♪ Round of applause — Sonya Belousova ♪
—… посмотри, я сжигаю мо-осты… Смеркалось. Бард тяжело дышал после исполнения невероятно эмоциональной песни. Кажется, даже сердце Вэлл непроизвольно сжалось от того, насколько обширной была гамма эмоций, сколько смысла было вложено в каждое слово, движение, взгляд. Особенно во взгляд. Во время исполнения Лютик будто бы смотрел гораздо глубже, пронизывая до мурашек. Как будто менестрель был способен сыграть на струнах души, доставая оттуда самые потаённые мысли, желания и даже страхи. Он раскрывался намного ярче, когда пел. Вэлл заметила это, как заметила и то, насколько глубоким был взгляд его голубых словно ясное небо глаз. — Если ты продолжишь смотреть так, я точно вдохновлюсь тобою и напишу песню, — проговорил бард, всё ещё не отрывая пальцев от струн. Вэлл смущённо рассмеялась от заявления, но отмахнулась, покачав головой. — Что за глупости, бард? — улыбнулась она. — Как бы ты не старался, тебе не удастся завоевать моё дове… — Нет-нет, я серьёзно, смотри! — наспех перебив девушку, Лютик вновь заглянул в её серо-голубые глаза и запел, — Я увидел тебя, когда другим песню пел. И лишь взглядом твоим вдохновиться сумел… — Бард, — предупредительно позвала менестреля Вэлл, оглядывая местность. — Не только лишь взгляд Не только мой сон. А голос, как яд, Чёрт, я поражён! — Лютик! — то, насколько грозно произнесла девушка его имя, заставило барда замолчать. Вэлл встала с места, сразу же привлекая его внимание. — Что? Что случилось? — Геральт ушёл за Вив! — она одарила менестреля озлобленным взглядом, после чего насупилась и заметила следы, оставленные ведьмаком. — Песню, значит, решил написать? Вот как? Недурной отвлекающий манёвр, но меня этим не проймёшь, — фыркнула девушка, отправляясь по следу. Не успев сделать и пары шагов, Вэлл ощутила уверенную хватку на своём предплечье. Её шаг, оборвался на полпути, когда рука барда потянула девушку на себя. Ощутив, с какой силой он притянул её назад, Вэлл неосознанно ойкнула. — Ты не пойдёшь за ними, — на удивление уверено отчеканил Лютик. Ощутив странный прилив смущения от того, что их лица разделяли всего несколько дюймов, девушка сосредоточилась на злости. — И кто меня остановит? Ты? — Я… — Лютик заглянул в её глаза и слегка наклонил голову набок. — Я очень постараюсь. — Он проследил за своей собственной хваткой и высвободил её руку, не желая причинить дискомфорт. — Пойми, он не сделает ей ничего плохого. Им просто нужно поговорить. Вэлл потёрла своё запястье, хотя прекрасно понимала, что бард не причинил ей боли. Рука музыканта была, на удивление, нежной, а хватка — аккуратной. — Ваше мужское «просто поговорить» никогда не заканчивается чем-то хорошим, уж я-то знаю, — она опустила взгляд, позволяя мыслям завладеть её разумом. — Неужто такой девушке как ты когда-то посмели разбить сердце? Его голос резанул по её душе неприятными воспоминаниями, отчего Вэлл вскинула стальной взгляд, не позволяя менестрелю прочесть на лице непрошенные эмоции. — Ты бы не писал столь проникновенных песен, если бы не чувствовал того же, — бард удивлённо вскинул брови, не веря своим ушам. Казалось, что кто-то впервые прочувствовал в его песнях что-то большее, чем красивые слова, слаженные в рифмы. Эта девушка… она заглянула за завесу, нашла потаённый смысл. — Так или иначе, все мы неравнодушны к прошлому, а посему прошу меня простить. Девушка развернулась, вновь отправляясь по шагам ведьмака, надеясь, что не опоздала. На этот раз она не ощутила попытку остановить её, не почувствовала, что бард