В действительности ничто не дается легко. Любовь и жизнь... они изумительны, но они и трудны. Мы можем испортить всё снова. Мы должны быть сильными и решить, можем ли мы двигаться вперед, даже когда всё не так прекрасно. Рейчел Мид. "Разоблачение суккуба".
- Поздравляю! Теперь тебя закуют в цепи, посадят в клетку – и посмотрим, как твой ненаглядный Стив тебе поможет! – ехидно оскалилась вторая личность. - Ты вытащила меня. Спасибо, - спокойно сказала Ви. Здесь не было ничего. Только темнота и голоса. И они вдвоём. Как всегда. Как выйти отсюда? Как сдержать Её? Да и нужно ли? Вдруг Она права? - Как и всегда, - отзеркалила её мысли другая. – Я не умею существовать в мире, ты не способна выжить на войне. - Стив тебе понравился. – В этом слышалась добродушная насмешка. – Иначе ты не стала бы делиться энергией. - Он горячий. Во всех смыслах. Но он предатель! - Мне уже всё равно. – Виорика пожала плечами, чувствуя какую-то неподъемную усталость. - Мы могли бы остаться только вдвоём... Нас никто не посмел бы тронуть! Только представь! Ты, я – и полная свобода! Делай, что хочешь! Ешь, кого хочешь... – начала шептать Она, заманивая в свои сети. - Именно поэтому я стараюсь тебя контролировать. Есть людей – нельзя! У них же тоже есть семьи, дети, родители! - мгновенно ощетинилась Виорика. - Даже у Маришки? Не думаю, что на это чувырлище кто-то прельстился... - Дело не в этом! Нельзя убивать людей! - Этого бреда ты у своего Стиви нахваталась?! Можно и нужно, иначе они забывают – кто мы! – отрезала огненная. – Когда тебя впервые посадили в клетку, никого не волновало, что ты ещё ребёнок! Или ты забыла, каково это?.. - Не вынуждай меня, - предупреждающе проговорила Ви. - Ты глупая, если думаешь, что сможешь жить, как обычный человек! Ты не в состоянии просто! – рявкнула другая. – Ты всегда будешь сильнее! Я всегда буду внутри тебя! Люди всегда будут нас ненавидеть! - Пятьдесят лет я как-то справлялась. Сама. Одна. - Ты никогда не была одна... – Второй голос замолчал на мгновение, анализируя. – Тебе не всё равно. Ты хочешь попробовать... - Нет, не хочу. Я устала с тобой спорить. Я благодарна тебе за помощь и обязана жизнью. Но Я – основная личность. И мне решать, что Мы будем делать дальше. Бог свидетель, она пыталась с Ней договориться. Пыталась найти форму сосуществования, решение, устраивающее обеих. Но, очевидно, Та хочет либо всё, либо ничего. - Ты ошибаешься! Он бросит тебя! Он знает, что ты такое! Знает, что ты монстр! – яростно забилась огненная сущность, понимая, что Виорике не нужно разрешение, чтобы проснуться. Это её мозг. Это её тело. И квартирант, пусть важный и неотъемлемый, ей не указ. - Пусть так. Но Я – это Я. Другой не будет. Всё.***
- Что?! Да быть того не может! Как ты это делаешь?! – возмущённо воскликнула Аврора. - Шах и мат в три хода, - горделиво вскинула голову Виорика, заговорщицки подмигнув Ванде. – Учись извлекать уроки из поражений, это довольно полезная привычка. - Это нечестно, Ви, у тебя опыта больше, - улыбнулась Алая Ведьма. - Как завуалированно меня только что обозвали старой перечницей, - хмыкнула брюнетка, расставляя шахматы заново. Она скользнула глазами по комнате и снова, как и всякий раз до этого, зацепилась за маленький красный огонёк в углу над входом. Виорика проснулась в этой комнате почти неделю назад. Рядом с кроватью сидела Ава и читала какую-то огромную книгу. Заметив, что Ви очнулась, девушка улыбнулась и рассказала, что случилось и что будет дальше. Её подержат здесь, пока Щ.И.