За гранью

Радислав нашёл Яна в каком-то дальнем техническом отсеке. Дикий, озлобленный зверь, тот сидел в переплетении проводов и кабелей и зализывал раны, оставшиеся после их развязного секса. Если бы не камеры, установленные в каждом коридоре, Филатов вообще не догадался бы, где может скрываться его исчезнувший любовник; в этом секторе крейсера всегда было холодно, неприятно пахло топливом и давило на уши шумом работающего двигателя. Ян поднял на него взгляд, и Рад понял, что афродизиак успел полностью вывестись из его организма. Капитан «Кассандры» смотрел на него вполне осмысленно, и в его глазах явно светился вопрос «зачем?!» вместе с желанием выцарапать Филатову глаза. Обычное его состояние. Ничего удивительного. Рад набросил на его обнажённые плечи свою рубашку. — Пойдём. Хейз даже не двинулся; он скинул с себя заботливо отданную одежду и отбросил руку Филатова. — Ломаешься, как девчонка. Не в первый раз уже. Ян зло глянул на него и отвёл взгляд, мрачно уставившись в стену. Разговаривать с тем, кто жестоко оттрахал его несколько часов назад, он не хотел. Хейз успел выспаться и отлежаться в прохладном помещении техотдела, но его состояние не особо улучшилось. Морально он был просто уничтожен. Месяц назад, улетая с Земли, Ян был уверен, что больше не вернётся к тому, из-за кого покинул родную планету. Он уже приползал однажды к нему на коленях, не выдержав их первого расставания; тогда Радислав (Ян принципиально отказывался называть его именно так) с улыбкой принял его обратно. Поругавшись во второй раз, Хейз после этого разнес какой-то бар, подрался с тремя отморозками и попал в изолятор. Филатов пришёл через неделю и с ехидной усмешкой выкупил его оттуда, забрав свое ненаглядное счастье. После третьей, финальной баталии оба чуть не убили друг друга и разошлись навсегда. Их история длиною в жизнь была яркой, странной и очень тяжёлой; Ян очень долго отходил после разрыва с Демианом — его настоящее имя на этом корабле знал только он — и в итоге решил улететь из города, с которым его связывало столько воспоминаний. Улететь и сдохнуть возле Венеры. Не самый плохой финал его насыщенной жизни. Радислав грубо дернул его за руку, поднимая с пола. — Прекрати страдать херней. У меня есть к тебе кое-что. Ян посмотрел на него холодно и отрешенно. — Где мои люди? Филатов скептически скривил губы, все-таки накидывая ему на плечи свою рубашку. Здесь, вдали от жилых отсеков, действительно было прохладно. — Кто-то у себя, кто-то у моих солдат, — пленников с «Кассандры» держали в какой-то закрытой комнате, иногда забирая, чтобы развлечься с некоторыми из них. Больше всего не везло Эрнесту, Лайле, Даниэлю и Марии. Итана по его личной просьбе не трогали, когда узнали предысторию Эллингтона, Диану забрала в единоличное пользование Ангел, Рауль был серьезно болен чем-то, а на Мартина не встало бы даже у Филатова. Несчастного Дана вообще не отпускали даже принять душ, имея его в три-четыре члена, и бывший любовник Яна практически не спал за последние сутки. И нельзя было утверждать, что ему это не нравилось. — Им приносили еду? — поинтересовался Ян, облизывая пересохшие губы. У Радислава быстрее забилось сердце на этом невинном движении. — Да. Они будут есть в общей столовой. — Хватит до прилета на Землю? Взгляд Рада непроизвольно потемнел. — Ян, не надо считать себя единственным умным здесь человеком. Я взял с запасом. Знал же, куда лечу. Тот мрачно усмехнулся. Эта черта его характера всегда злила Филатова. С самого детства он привык контролировать все самостоятельно и не особо доверял своим друзьям и знакомым. — Мы убьём друг друга до прилёта на Землю, — произнёс Хейз, не оборачиваясь. Рад перехватил