Спектрум

      Легкие болят, рвутся, колют. Дышать действительно очень тяжело, когда ты идешь со слишком высокой для себя скоростью, на лице маска, на голове капюшон. Хочется скрыться от мира, спрятаться полностью, чтобы ни одна живая душа не смотрела на твое лицо. Люди слишком шумные, их голоса и шаги не перекрывает даже музыка, хотя, возможно, все потому, что наушники дерьмо, куплены за копейки в каком-то переходе, еле справлялись с поставленной задачей. В кроссовках неприятно хлюпает, дожди все еще идут, небо плотно затянуто тучами, не пропускающими и лучика солнечного света. Чертова вылазка за парой необходимых предметов превращается в испытание, которое не каждый захочет проходить. Впрочем, судя по загруженности улиц, в этом городе живут одни мазохисты, середина дня, а толпы живых масс непрерывным потоком направляются куда-то, не замечая ничего на своем пути. Не замечает и он. В наушниках надрывается какая-то девица, рандомная музыка из сети изо всех сил старается сказать ему, что мир еще не так уж и прогнил, и он сможет найти в нем счастье. Похоже на плохую шутку, ему вряд ли это когда-нибудь удастся, в крайнем случае не в трезвом рассудке.       Эйс не хочет ни о чем думать, старается сузить свой мир до мокрого асфальта перед глазами, до одного только ощущения, как тяжелые капли бьют по его скрытым за курткой плечам. Люди и правда чертовы эгоисты, как бы ты не старался избегать, они прут напролом, толкают локтями, порой больно задевают, чуть ли не сбивая с ног, и идут дальше, даже не заметив. Кажется, никто в этом мире никого не хочет замечать. Да и зачем, разве есть дело до кого-то, кого ты даже не знаешь, кто не лучше побитой собаки в твоих глазах. Даже смешно. Из легких выходят слабые клубы пара, температура отказывается повышаться, держится на условно приемлемых нескольких градусов выше нуля. Дождь усиливается, и парень все же не выдерживает, забегая в первое попавшейся на глазах кафе. Маленькое помещение, где почти нет людей, играет какая-то спокойная, нейтральная музыка, а за прилавком вьется красивая девушка, поддерживая порядок рабочего места. — Добрый день, — переждать, хорошая идея. — Можно один глясе.       Эйс занимает столик у панорамного окна в углу, наличие полного обзора со стороны улицы не сильно радует, но занимать место на шестерых как минимум не красиво. Куртка скинута около обогревателя, в надежде, что хоть немного обсохнет или хотя бы обтечет, к тому времени, как он продолжит дорогу. Людей за окном становиться в разы меньше, от чего даже получается ловить какое-то удовольствие: созерцание капель воды, бьющихся о дорогу, и проезжающие мимо машины. Кофе приятный, не кислый, он не испытывал особой любви к чистой арабике, да и ко всему кофейному царству в целом, но мороженое приятно дополняет общую картину. Эйс уходит куда-то в свои мысли, воспоминания и зависает, пока в стекло не стучатся, вырывая из транса. Перед ним, под дождем, стоит до боли знакомая фигура, машет рукой, а потом идет дальше, по-видимому, ко входу. — Давно не виделись, — встретить Кида он уж точно не планировал. — Какими судьбами? — Привет, да мимо проходил и заметил твою кислую рожу, — рыжий смеется и садится напротив. — У самого не лучше, — Эйс ухмыляется, делая глоток.       Юстас отходит на несколько минут, флиртует с приятной бариста и делает заказ. — Ну, поживее твоего, ты, кстати, как тогда, нормально выбрался? Так резко пропал, а мы за всем этим толком не у следили, — красноволосый возвращается, занимая место, напротив. — Да нормально, меня не так накрыло, но помогли, так что все ок. Вы как выбрались? — Ну, — парень смеется, запуская руку в слегка промокшие волосы. — Спасибо не с мигалками, скажем так. — И правда, этого еще не хватало. — Ладно, забудем, у меня тут намечается посиделка, к нам Молли заглянет, помимо еще Бонни и пара ребят, хочешь присоединиться? — Юстас говорит тише, но не так, чтобы было похоже на заговор.       