Иностранка

Тревога – это жалкая липучка, которая никак не отлипнет от тебя. Она прилипает к твоей жизни, к твоей душе и безжалостно жрёт последние клетки нервной системы. Она вызывает приступы истерик, паник и горьких слёз. Противным червём пролезает в самые укромные уголки твоего сердца и пожирает каждое воспоминание, каждую мысль воспалённого сознания. Ночью она надоедливой мухой кружится по комнате и кажется, что всё заполнено этой противной тревогой, от того и воздух словно пропитан страхом. Когда ты болеешь этой липучкой большую часть твоей жизни уже умеешь с ней справляться. Ловишь родные руки, прячешься в шоколадную рубашку и дышишь. Дышишь. Вдох. Сладкий шоколад пропитывает всё твоё сознание. От куда он взялся? Выдох. Жгучая тревога. Вдох. Ткань от его рубашки такая мягкая и тёплая, от неё веет чем-то успокаивающим. Выдох. Снова тревога. Вдох. Руки так крепко прижимают к себе. Её качает. Выдох. Остаётся только послевкусие. Горькая смесь тревожных чувств, как будто тело получило хорошую трёпку. Остаётся только усталость. Сейчас выравнивая дыхания на груди того, кто дороже жизни, ей хочется только исчезнуть. Сбежать от этих проблем. Всё прекрасно понятно. Она не даст ей нормально жить. Если нормально это про её жизнь. - Ты слышишь меня?- голос такой хриплый и взволнованный,- ответь пожалуйста. Через дымку тревожных мыслей рвался его голос. Она слышит. Только пока не помнит как говорить. - Да. - Расскажи мне, тебе что-то приснилось? Его пальцы расправляли запутавшиеся кудряшки, он вдыхал её запах. Она пахла дождливой осенью, когда выходишь после сильного ливня на улицу, в свежую прохладу и так легко дышится… И дышать хочется постоянно, непрерывно. - Ничего.- она подняла голову вытирая тоненькой ручкой слёзы,- Просто плохой сон, так бывает. Его тёплая ладонь накрывает заледеневшие пальчики, нежно поглаживая их. Он смотрит преданно, взглядом полного нежности. - Попробуешь уснуть? Она трясёт головой болезненно прикрывая глаза. - Нет, не сейчас.- её красный от слёз взгляд блуждает по его рукам. Они такие красивые, хочется чтобы они всегда касались её кожи, тем более сейчас. Сейчас ей хотелось только одного, чтобы он был рядом, грел в своих объятиях и успокаивал смешными историями из детства,- не уходи. Его губы дёрнула улыбка, та самая от которой светится всё вокруг. - Не уйду. Он правда не ушёл, был рядом. Пел смешные песенки, рассказывал истории про школу, про все его счастливые дни. - Этот тоже счастливый.- его голос был тихий, скромный. - Почему? - Потому что ты лежишь у меня на груди,- лёгкий смешок- потому что смеёшься… Потому что это ты. Ты рядом. Она крепче прижалась к нему, было так легко и тепло. За окном уже светлело и оранжевые лучи рассвета бились в номер из за занавески. Его тихое дыхание щекоткой отдавалось на её лбу, он спал. Уснул со счастливой улыбкой на лице, курносый нос, пухлые губы, густые брови и длинные ресницы сияли, заряжаясь счастьем от веснушек. Сон ребёнка, которого родители пообещали сводить в парк аттракционов и купить сладкую вату, такой он был радостный и безмятежный. Солнце становилось ярче, и лучики играли в копне чёрных кудрей. Она изучала его безмятежный сон, что ему снится? Светлое будущее? Любимый человек? Она? Настя убрала мешающую прядь с его безмятежного лба, она впервые видела его таким… спокойным, впервые видела эту чарующую улыбку такой… радостной. Он спал, а она взглядом рисовала незримые узоры на его лице, руках, теле. Время шло, и утро становилось поздним, иностранка медленно встала с кровати, чтобы не разбудить Люка, не нарушить его покой, оставляя робкий поцелуй у виска. Мурашки танцевали вальс по телу спускаясь вниз от