его за плечо и резко развернул к себе. — Я не для того сюда летел, — он больно впился пальцами в проступающие мышцы Яна. — После возвращения в Вегас сделаю тебе новые документы и заберу к себе. — Ты действительно думаешь, что я дамся? — прищурился капитан «Кассандры», сбрасывая его хватку со своего плеча. — У тебя нет выбора, — насмешливо улыбнулся Рад. — Если не хочешь повторения нашей истории. В глазах Яна отчётливо вспыхнула злость, смешанная с ещё одним сильным, хорошо скрытым чувством. Из широкого спектра человеческих эмоций реже он всего испытывал страх. Почти никогда не испытывал. Только перед ним. — Мы уже расстались. Хватит. Рад едва сдержался, чтобы не приложить его сейчас по лицу. Он вклинил колено между ног Яна и прижал его своим телом к стене, пальцами больно зарываясь ему в волосы. — Мне пришлось задействовать все свои связи, чтобы выбить у одного человека нормальный корабль, — прошипел он в лицо Яну, глядя в его непроницаемые серые глаза. — И набрать команду из бывших морпехов. Ты даже не знаешь, кого мне пришлось убрать, чтобы сейчас прилететь к тебе. А ты строишь из себя девственницу,  — раздражённо добавил он, вдыхая аромат Яна, который не изменился с момента их первого секса. — А я просил тебя прилетать ко мне? — задал встречный вопрос тот, ощущая дыхание Филатова у себя на губах. — Сам бы разобрался. — И как же? — зло спросил тот, жёстко прижимая к стене руку Яна, которой тот хотел оттолкнуть его от себя. — У вас сгорел двигатель. Запасного не было. — Это не твои проблемы, — отозвался тот, рассматривая прямо перед собой любимые с детства черты. Радислав смотрел несколько секунд ему в глаза, думая, вырубить его с ноги или здесь же грубо трахнуть. Или исполнить второе, хорошо перед этим отделав Яна. Он подался к нему вперёд и с силой укусил его за губу, вымещая этим всю злость на своего своенравного бывшего и прокусывая ему кожу до крови. Ян даже не поморщился; за два года отношений с Радиславом он привык и к более экстремальным проявлениям чувств своего любовника. Капитан «Кассандры» с детства обладал очень высоким болевым порогом и боль переносил спокойно, даже не обращая на неё внимания. Он был очень чувствителен к совсем другим ощущениям, и вчера (или сегодня? время на борту «Солнечного» для него остановилось) Радислав наглядно продемонстрировал это. Ян с вызовом смотрел ему в глаза, пока Рад целовал его, и думал о том, что только ради своих людей он сейчас спокойно стоит, прижатый к стене тяжёлым телом Филатова, а не разносит с ним на пару коридор, в сотый раз выясняя с Радиславом отношения. — Если не хочешь признавать, что я спас тебя, — тихо произнёс тот, отрываясь от Яна на мгновение, — можешь воспринимать меня как захватчика. Вести я буду себя соответствующе, — он интимно прошелся вдоль его шеи, слегка касаясь её носом. Того словно ударило током. Его тайная эрогенная зона. Рад знал об этом. — Признай, тебе понравилось вчерашнее, — немного хрипло произнес он, целуя Яна в яремную артерию. — Не хочешь повторить? — Если ты еще раз это сделаешь, — голос Хейза прерывался от ярких вспышек удовольствия, когда Филатов касался его губами, — я подорву этот корабль. Тот только усмехнулся. — Я посажу тебя на цепь у себя в кабине и буду кормить своей спермой, пока не поумнеешь, — пообещал Радислав, незаметно отводя руку за спину. Яна ждал неприятный сюрприз с его стороны. — Я отгрызу тебе член, — вернул ответ тот в своей излюбленной манере. Радислав бесшумно вскрыл капсулу с тем же наркотиком и сделал вид, что хочет обнять Яна за плечи. — Сегодня ты будешь умолять меня выебать тебя, — выдохнул он ему на ухо, и одним движением вогнал крошечную медицинскую иглу Яну в шею.