Портгас щурится, отпивает еще кофе и чуть задумывается. Он не планировал посещать вписки, но предложение откровенно манит, сейчас чего-то подобного ему бы и хотелось. Но… — Чистая или? — дурь дури рознь, и опять вляпаться в какую-то историю совсем не прельщает. — Абсолютно, проверенный человек подогнал, я помню твои предпочтения, — приятный бонус в виде такой внимательности.       Кид имел дурную славу, вспыльчивый, прямолинейный, слов не подбирает, особенно, когда на взводе, но доверять ему можно. Они знакомы чуть больше года, за это время парень успел показать себя с разных сторон, но ни разу не наебывал ни с товаром, ни с доверием, прикрывал, лишнего не болтал. Они даже пару раз говорили о своем, личном, когда по крови бегала химия, а мозг требовал выплеснуть все свои помои хоть на кого-то. — Я правда сейчас не при бабле, — осекается Эйс. — Забей, считай подарок, взяли все равно больше нужного, считай благодарность за последний раз.       Да, точно, он ведь тогда все доставал и приносил. Взял на себя самое опасное, за такое к уважению плюс соточка. — Давай я напишу тебе чуть позже, я свободен, нужно только раскидать пару дел. — Отлично, тогда жду от тебя ответа, — Кид широко улыбается и делает пару глотков. — А вообще, как жизнь? Мы достаточно давно не виделись, чтобы ты успел влезть в пару тройку историй. — И правда, — Портгас ухмыляется себе поднос, чуть наклонив голову. — Я работаю теперь в том баре, где мы тусили, живу временно у друга и, кажется, меня немного со всего этого клинит. — Оу, — присвистывает рыжий и скалиться в улыбке. — Ты на кого-то из них запал? Или сразу на обоих? — Ха? — Эйс резко поднимает голову и смотрит слегка ошарашенно. — С чего ты взял? — Если ты считаешь, что только Бон у нас чтец чужих душ, то ошибаешься, — парень самодовольно и наигранно корчиться, сильнее разваливаясь на стуле. — А вообще, у тебя все на лице написано. — Ты ведьма. — Но я вроде не баба. — Одно другому не мешает, — способности этой парочки никогда не перестают удивлять. — Трао хороший, даже слишком. Возможно, я немного размяк. Он слишком обо мне заботиться, правда, я этого почти не замечаю и потом чувствую себя неловко. Я, конечно, пытаюсь ему помогать по дому, но мне порой кажется, что этого мало. Но я правда не думал о нем, как об объекте воздыхания. — Ты живешь с ним? — на вопрос Эйс коротко кивает. — И вот прям ни разу косо не смотрел? — Нуу… Ладно, один ноль в твою пользу. — Ты как всегда слишком много на себя берешь, — Кид страдальчески выдыхает, вновь переигрывая. — А второй? — Ну, он вроде как хозяин того бара, и у него ахуеть какие красивые глаза, — Эйс слегка смущенно смеется под пристальным взглядом. — У вас уже что-то было? — глаза парня сужаются, словно пытаясь читать между строк. — Ну… — рука непроизвольно ползет к шее и закапывается во влажных волосах. Он отводит взгляд и тихо добавляет. — Я как-то случайно ему отсосал.       Юстас округлят глаза и несколько секунд молчит, от этого становиться как-то не по себе, очень уж неуютно и откровенно. Он в курсе всех предпочтений Эйса и даже откуда они взялись, так что вполне все понимает… В крайнем случае на это тлеет надежда. — То есть вы уже встречаетесь? — Ммм… Нет, это вышло как-то случайно, знаешь, алкоголь там, атмосфера, кабинка туалета… — голос Портгаса звучал все тише с каждым сказанным словам. — Туалета? — громогласный Кид во всей своей красе. Эйс замахал руками и зашикал, ибо это не то, что стоит знать всем присутствующим. — Ты, конечно, тот еще сорвиголова, но черт. — Прекращай ржать, будто сам никогда в барах не зажимал никого. — Ладно признаю, но знаешь, — лицо рыжего немного помрачнело, приобрело какую-то несвойственную ему серьезность. — Тебе стоит хорошо подумать, я так понял это тот блондин, хмурый такой, он вроде старше, как я понял? — Лет на десять может. — Я вообще не удивлюсь, если ты совсем ничего не узнавал о его жизни, — от такой серьезности в голосе друга Эйс почувствовал дискомфорт в районе грудной клетки и поджал губу. — Ну, вроде как он ни с кем не встречается, у него слишком много работы, — веснушчатый обхватывает обеими ладонями кружку и плотнее ее сжимает. — Послушай, я не хочу лезть в твои дела, да и не буду, но будь аккуратнее. Обязательно звони, если что-то случиться.       