Т. не убедится, что она безопасна. Потом её отпустят под ответственность Капитана Америка и, как ни странно, Железного человека. Роджерс под страхом смерти запретил кому-либо из докторов подходить к ней и брать какие-то анализы. - Не смотри на меня так, - фыркнула Ава, заметив её скепсис. – Стив был в бешенстве, и, если честно, я никогда не видела его таким злым. Он бы убил этого докторишку, который высунулся с вопросом, если бы не Джеймс. Кэпа она не видела. Рыжая сказала, что он мотается по заданиям – обезвреживает оставшиеся базы, на которых ещё проводились исследования. Но он не приходил к ней, и на самом деле Ви была рада этому. Она не была уверена, что сможет разговаривать с ним. Не после того, что он сделал. Не после того, что сделала она. Аврора приходила очень часто. И оставалась практически на весь день. Она приносила книги, настольные игры, и они постепенно сдруживались. Иногда она приходила с Вандой – тоже одаренной девушкой, которую также многие считали монстром. Брюнетка чувствовала с ней какое-то родство, поэтому они довольно быстро нашли общий язык, несмотря на вящую разницу в возрасте. Она ни до кого не дотрагивалась. Ава, наоборот, была очень тактильной, прикасаться во время общения было для неё нормально и обыденно. Поэтому Виорике приходилось каждый раз уклоняться – она не хотела проблем для рыжей и для её ребёнка. Шарман только однажды применила свой дар – глянув на Аврору. - Вот такусенький, - улыбнулась брюнетка, оставляя между большим и указательным пальцами около сантиметра. - Да ты круче всякого УЗИ! – усмехнулась Маклауд, непроизвольно накрывая плоский живот ладонью. Джеймс тоже приходил раз в пару дней, и вот его обыгрывать в шахматы у неё никогда не получалось. Барнс с ней практически не разговаривал, выглядел странно измотанным и так, словно пять минут, как вышел из-под артобстрела. Заходил он обычно, когда не было Авы, то есть где-то с утра, и оттого его вид был ещё более подозрительным. - Если тебе сложно или не хочется - не нужно приходить, - сказала Ви, наблюдая, как Зимний ловко расставляет шахматные фигуры. – Я справлюсь. Не сломаюсь. Меня здесь всё равно никто не трогает. Солдат повёл плечами, и Виорика в очередной раз поймала себя на мысли, что когда он находился в комнате, то она становилась какой-то чудовищно маленькой. Хотя на самом деле была довольно просторной и светлой, даже с окном и без решёток на нём. Здесь был даже письменный стол, стул, кровать, тумбочка, шкаф, в котором лежали её скудные пожитки, выданные сухенькой старенькой медсестрой – два комплекта одежды, похожей на пижамы, двое трусов, спортивный лиф, две пары носков и мягкие балетки. В её личной камере, простите, комнате была даже личная ванная с унитазом и раковиной. Курорт, одним словом. Стив проявил себя только однажды – когда Джеймс принёс огромный хлорофитум. И по горшку она догадалась, что он был из её квартиры. А значит, это Роджерс – помнил про её любовь к зелёным растениям. Солдат же на этом не остановился – выставил на стол пару десятков свечей – и пять лотосов. - Ему запрещают к тебе подходить, - потерев глаза, признался Баки. - Фьюри – потому что политическая ситуация сейчас не простая, а репутация героя Америки должна быть безупречной. Старк – потому что Росс упирается, говнится, и нужно продавить его так, чтобы с тебя сняли все обвинения, а Стив... – Джеймс усмехнулся. – Ему будто крышу сносит, когда дело касается тебя – вообще никаких тормозов, только ярость. А сопляк в ярости – это не то, что я пожелаю испытать хоть кому-то. Он едва не убил этого ублюдка, когда тот что-то брякнул про твоё наказание. Вот поэтому я выгляжу, как лежалый покойник – задолбался его сдерживать. И Аврора – она не пускает его к тебе, потому что... - ...я не хочу. - Да, - медленно кивнул Барнс, пристально глядя на Виорику. Та не отводила взгляд, только улыбалась чуть-чуть. – Ты знаешь. Это было утверждение, и Ви кивнула. Конечно, она догадалась, что Ава телепат. Несложно понять, если знать, куда смотреть, и быть немного внимательнее. - У неё голова горячая, - пояснила брюнетка, делая ход пешкой. Маклауд постоянно считывала чужие мысли, и соответственно, мозги работали 24/7, выбрасывая чудовищное количество тепла и энергии. Виорика не могла не заметить этого, когда посмотрела на рыжую через второй спектр. - Так почему ты приходишь? Джеймс хмыкнул и сходил конём, загнав Виорику в угол. - Шах и мат. Потому что когда-то я был в похожей ситуации, но у меня был Стив. И Аврора. А у тебя... «...