***
Кёсем вышла из кареты, разминая затёкшую шею. На её лице появился отблеск улыбки, ведь перед Султаншей предстал милейший домик, окруженный лесом с одной стороны и морем с другой. Служанки, увидевшие прибывших хозяев, поклонились и быстро скрылись в неизвестном направлении. — Нравится? - Спросил Кеманкеш, подойдя к супруге. Кёсем поспешила сделать невозмутимый вид. — Зачем мы здесь? Мужчина пошёл вперёд, игнорируя вопрос.***
Отдохнув немного с дороги, Кёсем решила всё же присоединиться к вечерней трапезе. Она была приятно удивлена , что Кеманкеш даже не настаивал на совместной спальне и не докучал ей своим присутствием на протяжении целого дня. — Зачем мы здесь? - вновь спросила женщина, покончив с едой. Обоим было понятно, что столь уединённая и романтичная атмосфера создала исключительно для того, чтобы достичь какого-то консенсуса в вопросе их отношений. — Я решил, что тебе следует отдохнуть. Кому как не мне знать, какие утомительные мысли иногда посещают твою прелестную голову. Да и я, не буду лгать, устал после похода, рана начала ныть. - Заключил он, положа руку на сердце, тем самым напоминая о смертельном ранении. — Ясно. - Согласилась, вызвав неоднозначную реакцию. — Ты уже как пару дней не проклинаешь меня, Кёсем, не перечишь, не оскорбляешь. Меня пугает твоё спокойствие. Что ты задумала ? — Разожжешь камин? Тут холодно. — Вновь увернулась от вопроса.***
Наблюдала на сверкающими языками пламени, погрузившись в собственные мысли. Тепло от огня приятно согревало и женщина зевнула, обрадовавшись собственному спокойствию. Несмотря на всю абсурдность ситуации ( ещё пару дней назад хотелось рвать и метать от того, какую дуру из неё сделал Кеманкеш, как он пользовался ей, словно игрушкой, обманывал, унижал, только для того , чтобы хоть как-то компенсировать своё задетое самолюбие), на душе у Кёсем не было тревоги, лишь какой-то нежный трепет. Впервые за долгое время она не стремилась забыться с помощью вина и не терзала саму себя переживаниями. — Не могла бы ты обработать мне рану? - Послышался голос Паши, вальяжно развалившегося на тахте сзади. Кёсем закатила глаза, но решила не портить такой умиротворенный вечер своим недовольством. Молча взяла баночку с кремом и села рядом, осторожно расстёгивая пуговицы его рубашки. Поморщилась, увидев ранение. Кроваво- красный шрам, оставленный толстым лезвием чьего-то меча и вправду выглядел ужасно. В недавнем порыве страсти даже не обратила на него внимание, хотя ей показалось, что рана успешно затянулась и больше не вызывает у мужчины никакого дискомфорта. Набрав на пальцы достаточно целебной массы, Кёсем аккуратно распределила её на груди больного. Она чувствовала на себе пылающий взгляд Кеманкеша: восхищенный, влюблённый, но всё же полный недоверия и сомнений. Не выдержав прицела этих глаз, бывшая Хасеки Султан поспешила удалиться, как была удержана мёртвой хваткой за запястье. — Стой. - Вновь усадил её подле себя.— Послушай, у меня столько имущества, что на несколько жизней вперёд хватит. Давай уедем куда-нибудь в Европу, в какую-то глубинку. Я могу купить графство, даже не одно. Установим свой порядок, свои законы. Будет всё, как ты захочешь, только согласись. — В этот момент Кеманкеш походил на неопытного юнца, которого вот-вот должна бросить возлюбленная и он умоляет её остаться. —Хорошо, - сухо ответила Кёсем. Подобный вариант её вполне устраивал. Мужчина вдруг вскочил с кровати, нахмурив брови. — Хорошо? С каких пор ты стала такой покорной? Что ты задумала? Или же... не получилось осуществить свой план с Герцогом, так со мной решила провернуть? — Уже давно накручивал себя подобными мыслями, уж слишком странным было поведение его избранницы в последние дни. Злость на его лице сменилась безумием и наоборот. На что Кёсем только рассмеялась. — В чём ты меня обвиняешь? В том, что я всего