Божество Хрустальной реки Кай-Лур

      Башаруми день ото дня успокаивался. Волнение в душе юноши постепенно улеглось. Жизнь вошла в привычное русло. Его отношения с Лил-Ру становились все холоднее, как осенние дни, зато Джи-Май была необычайно нежной и ласковой – словно тепло растапливаемого вечерами в доме слуг очага.       — Йон! – приветствовала Джи юношу после того, как он большую часть дня провел в лесу, собирая поздние травы по приказу матушки Бахти. – Как же я рада тебя видеть.       Тень домика скрывала парочку от посторонних глаз, так что дух, не стесняясь, повисла на шее у башаруми и горячо поцеловала его в губы. Йон-Ши все еще стеснялся подобных проявлений чувств и каждый раз отчаянно краснел. Он опасался рассказывать милой Джи о том, что случилось с ним в прошлом, хоть и понимал – сделать это необходимо, дабы объяснить его робость. Но, кажется, духа и так все устраивало. Похоже, она была счастлива, и сама не особо спешила. От юной служанки приятно пахло ягодами, листьями и дымом очага и стряпней – столь родные и уютные запахи заставляли сердце биться чаще. От них становилось хорошо на душе. Нежные объятия дарили чувство покоя и безопасности.       — Наверное, я выгляжу неряшливо. – смутилась она, выпуская Йона из объятий и стараясь пригладить волосы, которые и правда растрепал холодный осенний ветер. Простое теплое платье и накидка из шерсти делали облик девушки крайне домашним и милым.       — Все хорошо. Ты замечательно смотришься. – заверил ее башаруми.       — Я немного робею… Наверное, это оттого, что не переживал раньше ничего подобного. – думал меж тем Йон-Ши. Он все чаще ловил себя на том, что скучает по прежней дружбе втроем. А еще – по ритуалистике и Фин-Вэю. Его беседы с Джи не всегда отличались содержательностью.       — Я приготовила все то, что велела тетушка Бахти – и мясо, и рагу. Мы с Лилом разобрали овощи и отнесли их в зимний амбар. Так что есть немного времени пройтись. – тараторила девушка-дух. – Ты бы видел, сколько мешков некрады удалось запасти в этом году! Зимой точно не будем голодать. Гостей не ожидается до весны, так что кроме шитья и готовки для себя и забот нет. Долгие вечера блаженного безделья. Ах, как приятно будет сидеть у огня, обнявшись.       Джи была полна воодушевления.       — Да, жду не дождусь. – подтвердил Йон не вполне уверенно, но юная служанка заметила его сомнений.       Они никогда не говорили о чувствах. После того первого поцелуя все закрутилось само. Джи стала подходить первая, обнимать, проявлять заботу и нежность даже в большей, чем раньше, степени. Йон старался отвечать ей тем же в ответ на ее старания.       Вечером, после ужина, Лил, как обычно, хмуро отсел в сторонку – в последнее время он все больше общался с щуками, перенимая у них разные боевые премудрости.       Йон захотел для разнообразия показать Джи-Май расчёт самого простого из ритуалов с красивым визуальным эффектом.       — Вот эту линию сюда и… — башаруми торжественно воздел руку вверх и, пользуясь временным отсутствием кандалов, пустил по бумаге с письменами и рунами потоки энергии. Результатом стал поток фиолетового тумана и сноп разноцветных искр.       Но дух не оценила стараний кавалера: — Ох, это слишком мудрено для меня, милый! Может лучше принесешь поздних цветов из леса? Они такие красивые и так долго стоят. Особенно в кувшине с холодной водой. Ты случайно не видел сегодня огнебархатцы?       Ритуалист постарался скрыть огорчение: — Огнебархатцы? Нет, не видел, но в следующий раз обязательно поищу.              После тягот пути, Хаар, наконец-то был на месте. Лунные кристаллы, которые потребовала Сабля в качестве платы за спасение жизни, можно было добыть только здесь – в Лунных пещерах, под надежной охраной многочисленных виверн – крайне опасных и злобных тварей. Вот только виверны ощущались лишь в самой глубине каменного убежища – весьма необычное для них поведение. Словно твари почувствовали какую-то угрозу…       — Едва ли их спугнул я. – подумал Молот и тщательно просканировал окрестности – как раз вовремя, чтобы уйти в сторону и не угодить в первую из расставленных ловушек – энергокупол, который чуть не захлопнулся вокруг Оружия. Но Хаар оказался проворней. Потом были взрывы и снаряды. Молот уходил от заклинаний и сетей, подпространственных карманов и ям, пут и оглушающих чар.       — Не меньше двух дюжин – не поскупились. – мысленно огрызнулся он, когда все стихло. – Хорошо, что сработала лишь четверть.       Откуда злоумышленникам было знать, что Молот уделял немало времени защите именно от ловушек – учился уклоняться и уворачиваться, носил с собой артефакты, препятствующие их срабатыванию. Ловушки, в отличие от живых противников, оставались главной слабостью такого Оружия, как он – устойчивого к простым физическим и магическим атакам. И Хаар что есть сил искоренял эту слабость.       Того, кто устроил все это, ожидаемо, поблизости не обнаружилось.       — Джан-Цу специально заманила меня сюда… — осознал тот, кто когда-то был генералом Таном. Эта женщина уже давно не была, как раньше, его верной соратницей, но подобного Молот от нее не ожидал… Предательство больно резануло по душе. Он помнил, как он и Джан сражались плечом к плечу, были боевыми товарищами и делили ложе… а потом погибли в одну ночь от чужого вероломства. Призраками они стали также вместе. Как и отомстили тем, кто обрек их на гибель. Один из богов войны выковал из них Оружие. Они сбежали и странствовали по миру. Но сердце Сабли все больше ожесточалось. Если Гуан сумел оправиться от ужасов жестокой смерти и вновь стал прежним, то душа Джан была отравлена… И этот яд проникал все глубже. Осознав, что меняться она не хочет, Хаар объявил, что отныне пойдет своей дорогой. Джан была в ярости и не хотела его отпускать. Но у нее не было выбора. Когда Гуан уходил, она напомнила ему о долге и обещала однажды взыскать его. Еще трижды за прошедшие века они пересеклись. Эти встречи не были мирными, хоть и эмоциональными. Молота и Саблю многое связывало, вопреки тому, что пути их и разошлись. Ни разу Джан не спросила с Гуана долг… Ни разу до недавнего времени. И все оказалось ловушкой.       Предчувствуя недоброе, Оружие устремился в обратный путь.              Куан-Зан сильно волновался. Эту партию руды предстояло доставить не господину Лардайну, а именно ко двору Верховного – самую лучшую часть добычи глава всех демонов Шагарон неизменно требовал себе.       Но один из помощников господина Лардайна не преминул проверить все на этапе выгрузки.       — И это по-твоему хорошая руда?! – орал рослый демон войны по имени Эссбэ. – Ты хочешь, чтобы Верховный разгневался на господина Лардайна? В твоем жалком холме нет материала получше, чем эта бесполезная дрянь?!       — Но эта руда самая хорошая, из той, что есть в доступе. Для разработки более глубоких жил нужна энергия. – попытался оправдаться демон горы.       — Тебе еще и энергию подавай?! Ах ты, наглец! – Эссбэ ударил Брисса так, что тот кубарем скатился по ступенькам прямо во двор. Первое, что увидел Куан, попытавшись приподняться на локте – чьи-то дорогие высокие сапоги, которые, кажется, и прервали его падение.       Подняв взгляд, юноша осознал, что тот, в кого он врезался никто иной как Великий Юн-Мин – демон вулкана. Брисс испуганно вскрикнул. У господина Юн-Мина была репутация самого адекватного и спокойного из Высших, но такое, должно быть, не простит даже он.       — Мне конец! – решил демон горы.       — Ну и что это такое бросается мне под ноги? – рассмеялся Высший и, подняв Куана за шкирку, несколько раз встряхнул. – Нечто забавное, очень потрепанное и лишь условно именуемое демоном.       Сопровождавшая Юн-Мина свита дружно загоготала. Эссбэ, увидев Высшего, да еще и более влиятельного, чем его господин, предпочел ретироваться – вступаться за Младшего не входило в его планы. Скорее всего, Куана не убьют и отпустят, когда он наскучит.       Тем временем, Брисс от страха и довольно неделикатных встряхиваний лишился чувств.       Очнулся он в полутемной комнате, лежа на чем-то мягком. Припомнив события, предшествующие потере сознания, юноша спешно сел. И обнаружил, что подле кровати расположился изящный, модно одетый Средний демон с небольшими рожками. Здесь же был и Юн-Мин.       — Не стоит пугаться. Тебе не причинят вреда. Мы просто поговорим. – сообщил Высший. Держался он, как и говорил, совершенно не так, как во дворе – спокойно и собранно.       — На тебя наложены особые чары. Рассказать кому-то об этом разговоре ты не сможешь. – заверил Фин-Вэй. – Ты ответишь на несколько наших вопросов?       