Амбиции алой принцессы

      Уровень Майн поднялся ещё на два пункта. Вот сколько стоят жизни убитых рыцарей Фобрея. Хотя последствия после их смерти могут быть крайне плачевными.       Майн старалась лишний раз не задумываться об этом, пока она накрывала тканью тела убитых, ну, или то, что от них осталось. Одно дело — убивать кого-то в пылу битвы, смотреть же на тела после — совсем другое.       По крайней мере, на этот раз Майн не вырвало.       Недалеко от неё Эклер разрезала путы бывших пленников инквизитора. Может, она хотела скорее помочь бедным жителям, а может, просто не хотела лишний раз смотреть на тела.       — Из всех людей… Я не думал, что это окажется Амон Справедливый, — сэр Креп подошёл к бездыханному телу инквизитора. Его взгляд был немного рассеян, а ноги дрожали. Как бы то ни было, Креп уважал лорда Амона.       — Лорд Амон был хорошим человеком, но и он не безгрешен, — Эклер положила руку на плечо рыцаря.       Майн покрыла тканью последнее тело обгоревшего рыцаря. Она подошла к Наофуми, который разговаривал со старейшиной маленькой деревни. Герой Щита протянул старику свой последний денежный мешок. Ноги старейшины подкашивались, но он продолжал стойко держаться и вернул деньги Наофуми.       — В этом нет необходимости, Герой Щита-сама. Вам средства куда важнее, чем нам.       — Оставьте эти деньги для семьи Хоба. Он погиб из-за меня, — Наофуми снова протянул мешок с деньгами старейшине. Старик вздохнул и качнул головой.       Майн была права. Наофуми чувствовал себя виноватым из-за случившегося, хотя его вклад в эту трагедию был минимальным.       Майн ещё раз взглянула на обочину дороги. Лисии удалось отвести Героя Лука к одному из деревьев. Девушка что-то говорила, скорее всего, она пыталась утешить Героя. Но Ицуки, кажется, совсем не реагировал на её слова.       Стук копыт раздался со стороны столицы. Вдалеке виднелось облако пыли. У всадников было белое знамя церкви, а также золотой треугольник на груди.       Церковь Трёх Героев появилась здесь раньше всех остальных. А впереди всех всадников ехал их глава — понтифик.       Наофуми быстро повернулся лицом к приближающейся группе. Майн же взглянула на двух бывших рабов: Рафталию и Кьюбея. Они были явно напуганы появлением элитных рыцарей Церкви Трёх. Это было понятно, ведь именно эта церковь больше всего настроена против полулюдей.       Фаркас же прислонился к стене полуразрушенного здания. Он лениво разглядывал приближающихся людей. Эклер же переводила взгляд с мёртвых тел священнослужителей Фобрея на рыцарей Церкви Трёх Героев. Видимо, она была в замешательстве от сложившейся ситуации.       Майн оглядела свиту понтифика, пытаясь найти знакомые лица. К облегчению, она заметила изуродованное шрамами лицо проповедника Логария. Гигантская коса за спиной делала его и без того угрожающее лицо более пугающим, но сейчас его появление к лучшему.       Понтифик Бальмус поднял руку, останавливая своих людей. Мужчина слез со своего коня и пошёл вперёд. Никто не осмелился произнести ни слова.       Понтифик подошел к первому покрытому телу. Он опустился на колени перед ним и приподнял край ткани. Бальмус снял шлем с мёртвого рыцаря и закрыл тому глаза, не обращая внимания на кровь. Затем он прикрыл тело обратно тканью и встал.       — К сожалению, я опоздал. Надеюсь, жертв нет?       Вопрос, скорее, был адресован старейшине деревни. Тот сделал шаг вперёд, но чуть не споткнулся о камень при первом же шаге.       — Есть один погибший, ваше преосвященство. Местный фермер Хоб был казнён инквизитором после того, как тот отказался судить Героя Щита, как фальшивого Героя.       — Пусть же Господь хранит его душу, — понтифик на мгновение опустил взгляд на землю, — Это моя вина. Я должен был быть предусмотрительнее, стоило отправить команду, чтобы те встретили Амона и его людей на границе. Может, тогда бы нам удалось избежать этого кровопролития.       — Подождите, — Наофуми встал рядом со старейшиной Лютии, — Вы знали, что этот инквизитор приедет сюда?       — О, Герой Щита, — Бальмус медленно повернулся в сторону юного Героя, — Хоть у меня и не было точного расписания моего старого друга Амона, но я знал, что он должен был приехать сюда в ближайшее время. На самом деле, это я написал ему письмо с приглашением…       — Почему вы пригласили сюда иностранного священника после призыва Героев? — Наофуми опустил слово «незаконно», но все и так всё понимали.       Понтифик ответил не сразу. Он внимательно осмотрел Наофуми.       — Я не присутствовал на банкете у моего старого друга, но я был наслышан о том, что там случилось, сэр герой Щита. Полагаю, вам уже многое известно о вашем предшественнике?       — Да.       — Тогда это многое упрощает. Как вы знаете, теория о фальшивых Героях была известна ещё задолго до последнего прихода Волны катастроф. Достижения вашего предшественника хорошо подтвердили эту теорию. Прошлый Герой Щита не только растерял свой авторитет, но и стал полной противоположностью настоящего Героя. Вот почему мы решили создать подразделение, которое будет подтверждать истинность призванных Героев.       — По-вашему, это бы помогло? Вы ведь могли поставить свою страну в неблагоприятное положение, — Наофуми опустил голову после объяснений понтифика, но затем вновь взглянул на него.       — Я понимаю, что вам может быть сложно понять наши обычаи, сэр Герой Щита. Но как член духовенства, я всегда в первую очередь предан защите мира от Волны Катастроф. Верность нации и стране стоит уже на втором месте… Но, к сожалению, мои благие намерения привели к трагедии.       Наофуми ещё несколько секунд молча смотрел в лицо понтифика, а затем просто кивнул. Кажется, его ответ Бальмуса ничуть не устроил.       — Смерть нашего собрата — это моя вина и ответственность, — на сей раз Бальмус заговорил со старейшиной Лютии, — Родственники погибшего получат выплаты из хранилища Церкви Трёх. Кроме того, дети погибшего смогут получить такое же образование, как и послушники Церкви Трёх Героев в нашем великом соборе, даже если они и не захотят связывать свою жизнь со священнослужением.       Компенсация, что выделил понтифик семье погибшего Хоба, довольно велика. Хоть он и не назвал сумму, но можно не сомневаться, что она будет достойной. Церковь Трёх Героев, возможно, самая богатейшая фракция после дома Амелии. Для них не составит труда выделить часть средств для одной семьи.       Но к удивлению Майн, похоже, не все были согласны с обещанием понтифика. Проповедник Логариус слез со своей лошади и подошёл к Бальмусу.       — Ваше преосвященство, могу я предположить, что мы навсегда выгравируем имя Хоба из Лютии в Зале Мучеников? Его бескомпромиссная преданность Герою должна быть признана.       Вокруг раздались вздохи. Если они действительно сделают так, как обещают, то имя Хоба будет жить до тех пор, пока существует сама вера. Такой чести удостоились даже не все правители и храбрые рыцари.       Реакция же других священнослужителей оказалась иной. Многие просто молча продолжали сидеть на лошадях, некоторые перешёптывались.       — Вы не имеете права предлагать такое, Логариус! Вы всего лишь скромный проповедник! — возмущённо выкрикнул один из всадников. Длинная мантия на нём навела на мысль о том, что он не просто рыцарь церкви, а священник.       Понтифик поднял руку, чтобы остановить нарастающий скандал. Восклики некоторых рыцарей заглушил звук приближающегося эскорта. Судя по всему, это была пешая группа рыцарей.       Вскоре за церковными всадниками Трёх Героев появилась колонна пехотинцев Мелромарка. Король и лорд Малфой ехали впереди на своих лошадях. Лорд Ночес, мастер шпионажа, следовал за королём, лорд Крэб и Гойл так же ехали за Малфоем. Молодой светловолосый рыцарь лет двадцать развевал знамя с розами.       Вновь прибывшие люди не дали времени Майн всё обдумать. Олткрей спрыгнул на землю.       — Ты хоть представляешь, что ты только что сделал, идиот?! Убив инквизитора Церкви Четырёх героев, ты только что создал огромный конфликт с Фобреем!       Весь свой гнев король направил на Наофуми.       — Эй, я вообще-то Герой Щита, не забыли?! — Наофуми уже самому надоело то, что все смертные грехи сваливали на него. Он поднял руку и ударил по своему щиту, — У меня нет никакого уровня атаки, не забыли? Я не смог бы убить того осла, даже если бы захотел!       — Лжец! — пронзительный крик усатого рыцаря из команды Ицуки раздался в округе, — Все видели, как ты душил лорда Амона. Очевидно же, что ты использовал какую-то демоническую силу, чтобы свернуть ему шею!       — Герой Щита свернул шею лорду Амону, используя «демоническую силу», говорите? — лорд Малфой был полной противоположностью королю. Он грациозно спустился на землю со своего скакуна и направился к месту происшествия, — Ваше обвинение легко можно доказать или опровергнуть. Если человек прибегал к способностям, включающие демонические силы и прочее, то после них на теле жертвы должны были бы остаться проклятые шрамы. Всё, что нам нужно, это откинуть ткань, скрывающую тело лорда Амона.       Лицо Мэлда быстро побледнело.       — Я не имел ввиду «демоническую силу» в буквальном смысле. Но Герой Щита наверняка использовал какую-то способность своего щита, чтобы убить лорда Амона. Точно так же, как он победил Героя Копья в их дуэли.       — Это также легко доказать. Нужно лишь найти добровольца и пусть Герой Щита попытается его задушить, — лорд Малфой оставался столь же непоколебимым, — Раз вы обвиняете Героя Щита, то может, и выступите тем самым добровольцем?       — Я был тем, кто убил инквизитора, — когда лицо Мэлда полностью побледнело, вдалеке раздался голос. Жители Лютии разошлись в сторону, пропуская Героя Лука вперёд, — Я не хотел его убивать. Он пытался делать то, что считал нужным. Но в конце инквизитор хотел убить ещё несколько невинных жителей, поэтому мне пришлось вмешаться.       — Ицуки-сама! Вам не нужно брать на себя вину за… — Мэлд попытался остановить Героя Лука, но суровый взгляд со стороны Ицуки заставил его замолчать.       — Тихо! — Ицуки прикусил нижнюю губу, его брови нахмурились. Он явно не привык признавать свою вину, — Я не буду оправдываться или сваливать свои ошибки на кого-то другого.       Король выглядел так, словно что-то хотел сказать, но лорд Ночес начал первым.       — Позвольте мне вмешаться. Я привёл с собой несколько опытных агентов, они с лёгкостью смогут определить причину смерти лорда Амона. Хотя мне бы хотелось ещё кое-что узнать… В какой момент ситуация вышла из-под контроля? Лорд Амон никогда не был кровожадным монстром.       Майн взглянула на двух призванных Героев.       — Я совершил ошибку. Я непреднамеренно обвинил Наофуми в том, что он использовал… Запретную рабскую печать. Я думал, что лорд Амон тогда говорил об обычном рабстве.       — Вы обвинили Героя Щита в использовании рабской печати Империуса? — спокойный голос лорда Малфоя поразил Ицуки, и тот вскочил на месте, — Я надеюсь, что теперь вы усвоили урок, сэр Герой Лука. Это ведь было крайне серьёзное обвинение.       — Лорд Малфой прав, сэр Герой Лука. Вы хотя бы попытались разобраться в ситуации и объясниться? — Ночес бросил быстрый взгляд на лорда Фобрея, — Или было уже слишком поздно и лорд Амон уже начал сражаться с сэром Героем Щита?       — Нет, они тогда ещё не начали сражение, но лорд Амон к тому времени уже убил деревенского жителя, — Ицуки взглянул на Наофуми.       — Он попытался заставить Хоба объявить меня фальшивым Героем. Хоб отказался и тот приказал своим головорезам убить его, — Наофуми вновь закрыл глаза, не желая говорить об убитом мужчине, — Я не хочу, чтобы люди вот так вот погибали. И даже если бы я действительно задушил бы Амона, то не пожалел бы об этом.       Майн быстро обняла Наофуми за плечи, когда тому стало тяжело говорить.       — Дышите, Наофуми-сама. Сосредоточьтесь на том, что произошло.       — Ицуки прибыл тогда, когда Амон попытался заставить своего человека убить Ракки, мальчика, что живёт в этой деревне. После того, как Майн попыталась объяснить ситуацию, Амон всё равно не поверил и осудил меня, как фальшивого Героя. Он попытался убить остальных жителей деревни, потому нам пришлось убить его.       — Так это твоя вина! — король вскочил на ноги и указал пальцем на Наофуми, — Если бы ты тогда не покупал рабов, то сегодня бы никто не умер!       Майн со стыдом отвернулась от своего отца. Кажется, что лорд Ночес разделял её чувства.       — О да! Вините меня, героя Щита, во всём! Не обращайте внимания на то, что я даже атаковать не могу! Забудьте, что я ничего не знал об этом мире и мне никто не потрудился ничего объяснить! Да, это же всё моя вина! — Наофуми вскинул руки и крикнул в ответ королю, а затем он начал указывать на всех окружающих дворян, — О, подождите, по вашей же логике, вы все здесь заслуживаете смерти, ведь это ваша страна допускает рабство! И вы, будучи королём, должны быть первым в этом списке!       Похоже, что королю не было что ответить, поэтому понтифик начал первым.       — Вы позволили взять эмоциям верх, мой старый друг. Я предлагаю вам отойти и позволить мне и лорду Ночесу взять управление на себя. Боюсь, Герой Щита в данном случае прав. Все мы в какой-то степени одобряем рабство. У большинства дворян в распоряжении находятся рабы. Даже у нас, в Церкви, есть Легион Покаяния.       — Это совсем не то, Бискас. Герой Щита купил незаконно порабощённых полулюдей у нелегального работорговца. У нас же есть слуги и солдаты, что просто отбывают наказание.       — Тем не менее, у всех них есть магическая печать на теле. С помощью неё мы можем простым щелчком пальца убить раба, — продолжил Бальмус, — Ты ведь знаешь, что это правда.       Они посмотрели друг на друга. Король моргнул и стиснул зубы.       — Хорошо. Дуглас, оставляю решение этой ситуации на тебя.       — Как бы не трагична была ситуация, из показаний Героя Лука и Щита мне кажется, что лорд Амон был неправ, — лорд Ночес взглянул на Малфоя, который даже не пытался возражать, — Но чтобы избежать какого-либо недопонимания, хотелось бы услышать кого-нибудь третьего, кто не является частью отряда этих двух Героев, разумеется. Кто-нибудь готов дать свои показания?       — Я готов! — рыцарь с голубыми волосами и бывший член команды Героя Копья вышел вперёд, — Я сэр Креп, служащий при дворе Мирелии Кью Мелромарк. Я был посвящён в рыцари после того, как первая Волна обрушилась на Порт-Арф и крепость Сильвер. Я готов свидетельствовать в пользу двух Легендарных Героев и клянусь говорить только правду.       — Очень хорошо, — лорд Ночес кивнул рыцарю, — Каково ваше участие в этом инциденте?       — Я был одним из пленников. Когда я попытался помешать лорду Амону и его людям захватить деревню Лютию, меня вырубили и связали вместе с остальными.       — Говорите, вас вырубили? Вы были в сознании, когда прибыл Герой Щита?       — Я пришёл в себя, когда солнце было ещё на востоке. Герой Щита же прибыл в Лютию, когда солнце поднялось к западу, — сэр Креп взглянул на старейшину и пару, что управляла местной гостиницей, — Я был связан со старейшиной и хозяином гостиницы. Они могут подтвердить мои слова.       — Очень хорошо. Действительно ли Герои сказали правду?       — Они оба сказали правду. Лорд Амон приказал казнить одного жителя деревни, прежде чем они успели всё объяснить. Он продолжил осуждать героя Щита даже после признания Героя Лука. И когда лорд Амон попытался убить остальных, Герой Щита повалил его на землю, а Герой Лука выстрелил в голову.       — Спасибо, сэр Креп, — ответ рыцаря устроил лорда Ночеса, — Как бы мне ни хотелось сохранить доброе имя покойного, но похоже, что лорд Амон в этой ситуации был неправ. Верховный инквизитор Фобрея не имел права убивать людей без повода. Я продолжу собирать информацию, но, кажется, тут и так всё понятно. Что скажете, лорд Малфой?       — Конечно, лорд Ночес. Я всегда восхищался лордом Амоном за его тягу к справедливости, но в то же время он… Был слишком нетерпелив при вынесении суждений. Я позабочусь о том, чтобы информация об этом инциденте была доставлена до палаты лордов. Что же касается этого расследования… Капитан Грамон, вы и ваши рыцари примете здесь командование.       Светловолосый рыцарь, кажется, не ожидал такой ответственности. Он чуть не подскочил на месте, но быстро вернулся к подобающему виду.       — Вы уверены, что вам хватит оставшихся людей, лорд Малфой?       — У меня здесь целый легион копейщиков, алебардщиков и магов, которые могут обеспечить мою безопасность. С другой стороны, расследование смерти инквизитора… — всеобщая суматоха прервала речь Малфоя.       — Вернись сюда, Боулдер! Тебе нельзя есть трупы! — один из помощников лорда Малфоев, то ли Крэб, то ли Гойл, пытался оттащить своего змееголового коня.       — Его зовут Бальдр, а не Боулдер, — сухо заявил лорд Малфой, а затем обернулся к капитану Грамону, — Думаете, я могу кого-то вроде него оставить здесь?       — Хорошо, тогда я сделаю всё, что в моих силах, — молодой рыцарь Грамон кивнул, — Но я не специализируюсь на сборе информации. Может, стоит обратиться к кому-то другому?       — Не думаю, что местные хозяева оценят это, — лорд Малфой косо взглянул на Ночеса, — Вам нужно лишь следить за ходом расследования, а не работать самостоятельно. Если вам понадобится помощь, то вы всегда сможете обратиться за помощью к моему камердинеру.       — Вас понял, — капитан рыцарей отдал честь лорду Малфою, а затем вернулся к своему отряду, ожидающему снаружи деревни.       — Я же назначу своего собственного агента для расследования данного инцидента, ведь именно я был тем, кто написал пригласительное письмо лорду Амону, — понтифик Бальмус завершил дискуссию среди присутствующих лордов. Затем он обратился к проповеднику, — Логариус, вы предложили выгравировать имя Хоба из Лютии в Зале Мучеников. Теперь у вас есть шанс доказать своё благочестие по отношению к Героям. Я назначаю вас руководителем данного расследования от имени Церкви Трёх.       — Я не подведу вас, ваше преосвященство, — проповедник низко опустил голову.       Священник, что ранее упрекал Логариуса, недовольно скривился.       — Думаю, мы здесь больше не нужны, Наофуми-сама, — прошептала Майн. Наофуми какое-то время смотрел на Майн, а затем кивнул.       Они тихо покинули место бывшего сражения, когда агенты лорда Ночеса, священники Церкви Трёх и рыцари Фобрея начали допрашивать жителей. Рафталия и Кьюбей быстро последовали за ними.       Этот инцидент ещё будет иметь свои последствия и проблемы с Фобреем точно будут. У короля и королевы ещё будет много дел с этим.       Но Майн не ожидала, что во всё это вмешается понтифик Церкви Трёх. Майн была уверена, что появился он здесь не случайно. Наверняка Бальмус хотел заслужить таким действием доверие местных жителей. А ещё, таким образом, он хотел внушить Наофуми, что церковь является его союзником.       — Что вы думаете о понтифике, Наофуми-сама?       — Ну… Он кажется честным человеком.       Плохо дело. Наофуми уже начал ослаблять свою бдительность.       — Да, понтифик Бальмус был великим героем Войны… Но я не уверена, что мы можем ему доверять. В конце концов, он ведь глава Церкви Трёх Героев, — Майн наклонилась к Наофуми и заговорила тише, — Не говоря уже о том, что он сражался против полулюдей двадцать пять лет назад во время Войны. Не думаю, что он примет Героя, который сражается бок о бок с полулюдьми.       — Я знаю. Священнослужитель он или нет… Религия ведь всегда служила политике. В какой-то степени он это и доказал. Да и какая разница, фальшивый Герой или настоящий? Пока он помогает защищать мир от Волн, это не имеет никакого значения.       — Так что нам делать теперь? Нужен ли нам запасной план, на случай непредвиденных обстоятельств? — спросила Майн.       