мысли о желанных поцелуях. Всё тело били разряды желания, быть всегда рядом с ним, иметь право его касаться, быть одним целым. Тёплые лапы душа укрывала в себе каждую нотку эмоций от подобных мыслей. Хотелось ныть от этой стены в виде предубеждений, страхов, глупых правил. Сделать первый шаг. Кому? Но ведь отношения – это вечный риск. Ты рискуешь всей своей жизнью, ставишь на кон своё сердце. Ныряешь с головой на глубину ста метров и тонешь. Это риск быть не разбитым, доверится, открыть душу, стать застигнутым врасплох, когда докопаешься до истины, до той самой искры, до самого сердца. Риск быть не обманутой. Отношения – это риск, игра в которой ты жертвуешь всем, ради счастья. И либо ты делаешь шаг, либо ты разрушаешься по частичкам каждый день своей жизни. Это больно, но она стоит того. За пределами ванной послышались шорохи. Люк проснулся. Настя прикусила губу, как он выглядит, когда просыпается? Остаётся ли на его щеке след от подушки? Она выключила душ, поспешно накинула домашний сарафан, распустив мокрые кудри. - Доброе утро, мистер Веснушка,- иностранка улыбнулась, плюхаясь рядом с ним на кровать. - Я уж думал ты сбежала, пока не услышал шум воды. Да, на его щеках рисовались сонные вмятинки от подушки, но глаза блестели. Он был милым. Сон ещё не успел покинуть его, но зрелище было слишком прекрасным. Настя даже подумала, не стоит ли ей проснуться, вдруг сон. - Думаешь человек, который вчера просил не уходить, станет сбегать?- она игриво нахмурила брови, перекатываясь набок, лицом к брюнету. - Ты не предсказуема. То сбегаешь, то просишь остаться. - Не сегодня, я ещё не придумала когда убегу. - А если теперь я попрошу остаться,- взгляд был уже ясным, он смотрел серьёзно, ждал ответа. Сердце пропускало удары, он понял что риск высок, но пошёл в улын, кто-то всё-таки должен был сделать что-то, чтобы закончить эту разрывающую тоску друг по другу. - Я останусь… Она ждала, в воздухе летало напряжение, хотелось выть от желания поцеловать, обнять навсегда, быть только его, ощущать что он только её. Зелёные изумруды блестели на свету становясь ярче, волнение тоже красило их, они смотрели прямо, такие жаждущие, выжидающие. - Я…- он замолчал, нервно сглотнул садясь прямо, пытаясь как можно скорее собраться с мыслями. - Что ты?- ледяная рука коснулась его плеча, она сидела за его спиной почти угадывая, что будет дальше. Он снова судорожно выдохнул, поворачиваясь к ней, перехватывая её руку и сжимая её как можно сильнее в своих ладонях, чтобы она не убежала, чтобы никуда не делась, чтобы выслушала. - Сейчас мне кажется, что всё, что я когда-либо сделал в своей жизни, проложило мой путь к тебе. Да я же влюбился, не знаю как, когда и где, но влюбился. И даже если ты убежишь, то я поймаю. И да, я сделаю этот шаг, чтобы либо быть бесконечно счастливым, либо ужасно несчастным… Его губы тоже вкуса шоколада, горячие, требовательные. Они изучали её. Желанный поцелуй и мурашки плясали по телу вниз у обоих. Руки тянули друг друга, максимально сокращая расстояние, лишь бы не быть далеко друг от друга. Воздуха не было, но они дышали друг другом, достигая той самой точки эйфории, когда можно и умереть от счастья. Они дышали как загнанные животные, дикие, отчаянные. Прижимаясь лбами, пытаясь угомонить сердцебиение, дыхание, мир. - Боже…- его голос задыхался,- тебя нужно целовать каждый день, каждый час, каждую секунду, иначе я не знаю для чего ты существуешь, если не для любви. - Молчи,- она поднесла палец к его губам – ты дурачок просто не знаешь ещё на что подписался. Теперь ты мой. Слышишь? Мой. И она целует его, требовательно, страстно, желая получить всего его, каждую частичку его жизни.