даже Стива нет». Сейчас, когда Ава, потерпев дважды поражение в «игре королей», тасовала карты, Ви думала. Планировала. Что ей делать дальше. Как жить. И как сделать так, чтобы получилось жить и у неё, и у него. - Ванда, ты обещала научить нас играть в какую-то русскую игру, - сказала брюнетка. - Опять Аврора будет верещать, что её дурят, - фыркнула Ведьма, за что заработала полный негодования взгляд. «Они хотят, чтобы ты рассказала им про тот цирк, - внезапно услышала Ви. Рыжая всё также следила за раздачей. – Стив со скрипом согласился на твой допрос. Его не будет. Если ты расскажешь, то, возможно, они сумеют выбить для тебя амнистию и прижать Росса». Дверь, щёлкнув замком, открылась. На пороге стоял Джеймс, из-за его плеча был виден Старк. Барнс улыбнулся всем девушкам и кивнул двоим на выход. Ава сжала предплечье Виорики через рубашку, мысленно пожелав быть сильной. Баки с молчаливого разрешения Ви сел на кровать, где до этого сидела Маклауд. Тони выдвинул стул и расположился так, чтобы видеть её и при этом – в любой момент иметь возможность блокировать. Он сел, сложив руки на груди и скрестив ноги. Поза двойного замка – полностью закрыт для восприятия собеседника. - Ты должна помочь нам, Ви, - только и сказал Джеймс. Она вдруг почувствовала себя в западне. Словно её загнали в угол. Они требовали от неё рассказать то, что она никогда и никому не рассказывала. То, что очень давно похоронила глубоко внутри себя и никогда больше не хотела доставать. Потому что этот ужас, эта боль, эти воспоминания – они были только её. Только её грузом. Только её причиной, за которую она цеплялась каждый раз, когда была на грани срыва. Виорика сама не заметила, как забилась в угол, благо, кровать стояла у стены. - Я... не хочу. - Мы стараемся помочь тебе. – Было видно, что Старку непривычно кого-то уговаривать. - Росс почти убедил Совет Безопасности, что ты – угроза едва ли не мирового масштаба. – Барнс глянул в сторону камеры. – Что тебя нужно посадить в клетку, изучить сначала живой, а потом усыпить и снова изучить, уже препарировав. Понимаешь? - И лучше бы тебе сотрудничать с нами, - жёстко сказал брюнет. Темные глаза смотрели равнодушно и даже зло. Словно она раздражала его чем-то. Баки положил перед ней старую фотографию. Ту самую, где они были все вместе. Кусок, вырванный из прошлого. Мерзкого, отвратительного прошлого, в котором она и собой-то бывала несколько дней в году. И сейчас они хотят, чтобы она рассказала им об этом. Снова достала то, что с таким трудом спрятала. Открываться не хотелось. Но, может быть, это поможет ей. И ему. Может, ей, наконец, станет легче? - Про него, - она ткнула в Человека-из-кошмара, - вы, я думаю, знаете. И как зовут, и чем занимался. Кент – Многорукий человек. Был его главным приспешником. Сильный, свирепый мерзавец. Он часто избивал Кейт, женщину с бородой. И Тот человек это поощрял. Она начала с простого. С тех, кто не играл для неё никакой роли. Передвинула палец на другого мужика – с женской грудью. - Зак. Этот ублюдок был слабым, но, отыгрывая комплексы и злобу за насмешки других, был настоящим садистом. Он не просто избивал шлюх, он резал их, вырезал что-то на их телах. Майк – Человек-амфибия – говорил, что Тот человек часто присоединялся к нему. Среди наших ходили слухи, что жену свою Тот человек убил – то ли задушил, то ли зарезал. Зак издевался над... над Мэри, - запнулась Ви, на секунду отводя глаза от фото. Тони смотрел на неё пристально. И чем больше она говорила, тем темнее становился его взгляд. Мысленно он проклял Роджерса, его бешеные голубые глаза, в которых не было и грамма разума. Они с Барнсом не вызывались на роль дознавателей, но оба понимали, что Стив, который рвался к этой худой, испуганной женщине, просто не сможет у нее ничего выведать. Он слетит с катушек и к чертям разгромит всё – и только усложнит ситуацию. Капитан очень напоминал своим состоянием наркомана, и это было действительно страшно. Как любовь меняет людей. Тони не был уверен, что, будь на месте Виорики Пеппер, он вёл бы себя по-другому. Палец двинулся дальше. Тот, кого они знали как агента Щ.