двинулся следом, ведь, кажется, её слова надолго поселились в творческой душе Лютика, заставляя того задуматься. В один момент позади прозвучал громкий звук удара, заставивший Вэлл обернуться. Сквозь ветки деревьев она разглядела лежащего без сознания барда. Лошадей на поляне не было. Возможно, их забрали ещё в момент, когда Вэлл разговаривала с Лютиком, пользуясь отвлечённостью, но теперь, когда кто-то напал на барда, девушка не могла остаться безучастной. Она бойко выхватила меч из ножен, неторопливо подступая к мужчине. — Лютик, — тихо позвала она, присаживаясь на одно колено рядом. Не осознавая своих неоднозначных эмоций, Вэлл взволнованно проверила дыхание менестреля, после чего облегчённо выдохнула, отмечая, что он жив. — Лютик! Она не понимала почему, но в действительности беспокоилась за мужчину, которого только что планировала оставить на поляне в полном одиночестве. Услышав шорох в кустах, Вэлл покрепче сжала меч, вскочила на ноги и направилась в сторону звука. Когда она затаила дыхание, ожидая нападения, из кустов выпрыгнул крупный заяц, заставивший Вэлл вздохнуть. Из-за тьмы, опустившейся на поляну, трудно было разглядеть что-либо, ведь только разведённый костёр был единственным источником света. Она обернулась, в один миг замечая силуэт, закрывший ей весь обзор. Девушка вскрикнула от неожиданности, а после ощутила сильный удар по голове. Отныне тьма сопровождала не только поляну. Она прочно поселилась в сознании путников.***
♪ Rewriting History — Sonya Belousova ♪
Ощущение головной боли сопровождало пробуждение Вивьен. Княжна поморщилась от неприятных чувств, но всё же открыла глаза. Её взгляду предстала мутная картинка освещаемого солнечным светом пыльного хлева. Вив осознала, что находилась в сидячем положении, причинявшем дискомфорт. Скованные движения позволили понять, что она была связана, а за спиной расположился кто-то, разделяющий с ней одни путы. Бросив взгляд на бедро, княжна отметила предсказуемое отсутствие оружия, из-за чего тихо выругалась себе под нос. Повернув голову направо, Вив увидела связанных Лютика с Геральтом, сидящих спиной друг к другу, а это означало, что её соседкой по несчастью, подпирающей ей спину, оказалась Вэлл. Бард всё ещё находился без сознания, зато жёлтые глаза, горящие огнём, осматривали княжну с долей сочувствия и волнения. — Порядок? — голос Геральта в очередной раз возвал к остаткам разума и заставил княжну поёжиться, — Тебя не ранили? Чёртовы воспоминания грянули словно гром, распаляя затуманенный вчерашним алкоголем рассудок. Поцелуй. Прикосновения. Вкус его губ, что так отчётливо запечатлелся в воспоминаниях, заставляя Вивьен вздохнуть. — Порядок?! — прошипела она. — Полный порядок, разве не видно? — недовольное лицо стало куда более красноречивым ответом, — На кой чёрт я снова связалась с вами? Жила ведь спокойной жизнью, но нет, надо же было согласиться на грёбанную авантюру! Княжна поёрзала, оценивая силу пут, от чего убедилась, что они были действительно крепкими. — Лютик и Вэлл ещё не пришли в себя, — констатировал Геральт, всё больше подпитывая недовольство княжны. — Можешь просто не разговаривать со мной? Пожалуйста, — она бросила грозный взгляд на ведьмака, после чего заёрзала в попытке избавиться от верёвок. Геральт сжал челюсти. Эта девчонка, прочно поселившаяся в его мыслях, снах и… Его предназначение, не желающее выслушивать правду, порядком выводило из себя, однако мысль о том, что он мог её потерять, и вовсе пугала. Необходимо было предоставить всё, о чём он думал, на её суд, а после ждать