Я сбежала, чтобы попасть в лапы гибриду

POV Аврил       Впервые в жизни мне так за себя стыдно. Я столько наговорила Клаусу, что хочется об стену убиться. Ну, кто меня за язык тянул? Зачем я столько ему выложила, зачем рассказала о том, о чём зареклась когда-либо говорить? Я вроде и не пила, чтобы язык развязался, но почему-то он всё равно развязался. Мне за столькое стыдно, что в краску вгоняет, от смущения. И как я ему после такого-то в глаза смотреть буду? Может, сделать вид, что ничего не произошло? Просто притворюсь, что всё в порядке, и я вовсе не призналась Клаусу, что другая часть меня послушная собачонка на привязи. Хоть бы он не заговорил об этом, пожалуйста, я же со стыда сквозь землю провалюсь. Мне даже не так стыдно за то, что я так вульгарно себя вела на публике, чтобы отомстить Кэролайн, и соблазнить Клауса, что вообще-то вышло у меня в самом лучшем виде. Он не мог даже взгляда отвести от меня, и это надо сказать, придавало мне лишь больше уверенности в себе. Мне даже было плевать, что смотрел далеко не он один, и мужчин жаждущих, чтобы я хотя бы мазнула их взглядом, было предостаточно, но я намеренно смотрела только на Клауса, и иногда на Кэролайн, пока она не ушла. И так увлеклась, что совершенно не подумала о последствиях, и о том, что меня будет отчитывать мэр города, но меня как-то мало волновали её возмущения, по поводу моего поведения, я в этот момент решала её проблемы с ноутбуком, что собственно было не сложно, после выяснения проблемы. Всего-то вирус подцепил.       Но чёрт, как он на меня смотрел… Только при воспоминании по моему телу пробежали мурашки, и внизу живота закружили бабочки. Это ни с чем несравнимое чувство, давало мне такого удовольствия, что и словами не описать. Мне и правда льстило, что такой сильный, бессмертный, даже всемогущий гибрид был сражён мной наповал. Эта власть в моих руках, с помощью которой я могла бы вертеть им, как захочу, придавала мне полную власть над ним. Но это ведь не значит, что я, в самом деле, воспользовалась бы ею, просто временное самоудовлетворение от мнимой власти. А потом мы шли домой, он провожал меня, по глупой причине, ведь я же оборотень, даже напади на меня кто, так просто не отделался бы, к тому же это же Мистик Фолс, маленький городок… с кучей вампиров, и одной блондинкой вампиршей, которая точит зубы на меня. Да, пожалуй, не такая уж и глупая была идея. Но какого чёрта, я так много ему о себе рассказала? Зачем блин? Ну, почему я не держала язык за зубами, так ему доверилась, что стыдно за себя. И что теперь-то об этом говорить? Я уже ему всё это наговорила, и забрать слова назад не могу, он ведь не забудет о них, а мне теперь живи с этим ощущением позора. Меня даже поцелуй наш так сильно не волновал, как это. Хотя поцелуй был что надо… О Боги, как же он целуется, что прям с ума сводит. Порой он был нежным, в другое время требовательным, и в какой-то момент, я даже забыла, что волчицы-то нет, и никто не навеивает мне вожделение к этому мужчине, но оно было. Его вкус, такой соблазнительно сладкий, с еле ощутимым привкусом виски, которое он пил сегодня, я думала, растекусь от блаженства по асфальту. И пускай, у меня лишь немного возникало желания продолжить, но оно не было таким сильным, чтобы тащить его к себе домой. Поцелуя было вполне достаточно, чтобы я почувствовала мление и трепетание души перед ним, и его прикосновениями. Жар его тела так обжигал, но был таким необходимым, словно я попала в ледниковый период. А внутри меня больше не было холода и пустоты, медленно меня что-то заполняло, закрывая дыру, и грея. Все мои переживания отступили, маленькая я не дрожала в страхе, и не пыталась убежать, а строптивая часть меня, доверчиво обхватывала руками его шею. Это не любовь, это что-то другое, менее сильное, но такое же приятное. Трудно сказать, но будь у меня ещё одна возможность ощутить мягкость его губ, я бы без раздумий набросилась на него.       Целый день, до захода солнца, я только и делала, что либо себя корила за болтливость, либо вспоминала тот поцелуй, за работу я так и не садилась, не могла сосредоточиться. Но зато я врубила музыку погромче, и просто наслаждалась тем редким спокойствием души, и отсутствием мыслей. Слишком уж часто я была готова залезть под кровать от стыда, и не вылезать оттуда, но нужно было подготовиться к сегодняшнему ритуалу. Поэтому, не выключая музыки, я пошла к себе в комнату, чтобы принять душ, и переодеться. После активных танцев, я немного вспотела, да и надо бы сменить одежду, жарко мне что-то в штанах. Принимая душ, я продолжала пританцовывать слыша музыку из моего кабинета, но я не активничала, а то кафель скользкий, упаду ещё. После душа, я пахнущая малиной и яблоком, обвернулась в полотенце, и стала сушить свои волосы. Только потом я подошла к шкафу, чтобы одеться, сначала было чёрное кружевное нижнее бельё, а потом я задумалась, чтобы надеть. У меня даже настроение поднялось из-за музыки и танцев, даже стыд прошёл, до поры до времени, так что можно и что-то симпатичное одеть.       Разглядывая свой гардероб, я думала над тем, чего бы мне хотелось, уж больно мне понравилось, как на меня смотрел Клаус. Может, ещё, чем удивить? Но я так конкретно подосру его отношения с Кэролайн… И пока я боролась со своей покорной стороной, мне на глаза попался комплект чёрных высокий шорт, и облегающего топа. То, что надо! И плевать мне на жалобы дрессированной меня, я хочу сегодня выглядеть хорошо. Настроение у меня такое, и Клаус здесь не причём, только немного. Но в основном, это сугубо моё желание, имею право, я ведь девушка как-никак. К тому же подобный наряд Эвелин скорее за бельё посчитает, чем позволила бы мне в таком по улицам ходить. Надев комплект, я отметила то, как хорошо сидят короткие облегающие шорты, которые были выше пупка, поднимаясь по талии, и такой же чёрный топ, отлично подчёркивающий мою грудь, да и лиф держал форму. Очень даже сексуально, осталось только обувь подобрать, думаю кеды подойдут, было бы лучше каблуки, но моим ногам и вчерашнего хватило. Последнее это волосы и макияж… Тут я вообще не парилась, просто прошлась утюжком по волосам, чтобы убрать пышность после фена, и нанесла нежно-розовый блеск на губы. Больше я решила ничего не делать, и так выгляжу отпадно.       Спускаясь на первый этаж, я пошла прикрутить музыку, и подумывала чего-то выпить, может вина. Но стоило мне только налить красного вина в бокал, как в мою дверь позвонили. Поставив бутылку на стол, я пошла открывать дверь, уже имея представления, кто пришёл. Как я и думала, на пороге стояла Кэролайн, и Бонни, блондинка с таким отвращением окинула меня взглядом, но было видно ещё и зависть с ненавистью. Вечно она всем недовольна, вот пристала.       — Я так понимаю, уже время, — безразлично отозвалась я, принимая на себя всю ненависть вампирши. Если она думает, что под её взглядом я почувствую себя некомфортно, то она глубоко заблуждается. Я как обычно была расслаблена, и ожидала от них хоть бы чего-то.       — Да, мы за тобой приехали, — ответила ведьма, заставляя меня перевести на неё взгляд, и пару секунд помолчав, кивнуть. Что же видимо не судьба мне выпить перед выходом, чтобы нервишки не шатались от этой шикарной поездки.       — Тогда идём, — выходя из дома, я решила не брать с собой ни телефон, ни что-либо ещё, как показал опыт, он мне не сильно-то и пригодится, а в такое позднее время мне по работе не позвонят. А насчёт ключей… ой, да кому нужно пробираться ко мне в дом?       — Ты что пойдёшь в этом? — недовольно, с нотами страха, и на повышенных тонах спросила Кэролайн, даже не заставив меня остановиться на пути к их машине.       — Мы едем, или будем стоять здесь? — берясь за ручку задней двери машины, я дёрнула её, и она, поддавшись, открылась. Садясь внутрь, я захлопнула за собой дверь, и лишь через стекло видела, как лицо Кэролайн на мгновение меняется на вампирское. Ей бы поберечь нервы, а то так срыв будет.       Через несколько минут успокаивающих речей ведьмы, они сели в машину, и мы тронулись с места. Если бы Кэролайн умела испепелять взглядом, то я бы точно была кучкой пепла, но так как у неё такого дара нет, я преспокойно сидела на заднем сидении, и смотрела в окно. До чего же забавно наблюдать как Кэролайн сама себя в пучину отчаянья загоняет, её так поглотила ревность, зависть, и ненависть, что свет её медленно меркнет. Это же так глупо, ревновать ко мне… Её парня я уж точно забирать не собираюсь, даже если у нас были некоторые нежелательные для её знания моменты. Но всё равно, я ведь говорила ей, что до её парня мне нет никакого дела, как таковых чувств у меня к Клаусу нет, он мне интересен, не спорю, но ради этого желания и не намерена портить ему отношения. И даже если у меня с ним «связь» это не значит, что мы прониклись друг к другу нежными чувствами. Да, он привлекает меня внешне, и как мужчина он обходит всех, кого я встречала, и в качестве сексуального партнёра звучит заманчиво. Однако это всё. И я рада, что пока что это всё… И лучше бы мы раньше разрушили «связь», чем моё влечение к нему перейдёт на другой уровень, потому что потом, боюсь натворю глупостей. Чего бы мне не хотелось.       Доезжая до дома Майклсонов, я отогнала все мысли в сторону, решив, что с меня копаний на сегодня хватит, сейчас для меня главное, не провалиться сквозь землю от стыда. Вдруг так стало неловко внутри, стоило только понять, что Клаус то тоже в доме сейчас, должен быть там, по крайней мере. Глубоко вдохнув полной грудью, я вышла из машины, и захлопнув за собой дверь, не стала дожидаться пока другие девушки, тоже покинут авто. Направляясь к входу, мне было на удивление даже жарко, хотя я думала, что слишком легко одета для погоды, но, наверное, это от внутреннего смущения, которое я не выражаю внешне, хотя сердечко то постукивает. Дёрнув дверь за ручку, я с лёгким скрипом её открыла, и шагнула внутрь, тут же привлекая к себе внимание. Теперь мне абсолютно ничего не мешало насладиться реакцией присутствующих. Хотя тут всего-то было трое, сестра Клаус — Ребекка кажется, Элайджа, и сам хозяин дома. Надо сказать, реакция на меня была очень выразительной. Конечно, вся семья первородных внимательно меня осмотрела, Ребекка оценивающе, и одобрительно кивнул, мол: «отлично», Элайжда сначала осматривал меня и даже его извечное каменное лицо дало трещину, и он смутился, а потом спохватившись отвернулся. А вот Клаус, так жадно осматривал каждый изгиб моего тела, которые сейчас были так же хорошо выделены, как если бы я вообще пришла голой, и медленно его взгляд застилало возбуждение.       — Очаровашки, — констатировала я, и направилась к мини-бару. Моё желание выпить, так никуда и не делась, так что нужно бы его утолить, но вина я не видела, поэтому налила виски. И, конечно же, я даже спиной ощущала пристальный взгляд гибрида, который обжигал и заставлял меня победно усмехнуться. Мой выбор одежды того стоил.       Слыша за спиной шаги двух вошедших девушек, я взяла в руки стакан с алкоголем, и развернулась ко всем лицом. На моём лице всё также была лёгкая улыбка, которая только закрепилась, когда Кэролайн с чёрной завистью смотрела на Клауса, что всеми силами старался не смотреть на меня, но выходило довольно плохо. Сама не знаю, почему мне так хочется её задеть, но она меня порядком раздражает, и её притворство хорошей и милой девочки тоже.       — Кэролайн, к чему такие ненавистные взгляды? — расслабленно спросила я, насмешливо поглядывая на то, как под её глазами проступают сеточки чёрный вен, и глаза наливаются кровью, а цвет роговицы становится опасно-чёрным. Меня нисколько это не пугало, поэтому я также спокойно отпила маленьких глоток виски. Возможно, я сейчас веду себя как стерва, но дорогая, ты первая начала играть со мной, просто я более достойно применяю правила твоей игры.       — Какого чёрта ты так вырядилась? — с рычащими нотами проговорила Кэролайн, сжимая руки в кулаках, а я же, всё также была расслаблена, но очень хотелось рассмеяться.       — Что ты… Вы так неожиданно приехали за мной, что я даже не успела переодеться. Видишь ли, дорогая, у меня сегодня прекрасное настроение, и даже ты мне его не испортишь, — спокойно с нотами насмешки говорила я, разглядывая её гневное на лице. А в следующую секунду, она оказывается рядом со мной, и сжимая моё горло, придавливает к стене. Я ожидала такого, поэтому даже стакан не выронила, а лишь немного подвинула руку в сторону, и улыбка у меня тоже осталась на губах.       — Почему бы мне просто не убить тебя, и тогда все проблемы решены?! — яростно с рыком шипела она, сверля меня своим вампирским взглядом. Её лицо было ко мне так близко, что ещё несколько сантиметров и мы соприкоснёмся губами. Но её угроза мне показалась такой детской.       — Милашка… — с придыханием отозвалась я, и преодолев эти сантиметры, коснулась одновременно свободной рукой её щеки, и губами её губ, даже не обратив внимание на жжение от касания. Надо сказать, шок на неё сильно подействовал, потому как она уже отлетела от меня подальше, её вампирское лицо исчезло, и теперь на меня смотрела растерянная девочка, с красными щеками.       — Ты что творишь? — её панический детский голосок, и попытка стереть привкус моих губ своей рукой, вызвали во мне смех. Но было интересно заметить, что только Клаусу подобное казалось забавным, и он с неким восхищением смотрел на меня.       — Клаус, теперь я понимаю, что ты в ней нашёл. Она очаровательна, — делая неспешные шаги к блондинке, которая с опаской смотрит на меня, и краем глаза заметила и то, что Клаус тоже следил за моими действиями, иногда переводя взгляд на Кэролайн, что была всё также смущеной.       — Не подходи ко мне, извращенка, — когда между нами остался всего шаг, она сделала полушаг назад, но я не остановилась. Как бы это ни было забавным, но слишком уж эта игра ей дорого обходится, при том, что для меня она ничего не стоит. Взяв её подбородок свободной рукой, я заставила её посмотреть мне в глаза, и видела в них настороженность, и тьму, которая временно ушла на второй план из-за шока.       — Кэролайн, для своих игр ты выбрала неподходящего оппонента. Я тебе не по зубам, дорогая. Прекрати действовать мне на нервы своей беспочвенной ревностью, и хватит завидовать моим природным данным. Ведь если ты продолжишь эту игру, Кэролайн, я заставлю твоё прекрасное очарование почернеть ещё больше, и тогда смотря на себя в зеркало, ты увидишь себя ещё более омерзительной. Ты ведь не хочешь этого, верно? Надеюсь, мы друг друга поняли, — мой уверенный голос, и лёгкая улыбка на губах, прямо говорили о моём превосходстве над ней, и как личности и как женщины. А она же, и правда была словно ребёнок, которого раскрыли самым неприятным способом — прямо и без намёков. Отпуская её подбородок, я направилась к своему креслу, делая небольшой глоток виски.       