***
Сегодня день рождения Тэёна. Ему исполнялось девять лет, и мальчик этим безумно гордился. Они ждали Херин, которая должна была прийти. После уже была договорённость встретиться с Туанами и Джебомом с его девушкой в «Lotte World». Тэён радовался и всё никак не мог решить, какую лучше курточку ему надеть. В Сеуле было довольно тепло для ноября, но Джинён всё равно настаивал на пальто, от чего сын складывал руки у груди и говорил, что это у него праздник, поэтому он сам решит, что будет надевать. — Так, ладно, — Джинён встал рядом с Тэёном у зеркала и стал поправлять белый пиджак. — Оделся ты уже, как захотел. Какие ещё пожелания? — Есть кое-что, — Тэён закусил губу и нахмурился, из-за чего старшему Паку на секунду показалось, что его сын уже вырос и стал таким взрослым. — Хочу называть нуну мамой. Можно? Джинён округлил глаза, смотря на Тэёна, глубоко вдохнувшего воздух и медленно его выдыхающего. Нуной он называл Херин, но Паку даже не приходило в голову, что тому хотелось бы назвать её мамой. Хоть они с девушкой и признались друг другу в чувствах, мужчину всё ещё не покидало ощущение, что он ей не подходил. Он не сможет подарить ей возможность создать новую жизнь, что считал довольно важным аспектом для любой девушки. — Тэён-а, я не… Его прервал звонок в дверь, из-за чего у сына загорелись глаза и он побежал открывать. Джинён грустно усмехнулся и поджал губы. Захочет ли Херин быть с ним и дальше? Пак направился вслед за Тэёном, поправляя манжеты, дабы О потом не ругала его, что он вечно забывает о них. — Мама? Джинён поднял глаза, удивившись тому, как Тэён назвал Херин. Точнее тому, что всё-таки сделал это. Но перед Паками стояла не О. Это была Наын, которая ярко улыбалась, заходя в квартиру и обнимая сына. — Мам? — У тебя же сегодня день рождения. Конечно, я приехала, чтобы провести с тобой праздник. Джинён, занесёшь мой чемодан в комнату? Мужчину перекосило. — Тэён, иди к себе. Подожди там, ладно? Джинён смотрел в глаза бывшей жене, пока та удивлённо подняла бровь и сложила руки на груди. Тэён глянул на мать и побежал на второй этаж. Только стоило ему подняться, он остановился и нашёл место, где было бы хорошо слышно о чём говорят взрослые, но сам оставался незамеченным. — Что ты тут забыла? — Джинён, он мой сын, я имею полное право присутствовать здесь. Наын хмыкнула, разворачиваясь к двери и забирая чемодан из коридора, понимая, что Джинён ей не рад и видеть её у себя в квартире не хотел. — Поэтому пять лет назад ты решила, что больше не хочешь жить с нами и после этого не появлялась больше? Тогда в суде ты полностью отказалась от всех прав на Тэёна, говоря, что будешь счастлива. Разве ты не должна быть сейчас со своим китайцем? — Джинён, ты не понимаешь! Я была не готова к материнству и считала, что поступаю правильно. Но сейчас я хочу быть с сыном. — Чудесно, — буркнул Пак, уходя на кухню. Наын пошла за ним, продолжая свою тираду. — Джинён, прости меня. Знаю, я поступила ужасно, но хочу исправиться! — Серьёзно? Ты за эти пять лет связывалась с Тэёном лишь по видеосвязи, и то всего дважды в год: на Чхусок, когда звонила сама, и когда он набирал тебе на твой день рождения. Я вообще удивлён, что ты помнишь, когда наш сын родился! Последнее Джинён откровенно прошипел. Наын остановилась у стола, поджимая губы. — Конечно, я помню! Я даже присылала подарки. — Поздравительная открытка? Нет, согласен, Тэён даже ей радовался, — Джинён налил себе полный стакан воды, выдыхая. Его немного трусило. — С чего ты вдруг вспомнила о нас? Ты должна быть сейчас счастливая и довольная жизнью где-то в Гонконге, если не ошибаюсь. Наын выдохнула и, отодвинув стул, села. Джинён залпом выпил