И.Т.а Уилла Барроуза. - Майк, Человек-амфибия. Кейт говорила, что он прибился к цирку сам, потому что нигде не мог найти места. – Она чуть улыбнулась, явно что-то вспомнив. – Он был хорошим. Очень спокойным. Ему нравилась Кэти, он дарил ей цветы. Однажды он увидел, что... Тот человек режет ей ступню осколком – наказание за неудачное выступление. И Майк избил его. Им с Кейт почти удалось бежать. Но их поймали, Кент и Зак едва не убили их по приказу Того человека... Но они оба были слишком ценными для цирка. А потому их «милостиво» простили. – Её губы искривились то ли от гнева, то ли от горя. – Кейт он отрезал часть пальца на ноге – именно по нему я её и узнала на вскрытии. Майк же ещё год не мог нормально ходить. - Почему вы не подняли бунт?! Почему не сбежали?! – Тони сам не заметил, как его возмутила эта история. - Куда бежать, когда на твоём лице борода, а кожа покрыта рыбьей чешуей? Или, ты думаешь, люди после войны были такими добрыми и милосердными? – хмыкнула Виорика. – Знаешь, какой аншлаг вызывало каждое выступление «уродов»?! - Это Кейт? – спросил Баки, указывая на бородатую девушку, что стояла на фото рядом со странно перекошенной женщиной и самой Ви. - Кейт. Я не знаю, как она попала в цирк. Она... заботилась обо мне. Любила. Помогала. Я, когда приходила в себя, даже не знала, где нахожусь. Ничего не могла, была как контуженная. И Тот человек бил её за это, говорил, что она бесполезная. Он насиловал её. Ему это приносило удовольствие – чувствовать свою власть над ними. А Кейт... Она была доброй и... Она была моим другом, - проговорила брюнетка, подтягивая к себе ноги. Закрываясь. Стараясь отгородиться от того, что будет дальше. Пальцы коснулись маленькой фигурки мальчика. Погладили. Джеймс сжал зубы – у неё на глазах выступили слёзы, а он никогда не мог спокойно смотреть на плачущих женщин. - Джонни. Славный мальчик. Он страдал... эпилепсией. И был... другим. – Она чуть улыбнулась, вытирая бегущие капли. – Мать продала его, когда заметила дефект. Его «третий глаз», как это называли в афишах, был всего лишь неким образованием, сравнительно безвредным. Оттуда иногда что-то сочилось, требовались промывания и уход. Плюс приступы, редкие, но очень сильные. Нужны были лекарства, забота. Тот человек сваливал всё это на Кейт. - Почему он был другим? – спросил Тони. - Он был... добрым, знаешь. – Виорика улыбнулась, и только высохшие слёзы опять застили глаза. – Каким-то... не от мира. Он не понимал, что с ним происходит что-то плохое. Однажды он... принёс мне свечку. Меня... – Девушка резко вздохнула, словно стараясь не вспоминать. - ...держали в клетке, под навесом, чтобы никто не видел свечения. Но для меня там была постоянная темнота и тишина. Никто не слышал, когда я звала на помощь. А потом – и вовсе перестала. Он пролез сквозь прутья и принёс мне свечку и спички. Сказал, что мне больше не нужно бояться, потому что у меня будет огонёк. И он, Джонни, будет со мной разговаривать. Судорожным движением вытерла бегущие по щекам слёзы. Баки коснулся её руки, как бы говоря, что не надо рассказывать, но Ви уже не могла остановиться. Как пломбу сорвало. Этот страх, этот ужас, он требовал выхода. Наконец-то выпустить этот гной. Дать им всем покой. - Когда Тот человек поймал его на этом, то избил. В «глаз» попала инфекция. И Джонни умер от лихорадки через четыре дня. Об этом я узнала только спустя полтора года, когда снова пришла в себя. – Виорика крепче прижала колени к груди, об них вытирая соленые капли. – Он умер из-за меня. Из-за того, что я была... Маленькой Звёздочкой. И никто не смел ко мне подходить. Никто, кроме... Него. Я была его манией. Он даже детей своих бил, когда они оказывались рядом со мной. За это, наверное, Маришка меня так ненавидела. Хоть и любила отца какой-то больной любовью. Она говорила, что я отняла у неё отца и брата. Видимо, в этом она видела его любовь – в постоянных унижениях, избиениях... Не знаю. И если честно, мне