приговора. Но он не мог отпустить её, не рассказав. — Когда Эмгыр попросил у меня помощи в твоих поисках, я согласился только из-за мыслей, что с отцом тебе будет лучше, — начал Белый Волк, но был быстро перебит. — Сейчас не самое лучшее время, не находишь?! Пусть в голосе княжны и слышалась сталь, внутри девушки смешались такие чувства, как злость и волнение. Она слишком долго избегала этого разговора, слишком долго не позволяла себе вникать в суть произошедшего, а потому не желала именно сейчас быть настигнута врасплох. — Нет, как раз сейчас — самое лучшее время, Вивьен, — серьёзно проговорил ведьмак. Даже теперь его слова прочно поселились под кожей, вызывая ворох нежеланных чувств, а исполнение полного имени с притягательной хрипотцой и вовсе сводило с ума. — Твоё упрямство погубит тебя. Должны быть причины, по которым ты не желаешь знать правду. Скажи, княжна, почему ты так упорно отказываешься от неё? Боишься вновь почувствовать то, что чувствовала раньше? Импульс страха сковал всё тело, однако она вовсе не желала показывать это перед ведьмаком, а потому, по-прежнему ёрзала, желая поскорее высвободиться из пут, дабы оказаться подальше от него. — Что? — скрывая искренность за возмущённой усмешкой, спросила она, — О каких чувствах идёт речь? Не зазнавайся, Геральт, — нарочито выделив его настоящее имя, фыркнула княжна. Он помолчал, наблюдая за её неудачными попытками выбраться и тихими чертыханиями. Сказать сейчас то, что казалось необходимым, было, кажется, единственным способом заставить княжну позволить ему всё рассказать. — Поэтому ты вчера так реагировала на каждое моё прикосновение? Поэтому давала себя целовать? Гулкий удар сердца. Второй. Княжна замерла. Третий. Волна стыда накрыла Вивьен с головой, ведь Геральт использовал запрещённый приём: он заставил её вспомнить о вчерашнем. И пусть Вив была пьяна, а разум находился под пеленой неясности и дымки, она жаждала каждого его касания, каждого поцелуя, каждого мгновения их близости. Каждая клеточка её тела предательски тянулась к этому мужчине. И если всему виной было проклятое предназначение, она не могла утверждать, что то желание было иллюзорным или навеянным правом неожиданности. Оно было настоящим. — Я знаю, что ты винишь себя за это, так дай же рассказать то, что, возможно, облегчит тебе мысли. Винила ли она себя? Да, очевидно. Как можно было желать мужчину, который предал, отказываясь от неё. Того, кто продал княжну кровожадному императору, дотошному до власти, тирану… её отцу. Вивьен не знала, что сказать, поэтому просто закрыла глаза, пытаясь скрыться в темноте. Хотелось провалиться сквозь землю, зарыться с головой в песок и не высовываться, однако именно сейчас она, кажется, готова была услышать историю ведьмака. Вив так долго боялась и отталкивала мысли об этом, что спрятала и желание узнать, почему он так поступил… Почему предал ту, кто была послана ему судьбой? За что так поступил с ней? Княжна глубоко вздохнула, осознавая, что сейчас, возможно, Геральт прольёт свет на эту историю и сбросит непосильный груз с плеч Вивьен. Возможно, именно он способен облегчить её страдания? — В тот день, перед нападением Нильфгаарда, я был в Цинтре, — начал он, заставив Вив удивлённо посмотреть в его сторону. — Я пришёл к Калантэ, чтобы просить у неё встречи с тобой. Это было после сделки с Эмгыром, но оказавшись рядом, я впервые узрел путы предназначения. Ты должна была быть в соседней комнате, и меня влекло туда, я до последнего не верил в правдивость легенды о праве неожиданности, но тот день заставил