Иностранка

Казалось, она находится в больнице целую вечность, целую вечность слушает писк приборов и такую же целую вечность вдыхает, уже въевшийся в её кожу запах лекарств. Горло уже не болело и способность говорить вновь решила навестить жизнь девушки. Настя слегка приподнялась на локтях, попутно приподымая подушку, чтобы удобно было сидеть. Он снова сидел в том кресле, в котором сидел каждый день. Она видела его спутанные кудрявые волосы и тёмные круги под глазами каждое утро, и каждый вечер. Чужой Люк, казался уже таким родным. Она наизусть изучила его голос и знала наизусть позу, в которой застанет его, когда откроет с утра глаза. С ним, находиться здесь казалось намного легче, он радовал её каждый день своим присутствием, разрисовывая её серые дни яркими красками. Вот и сейчас он сидел в дубового цвета джемпере, всё в том же белом кресле. Длинные ресницы закрытых, спящих глаз чуть-чуть подрагивали, показывая, насколько беспокоен его сон. Она медленно вдохнула, мысленно пытаясь погрузиться в его запах, который сейчас действительно окутывал всю её палату. Шоколад каждый день витал в её комнате и несмотря на то, что она ещё спустя неделю визитов Люка привыкла к его запаху, всё равно млела перед этим чудесным ароматом. Она наслаждалась, действительно наслаждалась каждым днём и каждой белозубой улыбкой, которую дарил ей парень. Наслаждалась им чужим. Каждый раз пытаясь вытеснить из головы мысль о Джесси и эти постоянные вопросы о том, почему всё так просто и почему веснушчатый имеет возможность так много времени проводить вместе с ней. Но она не спрашивала. Не хотела. Всем своим существом делала вид, что её это не волновало и просто принимала приятную компанию парня с широкой улыбкой и огнями в глазах, слушая его истории. Он говорил о детстве. О его сёстрах, брате, о всём, что было раньше. И она его слушала, слушала и рисовала себе в голове эти яркие картинки, и всё это казалось таким необычно-красочным, что она пообещала. Пообещала самой себе создать для него эту историю. Отблагодарить этого кудрявого парня с веснушками, который появился в её жизни так неожиданно, но ещё не уйдя из неё, оставил такой приятно-яркий свет. И какое-то чувство гордости и благодарности тёплой волной прошлось по её телу. Он зашевелился. Сегодня она встала прилично раньше него. Впервые за долгое время, не встречая уже проснувшихся, усталых глаз. И потому могла позволить себе тихо наблюдать за ним. Любоваться. Любоваться тем, как спутанными спиральками спадают на лоб его волосы, как подперев кулаком щёку он тихо сопит, чуть приоткрыв пухлый рот, наблюдать за тем, как вместе с ним в сон погрузилась его яркая россыпь веснушек. Она улыбнулась. И он улыбнулся тоже. Настя оторопела, его открытые лучистые глаза изучали её. Её изнутри. Люк смотрел в самую глубь девушки, делал то, что так и не смог сделать раньше, он изучал её мир, так бесстыдно застав её врасплох. - Привет. И его лицо озарило тысячи маленьких лучистых планеток, и на каждой планете словно зажглись тысячи фонарей, излучая радость. Она знала это счастье. Она видела и чувствовала его всякий раз, когда они говорили. - Привет,- так уверенно, так по-здоровому произнесла иностранка. Глаза Люка наполнили ещё большим светом и счастьем. Однако, чему он радовался, девушка понять не могла. И действительно, она ведь не могла понять на сколько прекрасно слушать здоровый, свежий голос человека, за которого так долго и усердно молился. Молился месяц… Долгий месяц он ждал, когда она заснёт, рассказывая ей всё что вспоминалось, а потом так же ждал, когда она проснётся. Месяц парень видел, как она засыпала под неустанный контроль врачей. Месяц он приходил рано утром, чтобы, когда она проснётся, быть рядом. И лишь ради этих дней, этих вечеров и вот именно ради этого утра он долго выслушивал ругань Джесси, мамы, поучительные нотации Рави, пока однажды просто взял и порвал с этим. Ушёл от рыжеволосой, получил полную свободу и это оказалось так неожиданно легко. Что чёрт возьми, не смотря не на что, сейчас он был бесконечно счастлив. - Как ты себя чувствуешь?