абсолютно наплевать. - Вас ведь было семеро, в том цирке, - глухо сказал Старк, глядя себе на руки. Он уже не сидел, вальяжно откинувшись на спинку стула. Мужчина наклонился вперёд и опирался локтями о колени. Брюнет сочувствовал, сопереживал. То, что она рассказывала... Нужно быть монстром, чтобы оставаться безучастным. - Да, - кивнула девушка, глядя на фото. – Мэри. Многоногая женщина. У неё была ужасная мутация. Позвоночник в районе поясницы раздваивался, отчего образовалось четыре ноги и... два влагалища. Она... не могла даже сидеть, что уж говорить про стоять или ходить. И Тот человек использовал её, как... как шлюху. – Джеймс скривился, и Виорика зло хохотнула, заметив это. – Ты не представляешь, сколько извращенцев готовы были платить любые деньги, лишь бы отыметь такую... уникальную женщину. - Она, очевидно, была ценной? – стараясь скрыть собственное смущение, спросил Барнс. - Не более, чем все остальные. Его забавляла её беспомощность. Он упивался тем, что её жизнь полностью принадлежала ему. А она... – Виорика коснулась фотографии, и слёзы начали капать снова. – Мэри была совсем не злобной. Она была очень доброй и... замечательной. Она так любила нас с Джонни. Всегда переводила гнев Того человека на себя. Отвлекала его от меня, когда тот решал, что пора бы уже и меня пристроить к известному ремеслу. А он... Он бил её, если я не улыбалась на представлении. Если не выглядела довольной или гостям что-то не нравилось. Если слишком громко кричала, зовя на помощь. Он отыгрывался на ней, зная, что тем самым мучает меня даже сильнее. - Ты поэтому не сбежала? – уточнил Старк. - И поэтому тоже, - подтвердила брюнетка. – Но я думаю сейчас, что, возможно, Тот человек тоже был одарённым. Что-то вроде... внушения? Потому что, даже находясь в том своем состоянии, я не хотела сбежать. И делала то, что он скажет. - Как вы выбрались? – подтолкнул её Солдат. Шарман вздохнула, ничего уже не видя из-за слёз. Это было самое страшное. Самое болезненное. Самый страшный её секрет. - Мэри, она... однажды она подползла к моей клетке после выступления. И сказала, что Тот человек решил, что сегодня «в честь совершенно фееричного шоу» он придёт ко мне. Что наконец-то он сделает то, о чём уже столько грезил. - Почему раньше не сделал? - Потому что сдохнуть, сука, не хотел, - зло огрызнулась Виорика. – А в тот день я уже выдохлась. Внушение или нет, но та, другая, выпила бы его чисто на инстинкте, на привычке, что можно пить всех, кого ей приводили. Я же была сравнительно безопасна в этом плане. - Приводили? То есть... – Тони провел рукой по волосам, нервным жестом пытаясь скрыть дрожь. - Приводили. Я выходила из клетки только для выступлений, а людей приводили ко мне – чаще бомжей и нищих, но иногда и тех, кто был опасен для цирка. – Выражение лица брюнетки снова изменилось, став пустым. Только слёзы катились по щекам. – И Мэри сказала, что у неё сифилис. Что она всё равно умирает, только медленно. А я могу использовать её энергию во благо. И я... Она... Мы убили её. Осушили до дна ту, что любила нас, как своего ребёнка. Ту, что защищала нас столько времени. Я убила её. А потом выпила Кента и Зака, что прибежали на шум. Кейт и Майк сбежали, когда увидели меня, и правильно. Михая Петреску я не выпивала. Я сожгла его, потому что это он был виновен во всём. И в смерти Джонни, и в смерти Мэри. Потом был пожар, кажется, и я улетела оттуда. Я слабо помню, что было дальше. Очнулась в лесу где-то в Болгарии вроде. А дальше вы знаете. В комнате наступила тишина. Виорика закрылась, забилась в угол. Джеймс сидел, словно парализованный. А Старк... Старк злился, потому что он сочувствовал ей. Сопереживал. Потому что то, что она пережила, и то, что потом он сделал... Он тоже был сволочью. Брюнет встал и вышел. Ощущение собственной мерзости и беспомощности подгоняли его. За первым же поворотом он наткнулся на Стива. Капитан тоже выскочил из комнаты, где велось видеонаблюдение. Глаза его были красными и безумными. Роджерс упёрся руками в