воду, сверля бывшую жену взглядом. Она ничуть не изменилась внешне. И только сейчас до мужчины начало доходить понимание, что и по характеру она осталась такой же. Живой, делающей только так, как того хотелось ей. Но если в начале их отношений это было чем-то милым, ребяческим, привлекающим, то сейчас, смотря на уже взрослую Наын, хотелось встряхнуть её и заставить перестать быть столь инфантильной. — Я хочу быть с сыном. И хочу помириться с тобой. Джинён, я знаю, что меня будет сложно простить, но давай попробуем сначала? — То есть, ты ушла от нас, а теперь считаешь, что раз там не получилось, можно вернуться?! Наын, прошло пять чёртовых лет, и у меня есть любимая девушка! — Разве она может сравниться с матерью твоего ребёнка? Ты прекрасно знаешь, что ей не нужен будет наш сын, потому что она захочет своего! К кому ты тогда придёшь плакаться? Ко мне? Так давай ускорим этот момент! — Это не твоего ума дело. — Джинён потёр переносицу, пытаясь успокоиться. Ему не нужно вестись на её провокации. — Наын, тебе лучше остановиться в отеле, прости. А насчёт празднования… если Тэён хочет отмечать с тобой — пожалуйста. Видеться с ним я не запрещаю и не имею на это права, но моё отношение к тебе не изменится. Ты — моя бывшая жена, больше между нами ничего нет, и не будет. — Не зарекайся. Ты и сам знаешь, что о Тэёне могу позаботиться только я, ведь… — Не можешь, — прервал её Джинён, шипя слова. — Ты всю его жизнь либо тусила со своими новыми друзьями, либо пыталась строить отношения с другим мужчиной. Через сколько ты влюбишься в ещё одного? Через месяц? Полгода? Год? — Я же сказала, что была не готова тогда к материнству! Пойми меня... Я была слишком молода, мне хотелось гулять! — Тогда какого хрена ты вышла за меня замуж? Почему согласилась? — Потому что любила! Но ты слишком много времени уделял Тэёну и так мало мне! Мне нужно было просто смотреть на это и надеяться, что мне тоже когда-нибудь перепадёт? Наын роняла слёзы, которыми наполнились глаза, пока Джинён сжимал челюсти и кулаки. Ему хотелось сорваться и разгромить половину квартиры. В груди что-то неустанно кипело и хотело вырваться. Оно обжигало и не давало нормально сосредоточиться на разговоре, но Пак всё равно отчетливо понимал каждое слово. — Тебе самой не смешно с этого цирка, который ты устроила? — Джинён испустил нервный смешок, отворачиваясь и уставился на холодильник, только бы не видеть Наын. — Я пахал, как ненормальный, а, приходя домой, видел тебя сидящей за учебой. Старался облегчить тебе жизнь, стать тебе опорой, помочь с Тэёном. А потом твоя учёба сменилась гулянками, поэтому я оставался один с ним. Ты хоть помнишь, как он произнёс своё первое слово? Как у него резались зубки? Как он учился ходить? Ты хоть что-то из этого помнишь?! — Ты не понимаешь! Наын сорвалась на крик. Было слышно, как она рыдала. Навряд ли её получится успокоить. Джинён судорожно выдохнул, пряча глаза за ладонью. Как же он устал. Почему она решила приехать именно сегодня? Почему именно тогда, когда у него с Тэёном стала так удачно налаживаться жизнь?***
Херин глянула на часы, нервно закусывая губу. Она нагло опаздывала, но всё никак не могла выбрать в чём ей идти. Решив, что в джинсах будет практичнее, да и не так холодно, девушка надела тёплый свитер и захватила с собой кашемировое пальто. Сначала они хотели отметить у мальчиков дома, а уже потом встретиться с остальными. Джинён говорил за аттракционы и каток. Херин улыбалась, представляя, как хорошо должен был пройти этот день. Подойдя к тумбе с обувью, О снова остановилась перед выбором. Ботинки на каблуке идеально бы подошли, но у неё тянуло поясницу, а обувать кроссовки не очень