Никто и слова не сказал о моём поведении, и Клаус перестал забавляться, недовольно сведя брови к переносице, и мысленно требуя от меня объяснений, я лишь пожала плечами, но ничего не ответила. А Кэролайн была готова расплакаться, но видимо не такое уж она дитя, сдержалась, и решила выпить, проходя мимо меня, даже не удостоив меня взгляда. Тоже мне обидчивая какая. Я не чувствовала себя виноватой за такое поведение, просто меня и правда уже порядком достало её нытьё. Начнём с того, что я не настолько бесхребетна, чтобы принимать её необоснованную ненависть за чистую монету. Если хочет на ком-то срываться, то пусть выбирает Клауса, он, ведь её парень. А я так просто пару раз поцеловалась с ним, потому что хотелось, но она-то об этом не знает. Да и какая это измена, так лишь баловство.       — Бонни, может, уже расскажешь, что от нас с Клаусом требуется? — прерывая пятиминутное молчание, спросила я, смотря на ведьму. Она же, даже вздрогнула от моего громко прозвучавшего голоса в тишине гостиной. Как-то тут слишком напряжённо, но на моё прекрасное настроение это никак не влияет, поэтому я была расслаблена, и даже налила себе вторую порцию виски. Да ещё и настроение поднимает полное отсутствие стыда, за мою вчерашнюю болтливость.       — Да… Для начала Аврил дай мне свою кровь, — доставая из своей сумки какую-то баночку и гравированный нож, попросила Бонни. Я же, вставая со своего кресла, пересела рядом с Клаусом, не потому, что он там сидел, мне оттуда были ближе наполнить бутылочку, моей кровью.       — Нужна будет только моя кровь? — спросила я, делая надрез на моей ладони, но при этом почти ни как не отреагировав на боль. Не так давно я испытала такую сильную боль, что это по сравнению с той, лишь комариный укус.       — Да, от Клауса требуется яд, мы его уже взяли, — не особо уверенно ответила брюнетка. Что-то у меня ощущение, что она меня побаивается, или мне кажется? Но сейчас не это важно, куда важнее процесс ритуала.       — Раз уж мы проводим ритуал в полнолунию, то должны быть на улице, верно? Было у меня пара знакомых ведьм, и они говорили, что при полнолунии проводить заклинание лучше всего, когда она в наивысшей точке. Ты должна сначала использовать яд Клауса, и только потом мою кровь, именно в таком порядке «помечают» волчиц. Ах, да, и лучше бы, ведьмочка, тебе быть готовой, к тому, что может произойти. Всё же это полнолуния, а Клаус гибрид, его волк может проснуться, в худшем раскладе и мой тоже, хотя моё проклятие не активировано, но кто знает, может сегодня не наш день, — я была вполне спокойна, и иногда переводила взгляд с моей стекающей крови, на Бонни, которая слушала меня внимательно. На самом деле, я и правда многое узнала у ведьм, пока пыталась найти способ разрушить «связь», но потом поняла, что мне проще избегать оборотней, чем пытаться найти способ, не имея возможности его проверить.       — А такое может случиться? — настороженно спросила Ребекка, поглядывая на меня. Я же, подняв на неё глаза, сжала руку в кулак посильнее, вонзая ногти в рану, чтобы струя крови была больше. Моё лицо при этом никак не изменилось, наоборот, я даже усмехнулась её вопросу.       — С Клаусом — запросто. А вот со мной — маловероятно. Но откидывать такую возможность не стоит, — опустив глаза к баночке, которая была лишь наполовину наполнена, а моя рана уже почти не кровоточила, я раскрыла ладонь, и ещё раз полоснула себя ножом, снова сцеживая кровь в баночку.       — Тебе, что не больно? — удивляясь моему спокойствию, в данный момент, и тому, как я, сжимая кулак сильнее, вгоняла ногти в рану, спросила Кэролайн. До этого она молчала, недовольно смотря на моё близкое нахождение рядом с её парнем. Я даже немного рассмеялась над её вопросом. Больно ли мне? Это и, правда, глупо спрашивать.       — Такой пустяк даже за боль воспринимать, слишком большое преувеличение, — беззаботно ответила я, и только когда баночка была полностью наполнена, я разжала кулак, и пододвинув её ближе к ведьме, встала с нагретого местечка, и направила на кухню, смыть кровь с руки. Моя рана уже должна была зажить, так что об этом мне вообще не стоит даже думать.       — Но ведь это и правда больно?! — протестующе воскликнула она, смотря на меня, пока я мыла руки в раковине. Закрывая кран, я вытирала руки, смотря на блондинку, которая, кажется, немного поутихла в своей ненависти, и краем глаза я замечала всё те же пристальные глаза серо-голубого цвета, что пробегали по моей фигуре.       — Кэролайн, давай, ты не будет забивать свою прекрасную головку ненужной информацией, — выбрасывая одноразовое полотенцу в урну, я легко улыбнулась ей, и направилась к своему креслу, но перед тем как сесть, я налила себе третью порцию. Я конечно уже немножко пьяна, но это не остановит меня.       — Не разговаривай со мой, как с ребёнком?! — возмутилась она, заставляя меня усмехнуться.       — Но ведёшь ты себя именно так, — ответила я, ощущая, как к моим щекам приливает жар градусов алкоголя. Осмотрев остальных здесь находящихся, я отменила, что Элайджа слишком тихий, наверное, не хочет влезать в перепалку, Ребекка так вообще рассматривает какой-то журнал, Клаус так же как и я пьёт, пытаясь залить своё сексуальное влечение ко мне. А ведьма занимается не пойми чем, перелистывая страницы своего гримуара.       — Мне нужно несколько часов чтобы подготовить всё. Кэролайн поможешь мне, а вы будьте здесь, — что-то отыскав в своей старой книге, проговорила Бонни, и встав со своего дивана направилась к выходу из дома. Сначала блондинка хотела возразить, но потом передумала, и пошла за ведьмой.       И вот я осталась наедине с первородной семейкой. А вот чем себя занять на эти пару часов, я не знаю. Зря я с собой телефон не взяла, могла бы в игру какую-нибудь сыграть, или музыку послушать. Думала, закончим быстро, но оказалось, что всё не так просто. Сидя в кресле, и попивая виски из стакана, я осматривала членов семьи Майклсон, и думала, как же с ними скучно. Один уже куда-то смылся, вторая всё также увлечённо рассматривает журнал моды, третий до сих пор пьёт, не компания — а мечта. Ну, вот почему, когда у меня желание повеселиться, нет подходящей кандидатуры. Ладно, тогда займу себя чем-нибудь другим. Чтобы такого придумать… Рояли здесь нет, книгу читать не хочу, насчёт музыки сомневаюсь, что наши вкусы совпадают. Некого подразнить, а говорить о моде я совершенно не горю желанием, и не думаю, что было бы хорошо завести разговор с Клаусом, а то ещё Кэролайн за дверью стоит и ушами хлопает. Нужно ведь придерживаться легенды, что мы друг для друга — никто. Да и пить я больше не могу, потому что и так уже в голову неплохо дало, а выпью ещё порцию, и меня понятен на грязные танцы. Может порисовать? Ну, бумага с карандашом в этом доме должны быть.       — Клаус, а у вас есть бумага и карандаш? — ставя пустой стакан с виски на стол, спросила я. Он же посмотрев на меня, где-то пару секунд молчал.       — Тебе для чего? — мне кажется или в его голосе есть немного заинтересованности? Нет, не кажется.       — Думала чем занять себя, вот и решила порисовать, — садясь в позе лотоса, и положив руки на ноги, ответила я, немного наклонив голову. Для меня было не понятно, почему он усмехнулся, а потом, кивнув, встал со своего места и куда-то ушёл.       Это было странное поведение, и я не понимала, почему он ничего не сказал. Смотря ему в спину, я думала о том, чтобы окликнуть его, но быстро передумала, решив, что он пошёл за бумагой и карандашом. Ну, не просто так же он кивнул, наверное. После всего пару минут моего ожидания, и Клаус вернулся с каким-то блокнотом и несколькими карандашами разной твёрдости грифеля, дав мне всё это в руки, он вернулся на своё место, и с лёгким интересом поглядывал на меня. А я же, положив карандаши на стол, рядом с пустым стаканом, открыла первую страницу блокнота. И обомлела от увиденного.       — Вау… — вырвалось у меня, когда я смотрела на пейзаж выполненный простым карандашом. Это было просто потрясающе, настолько всё живо, даже при то, что не было ничего цветного, и даже подумать не успела, как добавила, — в жизни не видела ничего прекрасней.       — Правда, что ли? — своим самодовольным голосом, Клаус оторвал меня от лицезрения прекрасного, и заставил посмотреть на него. Только слепой бы не понял, что это его рук дело, поэтому даже его тон нисколько меня не раздражал. Ему и правда есть чем гордиться.       — У тебя восхитительный талант, — искренне ответила я, улыбнувшись. За долгие годы учёбы рисованию, я поняла, что техника рисования отображает то, какой человек, и в его рисунках видно, что он уверенный, сильный и любящий контроль мужчина. Эти жёсткие штрихи, говорят о его вспыльчивости, и агрессивности.       — Спасибо, — принимая мой комплемент, Клаус усмехнулся, и снова сделал глоток виски. А я же принялась за дальнейшие разглядывания его рисунков.       И там было на что посмотреть, пейзажи, портреты, города, животные, различного рода рисунки, но больше всего появлялась Кэролайн. И надо сказать, рисовал он её по-разному, но всегда одиноко, и мне это казалось милым, поэтому я улыбалась, и говорила ему, что это красиво. Особенно мне понравилась Кэролайн с лошадью рядом, кажется, она была в каком-то бальном платье, если я правильно разобрана нарисованные плечи и бюст девушки. И я не смогла избавить его от ещё одного комплимента за этот рисунок. А потом, я таки дошла до пустой страницы, и немного подумав, взяла карандаш в руки, и стала рисовать то, что пришло мне в голову.       Больше часа, я увлечённо рисовала девушку и волка, что смотри друг на друга, используя разную твёрдость для разных штрихов. Вообще я давненько не брала в руки карандаш, так что даже приятно было вспомнить уроки рисования. И пока я рисовала, я то и дело напевала какую-то песню, немного останавливаясь и смотря, чего не хватает в рисунке. Это и правда помогло мне скоротать время, а вот Ребекка за это время пошла спать, и я ей немножко позавидовала, потому, как я бы тоже не отказалась, но нельзя. Вот так мы и остались наедине с Клаусом, который больше не пил, а принял лежачее положение, и смотря в потолок о чём-то думал. Его голова была с моей стороны, поэтому мне хорошо было видно, что он так же смотрел на моё сосредоточенное лицо, пристально смотря на мои губы, которые я закусывала неосознанно от увлечённой работы. А когда я закончила, то довольно отложила карандаш на стол, и протянула рисунок Клаусу.       — Теперь моя очередь хвастаться своим шедевром, — довольно проговорила я, ожидая пока он достанет одну руку из-под головы, и возьмёт, наконец, блокнот. Но он не торопился с этим, лениво переводя взгляд с блокнота на меня, и обратно, а я терпелива ждала. И через минуту моего ожидания ему таки надоело меня мучить, и он взял в руку блокнот.       Мне почему-то было важно услышать его мнение по поводу моего рисунка. Ну, просто он так талантлив в этом, что хотелось бы знать, не зря ли я столько лет рисованию училась. Так что я, закусив в губу, в нетерпении ожидала его вердикта, а он всё молчал и молчал, смотря на мой рисунок. А потом я не выдержала, и наклонившись к нему, держала ноги на кресле, и руками за диван, и перекрыла его вид на потолок, заглядывая ему в глаза. Одна прядь моих волос выпала из-за уха, падая ему на щеку, но я не могла её вернуть обратно, потому как есть подниму руку, упаду прямо на него.       — Каково твоё мнение? — настойчиво спросила я, смотря, как в его глазах разгораются искорки веселья. Я, конечно, сразу поняла, что он просто прикалывается, но мне было слишком любопытно, поэтому не до этого как-то.       — А тебе интересно моё мнение? — приподняв одну бровь, спросил он, заправляя выпавшую прядь моих волос, обратно мне за ухо. Его тёплая рука заставила мои щёки немного покраснеть, но тут ещё дело и в алкоголе.       — В противном случае не спрашивала бы, — всё с тем же нетерпением ответила я, продолжая ожидать от него хоть бы каких-то слов о моём рисунке. Он же, растягивая губы в улыбке, всматривался в мои глаза, делая вид, что задумался.       — Я впечатлён. Уже не в первый раз ты удивляешь меня своими талантами, — небольшая похвала в голосе, и уверенность, вызвали во мне счастливую улыбку. Меня не часто хвалят за что-то, поэтому такие моменты для меня особенны ценны.       Всего секунды три, я улыбалась, а он смотрел на мои губы. Но после, Клаус приподнял голову, и коснулся моих губ своими. Много времени мне не потребовалось, чтобы ответить на его поцелуй, а после он и вовсе принял сидячее положение, и положив свои руки мне на талию, потянул на себя, заставляя меня убрать ноги с дивана, и пересесть на его колени, перекинув ноги по обе стороны от него. Продолжая целовать меня, неспешно наслаждаясь каждой секундой, он опускал руки с моей талии, останавливая их на моих ягодицах, и сжимая. Этот жест заставил меня выгнуть спину, и негромко простонать ему в губы, а его же усмехнуться. Вкус Клаус сладкий и в тоже время опьяняет выпитым им виски, его язык вовсе не настойчив, он ласково касается моего, заставляя меня ещё больше почувствовать его сладость. Мои руки же перебирали его волосы, иногда царапая кожу головы, а иногда проводя ногтями от его шеи по позвоночнику немного вниз. А он же исследует руками мою талию, спину, бёдра, и обратно. Мне нравится чувствовать его руки на своём теле, они такие тёплые, и такие сильные, но не причиняют боли, а в умеренном количестве приложенной силы заставляют меня постанывать, а тело покрываться мурашками. Его губы иногда опускались к моей шее, оставляя лёгкие касания, но всегда возвращались к моим губам. Не могу сказать, что между нами была безумная страсть, нет скорее что-то хрупкое, приятное и такое возбуждающее, но мы оба знали, что с небольшим усилием одного из нас и это легко можно прекратить, и другой не будет возражать. Поэтому мы оба продолжали, пока не стало трудно обходиться без кислорода. Отстранившись немного, я продолжала пропускать пальцы в его волосах, а он держал руки на моей талии, и мы неотрывно смотрели в глаза друг друга.       — Это за что было? — негромко спросила я, смотря, как его глаза опускаются к моим губам, а после он усмехается.       — Мне нравится твой вкус, — подавшись вперёд, он легко коснулся моих губ, и снова отстранился, немного сжимая руки на моей талии.       — Какое совпадение, — проделав тоже самое, я отстранилась, улыбнувшись нашей одинаковой причины понравившихся поцелуев. Не думаю, что с кем-то другим мне будет также приятно и вкусно, может, в какой-то степени причина в «связи», но как-то меня это мало волнует, ведь никто меня не принуждал.       