лишь следовала по подстроенному тобой плану? — Я слишком хорошо знаю тебя, Кёсем, перестань строить из себя ангела. Убить меня решила? Или отвлечь моё внимание и сбежать, когда появится возможность? — Боже, что ты несёшь? - Зажмурила лицо ладонями не в силах выслушивать этот бред. — Да, я совершала неправильные поступки, о которых я теперь жалею. Да, я хотела лучшей жизни, не смогла вовремя остановиться, но я давно уже за всё поплатилась! Долго ещё будешь меня наказывать за то, что предпочла Ахмеда тебе? По Кеманкешу будто молнией ударили. Не думал, что эта тема когда-либо ещё будет поднята. Каждое упоминание покойного Султана было словно плевком в лицо Паши, настолько сильно задевало его гордость. Он просто хотел вычеркнуть те года из своей памяти. Кёсем не умолкала. Раз уж выкладывать, так все свои карты. — Ты же никогда не сможешь меня простить, да ? Но ты спроси... спроси, простила ли я тебя? Я ушла к другому мужчине, разбила твоё сердце, а что сделал ты? Ты уничтожил мою жизнь, мою честь, мою гордость, стёр моё имя, сделал так, чтобы я на коленях тебя молила о прощении... — Мужчина виновато опустил глаза, уже пожалев, что поддался вспышке гнева. — ... но и этого тебе было мало. Мне продолжить или сам помнишь, что было дальше? Но самое прекрасное, что во всём виновата только я одна. И я одна несу наказание, а ты великомученик, так что ли? Кончила тираду и вихрем улетела в свои покои, громко хлопнув дверью. — Идиот. - Прорычал Кеманкеш, стукнув кулаком в стену.***
Этой ночью Кёсем не смогла сомкнуть глаз. Груз воспоминаний лёг на плечи, укутывая потоком мыслей. Её раздражало, что двое взрослых людей ведут себя как дети, постоянно выясняющие отношения, не в состоянии прийти к миру. Когда первые лучи солнца появились за морским горизонтом, Султанша вышла к пляжу, встречая новый день. — Кёсем. Женщина дёрнулась, не ожидая встретить кого-то ещё. — Не хотел тебя напугать. Вижу, ты тоже не смогла сомкнуть глаз. - Кеманкеш встал прямо за ней. — Я перегнул палку... не стоило... — Не надо. - Не дала ему договорить. — Мне понятна причина твоего недоверия. Она повернулась и положила руку на его щеку, ласково поглаживая. Сразу же примкнул губами к нежной ладони. — Я больше не в силах терпеть твои игры. Ты мне и на том свете покоя не дашь, ведь так? — Не говори так. Я люблю тебя... - Хотел заключить её в свои объятия, но Кёсем отстранилась. — Может в этом и есть проблема? Может не стоит меня любить? Ты сам не устал от этой безответности. - Сказала дрожащим голосом. — Безответности? - Прошептал Кеманкеш, но Госпожа уже развернулась и сделала несколько шагов в противоположную сторону. Отойдя на несколько метров, Кёсем услышала стон за своей спиной. Сразу же обернулась. Мустафа стоял на коленях, рукой схватившись за грудную клетку. Всё его лицо искажала гримаса боли. — Кеманкеш? - Застыла в ступоре. Издав ещё пару затяжных стонов, мужчина упал на спину. —Кеманкеш! - Тут же кинулась к нему. — Кеманкеш, что с тобой? Лежал бессознательно, не подавая никаких жизненных признаков. Испугалась. В панике огляделась по сторонам в надежде найти подмогу, но никого вокруг не было, да и быть не могло. Была явно слаба в оказании первой помощи, оттого совершенно не знала, что делать в таких ситуациях. — Кеманкеш, ну же, открой глаза. — Осторожно шлёпнула его по щекам, но всё так же безрезультатно. Трясущимися руками попыталась нащупать его пульс, но ничего не было. У самой сердце будто перестало биться. — Нет, нет, нет... Ты не можешь меня так оставить... Ну же, открой глаза, Кеманкеш... — Паника переходила в нарастающую истерику. — Кеманкеш, пожалуйста, приди в себя, я не могу тебя опять потерять... На лице мужчины в одно мгновение появилась сияющая улыбка. — Так уж ли ты ко мне безразлична, как утверждаешь? Кёсем за секунду поняла, что попалась на очередную