Пародия

Кян проснулся как-то сразу, рывком. Первой его мыслью было, что ему пора уезжать из гостиницы, мобильник не сработал, никто его не разбудил и что теперь делать?! В следующую минуту он с облегчением вспомнил, что тур закончен. Да и комната, в которой он проснулся, меньше всего походила на гостиничный номер. Сквозь закрытые жалюзи не пробивались даже лучика света, но почему-то было понятно, что уже даже не утро, а примерно часов 11 дня. А рядом спал человек, которого он любил. «Я вчера после перелёта так устал, что еле дошёл до кровати, думал, посплю часа два, а проспал до ночи. Я чудом успел до двенадцати!» Кян предпочёл не вспоминать, что когда он проснулся, он не менее часа пролежал в ванне, размышляя, что именно он оденет и как именно будет соблазнять любимого человека. Он долго придумывал, что бы такое сказать ему сказать и наконец придумал: «Я же у вас не первый! Вас уже соблазнил когда-то Эмма сан! Почему ему можно, а мне нельзя?! Я тоже вас хочу!» Он думал, что у него ещё куча времени, когда случайно посмотрел на экран мобильника и с ужасом увидел сколько времени.Через две минуты после этого он уже заказывал такси, а ещё через пять вылетел на улицу в первом, что попалось под руку: в черных джинсах и черной футболке. Такси подъехало быстро, быстрее, чем он надеялся. Он продиктовал водителю адрес и попросил его ехать самой короткой дорогой и как можно быстрее. Он старался держать себя в руках и позволил себе посмотреть на часы после того, как расплатился с таксистом. До двенадцати оставалось полчаса. Все окна в доме были тёмные, дом казался необитаемым. В голову Кяна закралась вполне логичная мысль: возможно, Ловин забыл о своём обещании и куда-то уехал. Он резко нажал на кнопку звонка у ворот. В темном доме прозвучала продолжительная трель. Ни в одном окне так и не вспыхнул свет и Кян невольно вздрогнул, когда ворота отворились. По сторонам извилистой садовой дорожки были высажены темные кусты и они придавали дому сходство с классическим домом с привидениями. Если учесть, что на небе не было ни звездочки и даже луна была закрыта облаком, то сходство было полным. Кян подошёл к двери. Все тщательно продуманные планы разом выскочили у него из головы. Дверь открылась и на пороге показался человек. Он шагнул к Кяну, обнял его и крепко, обеими руками прижал его к себе. — Наконец-то! Какое счастье, что ты пришёл! Как они вошли в дом, Кян не помнил. На каждом шагу они целовались как сумасшедшие и Ловин использовал каждый угол, чтобы толкнуть туда Кяна. Где-то в одном из углов осталась их одежда… «Странно, что мы добрались до постели.» Любимый человек вздохнул, заворочался и повернулся к окну. Одеяло сползло, открыв худую спину. Она была вся исцарапана. « Вот это да! Ни фига себе я вчера завёлся!» Кян погладил самую длинную из царапин. — Ммм, — невнятно проговорил Ловин и натянул на себя одеяло. Кян залез рукой под одеяло и погладил уже другую царапину. — Умм…— сонно пробормотал Ловин, — ну что это такое… Кян скользнул под одеяло и из-за всех сил прижался сзади к Ловину. — Я написал лирическую песню про нас, — тихо сказал он. Ловин в ответ повернулся к Кяну и открыл один глаз. — И музыку и слова? — сонно поинтересовался он. — Пока только слова. — Слушаю… — «Мне семнадцать, тебе сорок девять!». От удивления Ловин даже проснулся.  — Строго говоря, тебе не семнадцать! — Другое в размер не помещается! — Ну, скажем, так: «Тебе тридцать, а мне сорок девять!». Дальше. — Пока всё. — Всего одна строчка?! — Да! — И ты меня ради ней разбудил? — Хотел, чтобы ты побыстрее проснулся и мы опять занялись любовью! — А я так сладко спал! Ну ничего! Сейчас я тебе покажу как выглядит любовь с сорока девятилетним мужчиной! — Ну наконец-то! —сказал донельзя довольный Кян. Он откинул одеяло, принял самую соблазнительную позу, которую знал, сказал: «This is for you»*… и зачем-то перевёл: «Это для тебя…»