Несколько секунд помедлив, мы одновременно потянулись за ещё один поцелуем, который позволит нам снова ощутить это приятное чувство. У нас нет любви, скорее чистая физиология, и лишь немного симпатии, моё сердце быстро бьётся вовсе не из-за любви, а потому что мне хорошо, приятно, и я порядком возбуждена, собственно не я одна. Потому как его руки уже обхватили мою талию, притягивая меня ближе, и упираясь грудью в его грудь, я ощущала твёрдость в районе его паха, но не думаю, что мы имеем права на что-то большее. Не имеем, не пока у нас «связь», а у него девушка. Нельзя нам желать большего, даже если мы оба хотим этого, и оба жаждем этого. Но всё же до чего же он потрясающе целуется, Клаус не проявляет настойчивость, но каким-то мистическим способом, он заставляет меня даже не пытаться взять главенство. Он был нежен, и ласков, и это сносило крышу даже больше чем если бы он был страстен. Это словно медленно затягивало мой разум в омут наслаждения, и ненавязчиво окутывало его лозами, не позволяя вырваться, но и не давая ощутить угрозы.       Прервали мы поцелуй от какого-то шума, который с нарастающей настойчивостью проникал в наше сознание. И через тяжёлое дыхание друг друга до нас доходил звук льющейся воды, который лично я не сразу разобрала. Подняв глаза на второй этаж, откуда и исходил этот звук, я поняла, что пора бы нам прекратить, ведь ещё немного и Кэролайн вернётся, и тогда беды не миновать.       — Как обычно, оставим это в тайне? — улыбаясь, спросила я, хотя, ответ и так очевиден. Он же, полностью ослабляя хватку на моей талии, переместил руки мне на бёдра, и усмехнулся.       — Такими темпами, тайн станет только больше, — его ответ меня повеселил, и дал понять, что он явно не против их увеличения. Честно говоря, я тоже, это даже заводит, хотя и нет в этом ничего осудительного, на мой взгляд.       — Тайны, на то и тайны, чтобы о них умалчивать. К тому же, если они настолько приятны, то я не против и сотни таких хранить, — закусив нижнюю губу, я выразительно опустила взгляд на его губы, и снова вернула глаза к его глазам, в которых читались искорки веселья.       — Надо же, мой очаровательный ангелочек, оказывается такая бесстыдница, — с усмешкой ответил он, заставляя меня немного покраснеть от его обращения. Смущает, но даже приятно. Однако я не намерена была так это оставлять.       — Это вина одного демона-искусителя, слишком уж трудно сопротивляться, — я притворно оправдывалась, делая вид, что моей вины в этом нет. И я, в самом деле, лишь жертва, не больше ни меньше.       — Как нехорошо он поступил, — коснувшись губами моей шеи, негромко ответил Клаус, но в его голосе слышались нотки веселья.       — Думаю, я могу разделить с ним долю вины. Всё же моё сердце оказалось податливо его соблазну, — проводя одной рукой, по его плечу, мне хотелось ещё раз ощутить вкус его губ. Но уже слишком поздно, с минуты на минуту, должны вернуться ведьма и вампирша, а мы и так слишком увлеклись.       — Рад слышать, что ни я один виноват в этом, — позволяя мне убрать его руки со своих бёдер, он откинулся на спинку дивана, и смотрел, как я встаю с его колен.       — Мне бы совесть не позволила всё спихнуть на тебя, — последний раз коснувшись его губ, я направилась на кухню, под его пристальным взглядом, чтобы налить себе воды.       — Кстати, выглядишь сногсшибательно, — его жадный взгляд, которым он пробежал по моему телу, заставил меня усмехнуться, и даже соблазнительно повилять бёдрами.       — Иначе и быть не может, — самодовольно ответила я, слыша за моей спиной негромкий смех Клауса. И больше мы не говорили, я выпила воды, немного остужая свою внутреннюю возбуждённость, и только потом вернулась в кресло, поднимая блокнот, который упал на пол, когда Клаус меня поцеловал.       Примерно через пять минут вернулись Бонни и Кэролайн, и надо сказать, мы вовремя прекратили наслаждаться друг другом. И сейчас совершенно ничего не давало Кэролайн подозревать нас в чём-то эдаком. Клаус всё также сидел, откинувшись на спинку дивана и запрокинув голову, держал глаза закрытыми, а когда пришла Кэролайн он преспокойно открыл один глаз, чтобы проверить, кто пришёл, а потом и вовсе поднял голову с дивана, и смотрел на придирчивый взгляд Кэролайн, которая очень сильно хотела найти в нём хоть бы какие-то перемены за эти несколько часов. Но их не было, даже мой блеск для губ не остался на его губах, потому как я уже успела весь его съесть ещё до поцелуя. А потом она перевела взгляд на меня, я сидела на кресле в позе лотоса, и вырисовывала какие-то узоры на чистом листе.       — Всё готово? — спросила я, поднимая глаза с листа блокнота, встретилась взглядом с блондинкой, которая продолжала высматривать во мне какие-то изменения. Но я была настолько спокойна, и без труда выдержала её взгляд. Даже если она так смотрит, это не поможет ей понять, чем мы занимались в её отсутствие.       — Да, мы всё подготовили. Идёмте, — вместо вампирши ответила Бонни, мазнув её взглядом, я отложила блокнот с карандашом на стол, и встала с кресла. Клаус же последовал моему примеру, и тоже встал с дивана, направляясь к выходу.       Примерно минут 15 мы шли неспешно по тёмному лесу, Бонни была спереди и вела нас к месту ритуала, Кэролайн шла рядом с Клаусом и держала его за руку, словно показывала свои права на него, а я в самом конце, пыталась не засмеяться над таким детским поведением девушки. Поэтому шла, сдерживая улыбку, и мысленно поддерживая Клауса, потому как даже с его затылка я видела, как он был напряжён от поступка девушки, но всеми силами старался делать вид, что всё в порядке. Я не думаю, что ему не приятны её прикосновения, ему не приятна ситуация в которой он оказался, и его порядком напрягало поведение Кэролайн. Ведь ещё вчера она даже близко его к себе не подпускала. Неужели на неё так повлияли мои слова? Вроде я и не пыталась ей как-то мозги вправить, просто хотела, чтобы она от меня отстала, и прекратила вываливать на меня своё недовольство. Впрочем, не так уже меня это должно волновать, чтобы я задумывалась об их отношениях. Всё что мне нравится, так это лишь ощущения от прикосновений и ласк Клауса, ни больше, ни меньше. Как я уже говорила, и повторюсь снова — у меня нет к нему любви, лишь лёгкая симпатия как к мужчине.       Следовало бы мне подумать о поведении моей волчицы. С ней опять что-то странное творится, недавно была пустота, словно её вырвали из моего тела, а после вчерашнего поцелуя с Клаусом этого больше не ощущалось. Больше не было холода, или пустоты, было тепло и спокойно, и это чувство лишь увеличилось в сегодняшнем поцелуе. Это и правда странно, потому что я не знаю, как это можно объяснить. О таком никогда раньше мне никто не говорил, и слухов никаких я не слыша на эту тему. Волчицы и волки всегда реагировали одиноко в любых парах, которых я встречала. Так почему наши такие странные? Дело в том, что Клаус гибрид? Или в том, что мы так усердно противимся этой «связи»? Или в том, что я шесть лет была «немеченой»? Или в том заклинании на крови, которое провела ведьма? Я не знаю! И слишком много предположений, чтобы выбрать что-то более подходящее. Надеюсь, сегодня хоть что-то проясниться, хоть бы самую малость информации, чтобы я могла понять, почему наши волки ведут себя так странно. Это пугает меня своей необъяснимостью, потому что я не знаю, чего ожидать.       — Мы на месте, — вырывая меня из размышлений, сказала ведьма, и это заставило меня также осмотреть поляну, которая была залита лунным светом. Довольно жутковатое место, сама я бы сюда ни за что не пришла бы, даже при том, что я оборотень.       — Что от нас требуется? — спросил Клаус, смотря на ведьму, сама же ведьма шла к какому-то алтарю, на котором стаяла чаша. Всё это немного напоминает кадры из фильмов ужасов, когда кого-то приносят в жертву. Что-то мне не по себе от всей этой обстановочки.       — Пройдите в центр, и встаньте напротив друг друга, — известила нас Бенни, и Клаус тут же, ненавязчиво высвободил руку, из руки вампирши, и пошёл вперёд. А я же, как-то не спешила последовать его примеру.       