Портгас чувствует себя нашкодившим ребенком, скукоживается и скупо кивает. Тему они переводят, еще недолго говорят на всякие отстраненные глупости, но потом поступает звонок от Бонни с криками о том, что ее парень чересчур сильно задерживается. Юстас быстро допивает свой Латте и, оставив деньги за него на столе, ретируется, кинув пару слов на прощание.       Почему-то этот разговор встряхнул его сознание не самым приятным способом, посеял семена раздора, и они сильно хотят прорасти. Эйс не самый хороший садовник. Марко правда ему нравится, его характер, жесты, то, как он выглядит, и то, что он вполне способен поставить на место демоническую сторону Портгаса. Вот только нужно ли ему это, как-то в голову не приходило. Мысли сворачиваются в липкий, некрасивый клубок, оплетают его внутренности и слегка их подмораживают. Эйс мотает головой, отгоняя все лишнее, и делает глубокий вдох и такой же глубокий выдох. Он слишком далеко зашел в своих размышлениях, и стоит немного перезагрузить свой мозг.       Эйс не ищет отношений.       Эта мысль немного возвращает его в реальность, смахивает лишний пепел с подгоревшего рассудка и дает взглянуть на ситуацию иначе. Вот только так ли оно на самом деле? Правда ли это всего лишь игра и способ отвлечься, расслабиться или он вляпался во что посерьезнее. Стоит разложить себя по полочкам и понять, чего же он хочет в действительности.       Дождь за окном почти прекратился, а в кружке пусто. Приятная мелодичная музыка в кафе практически вводит в транс, дает свободу полету мыслей. Люди вновь мелькают, словно в муравейнике, они бегут каждый по своим делам, вновь сталкиваются и, даже не замечая, продолжают путь. Эйс прикрывает глаза и грузно выдыхает. Все это немного слишком. Возвращаться на загруженные улицы ужасно неприятно, дождь все еще моросит и мерзко закрадывается за шиворот. Вылазка была за кое-каким материалом к учебе, а от этого становилось только хуже. Он уже начинал почти всей душой ненавидеть стены, в которых в его дурную голову старательно впихивают разного рода знания. Они с Харутой не занимались уже несколько дней, так как Портгас по уши в делах-заботах.       Жизнь стремительно меняется, сворачивает в переулки, достает оттуда все новые скелеты. Очень хочется домой быстрее скрыться ото всего этого движения и от того, как фонит от людей. Он чувствует кожей, как люди вокруг раздражены, как им всем некомфортно, некомфортно и ему. Дороги сменяют друг друга, и он наконец дома, пусть и не у себя, но это место намного комфортнее и приятнее всех прочих альтернатив. Рыжий комочек радуется и крутиться у ног, словно не видел целую вечность, а ни какие-то несколько часов.       Эйс благополучно пропустил весь учебный день. Хорошая вечеринка — головная боль следующего дня. Похмелье ударило под дых с самого утра, заставляя его подняться в поисках живительной влаги, однако долго искать не пришлось, у дивана стояла табуретка, на ней таблетки и бутылка воды. Обычно он старался подняться пораньше и скрыть следы преступления, но в этот раз он был слишком пьян, чтобы хотя как-то заметить приход своего соседа. Из квартиры он ушел раньше, чем тот проснулся, потому сейчас было слегка неловко.       