стену и просто стоял, дыша так, словно пробежал сотни километров. Сжал зубы и зарычал – глухо, зло. По-звериному страшно. Так, что Старка до дрожи пробрало. - Как ты оказалась в цирке? – послышалось с камеры в комнате спустя несколько минут молчания. - Дядя и тётя меня продали ему, когда заметили, что я какая-то не такая. Что вокруг меня постоянно всё горит и плавится. А тут как раз в Тырговиште приехал бродячий цирк уродов. И они, под предлогом посещения представления, продали меня. – Голос девушки звучал приглушённо. Она бубнила себе в колени, явно зажимаясь. – А потом к ним должны были прийти с проверкой – усыновленных детей первые несколько лет наблюдали. Живы или нет. И они хотели вернуть меня. Тот человек поджёг их дом. И начал методом проб и ошибок изучать мою силу. - Последний вопрос, Ви. Прости, но нам нужно знать, - негромко сказал Барнс. – Отец. Что стало с ним? Наступило молчание. Было слышно, как она дышит, сопя забитым носом. - Мне было одиннадцать, когда однажды я проснулась, а у меня горели руки. Я побежала к папе, он проснулся и взял за плечи, чтобы успокоить... И превратился в пепел. Я... выпила его. Неосознанно. – Она не плакала и говорила слегка заторможенно. – Я тогда так испугалась. И я вся начала гореть. Занялись шторы, постельное бельё, деревянный пол... Меня нашли под завалами. И отдали на удочерение. Это всё? Джеймс, пожалуйста, давай закончим, ладно?.. - Я пойду к ней, - мгновенно выпрямился Роджерс. - Стив, притормози, сейчас не лучшее время, - тут же среагировал Тони, до этого стоявший рядом с другом и чувствуя себя на редкость бесполезным. Кулак врезался в стену рядом с его головой и пробил двадцать сантиметров бетона насквозь – в чьем-то кабинете появилось не учтенное окно. Старк дернулся, но не успел даже рта раскрыть. - Почему?! Сейчас какую отговорку ты найдёшь?! – рявкнул на него Капитан, выпрямляясь во весь свой немалый рост и нависая над гением. – Я нужен ей! Я должен быть там! Ей плохо... - У тебя будет больше шансов повлиять на Совет, если ты не будешь иметь с ней контактов. Будешь безучастным. И твоя репутация должна быть безупречной. Понимаешь? – сам удивляясь своему спокойствию, проговорил Старк, встав перед суперсолдатом и отрезав ему путь. - Тони, я... – Стив сделал шаг назад, на секунду прикрывая глаза. Он честно пытался успокоиться и услышать голос разума, но... Она там. Одна. Ей плохо и больно. Она плачет. Он нужен ей... Она нужна ему! – Я с ума схожу. Помоги мне, Тони. Я должен быть там, рядом с ней. Пойми меня! - Тебе нельзя, - жёстко сказал появившийся из-за угла Солдат. – Или ты забыл, что говорила Аврора? Тебя вторая сущность выпьет даже во сне. - Но ты же приходишь к ней – и ничего! – прорычал Роджерс. – Ты ведь тоже суперсолдат. - Ты – как идея-фикс! – встряхнул его за плечи Барнс. – Так что возьми себя в руки и успокойся. Нам ещё предстоит разговор с Россом. Капитан дёрнул головой и, сбросив руки друга, ушёл прочь.***
Сегодня был важный день. Важный потому, что сегодня проходила встреча с главой Совета Безопасности и госсекретарем Россом. А также ещё с кучей людей, которые будут свидетельствовать и всё решать насчёт «чрезвычайно опасного мутанта». А этот самый мутант сидел возле окна и думал. Они не амнистируют её. Скорее всего, максимум, что её ждёт, это пожизненное заточение в лаборатории. Она может хоть до посинения твердить, что контролирует свой дар, что убийства, в которых её обвиняют, были пятьдесят лет назад, да и совершала она их по принуждению и в невменяемом состоянии. Им не нужна правда, им нужна её сила. Они будут говорить об убийстве докторши Петреску. Госсекретарь наверняка не спустит ей смерти сестры. И опять же её доводы в собственную защиту о том, что это была самооборона, что она просто защищалась, что её довели до такого состояния тремя неделями в клетке и бесчеловечными экспериментами... Это никого не волновало. Это было ясно уже и потому, что её не позвали на слушание её же собственного дела! Вместо неё будут отвечать Стив и Тони. Зачем