Красная Азалия

      Бывают такие воспоминания, что навсегда остаются с тобой. Моменты, которые формируют тебя, меняют, к ним ты возвращаешься вновь и вновь, рассматривая с разных сторон. Сюэ Ян всегда знал, что не слишком склонен к самоанализу, но и он не мог отрицать, что за его жизнь накопилось немало подобных моментов. Они помогали прочувствовать изменения в собственном понимании мира, помогали увидеть цель и предназначение.       Потерять палец.       Впервые держать в руках кинжал.       Впервые манипулировать духовной энергией в своём теле.       Открыть дьявольский культ.       Встретить Сяо Синчэня.       Как забавно, ведь Сюэ Ян был чертовски уверен, что и этот момент присоединится к остальным, увековеченным в памяти. Все эти воспоминания пропитались запахом железа и крови, в них всегда звучала мольба о пощаде… И почему, чёрт возьми, он всё ещё стоял и размышлял, как бы продолжить эту игру перед Сяо Синчэнем сразу, как тот пошевелится. Какого же чёрта он не двигается, не делает совершенно ничего? Вокруг слишком много красного. Здесь не должно быть красного. Слишком много, слишком… красный ведь испачкает его одежды.       Красный был повсюду. Сяо Синчэнь не дышал.       Сюэ Ян опустился рядом с ним на колени. Слишком бледная кожа, ощущающаяся холодом под дрожащими кончиками пальцев, всё более и более красная. Нет, не так всё должно было случиться. Сердце, всё ещё тёплое и бьющееся, не осознавало, что тело уже мертво, и отчаянно выдавливало из груди последнюю жизнь.       Нет, чёрт возьми! Сяо Синчэнь не… он не мог! Ему не было позволено просто… просто уйти! Нет! Этого не могло случиться — им ведь было так весело! Он не мог просто взять и сбежать…       Ему не было позволено.       Рана была слишком длинной, а кровь — ужасно быстрой. Она струилась сквозь пальцы, утекала вместе с теплом, что должно было оставаться под кожей Сяо Синчэня. Но теперь оно обжигало руки Сюэ Яна.       Зачем понадобилось всё усложнять? Почему он не понял? Почему не стал спорить? Почему вот так, почему красный… почему красный, почему он просто не мог вести себя так, как того хотел Сюэ Ян?! Они же нравились друг другу! Это было так просто! Они могли продолжать эту игру год за годом. Он бы превратил Сяо Синчэня в лютого мертвеца. Сун Лань и Сяо Синчэнь — идеальная пара, послушное парное оружие, которое бы никогда не оставило Сюэ Яна истекать кровью.       Нет, тогда Сяо Синчэнь никогда больше не будет тёплым, а он должен. Должен смеяться, поддразнивать его и… и, если края вновь сойдутся, то тепло сможет задержаться внутри, а его сердце вновь окрепнет и наполнится теплом. Сюэ Ян точно сможет всё исправить!       Это не сработало. Духовная энергия слишком медлительна и слаба; он никогда не использовал ци, чтобы лечить людей, поэтому понятия не имел, как нужно направлять её для заживления плоти. Душа Сяо Синчэня жадно притягивала энергию, словно захлёбывалась и пыталась вдохнуть побольше воздуха. Но рана не затянулась, а значит, в этом не было толку. Проклятая рана! Всё могло получиться, если бы он нашёл кого-то поблизости и наложил проклятие. Кого-то живого. Кого-то в городе, полном марионеток. Проклятие не действует на нежить, и это огромный недостаток, ведь в противном случае мертвецы оказались бы в разы полезнее.       О! Кого-то живого!       Сюэ Ян хихикнул, очерчивая воздух необходимыми для проклятия символами. Он тут же ощутил головокружение, а свободная рука взметнулась к горлу, чтобы попытаться остановить кровь. Шея Сяо Синчэня теперь выглядела безупречно — липкая, окрашенная в красный, но целая, и, да, он вновь дышал! Сюэ Ян всё же победил! Он победил его! Сяо Синчэню не было позволено умирать!       Когда он успел упасть на землю? Перед глазами всё расплывалось.       Сердцебиение Сяо Синчэня под кончиками пальцев всё ещё казалось слишком сбивчивым и слабым. Сосуды вновь соединились, однако были близки к полному опустошению. Требовалось пополнить энергию. Сюэ Ян позволил ещё большему количеству протекать сквозь пальцы, и за несколько секунд всё почернело и стало ужасно громким и… кажется, он чувствовал себя не слишком хорошо. Было холодно… жарко? Он забыл что-то важное… Во рту ощущалась кровь, шея всё ещё кровоточила. Это было неправильно, не так ли? Быть может, Сюэ Ян и не знал, как исцелять других, однако всегда был в состоянии позаботиться о собственных ранах. И эта рана была обычной, так что сложности возникнуть не должно.       Ох. Сяо Синчэнь нанёс ему удар мечом, правда ведь? Поэтому он едва чувствовал свои ноги?       Сяо Синчэнь даже с кровавыми слезами, очерчивающими щёки, выглядел прекрасно. Хотелось стереть их или слизать, ведь он не должен был плакать. Лишь улыбаться — у него была хорошая улыбка.       Хах. Сюэ Ян умирал. Он был готов умереть. Странно. На самом деле, он никогда не думал, что может умереть как остальные ничтожества, но всё же именно это он и делал — умирал. Духовная энергия быстро истощалась, и ради шанса усилить чужое сердцебиение Сюэ Ян перестал беспокоиться о собственных смертельных ранах. Сяо Синчэнь будет жить. Он обязан. Сюэ Ян хочет, а значит — так и будет.       Он не хотел умирать — он всё ещё хотел заставить Сяо Синчэня смеяться вновь.