Однако чувство неловкости быстро сменилось тревогой, ибо в квартире сильно пахло гарью. Эйс быстро разувается и забегает на кухню, она вся в дымке, которая едко кусает глаза. Окна открыты, из раковины течет вода, а Ло стоит посреди помещения, прижимая какую-то тонкую ткань к лицу, и пытается разогнать дым. Вся ситуация не сразу складывается в общую картинку, веснушчатый просто стоит и смотрит на этот цирковой номер и закусывает губу. Трафальгар наконец замечает пришедшего, бросает хмурый взгляд, после еще сильнее сводит тонкие брови к переносице. Ладно, он пытался, но вышло откровенно так себе. Эйс заливается смехом вперемешку с кашлем, оседает на колени, чтобы дышать было легче, но это почти не помогает. — Не смешно, — бурчит через тряпку Ло и легче этим не как не делает. — Тебе станет плохо от углекислого газа, и будет болеть голова. — Да, да, прости, оно как-то само, — почти у самого пола пытается отдышаться Портгас и поднимает голову. — Ты пытался что-то приготовить?  — Ну… — Трафальгар отводит взгляд и из-за закрытого лица почти нельзя сказать наверняка, какие у него эмоции. — Я думал приготовить ужин, но я не знал, что духовкой пользоваться так сложно. — Вообще-то не сложно, просто ты видимо пошел в своего дядю. — Заткнись, — Ло бурчит это еле слышно и куда-то себе в плечо. — Ладно, с кем не бывает, давай я помогу тебе, а потом ты расскажешь все за чашкой чая.       Предложение с помощью и чаем было приятней, намного спокойнее, чем рассказ о произошедшем. Они открыли окна почти везде, и даже пришлось открыть дверь, чтобы создать сквозняк. Выгнать весь запах из квартиры оказалось задачей не из легкий, неприятный резкий аромат все же сохранился, но это было еще как-то терпимо. В запасах Коры нашлось несколько пахучих, азиатских палочек, однако что-то с примесью ладана, пусть и перебивало всю гарь, но их собственный запах резал нюх не меньше. Через пару часов, когда они проветрили помещение, оттерли гарь с плиты и помыли противень, наконец вышло спокойно сесть за стол и чашечкой приятно пахнувшего чая. А еще Ло купил вкусные пирожные, они в меру сладкие, с темным шоколадом и орехами.       Эйс подтянул к себе ноги, уместил подбородок на коленки и наслаждался запахом чая, который поднимался из кружки прямо к нему. Конечно, бегать по квартире с целью привести ее в божеский вид — не самая приятная часть дня, но это все равно оседает чем-то теплым под ребрами. Это место слишком похоже на то, что можно назвать домом, он не гонит этой мысли, позволяет себе попробовать ее на вкус, прочувствовать каждой клеточкой своего тела. Однако суровая реальность стучит откуда-то из недр сознания, напоминая, что все это совсем скоро закончится, и он больше никогда не вернется к такой жизни, он ее не заслуживает. Легкая улыбка уходит с лица, а брови немного тянуться друг к другу, почему-то очень хочется заплакать, острая нить режет его изнутри, и дыхание даже немного сбивается от боли. Внезапно к складочке меж бровей что-то прикасается, и он открывает глаза, Ло смотрит на него спокойным и таким теплым взглядом, что заплакать хочется только больше. Но он взрослый мальчик, а мальчики не плачут. Ло убирает палец с его лба и возвращает руку обратно на стол. — Морщины быстро появятся если будешь так хмурится, — тихо говорит Трафальгар, смотрит в глаза пристально, держит зрительный контакт и так откровенно, что воздух вокруг словно накаляется. — Кто бы это говорил, — Эйс смеется, опускает одну ногу, отводит взгляд и старается сломать эту неловкую атмосферу. — Мне можно, — коротко пожимает плечами Ло и отпивает кофе из кружки. — У тебя что-то случилось? — Нет, — Портгас чуть спотыкается об ответ и немного удивленно смотрит на друга, не понимая, как нужно правильно воспринять сказанное. — Как скажешь, — ровный тон, нечитаемые эмоции, эту стену почти невозможно разбить, но Эйсу кажется, что от парня веет резкими и неприятными эмоциями. Он гонит эту мысль так далеко, как может. — Так что по итогу случилось? Как ты умудрился почти спалить всю кухню? — он кусает губу изнутри и вытягивает из себя улыбку. — Ну… — Ло тянет слог в кружку и еле заметно краснеет. — Я подумал, что смогу сделать пиццу, тесто готовое и так продавалось, так что это было уже половина дела. В интернете все тоже было написано просто: соус, овощи, колбаса или мясо. Просто же… Я так думал, пока не положил продукты перед собой. Допустим раскатать тесто и положить на него продукты я кое-как смог, но духовка, — Ло покосился в сторону «адской машины». — Я нажал куда-то, и она начала очень громко пищать, а потом на ней пошел таймер, я думал эта штука взорвется нахрен.       