её защищать Железному человеку – неясно, но Ава сказала – он сам вызвался. Было и ещё кое-что. За неё вступится Стив, Капитан Америка. Это будет удар по его репутации. Его могут снова объявить предателем, ему снова придётся бегать, скрываться. Прятаться. Снова стать преступником... За неё вступится Джеймс, если его спросят. Почему-то в нём она была так же уверена, как и в Роджерсе. Потому что он не сможет смолчать. Потому что Баки Барнс всегда был и останется хорошим парнем, который не может бросить человека в беде. В беде, которой он не заслуживает. Он не бросил её, как только она очнулась, не бросит и сейчас. А Зимний солдат – не тот человек, который должен привлекать к себе внимание правительства... А значит, через него и через Тони могут выйти на Аврору. Про телепатку не знал никто, кроме своих. И Ви этим делом может её подставить. Маклауд не пощадят, если узнают. В умах политиков она представляет угрозу даже большую, чем якобы нестабильная мутантка, способная поглощать тепло и энергию. И куда большую ценность. Аврору не пощадят, даже если узнают о ребёнке. Это, к слову, в плюс пойдет – исследовать естественно зачатого ребёнка суперсолдата – можно ли мечтать о большей удаче?! Поэтому у Ви, в сущности, остался только один выход, который отвлечёт их всех на неё. Где-то на середине второй главы «Преступления и Наказания» (да-да, весьма символично, к тому же, русская классика ей никогда не давалась, а тут всё равно делать нечего...) в комнату к Виорике заглянула Маклауд. - Хочешь покажу крутую штуку? – усмехнулась рыжая шёпотом и поманила за собой. - Аврора, мне нельзя выходить из камеры, - качнула головой Ви. План был готов, но она хотела дождаться хоть какой-то определенности. - Наблюдение сейчас зациклено на одном моменте – ты всё ещё читаешь. Идём! – нетерпеливо дёрнула её телепатка. Шарман закатила глаза – вот же неугомонная, и пошла за девушкой. Та привела её в смотровую – здесь на мониторах была её комната. Она действительно была там и читала книгу. Забавно было наблюдать за собой со стороны. - П.Я.Т.Н.И.Ц.а, дай мне главный конференц-зал, - проговорила Аврора. - Мистер Старк просил вас воздержаться от подглядывания, - ответила программа. - Просил, но, тем не менее, ничего конкретного тебе не запретил, - хмыкнула рыжая. – Так что показывай! Электронная помощница Старка неодобрительно промолчала и вывела на экран запрошенное помещение. Капитан Америка в новой форме и с щитом на спине при полном параде сидел рядом с Тони Старком, облаченном в костюм-тройку. Мужчины находились на одной стороне овального стола. Напротив них расположились четверо мужчин, из которых Виорика с большим трудом узнала только Теда. Здесь его знали как Таддеуса Росса, господина госсекретаря. Забавность человеческого восприятия – видеть только то, что тебе показывают. Между сторонами будто висела плотная завеса из ледяного спокойствия и едва скрытого негодования с одной стороны – и ледяной же ненависти и едва же скрытого презрения с другой. Эту атмосферу можно было ножом резать, такой плотной она была, хорошо заметной даже с экранов. Разбирательство началось именно так, как и думала Виорика. Зачитался приговор, в котором число её жертв доросло до двух тысяч двухсот семи человек. Было выдвинуто обвинение в убийстве светила науки доктора Маришки Петреску. А также было объявлено, что «столь опасный для национальной безопасности и мирового спокойствия элемент должен быть уничтожен». Роджерс, грозно хмурясь, последовательно разбивал все аргументы. Он держал руки в замке, говорил так уверенно и выверенно, был таким суровым и красивым, что Ви залюбовалась им. Смотрела, не отрываясь. Прекрасно понимая, что недолго ей осталось видеть его – мощного, сильного. Родного. Любимого. Капитан был хорош в переговорах. Мол, откуда такие точные сведения, если никто из живущих ныне не связан с этим делом? Ах госсекретарь связан? Как же, позвольте узнать? Уж не сын ли он того ублюдка, что истязал обвиняемую и ещё шестерых людей с особенностями здоровья? Ах