***

      Холодно.       Конечности будто скованы льдом, невозможно пошевелиться, замедлены мысли. Невозможно сфокусироваться на чём-то, кроме солнечного света, опаливающего шею — единственное тепло, что он когда-либо ощущал. Оно необходимо. Если оно исчезнет — он окончательно замёрзнет. Само его естество, жадное до тепла, хватало его, притягивало ближе к своим венам. Это тепло протекало сквозь него, поджигало всё, растапливало лёд. Возможно, он мог бы двинуться. Возможно, смог бы освободиться. Теперь огонь, разлившийся по венам, было легче поддерживать и контролировать.       Сяо Синчэнь нахмурился. Это было неправильно. Его последним воспоминанием был Чэнмэй… нет, постойте, на металле под кончиками пальцев было вырезано имя, которое он знал так же хорошо, как и своё собственное. И нет, то был Сюэ Ян, не Чэнмэй. Чэнмэй всё это время был Сюэ Яном. Нет, это похоже на какой-то лихорадочный сон. Сун Лань же не… Сюэ Ян не мог быть настолько жестоким, чтобы…       Разве он не перерезал своё горло? Да, теперь он вспомнил.       Прямо перед лицом послышался негромкий вздох. Слабые пальцы покоились на его шее, ощущался сильный запах крови. Поблизости чувствовалась духовная энергия, но она была неустойчивой и стремительно исчезала, словно исходила от умирающего человека. Что сделал Сюэ Ян? Кого ещё он мог поранить? И что происходит?       Сяо Синчэнь потянулся вперёд — но это было бессмысленно. На ощупь он смог опознать ткань ханьфу. Странно. Пальцы нащупали шею Сюэ Яна, осторожно обводя край открытой раны — один в один такая же, что была и у самого Сяо Синчэня, но теперь зажила.       Что сделал Сюэ Ян?       Зачем?       Не дожидаясь, пока разум сможет это осознать, Сяо Синчэнь и сам не заметил, как пальцы стали чертить знакомые символы для исцеления. Рану охватила духовная энергия. Это и было тем теплом, что уничтожило лёд? Попытка исцеления? Но почему, зачем так много? Зачем забирать себе такую смертельную рану? Едва ли это был акт самоотверженности, ведь всего за несколько мгновений до этого Сюэ Ян хвастал тем, как мало для него стоят жизни других людей. Но каким же должен был быть мотив, чтобы навлечь на себя подобную смерть?       На него внезапно нахлынула волна головокружения, и Сяо Синчэнь чуть было не упал вперёд, еле успевая подставить дрожащие руки. Верно. Если Сюэ Ян и исцелил его, значит потерял огромное количество крови и духовной энергии. А его собственные резервы энергии едва позволяли ему оставаться в сознании, не говоря уже об исцелении кого-то другого. И речь к тому же шла о двух смертельных ранениях на шее и животе. Мог ли он излечить хотя бы одно из них?       Может… так будет лучше. Сюэ Ян совершил столько ужасных вещей, причинил вред такому количеству людей. Сяо Синчэнь всегда старался ослабить противника в бою, а не убить его. Но ведь иногда враги сражаются и насмерть, а Сюэ Ян как раз таки смертельно ранен…       Боже, о чём он думал? Нет, он не мог просто оставить кого-то умирать, даже кого-то вроде Сюэ Яна. Выбрав отказ от помощи, Синчэнь отказался бы и от своих принципов. Это было бы в разы хуже любого жестокого трюка, воплощённого Сюэ Яном. Неважно, какому именно человеку нужна помощь, важно лишь то, предложит он её или нет.       К тому же, если Сюэ Ян умрёт сейчас, то Сяо Синчэнь уже никогда не узнает, для чего потребовалось делать нечто настолько самоотверженное, чтобы переместить чужую смертельную рану на самого себя.       Но факт оставался фактом — он всё ещё был слишком слаб, чтобы излечить кого бы то ни было. Был только один вариант. Быстро, как только мог, Сяо Синчэнь нарисовал несколько символов прямо в воздухе, при этом сильно покачиваясь, так как заклинание забирало ту малую часть энергии, что ещё была при нём. Слабое дыхание Сюэ Яна начало постепенно замедляться, а затем и вовсе остановилось, — его сердце словно заморозилось. Но он не похолодел, остатки его духовной силы погрузились в глубокий сон. Улыбнись Сяо Синчэню удача — заклинание стазиса удержит всё как есть в течение нескольких дней. Раны, конечно, не смогут зажить, а вот воспаления точно удастся избежать, и этого пока было вполне достаточно.