Честно говоря, Майн не хотела сбегать, но учитывая, как развиваются события…       Зная её мать, всю вину она скинет на Майн. Может, вариант с тем, чтобы остаться с королём Фобрея — не такая и плохая идея? Это куда лучше, чем быть обвинённой Церковью Четырёх.       — Порт-Харпа больше нет, но Дом Сиаэтто находится прямо на границе, — начал говорить Кьюбей, — Есть шанс, что мы сможем проскользнуть через границу у Серебряного Пика, оттуда мы можем сесть на корабль до Зелтбола.       — Я не знаю… Нужно подумать об этом. Честно говоря, я не уверен, что могу доверять кому-либо из правителей. Но я не хочу бегать всю оставшуюся жизнь, в конце концов, от меня зависят жизни людей, — Наофуми повернулся и сел на траву. Он наблюдал за жителями Лютии, которых в данный момент допрашивали.       Да, Наофуми и правда слишком добрый, но нельзя его винить за это.       — Ладно, подумаем об этом по пути. Кто знает, может, по пути мы встретим ещё одну маленькую деревушку вроде Лютии? — Майн тоже села на траву и начала расчёсывать волосы Рафталии, — А что ты думаешь, Рафталия?       — Я буду следовать за Наофуми-сама и сестрёнкой Майн, куда бы они не пошли!       — Молодец, Рафталия, — Майн погладила девочку по голове. Именно тогда она заметила птицу, пробирающуюся через кусты. Её живот был в несколько раз больше, чем во время боя с инквизитором, так она ещё и довольно облизывалась, — Наофуми-сама, кажется, Фило нашла местные запасы зерна.       — Что?! — Наофуми тут же обернулся в сторону филориала, а затем схватил её, — Плохая Фило, тебе нельзя было есть чужие запасы.       Фило широко раскрыла глаза и замотала головой, отрицая свою вину.       — И не смей отрицать это. Погляди, как ты растолстела. Тебе нужно будет сесть на диету, Фило, — птица закрыла глаза и откинула голову назад. Наофуми вздохнул и взял её под мышку, — Я слишком её избаловал. Давайте заберем Эклер и Фаркаса. Нужно успеть хоть немного пройти до темноты.       — А мы не подождём ужина? — только сейчас Майн поняла, как же была голодна всё это время.       — Мы найдем еды по дороге. Я больше не хочу лишний раз напрягать людей в Лютии.       Майн просто кивнула и они пошли обратно. Все пятеро подошли к Эклер, которая всё ещё разговаривала с Крепом.       — …Честно говоря, я не уверен, что справлюсь с этой задачей. Я ещё даже не закончил своё обучение. Королева посвятила нас в рыцари лишь из-за обрушившейся на мир Волны, — на этот раз сэр Креп выглядел уставшим и подавленным, — Я был бесполезен, когда сюда пришел лорд Амон. Если бы не Герои Лука и Щита, я бы просто умер…       — Никто не начинает свою карьеру сразу с высокого уровня. Вы должны продвигаться вперёд и однажды станете великим рыцарем, — Эклер похлопала мужчину по плечу, — По крайней мере, вы старались, в отличие от некоторых высокоуровневых рыцарей. Это самое главное.       Эклер не называла имён, но и так было ясно, что под «некоторыми» Эклер имела в виду рыцаря из отряда Героя Лука.       Наследница Сиаэтто полезла в маленький мешочек и достала какую-то блестящую безделушку. Это была крошечная серебряная булавка, без каких-либо камней. Она имела форму открытой ладони. Эклер прикрепила её на рубашке рыцаря.       — Капитан, это…       — Булавка дома Сиаэтто с фамильным гербом Серебряной Руки. Пять пальцев здесь олицетворяют собой единство учёного, война, фермера, ремесленника и торговца, что работают рядом со знатью. Пальцы направлены вверх, ибо благополучие народа всегда важнее нашего, дворян, — Эклер последний раз похлопала сэра Крепа по плечу, — Как последняя оставшаяся из моего дома, я считаю вас достойным быть рыцарем Сиаэтто. Идите вперёд без колебаний.       — Да, капитан, — рыцарь с голубыми волосами пытался сдержать слёзы. Он ударил себя кулаком по груди и побежал к Герою Лука.       — Что это значило? — спросила Майн.       — Ничего. Просто мой старый оруженосец хотел присоединиться к отряду Героя Лука, но он колебался. Поэтому я его немного приободрила, — Эклер повернулась и посмотрела на остальных спутников Наофуми, — А что-то случилось?       — Мы отправляемся на поиски твоей реликвии.       — Вы уже уходите, Герой Щита-сама? — старейшина Лютии подбежал к ним, — Но ваш филориал всё ещё мал. Да и повозку мы еще не закончили.       — Я больше не могу здесь оставаться. Хоб умер из-за меня. Кто знает, какие неприятности я доставлю вам, если останусь здесь дольше, — Наофуми посмотрел на тело, укрытое тканью.       — Вы не должны винить себя, Герой Щита-сама. Наш король, он… На этот раз он просто ошибся.       — Возможно, но я не могу отрицать того факта, что неприятности просто преследуют меня, — Наофуми потянулся свободной рукой к своему щиту, — Не скажу, что я слишком удивился тому, что узнал сегодня о Микаге Миками. Я не хочу, чтобы вы вновь попали в неприятности из-за меня, если кто-то вдруг захочет напасть на меня.       — Пожалуйста, Герой Щита-сама, останьтесь ещё на одну ночь. Вы еще ничего не ели. Вам нужно хорошо отдохнуть, прежде чем отправиться в путешествие. Дайте нам ещё одну ночь и мы доделаем вашу повозку.       Наофуми уже был готов возразить, но урчание живота заставило его передумать.       — Хорошо. Ещё одна ночь.

***

      Оставшееся время прошло довольно спокойно, разве что агенты, проводящее расследование, да стук молотков мешали расслабиться. Майн даже и не надеялась, что жители успеют доделать повозку. Да даже если они и успеют, Фило никак не сможет её тащить.       Но Майн не собиралась отказываться от вкусной пищи и хорошего отдыха в относительно безопасной деревне. Ей приснился сон, в котором за ней гнался огромный филориал размером с гору, барабанящий в военный барабан.       После пробуждения Майн поняла, почему старейшина был так уверен, что они смогут везти эту повозку. Вместо Фило в неё был запряжён черный филориал Гастона. Фило же сердито скакала вокруг повозки.       — Что я могу сказать? Я буду твоим проводником с Вольфгангом, пока ваш юный филориал не вырастет, — Гастон почесал подбородок своего филориала, — Вольфганг слегка растолстел, но это путешествие — повод похудеть.       — Ты уверен, Гастон? Разве ты не должен быть главным следопытом у охотников Лютии?       — Ну, я уже научил их всему, что знал. Другим охотникам же придётся научиться работать без меня, — Гастон пожал плечами. Он поднял Фило и посадил прямо на спину Вольфганга, — Вот и всё, юная леди. Посмотри, как Вольфганг тащит повозку, потом это делать будешь ты.       Рафталия же в это время прощалась со своими друзьями, которых завела в Лютии.       — Думаю, ты станешь совсем взрослой, когда мы встретимся в следующий раз, — Ракки посмотрел на Рафталию с грустной улыбкой на лице, — Мне придётся смотреть на тебя снизу вверх.       — Да… — уши Рафталии опустились вниз. Она явно была не готова свыкнуться с мыслью, что вырастет раньше своих друзей.       — Но я обязательно буду пить много молока, чтобы вырасти выше тебя, — Ракки заключил девочку в объятия. Рафталия тоже обняла его за плечи, — Береги себя. Увидимся после того, как Волна закончится.       Герой Лука был одним из тех, кто провожал Наофуми. После инцидента с инквизитором Майн ожидала, что Ицуки будет холодно относиться к Наофуми, но это оказалось не так.       — Будь осторожнее, Наофуми. Неизвестно, что произойдёт во время вашего путешествия.       — Я думаю, всё будет хорошо, пока кто-нибудь из моих товарищей-Героев не захочет обвинить меня в преступлении, которого я не совершал, — едкое замечание Наофуми не осталось без внимания.       — Ты ублюдок, — Ицуки ударил Наофуми кулаком по плечу, — В следующий раз ты будешь тем, кто всё испортит, а я приду тебе на помощь.       — Даже не надейся, — Наофуми ударил Героя Лука в ответ, после чего забрался в повозку.       Майн помогла Рафталии забраться в повозку. Эклер, Кьюбей и Фаркас забрались на переднее сиденье, Гастон же сел на своего филориала. Повозка медленно отъехала от сонной деревушки, и люди начали медленно исчезать вдали.