесывать уже почти сухие волосы, парень направился на кухню. Он чертыхнулся, в коридоре пахло едой, а значит дома кто-то есть. Хотелось было завернуть к выходу и позавтракать вне дома, но лень и фантастический аромат кофе сделали свое дело. Он осторожно подошел к кухне, откуда шел шум и осекся, отступив. За дверью кто-то был. Повинуясь каким-то древним инстинктам, он зачем-то прислушался. Почему люди всегда так делают? Что они хотят услышать первыми? Или не хотят. Чангюн медленно открыл дверь. Куда деваться, когда мысль, которая завладела тобой, вечно преследует тебя. Натыкаешься на нее, как на булыжник под сыпучим песком. В свете яркого солнца из окна позади, стоял Хенвон и делал обыденные вещи. Жарил яичницу, варил кофе, жевал что-то попутно, но та самая мысль рисовала перед глазами шедевр ренессанса. — Доброе утро! — в каком-то дурмане, младший видел все это так остро и волнительно , будто они ночь провели вместе, не меньше. — Привет. — как обычно, сухо ответил Гюн и хотел было развернуться, но заботливый голос его остановил. — Будешь завтракать? — вопрос прозвучал безобидно, а у младшего уже коленки затряслись. Будто ему предстоит экзамен - делай вид, что ничего не было. — Только кофе, я не голоден. — в ответ на его слова в животе гулко заурчало. Конечно же он зверски голоден, зачем он это ляпнул то. Почему такие как он, говорят совсем не то, что думают? — Думаю, аппетит придет во время еды. — улыбнулся Хенвон, посмотрел из-под длинной челки и придвинул ему кружку, наливая в нее горячий напиток. — Ну я пока не понял, не проснулся... — дёргано оправдался Чангюн и обнял двумя руками так любезно предложенную ему кружку. — А что? Плохо спалось? — младший чуть кружку из рук не выронил от такого вопроса. — С чего это ты так решил? — Сам же сказал, что не выспался. — Хенвон пожал плечами и наложил из сковородки в большую тарелку. — Да нет же, спал как убитый. Так крепко, что еле проснулся утром. — Гюну показалось , что он был абсолютно убедителен. — А я вот что-то не очень. Поздно заснул, а еще и в душ сходил среди ночи. — Вон рассуждал так, будто между делом, размахивая деревянной лопаткой. - Хорошо, что я тебе даже не мешал. Младший тупо кивнул и промычал соглашаясь. Он наблюдал, как Хенвон ставит между ними больную тарелку с наверное целым десятком яиц, золотистым беконом и румяными тостами. Проще некуда, но у Гюна внутренности свернулись, так он был голоден. Он шумно сглотнул вязкую слюну. — Ну, приятного аппетита! — старший просто взял вилку и стал есть. Сам себя не понимая, ведь с ним такое впервые, Чангюн стал размышлять. Почему когда ты влюблен, все нужно так усложнять? Такие уж правила, нужно либо быстро и беспроигрышно найти способ, чтобы стать(или для начала казаться) лучше, чем ты есть или искать оправдания всему дерьму в себе, чтобы иметь возможность в глазах других стать еще хуже. Оставаться самим собой практически невыносимо, просто нет сил. Почему так происходит? Наверное от того, что новые чувства меняют тебя вне твоего желания. Ты перерождаешься, ты уже не тот, что был до. Такие чувства заставляют переосмыслить себя и то, каким тебе быть бы следовало. Вдруг, оказывается, что ты недостаточно весел или талантлив. Красив или интересен. Вереница бесполезных философствований начинала утомлять. Чангюн смотрел на беззаботного Хенвона и мечтал снова просто есть рядом, не роняя вилку или неуклюже проливая кофе на стол. Влюбленность ему, Чангюну, не идет. Ведь правда? — Стынет же. — раздался голос старшего. — Мм...да... — Гюн кивнул, вонзил зубья вилки в кусок яичницы и с удовольствием отправил все в рот. Просто есть вместе, не друзья и не враги. Может быть все не так плохо, подумал Чангюн и наконец сделал над собой усилие, улыбнувшись парню напротив. — Вкусно, спасибо... — еле слышно просто сказал младший и благодарно улыбнулся. Просто сказал, не дожидаясь вопроса. Хенвон не ответил словами, но взгляд улыбающихся глаз из-под челки согрел сильнее обжигающего кофе.