- буквально влетая на кровать иностранки, поинтересовался Люк. Сейчас для него это было гораздо важнее, чем неодобрение Рави и всё ещё шокированное состояние матери. - Хорошо,- улыбнувшись произнесла девушка. Он знал эту улыбку, от которой таяло всё. Улыбка, которая выбивала почву из-под ног, и он готов сложить всё что она попросит к её ногам, только чтобы вновь быть тем самым, который видит её улыбку, ту, которую могла подарить только она. – Люк, я так рада тебя видеть! Её ледяная рука коснулась его пальцев, которые мгновенно забрали в плен этот кусочек льда, согревая и растапливая его. - Я тебя тоже! Тишина. Такая томящая. - Мне приходила почта?- тихо произнесла девушка. - Нет,- соврал Люк. Почта пришла ещё две недели назад. Её уволили. И, наверное, только поэтому она могла находиться здесь так долго. Действие визы ещё позволяло. А потом он уговорит её, да, обязательно уговорит её поехать с ним в США. Он покажет, насколько любит её, насколько дорожит ей, он увезёт её с собой, чтобы всегда быть вместе. Но пока, он способен только на эту правильно-горькую ложь. Девушка немного сконфузилась. - Я пойду позову врача, я хочу надеяться, что смогу забрать тебя обратно в отель. Поучив молчаливое одобрение и ласково погладив большим пальцем её руку, он ушёл. Оставил тут. Она, несомненно, хотела уже уехать из этого места, каждый день засыпая с мыслями о том, что ей нужно как можно скорее выздороветь. Девушка ещё не прочувствовала до конца Францию, и ей хотелось поскорее вновь прогуляться по её улицам. Но Настю пугало, что с работы для не было никаких вестей, она должна была выйти ещё недели три назад, и теперь, от неизвестности иностранка начинала сильно переживать. Она была тут уже два месяца и буквально догадывалась, что с работы её уже уволили. Она обречённо вздохнула. Дверь палаты открылось и к ней вошёл доктор, а за ним Люк. - Анастасия, - врач приветливо ей улыбнулся, по-хозяйски подходя в кровати- рад видеть вас в таком хорошем состоянии. Расскажите, как вы себя чувствуете! Настя аккуратно свесила ноги, чтобы ему было удобнее проводить осмотр. - Горло совсем не болит,- начала девушка, - и в груди нет дискомфорта. Врач одобрительно улыбнулся, начиная осмотр. Люк, всё это время тихо стоящий около двери и наблюдавший за действиями доктора, встал за спину иностранки, ласково кладя свою руку на плечо. - Ну что там?, - взмолился парень,- я могу забрать её? Врач приятно улыбнулся, после обратился к истории болезни, и только после нескольких минут внимательного изучения карты произнёс: - Думаю это возможно, все органы в норме, состояние тоже в порядке. Но вам нужно будет обязательно пройти заключительные анализы.- он глянул на Люка,- Мистер Росс, пройдёмте оформим выписку. Она почувствовала, как облегчённо парень сжимает её плечо и почему-то девушке сразу же стало спокойно, словно это было не просто прикосновения, а знак. Знак, что он будет рядом. Но Джесси… Люк с её лечащим врачом вышли, оставив Настю одну. Она уже давно ничего не слышала о Джесси. Исчезнуть она не могла, это конечно. Но где-то внутри неё всё равно тлел этот огонёк надежды. Надежды, что теперь всё будет хорошо. Ей почему-то так этого хотелось. Ей так хотелось Люка. Её люка. Ни Джесси, ни чьего-либо