уловку, но всё же почувствовала облегчение, сменяемое злостью. — Мерзавец, ты снова меня обманул! - Резко подскочила в попытке убежать, но моментально оказалась в позиции лёжа, удерживаемая телом Кеманкеша. — Что ты делаешь? Отпусти меня немедленно! Значит сердце у тебя больное, да? Паша явно веселился, принимая всё это за игру и пытаясь укротить её брыкания. Но когда женщина в очередной раз попыталась применить силу против своего мучителя, тот ловко развёл её кисти в разные стороны, тем самым распяв под собой. Воображение подкинуло непрошеную картинку, - представил, как одним движением властно заставляет ее развести ноги. Широко. Так, чтобы не смогла сомкнуть. Представил, как эти ноги крепко обхватывают его бедра. Кёсем сжала руки в кулаки, не оставляя надежды на скорейшее спасение, хотя прекрасно понимала, что не обладает физическим превосходством. Побеждает всегда сильнейший. Побеждает тот, кто берёт силой. Наклонился к ней так близко, что почувствовала его дыхание на своей щеке. — Это правда, сердце болит. Не знаю, сколько ещё оно выдержит. Из-за тебя болит, из-за того, что даже дышать без тебя не могу.— Оцепенела от его спокойного тембра и заворожённо наблюдала, как его губы приближаются к её собственным. — Почему ты не можешь этого понять? Что ещё мне надо сделать, чтобы ты наконец поняла, что ты моя? Ты от кончиков пальцев до самой макушки принадлежишь мне! И я хочу тебя любой: такой несносной, такой заносчивой, упрямой. Разве ты забыла? Никто и никогда не будет любить тебя так, как я! Сама не поняла, как разжались кулаки и начала вздыматься грудь. Не поняла, как перестала сопротивляться, а наоборот покорно ринулась навстречу к его губам, но Кеманкеш отстранился. — Нет, не так. Я давно уже владею твоим телом. Могу получить его в любой момент. Но этого мало. Когда ты наконец отдашь мне своё сердце? Не сдавался. Хотел заставить, убедить, уговорить, умолить. Как угодно и что угодно, лишь бы дала то, чего так сильно желал. Улыбнулась с оскалом. Прекрасно понимала, что последнее слово осталось за ней. — Иди к чёрту! - Прошептала прямо ему в лицо. Сказала уйти, но про себя взывала чтобы он не отпускал. Кеманкеш тут же освободил её от груза своего тела, давая возможность уйти.***
Комната Госпожи освещалась светом только пары свечей - полутьма помогала ей полностью погрузиться в свои мысли. Ей было тяжело признать, что все разы, когда она с Кеманкешем были вместе, она и вправду сама к нему приходила и сама его желала. В какой-то момент она даже охарактеризовала свою слабость тем, что мужчина её просто-напросто приворожил. "Иначе как ещё объяснить, что рядом с ним я будто зачарованная?" Приняв абсурдность и нелепость этой мысли, попыталась найти другую причину подобной привязанности. Кёсем изрядно надоело придерживаться их стандартной модели отношений "жертва-мучитель" с поочерёдным обменом ролей. "Что же это такое? И с ним не могу, и без него не получается. Может и вправду стоит отступить , дать шанс нам? Стоит ли мне рискнуть и пойти против своих принципов? " Долго думала. В голове всплывали самые разные воспоминания от минуты их знакомства. Она мысленно вернулась в момент их первого совместного танца на балу: как горели глаза, когда они закружились в вальсе. Вспомнила, как он открыл ей целый мир полный красок, как терпеливо Кеманкеш относился к каждому её капризу, при этом не требуя ничего взамен. В ушах мелькнул голос отца: " Он любит тебя. Я бы не смог подобрать для тебя более подходящего супруга." Затем это недоразумение по имени Ахмед. Как она только могла, чем только думала, когда уходила к нему? Как сильно был затуманен амбициями её разум, что не смог разглядеть, чего поистине желает сердце? Поняла, что даже тогда, когда она собственноручно развязала эту войну двух темпераментов, даже тогда Кеманкеш от неё не отказался. Был зол, мстил настолько, что перешёл грань, но всё равно не бросил. Крепко зажмурила глаза и представила, что его больше нет. "Кеманкеша нет. Умер. Я больше никогда его не увижу, не услышу, не почувствую. Я свободна. Кеманкеша нет! Его нет!" Открыла наполнившиеся слезами глаза. Ответ пришёл сам собой. —Будь проклят этот подлец! Получилось. Добился всё таки своего. Неужели я его люблю?***