***

Лекарство, разработанное Радом специально для его любовника, имело просто взрывной эффект, с которым тот не мог ничего сделать. Через двадцать минут капитан военно-космического флота Америки стонал в голос, лёжа с разведенными ногами в комнате Филатова, пока тот медленно переодевался и готовился к их сексу. В заднице Яна, не успевшей восстановиться после вчерашнего, работал мини-вибратор, упиравшийся ему в простату и посылающий волны сладкого наслаждения по всему телу. Ниже пояса он был полностью обнажён; Радислав привязал его запястья к щиколоткам, заставив Яна согнуть ноги в коленях. Так он был максимально раскрыт для него и не имел возможности как-то помешать ему. Футболка Хейза съехала на одно плечо; мягкая ткань не прикрывала его член, налившийся кровью и прижимающийся к подтянутому животу. Прозрачная смазка выступала на головке и оставалась на коже горячими липкими каплями; работающее в полную силу устройство давило прямо на его мужскую слабость и ощущалось внутри распирающим жарким волнением. Ян тёк, как мальчишка, выгибаясь на постели и сжимая зубы в попытках не стонать так громко. Остатки гордости и приличия слетели с него в тот момент, когда Радислав задвинул вибратор глубже, ткнув прямо в нервное скопление и проехавшись по нему несколько раз тёплой игрушкой. Ян заорал, непроизвольно подаваясь бёдрами ему навстречу и выпрашивая для себя ласки. —Ты же знаешь, — выстонал он, балансируя на грани здравого смысла и захлестывающего, похотливого желания. — Я не такой. Радислав рассмеялся, стимулируя вибратором чувствительный комочек нервов внутри него. Ян изнемогал от желания, но попросить нормально довести себя он не собирался. Знал, что Филатов все равно накинется на него и отымеет, не вытерпев собственного нарастающего возбуждения. Хейз видел, что того кроет от его стонов и видимого удовольствия, когда он зажмуривается и хрипло воет от распирающих его ощущений, теряя в постели человеческий облик. Рад был единственным, кто видел Яна таким, и он обожал своего партнёра за его страстность, чувственность и темперамент. Ему безумно хотелось увидеть Яна, скачущего на нем сверху и ласкающего себя самостоятельно; за все время их отношений тот ни разу не согласился на подобное, предпочитая либо стандартную миссионерскую, либо попытки самому отыметь Рада. Он смог сделать того своим принимающим партнёром, но так и не уломал его на подобную инициативность. «Делай со мной, что хочешь, но я не буду трахать себя сам», — холодно отрезал тот, отходя после их очередного сношения. Хейз был рождён явно не для пассивной роли, и что удерживало его рядом с Филатовым, знали только они двое. Радислав гордился этим, Ян предпочитал об этом не говорить. — Ну что, солнце, — зрачки Рада были ненормально расширены, — тебя с растяжкой или без? — Развяжи мне руки, — попросил заведенный до предела Ян, плавясь от сильнейших спазмов где-то глубоко в животе. Больше всего на свете ему хотелось дотянуться до своего члена и кончить самостоятельно, брызгами, играя с собой своим любимым способом. Филатов не планировал отпускать его так быстро. — Знаешь, — протянул он, вспоминая об одной своей идее, которую так и не осуществил с Яном перед их расставанием, — я придумал, что тебе зайдёт ещё больше. — Просто доведи меня, — сжав зубы, выдохнул тот, глядя на него тёмными от удовольствия глазами. Радислав поцеловал его в губы, проведя языком по нижней, и достал с полки свои тренировочные бинты. Он плотно завязал ими глаза Яна, несмотря на его удивление, смешанное с напряжением, и достал со стола какую-то узкую длинную деталь от одного из сломавшихся механизмов. Рад протёр её спиртовыми салфетками, тщательно обрабатывая гладкую полированную поверхность. Осмотрел на предмет неровностей, достал с полки любимую смазку, перевёл нехорошо блестящий взгляд на Яна и медленно опустил руку, касаясь ею его члена. Подготовка не заняла много времени. Его любовник наивно думал, что его будут доводить рукой. Ян заорал от ужаса и неожиданности, когда что-то прикоснулось к увлажненному отверстию его сжатой уретры. Он никогда не играл с собой так и с равнодушным непониманием относился к тем, кого уносило с проникновения в сам ствол члена. Он считал это болезненным и травматичным, ограничиваясь