меня пересмотреть многое, — он вздохнул, замолчав на мгновение, а после покачал головой. — В тот день я понял, что не позволю Эмгыру завладеть тобой, — его голос звучал уверенно, а сердце княжны сжалось от заявления ведьмака. — Калантэ пыталась обмануть меня, привела другую девчонку, но с чем чёрт не шутит, те чувства, что преследовали меня, обмануть нельзя. Они заперли меня в темницу Цинтры, я был там до момента, когда Нильфгаардцы проникли в город. Выбравшись, первым делом я отправился на твои поиски, но это чувство — оно рассеилось… в Цинтре тебя уже не было. Княжна затаила дыхание, перед глазами всё чаще мелькали картинки рокового дня, когда Нифльгаард напал на её княжество, и Цинтра пала в огне, как и все, кто был ей дорог. В тот день… в ту пагубную ночь Геральт был рядом. Он был совсем близко, и бабушка… Калантэ посадила его за решётку. Но как? Как она могла так поступить?! В груди сердце разрывалось на кусочки, оно постепенно превращалось в осколки разбитого льда. Это было больно. В очередной раз она слышала о том, что её семья предала её. — Я не знал, кто ты, когда впервые встретил. То чувство появилось вновь, но уверенности в том, что это действие предназначения, а не моё желание найти тебя, не было. Уже тогда твоё недоверие и непринятие помощи дали понять мне, что жизнь обошлась с тобой погано, а потому мы последовали за тобой, — Геральт не смотрел на Вив. В её тёмных глазах были те чувства, о которых не хотелось вспоминать, а потому он продолжал рассказ. — Я не назвал своего настоящего имени только потому, что в случае моей правоты, ты оказалась бы княжной и стала доверять мне только из-за легенды о предназначении. Но не так я хотел добиться твоего доверия, — ему хотелось разорвать верёвки, подойти к ней и притянуть в объятия, чтобы оказаться ближе, ведь он практически на физическом уровне ощущал её боль от воспоминаний. И она действительно вспоминала. Ей было непомерно больно от истории о Цинтре, о поисках Геральта, о том, как он появился в её жизни, и всё пошло наперекосяк. Словно сам дьявол вымостил им ту дорогу, по которой они ступали, когда были вдвоём. — Я жалею о сделке, которую заключил с Эмгыром. Действительно жалею, но в тот момент это казалось лучшей идеей. В день, когда я узнал, что у Паветты родилась девочка, я осознал, что не смогу подвергать тебя опасности и знакомить с ведьмачьей жизнью, — Геральт обвёл взглядом сарай, напоминая себе, что всё же обрёк девчонку на ту самую опасность, что грозила ведьмакам в любой момент. — Я не мог позволить, чтобы твоя жизнь находилась под угрозой, не хотел, чтобы ты привязалась к тому, чья жизнь может оборваться в любой момент. Поэтому… тогда я согласился помочь твоему отцу, не зная, какие планы вынашивал этот ублюдок. Вернуть тебя в семью и огородить от опасностей казалось отличными решением. И всё же в день, когда я узнал, что ты и есть то самое предназначение, я понял, что не смогу отпустить. Слова проникали в самое сердце, растапливая ту ледяную корку, что образовалась в день предательства. Он топил её своими словами и рассказом, что с таким трепетом отзывался где-то в глубине души. — Я не вёз тебя в Нильфгаард, Ви. Мы ехали в другую сторону. Ведьмак тяжело вздохнул, а Вивьен, кажется, и вовсе позабыла, как принимать в себя воздух. Она невзначай вспоминала о тех моментах, которые им удалось провести вместе. Вспоминала эмоции Геральта, когда он был рядом, когда он обнял её на балу в Диллингене. Ведь это всё действительно было искренне. Слова ведьмака поселялись так глубоко и прочно, что