Кеманкеш провёл всю ночь в ожидании строптивой Госпожи. Видел этот безумный огонь в её глазах, отчего был абсолютно уверен в своём превосходстве. Сомнений нет: она придёт. Но когда дело подходило к утру, а Кёсем так и не появилась, мужчина ни капли не разозлился, только раззадорился ещё пуще прежнего. "Чем упорней она сопротивляется, тем сильнее меня к ней влечет." Его забавили попытки женщины бороться с собственными чувствами. Прекрасно понимал, какой огонь он разжёг в душе Кёсем, ведь это же пламя сжигало и его. И пока его драгоценнейшая упорно сопротивляется, ему остаётся только поддерживать этот жар до тех пор, пока воля Султанши к борьбе окончательно не сломается и она добровольно не прыгнет в бурлящую лаву собственных ощущений. В тот момент Кеманкеш даже не догадывался, насколько близок он был к своей цели.***
Не в силах совладать с собой, он и сам не понял, как оказался перед дверями покоев супруги. Стучать не стал. Тихонько вошёл и опустился перед ней на колени, словно перед алтарём. Кёсем беззаботно спала, даже не подозревая, с какой любовью и нежностью на неё сейчас смотрит пара глаз. Хотел убрать прядь с её лица, но совершил ошибку этим желанием. Проснулась, почувствовав прикосновение. Отреагировала на удивление спокойно, увидев его перед собой. На секунду показалось, что даже улыбнулась. — Что ты тут делаешь? — Соскучился. Хмыкнула. — Не смог пережить, что я не подчинилась твоей воле? - В голосе послышались язвительные нотки, но Кеманкеш был явно не в настроении спорить. От взгляда на широкий чувственный рот, который так манил его, им овладела какая-то тоска. — Если бы я только мог отказаться от этой любви... — Ты пьян? - Была всё так же безжалостна, хоть внутри всё кипело. — Была бы ты змеёй, укусила бы меня насмерть, ведь так? Поднялся с колен и молча ушел. Кёсем почувствовала свою вину, поняв, что в очередной раз вела себя с ним холодно, без особой на то причины. Привыкла держать оборону, привыкла воевать, даже когда приняла мир. Чувства терзали её изнутри, так и рвались наружу, но совершенно не представляла, как о них сказать. Кинулась вслед за ним, накинув лишь халат на ночную сорочку. Словила его в гостиной как раз в тот момент, как собирался её покинуть. — Ты уходишь? — Да. - Был видимо расстроен и явно в плохом настроении. Быстро обдумала, как можно его остановить. — Твоя рана... надо её обработать. — Уже. — Дай я посмотрю. — Кёсем! - Прикрикнул, не сдержав накопившуюся агрессию. — Несколько минут назад ты мне ясно дала понять, что не настроена терпеть моё общество. Так что теперь, моя дорогая, позволь и мне немного собраться с мыслями. Хлопнул дверью и ушёл в неизвестном направлении.***
С трепетом в сердце ожидала его возвращения, прислушивалась к каждому звуку. Время тянулось, а его всё не было. Сама не поняла, как уснула. Проснулась от скрипа двери. В комнате стояла абсолютная темнота. По шагам узнала вошедшего, но не подала виду, что он прервал её сновидения. Кеманкеш как можно осторожнее, стараясь не создать лишнего шума, прилёг рядом, взяв в ладонь прядь её волос. Был уверен, что прогонит, если проснётся, но Кёсем наоборот придвинулась к нему ближе. Хотела укутаться в его объятьях, как в одеяле, но сделать это ненавязчиво, будто пребывает во сне . — Что ты делаешь? Сразу раскусил её аферу. — Зачем пришёл? - Атаковала вопросом на вопрос, не сумев дать оправдание собственной слабости. Молчал. Сам не знал, что ответить. — Думал ты спишь. Хотел