ещё, её. И она приставила эту сладостную картину спокойствия, где она тонет в тёплой волне шоколадного омута, растворяясь, погружается в эту пучину сладостного наслаждения его запахом, который она лелеяла ночами в своих снах. «Почему ты прячешь их?» Нет, она больше не прячет, она открыла себе эти чувства, а ему… Она пообещала однажды, в полу-мрачной тишине, когда Люк медленно гладил её руку, вводя в сон, что откроит их ему, но лишь тогда, когда будет точно уверенна, что он будет лишь её. Когда скажет, что свободен, и тогда она непременно откроется ему, в надежде на то, что получит положительный ответ. *** Она смотрела, как болезненно-воспалённым взглядом, рыжеволосая следила за тем, как Люк, заводит её в лифт, отрезая Джесси от них. И эти двери, что закрылись прямо перед лицом девушки, выстроились стеной, что делила их. И рыжеволосая чувствовала это дикое предательство, эту жгучую боль где-то под рёбрами. И вновь слеза оставляла красный след на её щеках. И в это мгновение любой, кто наблюдал за ней готов был поклясться, что в её карих глазах загорелся огонёк мести и сама Джесси совершенно точно знала, что будет мстить. Она поклялась, что русская девчонка будет страдать. И перед ней так же закроются двери предательства, и именно рыжеволосая увезёт её любимого. Но самым большим её желанием был Люк. Её Люк. Люк, который так сокрушался от любви к ней десять лет. И сейчас она не могла поверить, что потеряла его. Единственным утешением были воспоминания, но всем известно, что нас лечит, то в такой же степени калечит. И после манящей ностальгии возвращалась боль и не просто вновь приходила к ней, она наступала с ещё большей силой. Её поддерживала Кристина и девочки. В какой-то степени это было приятным бонусом к ужасному приобретению, одиночеству. В любом случае у неё было кому о ней позаботится. Кристина всегда была рядом, принимая дикие вспышки истерик, Зури покорно вытирала её слёзы, а Эмма скармливала ей успокоительные порции мороженного, так она делала всегда. Но это было другим, это был не Томми и не те парни со школы. Это был Люк, тот самый, которого она знала лучше всех, у который лучше всех знал её. Тот, что всегда был рядом. Всегда, но не сейчас и она сокрушалась. Она сокрушалась по мечтам, которые рисовала на протяжении трёх лет, по моментам, по нему. Она была так уверенна, что ничто не заставит их расстаться, но уже поняла, что сильно ошибалась. Иностранка смогла, она смогла затмить её во всём, красоте, грации, вкусу и эта девчонка смогла заполучить самое ценное, она получила Люка. *** - Ты ужасно поступаешь с ней,- в Лифте играла всё таже мелодия. Настя удивилась, как тонко эта музыка вклинивалась в события и сейчас она больше нагнетающая, чем обычно-успокаивающая. - Я её не люблю. Его лицо было каменным, но даже через этот камень она могла разглядеть волны раздражения. Но из-за чего. Ситуация так выбила его из колеи или же она сама так внезапно повлияла на него. Но даже если так, его откровения поему-то приятно согрели её, и она даже слегка улыбнулась. - Но она твоя девушка. - Нет, мы расстались.- Всё с тем же каменным лицом заявил Люк. И словно остановился весь мир. И лифт стал ехать значительно медленнее. Удивительно, как одной фразой человек может одновременно ввести в ступор и сделать невероятно счастливой. Сердце забилось чаще, и только ли у неё? Но даже если сердце сможет успокоить свой ритм, то как успокоить мысль, что теперь всё возможно. И она ведь обещала себе, что откроет чувства Люку, если тот сможет разорвать оковы рыжеволосой. И он смог. И сможет она. Двери лифта торжественно раскрылись, и они вышли в коридор тихо ступая по мягкому, красному