Эйс внимательно смотрит на лицо друга, ловит все изменения эмоций и искреннее старается не смеяться. У человека проблема, нужно проявить хоть какое-то сочувствие. — Она не взорвалась, но я на всякий случай переждал в другой комнате, — возможно, не говори он так серьезно, не пришлось бы так сильно закусывать собственную плоть, чтобы подавить ползущую на лицо улыбку. — Потом я смог выставить нужные параметры, инструкции у Коры я не нашел, так что пришлось воспользоваться интернетом. Я поставил все в духовку и оставил ее так… И ушел… — То есть ты даже не проверил? — уточняет Портгас, больше чтобы расслабить мышцы собственного лица. — И ты не дал ей разогреться? — Проверил, — Ло хмуриться и переводит взгляд обратно на лицо парня, брови слегка подрагивают. — В общем через минут десять, может пятнадцать я почувствовал странный запах… захожу на кухню, а в духовке что-то светится, я открыл ее, и мне повезло, что я делал это на расстоянии, оттуда повалило пламя, оно и обуглило плиту. К такому я был не готов. — Пламя? — глаза Портгаса расширись, мысль, что эта ситуация просто не может быть тупее, давит последние остатки понимания и сочувствие, и он заливается смехом. — Как? Боги, да как ты умудрился поджечь пиццу? — Горела не совсем пицца, бумага на которой она лежала, — Ло обиженно бурчит в кружку и опять отворачивается в сторону. — Это все еще где-то на грани фантастики, — подавлять смех попросту нереально, вся ситуация просто сюр. Сложно представить ситуацию тупее, но почему-то кажется, что если еще хоть раз подпустить Ло к кухне и попросить что-то приготовить, то он учудит нечто похуже. — Да прекращай ржать, — Трафальгар мнет салфетку и кидает ее в друга. — Я ведь и обидеться могу. — Ой, да ладно, Трао, с каких пор ты предупреждаешь? — Эйс пытается ловить салфетки руками, но они все ровно попадают то в лицо, то в грудь. — Еще хоть слово, Портгас-я, и ты ночуешь на улице, — парень собирает все свои эмоции в кулак и старается по максимуму напустить на себя угрожающий вид, вот только от него веет такой теплой энергией, что принимать его всерьез невозможно. — Хорошо, хорошо! Видишь? Я уже почти не смеюсь, дай хоть отдышаться.       Чувствовать себя таким живым как-то необычно, в голову не лезет ни одной лишней или мрачной мысли. Эйс просто смеется, подкалывает друга и до наглости откровенно этим наслаждается. А еще они решают посмотреть фильм на ночь, просто сделать миску попкорна и развалиться на мягком диване. Пока Трафальгар вызвался погулять с собакой, дав соседу почти час спокойствия. Вся одежда пропахла горелым, так что она сразу же полетела в стиральную машину, а пока железный барабан перемешивает тряпки, Эйс и сам встал под прохладную воду.       Так приятно ощущать капли на своем теле, они стекают по волнистым волосам, приклеивают их к телу и бегут дальше по шее, спине, обводя все выемки, ускользают дальше вниз, на пол и в слив. В ту же дыру утекает вся грязь этого города, которая успела прилипнуть за недолгую прогулку, утекает усталость, которая копится день за днем, пусть не вся, а только малая ее часть, которая лежит на поверхности. Эйс копается в мыслях, улыбается, вспоминая историю о небольшом пожаре, вспоминает Кида, его слова и затем трясет головой. Больше всего он боится, что его друг окажется хоть в чем-то прав. Но не признается даже себе. Воспоминания кипят, переплетаются, пока сознание не показывает одно из самых волнительных за последнее время. Он вспоминает, как сорвался на начальника, как прижался к нему, втянул в глубокий поцелуй и спровоцировал на греховное.       