хоть так побыть с тобой в полной тишине. Ладно, уже ухожу. — Кеманкеш, - удержала его за руку. Сама не поняла, откуда нашла в себе силы на подобный порыв. Видимо ночь придала ей смелости. Увидела, как в темноте сверкнули его глаза. Встала на кровать, чтобы хоть как-то быть на уровне его роста. Запустила руку в волосы и легонько оттянула их назад, чтобы вглядеться в лицо мужчины. — Что ты делаешь? - Спросил удивленным голосом. Явно не был готов к такому повороту. — Не уходи, останься этой ночью со мной. - Сразу же примкнула к его губам. Никаких вопросов с его стороны больше не было. Женские руки задрожали от нетерпения и перестали слушаться. Все, что она могла сделать, так это мертвой хваткой вцепиться в его рубаху, оттягивая её, тем самым давая понять, как ей мешает его одежда и как она хочет, чтобы он поскорее от неё избавился. Убрала волосы с груди и шеи, освобождая место для дорожки новых поцелуев. Это желание растворило её память, - напрочь забыла, что его руки, его губы могут опуститься ниже. Поэтому, когда они все же сделали это, её выгнуло на кровати, и с губ сорвался стон. Крепко сжала бедра, желая удержать его руку, но он убрал ладонь и требовательным движением заставил её широко раздвинуть ноги, что она послушно сделала, прижимая его к себе за плечи. Ждать больше не могла. Он тоже. Но отчего-то медлил. Казалось, упивался её нетерпением, желал подразнить её. Что это такое? Неужели она опять над ним издевается? Что успело измениться с сегодняшнего утра, когда даже видеть его не желала? Впрочем, всё это было неважно. Хотел наказать, в очередной раз утвердить свою власть над ней. Лунный свет прорезался в окно, наконец освещая их лица. — Стой, — резко запротестовала, увидев его хищный взгляд. Обычно ей нравилось это его животное желание, которое он даже не пытался контролировать, которое передавалось и ей. Нравился ей именно такой - бешеный, несдержанный. Самец в чистом своем проявлении. Но сейчас хотела совершенно другого. Притянула его лицо к себе, шепча прямо в губы. — Пожалуйста... будь нежным. Снова недоумение. Что это за просьба? Что за взгляд? Почему она смотрит не так, как обычно? Смотрит так, как никогда не смотрела... Но сейчас было не время для раздумий. Закрыл ей рот поцелуем и вошёл, как и всегда, - резко и мощно, почти до боли сжимая ладонями бедра, заставляя ее полностью подчиниться его животному ритму. Сразу же замедлился, услышав, как мучительно застонала. Моментально ослабил хватку, решив больше не терзать в своих руках. — Ты принадлежишь мне! Только моя, ты только моя, Кёсем. — Любил внушать этой ей при каждом удобном случает Почувствовала приближающееся удовольствие и проронила неосторожное: "Твоя. Я люблю тебя". Оба задрожали, роняя на постель уставшие тела.***
Расплылась в улыбке, проснувшись в его объятьях. Блаженно потянулась. Заметила, как он внимательно вглядывается в её лицо, будто пытается прочесть её мысли. — Как ты? - наконец решился спросить. — Как никогда прекрасно. — Громко рассмеялась, видя его сомнения и недоверие. Поняла, что сам пытается додумать, что же вчера произошло, пытается зацепиться хоть за какую-то цепочку, приведшую к финалу прошлой ночи. Положила ладонь на его лицо, нежно потирая обросшую щетиной щеку. Вздрогнул от её прикосновения, как в первый раз. — То, что ты мне вчера сказала... я не понимаю ... Это какая-то новая игра, Кёсем? — Нет больше никакой игры. Послушай меня внимательно. — Сократила дистанцию, игриво забравшись на него сверху. — Я должна тебе кое-что сказать... Пообещай, что никогда не заставишь пожалеть меня об этих словах. У нас больше нет прошлого! Я всё зачеркнула, отпустила, поставила точку. Теперь только совместное будущее, потому что... потому что я люблю тебя, Кеманкеш. Увидела, как на его глазах появились слёзы. Несколько секунд он пристально вглядывался в её