Obey me! (Hogwarts edition)

Шел квиддичный матч между командами Когтеврана и Слизерина.  — Команды идут ноздря в ноздрю! Счет 70-70, все игроки на высоте. Однако можно заметить, как потирает руку Голдштейн — видимо ему досталось бладжером, — декламировал комментатор — семикурсник с Гриффиндора, Симус Финниган. — Посмотрите! Что он творит?! Сатана Дэвил, ловец орлов, совершает финт Вронского для поимки снитча! Все внимание трибун было приковано к стройной фигуре с золотистыми вихрами, которая неслась с огромной скоростью за маленьким крылатым мячиком. Ловец Слизерина — старший брат Сатаны, семикурсник Люцифер Дэвил — бросился наперерез сопернику. Люцифер прекрасно понимал, что на стороне его брата ловкость и более хорошая реакция. Этот матч можно было бы считать проигранным змейками, если бы Дэвил попытался обогнать младшего, но он поступил более мудро: дал снитчу ускользнуть от обоих ловцов. В следующий же миг после экстренного торможения Сатаны мимо него (не доставая каких-то двух сантиметров) пролетел бладжер, с силой запущенный загонщиком Слизерина Винсентом Крэббом. Наблюдавшая за всей этой вакханалией, Чжоу Чанг пожалела, что не вышла на поле вместо сумасбродного блондина из-за жутчайшего насморка (последняя тренировка проводилась во время дождя). «Какого хрена он так рискует?!» — все время проносилось в мыслях девушки, ведь она искренне переживала за младшего брата своего лучшего друга. Сам Левиафан не особо обращал внимание на игру, разве что иногда выглядывал из-за книги, стоило комментатору выделить имена его братьев. Но несмотря на всю свою пофигистичность, Леви всегда приходил на важные для сиблингов мероприятия и навещал их в больничном крыле, если они туда попадали. Противостояния Сатаны и Люцифера, кстати, часто оканчивались именно этим. Рядом с Леви хрустел печеньем Вельзевул и сопел Бельфегор. Пятнадцать минут назад с ними сидел еще и Маммон, но он убежал под трибуны, чтобы спрятаться от Макгонагалл, которая узнала об открытом им тотализаторе. Асмо наблюдал за братьями со Слизеринской трибуны, находясь среди своих многочисленных фанатов, и его страх за безопасность членов семьи выражался только в стиснутых донельзя кулаках. «В чем проблема? — спросил бы любой из учащихся Хогвартса, кто плохо знал братьев Дэвил. — Игра как игра. Не кисейные барышни, должны были привыкнуть за столько-то лет учебы». Но этот человек просто понятия не имел о событиях прошлой ночи.