хотелось. Только сейчас ей в голову закралась мысль о том, что нужно было бы прикупить обуви на низком ходу. Прямо над ухом прозвенел дверной замок, и Херин поспешила открыть, удивляясь, кто пришёл. — Тэён? — Пак стоял, шмыгая носом и поджимая губы. — Что произошло? Ты почему разутый? Заходи в квартиру, нечего на холоде стоять. Закрыв за ним дверь, Херин достала из тумбы тапочки, которые купил Джинён и оставил их в квартире О. Подобная обувь, только для неё, у Паков дома тоже имелась. Девушка повесила пальто на крючок и, взяв за руку Тэёна, пошла к дивану, где они обычно смотрели мультики. — А теперь расскажи мне, что произошло? Херин села рядом с Тэёном, шмыгающим носом, и дала ему стакан сока, предварительно сходив на кухню. Мальчик выпил его залпом и поставил на стол. — Папа с мамой ругаются. Нуна, я скучал по ней, но она кричала, что не готова была быть мамой. Лучше бы я не рождался. Из глаз полились слёзы, которые мальчик стал вытирать кулаками, натягивая на них рукава кофты. Херин подвинулась ближе, укутывая его своими объятиями, гладя по голове и приговаривая, что всё хорошо. Внутри неё что-то оборвалось. — Ты ни в чём не виноват, даже не думай об этом. И папа, и мама тебя любят. Ты же знаешь. — Тогда почему она приехала только сейчас? — Тэён отстранился, снова утирая слёзы рукавами. — Почему она не осталась с нами? Почему ушла? Папа всегда говорил, что она там счастлива, но она всё равно меня любит. Почему сейчас она говорит, что не хотела меня? У Херин не было слов. У неё не было ответов на эти вопросы. О никогда не была в такой ситуации и просто не знала, как ей себя вести, поэтому ощущала себя рыбкой, выброшенной на сушу. — Нет, Тэён. Я уверена, она не это имела ввиду. И твоя мама очень любит тебя. По-другому просто и быть не может. Мальчик покачал головой, немного успокаиваясь. Последний раз шмыгнув носом, он поднял взгляд на Херин. Девушка сильнее стиснула зубы, готовясь услышать продолжение его истерики. — Я всегда хотел, чтобы мама с папой помирились, и она была счастлива с нами. — Херин выдохнула и опустила глаза, ощущая, как внутри что-то умирало. — А потом я смирился, ведь мама нашла своё счастье где-то в другом месте. И папа встретил тебя. Нуна, я запутался. Я хочу, чтобы родители помирились. Но я и тебя люблю, и хочу, чтобы вы с папой были вместе. Девушка подняла взгляд на мальчика, о котором заботилась больше полугода. Ей было приятно слышать такие слова. Она придвинулась ближе, беря его ладошки в свои и улыбаясь. — Всё будет хорошо. Просто твоим родителям нужно высказать друг другу все обиды, которые у них накопились, чтобы начать что-то с чистого листа. — Вы с папой будете так же ругаться? — казалось, Тэён бы сейчас снова заплакал, но: — Я буду хорошо себя вести. Мама кричала, что ты захочешь своего ребёнка и уйдёшь от нас. Но ты ведь не уйдёшь, правда? Пожалуйста. Тэён обвил Херин вокруг талии руками и уткнулся в грудь, снова заходясь рыданиями. Девушке осталось только бережно гладить его по спине и приговаривать, что она никуда не уйдёт. Ей тоже было страшно. Страшно, что Джинён когда-нибудь проснётся и поймёт, что всё ещё любит бывшую жену, а О была лишь заменой на время. Она понимала, что Пак не такой, но странный страх, появившийся после вчерашнего разговора с матерью, не уходил. А с внезапным приездом Наын, Херин ощутила, как вокруг сердца захлопывается капкан. Пока не задело, но было чувство, что он в любом момент мог уменьшиться в размерах и просто раздавить. — Давай приведём себя в порядок и прогуляемся. — Херин глянула на часы, показывающие, что их празднество у Паков дома точно отменилось. — Я наберу папе и спрошу, где нам его ждать. Согласен? Тэён