Эти мысли немного будоражат кровь, собственное самодовольствие тянет уголки губ вверх, и тонкая нитка перетягивает его органы. Внизу живота стягивается узел и начинает слегка побаливать, Эйс замечает это не сразу, погрузившись куда-то в размышление, и даже удивляется, наконец приметив стоящую проблему. Ну что ж, раз такое дело, он вполне может согрешить на чужой образ. Может же? Об этом все равно никто не узнает. Парень делает воду теплее, и кожа пускает мурашки, от такой роскоши она давненько отвыкла. Рука тянется вниз по животу и до самого основания члена, вторая упирается в стену и принимает на себя часть веса. Перед глазами мелькают картинки, он позволяет себе еле слышно стонать, пусть Ло и нет в квартире, будет некрасиво, застукай он за таким занятием в душе, которым тоже пользуется. Удовольствие накатывает волнами. Начинает выделяться слюна, вытекая из приоткрытого рта по подбородку, вода тут же смывает ее, не оставляет греховных следов, и прячет все за своим шумом. Ладонь сжимается крепче, а стоны становиться сдерживать сложнее, он не привык быть тихим, но в последнее время никак не выходит отдаться удовольствию с головой, позволить своим голосовым связкам показать все, на что они способны.       Такой подставы от мозга он все же не ожидал. В самый последний момент, на пике ощущений, картинка под тонкой кожей век меняется, и лазурит сменяется платиной, такой же чистой и яркой. Эйс заходится кашлем, широко раскрывает глаза и смотрит в пол, затем на руку, вода прячет все, уносит с собой и словно шепчет на ухо: «Не переживай, это нормально, все именно так, как должно быть». Нет, все совсем ненормально, но об этом он успеет подумать позже, сейчас же внутри странная пустота, словно в груди выгрызли дырку и посадили сорняк, такой паразитирующий и с привкусом гнили. Эйс сглатывает ком в горле и умывается еще пару раз, прежде чем выйти из ванны. Ло еще не вернулся, и от этого немного спокойно.       Попкорн стреляет в микроволновке, пока Портгас раскладывает диван, кидает подушки поудобнее, стаскивает пледы из комода. Комфортно, от этого неловко, он бьет себя по щекам и, поднимая глаза, натыкается на чужой вопросительный взгляд. — Ой, ты вернулся, все ок, — Эйс отмахивается рукой и нервно смеется. — Я почти сделал попкорн и включил Джона Уика, так вышло, что я не смотрел ни одной части, но, если не нравится, можем поискать что-то еще. Хотя, говорят, фильм хороший. — Все в порядке, мне нравится, я не смотрел последнюю часть, можем устроить марафон. — Трафальгар видимо делает вид, что все в порядке, коротко пожимает плечами и ведет пса к обязательным банным процедурам.       Эйс условно разделяет диван, чтобы беспалевно. Он всю первую часть кидает разные комментарии, почти плачет сразу же спустя несколько минут, собачку жалко. Однако ближе к середине это кажется какой-то черной комедией, и ему определенно нравится главный герой и сам актер. Он хмурый и сексуальный, это никогда не было его типажом, но в последнее время все идет не так как раньше. Веснушчатый иногда поворачивается к Ло, трепет его за плечо и что-то кричит, тыкая пальцем в экран. Трафальгар еле заметно смеется над наиболее удачными шутками и смотрит в глаза, опять в глаза. Эйс одергивает себя и продолжает возмущаться или размышлять о событиях куда-то себе под нос.       К середине второй части Эйс все же не выдерживает и засыпает. Он этого даже не замечает, отрубается за мгновенье и проваливается в глубокий сон. Завтра он не вспомнит на каком моменте фильма это было, не вспомнит, как телевизор перестал показывать яркую картинку, а колонки перестали надрываться, воспроизводя звуки выстрелов и суровых диалогов. Эйс не хочет это помнить, это ведь так неважно. Он просто спокойно засыпает, нежится, кутаясь в теплый плед, и дышит приятным ароматом смеси стирального порошка и этого дома, такой особенный, как бывает у всех. Запах дома и уюта.