***

Сатана допоздна задержался в библиотеке — Макгонагалл дала ему как «любимцу» дополнительное задание в виде эссе на тринадцать дюймов на тему использования рун в трансфигурации. «И нужно было пытаться сделать домашку по рунам на трансфигурации? Слава Мерлину, что хотя бы баллы не сняла», — думал когтевранец. Свернув в сторону лестниц, Сатана услышал свое имя, произнесенное голосом… Люцифера?  — Если еще раз подойдешь к Сатане, я сделаю так, что ты раз и навсегда разучишься ходить, ясно тебе? — низкий голос звучал угрожающе. Любой, кто услышал бы его, не стал бы сомневаться, что говоривший исполнит свою угрозу.  — Я люблю его, ты, бессердечное животное! — парировала неизвестная собеседница.  — И подсовываешь шоколад с амортенцией? Stupefy, — семикурснику надоело слушать все по второму кругу. — Вейн, если ты забыла, моя фамилия Дэвил. Я занимаюсь темной магией и, повторяю, если еще раз увижу тебя рядом с любым из моих младших братьев, то пущу тебя на свои опыты. А чтобы ты не сомневалась, я подправлю тебе личико… — Люцифер достал из кармана маленькую склянку с бесцветной жидкостью и левиосой капнул немного на нос девушки. Тот начал чудовищно увеличиваться в размерах. К этому времени Сатана успел разобраться что к чему («Только глупые грифы лезут на рожон не разведав ситуацию!») и решил вмешаться.  — Finita Incantem! — Ромильда Вейн, его сокурсница, обрела способность двигаться и убежала прочь — встревать между Дэвилами было чревато. — Люцифер, что ты себе позволяешь? Старший брат раздраженно цокнул.  — Спасаю твою беспечную задницу от судьбы быть привороженным гриффиндорской дурехи.  — А тебе-то какая забота, а, папочка Люци? — с издевкой сказал Сатана, не выпуская палочку из рук. — Или ты хочешь найти мне невесту, которая бы устраивала в первую очередь тебя?  — Почему и нет? Сам ты, по всей видимости, плохо с этим справляешься, братишка, — старший Дэвил не стал вестись на подначивания младшего и откровенно наслаждался видом закипающего Сатаны.  — Это. Моя. Чертова. Жизнь. Люцифер бросил еще какую-то остроту, и его брат по-маггловски полез в драку. Семикурсник был начеку, увернулся от кулака и взмахнул палочкой, невербально пригвоздив Сатану к стене. Зеленые глаза глядели с ненавистью и жгучим гневом.  — Ненавижу тебя, — прошептал когтевранец, и Люцифер вдруг начал оседать на пол. «Мерлинова борода, Сатана меня проклял! Малефик недоделанный…» — подумал слизеринец, не чувствуя конечностей. Когда младший из Дэвилов смог отодрать мантию от каменной стены, он кинул последний, не такой гневливый, но все еще недовольный взгляд на брата и мановением руки снял стихийное проклятье. Люцифер даже после снятия неприятной волшбы долго не мог прийти в себя — состояние проклятого напрямую зависело от чувств, которые к нему испытывает малефик, когда ненарочно насылает проклятье. Дэвил еле дошел до подземелий Слизерина, и там его подлатал Забини, который всегда имел при себе набор медицинских зелий, сваренных собственноручно. Утром Люцифер чувствовал себя получше, но не сильно — хотелось просто лечь в могилу вместо какого-нибудь подвластного ему умертвия. Конечно, можно было пожаловаться преподавателям на неспортивное поведение Сатаны — проклясть ловца вражеской команды накануне матча, еще очевиднее и придумать нельзя. Но слизеринец сразу отмел эту мысль: он видел, что младший сиблинг сделал это на эмоциях, иначе бы совершеннолетнего некроманта так не прошибло бы. Дэвил только цокнул, вспомнив, что на кону победа родного факультета. Ну и ладно, сам виноват — нечего было дразнить неженку-братца. Люцифер шел на игру, как на публичную казнь. Было не страшно, но осознание собственного бессилия перед лицом соперника раздражало. Как капитан команды, ловец Слизерина быстро задал стратегию своей команде, и они начали решительно забивать голы в первые же минуты игры. Когтевранцы опешили от такой агрессии, но приняли правила игры. Счет стремительно увеличивался. Люцифер старался крепко держаться за метлу, но тело отказывалось слушаться — видимо, Сатана снова мысленно проклинал его. И когда совсем рядом блеснул золотистый снитч (через десять минут после финта Вронского от когтевранского ловца) слизеринец инстинктивно разогнался в сторону мяча. Старший Дэвил хотел было вытащить палочку, чтобы смягчить падение, но понял, что руки его крепко держатся за древко, и все тело пышет силой и здоровьем. Люцифер обернулся посмотреть на младшего брата: Сатана смотрел на него без злобы, без гнева, без претензий — с одним лишь желанием победить брата в честной схватке. Проклятье полностью исчезло. Это значило, что малефик простил проклятого и осознанно, не встречая сопротивления ни разума, ни эмоций, пожелал ему блага. «Ты совершенно не слизеринец, братишка. Теперь понятно, что ты делаешь на Когтевране, — подумал семикурсник и хищно улыбнулся. — В таком случае я не имею права проиграть!»