ковру, проходя к той самой двери. Номер встретил их уютной теплотой. Знакомые бежевые оттенки притягивали её к себе. Она медленно ступала внутрь комнаты, медленно расслабляясь, поддаваясь чарам запахаха и цвета чистоты. - Не открывай больше балкон,- он стоял за её спиной, так, что каждое его слово приятно щекотало шею,- пожалуйста! Она улыбнулась, она действительно улыбнулась той его любимой улыбкой, на которую была способна только иностранка. - Я подумаю. Настя плюхнулась на кровать, утопая в мягком матрасе, впервые за долгий месяц вдыхая не стерильный запах больницы, а приятный цветочный кондиционер для ткани. Мечтая зарыться в эти ткани, слиться с этой мягкостью и уютом, слиться со всем этим вместе с ним. Но он медленно зашагал к двери, открывая её, почти выходя из её маленького рая, вновь оставляя девушку одну. - Тебе нужно отдохнуть, поспи пожалуйста! - Пообещай, что придёшь ко мне завтра,- тихо произнесла иностранка. И он, конечно, пообещал, даже если бы она не попросила, он бы всё равно пришёл бы к ней, всё равно снова был бы рядом, потому что это была она. И этой причины уже было достаточно. За закрытой пред ним дверью Настя медленно подогнула ноги, сворачиваясь клубочком. От лекарств действительно хотелось спать, и это если не брать в расчёт, что дорога от больницы до отеля, для неё сейчас огромный и трудный путь. Голова кружилась, и почему-то сильно тошнило. Уткнувшись носом в мягкое покрывало, она скоро тихо засопела, провалившись в реалии беспокойного сна, освобождаясь от оков мучительной тошноты. Лелея в сердцах надежду на завтрашний день, буквально смакуя каждую картинку, которую рисовало её сознание. И она честно не понимала через несколько часов, где сон переступил реальность и куда делось это сладостное наслаждении красотой воображения. Лес, темно и лишь немного света просачивается сквозь неправдоподобно густую листву. Под ногами ломаются ветки, шуршит сухая трава. Страшно. Вокруг никого, она уже не помнит как сюда попала. Кажется, девушка уже с час блуждает поэтому чёртовому лесу, которому нет конца и края. Холодно и она удивляется тому, как легко одета для зимы, пусть и не совсем снежной, но зимы. Обычно, Настя одевается по погоде. Дует лёгкий ветерок, и вся кожа покрывается маленькими мурашками, а тело бросает в дрожь, она обхватывает себя руками и судорожно начинает тереть голые руки, в надежде хоть чуть-чуть согреться. - Ты! Девушка поворачивается в сторону звука, но его владельца как будто нет. Где же он, голос ведь она слышала!? - Ты! Снова повторяется. На этот раз слишком близко, чтобы сомневаться, что это не глюки и что она не сошла с ума или ещё лучше лежит где-нибудь без сознания вновь окоченевшая от холода. И тут она замечает её. По щекам рыжеволосой ручьём текут слёзы, её глаза красные, а саму девушку трясёт, но не от холода. - Ты во всём виновата! Настя прекрасно понимает кто это, и она понимает, что этот зов отчаяния не закончится чем-то хорошим. - Зачем? Зачем ты его у меня забрала!? Рыжеволосая поддаётся вперёд, цепляясь иностранке в горло. Но ведь она никого не заберала, она просто ждала, даже ничего не делала, почему же теперь так страшно и стыдно? Почему Джесси заставляет её чувствовать стыд. - Мы бы жили долго и счастливо, у меня было всё. У меня был ОН! Крик был такой пронизывающий, что уже только от него не чем было дышать. Рыжеволосая давила на глотку преграждая путь воздуху, хотелось вздохнуть, но получалось это из рук вон плохо, воздуха уже катастрофически не хватало, Настя плохо видела своего палача, на глаза накатывала тьма. - Люк…- охрипшим голосом выдавила иностранка, прежде чем окончательно погрузиться в темноту.