невозможно было думать ни о чём другом. Разве он… такой мужественный, сильный и гордый мог чувствовать что-то подобное? Что заставило его поделиться такими сокровенными мыслями? — Святая Мелитэле, до чего же это трогательно, почему я не могу убрать скупую мужскую слезу из-за связанных рук?! — негромкий голос очнувшегося Лютика мгновенно разрушил ту атмосферу, которую удалось создать ведьмаку рассказом о прошлом. — Давно ты очнулся? — грозно процедил Геральт, сильнее натягивая путы, сжимая ими барда. — Ай! Лучше тебе не знать… — поспешно ответил Лютик, чувствуя, как напряглась спина ведьмака. — Почему ты злишься только на меня? Вэлл тоже всё слышала! — Эй! — смуглая девушка со злостью посмотрела на барда. — Не правда! Я только очнулась, — сказала она, слегка разворачивая голову в сторону княжны, не имея возможности её видеть. — Это не важно, — Прошептала Вивьен, услышав тяжёлые шаги за дверью.♪ Basilisk — Joseph Trapanese ♪
Путники мигом напряглись, предвкушая встречу с тем, кто устроил им такую засаду. Незнакомец выбил дверь ногой, после чего в хлеве показался силуэт девушки. Она была высокой и бледной, длинные русые волосы слегка закручивались к концам, а заострённые уши позволили понять, что они оказались пойманы эльфами. Лицо эльфийки исказила гримаса злости, когда она обратила внимание на очнувшихся путников. — С каких это пор эльфы отлавливают ведьмаков? — спросил Геральт, забирая всё внимание девушки на себя. — Thaess aep! — со злостью прошипела та, оказываясь рядом с мужчиной и ударяя его ногой по лицу. Княжна оцепенела от действий эльфийки, отчего все прежние чувства затмились яростью. — Эй, ты! Тронешь его ещё раз и я… Её слова мгновенно прервали, со злостью сжимая горло. — Княжна Цинтры, как я рада наконец-то встретиться с тобой, — щептала эльфийка с противной ухмылкой, перекрывая княжне всё больше кислорода. Её хватка на шее усиливалась. — Отпусти её, если дорожишь своей никчёмной жизнью, — процедил Геральт, пытаясь вырваться из верёвок. Всего мгновение, кажется, отделяло эльфийку от смерти, вызванную злостью ведьмака. — Кто бы говорил о никчёмности, Геральт из Ривии, — она отпустила княжну, отчего та громко закашлялась и наконец-то смогла с шумом вобрать в лёгкие кислород. — И что же ты мне сделаешь? Убьёшь? А где же твоё понимание, а? Ведьмаков осталось также мало, как и эльфов. Скажи мне, ты бы не хотел отомстить тому, кто уничтожил ваш вид? Громкие слова девушки заставили всех всколыхнуться от неожиданного упрёка. — Мы не имеем отношения к тому, что ваш род на грани вымирания, — запротестовала Вэлл, не смотря на то, что находилась спиной к эльфийке. Возмущение притупило все остальные чувства, заставляя её желать вступить в бой. — Именно ты — нет, но вот она… — эльфийка вновь подошла к княжне, опускаясь рядом с той на корточки, но плевок со стороны Вивьен прямиком в её лицо заставил девушку зарычать от злости. — A d'yeabl aep arse! Помещение заполнилось звуком звонкой пощёчины, которой эльфийка одарила княжну. — Клянусь, эльф, я стану последним, кто истребит твой род полностью, — стягивая путы, кинул ведьмак. — Не станешь, если я убью тебя, Gwynbleidd. — Давайте не будем кричать и уже спокойно поговорим! — отвлёк её Лютик, сразу же получая строгий взгляд. — Глупый taedh. Вэлл в это время заметила совсем неподалёку от себя осколок от стекла. Осознав, что в силах дотянуться до него, девушка слегка расслабила мышцы, продвигаясь чуть ниже, после чего ловко схватила стекляшку в руку. Эльфийка вновь развернулась, чтобы ударить княжну, отчего никто не