***

Рыжеволосая безжалостно крушила номер, задыхаясь в истерике, захлёбываясь слезами. Дорогие вазы летели на пол, фирменные духи разбивались оставляя едкий запах, летело всё. Завтрак со стола разлетелся по всему номеру. Терпения. Дайте терпения. - Сука,- она кричала судорожно закрывая руками лицо, заползая в угол своего отчаяния,- эта иностранка чёртова сука! Я уничтожу её… никто не может быть счастлив рядом с моим любимым. Люк мой! По комнате раздался отчаянный крик и болезненные рыдания. Кристина с Эммой ворвались в номер в тот момент, когда истерика достигла апогея. - Джесси,- Эмма кинулась к ней, помогая встать и ведя рыжеволосую к кровати,- что случилось? Разве всё это стоит твоих слёз? Джесси медленно подняла голову на блондинку, смотря злобным, непонятливым взглядом прямо в золочёные глаза подруги. Рыжеволосая с минуту смотрела молча, пытаясь понять издеваются ли над ней, потому что этот вопрос для неё был тупой издёвкой. - Что?- она снова попыталась отыскать в глазах блондинки ответ.- Эмма это непрерывных десять лет сильных чувств, десять лет его рядом и ты думаешь стоит ли? Да, он променял меня на эту чёртову дрянь, но я люблю его и ты, не можешь задавать подобный вопрос. Да он подлец, но я никогда не забуду как он уходил ночью, думая что я сплю, как он сбежал за этой тварью прямо с бала и даже не подумал какого мне, стоять там, облитая полным дерьмом, да я же чуть не умерла там! Я помню когда он ушёл от меня в эту чёртову больницу, ни сказав не слова, а потом просто бросил и я видела как передо мной закрылись двери лифта, он смотрел так… безразлично. ДА МНЕ ЖЕ БОЛЬНО в конце концов! И я буду рушить всё, я разрушу её жизнь, она будет медленно задыхаться от страха и боли, как это делаю сейчас я. Я клянусь. Эмма смотрела широко распахнутыми глазами, не понимая куда делась её подруга. Где та, с которой она делась всем, та, которую она любила всем сердцем. Кристина прежде стоявшая в стороне подалась вперёд, подходя ближе к Джесси, успокаивающе кладя ладонь на её плечо. Рыжеволоса смотрела как дикий зверь, целясь кинуться на кого-нибудь, но она была беззащитным зверьком, поглощённая своим отчаянием. - Джесси,- Кристина говорила спокойно,- так дело не исправишь. Тебе нудно привести себя в порядок и как следует выспаться. Ты выдохлась, давай обратимся к врачу, ты знаешь мы все на твоей стороне. Мать с дочкой смотрели с надеждой в глазах, им всем нужен был отдых, ведь это бремя тащит не только Джесси, но и вся их семья. Люк ускользает из их рук. Их не путёвый сын и брат, глупый мальчишка который раньше не мог прожить без их помощи. Их любимая Джесси была идеальным вариантом, она соединяла их, не давала ему уйти, держала в круг семьи, а сейчас всё рушиться… Каждый из них уже сотни раз успел пожалеть, что прилетел сюда. Потому что каждый потерял его. Кристина решительно вздохнула. - Я не дам ему быть с ней, в конце концов ему у меня просить благословения. И она вышла из комнаты. Уверенно и элегантно, как всегда. Да, он был не единственным сыном. Но он был одним за чьё будущее вечно переживали. Рави умный, и сильный он пробьётся, но Люк… Он только с Джесси смог выбраться из этого болота. Он стал лучшей версией себя, они все боялись что с этой иностранкой он снова вернётся к началу. И Кристина знала, что ей делать.

***

В зале ресторана играла классическая музыка, шум голосов был больше умиротворенным, нежили раздражительным, столовые приборы отстукивали свою мелодию, а за столом Россов таилось гробовое молчание. И это молчание было не из тех, что приятным эхом отдаётся в груди и позволяет мыслям витать в воздухе и не из тех счастливых молчаний, когда улыбка не спадает с лица, это молчание было по истине гробовым. Мысли вились противным роем заряжая атмосферу противным раздражением. Они были напряжены. Люк спокойно дожёвывал свой бекон, когда Эмма наконец подала голос. - Братец,- она сложила руки в замок облокотившись на стол.- Мне кажет нам всем есть что обсудить. - Эмма пожалуйста не начинай,- Люк нервно закатил глаза, но продолжил жевать, ничто не должно было испортить этот день, только не сегодня, когда он слишком счастлив. - А я всё же пожалуй начну,- столовые приборы её брата нервно были опущены на стол, Люк смотрел с вызовом,- Твой поступок был безрассуден. Сегодня мы еле вытащили Джесси из очередного нервного срыва. - Просто ей нужно научиться отпускать людей, - Эмма в недоумении приоткрыла рот,- Сестрёнка, я не хотел портить с ней отношений… - Но ты испортил,- вмешалась Зурри,- мы все здесь семья. И она тоже член нашей семьи, тогда почему её нет сейчас за этим столом? Скажи нам. Она же была всегда с тобой рядом, она же помогла тебе стать тем, кем ты сейчас являешься. - Она не вытаскивала меня,- он закипал,- я сам понял что время пришло становится самостоятельнее и умнее, и она здесь не причём. Да, это были прекрасные десять лет, но на этом всё. Я её не люблю. - Ты просто очарован. Эта девчонка вскружила тебе голову и не думай что мы это так просто оставим. - Нет Эмма.- он предупреждающе погрозил пальцем,- Вы это оставите, потому что это моя жизнь и вы никто не влезете в неё. А если влезете, то не думайте, что я смогу вам это простить. Стул шумно упал, от резкого порыва встать, Люк уходил. Он постепенно уходил от них, и не только в этом зале. Эмма судорожно хватала воздух ртом, это было больно, но видеть Джесси в таком состоянии ещё больнее. Она никогда не бросала её, блондинка тоже её не бросит, но брат… Брат, это двойная боль. Зурри поджимала свои губки, она бы не хотела чтобы это её касалось, она посмотрела на Кристину. Женщина не была удивлена или расстроена, она выглядела так, будто всё шло под контролем, как будто всё было по её сценарию. - Мама,- тревожно позвала Зурри,- что теперь делать? Кристина не поменялась в лице, только вновь приступила к еде. - Ждать.