классическими методами дрочки, и не соглашался на уговоры своего ебанутого друга (тогда, в дикой юности, ещё друга), который к семнадцати годам успел перепробовать все. «И зря», — подумал Филатов, осторожно проникая первыми двумя миллиметрами в Хейза. Он знал, что тот ещё неопытный в таких вещах, и действовал максимально аккуратно. Ян орал и матерился, требуя снять с него повязку и «вытащить нахер из него ЭТО». Он на какое-то мгновение забыл даже про наркотик, делающий его неуправляемым, зависимым от секса животным. Ян порвал простынь, на которой лежал, и прокусил до крови губу, пытаясь уйти от нежеланного проникновения; Рад шлепнул его по заднице и приказал заткнуться, пообещав, что сделает ему приятно. — Вытащи, ебанутый извращенец! — личность Хейза наконец снова дала о себе знать. По крайней мере, та её часть, которую он считал адекватной. — Заткнись и наслаждайся, — отрезал тот, мастерски играя роль плохого мальчика. У Яна воздух словно выбило из лёгких, когда тонкая металлическая палочка прошла внутри и под действием гравитации скользнула ещё дальше. Следующий его крик переплавился в пошлый стон, стоило бывшей детали задеть его семенные бугорки. Афродизиак работал безотказно, а Радислав своими аккуратными, медленными движениями сумел не испортить ему первые ощущения от такого удовольствия. Ян затаил дыхание, прислушиваясь к себе. Радислав держал палочку двумя пальцами, погружая её внутрь, и неожиданно нежно гладил его по бедру, лаская своего партнёра. — Расслабься, — прошептал он, целуя его в пупок. Ян, понимая, что он полностью в его власти, в последний раз прошипел что-то матерное и откинулся головой на подушку, переводя дыхание. Рад проник своей игрушкой до конца и аккуратно потянул её обратно. Вытащил на два сантиметра, вставил снова. — Демиан… — соблазнительно простонал Ян, пытаясь снять с себя повязку. — Что ты со мной делаешь… — Хочу, чтобы ты кайфовал, — честно ответил тот, облизывая головку его члена. Вместе с деталью внутри него это дало просто потрясающий эффект. Алеющие губы Яна приоткрылись. Дыхание стало чаще, на щеках выступил нехарактерный для него румянец. Филатов улыбнулся и снова совершил медленное движение, внимательно следя за реакцией Хейза. Тот на какое-то время забыл о работающем вибраторе внутри него, но Радислав вытащил устройство и, надев презерватив, без особых прелюдий вошел в растянутого Яна самостоятельно. Он нашел нужное направление и задал высокий, резкий темп с первых же секунд проникновения; Хейз, не ожидая этого, вскрикнул, напрягая мышцы пресса. Его ноги оставались широко разведенными; Рад удобно устроился между ними и сжал пальцами его головку. — Я сейчас кончу, — едва дыша, признался Ян, чувствуя, как внутри все жжет и пульсирует от тонкого, вытянутого предмета в члене. —Ты не сможешь, — усмехнулся Филатов, начиная нещадно иметь его одновременно с двух сторон.

***

Многие порнозвезды признавались в том, что иногда плачут после особенно ярких оргазмов, не в состоянии удержать слишком сильные эмоции. Эти слезы не имеют никакого отношения к слезам грусти или счастья; в таких случаях непроизвольно начинаешь плакать, чтобы тебя не разорвало от переполняющих чувств. Бывший киллер и капитан «Кассандры» Ян Хейз не испытывал желания позорно разреветься с семи лет, с того момента, когда его лучший друг чуть не умер от пневмонии. Ян в жизни видел многое и относился даже к самым вырубающим вещам просто с прохладным интересом — холодность и маловпечатлительность были особенностями его нервной системы. Поэтому в этот раз ему пришлось очень долго принимать тот факт, что сегодня он впервые разрыдался от удовольствия, крича в голос и рефлекторно выламывая связанные запястья. Когда Радислав наконец-то вытянул из него намокшую металлическую палочку, Ян кончал несколько секунд, вздрагивая всем телом и задыхаясь от острой нехватки горячего воздуха. Рад вышел из него, ощущая острую неудовлетворенность и желание продолжить, и отвязал запястья Яна от щиколоток. Он сдернул с его лица повязку, и только сейчас обратил внимание на то, что она намокла от его слез. — Ян, что ты?.. — в полнейшем охуевании спросил он, разглядывая его покрасневшие глаза. Тот запоздало отвернулся, вытирая мокрую щеку о подушку.