счастливое лицо, пытаясь распознать ложь. Не мог поверить в услышанное. Тяжело вздохнул, пытаясь пересилить свои чувства и вдруг грубо схватил её за руки, прорычав прямо в лицо: — Не смей так со мной поступать. Не смей таким образом в очередной раз меня ранить! Заскулила от боли, но даже не попыталась сопротивляться. — Знаю, не веришь. Но у меня есть целая жизнь, чтобы тебе доказать. Я люблю тебя! Разжал руки и вновь бросил пронзительный взгляд, уже начав думать, что Кёсем подменили. — Повтори. — Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю. — Прощебетала, чмокнув его в щеку. Была сама удивлена, как же легко ей дались эти слова, какой груз они спустили с её сердца. Она даже не подозревала, что всего от одного слова в её душе может зацвести целый сад. — Ещё раз. - Кеманкеш не унимался. — Я люблю тебя. Но учти, это не значит, что теперь я буду падать тебе в ноги, исполняя любые капризы. И больше ты не смеешь быть со мной грубым! - Быстро затараторила, наконец вызвав на его лице улыбку. — Хотя откуда тебе вообще знать, что такое ласка? Ну ничего, время твоей тирании надо мной кончилось. Я ещё покажу тебе, кто ... — Замолчи же наконец! - Притянул её к себе страстным поцелуем.***
10 лет спустя Входная дверь громко хлопнула, отдаваясь эхом по всему замку. — Сил моих больше нет! Такой же несносный, упрямый, капризный... - Кёсем вопила, что есть мочи, ища глазами предмет, который можно запустить в стену. — Что опять случилось? - Кеманкеш подскочил, сразу бросив свои дела. — Я с ума сойду. Он совершенно меня не слушает. Немедленно поговори со своим сыном! Мужчина засмеялся от такой глупости, надвигаясь к ней всё ближе. — Я не могу заставить его заниматься. На уме одни только игры. Что... что ты делаешь? - Наконец спросила, упёршись спиной в холодную стену. — Конечно поговорю, но для начала я должен успокоить его мать. — Поцеловал в шею, отчего сразу немного поутихла. — Это он весь в тебя такой. Твоё воспитание! Притянул к себе за талию и посадил на письменный стол, удобно умостившись между её ног. — Как хорошо, что наша дочь пошла характером в тебя. Такой же ангел. - Съязвил, вновь примкнув губами к шее, начал спускаться ниже. — Я слышу нотки сарказма в твоём голосе, но кто я, если не ангел? Только с Божьего благословения терплю тебя столько лет! - Закрыла глаза, поддаваясь удовольствию. — Ах, моя бедная, бедная Госпожа. - Последнее, что услышала, прежде чем полностью окунуться в омут.***
30 лет спустя Маленькая девочка разразилась громким плачем. — Отдай... отдай мне мою куклу. Мальчишка чуть постарше прыгал вокруг неё, дразня злополучной игрушкой. — Какая же ты плакса, Айше. — Отдай куклу или расскажу папе, что это ты разлил чернила на все его бумаги! Мальчик тут же остановился, почувствовав угрозу. — Ах так? Только попробуй и мама узнает, кто порвал её любимое платье. — Вот и попробую! - Не отступала девочка. — Попробуй! — Попробую! За этой детской драмой, взявшись за руки, сидя на большой качели и накрывшись одним пледом, наблюдала пара стариков. — Что-то мне это напоминает, - засмеялась пожилая женщина. — Успокой уже своих внуков, Кеманкеш. — Перестань бубнить. - Ответил он. - Пусть дети играют. — Я бубню? Как же ты столько лет это терпишь? Вот умру первой, тогда наконец отдохнёшь от моего голоса! — Только посмей. Ты же знаешь, что я тебя и в загробном мире достану. — Вот и посмею. — Посмей, посмей! — Ещё и как посмею! — Была готова и дальше продолжать этот спор, но Кеманкеш нежно поцеловал её руку, чем сразу же растопил сердце. Улыбнулась ему. — Ах, подлец. За что я только тебя люблю. Смотрели друг на друга влюбленными глазами, совершенно не замечая седых волос и морщин на лице. Были всё такими же молодыми, такими же громкими, страстными, вдохновлёнными. И только внуки рядом напоминали о гордом статусе дедушки с бабушкой. THE END