закивал, утирая слёзы. Хорошо, что Джинён некоторые их вещи, не только бельё, но и обувь, верхнюю одежду перенёс в квартиру О. Иногда Херин казалось, что это он в их отношениях девушка, и таким образом метил территорию. — Прости, нуна, я тебе кофту испортил. Девушка на это только посмеялась и увлекла за собой на второй этаж. Сама она забежала в свою комнату, а мальчик отправился в другую давно отведённую для него комнату. Уже переодевшись, Херин смотрела на экран телефона, где светился контакт Джинёна, не решаясь нажать на него. — Нуна, я готов. — Тэён остановился в проходе, пряча глаза в пол. — Прости меня. — Тебе не за что извиняться, Тэён-а, — Херин встала с кровати, закидывая телефон в сумку, и вышла из комнаты, беря мальчика за руку. — Пойдём на улицу. Сегодня у тебя праздник, не время лить слёзы. Нужно, чтобы об этом дне у тебя остались только тёплые воспоминания. Тэён вышел в холл, поглядывая на металлические двери лифта, пока Херин зашнуровывала второй кроссовок и уже готова была выходить, как они услышали крики из квартиры Паков. Мальчик сразу потерял улыбку на своём лице, поджимая губы и опуская голову вниз. — Куда мог подеваться Тэён? — Звонкий женский голос откровенно пугал О, из-за чего девушка зависла над шнурками, делая вид, что до сих пор их завязывает. Но она сама виновата, должна была позвонить раньше, но не сделала этого вообще. — Джинён, наш сын пропал, и в этом только твоя вина! Неужели нельзя было нормально и тихо принять меня? Нет, ты зашёлся криками! — Сейчас кричишь только ты! И я уверен, наши соседи слышат, хотя здесь прекрасная звукоизоляция. Женщина, успокойся! Херин различала каждое слово довольно чётко, благодаря прекрасному слуху, который сейчас включился сам по себе на полную. Благо, Тэён разбирал в этих криках только отдельные слова, поэтому он не всё понимал. О отчётливо уловила, как Джинён старался успокоить бывшую жену, что, по всей видимости, пыталась драться. — Если бы у него был нормальный отец, он бы не сбегал из дома! Что ж ты за человек такой? От тебя не только жена сбежала, но уже и ребёнок! После этих слов дверь квартиры напротив открылась и перед, уже обутой и стоящей в проходе, Херин предстала Наын. Всё такая же красивая, лёгкая и воздушная по внешности. О вспомнила, как ещё в школе та смотрела на неё свысока. Тогда ещё девушка Джинёна знала каждую, кому нравился её парень. В том числе и Херин. Тогда в глазах О и разрушился образ прекрасной и милой Наын. Хотелось рыдать и убиваться, что такому прекрасному мужчине приглянулась такая, как она. — Тэён! Боже, хвала небесам, ты в порядке! — Наын бросилась к ребёнку, от чего Джинёна перекосило. Он чётко видел всю эту театральную наигранность, представшую перед глазами. — Где ты всё это время был? И почему сбежал? — Я был у Херин-нуны. — Мальчик осторожно поднял глаза на маму, которая села перед ним на корточки, а затем перевёл взгляд на отца. — Пап, мы ждём тебя внизу, уже пора ехать. — Херин? — Наын повернулась в сторону О, впиваясь взглядом. — Вот это встреча. А ты изменилась. Конечно, она узнала её. Может, мужчины могли не замечать каких-то мелких подробностей, но только не женщины. И Наын отметила про себя многое, всего лишь услышав слова сына. — Какая прелесть. А у тебя проблемы со вкусом, Джинён, — она повернулась к бывшему мужу, обиженно поджимая губы. — Тэён-а, хочешь, я пойду с вами? Мальчик посмотрел на отца, что постарался успокоиться, нервно выдыхая и совсем не замечая взгляда сына. Потом младший Пак глянул в другую сторону, где стояла Херин, будто онемевшая. Тэёну даже показалось, что у неё в глазах встали слёзы. — Мам, давай встретимся завтра и сходим куда-нибудь?