заметил, в какой момент в хлеве появился ещё один эльф. — Фирлафф, Que suecc's? — мужчина с длинными белыми волосами оказался рядом с девушкой, хватая ту за руку, которую она вновь занесла для удара. — Это княжна Цинтры, Анорион! У нас есть шанс отплатить! — воодушевлённо проговорила эльфийка с горящими глазами. Она заметила, как Вэлл постепенно тянется поднятым с пола осколком стекла к путам, отчего резко подошла и вырвала стекляшку из её рук, разрезая запястье до крови. — Даже не пытайся, человеческая девчонка! — Вэлл! — теперь и Лютик старательно заёрзал для того, чтобы поскорее освободиться от пут, ведь Вэлл с шумом втянула в себя воздух от боли. — Сумасшедшие эльфы! — За что отомстить? — спросила Вивьен, всё ещё обеспокоенная горящей от боли щекой, раненным запястьем подруги и лицом Геральта, на котором эльфийка решила отыграться, когда только вошла. — Усмери свою подругу, эльф, или вы за это поплатитесь, — в один голос с княжной, процедил Геральт, обращаясь к Анориону. — За великую чистку, девчонка! — решив ответить княжне, эльфийка вновь приблизилась к Вив, не скрывая безумного взгляда. — Эльфов массово уничтожали много лет назад, — сказала княжна, без страха заглядывая в глаза Фирлафф. — При чём тут мы, чёрт тебя дери?! Эльфийка рассмеялась. Громко, раскатисто. Так, словно вовсе не представительница старшей крови сейчас находилась перед ними, а какой-нибудь допплер, заполучивший тело, о котором всегда мечтал. — Разве ты не знаешь об отношении твоей бабки к великой чистке? Не поверю! Калантэ наверняка привила ненависть всем своим отпрыскам! — шипела эльфийка. — Фирлафф, — покачал головой беловласый эльф, направляясь к своей подруге. — Отпусти их. — Что за вздор?! — княжна злостно выплюнула эти слова, жалея о том, что в её руках не было меча, которым она могла бы отрезать эльфийке лживый язык. — Великая чистка была в тысяча сто шестьдесят седьмом году, моя бабушка появилась на свет только через сорок девять лет! Как ты можешь… — Великая чистка продолжается до сих пор! — грубо перебила её эльфийка. — Калантэ поддерживала, а точнее была ярым представителем движения по вытеснению эльфов с континента, пока не испустила последний вздох! Наш род практически истреблён, а те, кому удалось выжить, находятся в рабстве, и всё из-за вас, паршивые люди! Вивьен замерла, не веря своим ушам. Её бабушка не могла… Она не могла ей лгать ещё и об этом. — Фирлафф, девушка не имеет понятия, о чём ты говоришь, — Анорион положил свою руку на плечо эльфийки в успокоительном жесте. — И что?! Мы отомстим Калантэ, уничтожив её потомство, — угрожающе прошептала она. Вив вскинула непонимающий взгляд на эльфов. Она не могла умереть здесь, отвечая за ошибки своей семьи в прошлом. Она не могла оставить Цинтру в руках своего отца. — И тогда вы уподобитесь людям, — помешав ответить княжне, спокойно проговорил Геральт, заставляя эльфов посмотреть на него. — Будешь защищать свой людской род где-нибудь в другом месте, — гневно рявкнула Фирлафф, подходя к ведьмаку. — Можешь убить меня прямо здесь и сейчас, но не смей называть меня человеком, — выдерживая взгляд эльфийских зелёных глаз, сказал Геральт. Вивьен ошарашено посмотрела на него, возмущаясь сказанному. Какого чёрта? Что он творит? — С радостью! — усмехнулась эльфийка, занося над мужчиной кинжал. — Нет! — крикнула Вивьен, подаваясь в его сторону. Сердце сжалось, княжна вовсе забыла как дышать. И вторя ей, по всему хлеву прошёлся голос беловласого эльфа: — N'te! Duettaeann aef cirran caerme glaeddyv. Yn a Gwynbleidd, twe en Ichaer!