У меня с детства был страх темноты, и полнолуния, стараниями Эвелин, так тут ещё и жутковато от полной луны, дуновения ветра, который со свистящим звуком гулял, среди деревьев, и вокруг этой поляны было мало что видно, из-за наступившей ночи. Но дополнял всю эту жуткую атмосферу продолжительный вой волков, и шелест листьев. Настороженно смотря по сторонам, я хмурила брови, и обнимала себя руками. До чего же неприятное место…       — Аврил, всё в порядке? — привлекая к себе моё внимание, спросил Клаус, смотря на меня. Я же, поняв, что веду себя слишком странно, и вообще сейчас больше похожа на напуганного ребёнка, чем на сильную и стойкую девушку, коей я и являюсь.       — Да, всё нормально, — прекращая обнимать себя, я поспешно стала приближаться на своё место, и теперь мы стоим напротив друг друга, а с боку от нас ведьма, которая стала проговаривать какие-то странный слова, и к нам от алтаря, стал приближаться огонь, который стремительно окружал каждого из нас. От такой неожиданности, я даже вздрогнула, а сильный порыв ветра, обдавший нас, заставил меня взять себя за локоть, и повернуть голову в сторону ведьмы.       — Аврил, — внушительно-спокойный голос Клауса, заставил меня посмотреть на него, и от его уверенности, я даже немного расслабилась, но он на этом не замолчал, а добавил, — смотри только на меня. Всё будет хорошо. Здесь кроме нас никого нет. Тебе нечего бояться.       — Спасибо, — почти бесшумно проговорила я, закусив губу от неловкости. Он же, лишь усмехнулся, словно в моём страхе нет ничего странного, и это нормально, что оборотень боится.       — Но ты удивила меня. Вампиров не боишься, смерти тоже, я уж было подумал, что ты вообще бесстрашна, а оказывается, боишься темноты, прямо как ребёнок, — его спокойный голос, и чуть насмешливый взгляд, заставили меня почувствовать себя ещё более неловко. Лгун. Знает ведь, что я боюсь Эвелин, не мог не понять этого в тот день, в его доме.       — Я не боюсь темноты, — отозвалась я, нисколько не солгав. Снова вернув свой взгляд на него, я видела, как он не поверил мне, насмешливо ухмыльнувшись. Он был так расслаблен, словно и не существует ничего, что могло бы его напугать.       — Правда, что ли? — саркастично проговорил он, показывая всем своим видом, что не отстанет от меня, пока я не расскажу ему о своём страхе. Поначалу, я не собиралась этого делать, всё же и так слишком много ему известно обо мне. Но он всё не отступал, а я всё больше понимала, что даже если я расскажу, это уже нисколько меня не смутит, потому как он слишком много обо мне знает. Так что, я тяжело вздохнула, видя его победную усмешку, и подняв голову к полной луне, я слышала негромкое бормотание ведьмы.       — Мне было лет 7, наверное. Тем днём в нашем доме проходило какое-то события, поэтому было много людей. А потом большая часть из них ушла по домам, а некоторые, только близкие друзья моих родителей остались у нас на ночь… Тогда была такая же яркая луна, я проснулась от криков на первом этаже, и почему-то подумала, что должна узнать причину. Выйдя из комнаты, я спускалась по ступенькам. Поначалу я не могла точно понять, что происходит, но крики людей были такими громкими, кто-то звал на помощь, кто-то умолял о спасении. Когда я разглядела в темноте и лунном свете серого волка, заляпанного красной кровью, то сильно испугалась. Я просто села на ступеньки и заплакала, пытаясь не издать и звука, мне было так страшно, что даже убежать не могла. А этот волк разрывал людей на части, их руки, ноги, головы, валялись по всей гостиной, всюду была кровь, и человеческие внутренности. Он рычал громко, в удовольствии, и никому не позволил сбежать. Я не помню, сколько это длилось, но долго, очень долго… Я тогда думала, что вот прямо сейчас, он закончит с очередной жертвой и набросится на меня, но до меня очередь так и не доходила, а живых людей становилось всё меньше. Те, кто пытался спрятаться в других комнатах, он догонял, и притаскивал в гостиную… А когда все были мертвы, он повернулся в мою сторону… Его глаза были такими яркими, и жёлтыми, из его пасти стекала кровь, и было видно какую-то часть тела, которую он пережёвывал зубами. Он медленно подходил ко мне, а я не могла даже убежать, потому что было очень страшно… Оказавшись рядом со мной так близко, что я могла ощутить его горячее дыхание, и запах крови, он обнюхал меня, тихо рыкнул, и убежал… Только потом я узнала, что это была моя мама… Так что нет, я не боюсь темноты. Я боюсь того, что скрывается в ней во время полнолунии, — опуская глаза с полной, яркой луны, на Клауса, я видела в нём только не поддельное восхищение, но ни капли жалости. Я не хотела, чтобы меня жалели, мне это противно, поэтому его реакция меня рассмешила.       — Что смешного? — непонимающе спросил он, заставляя меня посмотреть на него с улыбкой.       — Я тут об ужасах рассказываю, а ты восхищаешься, — не могу прекратить улыбаться. Он такой странный, что это меня порядком веселит. А ведь если подумать, он всегда был таким, ни разу не пожалел меня, или ещё какой-то омерзительное для меня чувство не проявил. Реагировал так, что я не могла ожидать такого. Это странно, но очень интересно.       — Я и, правда, восхищен. Ожидал, что ты расплачешься, или хотя бы расстроишься, но ты так спокойно говорила об этом, что это не могло не восхищать, — с честными глазами говорил он, что снова вызвало во мне смех. Господи, до чего же он странный. А я тут волновалась о том, что он слишком много обо мне знает, могу поспорить, что для него это вообще ничего не значит.       — Тебе не говорили, что ты очень странный, Клаус? — через смех, спросила я, видя, как он удивлённо вскидывает бровь.       — Не так часто, как о моей бесчеловечности, — с усмешкой ответил он, что натолкнуло меня на забавную мысль, которая заставила ещё больше рассмеяться. Я просто представила это в голове, и теперь не могу успокоиться.       — Представила, как ты в сочувствии льёшь слёзы… Клаус, ты был бы очаровательно мил, — издевательски вырвалось у меня, но смех так и не стихал. Всемогущее, и всесильное существо льющее слёзы от такого пустяка, не может не веселить. И пока я смеялась, и поглядывала на него, он делал вид, что его моё веселье раздражает, но от меня он не скроет эти искорки веселья в глазах. Не могу сказать, что именно его забавляет, моя реакция на его бесчувственность, или моя фантазия.       — Всё? Насмеялась? — саркастично спросил он, когда я выравнивала дыхание, и стирала выступившие слёзы с глаз. Всё ещё растягивая губы в улыбке, я кивнула, говоря этим, что мой приступ смеха почти прошёл. А после огонь окружающий нас, стал увеличиваться, заставляя нас обоих, насторожено опустить глаза на языки пламени. Так и должно быть?       Голос ведьмы стих вместе с огнём, который нас окружал, и я повернулась в сторону девушек. Бонни выливала мою кровь из баночки в кубок, наверное, там уже был яд Клауса, а вот Кэролайн смотрела на меня как-то странно. В ней была грусть, какая-то обречённость, немного зависти, но ни капли ненависти. Она словно сейчас что-то для себя решила, и это меня немного насторожило. Но подобная мысль исчезла из моей головы, с первым громким звуком треска. Я повернулась на источник, и увидела, как Клаус обращается в волка. Он не кричал, хотя, уверена боль была жуткой, он лишь рычал, и после очередной сломанной кости, он упал на пол, стоя на четвереньках, и его кости стали ломаться только с новой силой и скоростью.       — Это ведь не по плану, да? — настороженно и на повышенных тонах спросила я у ведьмы, которая также как и вампирша растеряно смотрела на Клауса. Который чересчур быстро обращался в волка.       — Бонни, что происходит? — обеспокоенный голос Кэролайн, заставил меня и самой начать нервничать. Дело-то совсем жареным запахло, и ладно я, он меня не тронет, ведь я оборотень, но вот Кэролайн и ведьму он легко может разорвать на части.       — Я не знаю… Может так и должно быть, — в оправдание сказала Бонни, заставляя меня насмешливо хмыкнуть.       — Серьёзно? «Так и должно быть»? Лучше вместо своих оправданий, уносите ноги отсюда, пока он полностью не стал волком! — прикрикнула я, смотря на двух испуганных девушек. Но они почему-то не торопились покинуть поляну, а Бонни к тому же ещё и что-то зачитывать стала.       — Не выходи из круга! Если выйдешь, то заклинание не сработает! — прикрикнула Кэролайн, видя, что я собиралась подойти к Клаусу, чтобы как-то помочь ему справится с болью. Этот звук ломающихся костей, его болезненный рык, и неестественно деформирующиеся кости, отодвигали весь мой здравый смысл на задний план.       — Не об этом сейчас думать надо?! Кэролайн, ты прекрасно знаешь, что этот круг его не сдержит. А первый на кого он нападёт, будешь именно ты — ведь ты вампир. А потом он загрызёт ведьму. Так что валите отсюда, пока я отвлекаю его?! — мой решительный голос, и очередная попытка выйти из круга, заставили блондинку лишь на несколько секунд неуверенно смотреть на то, как я выхожу из круга огня, который тут же гаснет.       — Бонни, уходим, — её голос казался мне пропитанным сомнениями, но рада, что её желание жить куда больше, чем желание продолжить провалившийся ритуал. А после, она скрылась в глубине лесе, прихватив с собой ведьму.       Подходя к Клаусу, я зашла в круг огня, который с уходом ведьмы медленно потухал, а после присела рядом с ним, и взяв его опущенную голову в руки, подняла, чтобы он посмотрел на меня.       — Всё хорошо, Кэролайн ушла. Можешь больше не сопротивляться, — я пыталась казаться спокойной, и насколько это возможно уверенной. По его напряжённым чертам лица, было видно, как ему мучительно сдерживать крики боли в себе, а его пожелтевшие глаза, и почерневшие белки, были устремлены на меня.       — Спасибо… — еле произнёс он, и его обращение в волка ускорилось. Я не знала, насколько ему поможет моё присутствие, но это всё что я могла для него сделать, ну помимо этого, я также обнимала его и прикасалась губами к его плечу.       Через несколько минут, с продолжительным рыком, передо мной стоял чёрно-серый волк, с янтарными глазами, который внимательно меня осматривал. Я точно знала, что меня он не тронет, поэтому должна была выиграть для Кэролайн и ведьмы ещё хотя бы пару минут. Я не знаю, насколько далеко они ушли, поэтому нужно было подстраховаться. Сидя на земле, я приковывала взглядом к себе волка, и он немного наклонив голову в бок, сделал ко мне один шаг, затем другой. Подойдя ко мне достаточно близко, он протянул морду, и касаясь моих волос носом, глубоко вдохнул мой запах. Слыша, как внутри него стало заждаться тихое рычание, я не шевелилась, пока не ощутила его мохнатую щеку, которой он прислонился к моей щеке.       — Узнал, да? — обхватывая его шею с другой стороны, я прислонилась к нему ближе. А потом, даже понять не успела, как меня уже опрокинули на землю, его лапы были по обе стороны от меня, хвост бил по моим ногам, а морда с рыком нависала над моим лицом.       — Клаус? Что ты делаешь? — неосознанно спросила я у волка, который мне точно не ответит. Но меня куда больше сейчас волновало его поведение, потому как он снова опустил морду ближе к моему лицу, и стал ластиться, и касаться моих губ языком.       — Клаус, перестань! — отодвигая его морду подальше от себя, я попыталась вылезти из-под него, но в ответ получилась лишь его рык, а его лапа, насильно вернула меня на лопатки. А это уже крайне опасно, очень опасно для меня! Бежать мне надо, вот что… Только как?       — Я конечно рада, что ты даже будучи в таком виде хочешь меня, но как-то я не сильно жажду становиться зоофилкой, — панически говорила я. Чтобы придумать? И больно делать ему не хочу, но так себя унижать и подавно. Поэтому выберем меньшее зло из возможных.       Я, правда, пыталась отстранить его от себя как-нибудь менее болезненно для него, но чем настойчивей я была, тем угрожающей звучали его рыки. Я вообще не знаю, что лучше было бы для меня, убежать, или остаться с ним, потому, что я почти уверена, что он пойдёт за мной. А это было бы крайне неуместным, с учётом того, что я-то пойду к людям, а вдруг его переклинит и он загрызёт половину города. Поэтому я уже сомневалась, что моя идея сбежать, такая уж и хорошая. Ну, он пока просто облизывает мои губы, иногда щёки, шею и грудь, но на большее не намекает. Вот тебе и выбирай меньшее зло. Но я уже минут десять лежу на земле, и как бы не простудиться, холодно ведь, так что, я решила, что раз уж мне суждено мучиться всю ночь, так лучше уже делать это хотя бы в доме. Конечно, в свой дом я его не поведу, поэтому вставая с земли, я намеревалась отвести его к нему домой. Да вот только, моя первая попытка вылезти из-под него закончилась провалом, и меня снова вернули на спину, немного впиваясь когтями мне в плечо.       Но зато следующая попытка мне удалась, и теперь я сидела на земле, пока Клаус облизывал мою грудь, что уже порядком надоело, и всё бы ничего, если бы он ещё и не покусывал мою кожу. И, скажу я вам, это было не безобидное почёсывание зубами, он, в самом деле, оставлял на моём теле царапины от его острых клыков, но они всё же заживали. А потом, я решила, что лучше всего для меня сорваться с места и побежать, потому что в таком темпе, мы так и до рассвета не дойдём до его дома. Так что, набрав в лёгкие побольше кислорода, я поднялась на ноги, и побежала в сторону его дома. Не знаю, почему он не останавливал меня, хотя запросто мог обогнать, и завалить на землю, как делал до этого. Он послушно шёл за мной, а когда я вбежала в его дом, то обернулась назад, чтобы проверить, где он.       Даже успеть разглядеть его не смогла, как тут же смотрела в потолок, прижатая к полу сильными лапами гибрида. Да, как я и думала, он не оставит меня в покое, в таком виде уж точно. А затем он с новой силой вцепился зубами в моё плечо, издав громкий довольный рык. Я лишь еле слышно простонала от резкой боли в плече, но не попыталась его отстранить от себя. А затем, его кто-то откинул от меня, и всё что я смогла рассмотреть, так это чёрный, размытый силуэт, который стал более чётким, когда я подняла голову, и разглядывала человека в чёрный штанах, и белой рубашке.       — Элайджа? — удивлённо спросила я, поднимаясь с пола. Он же, только мазнул меня взглядом, бегло осматривая место укуса.       — Уходи отсюда, — это был скорее приказ, а не просьба. Но что меня больше обеспокоило, так это угрожающая поза Клауса, и его рык с приоткрытой пастью. Он же сейчас готов наброситься на своего брата, и разорвать его на куски. А для вампира укус оборотня смертелен.       — У вас есть подвал, где его можно запереть? — спросила я, обходя Элайджу, и неспешно подходя к Клаусу, который смотря на меня, перестаёт рычать, и прислоняется к моей ноге мордой. Мне ведь он не опасен, так что придётся ещё немного потерпеть.       — Он разве не напал на тебя? — удивлённо спросил Элайджа, когда Клаус легко укусил меня за ногу, проводя клыками, и проделывая кровоточащие царапины.       — Клаус не навредит мне, это своего рода ласки, его волка, — неохотно ответила я, а после меня снова повалили на пол, но на этот раз я не лежала на лопатках, а сидела, прислонившись спиной к дивану, а Клаус кусал меня за плечо, зализывая ранки языком.       — Иди за мной, — с небольшой заминкой отозвался Элайджа       Кое-как отпихнув от себя морду Клауса, я вылезла из-под него, и поднимаясь на ноги, тут же была снова завалена на пол. До чего же он приставучий. Приняв ещё одну попытку, я попыталась быть быстрее и ловчее, чтобы в следующем его стремлении завалить меня, я была готова и смогла бы уклониться. Только вот мне потребовалось ещё две попытки, чтобы успешно выполнить свой план. А Клаус оказался очень настойчив, это даже бесить начинало. Но до моей упрямости ему ещё далеко, да и стоит больше постараться, чтобы превзойти меня в этом. Потому с моими увёртываниями, порой неудачными, но я очень старалась, мы таки добрались до какой-то небольшой бетонной комнаты, в одним маленьким окошком с левой стороны стены. Не думаю, что стоит предпринимать попытки отгадать, зачем именно нужна эта потрепанная комнатка, с крепежами в стене, и тёмными пятнами, явно не самостоятельного происхождения.       — У вас, что нет местечка, которое бы не напоминало тюремную камеру для пыток? — я старалась держать лицо, которое хотело приобрести гримасу ужаса, спросила я.       — К сожалению, это единственное подходящее место, — хладнокровно ответил Элайджа, заставляя меня обречённо выдохнуть. Ну что за невезение? И в этом жутком месте, мне предстоит провести ночь в озабоченным волчарой? Боже, дай мне сил.       — Можно мне хотя бы одеяло, а то в этом холодном и сыром месте, я себе всё отморожу, — делая несколько шагов в камеру для пыток, у меня появлялось странное чувство, словно я добровольно вошла в этап моей жизни, который будет наполнен мучениями и криками. Хотя, я здесь только для того, чтобы Клаус не на кого не напал, но всё равно жуткое место.       — Сейчас принесу, — ответил он, закрывая дверь за вошедшим оборотнем, и я точно услышала звук щеколды, от которого я невольно вздрогнула.       И снова я была атакована оборотнем, что от перевозбуждения сильно махал хвостом, словно ещё немного приложенных им усилий, и он в воздух поднимется. Мне же пришлось лежать на холодном полу, и терпеливо выносить облизывания, и укусы Клауса, которые не становились нежнее. Больно конечно, но подобное пережить проще простого, в сравнении с недельной течкой. Пока я словно бревном лежала на полу, позволяя гибриду делать всё, что его душеньке угодно, вернулся Элайджа, и хоть его удивила открывшаяся картина, но он умело сделал вид, что его это не касается, и положив одеяло на пол, ушёл, закрыв за собой железную массивную дверь на щеколду. Ну, просто замечательно, теперь никто не помешает внутреннему волку Клауса наслаждаться истязанием моего человеческого тела.       Больше не желая лежать на холодном полу, я с силой отпихнула морду волка от себя, и потянула одеяло. Было трудно расстелить его на полу, потому как поворачиваться спиной к оборотню оказалось слишком опасно. Кто же знал, что эта озабоченная животина примет подобную позу, как приглашение к действиям. Чёртовы повадки рода собачьих?! Приложив силу в порыве злости, я пихнула его от себя подальше ногой, и пока он приходил в себя от такого неожиданного сопротивления, я успела полностью расстелить одеяло, и повернувшись к нему лицом, настороженно смотрела на морду волка. Не могу сказал, был ли он зол от того, что я его по сути ударила, но он вроде не рычал, и не намеревался на меня наброситься. Было даже похоже, будто он с неким чувством вины, посматривал в мою сторону, но не осмеливался приблизиться.       — Что это с тобой? — непонимающе произнесла я, прекрасно понимая, что ответа от него я не получу. Он же всё продолжал сидеть в углу, и уже жалостливо на меня поглядывать и поскуливать. Он начинает вгонять меня в растерянность.       Я совершенно не понимала почему он вдруг стал таким тихим, даже в какой-то мере послушным. Он смирно сидел в углу, и не приближался ко мне, будто понимал, что я разозлилась из-за его недавней выходки, и лучше бы ему пока ко мне не приставать. Словно передо мной вовсе не глупое животное, ведомое своими первобытными инстинктами, а понимающий всё человек. Но его жалостливый взгляд, и ещё более давящий на жалость скулёж, всё же говорили о том, что на данный момент это не человек, а животное.       — Даже не проси, не пущу! — уверенно заявила я, отворачиваясь от щенячьего взгляда волка. Но будь я проклята, не могла долго противиться его желаниям быть рядом со мной, и касаться моей кожи, царапать её, кусать, облизывать.       — Я об этом точно потом пожалею, — еле слышно вырвалось у меня, и с тяжёлым вздохом, я повернулась к гибриду, и ещё пару тройку секунд помедлив, добавила, — ладно, иди сюда.       Стоило мне так сказать, как он тут же оказался рядом, заваливая меня на одеяло, и придерживая одной лапой меня за плечо, облизывал шею, и ключицы, рыча от удовольствия. До чего же у него шершавый язык, странное ощущение. Вроде и не больно, но всё равно странно. Но вот его покусывания были болезненными, особенно в области шеи. Там ведь кожа нежная и есть артерия, прокусить которую, чревато для меня плохими последствиями. Но я всё равно ничего не делала, чтобы его остановить, и в какой-то момент я просто перестала беспокоиться о таких мелочах. А гибрид же облизал, наверное, всю меня, и обкусал каждый миллиметр моего тела, мне же приходилось только терпеть. Раз уж всё так обернулось, то стоит ли мне вообще обращать внимания на мелочи вроде испорченной одежды, постоянно появляющихся ран на теле, влажности и прохлады от сквозняка. Только сейчас поняла, что я вообще-то оборотень, так что простуда мне нестрашна, странно, что я вообще об этом подумала тогда. Но всё равно лежать на одеяле, куда приятней чем на сырой, холодной земле, где мне будут мешать ветки с камнями, и различная живность заползать куда не нужно.       — Вот лежу и думаю, чем же именно ты занимаешься в этой комнате? Вряд ли играешь в монополию, да? — повернув голову, к левой бетонной стене, проговорила я, устремляя взгляд на окно, через которое плохо, но можно было разглядеть ночное небо.       Ответа мне, как обычно, не было. Но что-то активность Клауса поутихла, и он просто лежал рядом со мной, закинув на меня одну лапу, словно таким образом пытался перекрыть мне путь к побегу. Но я не собиралась бежать, к тому было некуда, дверь ведь закрыта. Но оттого, что оборотень лежал рядом со мной так спокойно и тихо, меня начало клонить в сон, чему я решила даже не пытаться сопротивляться. Раз Клаус больше не наваливается на меня с ласками, значит, удовлетворён… насколько это вообще возможно в данный момент. Поэтому повернувшись на бок, я смотрела на тёмно-серую шерсть Клауса, и слушала его утробное рычание, что говорило о его спокойствии, и именно этот звук всё больше погружал меня в сон. Тепло и даже уютно, несмотря на то, в каком месте мы находимся. Его огромная туша, покрытая мягкой тёмно-серой шерстью, спокойно размеренное утробное рычание, тяжеловатая лапа, что лежала на моей талии, и его яркие янтарные глаза с чёрным белком, что смотрели на меня, всё это перекрывало всю жуткость этой бетонной камеры. И в какой-то момент сон окончательно меня поглотил, и больше ничего не волновало ни меня, ни волка лежащего рядом со мной. Конец Аврил.