Куан робко кивнул. Он был изрядно ошарашен. В первую очередь – шокирующей не типичностью ситуации и непривычным поведением этих демонов.       — Из какого ты мира? – начал Юн.       Брисс немного растерялся. Но после предложения Фина назвать несколько самых крупных и известных городов, дело пошло на лад. Даже выяснилось, что они с Саторой происходят не только из одного мира, но и из одной страны.       — Удивительное совпадение! – заметил демон вулкана.       Его помощник нетерпеливо прошелся туда-сюда: — Не происходило ли с тобой чего-нибудь необычного за пять лет до того, как ты попал в этот мир? Не подвергался ли ты некоей смертельной опасности?       Куан-Зан задумался, а потом кивнул: — Я собирался пойти в торговый центр. Друг отговорил меня. Через пол часа там прогремел взрыв, было много погибших.       — А потом… потом нечто подобное случалось?! – нетерпеливо поинтересовался демон вулкана.       — Да, еще несколько раз. – подтвердил юноша взволнованно. – Один раз меня чуть не сбила машина, потом я почти утонул, едва не сломал себе шею, упав с лестницы…       — Все эти случаи произошли осенью? – мрачно уточнил Фин.       Брисс кивнул: — В один и тот же день. Зак еще называл его «самый несчастливый день года». Он всегда старался быть рядом в этот период.       Фин нахмурился: — А Зак – это тот самый друг, который спасал тебя каждый раз?       — Да. Откуда Вы знаете? – опешил Куан.       Но помощник Юна не спешил отвечать. У него было много вопросов: — Я расскажу. Позже. А сейчас скажи – как давно вы были знакомы с Заком? Не было ли в нем ничего странного? И как он выглядел?       — Мы познакомились незадолго до того случая с торговым центром, пять с лишним лет назад. Пожалуй, странное в нем было. Он как будто всегда знал, что чувствуют люди — лучше, чем кто-либо. А еще – все его слушались… Не из страха, как громил на улице, а как-то необычно. Один раз на нашу «банду» хотели напасть негодяи, а Зак просто посмотрел на них, и они ушли, передумав драться, а ведь он вовсе не пугающий и не крупный. В другой раз, когда мы воровали коробки с провизией со склада, охранник прошел совсем рядом с нами, смотрел почти в упор и не увидел. И таких случаев было много… Каждый раз я и ребята находили всему объяснение, но Зак все равно казался странным. Порой не знал элементарных вещей, не смотрел самые известные фильмы, не понимал обычных шуток. – Брисс немного увлекся, ударившись в воспоминания о прежней жизни. Фин-Вэй не спешил его одергивать – важной могла оказаться любая деталь.       — Что до внешности… Зак – среднего роста, жилистый, подвижный, коротко стриженные серые волосы, черты лица довольно тонкие, глаза крупные, нос чуть вздернутый, губы бледные и тонкие.       — Какие-то особенности, привычки? – уточнил Фин.       — Хммм… — на этот раз Брисс думал чуть дольше. – Он немного откидывает голову назад, когда смеется, любит выстукивать мелодии на деревянных поверхностях, когда задумывается, «хрустит» пальцами. Иногда немного хромает на правую ногу.       — Но почему вы расспрашиваете о Заке? – решился спросить юноша.       Фин-Вэй вздохнул и максимально сжато поведал о Светлом даре, не упомянув Айши и Темный дар. Так же лаконично сообщил, что Зак – почти наверняка божество, подосланное специально, чтобы не дать ему слишком рано попасть в этот мир.       — Этого не может быть! – Брисс отрицательно замотал головой.       — Как ты погиб? – поинтересовался Фин.       — Меня застрелил полицейский… — Куан перешел на шепот. Вспоминать было тяжело. – Нас застукали на складе. Мы убегали. Меня и Зака поймали в переулке. Я крикнул, что сдаюсь и поднял руки, но полицейский выстрелил. Дважды.       — Тебе не кажется странным, что твой чудесный Зак, способный скрыть вас от глаз сторожа позволил тебя застрелить у себя на глазах? – вздохнул помощник Юн-Мина.       — Полицейские обычно не стреляют в безоружных сдающихся подростков. – продолжил Сатора. – Это незаконно.       Куан-Зан кивнул: — У того парня, который меня убил, было очень ошарашенное и испуганное выражение лица. Он словно сам не понял, что произошло. Полицейский тотчас бросился ко мне и пытался откачать…       Брисс осознал, что Зака в этот момент рядом с ним не было. И горько расплакался. Фин сочувственно потрепал его по плечу: — Все будет хорошо. Все наладится!