причём здесь деяния его отца, мол, это было пятьдесят лет назад? - О том и речь, господа. – Сильный и звучный голос Капитан разносился по залу. Он сидел, но выглядел так внушительно, будто давлел над всеми, глядя свысока. – Прошло пятьдесят лет, и Виорика Шарман все эти годы провела без единого инцидента, мирно работая врачом. Это вы опровергнуть не сможете, потому что если бы что-то отыскали – непременно сказали бы. Даже если, как вы утверждаете, во всех эти смертях виновна она, срок давности дел истёк дважды. Особенно при условии, что не было ни одного заявления. А значит, большинство этих убийств – как и цифры, которые приводит госсекретарь – голословны. Дальше начали разбирать смерть Маришки Петреску. И вот здесь началась какая-то бесовщина. Росс наседал на Роджерса, говоря, что он просто защищает её, так как они 1) любовники, и 2) оба – экспериментальные создания, мутанты, не-люди. Что в словах Стива нет ни грамма логики и рационализма, что его доводы не могут быть приняты в силу очевидной скомпрометированности Капитана, который просто выгораживает свою любовницу – забыв о чести, совести, долге перед страной и миром, который на него возлагает статус героя. - Маришка Петреску была гениальным изобретателем. На её счету несколько мировых открытий, а эта ваша... женщина просто убила её, да ещё и с такой зверской жестокостью! – рявкнул Росс, краснея. - О, кстати, спасибо, что напомнили про зверскую жестокость, - неожиданно оживился Тони, что-то тыкая в своих супернавороченных часах. – Мы тут недавно обшаривали руины базы, на которой была обнаружена Виорика Шарман. Вы знали, госсекретарь, что там повсюду были камеры? На экране сбоку от стола появилась запись, где седая ведьма режет Ви руку от запястья до локтя. Потом как ей вкалывают азот. Как она визжит, плачет. Как её бьют судороги. Как кровь течёт из ран, из глаз, носа и ушей. Как пускают газ. Как на коже вспухают и с мерзким хрустящим звуком лопаются кровью волдыри... Представители обвинения дергались от каждого крика, морщились, зеленели, зажимали носы и рты платками. Росс тоже смотрел, и на его лице отразилось... что-то, что отличало его от безумной сестры. Что-то вроде раскаяния. Сочувствия. Но больше всего Виорика следила за Стивом. Его пальцы сжались на крышке стола, и чем больше обвиняли Ви, тем сильнее сжимались его пальцы. А потом начались эти видео... Она не видела его лица, и, если честно – слава богу, что не видела. Она заметила, как он раскрошил в пальцах угол деревянной крышки и подлокотник, и этого было достаточно. Потому что сейчас Ви ещё больше укрепилась в мысли, что Стив не достоин всего этого дерьма. Что оно не должно его касаться. А значит, она всё решила правильно. В конференц-зале Роджерс подорвался с места, явно собираясь что-то разнести, но Тони схватил его за ладонь железной, неизвестно откуда появившейся перчаткой. Дёрнул вниз, сажая обратно на стул, и что-то прошипел на ухо. Кэпа как по голове приложило. Он застыл на мгновение, после чего каменным изваянием застыл за столом и, кажется, даже не дышал. Почему-то последним видео появилось то, где на ней впервые применяют браслеты. Старк странно мотнул головой, словно пытаясь отбросить какие-то навязчивые мысли, и что-то нажал на часах. У рядом стоящей Авроры пиликнул телефон. - Пора, - глянула она на дисплей, а потом на Ви. - Куда? – заторможено отреагировала брюнетка. Ей казалось, что всё это не с ней. Что всё это будто в кино происходит. Странно и неестественно. - Ты же хотела, - указала глазами на выход глазами рыжая. - А причем здесь... - Тони одобрил. Написал сейчас, что с учётом новых данных твоё дело будет пересмотрено, но что будет потом – неизвестно. И лучше бы тебе уйти до того, как они примут неправильное решение. – Маклауд посмотрела на неё. – Ты готова? - Да. В конце концов, прятаться у неё всегда хорошо получалось. Ещё бы, пятьдесят лет опыта. Виорика перевела взгляд на застывшего с прямой спиной Капитана Америка, на красивый суровый профиль и, чуть улыбнувшись, ушла.